Семеновские застенки (Записки очевидца)

ОТ АВТОРА

Приступая к описанию деятельности и поступков некоторых лиц, являющихся ближайшими помощниками атамана Семенова, прежде всего должен сказать, что все написанное здесь — чистая правда, и все, что писалось до сих пор в газетах, журналах, брошюрах как большевиками, так и лицами других партий и лицами, не принадлежащими ни к какой партии, но которые случайно что-нибудь видели или слышали краем уха, — было близко к правде, или же представляло просто вымысел, или, вернее, было неправильным представлением после пережитого. Теперь, когда все кончилось, можно спокойно обсуждать и описывать прошедшее и даже до некоторой степени отнестись к тем или иным лицам беспристрастно.　

Что это правда, сказать, конечно, мало, но мне кажется, что если кто вздумает проверить, он всегда удостоверится в этом, ибо чины и фамилии лиц мною будут написаны полностью, и многим в Харбине они известны. В тех случаях, когда это можно, будут поставлены свидетели, правда, из тех же, которые были до некоторой степени их помощниками, но мне кажется, что чем более замешано в каком-нибудь деле людей, тем труднее сохранить тайну. По возможности будут сохранены даты различных дел, хотя очень трудно вспомнить, так как времени прошло уже порядочно.　

Теперь разберемся, что заставило меня написать. Ведь, если разобраться, то сделанного не поправишь, убитых не вернешь. Да, пожалуй, и можно было бы махнуть на все рукой, но… Вот это-то и мешает; Прежде всего наталкивает голод, на который атаман Семенов и его помощники бросили не одну тысячу людей после того, как они призывали итти на большевиков за правопорядок, законность, Учредительное Собрание и проч. И что же оказалось? Много из них убито, еще больше искалечено, некоторые остались без крова, без куска хлеба, брошенные на произвол судьбы. А деньги, русское золото, остались почему-то у Семенова и его помощников, и они великолепно живут — часть в Харбине, а часть в еще более теплых местах. А эти выброшенные, ведь, имеют более права на это русское добро, которое они добывали и защищали своею грудью, да еще давали возможность жить и жить хорошо тем людям, которые медного гроша не стоят.　

Нередко можно встретить где-нибудь в „Палермо“ или в каком-нибудь собрании одного из бывших „сильных мира“, который спокойно выбрасывает официанту 30–40 иен и никогда не даст своему бывшему солдату или офицеру одну иену на обед. Какие низкие душонки! Где же справедливость?! Неужели преступления останутся без наказания?! Хотя нужно сознаться, что в жизни оно почти всегда так и бывает, что нака　

зание несут невинные, а мерзавцы великолепно живут за счет других. И что еще обидно, так это то, что и в будущем предполагается такая же афера, и не одна еще душа, видимо, найдет себе успокоение на сопках Забайкалья. Гибнут, главным образом, люди не виновные. Я уже не говорю о тех, которые выступают с оружием в руках против Семенова, нет, то — другое дело. И я, как сам антибольшевик, смотрю на это дело по другому: на то и гражданская война. Но свои за что же гибнут, свои от своих же?!　

Может-быть, мой труд многих заставит образумиться и призадуматься, так как в будущем, видимо, будут действовать те же лица, и в газетах об этом уже сообщалось; те же лица — те же действия.　

„Каппелевцев Семенов купил за полтора миллиона“, — говорят газеты. Но будущее покажет…　

Мне кажется, что ни один из главарей, в конце-концов, не кончит благополучно.　

Ибо, если вы проследите жизнь любого из разбойников или людей, которые быстро поднимались на высоту общественной лестницы, то заметите, что такие люди погибали от руки своих же или были наказаны правительством, которое выбирал народ.

Н. Д.　

15 марта 1920 г.　

Г. Харбин.