Счастье по канону (СИ)

Глава 10. Страшнее пожалеть о том, что сделано, или о том, что не сделано?

На Тапалирские острова мы выезжаем лишь спустя неделю. Я, Дер и Андер сначала несколько дней катаемся на сноубордах и каждый вечер сидим в моей любимой гостиной и выпиваем с закусками от Даны. Император и его Генерал ничуть не стесняются обсуждать при мне свои дела, и даже активно втягивают меня в разговоры, особенно после того, как я, забывшись, поразмышляла вслух о формировании новых щитов.

Но вот, наконец, настал день отъезда, а мне никак не дает покоя грустная физиономия Андера. Бедненький. Как же ему хочется с нами. Но, увы. Его ждут неотложные дела в столице.

— Мы привезем тебе Тадатскую настойку, Андер. — Усмехается Дер, хлопая брата по плечу. — Не нужно стоять с таким выражением лица.

— Через несколько месяцев я тоже уйду в отпуск. И угадай кого я назначу своим заместителем?

— Тэль! — Не раздумывая ни секунды выдает Дер и начинает смеяться от наших с Андером удивленных лиц.

— Я, конечно, давненько хочу вернуть Тель в столицу и назначить ее одним из членов Совета, но…

— Что? — Дергаюсь я. — Ни за что!

— У тебя в графстве нет ни одного не образованного человека, Тэль. — Продолжает Андер. — И самое невероятное они хотят учиться!

— Я не полезу в политику. — Для образа злой мадамы мне не хватает упереть руки в бока.

— Кстати! Я забыл тебе сказать, Тэль. Родственники лорда Ли-Дакана обращались ко мне с требованием выдать им полагающийся процент, ведь все это не могла придумать атилийка. По их мнению, ты приписала заслуги своего учителя.

Кажется, я выпала в осадок.

— Подожди… Они попросили процент прибыли при живом родственнике?

— Именно.

— На каком основании?

— Они подали заявление на рассмотрение умственного здоровья лорда Ли-Дакана. Якобы после смерти своей истинной он потерял рассудок.

— Учитель знает об этом?

— Разумеется. Ведь сначала они писали ему. На что он перекрыл им все денежные поступления.

— Ну, вот. Теперь мне стало жаль учителя. И понятно, почему он так о родственниках отзывался и не поддерживал с ними связь.

— Внучки у него умницы. В следующем году им поступать в Академию.

— Посмотрела бы я на учебный план этой вашей Академии… — Морщу я нос.

— Вот! — Взмахивает руками Император. — А еще не хочешь в Совет!

Оказалось, что до островов мы будем добираться через несколько крупных городов. Два из которых в других странах. Почему таким долгим путем? Так ведь Дер запомнил, что я хочу посмотреть мир. А так как дорога “приятна” только в Тар-Илирии, в каждом городе в чужой стране мы отдыхаем по три-четыре дня.

— Тель, оденься сегодня после ужина в рубашку и широкую юбку. Без украшений и без обуви. — Удивляет меня Дер, когда мы отдыхаем в Ларойе. Теплом городе в Марианском королевстве. — И волосы распусти.

Но когда он игнорирует мои поднятые брови, все-таки не выдерживаю:

— Расскажешь подробнее?

— Тебе ведь понравились легенды о Маржанах?

— Легендарном народе, прародителях Марианского королевства?

— Именно.

— Разумеется. Ведь они явно видят магию как-то иначе. Это не может не вызвать интерес. А намеки на их общение с духами…

— Сегодня ты познакомишься с ними.

У меня чуть какао носом не пошло. И он молчал!?

— Но они же просто легенда!

— Нет. — Усмехается Дер, какой-то мальчишеской озорной улыбкой. — Они кочующий народ, скрытый туманами. Как ты понимаешь туман магического происхождения.

— Но как тогда мы их найдем?

— Мало кто знает, что к ним можно воззвать. Тебе повезло, что твой муж один из тех, кто владеет такой информацией.

Я тоже усмехаюсь. Ну, разумеется, мне повезло. Никто даже не может представить насколько.

— И как это сделать? И почему именно в таком виде?

— На перекрестке пролить свою кровь и попросить о снисхождении.

Перекрестке? И почему у меня проскакивает ассоциация с цыганами?

— А одежда… — Продолжает мой муж. — Они виртуозные мошенники. Не тронут они лишь тех, кто “свободен от оков богатства и заплатил пошлину”.

— И чем платить?

— Чем сможешь. Главное, чтобы потом у тебя ничего больше не осталось. Мешочка денег от тебя и от меня будет достаточно. Я уже все подготовил.

И вот я стою за городом на пустынном перекрестке босая, простоволосая, в белой рубашке и широкой зеленой юбке по щиколотку, с мешочком денег в руках, и подсвечиваю мужу, чтобы он смог уколоть палец и прошептать заветные слова. Едва его кровь падает на землю и шепот слов растворяется в темноте, нас окутывает внезапно появившимся туманом. Я даже не успеваю испугаться, как ощущаю руку мужа на своей талии.

— Не бойся. — Он улыбается. — Вот сюда нужно положить нашу пошлину.

Перед собой я вижу миниатюрную беседку с небольшим очагом в центре, вокруг которого, как грибы после дождя, приютились свечи разных мастей и размеров. Подвешенные аромолампы окунают в ягодные запахи, а ветряные колокольчики завершают образ мистического вместилища духов их старинных легенд. Но как только я опускаю пошлину, взрывается целая какофония звуков. Неизвестные мне музыкальные инструменты рождают волнующую мелодию, под которую женщины мелодично поют на незнакомом мне языке. Мужские голоса присоединяются лишь иногда, превращая песню во что-то небывалое, интригующее, заставляющее немедленно присоединиться к этим людям и начать… танцевать. Но я лишь крепче цепляюсь за руку мужа и оборачиваюсь.

На огромной поляне, действительно, кружат хоровод. Мысленно хмыкаю от сравнения маржан с цыганами. Ведь их одежда очень похожа. Яркая, многослойная. Вот только внешность… смуглая кожа и.… белоснежные волосы.

Танцы и музыка все еще продолжают неистово притягивать, заставляя влиться во всеобщее веселье, но любопытство побеждает, и я выделяю взглядом множество кибиток. Разных размеров и цветов они создают полукруг, но больше всего внимание привлекает лишь одна…

— Нам туда. — Дер как раз указывает на тот домик на колесах, в которую меня так тянет. — А потом сможем потанцевать.

Но едва мы приближаемся, дверь разноцветной кибитки открывается, и сморщенная старостью тощая рука манит нас внутрь.

— Ничего не бойся…

— В боязни смысла нет. — Звучит сухой старческий голос со странным акцентом. — Твой муж прав. К тому же, вы должны пройти по одному. Сначала твоя жена, Крылатый.

Дер, улыбаясь, кивает и подталкивает меня в след за пожилой женщиной. Я откидываю ткань рукой, за которой скрылась незнакомка и останавливаюсь, как вкопанная, ведь перед глазами сплошная темнота. Оборачиваюсь и понимаю, что не могу нащупать полотно, даже чтобы вернуться к мужу.

— Отмеченная. — Вдруг слышу женщину и резко оборачиваюсь на ее голос.

Наконец, странный свет внезапно появившийся вокруг пожилой дамы, позволяет мне ее рассмотреть. Небольшого роста, длиннющие седые косы прямо до пола, сморщенная кожа на лице, под стать рукам, наслоенная разноцветная одежда, несколько бус и множество браслетов на руках.

— Отмеченных в этом мире не было уже очень давно. — Хмыкает она и садиться на не пойми откуда взявшиеся подушки.

— Кто такие отмеченные? — Не выдерживаю я.

— Те, кого пометили боги. Или судьба. Или кто-то посильнее их. Откуда ж мне знать кто. Этот знак не личная подпись.

— Знак?

— Я могу его видеть на твоем виске.

— Кто еще его может видеть?

— Тех, кого отметила изнанка.

— Изнанка?

— Магия — это не только карралиты, девочка.

Ясно. Лекций я не дождусь.

— И что теперь?

— Ко мне ходят, чтобы я смогла подсказать хотя бы часть будущего.

— А если я не хочу его знать?

Колдунья, а я решила называть ее именно так, хрипло смеется.

— Тогда лишь один совет от старухи: повеселись сегодня ночью, не сдерживая себя. А теперь позови мужа.

— Благодарю.

Ведь в таких случаях благодарят, верно?

Дер вернулся очень быстро. Нахмуренный и отстраненный.

— Что случилось?

— Ничего. Просто Куальту никогда не может ничего сказать прямо!

Куальту? Это так колдунью зовут?

— Потанцуем?

— Обязательно. Но сначала ты должна попробовать стин.

— Стин?

— Местная настойка. Рецепт никому кроме маржан не известен. Но напиток великолепный.

И да. Я следую совету Куальту. Если сначала я и стесняюсь танцевать, то потом по моей крови пробегается стин. Не могу сказать, что пьянею. Скорее заражаюсь местной атмосферой легкости и веселья. И даже не сразу понимаю, что тело двигается ничуть не хуже, чем у маржанок, ведь они, в отличие от меня, никогда не ходили на современные женские танцы в моем мире.

Дер все время рядом. Он каким-то чудом угадывает каждое мое движение и как будто… дополняет. Вот я прогибаюсь и поднимаю руки вверх, а он уже опускает их себе на шею. Толкаю бедро в сторону, он отзеркаливает мое движение, сжимая меня за талию… А потом он подхватывает меня на руки и кружит. Я смеюсь и ловлю лишь одну отчетливую мысль: “Не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась”.

Как мы оказываемся вдали от маржан, не знаю. Просто осознаю себя на берегу реки под раскинувшей свои цветастые ветви анраи. Тяжело дышу и дёргаю себя за рубашку, пытаясь пропустить под нее побольше прохлады.

— Спасибо, что привел меня сюда. — Тихо произношу я, ловя странный и волнующий меня взгляд Дера.

— Рад, что тебе понравилось.

— Часто здесь бываешь?

Заставляю себя вести диалог от того, что почему-то нервничаю.

— В юности мы с Андером бывали здесь частенько. Почему-то именно из Ларойе вероятней всего сюда попасть.

— Здесь потрясающая атмосфера.

— Для местных колдуний танец — это жизнь.

— Колдуний? — Удивляюсь я, ведь именно так я нарекла Куальту.

— Магами их вряд ли можно назвать.

— Это точно.

— Ты была бы у них в почете. — С какой-то странной интонацией произносит Дер и делает шаг ко мне.

— Почему?

Ох, да чего ж я так волнуюсь то?

— Ты двигалась не хуже, чем многие из них. А ведь они этому обучаются с детства.

— Глупости. Я просто прыгала в такт музыке…

— Ты не видела себя со стороны. — И вот он подходит ко мне вплотную. — Не видела, как на тебя смотрели их мужчины…

Слова застревают в горле, а взгляд сам собой падает на губы мужа. От одной мысли-мечты, что он все-таки меня поцелует, низ живота стягивает узлом. Вдруг ноздри Дера хищно втягивают воздух, и он издает какой-то гортанный рык.

— Невыносимо…

Он не целует меня. Он впивается в меня. Отрывает меня от земли, кажется даже не замечая этого, и упоительно целует. Я же, не веря своему счастью, наконец дорываюсь до его волос. Как же я мечтала коснуться их. Как мечтала коснуться его всего…

Но он лишь резко отстраняет меня от себя. Я еле удерживаюсь на ногах.

— Прости…

— Даже не смей! — Закрываю его рот ладошкой. — Не смей, слышишь! Не заставляй меня умолять! Я хочу тебя! Здесь и сейчас!

— Ты не понимаешь…

— Понимаю! И мне плевать что будет потом! Я хочу быть с тобой! Захотела, наверное, когда впервые тебя увидела! Не истинная? Плевать! Мы можем быть счастливы! Вероятно, эти чувства пройдут, и мы все-таки разведемся, как и планировали, но я хочу быть счастливой с тобой здесь и сейчас!

— Потом ты пожалеешь…

— Я буду всю жизнь жалеть лишь в одном случае, если позволю тебе сейчас уйти!

И его самоконтроль лопается, как мыльный пузырь. Темная чешуя проявляется на висках, серебряные зрачки вытягиваются, ногти на руках превращаются в когти, но я уже не замечаю этого. Ведь, наконец, он целует меня не сдерживаясь. Целует не только губы, но и лицо, шею, грудь… Я даже упускаю момент, как оказываюсь на траве. Ведь, кажется, все что меня волнует — это мой мужчина. Да. Именно. Мой.

Рассвет мы встречаем, нежась у друг друга в объятиях. Даже немного жаль, что такая потрясающая ночь подходит к концу, но мысли о невероятно счастливом отпуске помогают не грустить. К тому же какая грусть может быть, если тебя неосознанно целуют в волосы через каждые пять минут…

— Маржане такие смуглые… — Шепчу я. Ведь последний час мы говорим почему-то шепотом. Как будто боимся разрушить громкостью волшебство. — Удивительно, что их волосы белы, как снег.

— Они поклоняются Саранте — богине ночи, таинства, лунной и призрачной магии.

— Призрачной?

— Духи и призраки, их остаточные эманации.

— А что под собой подразумевает лунная магия?

— Да если б мы знали! — Смеется Дер. — Но легенды говорят о кровавых ритуалах. И речь даже не совсем о жертвоприношении… Думаю ты помнишь, как мы вчера к ним попали? Пары капель крови хватило для призыва.

— Так что с волосами? — Напоминаю я.

— Саранта их за что-то наказала. — Дер нежно проводит рукой по моей спине и вновь дарит поцелуй в макушку. — И изначально волосы цвета луны олицетворяли, ни много ни мало, а клеймо позора. Но выросло несколько поколений и для маржан это клеймо превратилось в их особенность. Теперь для них это гордость. К тому же, все равно никто не помнит за что именно они были наказаны. В том числе и их богиня.

— Как такое возможно?

— По легендам Саранта вспыльчива, но быстро отходчива… И со странным чувством юмора. Ах да, она еще и прекрасная танцовщица. И кстати, она считается сестрой нашей богини Ариды.

— Почему же она не вошла в пантеон?

— Когда вернемся отведу тебя в Императорские архивы. Там ты найдешь ответы на все интересующие тебя вопросы. А я, признаться, не особенно интересовался семейными делами богов… — Поднимает мой подбородок и, наконец, целует в губы. — Пора собираться. Солнце встало. Туманы вот-вот нас выгонят.

— Как?

— Выставят на то место, откуда мы заходили.

— Это хорошо. Ведь там обувь и лошади под иллюзией. — Хмыкаю я и нехотя поднимаюсь.

Хотелось бы плотно позавтракать и поспать хотя бы пару часиков. Ну, и, конечно, посмотреть Ларойе. Город красив и славится своими куполообразными оранжевыми крышами. Да и вообще это город — порт…

— Сходим сегодня на элитную часть порта? — Спрашиваю я, застегивая юбку и памятуя о том, что западная часть порта украшена не хуже любого парка.

Но муж не отвечает, и я поворачиваюсь к нему, прижимая рубашку к груди.

— Дер?

Но он продолжает неподвижно сидеть и удивлять меня целой гаммой эмоций на лице: страх, неверие, надежда…

— Дер, что случилось?

Муж встает, и не обращая внимания на свою наготу, подходит, поворачивает меня к себе спиной и аккуратно проводит по ней пальцами. Не выдерживаю и поворачиваюсь, когда слышу какой-то полу всхлип, полу рык… И вижу слезы в его глазах и прокушенную до крови губу, удлинившимся клыком.

На новый вопрос даже не хватает сил, все тонет под удивлением и паникой от мыслей, что случилось, что-то, действительно, ужасное. Кто-то умер, а он это как-то почувствовал? Что-то с Андером?

Но муж вновь удивляет и, как и ночью, впивается в мои губы поцелуем. На мгновение даже панику и ужасные мысли выбивает из моей головы, но я все же отталкиваю его:

— Дер! Что происходит?

Без толку. Муж продолжает вести себя неадекватно. Он хватает меня на руки и начинает кружить. И, наверное, я засмеялась бы, как и этой волшебной ночью, но Дер пугая меня, начинает смеяться сам. Стискивает меня в объятиях и шепчет:

— Ты моя! Моямоямоямоя…

— Дер!?

Отстраняюсь и касаюсь его лица:

— Ты пугаешь меня.

— Ты моя навсегда! — Снова поцелуй. Властный, голодный. Как будто и не было этой ночи. — Спасибо, Боги! А я-то не понимал почему так накрывает рядом с тобой…

Аккуратно ставит меня на землю и быстро натягивает на себя одежду. Все еще не понимая, что происходит, уподобляюсь мужу и надеваю рубашку. Так же ошалело смотрю, как он подходит, обнимает, и мы переносимся на нынешний перекресток. Когда добираемся до наших комнат в гостинице, не выдерживаю и затаскиваю его в свою комнату.

— Я не сдвинусь с места пока ты мне все не объясни…

Вот это наглость! Как он смеет затыкать мне рот поцелуем!?

— Дер!

Ага. Так мне и позволили вырваться…

Поэтому лишь спустя несколько часов я узнаю, что на моей спине, а не на руке, что редкость, между прочим, расцвела серебристая татуировка рода Тар-Лирин. Расцвел знак парности. Знак истинности анималара…

КОНЕЦ