Счастливый конец

Глава пятая

Солнечный свет заливал высокую, красиво убранную комнату. Белоснежные занавески, вышитые чьей-то искусной и трудолюбивой рукой, надувались на окнах, как маленькие паруса. Огненно-красная герань, альпийские фиалки, анютины глазки кивали с широких подоконников. Щеглы и канарейки прыгали по жердочкам в своих просторных чистеньких клетках. Пахло свежезаваренным кофе и ванильным печеньем.

Девять детских кроваток были покрыты разноцветными одеяльцами. Игрушки разложены по полкам возле каждой кроватки. Во всем царил образцовый порядок.

В простенке между окон висел большой семейный портрет — Людоед в кругу семьи. Открытая дверь позволяла бросить взгляд в кухню. Сверкая чистотой, она радовала глаз. Над пылающим очагом был подвешен котел. Алые языки пламени лизали его медные сияющие бока. Прелестная молодая женщина подбрасывала в очаг поленья. Это была Людоедиха.

Окно кухни выходило в сад. В саду играли дети. Впрочем, судя по визгам и восклицаниям, не столько играли, сколько дрались.

— Мама! Она меня укусила!

— Мама! Они бросили меня в муравейник!

— Мама! Он на меня плюнул!

— Мама! Она мне засыпала глаза песком! — перекрикивая друг друга, жаловались дети.

Людоедиха выглянула из окна в сад.

— Детки! — прозвучал ее ангельский голосок. — Перестаньте кусаться, зубки сломаете! Возьмитесь за руки и гуляйте по дорожкам! Не мните траву и не режьте ножами кору на деревьях! Им будет больно. Не отрывайте крыльев у бабочек, не обижайте птенчиков и не разоряйте их гнезд! Птичкины мамы и папы будут плакать! Маргариточка, дитя мое, иди ко мне, я тебя жду!

— Иду, мамочка! — отозвался девичий голосок, и в кухню впорхнула девушка, как две капли воды похожая на Людоедиху. Тот же нежный цвет лица, тот же вздернутый носик и даже бирюзовые сердечки в ушах — точь-в-точь как у матери.

Мать и старшая дочь поцеловались.

— Ну как, наши ангелочки помирились? — спросила Людоедиха.

— Не тревожься, мамочка, — успокоила ее Маргарита. — Они добрые детки.

Людоедиха смахнула слезу умиления.

— Да, — сказала она, прижимая к глазам кружевной платочек. — Я — счастливая жена и счастливая мать. С тех пор как сгорели в печке концы сказок, я просто не помню себя от счастья. Я спокойна за свою семью! Ведь в книжке хозяева — мы!

— Мы! Мы! Мы! — И мать с дочерью закружились, обнявшись, по комнате.

— Однако всему свое время, дитя мое, — сказала Людоедиха. — Сейчас ты будешь стряпать, моя гордость, моя опора! — Людоедиха чмокнула дочь в румяную щечку. — Я обещала папочке на обед его любимое блюдо — диетическое рагу!

Маргарита мигом подвязала передник, засучила рукава и приготовилась выполнять наставления матери.

— Сначала ты дашь воде закипеть ключом, — сказала Людоедиха, — потом накрошишь одну луковичку, небольшую. Поняла? Поджаришь ее в сливочном маслице и опустишь в воду. После этого туда же следует бросить лавровый листочек, веточку укропчика, корешочек петрушечки. Перцу — ни-ни! Папочке вредно! Потом ложку соли; столовую. И только под конец — самое главное!

— Самое главное! — торжественно повторила Маргарита.

Сделав все эти указания, Людоедиха сняла передник и, надев перед зеркалом шляпку, украшенную букетиком незабудок, прихватила изящную корзиночку и отправилась за покупками.

Маргарита же, не медля ни минуты, принялась точить нож, приплясывая и напевая.

Стук в дверь прервал ее пение.

— Войдите! — крикнула Маргарита.

Дверь распахнулась. На пороге стояла фигура, облаченная в черную мантию. На голове у вошедшей был высокий остроконечный колпак. С него опускалась вуаль, скрывающая лицо.

— Здрасьте, госпожа Волшебница, — кивнула ей Маргарита. — Папмамы нет дома. — И, не приглашая гостью сесть, девушка снова занялась своим делом.

Однако Волшебница не только не обиделась, а даже как будто повеселела.

— Отлично! — сказала она. — А дети дома?

— Носятся по саду, разбойники, — небрежно бросила через плечо Маргарита. — Вон они. — И она погрозила в окно кулаком.

— Я хотела бы видеть их поближе, — сказала Волшебница.

Маргарита удивилась:

— Поближе? Вот была охота! А впрочем, дело ваше. А ну, идите сюда, негодники! — закричала она, высунувшись в окно.

В комнату ворвалась ватага ребятишек. Пестрые юбочки, клетчатые переднички, синие, черные и коричневые штанишки, русые, белокурые и каштановые головки замелькали перед Волшебницей. Мальчики шаркали, девочки отвешивали поклоны, корча рожи за спиной гостьи, показывая языки и вытирая исподтишка грязные руки о полы ее мантии.

— Какие милые детки, — не замечая их каверз, сказала Волшебница. — Неужели вы хотите их зарезать?

Голубые глаза Маргариты стали круглыми и злыми.

— Зарезать? — переспросила она, наступая на Волшебницу. — Нашу Анну, нашу Марию, нашего Эдика?! Да за кого вы нас принимаете?

— Как за кого? — опешила Волшебница. — За Людоедов.

— Мы и есть Людоеды, — с гордостью подтвердила Маргарита. — Я их старшая дочь, а это мои младшие братики и сестрички — людоедики и людоедочки. Можно подумать, что вы видите их впервые!

В этот миг один из людоедиков укусил Маргариту за ногу и спрятался за людоедочку, помирая со смеху. Та вцепилась ему в волосы. Маргарита, взвизгнув от боли, стала раздавать шлепки налево и направо и выпроводила наконец детей в сад, где они тут же снова передрались.

— Ну конечно же, я ошиблась, — сказала Волшебница. — Я не про этих детей, я про тех спрашиваю.

— Ах, про тех! — Маргарита успокоение кивнула. — Ну конечно, зарежем. На обед сегодня у нас рагу из Мальчика-с-Пальчика, а потом придет черед и всех остальных.

Волшебница судорожно глотнула воздух и оперлась о спинку стула.

— Как вы сказали? Рагу из Мальчика-с-Пальчика? Сегодня?

Маргарита кивнула в сторону кипящего котла:

— Мама поручила мне это. Представьте себе, приправы надо класть в котел за пять минут до…

— Вы… уже сделали это? — Волшебница с ужасом покосилась на котел.

— Нет, только начала. Вы вошли как раз в ту минуту, когда я точила нож. Сейчас пойду притащу мальчишку.

— Стойте! — крикнула Волшебница и уцепилась за подол Маргаритиной юбки.

— Ой, мне некогда! — досадливо отмахнулась девушка. — Папа должен явиться с минуты на минуту обедать. Он придет усталый, голодный. Шутка ли, в его возрасте гоняться по книжке за какой-то девчонкой. Ну да ничего. Девчонка найдется, приметы известны.

— Приметы? Какие приметы?! — переспросила Волшебница.

— Платье в горошек, лицо в веснушках… Да пустите же меня, мне некогда. — И Маргарита рванулась было из комнаты, но Волшебница, не выпуская Маргаритиной юбки, прошептала:

— Воды!!! Принесите мне сначала воды… Сбегайте на колодец. Мне душно.

— Еще что! — грубо оборвала гостью Маргарита. — Душно, так снимите вашу мантию, откиньте с лица эту тряпку.

От нее-то вам и душно. — И девушка протянула руку, чтобы откинуть вуаль с лица Волшебницы.

Волшебница отпрянула от Маргариты.

— Не смейте меня трогать! Не касайтесь Волшебниц!

— Что-о? — возмутилась Маргарита. — Подумаешь, недотрога! Чего это вы так испугались? — Голос Маргариты стал зловещим. — Что вы скрываете под вуалью? А? Может быть… может быть, вы вовсе и не Волшебница, а эта… как ее… Веснушка?! Боишься лицо открыть? Приметы скрываешь? А ну, открывайся, покажись! И она рванула было вуаль, но…

Волшебница расхохоталась.

— Я? Веснушка? Ну и шутница же вы! — хохотала Волшебница. — Какая же у вас фантазия! Право, можно вам позавидовать! Как вы смешно придумали! Как в театре!

Волшебница смеялась так заразительно, что Маргарита не могла не засмеяться в конце концов сама. Обе они хохотали над шуткой Маргариты, пока наконец Волшебница не замолчала первой.

— Хватит болтовни и шуток! — сказала она. — Ведь я пришла сюда по делу. Видите ли, сегодня я именинница, и ваш папочка сделал мне подарок.

— Папа? Подарок? — удивилась Маргарита.

— Сущие пустяки! — небрежно сказала Волшебница. — Он подарил мне всего-навсего девять штук мальчишек, которых… ну тех самых… Я пришла за ними. Поторопитесь. Мне некогда.

Маргарита ахнула:

— Что-о? Подарить вам Мальчика-с-Пальчика и всех его братишек, которых мы с мамочкой не покладая рук откармливали для нашей семьи? Не отдам! — И, подбоченясь, она стала в дверях кухни.

— А я все равно заберу, — сурово сказала Волшебница.

— Не распоряжайтесь! — взвизгнула Маргарита. — Это НАШ дом! НАШИ стулья! НАШИ кастрюльки! НАШИ мальчишки! Здесь все НАШЕ! Ничего не отдам!

— Девочка, — холодно ответила Волшебница, — имейте в виду, что я хоть и умею держать себя в руках, но если рассержусь…

— Если, если, если! — И Маргарита показала Волшебнице язык.

— Ни слова больше! — рассердилась Волшебница. — Волшебниц не перебивают, их выслушивают. Повторяю: если я рассержусь, то превращу вас в…

мячик! Постукают вами об стенку, будете знать, как дразнить Волшебниц!

Но Маргарита не сдавалась. Она давно уже приметила, что у гостьи не было в руках волшебной палочки и, чувствуя свою безнаказанность, продолжала грубить.

— В мячик? В мячик? А ну преврати! Преврати! А где твоя волшебная палочка?!

— Палочка? Палочка? — Волшебница как будто немножко опешила, но тут же нашлась: — А на что мне палочка? Я что в руки не возьму, все превращу в волшебное! — Она схватила старый зонт Людоеда и погрозила им Маргарите.

Раз! Два!

Маргарита струхнула. Кому охота из девочки стать мячиком!

— Ладно! — буркнула она, пытаясь вырвать из рук Волшебницы зонтик. — Так и быть, забирайте мальчишек. Хотите кого-нибудь из наших в придачу. — И она повела Волшебницу за собой в чулан.

Мальчик-с-Пальчик и его братишки сидели в клетке, как цыплята. Плача, Маргарита открыла клетку, и ребятишки вылезли, опасливо поглядывая на Волшебницу. Маргариты они не боялись. Ее голубые глаза, румяное личико и бирюзовые сердечки в ушах не внушали малышам страха. Маргарита откармливала детей, обещая отпустить к папе и маме, как только они станут толстенькими. Не удивительно, что они перепугались, узнав, что их забирает с собой Волшебница.

Рыдая, Маргарита перецеловала их всех на прощанье.

— Мои бедные детки, мои беззащитные крошки! — приговаривала она. — Вас хочет забрать с собой эта злая тетя в уродливой шляпе! Постарайтесь постоять за себя!

Волшебница, забрав ревущих ребятишек, выбежала из жилища Людоедов.

— Из чего я теперь сделаю рагу для папочки? Из чего? — прорыдала Маргарита, глядя им вслед.

— Сделайте для папочки рагу из тараканов! Это очень вкусно! — на бегу пошутила Волшебница.

Маргарита не могла стерпеть, чтобы последнее слово осталось за ней.

А еще в шляпе! — крикнула она вслед убегающей противнице.

Тем временем Людоедиха, сделав нужные покупки, вернулась домой, не подозревая о случившейся в ее семействе беде. Переложив в вазу фрукты из корзиночки, Людоедиха сняла перед зеркалом шляпу, поправила смявшуюся прическу и улыбнулась своему отражению.

— Маргариточка! — Где ты, дитя мое?

Маргарита вышла из кухни.

— Что случилось? — ахнула мать, увидев заплаканное лицо дочери.

Маргарита молчала, не смея поднять глаз.

— Ну что же ты молчишь? — продолжала недоумевать Людоедиха, входя в кухню. — Ты приготовила все так, как я велела?

Маргарита боялась войти в кухню, ожидая грозы.

— А где же рагу? — послышалось из кухни. — Где Мальчик-с-Пальчик? Я его не вижу. В какой он кастрюльке? В чугунной? Медной?

Эмалированной? В какой?

В кухне летели кастрюли, сковородки, тазы. Людоедиха приговаривала:

— В чугунной? В медной? Голубой? Беленькой? — Наконец она вылетела из кухни.

Набросившись на дочь, Людоедиха стала трясти ее, как яблоню, когда хотят стрясти с нее побольше яблок.

— Отвечай сейчас же, обуза, ярмо на моей шее! Где Мальчик-с-Пальчик? Он… Ты погубила его? Он пригорел?

Маргарита, даже если хотела бы ответить, то все равно не смогла бы. Людоедиха так трясла дочь, что у той заплетался язык и все мелькало перед глазами. Наконец Людоедиха отпустила дочку.

— Говори! — приказала она.

Запинаясь от страха, Маргарита рассказала матери, как пришла Волшебница, как потребовала отдать детей, подаренных якобы ей ко дню именин Людоедом, как пригрозила, что превратит Маргариту в мячик, и она, струсив, отдала мальчишек.

— Все ясно, — сказала Людоедиха, выслушав рассказ дочери. — Мой муж околдован. Не мог он иначе подарить девять штук мальчишек первой попавшейся имениннице! Однако всякому колдовству приходит конец, когда в это вмешиваются благоразумные жены. Я этого так не оставлю!

И прихватив с собой зонтик, Людоедиха отправилась к Волшебнице объясняться.

Тем временем Волшебница, одурачив Маргариту, привела Мальчика-с-Пальчика и его братишек в домик дровосека.

Трудно описать радость родителей, считавших, что дети давным-давно съедены Людоедом. А они вернулись — домой здоровыми и невредимыми, да к тому же еще и изрядно потолстевшими.

Со слезами благодарности дровосек с женой уговорили Волшебницу разделить с ними скромный ужин, который тут же на скорую руку приготовила жена дровосека.

Проголодавшаяся Волшебница не заставила себя упрашивать и уселась за стол.

Мальчики с криками, шутками и смехом последовали ее примеру. Однако, отведав луковой похлебки, дети тут же побросали ложки и, к великому огорчению родителей, стали сравнивать ее с теми вкусными блюдами, какими их откармливали в семье Людоедов.

Дровосек попытался было втолковать несмышленышам, что им недолго пришлось бы лакомиться разносолами, останься они в доме Людоедов, но, видя, что мальчишек словами не проймешь, отвесил каждому по увесистому подзатыльнику, после чего порядок был водворен и ужин благополучно закончен.

Расспросив гостеприимных хозяев, как добраться до королевского дворца (чему они немало удивились, так как кто, как не Волшебница, должен был бы знать все закоулки в книжке), Волшебница распрощалась и отправилась в путь в том направлении, какое указали ей хозяева.

Помешкай Волшебница еще хотя бы несколько минут, она неминуемо встретилась бы с Людоедом и его спутницами. Но этого, к счастью, не случилось.

Они брели, заглядывая за каждый куст, за каждое дерево, нигде не находя Веснушки. Девицы, которым в полночь предстояло танцевать на балу в королевском дворце, беспокоились, как бы не опоздать и не упустить принца. Кроме того, они проголодались и устали. Как видите, у них были все основания, чтобы хныкать.

Веснушки нигде не было. Тем временем стемнело. Поднялся холодный ветер. Тут даже Людоед приуныл, так как боялся за свое здоровье. Однако он старался бодриться и стыдил девиц, которые непрестанно жаловались и ныли.

— Стыдно, девицы! — чихая и кашляя, говорил Людоед. — Мне ведь тоже непривычно карабкаться по оврагам и продираться сквозь колючки! Однако я не ропщу, потому что делаю это для общего блага!

Тут, на счастье, между деревьями замелькал огонек, и обрадованные путники прибавили шагу. Вскоре они очутились возле избушки. Над трубой вился дымок, а за дверью слышались веселые детские голоса и смех.

Девицы запрыгали от радости. Они рассчитывали отдохнуть здесь и перекусить. Поэтому они нетерпеливо забарабанили в дверь.

Она тотчас же открылась, и на пороге появилась жена дровосека.

— Войдите, — приветливо сказала она, вглядываясь в темноту. — Мы рады гостям, особенно сегодня. У нас счастливый день: наши детки вернулись невредимыми из логова Людоеда. — И она посторонилась, чтобы пропустить девиц в хижину.

«Это бред, — подумал Людоед, щупая у себя пульс. — Я болен, я простудился. Все это мне кажется». — Он оттолкнул девиц и переступил порог хижины.