Секретов больше не будет

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Такого воскресенья у тебя наверняка еще не было, — сказал Бен, заходя вместе с Кейт на кухню, выложенную черно-белой шашечкой, с развешенными по стенам медными сковородками. Он вынул из шкафа сковороду из нержавейки. — Вот эта подойдет. Те — для украшения.

— Обычно воскресенье проходит у меня совсем иначе, — сухо заметила Кейт.

— Я думал, Касси несколько самоуверенно пригласила гостью в таком состоянии, а оказалось, что это просто гениально: у меня и Ангуса есть компания.

Пока они готовили еду, Ангус возился за кухонным столом. Кейт с улыбкой взглянула на него, помешала фасоль, нарезала полосками тост и положила ужин мальчика на тарелку.

— Ты знаешь вкусы детей? — спросил Бен, усаживаясь за стол.

— Нет. Так я делаю себе.

Он призадумался.

— Фасоль, салат — это все, что ты ешь?

— Нет. Еще я ем блюда, от которых не толстеют, и, конечно, декоративный салат-латук.

Бен от души рассмеялся, и Кейт вдруг почувствовала, что ее захватила непреодолимая сила его обаяния. Он нахмурился.

— О, кажется, я задел больную тему. Но все-таки, зачем ты это делаешь?

— Хочу похудеть на десять фунтов.

— Зачем, черт возьми? — он неподдельно изумился. — Большинству мужчин нравятся пышные формы.

— Я стараюсь для себя, а не для мужчин.

Ее объяснение не убедило Бена.

— Но зачем тебе худеть? — допытывался он.

— Я жила на квартире с тремя девушками, все они были на несколько дюймов выше и на несколько фунтов легче, чем я. И у меня развился пунктик. — Кейт встала и забрала у Ангуса тарелку.

Раздался звонок, и Бен пошел к телефону. Вернулся он побледневший.

— Ангус, звонил папа. Ты не возражаешь, чтобы мы с Кейт уложили тебя спать? Мама все еще ждет ребенка и хочет, чтобы папа был с ней.

Ангус выпятил губы, но потом мужественно кивнул.

— Ну ладно. Мама перед сном читает мне сказки, — он просительно уставился на Кейт голубыми глазами.

— Тогда и я почитаю, — с улыбкой пообещала она. — Эй, джентльмены, могу я зайти в ванную?

Бен поднял Ангуса со стула.

— Пойди подбери себе книжки, а я покажу Кейт, куда идти. — Мальчик побежал в гостиную. Бен наклонился к уху Кейт: — Похоже, роды затягиваются. Мисс Невилл не торопится. По голосу Алекса чувствовалось, что он встревожен. Спросил, не могу ли я тут переночевать.

— Какие-то осложнения?

— Касси долго рожала Ангуса, — уклонился от ответа Бен, — дай Бог, чтобы все было в порядке. — Он распрямил широкие плечи. — Пойду позвоню матери, скажу, что происходит, потом секретарю Алекса, чтобы отменила завтрашние дела.

— Могу я как-то помочь?

— Хорошо бы ты задержалась здесь. Мне нужна моральная поддержка.

— Ладно. Завтра у меня выходной, так что, если вернусь поздно, не беда. — Она ободряюще улыбнулась. — Дай мне минутку, потом, если хочешь, помогу искупать малыша.

— Очень хочу. Спасибо.

Получив несколько минут для себя, Кейт причесалась, подкрасила губы, а когда вернулась, Ангус наконец согласился отправиться в ванну.

В отличие от Кейт Бен знал, что делать: опытной рукой раздел мальчика, проверил температуру воды. Кейт стояла наготове с полотенцем. Она тщательно вытерла малыша после купания и помогла ему надеть пижаму.

Бен взял мальчика на руки и уложил в кровать в комнате рядом с родительской спальней. Ангус повозился и поднял глаза на дядю.

— Я скучаю по маме, — захныкал он.

— Я знаю, старина, — сказал Бен, присев возле кроватки. — Она скоро приедет. И папа тоже. Так что будь молодцом, спи спокойно. Я останусь здесь ночевать.

— Правда? — Ангус одарил дядю сияющей улыбкой, зевнул, позволил Кейт поцеловать себя, закрыл глаза и свернулся калачиком.

— Я еще побуду с ним немного, — тихо сказал Бен; Кейт кивнула и вышла из комнаты, собрала внизу разбросанные кубики, сложила их в большой ящик.

Когда вошел Бен, она сидела в углу дивана, пытаясь читать воскресную газету.

— На час позже, чем обычно, — зевнув, сказал Бен, — но это неважно. — Он посмотрел на часы. — Надеюсь, Алекс позвонит. Это мне напомнило, что и я должен позвонить. Извини, я на минутку.

Кейт кивнула, не зная, что делать дальше. Уже почти восемь, а из больницы ни слова. Четыре часа. Сколько времени продолжаются роды? Бедная Касси, как же ей больно. Может быть, еще долго протянется. Кейт покачала головой. Как жалко, что нет способа совершить чудо.

Вошел Бен и с удрученным видом сел.

— Мама отнеслась к этому философски. Мы с Касси, видимо, не скоро научимся принимать мир таким, каков он есть. В наше время могли бы это как-то ускорить. — Он улыбнулся. — Надеюсь, ты не жалеешь, что приняла приглашение на ланч к Касси?

— Абсолютно не жалею, — бодро ответила Кейт. — Если хоть чем-то могу помочь, останусь сколько надо. Хотя, если мне лучше уйти, скажи. Я пойму.

— Нет, черт побери, — пылко возразил Бен, — я высоко ценю твое общество.

Кейт посмотрела ему в глаза.

— Я просто подумала, что ты мог бы пригласить кого-то другого.

Он ответил доброжелательным взглядом.

— Выходит, нет. Никого, кто приготовил бы фасоль и дал забрызгать себя мыльной пеной. Все мои знакомые девушки скорее декоративны, чем практичны.

— Тогда зачем они? — напрямую спросила Кейт. — Хорошенькое личико для тебя важнейшее требование, да?

Он сощурился, помолчал, пожал плечами.

— Нет. Видишь ли, в колледже я оказался — как и все, кто пришел из школ раздельного обучения, — ребенком, у которого глаза разбежались в кондитерской лавке. Сейчас, несмотря на мою незаслуженную репутацию, женщины стали занимать совсем небольшое место в моей жизни. Я люблю свою работу, провожу много времени в компании коллег-мужчин, хожу в спортзал, а если захочу домашнего уюта, иду сюда или еду навестить маму в Уэльсе. Поцеловать милое старое лицо, и... э... обед и вино — вот и все, что мне надо.

Он замолк, и темные глаза коварно сверкнули из-под густых бровей.

— Скажи правду, Кейт Харкер. Ты считала, что я муж Касси? Со времени нашего знакомства в «Хардакрисе» я чувствовал на себе лазерные лучи твоего осуждения.

Впервые за многие годы Кейт покраснела до корней волос. Созналась:

— Да.

— И смотрела на ценя свысока, потому что я гораздо моложе ее?

— Смотреть на тебя свысока было бы трудновато, — заметила Кейт. — Однако ты прав, я осуждала тебя. Но не за разницу в возрасте.

— Тогда за что же?

— За Гейл.

Он понимающе кивнул.

— А-а. Ты считала, что муж Касси соблазняет невинную продавщицу под носом у беременной жены.

— Именно, — подтвердила Кейт.

— Почему же ты тогда за ланчем ничего не сказала Касси?

— Это не мое дело.

— Тогда — Гейл. Вы же вместе работаете.

— В свободное время она вольна делать, что ей угодно.

— Но ты все же приняла приглашение на сегодняшний ланч, — безжалостно продолжал он. — Почему?

— Потому что твоя сестра понравилась мне больше, чем кто-либо за последнее время. — И Кейт насмешливо добавила: — Если за час или два у Касси пришлось платить ценой твоего общества, они того стоили.

— Благодарю! А теперь, когда ты знаешь, что я ее брат, ты будешь ко мне добрее?

Кейт разглядывала его. Раскинувшись в большом кожаном кресле, он вытянул свои нескончаемые ноги, расслабился и самодовольно приготовился сразить ее своим знаменитым обаянием.

— Что ж, для меня было большим облегчением узнать, что муж Касси — привлекательный мужчина, который ее обожает, а не...

— А не жиголо вдвое моложе ее?

— Именно, — ласково сказала Кейт.

— А ты рада, что я не женат?

— Да, — сладко улыбнулась Кейт, — рада за Гейл.

Он вдруг резко подался вперед.

— Послушай, Кейт, Гейл — это девушка, с которой я однажды поужинал. Не больше. Она милое дитя, очень славная, но, честно говоря, с ней скучно. Я проводил ее домой, вежливо поблагодарил, и это все. Я ее даже не поцеловал.

Кейт неодобрительно покачала головой.

— Бедная Гейл. В другой раз выбирай себе по размеру.

— Таких женщин немного.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сварливо сказала она, и тут они услыхали плач, доносившийся сверху, и оба пулей вылетели из комнаты.

Ангус сидел в кровати и плакал. Он жалобно посмотрел на них.

— Хочу маму...

— Хорошо, дорогой.

Кейт села возле кровати, усадила Ангуса на колени, прижала к себе и стала читать сказку «Кот в сапогах». Ангус скоро снова уснул. Бен забрал у нее мальчика, уложил в постель, накрыл одеялом, и они на цыпочках вышли из комнаты.

— Надеюсь, это будет случаться не слишком часто, — сказал он и умоляюще посмотрел на Кейт. — Слушай, я понимаю, что прошу слишком много, но Ангус так тебе доверяет; если он опять начнет требовать маму, я не знаю, что буду делать. Может быть, ты останешься на ночь?

— Конечно, — с готовностью ответила Кейт. — Только надо будет позвонить миссис Бомон, она забеспокоится, если меня всю ночь не будет.

— Как я понимаю, это не в твоих правилах.

— Нет, конечно.

Миссис Бомон была признательна за сообщение, хотя Кейт говорила коротко, чтобы не занимать телефон.

— Есть хочешь? — спросил Бен, когда она вернулась.

— Это значит, что ты хочешь?

Он усмехнулся

— Тебя не обманешь! Давай сделаем бутерброды. От обеда должно было остаться мясо, а телефон есть и на кухне.

Хорошо, что появилось занятие. Кейт намазывала маслом хлеб, Бен резал жареное мясо и показывал, где взять хрен и горчицу.

Они ужинали на кухне, и тут позвонил Алекс. Насторожившись, Кейт слушала, как Бен успокаивает зятя, что сын спит и все в порядке, потом он положил трубку и с тяжелым вздохом сел.

— Она все еще рожает. Алекс говорит, она держится молодцом, чего не скажешь о нем.

— Ему труднее, чем другим отцам, ведь он врач.

— Да. Возьми еще бутерброд.

— Не могу. — Кейт вздохнула, аппетит у нее пропал.

— Я тоже. — Бен сжал зубы. — Пусть только Касси справится. Подумать не могу, что...

— Вот и не думай, — твердо сказала Кейт. — Пошли. Посмотрим телевизор, поиграем в «каракули» или еще во что-нибудь.

К ее удивлению, Бен с энтузиазмом принял предложение.

— Сто лет не играл, аж заржавел, — усмехнулся он. — Обычно я не так провожу время с девушками.

— Неплохо для разнообразия, — сказала Кейт и уселась за доску, пока Бен сбегал проверить Ангуса.

— Выбыл из игры, — доложил он, вернувшись. — Кейт, хочешь выпить?

— Лучше попозже сварю кофе.

— Хорошая мысль. Не заснем.

Бен оказался азартным игроком, Кейт наслаждалась. Ангус спокойно спал, но после второй игры Бен предложил сварить кофе и просто поговорить.

— Будь моей Шехерезадой, расскажи что-нибудь.

— Сказку? — сухо поинтересовалась Кейт.

— Нет, никакой фантастики, пожалуйста. Историю Кейт Харкер. — Он включил кофеварку, оперся о стойку и ободряюще улыбнулся. — Расскажи, почему ты променяла метрополию на Пеннингтон.

— Я же говорила. Повышение.

— Я слышал. Но уверен, что есть кое-что поважнее. Начистоту, Кейт. Беда с мужчиной?

Ее глаза вспыхнули.

— Я должна была догадаться, что ты так подумаешь.

Бен покачал головой.

— До сегодняшнего дня не думал.

Она поставила на поднос кружки, молоко, сахар, потом бросила через плечо хмурый взгляд.

— Что ты этим хочешь сказать?

Бен снова оперся о стойку.

— Здесь нет деревянных подставок на полках, так что я чувствую себя в безопасности. В «Хардакрисе» с пучком на голове, в этих роговых очках, не говоря уж о ледяном приеме, ты не показалась мне секс-бомбой. Сегодня — с распущенными волосами и макияжем — совсем другое дело. Теперь я понял, что Дэн имел в виду.

— Дэн? — Кейт напряглась.

— Он сказал, что у. его бабушки живет потрясающая девушка, волосы полметра длиной и огромные синие глаза.

— С перепугу показалось, — язвительно усмехнулась Кейт. — Это у Дэна синий глаз, у меня серые. Он мой синяк надолго запомнит. Кофе готов?

Бен переставил кувшинчик на поднос и понес его в комнату.

Они уселись в разных концах дивана и молча пили крепкий черный кофе. Потом Бен отставил кружку и откинулся на спинку дивана.

— Ну, Шехерезада, приступай. Расскажи про этого мужчину.

— Зачем тебе? — нахмурилась Кейт.

— Если тебе нужно склеить разбитое сердце, я как раз тот человек.

Она хихикнула.

— Жаль разочаровывать, но с сердцем все в порядке. По крайней мере, с моим.

— А-а, ты разбила сердце ему.

— Опять ошибся.

— Становится все любопытнее. Объясни, — .скомандовал он и опустился поглубже.

Кейт допила кофе.

— Что ж, расскажу. Но предупреждаю, будет скучно.

— Уверен, что нет. Давай. Ты умеешь рассказывать, мы с Ангусом слышали.

Она засмеялась.

— Жили-были четыре девушки. Они учились в одном университете, окончив его, жили в одной квартире, искали работу, потом двигали каждая свою карьеру.

Кейт и Элли были знакомы еще со школы. Квартет дополняли Лиз и Эмма, и все они очень дружили. Элли работала в банке, Лиз — в воскресной газете, Эмма начинала в независимой телевизионной компании, а Кейт, естественно, в «Хардакрисе».

— И что же произошло?

— Несколько лет ничего особенного не происходило. У нас у всех были приятели, у кого больше, у кого меньше. Например, Эмма всегда балансировала между, по меньшей мере, тремя мужчинами, у меня и у Лиз было по одному. Но несколько месяцев назад эта сказка закончилась. Самая тихая из нас, Элли, встретила любовь на всю жизнь и заговорила о свадьбе.

— Когда вокруг болталось столько парней, вы все друг другу мешали?

— О да. Но я часто уезжала на уик-энд в Гилфорд, Эмма и Лиз иногда ночевали у своих возлюбленных, так что по воскресеньям квартира принадлежала Элли. И вдруг все изменилось.

Как-то вечером Кейт пришла с работы домой усталая, со стертыми ногами, и ее встретила разъяренная Элли. Она кричала, что Кейт разбила ей жизнь, причем в таких выражениях, что Кейт наконец тоже вышла из себя. Но ничто не могло убедить Элли, что не Кейт — та ядовитая змея, которая украла у нее Николаса. Она кричала, что поняла бы, если б это были Лиз или Эмма, но не такая старомодная толстуха, как Кейт.

— Милая крошка, — с отвращением дал свою оценку Элли Бен. — А кто такой этот Николас?

— Высокий, симпатичный, вежливый, работал где-то в Сити — тебе знаком такой тип людей. Элли — хорошая девушка, но скорее английская роза, чем секс-бомба. — Кейт вздохнула. — Преступницей оказалась Эмма. Рыжая, эффектная, она не могла не привлекать мужчин, а Ник, несмотря на облик порядочного клерка, — нормальный парень с полным набором гормонов. Об остальном догадайся сам.

— Конец квартету.

— Да. Ник сбежал, я перебралась в Пеннингтон, Эмма и Лиз нашли себе другую квартиру, Элли уехала домой к родителям.

— Она извинилась перед тобой?

— Более или менее. Однако прошлого не вернуть. — Кейт пожала плечами. — Жаль, конечно. Но жизнь продолжается.

— А ты встречаешься с парнями, которых там оставила?

— Нет. Здесь я начала все с чистой страницы. Элли меня очень задела — мы же знали друг друга с детства. Ее прощальные оскорбления засели у меня в памяти, как заноза. Но с Эммой и Лиз я контачу.

— Против Эммы ничего не имеешь?

— Нет. Это их дело. Если Ника так легко соблазнить, для Элли только лучше, что это выяснилось до свадьбы, а не после.

—У тебя слишком высокие требования к мужчине, который станет искать твоего расположения, Кейт Харкер!

— Если ты имеешь в виду, что он не должен прыгать в постель к моим подругам, то да, — согласилась Кейт. — Но сейчас моя жизнь так спокойна, что этот вопрос вообще не стоит. — Она выжидательно посмотрела на него. — Так. Хватит обо мне. Теперь твоя очередь.