Секрет его улыбки

Глава 11

Хорошо выспавшись после субботнего вечера в приятном обществе Джесс, ее друзей, родственников и Моники, Люк неторопливо занимался домашними делами, когда в дверь позвонили. Не ожидая никакого подвоха, он открыл, рассчитывая увидеть почтальона.

Но вместо этого на него набросились сразу десяток репортеров, слепя глаза вспышками камер.

— Так это правда? — наперебой орали они, тыча в него микрофонами.

Правда? О чем? Флер придумала очередную порцию небылиц? Главное, чтобы Джесс не облили никакими помоями.

— Без комментариев.

Захлопнув дверь, он взялся за телефон, рассчитывая отыскать в Интернете свежие сплетни. И нашел. О Джесс там не было ни слова, но вот о нем самом… Его самая страшная тайна все-таки стала достоянием общественности.

«Бесплодный Люк», «Мужчина или нет?». Журналы так и пестрели подобными заголовками статей, в которых беспринципные журналисты наперебой обсуждали, можно ли его вообще считать мужчиной, раз он не способен иметь детей.

И чем дальше Люк читал, тем сильнее злился, вот только никак не мог решить, что его больше злит. Бесцеремонное вторжение в личную жизнь или выведенная связь между его неспособностью стать отцом и провалом прошлого фильма, где он играл отца, но, если верить журналистам, так и не смог до конца вжиться в образ, потому что не в силах испытать настоящих отцовских чувств. А ведь где-то глубоко внутри он и сам боялся, что все дело именно в этом… Разумеется, тогда он старательно готовился, но все равно… Одно дело понимать что-то умом и совсем другое — прочувствовать на собственном опыте…

И теперь все снова начнут его обсуждать, жалеть, вспоминать о Флер и жалеть еще больше…

Как же он все это ненавидел!

Да и поджидавшие за порогом журналисты…

Словно почувствовав его настроение, Балу тихонько заскулила и положила голову ему на колени.

— Моя хорошая, ты ни в чем не виновата, — шепнул он, гладя теплые уши.

С собакой в метро сейчас соваться не стоит, значит, о бегстве через заднюю дверь не может быть и речи. Нужно садиться в машину и ехать на съемки. Хорошо хоть, он всегда разворачивается, а не просто заезжает в гараж, иначе бы он сейчас вообще не смог выбраться.

Слегка опустив окно, он медленно поехал вперед, вежливо попросив расступиться и пригрозив вызвать полицию, но, услышав пару едких комментариев, не выдержал и добавил:

— Хотя проще было бы просто по вам проехаться.

Когда он следующий раз проверял телефон, его уже ждала статья про «недоброго непапочку».

Люк чуть зубами от досады не заскрипел. Ну вот откуда берутся такие люди? Неужели они совсем не понимают, что за их громкими историями стоят реальные люди, у которых тоже есть чувства?

Когда он наконец добрался до съемочной площадки, все сразу же к нему повернулись. Отлично, сразу видно, что статьи уже обсудили. Вздохнув, он отправился в офис, но на этот раз даже Джесс не знала, как себя с ним вести, и нервничала.

Ну вот. А он-то надеялся, что хотя бы она не станет его жалеть…

— Ты в порядке?

— Нет! — сорвался он. — Меня в очередной раз облили помоями и выставили мою личную жизнь напоказ. Как я могу быть в порядке?

Она резко побелела и вздернула подбородок:

— А ты не думал, что я могу за тебя переживать?

Люк отлично понимал, что не прав, но уже не мог остановиться.

— А мне не нужно, чтобы ты за меня переживала. Я этого не хочу, да и вообще ничего не хочу. Наверное, мне лучше быть одному. Без тебя.

Джесс отшатнулась, словно он ее ударил.

— Ну, если ты этого действительно хочешь. — Она повернулась к Аише: — Извини, но я не в состоянии сегодня работать.

С этими словами она взяла свои вещи и просто ушла.

Балу отчаянно рванулась, пытаясь ее догнать, но Люк лишь натянул поводок и остался на месте.

Что ж, похоже, с сегодняшнего дня тете придется кому-то платить за уход за собакой, пока она не подыщет ей новый дом. Самому ему никто не нужен.

Одному лучше.

А Балу пусть пока посидит с Аишей.

Вернувшись домой, Джесс вытерла злые слезы, не веря, что Люк мог так просто вышвырнуть ее вон. А что было бы, если они сперва поженились и усыновили ребенка, перед тем как открылся его истинный характер?

— Так, хватит, — объявил Джордж. — Иди-ка ты домой, на сегодня достаточно, все равно ничего не получается.

Чувствуя во рту горечь, Люк мысленно выругался, ощущая, как весь мир трещит по швам. Раз он даже работать уже не в состоянии… Сколько же осталось До того дня, когда режиссеры поставят на нем крест и больше не будут приглашать в свои фильмы? Когда все окончательно убедятся, что он ничего не стоит как человек и заслуживает лишь жалости?

— Иди и разберись со своими тараканами. И поговори с девушкой.

— С девушкой? — На студии они всегда держались строго профессионально.

— Как бы уже все знают, что ты встречаешься с Джесс. — Джордж закатил глаза. — Может, хоть ей удастся вправить тебе мозги.

Вот только он сам все испортил.

Ему вдруг стало стыдно. Да что это с ним такое? Оттолкнул Джесс, собрался избавиться от Балу, наорал на журналистов…

— Люк? — Джордж все еще смотрел на него.

— Извини, сегодня явно не мой день.

— Да, я видел, как ты ссоришься с Джесс перед тем, как она ушла.

— Я идиот, и я не знаю, захочет ли она дать мне второй шанс.

— Просто попробуй. Только одними цветами и конфетами ты сейчас точно не отделаешься.

Вернувшись в офис, Люк приласкал собаку и извинился перед Аишей, а потом отправился в парк.

Один раз пробежка ему уже помогла, почему бы не попробовать еще раз?

Но сперва он вытащил телефон и написал: «Извини, я не прав, пожалуйста, поговори со мной».

Набегавшись, он вновь почувствовал себя лучше, но на этот раз все было немного сложней. А Джесс все не отвечала.

— Ну и что мне теперь делать? — спросил он у Балу.

В ответ та положила лапы ему на плечи и лизнула в нос.

«Я ее люблю».

Три простых слова.

Он вдруг понял, что нужно делать.

Только сперва нужно все отрепетировать.

Не успела Джесс прийти домой, как увидела на лужайке Люка, Балу и соседа.

— Что здесь происходит?

— Ничего особенного. Просто решил познакомить Пола со своей собакой.

Со своей? С каких это пор он считает Балу своей собакой?

И когда они вообще успели подружиться с ее необщительным и вечно недовольным соседом?

— Нам с Балу нужно с тобой поговорить, а Пол любезно согласился скрасить нам ожидание.

— У него отличная собака. Она дает мне лапу и ест печенье, если выслушаешь, я не стану звонить домовладельцу.

Что это с ними со всеми?

— Джесс, так ты меня выслушаешь?

— Так же, как ты сам выслушал меня утром? — огрызнулась она, не сдержавшись.

— Извини, я дурак, я не должен был… — Он повернулся к Полу: — Не мог бы ты нас пока оставить?

— Мы на улице, так что не надо тут распоряжаться! — возмутилась Джесс.

— Я не пытаюсь никем распоряжаться, пожалуйста, удели мне пять минут.

— Пять минут, — эхом отозвался Пол. — Или я позвоню хозяину и скажу, что теперь к тебе ходят не только собаки, но и кошки. И точат когти об диван.

— Так ты тоже не устоял перед очарованием известного актера?

— Какого еще актера? Он всего лишь обычный человек с хорошей собакой. Она дала мне лапу и лизнула. А еще она ест печенье, и у нее теплые уши.

— Он прав, я всего лишь обычный человек с собакой.

— Ладно. — Джесс подняла руки. — Сдаюсь, у тебя пять минут.

Пожав на прощание руку Люку и лапу Балу, Пол наконец-то ушел.

— Уму непостижимо, что ты с ним сделал.

— Да ничего особенного. Просто ты снова оказалась права. Ему было грустно и одиноко, к тому же в детстве его покусала собака, вот он их и боялся.

— Если бы я знала…

— Порой мы молчим, пряча свои раны, когда всем было бы лучше, если бы открыто о них говорили. — Он вздохнул. — Я знаю, что вел себя ужасно и не заслуживаю прощения, но все же выслушай нас.

Люк включил на телефоне мелодию из «Книги джунглей». Джесс невольно усмехнулась. Сложно подобрать что-нибудь более подходящее для собаки по кличке Балу. И как же она любили эти «Простые радости» в детстве…

По команде собака поднялась на задние лапы, почти как медведь из мультика, присела, и они с Люком сыграли во что-то вроде ладушек.

Что это? Он таким способом пытается донести до нее свою любовь?

Но можно ли ему верить?

— Джесс, мы тебя любим и не можем без тебя жить. Мы оба.

— Даже и не знаю, что ответить.

— Балу помогла мне понять, что у каждого есть право на второй шанс. И сама она его тоже заслуживает. Теперь она моя. — Он глубоко вдохнул. — Но дашь ли ты мне второй шанс?

— Чтобы, расстроившись из-за очередной статьи, ты снова мог указать мне на дверь?

— Извини, я ужасно себя повел, но весь этот год во мне копились злость и страх, а когда я уже решил, что поборол их, эта статья все-таки появилась. И я набросился на тебя… — он поморщился, — потому что ты стала мне невероятно близка. Наверное, все дело именно в этом.

Джесс пристально его разглядывала, скрестив руки на груди.

— Я понимаю, что все это звучит ужасно глупо, но ничего не могу с собой поделать. Я люблю тебя, и стоит мне только тебя увидеть, как мир сразу же становится ярче. Извини, что я так по-дурацки себя вел.

— Но почему, что в этой статье такого особенного?

— Тебе честно сказать? Где-то в глубине души я боюсь, что это действительно правда, и я не настоящий мужчина.

Джесс нахмурилась:

— То, что у тебя не может быть детей, еще не значит, что ты не мужчина.

— Наверное, но я всегда боялся, что меня перестанут приглашать на съемки, и я навсегда потеряю эту часть своей жизни. У Голливуда свои дороги и свои пути, под которые приходится подстраиваться.

— Тогда зачем тебе вообще нужен этот Голливуд? Разве ты не можешь играть в низкобюджетных фильмах прямо в Лондоне? Или самому их снимать?

— Снимать? Знаешь, я как-то никогда не думал о себе в роли режиссера, но если найти подходящий сценарий… Думаю, я справлюсь.

— Значит, не все так плохо.

— С карьерой. Но в жизни есть не только работа. Я тут недавно встретил женщину, с которой мне действительно хочется быть рядом. От ее улыбки у меня теплеет на душе, и я сразу же хочу стать лучше. Но по глупости я чуть ее не упустил. Джесс, пожалуйста, постарайся меня простить. Давай начнем все сначала.

— А ты уверен, что действительно хочешь быть со мной?

— Уверен. Но из-за работы я не смогу всегда быть рядом. А еще я не смогу дать тебе детей, да и сам далеко не подарок. Ну и журналисты всегда будут на меня охотиться.

— Ладно, это минусы, а плюсы?

— Плюсы?

— Если ты предлагаешь мне заключить договор, то советую перечислять не только минусы, но и плюсы.

— Ладно, — улыбнулся он. — У меня отличный вид из окна, река под боком и лучшая в мире собака, которая умеет танцевать и незаметно подсказывать правильные решения. А еще я тебя люблю. Надеюсь, для тебя это что-то да значит.

— Значит. Так, дай подумаю, может, ты и не подарок, но жизнь вообще не простая штука. Детей я хочу, но мы вполне можем кого-нибудь усыновить. Разъезды… Думаю, часть времени я стану ездить вместе с тобой, а часть ждать дома вместе с лучшей в мире собакой. А еще у нас всегда будут скайп и телефон, так что общаться мы сможем и на расстоянии. Что там дальше? Журналисты? — Джесс вздохнула. — Ну, с ними ничего не поделаешь, но, если мы всегда будем открыто выражать свои мысли и не станем спешить с выводами, думаю, мы и их как-нибудь переживем. Главное, чтобы мы всегда друг друга понимали, а что там о нас напишут, не так уж и важно.

Слава богу!

Люк опустился на одно колено.

— Джесс Гринэйкр, я дурак, но постараюсь исправиться. И я тебя люблю. Готова ли ты выйти за меня замуж, зная все это? Готова ли ты разделить мою жизнь? Мою и Балу? — Он хлопнул себя по лбу. — Сейчас мне следовало бы протянуть кольцо, но я дурак и забыл его взять.

— И вовсе ты не дурак, просто не до конца отрепетировал свою роль. — Рассмеявшись, Джесс опустилась на колени, чтобы оказаться с ним на одной высоте. И с ним, и с Балу. — Люк Маккензи, я тоже тебя люблю и согласна стать твоей женой.

Довольно гавкнув, Балу положила лапы ей на плечи и лизнула в лицо, как бы повторяя их слова.

«Я люблю тебя и готова разделить с тобой жизнь.

С вами обоими.

С сегодняшнего дня и до конца жизни».