Седьмое небо

Глава 25

Уилл проснулся, когда за окном едва светало. Да и вряд ли он вообще сомкнул глаза в эту ночь. Тихо, чтобы не разбудить Сару, он поцеловал ее и спустился вниз все приготовить.

Сара открыла глаза. Она проснулась с ощущением чуда. Сегодня день их свадьбы. Поднявшись, она прислушалась к своему телу. Ночью боль ушла и не возвращалась. Она сделала шаг, другой, и с каждым шагом в ее голове стучала неотвязная мысль: «Сегодня я умру, сегодня я умру…»

Вчерашнее сияние исчезло, небо нависало так низко, что, казалось, его можно потрогать рукой. Снежное небо, приукрашенное кружевом облаков. У окна холод пробирал до костей, и Сара задрожала.

Стук в дверь заставил ее обернуться. Тебя Бесс с шумом отворила дверь. Увидев, что Сара проснулась, тетушка, прихрамывая, вошла в комнату с увесистой коробкой в руках. Коробка была явно тяжелой, и тетя Бесс поддерживала ее бедром. Лицо ее светилось гордостью и восхищением.

— Сара! — воскликнула тетушка, раскрасневшись от удовольствия. — Уилл сообщил нам новость. Я просто не могла поверить! Родная, мы так счастливы. Мы все.

Она пересекла комнату и водрузила коробку на постель.

— Спасибо, тетя Бесс, — проговорила Сара уже в объятиях тетушки.

Она была такой пухлой и мягкой и обнимала племянницу с искренней радостью.

— Уилл прелесть, — щебетала она, — он мне сразу понравился.

— Мне тоже, — отозвалась Сара.

Чуть отстранившись, тетя Бесс внимательно посмотрела на нее.

Сара видела, что тетушка сегодня поднялась ни свет ни заря. Она вымыла голову, подкрасила губы, нарумянилась. На ней было зеленое платье, которое она обычно надевала в Рождество. Шею украшало жемчужное ожерелье, в ушах сверкали такие же серьги, подарок дяди Артура на их золотую свадьбу.

— Долго мне пришлось ждать этого дня, — покачала головой Бесс.

Она открыла коробку. Даже не заглядывая внутрь, Сара знала, что там ее старое свадебное платье.

— Я не могу. — Она замотала головой, чувствуя, как в душе поднимается старая обида. — Я не хочу надевать платье, которое ты сшила мне для свадьбы с Зиком… — сказала она и задохнулась, увидев в коробке совсем другое платье.

— Твоя мама была в нем такая красивая, — вздохнула Бесс, вынимая из коробки белое атласное платье. — Когда Джордж привел ее в дом, я была очень рада. Я любила ее, как родную сестру. Думаешь, платье тебе подойдет?

Сара провела рукой по атласу. Нежная, гладкая ткань. Она перевела взгляд на фотографию матери. На ней мать в этом платье счастливо улыбалась. Взяв платье в руки, Сара не отводила глаз от фотографии. На платье ушло несколько ярдов ткани, но оно было словно пушинка.

— Думаю, подойдет, — прошептала Сара, приложив платье к себе.

Она очень устала, но платье и фото матери придали ей сил.

— Подойдет, — удовлетворенно заключила тетя Бесс, окидывая племянницу опытным взглядом портнихи.

— Тетя Бесс, боль ушла, — вдруг сказала Сара.

— Вот и хорошо, милая.

— Как вы думаете, что это значит? — спросила Сара.

— Это значит, что сегодня тебе предстоит нечто очень важное…

— …предстоит выйти замуж за Уилла, — закончила Сара.

Гуси вперевалку расхаживали по двору. Поджидая Сару, Бесс и сиделку, Джордж и Майк стояли у джипа. Оба были одеты так, как привыкли одеваться жители Лосиного острова по торжественному поводу. Уилл мерил двор шагами, он не привез с собой костюма, и ничего подходящего не нашлось в гардеробе Джорджа. Поэтому на нем была его летная куртка.

— Ты хоть о чем-нибудь думал? — укоризненно выговаривал ему старик.

— О многом, — сказал Уилл.

— Но только не о том, чтобы захватить с собой костюм.

— У меня было столько дел, столько всего нужно было уладить, прежде чем улететь сюда.

— Дед, — вмешался Майк, — не стоит…

— Она моя единственная дочь, — перебил Джордж.

— И она хочет выйти за него замуж.

— Да, — сердито бубнил Джордж. — В прошлом ей всегда недоставало ума в выборе мужчин.

Что бы они подумали, если бы знали, что на Джордже тот самый костюм, который он приготовил к свадьбе дочери и Зика Лоринга? И как бы все повернулось?

— Уилл — отличный парень, — встал на защиту летчика Майк.

— Ворвался в нашу жизнь, и все пошло вверх дном.

— Что… вверх дном? — запинаясь спросил Уилл.

— А то, что ты чуть было не угробил мою дочь в авиакатастрофе.

— Вы же знаете, такое случается, не вышло носовое шасси.

— Ты что, не проверяешь свои самолеты? — все больше кипятился Джордж.

Чем больше он думал об этом, тем сильнее росло его возбуждение. Он словно напрашивался на драку с Уиллом. Ярость, бурлящая у него внутри из-за несправедливой судьбы дочери, искала выхода.

— Проверяю, — ответил Уилл.

— Боже правый, да вы чуть было не разбились! Ведь Сара была на борту!

— Простите меня, ладно?

— Нет, не ладно. Ты считаешь, что извинение все искупает?

— Что все?

— А то, что ее болезнь вернулась после этого происшествия! — выкрикнул Джордж. — Вот что!

Уилл остолбенел. Обвинение Джорджа его потрясло.

— Ей нужен был покой, — говорил тем временем старик, глаза его горели. — Никаких душевных волнений. Может, она бы вернулась к нам на остров, если бы не встретила тебя. Мы бы заботились о ней — я, Майк и Бесс. Правда, Майк?

— Хватит, дед, — нахмурился Майк.

— Заставить ее так волноваться, столько пережить… — начал было Джордж и умолк. — Вот что случилось. И ей с этим не справиться.

— Черт! — бросил Уилл, не сводя с него глаз.

Джордж отвернулся, чтобы никто не заметил его слез. Точно так же он потерял Роуз. Пытался удержать ее в постели, оградить от эмоций, но напрасно: она хотела во всем участвовать. До самого конца она его любила и поддерживала во всем. Со всей страстью она любила его и Сару, и это было свыше ее сил. Это усугубило болезнь и свело Роуз в могилу.

— Сэр, — обратился Уилл к Джорджу.

— Что? — сопя, спросил старик.

— Я забыл вас попросить…

Джордж уже взял себя в руки. Было холодно. У него болело горло — казалось, каждое слово причиняет ему боль. Он повернулся и молча кивнул.

— Джордж, я прошу у вас руки вашей дочери.

Старик поднял глаза. Черт, снова повалил снег.

— Прошу вас, Джордж, — повторил Уилл. Его тон был мягок и сдержан, словно и не было никаких обвинений со стороны отца Сары.

Джордж медленно кивнул. Майк не проронил ни слова.

— Да, — наконец произнес старик. — Даю тебе мое благословение на брак с Сарой.

— Я люблю вашу дочь.

Джордж искоса взглянул на Уилла. Шесть футов росту. Моряк, который давно покинул свой корабль. Седые виски и усталые глаза, будто несколько ночей он не спал. По крайней мере чисто выбрит. Джордж уже собирался назвать его «командир», но сказал совсем другое.

— Знаю, сынок, — услышал он собственный голос.

Они обнялись, и он похлопал Уилла по спине. В дверях появилась Сара. На глазах у Уилла выступили слезы, Джордж крепко держал его, не давая повернуться к Саре.

Увидеть невесту до свадьбы — дурная примета.

Церковный двор покрывал чистый снег. Он валил и валил, пока они ехали в церковь. Этот маленький скромный храм выдержал не один шторм. Он одиноко стоял на краю земли, на двери красовался венок из еловых веток. Джордж повел Уилла внутрь. Он еще не видел Сару. Бесс приложила много усилий, чтобы убедиться, что он отвернулся, когда она усаживала Сару на заднее сиденье джипа.

Сара сидела в машине рядом с сыном и ждала, пока остальные войдут в церковь. Майк молчал. Сара нервничала, и знала почему. Ей тридцать семь, у нее взрослый сын, а она впервые выходит замуж. Ее сердце трепетало, как птичка.

— Ты в порядке? — спросил Майк.

Сара кивнула.

— Тебе не холодно? — снова спросил он.

— Нет, — ответила она, хотя вся дрожала.

— Я ездил включить обогреватели, так что в церкви будет тепло.

Повернувшись к сыну, Сара улыбнулась.

— Ты такой заботливый, — сказала она.

— Обычно ты так не говорила, — удивился он.

— А следовало бы, — вздохнула она, вспоминая, как часто оставляла его одного, когда работала или уходила на свидания, — и почаще.

Майк пожал плечами.

— Снежинка хотела приехать, — вдруг сказала Сара.

— Да?

— По мы решили, что на этот раз не стоит. Думаю, она будет рада услышать твой голос.

— Я позвоню ей, — пообещал Майк.

Сара кивнула.

— Ты ей нравишься, — сказала она, и вдруг ее осенило: она ведь никогда не узнает, что произойдет дальше. — Ох, — выдохнула Сара, приложив пальцы к губам.

— Что? — встревоженно произнес Майк.

Она сидела совершенно потрясенная. Рядом ее семнадцатилетний сын, и ей не суждено увидеть его восемнадцатилетие. Она не узнает, закончит ли он школу или решит остаться на ферме. Если они со Сьюзен полюбят друг друга, она не узнает и этого, как и того, что будет дальше. Не увидит их свадьбу, никогда не будет матерью жениха, а когда у них будут дети, ей не суждено стать бабушкой.

— Майк… — еле слышно прошептала она.

— Что, мама?

Как ему сказать? Она не имеет права причинять ему такую боль. Она так измучилась, так устала от боли, от ожидания… Она знала, ждать осталось недолго. Скоро придет смерть, которую она впустила в свою плоть, стоя у замерзшего пруда, когда погибал ее сын и когда она молила Бога спасти его. Как она могла сейчас ему сказать, что хочет знать, что будет с ним дальше?

— Милый, — начала она, — я хочу…

— Я знаю, мама.

— Нет, ты… — Она умолкла, чтобы обрести хоть каплю самообладания. — Будь счастлив, милый. — Это все, что она смогла сказать.

Майк встревоженно посмотрел на нее. На ее лице, как обычно, отразилось все. И даже легкий макияж ничего не мог скрыть. Сегодня для нее второй по важности день после дня, когда родился Майк. День, когда ей предстоит выйти замуж и… умереть.

Майк вышел, обошел машину, открыл дверцу и помог Саре выбраться из джипа. Они прошли по мощеной каменистой дорожке, запорошенной свежим снегом. Остановившись у входа, Сара положила руку на руку сына. Кладбище находилось справа от них. Взгляд Сары скользнул по могилам.

— Мама, — сказала Сара.

Майк ждал.

— Она была такая красивая, — прошептала Сара, — твоя бабушка. Я ведь рассказывала тебе о ней? Правда?

— Да, мама. Я ведь здесь.

— Что ты хочешь сказать?

— Это ее остров. Я все время с ней.

Слезы подступили к ее горлу. Она обняла сына. Он осторожно, но крепко ее поддерживал. Он был молод, но уважал прошлое. И чтил память предков. И это породило у Сары множество вопросов, которые она не могла не задать.

— Ты мне скажешь?

— Что сказать? — спросил Майк.

Напряжение Сары нарастало. Она понимала, что следует держать это при себе, не огорчать сына. Но что-то в его глазах, в его тоне позволило ей спросить.

— Ты расскажешь своим детям обо мне? — спросила она.

— Ох, мама, — напряженно улыбнулся Майк.

— Что? — спросила она, ей нужно было знать, почему он улыбнулся.

— Мама, посмотри на меня и посмотри кругом. Я здесь, на Лосином острове, потому что мне дорого это место и потому что ты его тоже любишь. Мне здесь так хорошо, мама. Это…

— Что это? — Она всматривалась в глаза сына, пытаясь найти отгадку.

— Это наш дом, — ответил Майк.

— Да, — сказала Сара. — Дом.

Это слово, такое сладкое и прекрасное, такое теплое и близкое сердцу, заставило ее заплакать. Все время она искала для сына единственно верный путь в жизни, а он сам нашел его. Путь домой.

Майк крепче прижал к себе мать. Она смотрела на могилу своей матери, и это придавало ей силы. Она вытерла слезы. Могила отца Майка тоже была здесь, и она заметила, как взгляд сына на мгновение задержался на надгробии.

— Ты готова?

— Да, — сказала она.

Майк бросил последний взгляд на море, на падающий хлопьями снег. Потом повернулся и, взяв мать за руку, повел к церкви.

— Пойдем, мама, — сказал он чуть хрипло, но нежно. — Пойдем, пора.

Они вошли в церковь. От сосновых гирлянд исходил приятный запах смолы, напоминая Саре о Рождестве.

Уилл стоял у алтаря. При виде Сары он слегка наклонился вперед, словно в стремительном порыве. В эту минуту они хотели одного — поскорее оказаться в объятиях друг друга.

Преподобный Данстон был в черной сутане с пурпурным кантом. Его волосы совсем поседели, он незаметно состарился. Это он крестил Майка, отпевал Роуз. Сара знала его всю жизнь, и теперь он приветливо ей улыбался. Пытаясь улыбнуться в ответ, Сара смотрела только на Уилла.

Только тетя Бесс и Марта сидели в первом ряду и просияли, когда Сара появилась в дверях. Майк не отходил от нее ни на шаг. Отец, выступив из тени, взял ее за левую руку.

— Платье Роуз, — мягко заметил он.

Сара кивнула, прикрыв глаза, когда он нагнулся ее поцеловать.

— Ты готова, дочь? — спросил он.

— Да, папа…

— Отлично, мама, — сказал Майк. — Идем.

Зазвучала музыка Баха. Старинная и красивая. Сара слышала ее сотни раз. Ее выбрала тетя Бесс, теперь ее звуки неслись из старенького магнитофона, установленного у алтаря.

Повсюду горели свечи. Они мерцали в темноте, их дымок смешивался с запахом ладана. Сара вдыхала напоенный сладким ароматом воздух. Ей предстояло прикоснуться к чуду. Оно так близко, не надо далеко идти.

Ее взгляд не отрывался от Уилла.

Очень медленно Сара двинулась по церковному проходу. По сторонам шли отец и сын, их руки крепко ее поддерживали. Ей не дадут упасть. Каждый шаг был для нее блаженством.

Любовь!

Сара Толбот чувствовала ее всем сердцем. Она пришла в жизнь на этом прекрасном острове, ее растили родители, научившие ее чуду любви. Они лелеяли ее, свое единственное дитя. И когда пришло время, она родила сына. Несмотря на все оплошности, любовь к сыну была ее сущностью.

— Ох, — произнесла она, споткнувшись.

Отец и Майк поддержали ее.

— Может, тебе лучше сесть? — спросил отец.

Сара хотела бы присесть в первом ряду, идти было всего несколько шагов, но она не знала, дойдет ли. Кругом мерцали свечи. Тусклый свет проникал через боковые витражи с изображением святых. Рядом с ней были двое сильных мужчин.

— Пожалуйста, помогите мне, — шепнула она.

— Не волнуйся, — успокоил ее отец, в его голосе чувствовалась уверенность.

Всего несколько шагов. Сара не сводила глаз с лица Уилла. Его синие глаза были полны любви и тревоги. Радуйся, хотелось крикнуть Саре. Это наша свадьба. Но она видела, что по его щекам текут слезы. Жизнь так коротка! Каждый миг на вес золота. Она совсем недавно встретила Уилла, но успела познать всю глубину его любви.

Представь себе, из чего состоит жизнь. Только представь! Смех, радость, путешествия, океан, полеты и круизы, прогулки, сон, дети, внуки, семейные обеды… Каждая минута жизни — подарок, и Бог дал им с Уиллом достаточно времени, чтобы найти друг друга, понять, что они одно целое.

Они дошли до алтаря и остановились. Сара выпрямилась, ожидая Уилла. Взглянув в глаза отцу, она улыбнулась, поцеловала его и услышала, как он прошептал: «Моя красавица».

Поэтому, когда она повернулась к Майку получить его поцелуй — вознаграждение за свою любовь, она знала, что сказать сыну. «Мой красавец!» — прошептали ее губы.

Уилл взял ее за руку. Они смотрели друг другу в глаза, и Сара в глубине души ощущала его любовь. Атласное платье одновременно и холодило и согревало ее. И если она дрожала, то скорее от волнения и слабости.

— Сара! — произнес священник. — Уильям!

Уилл кивнул.

— Любите друг друга, — продолжал преподобный отец. — Но любовь не только семейные узы, это море, заполняющее ваши души от края до края.

Время текло так быстро… Столько любви, тревог, лучезарной радости, думала Сара. Преображенная любовью к стоящему рядом человеку, невзирая на краткость оставшейся ей жизни и бездну надвигающейся смерти, она оторвала взгляд от лица Уилла и посмотрела на алтарь. Ей вдруг показалось, что она видит там свою мать.

Ее родные — Майк, отец, тетя Бесс, сиделка — окружили новобрачных.

Она чувствовала, как устало ее тело от напряжения и боли, как оно отяжелело, и еще сильнее оперлась на руку Уилла. Его синие глаза смотрели на нее с пониманием и печалью.

Преподобный перевел взгляд с Сары на Уилла. Священник вел себя так, словно это обычная свадьба и словно он не замечал, как слаба невеста, в которой едва теплилась жизнь.

— Уильям, согласен ли ты взять в жены Сару, дабы любить и почитать ее, лелеять в радости и горе, в здоровье и болезни, пока смерть не разлучит вас?

— Да, — ответил Уилл.

— А ты, Сара, согласна ли ты взять в мужья Уильяма, дабы любить и почитать его… — Священник повторял те же слова, они гулко отдавались в маленькой церкви.

— Да, — прошептала Сара.

Слезы текли по ее щекам. Она смотрела на Уилла.

— Пожалуйста, Сара, — прошептал он, не силах справиться с собой.

От Уилла ждали, что он будет сильным, героем дня, мужчиной, решившимся на отчаянный шаг, дабы создать для Сары призрачное счастье. Она уходила, покидала его, а он должен был быть стойким и мужественным.

Сара плакала, плакала навзрыд, как когда-то оплакивала свою мать. Но мать была немощна и немолода, а она могла бы еще жить и жить… У нее было все, ради чего стоит жить. «Пока смерть не разлучит вас…»

Она почти физически ощущала, как смерть потихоньку проникает в ее тело — такая уверенная и такая ужасная.

У них не было времени обзавестись кольцами, но ее отец вынул из маленькой коробочки обручальное кольцо Роуз, передал его Майку, а тот в свою очередь Уиллу.

Уилл надел кольцо на палец Сары и, глядя ей прямо в глаза, повторил за священником:

— С этим кольцом я дарю тебе мою любовь и вступаю в брак с тобой, Сара.

Тетя Бесс шагнула вперед. Плечи ее дрожали, она пыталась сдержаться, но рыдания душили ее.

— Дорогая, — прошептала она, сунув что-то в руку Саре. — Оно принадлежало твоему дяде Артуру. Я хочу, чтобы теперь оно послужило тебе. Благослови Господь…

— Тетя Бесс! — воскликнула Сара.

И надела кольцо на палец Уилла. Она держала его руку, повторяя слова священника и глядя Уиллу в глаза.

— С этим кольцом, Уилл, я дарю тебе мою любовь и вступаю с тобой в брак.

Они сомкнули руки. Сара чувствовала, как трепещет ее сердце. Они улыбались друг другу, зная, что любовь будет всегда соединять их.

— Сара и Уильям, — произнес священник. Его голос звучал громче. — Отныне вам не страшен дождь, ибо вы будете друг для друга убежищем. Отныне вы не почувствуете холода, ибо будете согревать друг друга. Отныне вы не испытаете одиночества, ибо вы два человека, но у вас одна жизнь. Вступите же в эту жизнь и сделайте ваши дни долгими и радостными на земле и на небе. Властью, данной мне Богом и штатом Мэн, объявляю вас мужем и женой. Поцелуйте новобрачную.

Откинув голову, Сара подставила губы Уиллу. Поцелуй был нежен, его руки обнимали ее. Они стали мужем и женой.

— Уилл! — прошептала она, счастливо улыбаясь.

— Моя жена! — сказал он, и она вдруг вспомнила, как увидела его впервые в свой день рождения.

Их полет тогда длился долго, дольше, чем полагалось, но теперь он подошел к концу. Время вышло. Время — драгоценный подарок, и они с Уиллом ценили каждую минуту. Их совместное путешествие по тайной тропе любви привело ее домой, на остров.

Здесь ее дом. Здесь ее сын. Он стоял позади них. Сьюзен, подумала Сара. Снежинка… Где бы ты ни была сейчас, здравствуй… доченька… Сердце ее замирало и билось снова… Ангел тихо шелестел крыльями над ее головой. Ее мать была рядом с ней и Фред… мальчик Уилла… Слезы застилали ей глаза… она едва дышала. Жизнь… О, жизнь!

— Пока смерть не разлучит нас, — прошептала Сара.

— Навсегда, — добавил Уилл.

Она смотрела на мужа, стараясь запомнить его лицо. И унести его образ… навсегда.

Навсегда.