Секрет свадебного платья

Глава 4

«Пейдж!» — звенел телефон. Но как бы она ни тянулась к нему, как ни старалась быстрее взять трубку, ничего не получалось. Пространство не отвечало ее стремлениям.

Она внезапно проснулась с ощущением страха. Сердце гулко частило в груди, ноги запутались в сбитых простынях. Через окно спальни лился поток света. Она быстро глянула на будильник на тумбочке — одиннадцатый час. Затем вспомнила: сегодня воскресенье — и расслабилась. Давненько она так не спала!

Зуммер городского телефона еще раз нетерпеливо напомнил о себе.

Она привстала, подхватила трубку и снова откинулась на кровать, прикрыв ладонью глаза от слишком яркого света. Наверное, мама беспокоится. Она вздохнула:

— Привет.

— Ну как, выспалась?

Она так и застыла с открытым ртом. Пришлось дважды сглотнуть, прежде чем вымолвить:

— Гейб?

— Хотел удостовериться, что ты благополучно добралась до дому.

Голова закружилась. Как он узнал номер ее домашнего телефона? Выискал в справочнике? Да, точно, нашел в справочнике! Спокойно. Это пока ничего не значит. Он просто джентльмен. Хотя то, что он проделал с ней, вовсе не тянет на джентльменский поступок. От этого воспоминания пришлось даже скрестить ноги во избежание рецидива.

— Пейдж?

— Зря я так расхрабрилась на ночь глядя.

— Понимаю. — Придыхание в голосе Гейба заставило Пейдж глубже зарыться в простыни.

— Не без помощи некоего противного, как ты говоришь, лифта.

— Думаешь, я сочиняю?

— Не пойми меня неправильно, я не жалуюсь. С утра я постарался вправить кое-кому мозги.

Она словно увидела его соблазнительную улыбку, почувствовала теплое дыхание на своей шее. Его горячие ладони на своей коже. И как только ей удалось убедить себя, что одного свидания с ним будет вполне достаточно? После сегодняшней ночи он остался неудовлетворенным, а она лишь вошла в азарт. Теперь ей не хочется искать новых приключений. Ей нужен только он. Попробовала водичку пальчиками ног. Так почему бы не взять от этих свиданий все, что можно, к обоюдной радости?

— Где ты? — Внутри ее заныло сладко и горячо, неужели он скажет, что стоит у ее двери?

— А что?

— Просто спросила.

— На таможне. Рою копытами землю в поисках своей кровати.

— Плохо спал?

— Не очень. А ты?

— Отлично выспалась.

Басистый смех Гейба завибрировал в трубке:

— Рад слышать, что ты жива-здорова. И выспалась. Мне надо повидаться здесь с одним малым. Пока, Восьмой Этаж.

Пейдж чуть послушала, откинула руку, и телефонная трубка повисла, раскачиваясь на проводе. На потолке скакали солнечные зайчики от стеклянной призмы, что свисала с зеркала туалетного столика. Он проверял, добралась ли она домой. Очень мило. Так поступают хорошие парни. Однако он не озвучил желание снова свидеться с ней. Определенно так поступают плохие парни.

Она перекатилась на живот и уткнулась лицом в подушку. Вот если бы он появился у ее дверей… Воскресенье. Спешить некуда. Она прикрыла глаза и представила, как открывает дверь своей квартиры, а он — у порога.

Внезапно глаза ее распахнулись, и она, подскочив, уселась на постели, вспоминая про свадебное платье. Она прижала веки ладонями и тяжело вздохнула, глянула на свое отражение в зеркале. Под глазами расплылась тушь, волосы спутаны. Да, в таком виде, на фоне свадебного платья, ей только и принимать гостя. Нет, она все-таки затащила бы его. Неужели она настолько перестала владеть собой? Решено. До вечера пятницы она будет спускаться и подниматься на этаж пешком.

Гейб стоял, прислонившись к стенке лифта, который бесшумно вез его к офисам компании Bona Venture Capital, и невольно сравнивал его с лифтом в Садовой Башне. Светлый, роскошно просторный, безотказный. Однако не было в нем бонусной изюминки — длинноногой блондинки. Он был совершенно уверен, что случайный флирт окончится приятным постскриптумом к неприятной поездке. Случайный — ключевое слово. Женщин он любил. Иных просто обожал. Его родители умерли за неделю до того, как ему сравнялось десять, его воспитывала бабушка, женщина весьма суровая, потому он привык уважать их всех за глаза. Работа не позволяла ему долго задерживаться на одном месте, поэтому он привык полагаться на случай. Особенно после того, как попробовал завязать романтические отношения и едва не сгорел дотла. Он предпочитал не оглядываться, но в Мельбурне трудно было не вспоминать о прошлом, однако он постарался стряхнуть с себя наваждение. Он позволяет себе забыться в страстных объятиях Пейдж Данфорт, потирая отметины на плече от ее зубов. Что ж, клин клином. Затренькал колокольчик лифта. Он глянул на цифру, обозначающую этаж, но все же растерялся, когда за распахнутыми дверями открылся просторный холл. Заметив вывеску Bona Venture Capital, понял, что находится там, где надо. Точно, успели сменить имидж, пока он отсутствовал. Два года прошло? Три? Нейт то и дело звонил ему по этому поводу и слал письма с образцами колеров.

— Браток! — приветствовал свалившийся невесть откуда Нейт. Должно быть, он приметил удивление в глазах Гейба. — Ну как тебе? Великолепно? Хочешь взглянуть на свой офис?

— Еще бы.

Нейт ухмыльнулся и торжественно распахнул двери в угловой кабинет, такой громадный, что вполне можно устраивать здесь рыцарские турниры. Огромный офисный стол. Стекло и сталь. Роскошный длинноворсовый ковер. Гейб с усилием изобразил улыбку, стараясь не выдать разочарования. Здесь явно не хватало… деталей. Похоже, Нейт слепил эту коробочку по образу и подобию его квартиры. Голо. Стыло. Не хватает красок. Нейт хлопнул его по спине:

— Давай въезжай. На все про все одна минута. Сходи проветрись, посиди в позе мыслителя и за работу!

И он исчез за дверью, оставив Гейба в огромном пустом кабинете. Шуршание кожаной куртки напомнило, что на всю корпорацию он, пожалуй, единственный одет не в масть.

— Вот поэтому я и бегу отсюда, — сообщил он безответным стенам, выкрашенным в светлосерый цвет.

Скучно, плоско, ничто не цепляет, не будоражит воображение, не возбуждает…

Он вспомнил Пейдж. Бездонные омуты ее огромных голубых глаз, затуманенных желанием, опьяняюще сладкий аромат ее кожи. Была б его воля, он здесь не сидел бы. Но как только он разделается с бумагами, улетит без оглядки, и след его простынет, обещал он себе и мечтательно откинулся в кресле.

Его радость угасла, как только он увидел стопку файлов в руках Нейта. Сбросив свою внушительную ношу на стол, тот веско произнес:

— Что тебе рассказывать, сам понимаешь, все должно быть шито-крыто.

Гейб уставился на друга с молчаливой иронией.

— Не дуйся, — подбодрил Нейт. — Лучше вчитайся. Затем вынеси вердикт. Будем ли мы выставлять Bona Venture на фондовую биржу? Или как?

Пейдж шла по бульвару, ритмично постукивая каблучками коротких сапожек по мощенной булыжником дорожке, высекая искры, длинная юбка залипала на бедрах, шерстяной шарфик похлопывал по спине. Она обожает зиму и… секс! Почти два дня прошло, но кожа до сих пор отзывается на ласковые касания одежды. В животе радостно заурчало, когда она учуяла запахи еды, доносившиеся из открытых дверей кафе и ресторанов, тянувшихся вдоль жилого квартала у набережной. Пожалуй, стоит заказать в «Брассери» сочный, нежный стейк с чипсами навынос. Хороший выдался денек. Сегодня на утреннем чаепитии ассистентка побаловала ее любимыми глазированными оладьями с малиной. А на склад поступила первая партия образцов летней коллекции Ménage à Moi. Просто роскошь! Фактурная ткань, богатая палитра, все так чувственно, сексуально. Настоящий карнавал. Давненько она так не радовалась работе. В последние месяцы совсем извелась, пробивая амбициозный бразильский проект. Недовольство собой нарастало не только на работе, но она как-то не придавала тому значения. В целом была довольна жизнью, все шло точно по намеченному плану. Прекрасная квартира, замечательная работа, великолепный досуг. Устраивало все. Чего еще желать?

Она покачала головой. Мало ли кто на нее пялится. Все только внешне. Можно ли вычислить процент счастья по количеству улыбок, которыми ее одарили за этот день? Она чувствовала на себе заинтересованные мужские взгляды, казалось, вокруг собирается облако, наэлектризованное флиртом. Она улыбалась в ответ. Приятно никуда не спешить, когда жизнь вошла в привычное русло. Запиликал мобильник. Подумалось, может, пустяковое сообщение от Гейба, ведь от него не было никаких известий после вчерашнего телефонного звонка. После чего пришлось потратить невостребованную сексуальную энергию на генеральную уборку кухни.

Вспомнила! Он же не знает ее номера! Даже не знает, в какой квартире она живет, только этаж. Хотя мог бы и узнать, если бы пожелал. Но за эти почти сорок восемь часов так и не пожелал. Интересно, почему? Возможно, позвонил, чтобы удостовериться, что она благополучно добралась до дому. Она снова покачала головой. Какие свидания? Их даже любовниками трудно назвать. Текст сообщения на дисплее телефона превзошел все ожидания. Коленки задрожали: это мама. Пейдж приуныла. «Скучаю по тебе, милая». Пейдж скривилась. Знакомая песня. Столько лет уже прошло, как родители развелись, но мамочка нет-нет да всплакнет: правильно ли она тогда поступила? «И я скучаю по тебе!» Пейдж быстро постукивала пальцами по телефону, не забывая поглядывать вверх через каждые две секунды. «Хочешь, зайду на ужин?» — «У тебя, наверное, свои планы на вечер». Пейдж закусила губу, подумав о порции стейка с чипсами. День и в самом деле удался! «Тогда до выходных. Прогуляемся по магазинам». — «Отлично. Целую, детка».

Пейдж вздохнула и опустила мобильник в огромный пакет. Она любила маму. Они всегда были очень близки. Да и как иначе? Когда отец находился дома, казалось, он отбывает некую повинность, прежде чем отправиться в очередное турне. Потом уезжал играть в крикет. В дальние страны на несколько месяцев. И, как затем оказывалось, большую часть времени проводил с той или иной девицей. Пейдж никогда не позволила бы использовать себя таким образом. Она не такая дура, чтобы верить в любовь. Сколько бы ее ни кормили глазированными оладьями с малиной.

Пейдж засунула озябшие ладони в карманы и направилась домой. Не стоит придавать значения небольшому недоразумению. У нее все отлично, она владеет щитом. И знает, как это доказать.

Гейб расслабленно сидел на громадном неудобном кожаном диване в куртке и ботинках, опираясь затылком на жесткую спинку. Он уже прочел столько меморандумов, докладов и проектов, имеющих отношение к реноме Bona Venture, что можно не сомневаться: дела компании идут в гору. Ему есть чем гордиться, черт побери. Отстоял и защитил. Вытянул. Однако вместо облегчения нахлынуло беспокойство, едва сиделось на месте. Гейб достал ключи, словно ему срочно надо куда-то бежать. Хоть куда, только бы не сидеть в этой огромной пустой, безжизненной студии. Где, казалось, каждая мысль отдавалась эхом, устремляясь к единственной цели на свете, способной примирить его с самим собой. Он помедлил у выхода, это ж надо, не знать номера ее квартиры. Ну и черт с ним, будет поочередно стучаться в каждую дверь, пока не найдет.

Лифт звякнул, раздвигая двери. Верно, его заклинания сдвинули некие тонкие материи, перед ним стояла Пейдж, нежная, розовощекая, светлые волосы забраны в узел, сквознячок играет кончиками прядей. Он открыл рот, пошутить насчет летучего голландца. Дескать, пират в знак дружбы снова принес ее ему в подарок, но ее плавный вздох и быстрое движение язычка вдоль нижней губы тупой болью отдались в каждой его мышце, горло сжалось.

Пейдж подняла правую руку и сняла упаковочную ленту с пачки презервативов. Веер серебристых оберток затрепетал в ее пальцах, от их переливчатого блеска кровь забурлила в жилах. В горле заклокотало, ему захотелось сгрести ее в охапку, закинуть на плечо и утащить в свою пещеру. Но у нее, похоже, иные идеи. Она перешагнула порог лифта, просунула край упаковки между зубами и прикусила, затем вытащила заколку из волос, позволяя им свободно рассыпаться по плечам. Убавила рост дюйма на два, сбросив сапожки. Затем шарф. Его кольца медленно сползали с шеи, и он распластался у ее ног. Она смотрела на него из-под длинных ресниц, ее груди твердели, пальцы нащупывали верхнюю пуговицу кардигана. Гейб облокотился о стену, чтобы устоять на месте, он понимал, что никогда не простит себе, если посмеет прервать этот спектакль. Длинная лента серебристой фольги так и висела у нее в зубах, пока она мягко и неслышно подступала к нему, расстегивая пуговицу за пуговицей, обнажая перед его голодным взглядом нежную кожу, бледно-розовый кружевной бюстгальтер, темные ореолы вокруг сосков. Подойдя вплотную к нему, стряхнула с плеч кардиган, выставив груди и выгнув спину. Когда она подцепила кардиган изящным пальчиком и прокрутила его над головой, так что аромат разгоряченной кожи ударил ему в ноздри, его терпение иссякло. Гейб приподнял ее, взвалил на плечо; ее воздушный живительный смех наполнил пространство его студии. В ту секунду, когда он увидел ее, кровь сразу устремилась в чресла. Как только коснулся ее, плоть восстала и затвердела, как камень. Пришлось собрать всю выдержку и нежно спустить ее с плеча. Он заскрипел зубами, чтобы не взорваться с ходу, когда ее нежные руки заскользили по его торсу, распахивая куртку. Она стянула ее с плеч, приподнялась на цыпочках, запустила ладони под футболку, его мускулы напряглись навстречу твердой поступи ее решительных пальцев.

И вот ее губы на его губах. Жаркие, хмельные, блаженные. Он обнял ее и приподнял, чтобы почувствовать ее всю на себе. Мысли слились с ощущениями, жарко, нежно, прекрасно. Он жаждал опрокинуться с ней на ложе, но запоздало вспомнил: у него все еще нет кровати. Ну и что? Он потянул ее в круг света, исходящего из кухни, чтобы видеть ее, проживать с ней каждое ответное движение. Ее дыхание запнулось, когда он скомкал юбку в больших ладонях, и его твердая плоть уткнулась в свой самый страшный кошмарный сон. Колготки. Она пыталась убить его наповал? Он возблагодарил всех святых, колготки тоже сдвигались к южному полюсу. Его ласковые ладони контрастно темнели на ее белых икрах, изящных лодыжках, он заметил, что она задрожала. И запечатлел поцелуй на том месте, где соединялись ее бедра, после чего продолжил целовать ее красивое тело. Линию живота, ямочку у пупка, выступ бедра, тень под грудями и, наконец, ее губы. Горячие, полные, жаждущие. Как врата рая. Он поднял ее и небрежно бросил на кухонную скамью, она вскрикнула и вздрогнула от соприкосновения с холодным гранитом. Он поцелуем вобрал в себя ее выкрик, и вздох обратился в стон. Ее чудесные длинные ноги обхватили его талию и притянули ближе так истово, что он проникся. Жар ее лона высверлил его терпение, и тетива сорвалась.

Штаны — прочь. Презерватив. Он сдвинул ее стринги в сторону и коснулся головкой пениса лона. Ее жаждущие глаза были широко открыты, ноздри раздувались, щеки рдели от желания, что не осталось сил терпеть долее эту пытку. Он вошел в нее. Она вскрикнула, счастье и смятение отразились на ее лице. Горячие, крепкие бедра сомкнулись вокруг него и вместе с ним нашли их общий ритм. Он открыл глаза и встретил ее взгляд. Синие мерцающие маячки манили и завораживали до боли. Он сдерживался из последних сил, вторгаясь в нее все глубже и упорнее. Затаил дыхание, когда ее рот открылся, глаза поплыли, дыхание сбилось, пальцы впились ему в спину. Она достигла вершины. Мгновение спустя после оглушительной тишины его мир взорвался и потек горячими сильными экстатическими волнами.

Очнувшись, он понял, что она дрожит в его объятиях. Холодок непрогретого пространства обращал его пот в ледышки, и они зябко покалывали спину. Он поднял ее со скамьи, обнял и прижался, чтобы они могли согреться общим теплом. Она заглянула ему в глаза: холодная блондинка внешне, пылкая и страстная внутри. Такая ему и нужна. Именно сейчас. Он открыл было рот, чтобы сказать… Кто знает, что он сказал бы? Но она призвала его к молчанию поцелуем. Нежным, чувственным, умиротворяющим. Затем, слегка прочертив ногтями по его скулам, отодвинулась и спустила ноги на пол, чтобы надеть юбку. Неслышно ступая, вышла через все еще открытую переднюю дверь в холл искать свою одежду. Надела ее, деталь за деталью, и скрутила растрепавшиеся волосы в простенький узел. Шагнула в лифт и исчезла, оставив его.

— Боже мой. — Гейб провел ладонями по лицу. Какая страсть! И за все это время они и словом не перемолвились.

Он натянул на себя джинсы, игнорируя расстегнутую ширинку, устало склонился над скамьей и попробовал представить, как она едет в лифте: кожа рдеет от испытанной страсти, одежда помята, губы припухли, милые голубые глаза потемнели, как зимняя ночь. Подавив новый приступ возбуждения, Гейб оторвался от скамьи и прошлепал в душ. По пути едва не наступил на кейс с ноутбуком, который сегодня даже не открывал.

Последние несколько лет он привык ежедневно сидеть перед экраном как приклеенный в поисках очередной великой идеи. Сопоставлял детали, исследовал, забивал голову малейшими нюансами, чтобы не провалить новое дело. Ему не удалось снова обрести благословенную легкость, ощущение полета, счастья, которое озарило его в раннее утро, когда родилась Bona Venture, однако с тех пор больше не было неудач. Bona Venture здравствовала и расцветала, пуская побеги. Он не скучал, сподобился на психоделический секс с красавицей, которая, казалось, вполне соглашалась с его установками: приятно проводить время и не особо париться обо всем остальном. Повстречать такую, как она, удача…

В послеполуденный час следующего дня Пейдж коротала время в фойе, поджидая лифт. В голове все еще слегка шумело, она не уставала удивляться своим подвигам: это ж надо, так завестись, чтобы прийти к мужчине, продемонстрировать стриптиз, проделать с ним все, что ей хотелось, и уйти. Подобного никогда еще не было, однако ей понравилось. Приятно отпустить вожжи после стольких лет строгой самодисциплины. На нее как откровение снизошло. Сразу стало легче жить. Мир словно засиял новыми красками, тяжелые трудовые будни лишь раззадоривали. Великолепный секс взбодрил кровь, и она вошла в азарт жизни. Возможно, отныне стоит удариться в разгул, подыскать очередного незнакомца и шикарно встряхнуться. Аэропорты весьма перспективные прииски для новых приключений. Некто потерянный и одинокий. Цап его! Готов новый дружок для свиданий. Она уже вслух посмеивалась своим мыслям, когда открылись двери лифта. И доморощенная самоуверенность слетела как шелуха. Из глубины кабины на нее смотрел Гейб, его глаза пылали. Ей оставалось только покраснеть с головы до пят.

Забавно, они теперь в равном положении, вроде как свои, какие там счеты. Хотя она осталась ему должна один оргазм. Она шагнула в кабинку, кожей ощущая на себе его взгляд, и подумала, что неплохо бы напомнить ему о…

— Добрый день, мисс Данфорт, — произнес женский голос.

Пейдж едва не подпрыгнула от испуга. Скосив глаза, обнаружила приткнувшуюся в ближнем углу миссис Эддэбл с девятого этажа, та поглаживала своего кота Рэнди породы «русская голубая» ровного темно-серого окраса под цвет волос хозяйки.

— А… миссис Эддэбл, привет, — промямлила Пейдж, ныряя за ее спину и пристраиваясь рядом с Гейбом. Его взгляд был устремлен вдаль, но жар, исходивший от тела, притягивал. — Как Рэнди, в порядке?

Миссис Эддэбл выкатила глаза:

— Представляете, котик решил, что туалетный лоток — это не комильфо для него. Теперь нам приходится гулять с ним по четыре раза в день в сквере.

Взгляд миссис Эддэбл перебегал от Гейба к Пейдж, та застыла и вытянулась. Проницательные глазки пожилой дамы немного смягчились и тускло блеснули.

— Вы — Гейб Гамильтон, — сказала миссис Эддэбл.

— Он самый, — звучно пробасил Гейб.

Пейдж подавила дрожь от пронзивших ее вибраций голоса Гейба.

— Глория Эддэбл. 9В. Слышала, как мастер Сэм на днях говорил мистеру Клемту о том, что вы приехали.

— Приятно познакомиться, Глория.

— Взаимно, Гейб. Сэм сказал, у вас проблемы с кроватью? — продолжила миссис Эддэбл, поглаживая спинку Рэнди.

— Верно, правда, я все уладил. — Он приосанился и придвинулся ближе.

Пейдж смотрела прямо перед собой, ощущая, как пульсирует пространство между ними.

— У меня есть лишний матрас, — снова встряла миссис Эддэбл. — Правда, он узкий, односпальный, но…

Пока миссис Эддэбл бубнила, Пейдж чувствовала, как Гейб постепенно подтягивается ближе. Так близко, что рукава их одежды соприкасаются. Он терпеливо пояснил:

— Моя кровать прибыла сегодня утром.

Забыв о приличиях, Пейдж стрельнула глазами в его сторону:

— Неужели?

Миссис Эддэбл фыркнула.

— Просто великолепно, — продолжила Пейдж, думая о своем, но, спохватившись, добавила: — Рада за вас.

Щека Гейба насмешливо дернулась.

— И я рад. За себя.

Лифт пьяно пошатнулся, и, когда Пейдж и миссис Эддэбл разом развернулись лицом к дверям, Гейб воспользовался шансом и осторожно провел пальцем вдоль мизинца Пейдж. От этого прикосновения она вспыхнула. Двери открылись на площадке четвертого этажа. Миссис Эддэбл печально вздохнула:

— Все хорошо, Рэнди. Мы знаем, что в конце концов попадем куда надо.

Пока лифт путешествовал вверх-вниз, Пейдж, сведя колени и закусив губу, молила Небо дать ей силы, чтобы не застонать вслух, пока палец Гейба кружил у нервно бьющейся жилки на запястье, отчего голова шла кругом.

Впервые с тех пор, как она вселилась в этот дом, ей захотелось возблагодарить лифт, в который вселился плутоватый дух-сводник.