Семь ночей

Глава 26

Часы бесили меня… Их монотонное тиканье вносило смуту в душу. Минуты таяли, и, как ни странно, успокаивал лишь жуткий грохот, доносящийся из кухни. И виной всему Крошка, вдруг открывшая в себе кулинарный талант.

А мне нравилось… В этом было что-то настоящее, сладкое. Хоть и понимал, что для неё это всего лишь способ увлечь себя и не думать о своем беспамятстве. Но сейчас было хорошо… Пусть готовит, читает, гуляет, целует этого рыжего усатого кота, лишь бы улыбалась. Большего мне и не нужно было.

Я уже час пытался собраться с мыслями, тупо всматриваясь в сгущающиеся сумерки за окном. Надо бы подготовиться к завтрашнему дню, а все мысли не о делах, а о том, что новый день непременно наступит, и мне придётся оставить Леську одну.

Успокаивает лишь то, что Клара вернулась из вынужденного отпуска, да и Герберта я вызвал. Если Крошка согласится, пусть пробует на ней свое иглоукалывание, да что угодно, лишь бы она все вспомнила сама. Пусть развлекаются, в больничку играют, пока меня не будет. Старик так рьяно пытался восстановить Леську, что перестал верить только в традиционную медицину, прислав мне контакты врача, готового поработать с Крошкой, вот только слово «гипноз» тревожно царапало мою душу, на которой и без того было тяжело и беспокойно.

Смахивал пальцами по сенсору лэптопа, через силу просматривая список встреч на завтра, присланный секретарем. Уныло, обыденно и не цепляюще. Адреналин, с которым я ещё неделю назад предвкушал новый день, растворился, а кровь лениво бурлила по венам, ожидая лишь очередной дозы, что прожигала мои вены. Наркотиком стала… В зависимость превратилась. В потребность.

Я даже диагноз сам себе поставил. Докатились… Она моё сумасшествие. Моё безумие…

Все мысли бежали к ней… к босоногой Крошке, легко порхающей по дому. Она всё собой заполнила, внося в мои отрепетированные годами будни смуту и отрезвляющую толику страха. Ни хрена ведь не боялся! А её отпустить страшно было…

– Вааадь, – Леся аккуратно стукнула в приоткрытую дверь, оставаясь у порога. Она всегда так делала… Словно боялась войти без приглашения. Застыла в полумраке коридора, так соблазнительно кутаясь в тонкий кардиган. Нежная… Тонкая и такая манкая.

– Всё? Уже можно выходить?

– Нет, ещё пять минут. Я просто хотела спросить, что ты будешь пить? – Леся замахала руками и стала нервно переступать, косясь в сторону кухни. – Там… Там целый прилавок, и я не знаю, что выбрать.

– А что на ужин? – я буквально вспорхнул с кресла, оказываясь около неё в три шага. Обнял, прижал и зарылся носом в макушку.

– Это сюрприз, – она откинула голову, сморщила носик и так забавно улыбнулась. Её глаза были огромными, чистыми, как талые ледниковые озёра, скрывающие тайну глубины.

– Тогда как я могу тебе сказать? А что вы посоветуете, госпожа сомелье? – пальцы заскользили по шёлковым волосам, расслабляя тугую косу, пробирались к коже, чтобы насладиться учащающимся пульсом на её висках.

– Ладно, пойдём по классике, – она заерзала, как ужик, пытаясь выбраться из объятий. – Пусти, Вадь, сейчас всё сгорит!

– Ну и пусть полыхает, Леська… Не уходи.

– Нет… Пожалуйста! Я так старалась, – Крошка все же выкрутилась и как кошка отпрыгнула к стене. Грудь её тяжело вздымалась, предательски маня камешками затвердевших сосков, щеки полыхали румянцем, а в глазах сверкал озорной огонек. – Всего пять минут… Через пять минут я жду тебя в столовой.

И вновь я уставился на часы. Вот только сейчас время замедлилось, оно буквально остановилось. И когда стрелки наконец-то дёрнулись в последний раз, я со скоростью дикого зверя выскочил из кабинета, как из клетки.

Дышать было трудно без неё. Больно! Но так я думал до того, как перешагнул порог столовой. Верхний свет потух так внезапно, что поначалу показалось, что всё это мне снится…

Свечи в огромных стеклянных колбах разбрасывали яркие блики по светлому сводчатому потолку, ласково подсвечивая идеальное и практически обнаженное тело Леси…

Она стояла в центре гостиной, смущённо сжимая руки за спиной. Не таилась, не пряталась, не закрывалась от меня. Наоборот – она так соблазнительно покачивала бёдрами, даже не представляя, что творит со мной этим колдовским танцем.

Мои нервы натянутыми канатами заворачивались в спираль, треща по швам лопающимися нитями самообладания. Взгляд приклеился к её обнаженным плечам, заскользил по длинной шее, утыкаясь в белое полотно передника. Грубая льняная ткань скрывала от меня упругую грудь, плавную линию талии и красивый живот.

Меня разрывало на миллион частиц, рвущихся к ней… Моя Крошка! Маленькая, хрупкая, нежная и трогательная в своей природной скромности. Или я ошибался?

– Мне вдруг так захотелось сделать тебе приятное, – Леся прикусила нижнюю губу, медленно опустила взгляд в пол и томно развернулась ко мне. По спине спускались широкие бретели с рюшами, переплетающиеся в пышный бант прямо над аккуратной попкой. Крошка завела руки за спину, подхватила за края и потянула… Ленты послушно рассыпались, ласково скользя по её стройным ногам.

Открыл рот и буквально хапнул воздух. Ожидал всё что угодно, но только не увидеть мою девочку, так восторженно решительную поиграть с моим сердцем. Леся будто давала время, чтобы я насытился ею…

Дурочка! Разве это возможно? Нет… Её всегда будет мало. Любовался изгибами, переливом нежной кожи и сладкой задницей…

Леся будто чувствовала, что я уже на самом краю пропасти, оттого и решила подтолкнуть. Её тело вдруг стало извиваться шёлковой лентой на ветру: медленно, соблазнительно, призывно…

– Мне уже приятно.

– Тогда позвольте, Вьюник Вадим Дмитриевич, обслужить вас по высшему классу? – Леся дёрнула головой, рассыпая платину волос по спине. Смотрела коварно, вполоборота, медленно скользя взглядом, и остановилась, лишь когда наши глаза встретились.

– Знаете, Леся, но я очень привередливый клиент, – выключил и отбросил телефон, который всё это время с остервенением сжимал в руках. Зачем он мне? Зачем мне всё, что может сейчас отвлечь от неё?

– О! Поверьте, вы для нас самый важный клиент, – рассмеялась она. – Присаживайтесь.

Леся развернулась, скрывая от меня магию своего тела и возвращая возможность дышать.

Эта девчонка точно прикончит меня… Надо Герберту сказать, чтобы прописал мне что-нибудь для сердечка… Немолод ведь уже!

Крошка сделала два шага в сторону, открывая шикарно накрытый стол прямо напротив камина: сверкающий хрусталь, серебро приборов и перелив жемчужного фарфора.

Первый шаг дался с огромным усилием. Я будто прикипел к полу, но её чуть подрагивающая протянутая рука манила меня к себе. Сжал тонкие пальчики, прижимая их к своим губам.

– Мои правила, Вадим Дмитриевич, – зашептала она, подталкивая меня к креслу. И только сейчас я понял, что ужин накрыт на одного…. Интересно.

– Да я на всё согласен, Крошка.

– Но проблема в том, что у нас строгий дресс-код, – Леся легко пробежалась пальчиками по моим рукам, останавливаясь на вороте футболке. Сжала и потянула…

Выдохнул и позволил сдернуть эту бесполезную тряпку. Теплые ладони легли на грудь, привычным танцем обежали все шрамы, задерживаясь на длинной линии пореза под сердцем. Её любимый… Она с такой щемящей нежностью ласкала именно эту отметину, которая чуть не оборвала мою жизнь несколько лет назад. Лезвие ножа отделяло всего три миллиметра от сердца! Ещё три миллиметра, и я бы сдох в сугробе у собственного дома.

– Я обязательно спрошу историю каждого, – она словно поняла, о чём я думаю. Зажмурилась, пропуская болезненные мысли через себя. Дурочка…

– Спрашивай, – еле произнёс я, наблюдая, как моя девочка плавно опускается на колени, уверенно расстёгивая пряжку ремня.

– Не сейчас. Спрошу, когда смогу рассказать о своих, – голос её дрогнул, но не от страха… Она шумно сглотнула слюну и потянула бегунок молнии ширинки, словно случайно касаясь каменного члена.

Зараза! Касалась и прятала коварную улыбку… Эта девчонка так быстро научилась наматывать мои нервы на кулак, что порой становилось страшно однажды проснуться под её каблуком. А, по хуй… Каблук, так каблук… Она упивалась реакцией моего тела, тянула за пояс джинсов и еле слышно постанывала, предвкушая одно удовольствие на двоих. Нежные влажные губки накрыли головку члена, пробегаясь горячим язычком по уздечке.

Мир треснул… Всё растворилось. Не видел, лишь ощущал! По телу пронеслась волна сжирающего пламени. Инстинкты рвались наружу, но я сдерживал себя, давая возможность моей девочке насытиться сладкой властью надо мной.

Её поцелуи были убийственными. Изводящими. Двигалась чётко, продуманно, прекрасно понимая, как действует на меня. Она – как сладкое вино, бьющее в голову с нечеловеческой силой. Её взгляд, улыбка, мягкие движения – все лупило точно в цель. Снайперша… Она определённо знала, чего хочет. А я не хотел останавливать эту игру.

– Теперь вы готовы к ужину, – выдохнула она, поднявшись на ноги. Едва касалась губ, прижималась и легко бегала подушечками пальцев по спине.

– Я уже зверски голоден…

– О! Это заметно, – Леся опустила взгляд и вспыхнула румянцем. Толкнула меня в кресло, а потом медленно сдёрнула с себя передник и опустилась на мои колени.

Чёрт… Эта девчонка даже не представляет, что со мной творит! Сжигает своей нежностью, сворачивает мою башню, заставляя кайфовать от одного лишь её вида.

– Шампанское?

– Из твоих рук – хоть яд…

– Но вы пока не сделали мне ничего плохого, – Леся нарочно вильнула бёдрами, зажмурилась, вбирая ощущения от скользящего по складочкам члена. Пытала меня, изводила и пылала сама. Ожидал чего угодно, но только не того, что она оттолкнётся от моей груди, выгибаясь назад, и в обратном движении закружит бёдрами. Наслаждалась касаниями, то усиливая давление каменного члена, то, дразня нас обоих, приподнимаясь выше. – О-о-о-ох…

Её стон был пьянее вина. Взял со стола бокал и почти залпом осушил, желая лишь затушить адское пламя.

Руки сами легли на её грудь, когда всем было понятно, что ужин не состоится…. Сжимал, пропускал торчащие соски между пальцев, меняя силу. И чем крепче сжимал, тем громче стонала она, все ускоряя свой танец. Чувствовал, как по головке растекается влага её возбуждения, наслаждался звуками, грудными вздохами, резкими выдохами.

Её тело подрагивало… На длинной шее с остервенением пульсировала венка. И этот танец безумия мне был знаком… Прижался губами, чтобы насытиться этим дьявольским ритмом, и зарычал, ощущая, как головка медленно погружается в её горячую влажную плоть. Замер… Не хотелось прекращать игру. Зачем останавливать, если можно дополнить её своими правилами?

Смахнул рукой на пол всё, что могло помешать, и резко приподнял её за задницу, усаживая прямо на стол.

– Вот так хорошо… – выдохнул, рассматривая все её прелести. Леся громко рассмеялась, но покорно поставила ступни на мои колени. Знала моя девочка… Знала, что будет хорошо, и хотела этого. Задышала часто, когда я раздвинул ноги, открывая её для себя.

Бархат кожи, по которому плясали всполохи огня… Они бликовали в её соках, подсвечивая затвердевший бугорок клитора и припухшие розовые губки.

– Моя девочка, – вновь и вновь повторял я, двигаясь поцелуями от живота к лобку. Ощущал, как напрягаются её мышцы, как дрожат ноги, видел, как белеют пальцы, сжимающие край столешницы.

– М-м-м-м-м… – захрипел, скользя языком по её плоти.

Леся взвизгнула и ещё шире развела колени. И уже непонятно, кто кого трахал… Вцепилась ногтями в мои волосы, двигая бёдрами, подстраиваясь под скольжение языка. Размашистыми движениями собирал влагу, коварно обходя стороной клитор. Слышал её рычание от досады. Но ведь она сама затеяла эту медленную пытку? Так я тоже люблю поиграть…

Протянул руку к металлическому ведёрку, в котором стояла запотевшая бутылка шампанского, схватил кубик льда и заскользил по лобку… Её шрамы потеряли ужас. Они стали родными, красивыми, любимыми… Подгонял мурашей, покрывая их холодной тающей поверхностью. Опускался всё ниже, ласкал, даря весь спектр ощущений. Холод льдинки сменялся жаром моего языка. Обвёл клитор и резко втянул его губами…

– Вадя! – в голос заорала Леся, содрогаясь в конвульсиях своего удовольствия… Она извивалась, медленно опускаясь спиной на стол. Хапала ртом воздух, стонала и ревела… Из глаз скатывались огромные капли слёз, а бёдра продолжали танцевать, ища спасительные касания языка.

– Леська… – зарычал я, схватил её за задницу и со всей силы вошёл в неё. Замер… Боже, как давно я мечтал об этом. Боялся, щадил, а сегодня… Сегодня всё иначе. Словно в последний раз, ей Богу! Моя девочка будто вкусила все прелести секса, научилась забирать удовольствие. Медленно привыкая к собственному желанию. – Ты меня убьешь…

Положил руки на её плечи и, возможно, перебарщивая с силой, заскользил по её телу. Растягивал кожу, оставляя алый след, сжимал грудь, чуть подкручивая соски, опустился на талию, развернув руки так, чтобы удобно держать её, едва касаясь каменного клитора кончиками больших пальцев. И снова толкнулся… Погружался, выходил почти полностью и снова тонул в её пламени. Каждый толчок был сильным, резким, без осторожности.

– Тогда сдохнем вместе…

– Чёрт! – взревел я, всё быстрее и быстрее входя в неё. Аккуратные титечки тряслись, повторяя мои движения, розовые искусанные губы были приоткрыты, а глаза восторженно распахнуты… Леся с нескрываемым азартом следила за тем, как сливаются воедино наши тела…. – Леська!

– Ты мой, Вадя, – вдруг выдала она и закинула руки над головой, смахнула ведро со стола и вцепилась в край, фиксируя своё положения. И по гостиной покатился хрип… Наши столкновения стали жесткими, резкими, оглушающими хлюпаньем её влаги. Она выгибалась, требовала ещё! Больше! А я не понимал, как до сих пор держусь.

Удовольствие с ней было бесконечным… Оно упорно затягивало меня в водоворот дикой страсти.

Мы горели в объятиях друг друга, питались эмоциями и покорно погибали, надеясь, что никто не украдет НАШ завтрашний день…