Семь лучей

Глава XIX ВАШ ЛУЧ

Это знание о лучах — лишь для тех, у кого есть идеал, звезда, сияющая на востоке, влекущая их непреодолимым очарованием, так что они не могут направить свой путь жизни иначе как к ней. Другие, ещё живущие ради сиюминутного удовлетворения тела, чувств и ума, пока что слуги майи, и довольствуются такими же преходящими удовольствиями, как и животные. Лишь тот, у кого есть этот незыблемый идеал, находится на пути к настоящей жизни, которая есть ананда, счастье, но даже он, если хочет быстро пройти свой путь, нуждается не только в путеводной звезде своего идеала, сияющей над и перед ним во тьме ночи, но и в светильнике добродетели у своих ног, а также в силе, чтобы двигаться вперёд. Более того, чтобы пройти путь с величайшей скоростью, он должен определить, которой звезде ему предназначено следовать, и какой добродетелью и силой обладать — иными словами, он должен найти свой луч.

Это возможно, лишь когда его жизнь управляется изнутри. На днях я наблюдал двух шахматистов. Один с беспокойством, наморщив лоб, склонился над доской, и когда он делал ход, его пальцы дрожали. Другой откинулся назад, спокойно изучал доску, и когда он касался фигур, он делал это с естественной, незаметной грацией. Тот, кто хочет проложить путь к счастью, должен осознать, что жизнь — такая игра, и ничего более. Она — в месте встречи двух миров. Давайте назовём место, где я встречаю внешний мир, "моим миром". Это не весь мир, а лишь та часть его, в котором проходит моя игра, где вещи касаются меня и трогают меня через чувства, а я влияю на них своей мыслью. Во времени и пространстве есть много вещей, которые не касаются меня в ходе нынешней игры, и много вещей, которые за пределами достижения моих сил; но несомненно, есть область, которая является "моим миром", большая или меньшая соответственно тому, в какой мере я вышел в мир и взял его в свои руки — вошёл в игру жизни.

Все фигуры на этой доске — вещи для применения: король, ферзь, слоны, кони, ладьи и пешки — семья, богатство, слава, друзья, деловые связи, и даже тело, с его качествами здоровья и крепости органов и конечностей, чувств и мозга, а также с его привычками — физическими, эмоциональными и умственными. Игра для вас проходит в вашем мире, месте встречи скрытого "я" и большего мира. Сперва ваша позиция безопасна, но когда вы делаете ход, чтобы увеличить свои силы или воспользоваться ими, вы сразу же становитесь открыты для атаки. Ведь в мире, где действие и противодействие неразделимы, на каждый ваш ход будет сделан ответный ход. Хорошие и плохие позиции приходят и уходят, пешки и кони теряются, но вы не пропадаете, а учитесь ценить фигуры только за их полезность, и спокойно расстаётесь с ними, когда их жертва позволяет достичь лучшей позиции. Вы теряете слона, ладью и ферзя, но сами вы не пропадаете — даже когда потерян сам король, ваше тело, которое — ваша последняя фигура на доске. О нём не стоит сожалеть — если вы провели партию хорошо, вы будете сильнее в следующей.

События жизни никогда на самом деле не касаются вас самих; они воздействуют лишь на ваш мир. Когда вы, не имея мудрости, в тревоге склоняетесь над доской, вам кажется, что потеря пешки или ладьи — это рана, нанесённая самому вашему "я", но в действительности ничто из этого не касалось вас, а лишь вашего мира. Для спокойной и деятельной души все события благоприятны. Сядьте, откиньтесь назад, и вы увидите, что это так.

Я бы определил пять стадий прогресса человеческой души, и повсюду можно видеть людей на разных ступенях этой лестницы.

1. Положение откинувшись

2. Положение сидя

3. Положение наклонившись

4. Положение сидя

5. Положение откинувшись

Первая ступень — это стадия примитивного и непробуждённого человека (будь он цивилизованный или нет), ленивого и ничем не интересующегося, и побуждаемого к действию только сильными ударами судьбы. Вторая — ступень человека, узнавшего, что в мире есть много очень приятных вещей, полного интереса к ним и даже жадного до них. На третьей стадии он ещё полон желания, но обнаружил, что мир полон опасностей и за всё приходится платить, что у мира свои законы, и он беспокоится, как ему провести утлый корабль своего существования через пороги жизни. На четвёртой стадии человек ещё погружён в игру, но он играет с достоинством, даже если глубоко переживает все приобретения и потери; но на пятой он играет, как бессмертный, который всегда знает и чувствует, что не может не выиграть в большей игре, в которой эта — лишь одна небольшая партия, потому что всё время он становится сильнее. Он уже освободился от беспокойства, неудовлетворённости и негодования; и надежда, и страх уже покинули его, и он уже не отдаёт себя на милость событий, и не надеется, что его оппонент сделает такой ход, какого ему хочется. Что бы ни случилось, он не теряет спокойствия, он ведёт игру, как бы откинувшись назад, к себе самому, и его скрытая сила напоминает силу прыжка тигра. Все другие люди разделяют вселенную своего опыта на две части — "я" и "мир", тогда как он различает три практические части — "я", "мой мир" и "мир". Ему нечего бояться в мире, опасность может исходить лишь от его самого, и его единственная забота — быть осмотрительным при использовании своих сил и никогда не позволять им впадать в спячку.

Если это положение в некоторой мере уже достигнуто, возникает вопрос: так как же выяснить свой луч? Какие-либо правила для этого изложить невозможно, но есть определённые вопросы, которые, если вы поставите их перед собой, помогут интуиции спуститься в мозг. В настоящее время у вас может быть сильная склонность к учению, искусству или филантропии, но возможно, что это временная фаза, интерес, стимулированный средой. Сначала спросите себя — как вам кажется, каким именно образом великая наука теософии освободила вашу душу от стискивавших её ограничений? 1) Не открыла ли она бесонечный победный путь для триумфального прогресса стремящейся души? 2) Не убрала ли она препятствия для вашего солнечного сердца, чтобы оно расширялось на всю вселенную? 3) Не устранила ли она путаницу в уме, который пытался понять, как всё входит в единый всеохватывающий план? 4) Не показала ли она вам, что духовное назначение есть даже у самых тёмных мест жизни, и что в совершенстве должно найтись законное место даже для всех несовершенных вещей? 5) Не обещала ли она вам время и возможности для совершенствования в знании, 6) или бесконечное поле соприкосновения со всем тем, о чём можно только помыслить как о самом великолепном, 7) или уверенность в предельном совершенстве в том искусстве, для достижения которого не хватило бы всей энергии вашей жизни? Поразмышляйте над этими вещами, при этом нисколько не желая, чтобы ваш луч оказался там или иным, — и интуиция может заговорить.

Опять же, вы можете спросить себя, оглянувшись назад, каково было ваше влияние на других. Это может вам кое-что сказать, поскольку всякий человек даёт то, что у него есть, и ничего другого. Стали ли другие благодаря встрече с вами сильнее и способнее встретить приключения, которые готовит им жизнь? Пробудили ли вы в них б`ольшую чувствительность к жизни, не являющейся их собственной и проникающей весь мир? Помогли ли вы им понять изнутри себя загадку бытия? И всё это удалось даже без мысли об этом с вашей стороны, просто потому что вы с ними были? И как учил вас мир? Если он учил вас на опыте, давая ясные и чёткие уроки, то вы, вероятно, сначала действовали, а потом думали о произошедшем, но если мир мягко помещал перед вами вещи на ваш выбор и ваше рассмотрение, то вероятно, имеет место противоположный случай.

И прежде всего, чего вы хотите в глубине души? Отбросьте все свои желания и спросите себя, чего же вы действительно хотите, но не принимайте любого поверхностного ответа, а спросите себя, почему вы дали такой ответ, и какая более глубокая потребность остаётся за ним. Если у вас есть поверхностные предпочтения, пристрастия или отвращения, то в случае любого из лучей это исказит ваше видение истины. Вы должны быть абсолютно готовы принять от интуиции всё, что она даст, и не подвергать ответ сомнению в надежде, что он должен быть тем или другим.

Затем вы можете сузить область поиска путём рассмотрения трёх способностей ума. Которая из них предлагает вам большинство решений, и какая побуждает к активному существованию другие способности? Ищете ли вы знания и силы, потому что любовь заставляет вас хотеть служить Богу или своим собратьям? Или вы ищете компании других и возможностей жизни ради понимания? Или энергия "я", которое должно жить полной жизнью, посылает вас в гущу битвы жизни, потому что жизнь есть жизнь и должна быть прожита с избытком? А когда вы вглядываетесь глубоко внутрь, находите ли вы неукротимое стремление к цели, которое постоянно толкает вас вперёд, или же неиссякающую любовь, всегда готовую обнять жизни других, или же непрекращающееся искание безупречной истины?

Также проверьте себя своими неудачами. Есть три великих духовных закона, которых настоящий человек никогда не должен нарушать: он должен быть пробуждён и применять свои силы; он должен быть правдив по отношению к себе и к другим; он должен быть полон любви. Если он стремится к высшему, то неоправданно и непростительно (хотя он всё равно будет делать это, правда со временем меньше и меньше) в любое время жертвовать одним из этих принципов ради другого в конфликтах, связанных с долгом в практической жизни. Чем же вы жертвовали в прошлом? Вы были неправдивы, чтобы быть добрыми, или своей верностью истине вы причиняли боль, или с благими намерениями продвигаясь вперёд в каком-то деле, которое казалось вам жизненно важным, позволяли себе по пути пренебрегать любовью или истиной? Принцип, которого вы держались, может указать на ваш луч. Кроме того, к чему вы больше склонны — к гордости, гневу или страху? Но всё же всё это может лишь оказать помощь, на одну которую нельзя полагаться, потому что знание должно прийти изнутри.

В этих усилиях по определению своего луча также необходимо не сравнивать себя с другими. Может оказаться так, что в понимании вы слабее многих других людей, которых вы знаете, и тем не менее это будет самой сильной чертой вашего характера, а другие принципы будут ещё слабее. Может быть и так, что луч какого-то человека — любовь, но он окажется сильнее даже того, кто принадлежит к первому лучу. Вопрос не в том, каково ваше положение в сравнении с любым другим человеком, а в том, которое из начал является предводителем сил внутри вашей собственной души. Совершенный человек в самом слабом из своих принципов столь же силён, как ещё несовершенный — в самом сильном своём принципе, ибо в каждом из них он достиг всего, что только возможно для живущего в человеческой форме.

Когда вы выбрали свою путеводную звезду, то светильниками, помогающим вашим ногам пробираться через запутанные бурьяны жизни, и силами, которые позволят вам двигаться быстрее будут следующие принципы:

Иногда дело ещё больше усложняется присутствием в характере сильного второго начала. Конечно, у каждого луча есть семь подразделений, а у каждого из них — опять семь, но их мы не рассматриваем, потому что внутри каждого начала его основные характеристики преобладают над этими оттенками, в точности как все оттенки жёлтого — желты, а зелёного — зелены. Но может быть так, что второе по силе начало обладает сильным и ясным голосом, и в некоторых жизненных обстоятельствах столь же заметно, как и первое. К термину "подлуч" прилагались разные идеи, но здесь я хочу использовать его для указания этого второго по силе принципа.

Глава XX БЕЗОПАСНЫЙ ПРОГРЕСС

Цель нашей жизни на данном этапе — развить наше сознание, или, вернее, сознательные способности до возможного для человека совершенства, и для достижения этой цели знание о лучах чрезвычайно полезно. Когда человек знает, каков его луч, то он открыл самую сильную свою способность. Используя её, он будет двигаться вперёд очень быстро, с результатами великолепными или катастрофическими, в зависимости от того, какой случай имеет место. Главным образом из-за связанной с ним опасности, которую трудно переоценить, это знание о лучах не выдавалось, пока те, кто скорее всего станут его получателями, не научились многому о природе человеческой жизни и реальности братства. Если человек наполнен одним идеалом, отождествляет с ним свою жизнь и чувствует в себе его силу, у него появляется искушение вести одну эту линию и пренебрегать своими слабостями; и во всех таких случаях усилия по продвижению почти обязательно оканчиваются крушением. Как это происходит, достаточно проиллюстрировать на одном или двух простых примерах. Если, находясь на научном луче, человек доискивается только истины, а любви и благоговения в его природе мало, такой стремящийся скоро начнёт ставить эксперименты не только над животными, но и над людьми. Опять же, если человек обладает способностью к филантропии и стремится с огромной силой в этом направлении, но ему нехватает обоих видов разума, то в своём рвении облагодетельствовать человечество он может сделать величайшие глупости и даже вызвать революцию и кровопролитие, если у него достаточно сил.

Великая польза знания о лучах как раз в том, что вы должны найти и ощутить свою силу, а затем максимально приложить её для развития в себе других качеств, которых недостаёт. Читавшие мою небольшую книжку "Выстраивание характера"[12] вспомнят, что все сильные человеческие пороки указывают на какой-то недостаток в характере вкупе с определённой силой. Характер, слабый во всех отношениях, неспособен сделать что-либо значительное, и такого человека обычно считают хорошим, хотя трудно будет сказать, чем же он хорош. Потому, если у человека есть какой-то "положительный недостаток", он не должен пытаться подавлять эту свою способность и говорить "у меня слишком много чувств, или энергии, или воли". Пусть он скажет "у меня большая сила воли, но бедная палитра человеческих чувств, и я должен применить свою силу воли, чтобы заставить себя быть среди людей, думать о них и постоянно им помогать, пока мои человеческие эмоции не достигнут более высокого уровня". В этом случае и во всех подобных ему человек много приобретает и ничего не теряет, поскольку он при этом развивает силу воли так же, как если бы он использовал её для эгоистических целей, но в то же время он развивает и любовь. Конечно, трудно изменить свои мотивы, но человек, осознавший, что цель человеческий жизни — выстраивание характера, и верящий в перевоплощение, скоро обнаружит, что все более мелкие мотивы затухают, и что делая лучшее для себя, он входит в более широкие и благотворные отношения с другими людьми.

Тот же принцип можно приложить и во внешних, социальных отношениях. Лучи — это не какие-то отдельные лестницы, по которым люди взбираются отдельно друг от друга. Вместе они образуют организм. Так что человек какого-либо луча может быть верен себе и использовать собственные силы, действуя не для удовлетворения своих амбиций, а для способствования целям других, если они благие и являются целями души. Как глаза работают для удобства рук и ног, а ноги переносят руки и глаза, так и учёный, в ипостаси инженера и архитектора, может строить храм для бхакт, а художник — планировать и украшать жилище или сад философа.

На этом пути продвижения к совершенному сознанию человеку вовсе нет необходимости уделять внимание всем семи лучам и пытаться совершенствоваться в каждом. Но он должен стараться совершенствоваться в трёх, один из которых выражает силу воли, другой — любви, а третий — мысли. Таким образом, если он хороший философ, он не должен беспокоиться о том, чтобы стать специалистом в науке, а если он особо привязан к искусствам седьмого луча, то ему не нужно особо заботиться о работе первого луча. Однако тот, у кого сильнейшее начало — четвёртое, может полагать, что его недостатки лежат скорее в области второго или шестого, и третьего и пятого лучей, чем в области первого или седьмого, поскольку между первым, четвёртым и седьмым лучами есть сильное сродство, равно как между третьим и пятым, или вторым и шестым.

Однако рекомендуется, чтобы во всех случаях по крайней мере одна из избранных линий самообучения была в группе трёх первых лучей, а другая — в группе от пятого до седьмого; это придаст характеру более совершенное равновесие и не даст стремящемуся слишком сторониться мира или слишком погружаться в него.

Я говорил о втором по силе начале как о подлуче человека. Если эта вторичная характеристика окажется в той же группе, что и его луч, как например луч два и подлуч три, или луч пять и подлуч семь, это также даёт склонность к неуравновешенному характеру. В таком случае человеку вполне можно посоветовать выбрать третье из качеств, над которыми он будет работать, из другой группы, и вкладывать в его развитие всю силу своего луча.

При выборе трёх линий подготовки никому нельзя совершать насилия над своими склонностями. Первым выбором человека должно быть его лучевое качество, а вторым, вероятно, будет то, что я назвал его подлучом, вторым по силе началом, а затем он должен будет выбрать, что ему больше всего нравится из оставшегося после того, как применено правило, которое я описал. Тогда ему не нужно будет бояться самого быстрого прогресса, на который он только способен; свой третий выбор он будет считать своей самой слабой стороной и будет пользоваться своей самой значительной силой для его намеренного развития.

Чтобы прогресс был наиболее быстрым, необходимо также понимать два великих закона, которые постоянно ему способствуют. Как в мире опыта есть два предельных принципа — великое активное начало, Вишну, и великое пассивное начало, Брахма, — так есть и два великих закона, принадлежащие этим началам, называемые соответственно дхарма и карма, и оба они действуют для развития сознания.

Закон кармы часто считают наложением наказания на тех, кто причинил боль или трудности другим, но такое описание не передаёт его истинного характера. На самом деле это схема в гармонии вещей, благодаря которой человек обучается извне тому, чему он пренебрегал учиться путём использования способностей своего сознания. Это способ природы настоять на том, что человек должен быть ответственным и выполнять свой долг, который он приобрёл развитием своих способностей. Я могу вернуться к примеру с игрой в шахматы. Вы сделали некоторые ходы и приобрели определённую позицию, и при честной игре вы не можете отказаться делать следующий ход просто потому, что вам не нравится, как идёт игра или вы чувствуете сонливость и хотите прекратить её. Вы не можете быть пассивными, но должны под угрозой наказания продолжать игру жизни, правосудие которой не простит никакой бесчестной небрежности с вашей стороны. Мир наказывает праздность, эгоизм и бездумность, и никакая невинность не спасёт человека от попадания под автомобиль, если он станет переходить Пикадилли или Пятую авеню с закрытыми глазами. Таков закон наших отношений с этим материальным миром, и это в точности тот же закон, который заставляет нашу руку обжигаться, когда мы суём её в огонь, а не пользуемся своим разумом, чтобы сначала выяснить природу огня более осмотрительным способом. Потому не может быть пассивности, всякий стремящийся на этом пути должен быть готов уделять внимание тому, что именно ставит перед ним мир, и должен быть уверен, что в этом — урок, специально для него предназначенный и необходимый для его дальнейшего роста. Либо добровольным использованием этих возможностей человек будет развивать способности воли, любви и мысли, либо он будет принудительно научен извне, причём с болью, если это потребуется. Хорошо было сказано Эмерсоном:

Частью этого закона является и то, что человек получит вред и пользу, которые он принёс остальным, но это вовсе не наказание, а лишь обучение. Человек, который может намеренно ранить другого, сам нечувствителен к чувствам и благополучию других, а потому нуждается в сильном опыте, который заставил бы его чувствовать; или же если он был бездумно глуп, ему, чтобы он обратил внимание, понадобится более явный опыт ещё раз. Немноги те люди, которые сожалеют о своей глупости без этого урока. "Если бы я служил своему Богу хотя бы с половиной того рвения, с которым я служил своему королю, он бы в моём возрасте не оставил меня беззащитным перед моими врагами", — сказал Уолси, и его метод обучения является вполне типичным случаем. Этот кардинал не только пострадал от бичеваний, которые он раздавал другим, но и получил некий проблеск мудрости, видение того, что было бы желательно в жизни. Нет ничего зазорного в том, что он не смог видеть этого, пока жизнь сильно не ударила его — таковы её пути. Ведь на самом деле цель воплощения — не получать удовольствие от уже приобретённых способностей, а развивать те, которых недостаёт, и закон кармы всегда действует, обеспечивая те внешние условия, которые лучше всего могут восстановить равновесие разных сторон характера. Когда карма мешает нам делать то, что мы хотим, поскольку мы могли бы это сделать хорошо и легко, она не враг, а друг, указывающий нам верный путь роста.

Потому для того, чтобы сделать наибольший возможный прогресс, человек должен не только охотно принять игру, которую он находит на доске жизни, и быть готовым играть до конца, с любой позицией и с любыми фигурами, какие у него окажутся, но он должен делать это с радостным принятием и самым искренним сотрудничеством, не желая себе игры какого-то другого человека. "Каждый человек достигает совершенства, — говорит Бхагавад-гита, — побуждаемый к тому своей собственной кармой".

Другой закон, дхарма, есть закон эволюции сознания, а на самом деле иной эволюции и нет, поскольку все формы природы просто построены вокруг развивающегося сознания. Дхарма человека есть его положение на лестнице сознательной эволюции, и главная часть этого закона состоит в том, что силы любви, воли и мысли растут их применением, и не иначе. Потому для каждого человека применять свои силы, даже если они незначительны, вместо того, чтобы отшатываться от их использования, потому что он не может пока достигнуть стандарта других, которыми он восхищается — проявление мудрости. Никакой рост не придёт к нему ни путём ожидания, ни путём попыток выполнить задачу, к которой его силы ещё не приспособлены. Давайте снова обратимся к Бхагавад-гите: "Лучше своя дхарма, пусть невеликая, чем успешная дхарма другого. Кто исполняет карму, предписанную его собственной природой, не совершает греха".

Одной из черт закона кармы — то есть отношений человека с окружающим миром — является то, что следуя деятельности одного из лучей, он в то же время развивает качество луча находящегося в соответствии с ним. Например тот, кто стремится к красоте путём какого-либо из искусств, в то же время развивает волю и самоконтроль, характерные для первого луча. Тот, кто следует путём преданного служения, например, Христу, будет приведён во всё более широкие поля человеческого братства. Тот, кто стремится к истине как учёный, также станет в чём-то и философом. Кто берётся за работу со старанием, стремясь достичь величайшего мастерства, и применяет волю, испытает опыт красоты и интерес к ней, потому что, как я сказал ранее, искусность в действии всегда прекрасна, как причина красоты. Тот, кто следует человеческому братству, может начать с обычных товарищеских чувств, но в результате он оценит тех, кто выше по развитию и является старшими братьями человечества, и станет предан им. А философ, стремящийся постичь отношение человека и мира, окажется в царстве науки.

Это видно и в прогрессе наций. Большая склонность нашей нынешней подрасы к науке постепенно выливается в философию и развитие высшего ума, и это уже заметно в Америке, где люди поклоняются изобилию и процветанию и несдержанны в своём восхищении всем великим. Ум шестой подрасы там уже ощущает великое чувство братства, как, пожалуй, нигде в мире. Когда в пока ещё отдалённый период зрелости этой подрасы братство проложит свой путь в мир, подобно тому, как наука достигла огромных успехов в пятой подрасе, проникнув даже в мелочи домашней жизни, то можно предсказать, что всё, что останется сделать людям в седьмой — это сделать жизнь во всех отношениях и во всех частях прекрасной, а это свершение позволит достичь великой силы воли, и наслаждение внешней свободой сделает возможной ту просвещённую анархию, которая невозможна, пока не сыграло своей роли братство.

Глава XXI ЭТАПЫ САМООСОЗНАНИЯ

Эмерсон писал: "Близка нам и относится к нам та древняя притча от сфинксе, который сидел у дороги и загадывал загадки всем проходящим. Если человек не мог ответить, сфинкс съедал его живьём. Что наша жизнь, как не бесконечный полёт крылатых фактов или событий? В великолепном разнообразии приходят эти изменения, и все задают вопросы духу человеческому. Те, кто не могут высшей мудростью ответить на эти факты или вопросы времени, служат им. Факты обременяют их, становятся для них тиранами и делают из них тех людей рутины и рассудка, в ком буквальное подчинение фактам затушило всякую искру того света, который делает человека поистине человеком. Но если человек верен своим лучшим чувствам, или интуиции, и отказывается от тирании фактов как существо высшего рода, крепко держится своей души и видит суть, тогда факты подходяще и тонко занимают свои места; они узнают своего хозяина, и даже самый захудалый из них прославляет его." Это указывает на то, что, как я сказал ранее, человек относится к сознанию, и если он будет положительно стоять на этом, ему не нужно ничего бояться, и всё у него будет хорошо. Важно, однако, осознать, какая часть того, что человек обычно считает собой, в действительности является лишь фрагментом внешнего мира. Давайте проанализируем человека и посмотрим.

Во-первых, у человека есть набор материальных тел — физическое тело, а также соответствующие тела на тонких планах. Они обеспечивают для сознания ограничивающий инструмент, и приход в воплощение есть определённо акт концентрации. Как я объяснил в своей лекции о психологии личности и подсознательном уме, тело буквально есть камера-обскура — тёмный ящик. Оно не представляет нам мир, как обычно полагают. Органы чувств тела, однако, смягчают в некоторой степени эту функцию затмения. Они впускают в сознание чуть-чуть света из мира, и по этой причине на экране ума образуется очень ясный образ. Видение принадлежит сознанию, а ни в коем случае не ящику, и это сознание открыто миру и способно видеть его весь, кроме того случая, когда оно вошло в эту камеру, чтобы сосредоточить большую часть своего внимания на одном малом лучике света. А сознание, открытое миру, имеет самое смутное и неопределённое чувство всего его — это великий неразвитый бессознательный ум, но с чёткими и сияющими точками в нём, происходящими от тех ярких и живых опытов, которые он получил через камеру тела.

Естественным следствием этого является то, что в теле человек имеет дело с вещами поочерёдно, одна за другой; он в этом теле вовсе не развивается, и тело не развивается, а проходит через серию изменений, подобную смене времён года, и всегда что-то теряет, как и приобретает. Дело обстоит не так, что в среднем возрасте человек совершенен, а ребёнок и старик несовершенны. У ребёнка и старого человека есть свои совершенства, которых в возрасте зрелости человек не имеет. Это также подобно опыту ребёнка в школе, который в ходе дня получает полдюжины уроков по разным предметам в разных классных комнатах. Завтра он снова пойдёт в эти же классы и в каждом из них научится большему, чем мог в предыдущий день, потому что в царстве знания "кто имеет, тому дано будет и приумножится", и сила ума увеличивается день за днём. В будущих воплощениях, поскольку каждый из нас снова проходит через "времена года" своей жизни, он будет успевать лучше в каждом из них и будет богаче сознанием. И по мере того, как становящееся сильнее сознание становится способным удерживать больше вещей, органам чувств тел станет возможно расширить свой кругозор, пока наконец, достигнув совершенства, оно не станет открыто всему миру, видя без глаз и слыша без ушей, готовое войти в трансцендентальное состояние сознания Вишну.

Но пока этот великий день не наступил, каждый воплощённый человек должен в конце концов примириться с тем, что для него, как для личности в теле, нет прогресса и нет приближения к совершенству. В то время как он изучает одну вещь в одном классе сейчас, то, что он изучал час назад в другом классе, в значительной мере уже скрылось из виду. Его дело — жить из часа в час, проводя каждый с наибольшей пользой. Сама цель его воплощения — приобрести нечто новое, и этому уделяется всё внимание его чувств, эмоций и мыслей, а та часть его самого, что так в это вовлечена, видится и чувствуется как вещь среди других вещей.

Вторая вещь в нашем анализе — это личность. Это не набор тел, но нечто, что выросло вместе с ними. Новорождённый ребёнок, хотя он чувствует, желает и даже думает через тело, поначалу не имеет личности, но мало-помалу он становится вовлечён в "третье лицо" и думает "я — это", и с годами, с ростом тела, это становится вполне определённой вещью. Физическое тело тренируется определённым образом и приобретает набор привычек; к нему присоединяются и наборы привычек эмоциональных и умственных, присущих астральному и ментальному телам, и вот всё это образует выраженную личность, определённым образом реагирующую на мир. Это не сам человек, и правильным местоимением для обозначения этого будет "оно".

Эта личность является или должна быть инструментом, чем-то хорошим, утончённым, сильным, чистым, определённым и пригодным для конкретного жизненного пути, на протяжении которого через него будет приобретаться чёткий и ценный опыт. Но это должен быть также и инструмент, через который сам человек сможет мыслить, любить и изъявлять волю; он должен не просто привычно откликаться на внешние вещи, но и быть также открытым к человеку внутри.

Позвольте мне проиллюстрировать этот процесс. Если человек, который хорошо пишет или играет в теннис правой рукой, заставит себя научиться так же хорошо писать или играть левой, то это принесёт ему выгоду в некоторых отношениях; и если бы мы могли представить личность человека живущей огромный промежуток времени в одном теле, мы бы сказали, что эти достижения стоили бы затраченного времени как часть его совершенствования. Учась пользоваться левой рукой, он бы практиковал концентрацию, что потом пригодилось бы для чего-нибудь ещё. Так происходит в воплощении; истинный человек — это умелый игрок правой рукой, но личность должна научиться использовать всё своё время, она не должна тратить своё время на демонстрацию того, что уже достигнуто и наслаждение этим; она должна позволить внутреннему человеку использовать её для приобретения новых способностей. При таких обстоятельствах всякие личные амбиции (санкальпа, как это называется на санскрите) обязательно делают личность менее полезной для сознательного существования и исполнения целей внутреннего человека.

Если личностный человек решит проживать всякий момент, выполняя работу внутреннего человека, и жить ради его идеалов, то он и есть тот истинный человек, но если он воображает, что сам по себе что-то представляет и развивает мнение, что он станет ещё больше, то завтра он уже обречён. У него не должно быть жадности ни до чего, даже до знаний. В Боливии индейки и метиски демонстрируют своё общественное положение и богатство тем, что надевают за раз так много юбок, как только возможно. Такая форма величия никак не возвышает их самих и не является хорошим примером для других. То же верно и для личности, которая пытается быть ходячей энциклопедией. То, что требуется личности — это такое богатство и знание, которые позволят ей исполнять тот тип работы, для которого она пришла в мир, и когда видишь личности, берущие на себя большее, сразу вспоминаешь этих боливийских женщин и их юбки. В том, что мы видим в хорошей собаке, кошке или лошади, есть что-то от идеала личности — она может быть поистине прекрасной без всяких излишеств и украшений, которые были бы вполне уместны где-то в другом месте.

Третий элемент в нашем анализе можно назвать самостной личностью. Если сознание человека настолько погрузилось в личность, что думает "я — это", исключая всё иное, тогда личность узурпирует трон внутреннего "я" и жизнь проживается в интересах продолжения существования этой личности и удовлетворения её физических, эмоциональных и умственных удобств и амбиций. Тогда человек идеалов, истинный человек, до конца воплощения остаётся на голодном пайке. Личность — хорошая вещь, но самостная личность — величайшее проклятие.

Четвёртый элемент анализа — это сознательный человек, чей истинный интерес в жизни — в деятельности одного из описанных мною лучей, в следовании одному из идеалов. В той мере, насколько он сможет уничтожить самость личности, в то же время сохраняя личность сильной, его жизнь в воплощении будет плодотворной. Каждый человек может проверить себя. Пока он полон своим идеалом, всё хорошо, но если он скатится к самостной личности, то он пропал. Проверяя это, пусть он спросит себя не только о том, что занимает его ум, когда он думает, но ещё более — о том, что занимает его ум, когда он этого не делает. Трудоёмкой тренировкой и самоочищением он сможет создать в личности такие существенные эмоциональные и мыслительные привычки, что во время своего отдыха она будет раскрыта скорее вовнутрь, чем наружу, интересуясь идеалами, а не просто личностными вещами.

Местоимение, прилагаемое сейчас к человеку, это "вы". О нём нельзя думать как о некой предметной вещи; чтобы быть познанным, он должен быть почувствован как жизнь, будь то им самим или кем-либо другим. Именно здесь можно найти собранные плоды трудов личности. Здесь есть нечто такое, что развивается в способностях, так что в одном воплощении оно может удерживать за раз (волей, любовью или мыслью) или выражать в одном акте бытия количество вещей, которое в прошлой жизни с трудом схватывало по одной. Это "вы" на протяжении всех материальных изменений остаётся тем же сознанием. Материальная вещь не может измениться и при этом остаться той же самой, по причине своих пространственных ограничений, но это сознательное "вы" может оставаться тем же на протяжении перемен, при которых ваши мысль, чувство и воля приобретают всё более широкий кругозор, постоянно охватывая всё б`ольшую часть материального мира.

И всё же это сознание в свою очередь не есть "Я" — даже в тот момент триумфа, когда оно уже за пределами необходимости человеческих воплощений. "Я" должно научиться знать его как "вы", одно из многих "вы", которые являются частями великого активного начала. За пределами "вы" есть "Я", адхьятма, и это "Я" делает нас на протяжении всех движений сознания во времени всегда едиными с Шивой. Но и тогда не считайте своё сознание своей истинной жизнью, не воображайте, что это нечто такое, что позволяет вам жить, ибо на самом деле даже высшее сознание — всего лишь ограничение: это лишь тело, которым исследуют время, "Я" же — вне его. Вот почему некоторые из древних философов говорили, что "Я" и Бог — едины и то же самое, и всё же говорили "нети, нети" (не то, не то), когда кто-либо пытался описать Бога или Я в понятиях материи или даже сознания. Даже человек, не различающий своё тело и своё сознание, сознателен; а также и тот, кто не знает, что он знает, что Я есть Я, даже среди сознания, которое он ошибочно принимает за своё я. Это "Я", которое одно и то же на протяжении всех трёх периодов времени, наблюдающихся в изменяющемся сознании. Быть тем самым Я вне сознания для того, кто ещё не махатма, — это настоящий сон, тот глубокий сон, из которого возвращаются радостными, ощущая необъяснимое счастье. Но то, что для других сон, для махатмы — бодрствование.

Все вдумчивые люди могут получить некий проблеск постижения этого Я, если будут медитировать в следующем направлении. Когда они смотрят на свои и чужие тела, они могут сказать о каждом из них "это". Когда они смотрят на сознание в другом человеке, они назовут его "вы", но когда они смотрят на сознание в самих себе, они назовут его "я". Зачем же называть то же самое по-разному? Некоторые делают ошибку, думая, что они должны сказать "Я" для обозначения сознания в другом человеке. Это иллюзия высшего я. Они должна научиться говорить "вы", когда рассматривают сознание в себе. Тогда "Я" останется нетронутым контактом с двойственным миром, и человек будет махатмой. Именно таким образом Шри Шанкарачарья использовал "вы" Гаутамы Будды[13].

Узревший эту истину или осознавший её, оглядываясь на свой человеческий путь, увидит, что личность и тело были частью материального мира. Вы — часть мира сознания, часть чего-то, что не было вашим истинным "я", но было великим сознанием, которому нельзя назначить пределов. Это здесь находится урожай всех посевов, что были сделаны в пределах личности. Каждое новое достижение приносило расширение сознания, так что оно становилось ещё большей частью вселенского сознания, чем было раньше. В нём вы были частью Вишну, как в личности — частью Брахмы. Но каким бы великим ни стало расширение вашего сознания, даже это — не предел.

Наконец, в результате опытов в мире Брахмы, сознание может распространиться на всех лучах настолько, насколько простирается в этом мире имманентность Вишну, благодаря добрым услугам майи. Но на втором луче можно расшириться ещё больше и стать частью трансцендентального аспекта Вишну. И ещё дальше можно пройти на первом луче в воле Вишну, в которой он в свою очередь един с самим Шивой. Здесь и есть порог истинной нирваны, когда человек поднимается над сознанием, как задолго до того он поднялся над материей, и с этого момента вы будете больше не "вы", а "Я", и вселенная становится "Я".

Тем, кто учит: "нирвана — конец", отвечайте: "Вы лжёте!"

Тем, кто учит: "нирвана есть жизнь" — "Заблуждаетесь вы,

Света, что за лампой разбитой сияет, не зная,

И блаженства, в котором ни жизни, ни времени нет".