Сделка с демоном

13

Калли

Сперма Рина все еще влажная и липкая на моем бедре. Он прижимает меня к своему теплому, сильному телу, и момент сладок, как будто он действительно потрясен тем, что только что произошло. Из предыдущих событий ясно, что у него достаточно силы и скорости, чтобы помешать мне сбежать, но прямо сейчас он прикасается ко мне нежно и осторожно. Он так легко проводит когтями по моей спине, что по мне пробегают волны удовольствия и перехватывает дыхание.

Его вопрос еще больше усиливает мою потребность. Смогу ли я вынести, если он попробует меня на вкус? Я была так возбуждена еще до того, как Рин коснулся меня ртом. У меня такое чувство, что я уже несколько дней на грани срыва. Теперь, почувствовав, как его тело сотрясает оргазм, когда он кончает в моей руке, я снова на грани, киска пульсирует и жаждет, а мое тело блестит от соков. Позволила бы я Рину попробовать меня сейчас? Не думаю, что смогла бы остановить его. Хотя я была напугана, когда впервые увидела его в демонической форме, чем дольше я смотрю на него вот так, тем больше убеждаюсь, что он никогда по-настоящему не причинил бы мне вреда.

Дрожь в моем голосе полностью выдает меня, когда я пытаюсь сохранять хладнокровие.

— О, думаю, я могла бы с этим справиться.

Я ожидала, что Рин перевернет меня на спину. Вместо этого он низко рычит. Звук настолько отличается от хищных звуков, которые он издавал, преследуя меня, и звучит почти как мурлыканье. Он притягивает меня к себе на грудь, пока я не сажусь на него верхом. Его руки на моей заднице побуждают меня двигаться вверх по его телу, пока моя насквозь мокрая киска не оказывается над его лицом.

Взгляд, который он посылает мне между моих бедер, вызывает струйку новой влаги, стекающей с меня. Я краснею. Рин только облизывает губы, его взгляд опускается на мою киску.

— Опусти эту сочную пизду прямо сюда и дай мне то, что мне нужно.

О господи! Сила в моих бедрах иссякает, и у меня нет выбора, кроме как рухнуть вперед на руки Рина, которые тянут меня вниз, пока его рот не захватывает мою ноющую киску, и этот первый горячий поцелуй пронзает прямо мой центр.

Я вскрикиваю. Мои руки сжимаются в кулаки на ковре, и все мои мышцы сжимаются. Рин стонет напротив моих складок, и его язык лихорадочно облизывает их, усиливая интенсивность. Это почти не занимает времени. Слишком скоро я начинаю дрожать, кончая от его коварного языка. Он продолжает пожирать меня, острые когти впиваются в мои бедра и задницу. Мои стенки сводит судорогой, и я не могу сказать, кончаю ли я снова, или это все одна восхитительная спираль удовольствия, которая никак не закончится.

— О Боже. О, Рин. Боже, твой рот!

Он проводит языком от моего входа к клитору и удерживает его там, вытягивая из меня остатки содрогающейся кульминации. Я задыхаюсь, втягивая в себя столько воздуха, сколько могу, и пытаюсь взять тело под контроль. Руки Рина скользят вверх по моим бокам, поднимая меня, как куклу, хотя я и не легка даже в моем воображении. Он отрывает меня от своего рта, сажает к себе на колени и покачивает. Я обмякла, как лапша, и все еще наполовину задыхаюсь. Затем он встает, как будто это не требует от него никаких усилий, относит меня в кровать и укрывает одеялом, от которого слабо пахнет бергамотом и саке.



Когда я просыпаюсь, мне требуется мгновение, чтобы осознать, где я нахожусь. Я оглядываюсь в поисках телефона, но его нет на тумбочке. На самом деле, тумбочка выглядит странно. Темно-коричнево-черное дерево вместо бледно-золотистой лозы. Я моргаю в темноте комнаты, различая большие окна и элегантный декор квартиры Рин, а не моей маленькой квадратной студии. Тихий шум из угла привлекает мое внимание. Рин медленно поднимается с кожаного кресла и подходит к кровати.

Я пытаюсь сесть, и его нежная рука на моей спине помогает мне. Он протягивает мне стакан воды, и я принимаю его, застенчиво избегая пристального взгляда Рина и делая глоток.

Когда он забирает стакан и ставит его на тумбочку, у меня нет выбора, кроме как встретиться с ним взглядом.

— Я заснула.

Не могу поверить, что заснула в его постели.

Он кивает с серьезным выражением лица.

— Как ты себя чувствуешь?

Только тогда до меня доходит, что он изменил свою внешность.

— Ты снова выглядишь человеком.

Я не уверена, как к этому относиться. Высокий, красивый мужчина, который сидит на краю кровати, мне знаком. Его кожа теперь загорелая, а не темно-красного цвета, как у демона. Его длинные элегантные пальцы приглаживают аккуратно причесанные темные волосы, как будто он стесняется.

— Я подумал, что это поможет тебе чувствовать себя более комфортно.

Я хмурюсь. Мне нравится, как он выглядит в человеческом обличие. Кому бы он не понравился? Он настолько красив, что на него почти больно смотреть. Такой лощеный и утонченный. И все же…

— Но это не ты, не так ли? Не совсем ты.

Рин на мгновение замолкает.

— Человеческая маска, которую я ношу, я полагаю, является частью меня. Это лицо, которое я ношу, когда имею дело с людьми на протяжении веков.

Мои глаза расширяются, а во рту немного пересыхает. Века? Во что, черт возьми, я вляпалась?

Брови Рин хмурятся.

— Даже сейчас я пугаю тебя, не так ли?

Я автоматически качаю головой, хотя на самом деле не уверена в ответе.

Он вздыхает.

— Ты можешь честно сказать мне, что вид моего истинного облика не напугал тебя? Что я вообразил запах страха на тебе, когда гнался за тобой?

— Нет, — его губы сжимаются в твердую линию, и я спешу продолжить. — Но я перестала бояться, как только ты поймал меня.

Его брови приподнимаются, и он выглядит нерешительным.

Я продолжаю.

— До того, как ты поймал меня, я не знала, что и думать. Я все еще отрицала, что это действительно был ты. Тот ты, которого я узнавала. Но когда я разбила ту вазу, и ты поймал меня, вместо того чтобы позволить мне пострадать, что-то в этом заставило меня осознать. Я просто знала, что ты не причинишь мне вреда.

— Я бы никогда добровольно не причинил тебе боль, Калли, — голос Рина грубый, а палец под моим подбородком удерживает мой взгляд на нем. — Но ты должна знать, что я, возможно, сделал это непреднамеренно.

— Я в это не верю, — я не могу покачать головой. Его нежное прикосновение удерживает меня на месте. — Я не могу поверить, что ты причинил бы мне боль. Не после того, как ты спас меня от того парня на улице. Не тогда, когда ты всегда так осторожен. Ты мог поцарапать меня или пустить кровь, но ты этого не сделал.

Его хмурый взгляд становится еще мрачнее, и он откидывает одеяло, легким, как перышко, касанием спускается по моему обнаженному боку, пока не останавливается на бедре. Я смотрю вниз. Его пальцы касаются следов когтей, которые он там оставил.

— Это было не больно. Не совсем, — я краснею. — Мне понравилось.

Рин стонет. Мгновение спустя я оказываюсь под ним, и он осыпает горячими влажными поцелуями мою грудь и живот. Он останавливается, когда достигает моего холмика, делая глубокий вдох.

— Боги, ты ведь не лжешь? Было ли когда-нибудь существо более совершенное?

Мой смех звучит неловко даже для моих собственных ушей.

— Э-э, возможно.

Он поднимает на меня серьезные темные глаза.

— Не думай так. Я питался от тысяч людей, и я еще ни разу не встречал никого такого сладкого, как ты.

Я ерзаю, хотя знаю, что ему нравится мой вкус.

— Я не могу быть настолько вкусной.

Рин очень намеренно опускает голову и долго, медленно облизывает мое лоно.

— Это, безусловно, так вкусно, но на самом деле я говорил не о твоей восхитительной пизде.

— Не об этом?

— Я имею в виду тебя — твой характер, твое сердце. У людей несколько странные представления о добре и зле, но я чувствую твою целостность. Твоя душа открыта, не запятнана ненавистью или горечью. Это очевидно по твоей реакции, когда ты увидела мой истинный облик.

Я не уверена, как реагировать на его слова. Никто никогда не говорил мне ничего подобного, и, честно говоря, я немного смущена.

— Ну, не то чтобы ты действительно чудовище. Немного не так. Я имею в виду, я была удивлена, но как только я поняла, что это ты и ты не причинишь мне вреда… Я не знаю. Думаю, я могу видеть красоту в этой форме. Я должна признать, что в этом виде ты не так пугающ. Но и не так совершенен.

Рин приподнимается на сильных руках и долго смотрит на меня сверху вниз. Я не уверена, что он ищет, но, кажется, он это находит.

— Ты хотела бы посмотреть на меня еще раз?

Мне кажется, за его вопросом кроется многое. На этот раз я уверена в ответе.

— Да. Если ты не возражаешь. Я бы очень хотела увидеть тебя снова.

После очередной паузы, кажется, что-то постепенно покидает Рина. Только что я смотрела в красивое лицо культурного бизнесмена, которого увидела при первой встрече. В следующий момент он становится более диким. Цвет его кожи становится темнее и меняется на красный. Его рот тоже растягивается немного шире. Его уши более заостренные, а волосы длиннее и лохматее. Между растрепанными прядями торчат две пары заостренных рогов. Я поднимаю руку и осторожно провожу пальцем по одному из них. Он гладкий и твердый под кончиком пальца. Рин неподвижно смотрит, как я прикасаюсь к нему.

Когда он не останавливает меня, я провожу рукой по его лицу, пока мой большой палец не касается его губ. Рин берет мой палец в рот, позволяя мне почувствовать кончики острых клыков. Легкое скольжение его языка по подушечке моего большого пальца заставляет мою киску сжиматься от незабываемого удовольствия. В его глазах вспыхивает жар, и он делает это снова, слегка втягивая мой палец в рот и выпуская его.

— Я хочу прикоснуться к тебе, — выпаливаю я, когда чувствую, как его член твердеет у моего бедра. — На этот раз я хочу почувствовать, как ты входишь в меня.

Вместо того, чтобы скользнуть членом в мою киску или наклониться, чтобы поцеловать меня, как я того хочу, он лишь нежно целует меня в лоб.

— Но тебе нужен отдых, Калли. И я еще не закончил заглаживать вину за то, что напугал тебя и преследовал, или зарычал на тебя, или проколол эту прекрасную кожу.

Наверное, мне следует сказать ему, что я ни о чем сожалею, и он не обязан извиняться, но я колеблюсь. Когда демон-миллиардер хочет побаловать тебя, нужно быть дурой, чтобы не согласиться с этим хотя бы на некоторое время. Кроме того, это то, чего он хочет, верно?

Мне завтра не нужно на работу. Поэтому я позволяю ему подложить подушки позади меня и принести мне в постель сок и свежие фрукты. После этого я позволяю ему суетиться и помыть мне голову в душе.

Когда я с трудом удерживаю глаза открытыми, я позволяю ему уложить меня обратно в его большую кровать и прижать спиной к теплой твердой груди. Я говорю себе, что встану пораньше и уйду, пока все не стало совсем непонятным. Даже засыпая, я могу признать, что это, вероятно, ложь. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но будь я проклята, если не позволю себе наслаждаться этим, пока могу. Я буду беспокоиться о последствиях завтра.