Сделай это (ЛП)

Глава 28

Он целовал меня страстно и так долго, что его вкус я ощущала у себя во рту четче, чем свой. Я впилась ногтями ему в плечи, потому что заметила, что каждый раз, когда так делала, он сильнее прижимался ко мне бедрами.

Если он не будет осторожен, то скоро я расцарапаю его до крови.

Его руки ласкали меня со всех сторон, вызывая мурашки по всему телу, когда он касался самых чувствительных мест. В конце концов, одна его рука переместилась мне на спину, стараясь добраться до застежки бюстгальтера.

Его губы оставили мои, чтобы припасть к изгибу моей шеи. Его подбородок, скользнув к затылку, еще раз слегка задел мою грудь.

Я выгнулась ему навстречу в тот же самый момент, когда застежка бюстгальтера оказалась расстегнута. От холодного воздуха мои соски тут же затвердели, превратившись в маленькие бутоны, и мне до боли хотелось, чтобы он дотронулся до меня. Однажды он сказал, что мы могли бы принадлежать друг другу, и в этот момент я большего и не желала. Гаррик поцеловал меня между грудей, его щеки слегка потерлись об ее изгибы. Я снова впилась в его кожу ногтями, и его бедра тотчас же прижались ко мне, когда он ладонью накрыл одну грудь, а другую взял в рот. У меня под кожей что-то вспыхнуло, и я застонала, в ответ подавшись к нему навстречу.

Один сосок он сжал пальцами, а другой слегка прикусил зубами, и мой разум затуманился.

С моих губ срывались слова, одни приличные, другие — нет. Последнее, что я произнесла, — это «Я люблю тебя».

Он приподнялся и сказал с усмешкой:

— Если бы я знал, как легко заставить тебя признаться в своих чувствах, то давно бы уже сделал это.

Мой мозг был не способен отвечать словами. Вместо этого я нащупала ремень, расстегнула его, а потом кнопку на джинсах.

Дерзкая улыбка Гаррика тут же исчезла.

Медленно я потянула за молнию, и один только этот звук заставил меня простонать. Вместе я стала спускать его джинсы и боксеры. Когда он поднялся, чтобы полностью их снять, я улучила момент стянуть и свои трусики, а также захватить из ящика презерватив.

Когда он поднял глаза, то на секунду потрясенно замер, будто только сейчас поняв, насколько серьезно я была настроена. Он моментально опомнился и поцелуем впился в мои губы.

— Ты же ведь знаешь, что я тебя люблю?

— Да, — ответила я. Не думаю, что если бы не знала, то смогла бы это сделать. Это именно то, что мне было нужно. Благодаря этому исчез мой страх и нервозность.

Он снова поцеловал мои губы, и его пальцы нашли вход в меня. Он скользнул двумя пальцами внутрь, и в то же время наши языки встретились. Начал он медленно, но потом его поцелуи стали стремительнее, как и его пальцы. Я сжала его плечи, слегка царапнув ногтями, и в ответ он чуть согнул пальцы внутри меня.

Прерывая поцелуй, я застонала.

Его губы снова вернулись к моей груди, покрывая кожу легкими, как перышко поцелуями везде, где он мог дотянуться. Я почувствовала возрастающее внутри меня давление и притянула его голову к своему лицу. Он прижался своим лбом к моему, наши губы соприкасались, но не целовали друг друга, а потом его ладонь внизу вжалась в меня, и у меня под кожей загорелось пламя. Как искры фейерверка мой мир взорвался вспышками света и цвета.

За закрытыми глазами мир соединялся воедино и распадался на кусочки, а мой рот по-прежнему был открыт в немом крике. Я ощутила его поцелуй возле уха и потянулась к Гаррику, обхватывая руками за талию.

Он всем телом прижался ко мне, и в ответ мое тело затрепетало.

— Ты уверена? — снова спросил он.

Мой мозг не знал, как в данной ситуации сохранять спокойствие, поэтому я лишь прошептала:

— Боже, да.

За этим последовало некоторое сдавливающее ощущение, неприятное, но все мое остальное тело было слишком расслаблено, чтобы много думать о боли. Войдя внутрь, он поцеловал меня, а потом поцелуй прервал стон:

— О, Боже, Блисс.

Все его тело надо мной напряглось. Я видела выступающие очертания его натянутых мышц в плечах, руках, обнимающих меня с обеих сторон. Я чувствовала их в теплой груди, прижавшейся к моей. Я отвлекала себя от боли, исследуя взглядом и руками эти изгибы.

Спустя несколько мгновений он глубоко вздохнул и посмотрел на меня. Сначала он успокаивал меня своими губами, а потом шепча слова «любимая», «красавица» и «идеальная».

Оказавшись внутри меня, впиваясь своими губами в мои, он совсем перестал двигаться. Мои конечности были похожи на желе, поэтому я просто завернулась в него, удерживая его, как можно, крепче.

Он вышел, совсем немного, прежде чем вернуться обратно.

Я резко выдохнула, закусив губу от мучительного приступа боли.

Губы Гаррика поймали мою нижнюю губу, зажав ее своими, успокаивающими, осторожными.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я кивнула, не уверенная, что могла говорить.

— Хочешь, чтобы я остановился?

Я покачала головой. Я совсем не этого хотела, и желала, чтобы он почувствовал то же самое, что и я до этого. Мне хотелось держать его до тех пор, пока он не распадется в моих объятиях.

Он повторил действие, и на этот раз я ощутила скорее дискомфорт, чем боль.

— Продолжай, — прошептала я.

Гаррик прижался к ямке на моей шее, проводя губами в том месте, где бился пульс, и снова двигаясь во мне. В следующий раз я уже сама смогла приподнять бедра ему навстречу. Ответом мне был его стон, который я прочувствовала всем своим телом до кончиков пальцев.

Его губы запоминали кожу моей шеи и плеч, когда мы усилили наш темп. Внутри меня что-то проталкивалось вперед, а потом тянуло назад, и каждый раз, когда наша кожа соприкасалась, я чувствовала, как слегка возрастало давление. Его ладонь накрыла мою грудь, и я ощутила разлившееся вниз от талии удовольствие к тому месту, где встречались наши тела.

Я обхватила ногами его за бедра и притянула глубже в себя. На мгновение его темп замер, он закрыл глаза и был таким красивым, когда попытался удержать себя в руках.

Весь мой мир расширился в кольце его рук.

Через мгновение он снова начал двигаться и на этот раз протянул руку между нами. Позже я буду беспокоиться о том, когда он смог стать в этом настолько хорош, а сейчас была слишком занята тем, что пожинала плоды. Я была так близка, и каждый мускул во мне сильно сжался. Последний раз я впилась ногтями в его плечо, моя новая любимая шалость, и его бедра резко качнулись вперед.

— Блисс, — выдавил он.

Я лишь сильнее сжала ноги вокруг него и приподняла свои бедра. Он опустил голову к моей шее, его горячее дыхание обжигало мне кожу. Он снова пронзил меня так сильно, что все мое тело изогнулось, и по нему так быстро разлилось удовольствие, что у меня перед глазами заплясали круги. Его тело замерло внутри меня, лицо по-прежнему прижато к шее, а руки обнимают меня. Я подняла его голову к себе, наблюдая за тем, как глаза его сжались, а губы раскрылись, и все его тело надо мной сотрясла дрожь.

Когда он открыл глаза, они все еще оставались темными, но были сосредоточены на мне. Он прижался в поцелуе к моему лбу, затем к каждой щеке и, наконец, к губам.

— Я люблю тебя, — произнесли мы в один голос.

Гаррик выскользнул из меня, и я тут же потянулась за ним, уже скучая по нему и тому, как мы подходили друг другу. Он устроился возле меня и сгреб в свои объятья. Я положила голову ему на грудь, где слушала стук его сердца. Он был таким же быстрым, как и у меня. Он переплел наши пальцы и прижался щекой к волосам на макушке.

Это было прекрасно.

Весь сегодняшний день был полон прекрасных моментов.

И я не была уверена, что то, что я скажу дальше, улучшит ситуацию или все разрушит, но узнала, что с Гарриком лучше слишком много не думать. Когда мое дыхание успокоилось, я сказала:

— Я подыскивала квартиру в Филадельфии.

— Серьезно?

Я кивнула, все еще не понимая, что он подумал.

— Знаю, что мы еще не говорили об этом, — начала я. — Но я долго думала и пришла к выводу, что хочу сосредоточиться на актерской карьере, а не на режиссуре. И поскольку я не могу себе позволить Нью-Йорк, Филадельфия кажется очень хорошим местом. То есть, я окончательно все еще не решила, пока только подыскивала варианты. Ну, знаешь, просмотрела некоторые театры, предстоящие прослушивания, квартиры, дневную работу и тому подобное. Но если ты не считаешь это хорошей идеей, то мне не обязательно…

— Остановись, болтушка.

Это было ужасной идеей. Я только что разрушила прекрасный момент… как и всегда. Серьезно, мне нужно создать какую-нибудь машину, чтобы та трясла меня или била по лицу, когда я проделывала бы очередную дурацкую выходку. Это бы выработало у меня условный рефлекс, и, может, в конце концов, я бы научилась затыкаться. Его рука нашла мой подбородок и приблизила мое лицо к своему. Большой палец коснулся моих губ, а глаза посмотрели в мои.

— Думаю, что тебе понравится Филадельфия, — сказал он мне. Свет снова засиял в форме его улыбки, и я расслабилась в его объятиях. — Но не беспокойся о поиске квартиры. Ты можешь остаться со мной, пока будешь искать что-то подходящее.

Его лицо было совершенным: гладкие линии, в закрытых губах притаился намек на улыбку. Сглотнув подступивший к горлу ком, я спросила:

— Правда?

— А если ты не найдешь жилья по вкусу, то можешь навсегда остаться жить у меня.

Я приподнялась и убрала его волосы назад, чтобы видеть глаза.

— Ты просишь меня переехать к тебе? У меня нет слов. Обычно ты более прямолинеен.

Он улыбнулся.

— Я пытался попросить тебя переехать ко мне, стараясь не испугать тебя. У меня получилось?

— А я и не боюсь, — ответила я.

И имела в виду именно это.