Сельва

Буфи Илм

Рассвет. Все важные решения принимаются на рассвете.

Надо что-то делать, иначе эти люди убьют Келин, а затем и меня.

Небо розовеет. Это какой-то странный неровный цвет, будто в ложку сливок капнули крови.

Джунгли просыпаются, ветерок тянет клочья тумана. Желтая пыльца поднимается с земли. Деревья стряхивают бисер росы и шевелят листвой. Клубки лиан начинают двигаться в поисках пищи. Из нор вылезают продрогшие скорпионы. «Здравствуйте, здравствуйте», — шипят они, поводя тяжелыми клешнями. Комар — громадный, не меньше голубя или куропатки, с жужжанием садится на ветку, пускает корешки и на глазах превращается в алый цветок. Через секунду у цветка отрастают ножки, и он проворно скрывается в листве.

Все-таки сельва удивительна. Это чудесный, сказочный мир, в котором до прихода человека царила гармония. Люди пытаются превратить его в помойку, а он сопротивляется. И тем страшнее страдания, которыми мы обязаны самим себе.

Голубая трава и красавица Келин с пустыми глазами… Это опаснее любого монстра, родившегося в глубине трясин.

Чем же я могу помочь Келин? Я такой же маленький и чужой здесь, как и она. Ясно одно: надо выбираться, идти, куда угодно, только не оставаться здесь.

Тихо, чтобы никто не услышал, подползаю к Наю и дотрагиваюсь до его плеча. Арвин вздрагивает и резко поворачивается.

— Тихо, — шепчу я.

Проводник понимает меня с полуслова. Он оглядывает поляну и склоняется ко мне.

— Арвин, вы должны помочь нам уйти.

Он смотрит на меня, в глазах его непонимание.

— Куда уйти? Кругом сельва, до поселка — не одна неделя пути. Вы не пройдете и двух километров.

— Не важно, — отвечаю, прислоняясь спиной к стволу дерева. — Не важно. Остаться здесь — тоже верная гибель. Пусть сельва. Это все-таки стихия, но люди… способные казнить женщину…

Глаза Арвина мерцают в темноте — частице ночи, сохранившейся в густых ветвях дерева.

— Буфи, — говорит он, и в голосе его мне чудится неподдельное участие. — Не дурите. Келин уже не спасти, но вы еще можете вернуться домой.

— Арвин, — говорю я и чувствую, как дрожит мой голос. — Помните, вы сказали, что я могу положиться на вас? Теперь настал этот момент. Все, что я прошу, — это помочь нам уйти.

Най молчит. О чем он думает? О том, что в глазах Браса и Пихры станет предателем, если поможет нам бежать? А может, он совсем не такой, каким мне казался? Что, если он сейчас встанет и поднимет тревогу?..

— Не знаю, почему, но вы мне нравитесь, Вуфи, — говорит проводник, и я чувствую, как щеки мои заливает краска стыда.

Как я мог о нем так плохо подумать?

Арвин откладывает автомат, бесшумно сползает на землю и вытаскивает из кармана тонкий плетеный шнурок. Еще секунда, и он растворяется в зарослях голубой травы.

Я смотрю, как зачарованный. Просто удивительно, как человек может двигаться так незаметно.

Проходит несколько долгих, как часы, минут. Сердце гулко стучит, будто хочет разбудить спящих. Мне начинает казаться, что все сорвалось, сейчас вскочит разъяренный Вако с тесаком в руке и…

Но вот — тонкий свист, и я на четвереньках ползу к Келин.

Арвин держит Вако за руки, тот дергается, пытается кричать, но шнурок стягивает его шею, не давая возможности поднять тревогу. Только бы Най его не задушил.

Келин поднимает голову и непонимающе смотрит на происходящее. Зажимаю ей рот рукой и шепчу на ухо:

— Спокойно, Келин. Сейчас мы уходим. Шансов выбраться у нас невероятно мало, но если мы останемся здесь, их не будет вообще.

Из глаз Келин уходит пустота. В них просыпается чувство. Какое? Я еще не могу понять. Но уже хорошо, что оно появилось.

Стараясь не шуметь, собираю вещмешок, кидаю в него несколько банок консервов, флягу с водой. Что еще?.. Оружие? Нет, никчемный груз. Я не Арвин, и если сельва возьмется за нас всерьез, то автомат не поможет.

Келин стоит на опушке и ждет меня.

Най держит Вако и с грустью говорит:

— Знаете, Буфи, я хотел бы быть таким, как вы.

Я понимаю, что он хочет сказать что-то очень для него важное, но смысл слов ускользает от меня. Надо сказать ему напоследок…

— Арвин. Тогда ты сказал, что сельва — гигантская мясорубка судеб. Нет, Сельва — это свалка. А мясорубка — на Эсте.

Входим в джунгли.

Солнце встает над верхушками деревьев.