Сердце Триединства (СИ)

Глава 11. Принц-скорпион

Если б у Дармера спросили, сколько времени прошло с прибытия команды на остров, он бы вряд ли сумел ответить. Дни слились в череду тренировок и перерывов между ними на еду и сон. Команда стала отлаженным механизмом, действующим четко по расписанию. Даже недолгие разговоры в столовой сводились к обсуждению занятий.

Но никто не думал жаловаться. Прогресс как каждого из друзей, так и команды в целом был очевиден.

Линт отказался от прежней схемы тренировок и больше не окунал подопечных в грязь. Крин отошла от роли наблюдателя и теперь вдвоем с напарником учила ребят тактике боя в различных ситуациях. Хотя команда не всегда справлялась с поставленной задачей, за что неизменно получала головомойку от Линта, друзья радовались переменам. Тренировки стали по-настоящему интересным вызовом их способностям, смекалке и командной работе. Результат не заставил ждать.

Салли наконец-то научилась создавать Лед. Она уже неплохо замораживала воду, что вызывали Кси или Линт, и с воодушевлением пыталась творить собственные заклинания Льда.

Кси и Адель не продвинулись в магии, зато их физическая сила и выносливость заметно возросли. Адель бегала с Дармером на равных и больше не задыхалась во время ускорений.

Из-за высокой интенсивности тренировок постоянными спутниками ребят стали травмы и магическое истощение. Но бегать после каждого занятия в госпиталь не приходилось. Мартес не хуже островных лекарей исцелял товарищей. Он и раньше помогал друзьям, но из-за небольшого резерва его порой не хватало на всех. Конечно, объем с тех пор не возрос, но «друид» научился эффективнее пользоваться энергией. Теперь Мартес не только лечил травмы, но и поддерживал команду в бою, создавая земляные укрытия.

Дармер не отставал от товарищей. Он продвинулся в фехтовании и вызывал стабильную Молнию. Теперь он работал над дальностью поражения. Пока она не превышала пяти шагов, а Гефест утверждал, что Молнией можно бить и за пятьдесят. Есть, к чему стремиться.

Но однажды устоявшаяся колея нарушилась, а Дармеру напомнили о ходе времени.

День начался как обычно: подъем, утренняя пробежка, завтрак, тренировка. Все изменилось в обед.

Почти всегда кто-то из друзей опаздывал в столовую, задержавшись на занятии или в душе. По негласному правилу команда опоздавших не ждала, а, взяв еду на всех, занимала свободный стол.

В это раз последней пришла Адель. Она подбежала, когда товарищи уже уплетали дневную порцию серой массы, и, не говоря ни слова, влезла между Дармером и Кси, потеснив последнюю. За что получила тычок локтем и разъяренный взгляд. Но Адель, не обратив внимания на Кси, повернулась к Дармеру. По ее взволнованному лицу тот сразу понял — что-то случилось.

— Я только что видела Элмиста. В жилом квартале, — быстро проговорила Адель.

Салли, Кси и Мартес недоуменно переглянулись, не понимая, о ком идет речь. Они никогда не слышали этого имени. Но не Дармер.

— Элмист? Он-то здесь откуда взялся? — удивился парень.

— Не знаю. Но рядом стояли маги в формах других стихий, — продолжила Адель. — Должно быть, его команда. Раньше я их не видела.

— Элмист — это ваш одногруппник? — первым догадался Мартес.

— Да, — подтвердил Дармер.

— Но на острове нет третьекурсников, помимо нас, — заговорила Салли. — Я встречала здесь только учеников со старших курсов.

— Может, они только приехали сюда, — предположила Адель.

— Так прошло два месяца, — сказал Мартес.

Все посмотрели на него.

— Ты о чем? — спросил Дармер, хмуря брови.

— Два месяца, — повторил Мартес, — столько длится практика. И они прошли.

Товарищи замерли в изумлении. Они совсем забыли про практику!

Кси потянулась через стол и хлопнула Мартеса по плечу, а затем с восторженным видом щелкнула пальцами. С тех пор, как ее лишили голоса, Кси неплохо освоила пантомиму. Не имея возможности выразить мысли и чувства словами, девушка перешла на язык тела. Что характерно, жести и мимика Кси получались не менее яркими и эмоциональными, чем речь.

— Но я думала, после практики команды вернутся в Форестоун и продолжат обучение там? — спросила Салли недоуменно. — Разве мы не были исключением из-за особых обстоятельств?

Дармер фыркнул.

— Думаешь, у других не найдется «особых обстоятельств», чтобы попасть на остров Старейшин?

— Ты о чем? — не поняла Адель.

— Кланы. Они всегда стремятся получше устроить перспективных отпрысков. Правила Варнорта не запрещают на третьем году тренировки с личным наставником. Вот кланы и подыскивают учителей для наследников. В Некфисе или, если связей и влияния хватит, на этом острове. Самый престиж.

— А как же его команда? — спросила Салли. — Ведь команды разделять нельзя, так ведь? Кто тогда тренирует товарищей кланового? Не может же один наставник обучать все стихии…

— В таких командах обычно не один клановый, а двое-трое. Кланы договариваются и общими усилиями находят им учителей. А те находят время и для остальных, не столь высокого происхождения.

Салли нахмурилась.

— Но так быть не может. Ведь нам говорили в Форестоуне, что команды собирают, уравновешивая по силе. А если в группе несколько магов с высоким объемом, то они получают преимущество над другими.

Дармер тихо усмехнулся. Иногда его поражала наивность сокомандницы.

— Скоро ты сама увидишь, как обстоят дела на самом деле.

Салли еще сильней нахмурилась, но ничего не ответила.

Ребята быстро разобрались с обедом и покинули столовую раньше обычного. К жилому кварталу они шли едва не вприпрыжку.

— А этот Элмист — клановый? — спросил Мартес по пути.

— Да, — ответил Дармер. — Его полное имя Элмист Нинсар.

Кси прищелкнула языком. Ей эта фамилия о чем-то говорила. Но для остальных она была пустым звуком. Товарищи попросили Дармера рассказать об этом клане.

— Нинсар довольно влиятельны. Несколько лет назад были вторыми по силе после моего клана. Как сейчас обстоят дела, не знаю, но вряд ли Нинсар сильно сдал позиции. Все же один из четверки моностихийных кланов.

— Каких? — не поняли друзья.

— Моностихийных. То есть кланы, больше половины которых — маги одной стихии. Такие кланы как бы олицетворяют собой стихию и потому пользуются большим уважением и влиянием. Клан Нинсар представляет Воздух. Магов этой стихии там около двух третьих.

— Но твой бывший одногруппник — маг Огня, так? — спросил Мартес.

— В любом клане есть маги всех стихий. Но в моностихийных одна доминирует.

— А твой клан олицетворял Огонь? — поинтересовалась Адель.

— Да. И олицетворяет до сих пор. Титула мою семью никто не лишал. Теперь Веспер огненный клан на сто процентов… Конечно, многим это не нравится. Меня давно хотят лишить права называться клановым. Полагаю, лишь Старейшина не позволят это сделать. Особенно громко вопят Антаресы. У них самый большой интерес. Ведь если Веспер объявят уничтоженным, они станут моностихийниками, — Дармер усмехнулся, одновременно горько и зло. — Антарес… Да какой из него моностихийник? Магов Огня в клане даже половины не наберется! Про их силу я вообще молчу. После гибели Весперов они тут же налетели как гарпии и все растащили. Все, что было нажито мощью и могуществом моего клана. Они бы и особняк к рукам прибрали, да только не придумали, как заставить меня влиться в их «дружную семью». А давить уже нечем…

Дармер замолчал. Ему стало неловко от того, как его прорвало. В последний раз он говорил об этом на эмоциях в тот день с Шедом… Теперь опять нахлынуло. Дармер не смотрел в глаза друзей, чтобы не увидеть там… сочувствие? Жалость?

— Гиртаб из Антаресов, — сказал он, чтобы перевести тему.

— Гиртаб? Но ведь он далеко не слабый, — удивилась Адель.

— Ага. Потому и носятся с ним, как с эликсиром вечной жизни. Надежда и опора клана, — с презрением проговорил Дармер.

Повисло неуютное молчание.

— А какие еще есть кланы? — спросила Салли неуверенным голосом. — Сколько их всего?

— Не считая моего? — печально усмехнулся Дармер. — Пять.

— Немного. Я думала, больше, — удивилась Салли.

— Полвека назад было семь. Клан Натрикс потерял больше половины магов за день. Говорят, их перебил один из своих. Странная история. Оставшиеся Натриксы не смогли оправиться от такой потери и влились в клан Кайтос. Теперь клана Натрикс официально не существует. Хотя представители живы до сих пор.

— Кайтос, Кайтос…, — забормотала Адель. — Я где-то уже слышала эту фамилию.

— Глава Форестоуна, — сказала Салли. — Парасилур Кайтос.

— Точно. А, вспомнила! Еще так звали того типа со стены, этого начальника охраны острова, как же его имя…

— Хиазмор Кайтос, — припомнил Мартес.

— Да, он. А они оба большие шишки! Кайтос тоже из этих моностихийных?

— Ага, Вода, — подтвердил Дармер.

— Значит, Воздух — это клан Нинсар, Веспер — Огонь, Вода — Кайтос, Антаресы без стихии, — перечислила Салли, загибая пальцы. — А кто Земля?

— Медейн, — тихо произнес Мартес.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Салли.

— Все «друиды» знают, — просто ответил тот.

— Это уж точно, — согласился Дармер. — В клане Медейн концентрация «друидов» просто зашкаливает. Это самый многочисленный клан. Про кого можно сказать «большая семья» — так про Медейн. Среди его магов есть даже со средним объемом. Для других кланов это нонсенс.

— Нонсенс? Но, подожди, ты как-то упоминал, что в твоем клане рождались дети со средними способностями, — вспомнила Салли.

— Не только в моем. Такое во всех кланах случалось.

— И что с этими детьми происходит?

— От них отрекаются. Нет, все не так страшно, как ты подумала, — поспешно прибавил Дармер, увидев, как широко распахнула глаза Салли. — Они лишаются права носить фамилию, да и то только после совершеннолетия. Вот и все. Отреченные больше не являются частью клана, но никто их не гонит. Они могут продолжать жить с семьей.

Дармер почувствовал несильный тычок в предплечье. Он повернулся и наткнулся на вопрошающе-ироничный взгляд Кси.

— Ладно… Так было в моем клане, — проговорил Дармер. — В других отношение к отреченным не столь мягкое. Там они уходят после совершеннолетия.

— То есть их изгоняют, — уточнила Адель, презрительно улыбаясь.

Дармер кивнул, надеясь, что ее презрение направлено не на всех клановых поголовно.

— А пятый клан кто? — снова полюбопытствовала Салли.

— Симирам, — сказал Дармер. — Второй нестихийник.

Ничего больше рассказать про Симирам он не успел. Друзья дошли до площади жилого квартала и тут же забыли о разговоре.

Никогда еще в этом месте не собиралось столько магов. И никогда прежде они не видели на острове Старейшин так много учеников. Яркие разноцветные формы заполонили площадь. Они стояли, разделившись в группы по несколько магов. Темные формы взрослых воинов тоже мелькали, но их значительно меньше. Варнортовцы стояли по двое, по трое возле столпившихся команд.

Одиннадцатые медленно шли через площадь, озираясь по сторонам. Внимания на них никто не обращал.

— Ребята! Адель! — вдруг окликнул их знакомый голос. Повернувшись, друзья увидели Крин с незнакомым высоким магом. Рядом с ним тренер казалась девочкой-подростком. — Идите сюда! Вот, Ноа, мои с Линтом подопечные. Ребята, познакомьтесь — это Ноа Симирам. Он руководитель и тренер одной из команд. Сегодня на остров прибыло много ваших однокурсников.

Маг развернул широкие плечи и посмотрел на друзей. Светло-карие с золотинкой глаза скользнули по остальным и остановились на Дармере. Варнортовец едва заметно сощурился.

«Узнал, — подумал юноша. — Точнее, понял, кто я».

Дармер не был знаком с Ноа Симирамом, но его собственные глаза были слишком приметного оранжевого цвета, чтобы не догадаться, из какого он клана. У отца Дармера были точь-в-точь такие. И Ноа наверняка его знал.

— Неплохо, — резюмировал он. — Трое с высоким объемом и двое со средним. Хорошее соотношение. Впрочем, слабой команды здесь быть и не могло, не так ли? — усмехнулся Симирам. — Не удивляйтесь. Когда-нибудь и вы научитесь определять объем энергии на глаз, — сказал он ребятам. — Это приходит с опытом. И как тебе, Крин, роль наставника? — обратился Ноа к собеседнице. — Ты ведь никогда раньше не тренировала учеников.

— Должна признаться, это не самое простое дело в моей жизни, — улыбнулась Крин. — Но я справляюсь. А если что, Линт мне помогает. Ведь у него опыта преподавания намного больше.

— А, Линт…, — протянул Ноа. — До меня дошел слух, что он недавно лежал в госпитале с серьезной травмой. Из-за ваших учеников, — он с усмешкой покосился на ребят. — Это правда?

— М-м… Ну…, — Крин замялась. На вопрос отвечать не хотелось, но маг смотрел выжидательно, и ей пришлось признаться: — Ну, в общем, да…

Ноа хохотнул.

— Хорош тренер — проиграть кучке третьегодок!

— Просто ученики талантливые попались, — Крин лучезарно улыбнулась сначала Ноа, а затем подопечным. — А как твоя команда?

— Жаловаться не на что. Все как один — способные и перспективные. Мечта любого наставника. Да я вас сейчас и познакомлю — вон они идут.

Ноа кивнул за спины ребят. Дармер обернулся и посмотрел в указанном направлении. Хотя на площади толпилось множество учеников — красные, белые, синие и зеленые формы мельтешили со всех сторон — почему-то Дармер сразу увидел нужную команду. Может, потому, что Веспер давно считал свою удачу подругой ветреной, а шедший во главе группы парень не предвещал спокойного завершения дня.

— Добрый день, тренер! Остальным — тоже. Очень рад всех видеть, — отчеканив каждое слово и сверкая самодовольной улыбкой, произнес Гиртаб Антарес.

Никто из одиннадцатой команды на приветствие не ответил. Дармер покосился на товарищей. Адель смотрела на Гиртаба, как на явление чего-то неприятного. Похожее выражение застыло на лицах остальных. Но они смотрели не на Антареса, а на его спутников. Точнее — на бывших одногруппников. И радость от встречи никто не выказывал. Мартес, судя по шевелению за спиной, даже попытался скрыться с глаз пришельцев.

Зато из-за спины Гиртаба показалось еще одно знакомое лицо.

— Ну, привет! — ухмылялась Пристина.

Встретить здесь ее более неожиданно, чем Гиртаба. Дармер не особо удивился, увидев старого недруга. После истребления Весперов клан Антарес стал намного влиятельнее и мог договориться об ученичестве главного наследника в сердце Триединства.

— Представь нас, Ноа, — сказала Крин, будто не замечая напряженной атмосферы вокруг. — Ребята, конечно, узнали бывших одноклассников, но их товарищи с ними не знакомы. Да и я никого из твоих учеников не знаю.

— Охотно, — Ноа улыбнулся. — Вот эту девушку зовут Пристина, — указал он на скалившуюся девчонку. — Твоему приятелю Линту она должна быть знакома. Пристина его бывшая ученица. Она единственная в моей команде, у кого малый объем, но боец из нее получится хороший. Думаю, мне не надо тебе пояснять, почему.

Крин понимающе кивнула.

— Непросто, должно быть, обучать такого… особого ученика, — заметила она. — Линт постарался сделать, что мог, научил всему, чтобы у последующих учителей не возникало проблем, но…

— О, не волнуйся, — заверил ее Ноа. — Хоть ближний бой совсем не моя специализация, но мне хватает знаний и опыта, чтобы обеспечить всем моим подопечным условия для развития талантов. К тому же я и не единственный их наставник. А Пристина очень способная ученица.

«Он точно о Пристине сейчас говорит? — подумал Дармер, косясь на девчонку. В Замке Огня она меньше всего проявляла способностей к учебе. — Может, просто перед Крин рисуется?»

Но дальнейшее знакомство дало понять, что случайный бездарь не мог попасть в такую команду.

Ноа представил красивую смуглокожую девушку-«друида» с большими темными глазами и необычным именем Моринга, а потом двух юношей, удивительно схожих меж собой, несмотря на синий и белый цвета их форм. Маг Воды Кипрей был пониже, плотнее, а и светлые волосы стриг коротко. Воздушник Иланг давно не утруждал себя стрижкой — его растрепанные лохмы почти касались плеч. Но вытянутые скуластые лица и водянистые глаза были почти одинаковы. Разве что у Иланга нос длиннее, чем у брата.

Дармер почти не сомневался, что они братья, как и в том, что все трое — клановые. Пусть он еще не умеет определять объем энергии на глаз, как Ноа, но вычислить своих собратьев для него труда не составило. Четверо клановых на команду из пяти магов — что ты теперь скажешь, Салли?

Наконец, дошла очередь до «звезды» команды: самого талантливого, умного и трудолюбивого ученика. Именно такими словами можно вкратце пересказать речь Ноа Симирама, посвященную Гиртабу.

Дармер чувствовал, что его тошнит, когда слушал, казалось, нескончаемый поток похвалы и лестных эпитетов на голову Антареса. Но посмотрев на Гиртаба, Дармера замутило еще сильнее. Ему почудилось, что физиономия врага сейчас треснет от переизбытка гордыни.

«У него и так самооценка всегда была выше гор, куда еще повышать?» — возмущенно думал Дармер.

Ему было настолько противно и омерзительно, что он предпочел бы вернуться в подземелье к Торменте, лишь бы не быть здесь.

За мыслями и попытками отвлечься от происходящего Дармер пропустил момент, когда тренерское слово перешло к Крин. Но она лишь назвала учеников по именам. Таким образом, знакомство команд состоялось.

— Значит, вы теперь в одной команде, — насмешливо протянул Гиртаб, переводя взгляд с Дармера на Адель и обратно. — Наслышан о ваших похождениях в… где вы там практику проходили? В дыре какой-то, названия не запомнил. Дырабер, кажется?

Пристина расхохоталась, разностихийные братья ухмыльнулись. Только смуглая девушка осталась безразлична к шутке.

— Ну, конечно, куда нам до вас, — в тон ему ответил Дармер. — Ваша команда, небось, задницы в Некфисе просиживала? — он сделал паузу, давая противникам возможность ответить. Но те молчали. — Вас ведь туда направили? И кто теперь будет говорить, что распределение на практику было честное, — негромко, повернув голову к команде, прибавил Дармер.

Гиртаб презрительно фыркнул.

— Честность? Да кому она нужна, если есть связи. Впрочем, ты уже наверняка забыл, что это такое, когда перед тобой все двери открыты. Ты опустился ниже некуда, скоро клановым именоваться перестанешь.

— Если я такой жалкий, почему Старейшина взял в ученики меня, а не тебя?

Губы помимо воли растянулись в улыбку от зрелища того, как с лица Гиртаба сползает надменность. В то же время Дармер ощутил неприятный укол. Ему не нравилось похваляться ученичеством у Гефеста. Юноша будто падал на одну ступень к Гиртабу, становясь таким же надутым павлином, как он. Но в то же время хотелось уязвить Антареса, а для этого приходится говорить на одном с ним наречии, как бы противно не было.

И оно того стоило. Дармер веселился про себя, глядя, как по перекошенному лицу блуждают мысли, что бы ответить. Он мог почти в точности их повторить. Гиртабу наверняка хотелось сказать, что Старейшина всегда питал нездоровую привязанность к Весперам, и потому захотел обучать последнего из них. Еще бы добавил что-нибудь про мягкотелость правителя. Клановые нередко прохаживались на эту тему. Проблема в том, что говорить подобное на острове Старейшин при таком количестве свидетелей неразумно, и потому Гиртаб был вынужден проглотить все, что вертелось на языке про Кандаона.

Чтобы еще больше позлить соперника, Дармер быстро, незаметно для других, стрельнул взглядом на Ноа Симирама, а затем вновь посмотрел в глаза Гиртаба. Дескать, как можно сравнивать самого Старейшину в наставниках и мага из клана, чье влияние сейчас где-то на дне Великой Черной Впадины. Судя по появившемуся у Антераса оскалу, он понял правильно.

Но Гиртаб быстро справился с гневом и вновь задиристо ухмыльнулся.

— И не побоялся же он обучать такого нерадивого и тупоумного ученика, как ты! Неужели никто не просветил Старейшину о твоих «успехах» в Замке?

— Гефест Кандаон без подсказок знает, что всему свойственно меняться, — улыбнулся Дармер, ничуть не задетый столь жалким выпадом.

Гиртаб сверлил его пару секунд взглядом. А потом посмотрел на Адель.

— Например, члены твоей команды? Вот уж не думал, что увижу вас вместе. В чем дело, Адель? Ты же всегда презирала этого неудачника, — кивнул он на Дармера. — А теперь что? Хотя, о чем это я? Ты теперь такая же неудачница. Раньше я хотя бы видел в тебе соперника, пусть и временного. Ты простолюдинка, которой повезло родиться с большим объемом энергии, но не способная ею управлять. Загубить всю команду за две недели практики — это сильно. Может, даже рекорд. Зря ты тогда не взорвалась. Хоть смогла бы красиво завершить свой ничтожный путь воина.

— Гиртаб, — раздался укоризненный голос Ноа Симирама. — Не стоит так говорить. Не забывай, где находишься, и кто может тебя слышать.

— Конечно, тренер, — смиренно кивнул Гиртаб, продолжая ухмыляться.

— З-заткнись…, — раздался сдавленный шепот, похожий на шипение разъяренной змеи, — закрой пасть, чванливый ублюдок! Не смей говорить о том, о чем представления не имеешь!

Не глядя, Дармер положил ладонь на плечо Адель, и ему передалась ее дрожь сдерживаемого гнева. От веселья не осталось и следа.

Гиртаб надменно хохотнул.

— Лучше сама придержи язык, простолюдинка. Подумай, если есть чем, с кем разговариваешь!

— А то что?! Что ты, высокомерный клановый выскочка, мне сделаешь? На дуэль вызовешь? Так я только за!

— Так, стоп-стоп! — вмешалась Крин. — Давайте успокоимся. Никаких дуэлей! Адель, ученики могут вступать только в учебный поединок и только с разрешения тренера. Поэтому никакого выяснения отношений на площадке!

— Да я бы не принял никогда вызов от такой, как она, — пренебрежительно произнес Гиртаб. — Позор для кланового выходить на дуэль с простолюдином! Я приму вызов только от равного.

— Тогда, может, примешь его от меня? — Дармер сделал шаг вперед. — Я соответствую твоим условиям?

— Дармер! Ты слышал, что я говорила…? — возмутилась Крин, но тот не дал ей закончить.

— Клановый, даже если он ученик, может вызвать на дуэль другого кланового в случае оскорбления чести и достоинства. И ему нужно согласие только главы своего клана. Я — последний Веспер, и именно я являюсь главой. Поэтому ничье разрешение мне не нужно.

— Не совсем так, — вдруг вмешал Ноа. — Ты, конечно, номинально являешься главой, но пока ты ученик, такие решения все еще принимает твой тренер. К тому же не забывай про военное время и где ты находишься. Сейчас и остальные главы кланов не так свободны, как раньше. Нет, ты, конечно, можешь спросить разрешения Старейшины на дуэль, но, мне кажется, не стоит тратить время.

Дармер понимал, что Ноа прав. Пока он не получит хотя бы серую форму, о привилегиях последнего Веспера можно не вспоминать. А Гефест Кандаон никогда не даст добро на дуэль.

Дармер взглянул на Гиртаба. Тот смотрел с нескрываемой насмешкой и превосходством.

— Доволен, да? Отмазался от дуэли. Не придется теперь форму пачкать и в госпитале валяться!

— Скажи спасибо, Веспер, — презрительно процедил Гиртаб. — Я бы раскатал тебя по площадке! И сделал это с огромным удовольствием. Ты ничтожество, недостойное называться клановым и носить фамилию предков. Как бы наши кланы не относились друг к другу, я умею видеть истину. Весперы были великими. Но именно что были. Теперь это только история. Если б я мог, то вызвал тебя и избавил древний клан от такого жалкого наследничка.

Пристина и двое одинаковых с лица братьев снова рассмеялись.

Дармеру нестерпимо хотелось по-простецки, без магии расквасить кулаком самодовольное лицо Антареса. Сломать ему нос получилось бы без особых усилий. Останавливало только клановое воспитание, намертво вбившее, что на кулаках дерутся только простолюдины, которым на большее не хватает энергии. Если Дармер устроит потасовку в месте, где полно клановых, то наведет на себя такое клеймо позора, что и за век не смоется. Их перебранка и так привлекла много любопытных взглядов.

Внезапно Дармер понял, что должен сделать. Гиртаб и сам может… И свидетелей вокруг достаточно. По меньшей мере, половина магов на площади — из кланов. Не отвертеться. Нужно лишь сказать…

Мимолетное сомнение мелькнуло и исчезло, когда Дармер вспомнил все, что наговорил этот ублюдок за последние полчаса. Ему и Адель. Кто-то должен заткнуть Гиртаба, раз остальные, даже тренер, сквозь пальцы смотрят на его выходки.

Дармер скрестил руки на груди, пренебрежительно склонил голову набок. На лице появилась точь-в-точь такая же презрительная усмешка, как у Гиртаба.

— Какие дифирамбы моему клану! Впрочем, твой клан всегда втайне восхищался Весперами и завидовал их силе, — сказал Дармер громко, чтобы его слышали маги вокруг. — Все знают, что Антаресы — слабаки. А знаешь, что еще говорят? Чтобы усилить клан, девки Антарес бегали в постель к мужчинам Веспер. Может, в этом причина твоих способностей, не задумывался? Может, ты и не скорпион никакой?

Громкий «Ах!» прокатился над площадью. Лица Кипрея и Иланга еще больше вытянулись, а Моринга, широко раскрыв глаза, прижала ладонь ко рту.

Но Дармер смотрел только на Гиртаба. Антарес выглядел так, будто не мог поверить в услышанное. От надменности не осталось и следа. Гиртаб замер, потрясенный.

Но замешательство продлилось недолго. Противник подступил ближе и выплюнул:

— Да ты самоубийца! — в его голосе ярость мешалась с почти восхищением. — Значит, хочешь дуэль? Будет тебе дуэль! Сегодня же! Я уничтожу тебя! Ты — покойник! Запомните все этот день! — прокричал он толпившимся вокруг зрителям. — Сегодня клан Антарес станет моностихийным! А последний Веспер сдохнет! Идемте, ребята, — сказал Гиртаб к команде. — А ты жди вызова и отсчитывай последние минуты жизни!

Антарес развернулся, оттолкнул с пути Пристину и исчез в толпе. Его команда и Ноа, бросивший Крин прощание, поспешили за ним.

Дармер почувствовал, что его хватают за локоть и куда-то тащат. Это была Кси. Девушка вела товарища за собой, пока они не скрылись от любопытных глаз за ближайшим зданием. Тут Кси отпустила Дармера и неожиданно влепила ему оплеуху. Ошарашенный парень сделал шаг назад, но Кси не остановилась: удары и затрещины посыпались на Дармера.

— Прекрати! — он перехватил руки девушки.

Кси смотрела на него с такой гаммой чувств на лице, что нет сомнений — если б не ошейник, ее крик услышали во дворце Старейшин.

— Мне тоже хочется тебя ударить, Дармер, — сказала подошедшая с остальной частью команды Крин. — О чем ты думал, демон тебя забери?

— Погодите, — встряла Адель. — То есть Гиртаб всерьез грозился, что убьет тебя? Это не было его обычным выпендрежем?

Кси со скорбным и одновременно разъяренным видом замотала головой. Адель посмотрела на Дармера с немым вопросом в глазах. Ей требовалось подтверждение от него самого.

— Да, это так, — не стал отпираться Дармер. — Я оскорбил не только самого Гиртаба, но весь его клан. В присутствии других клановых. Если Антаресы это проигнорируют, их не поймут. Они потеряют всякое уважение. Поэтому Гиртабу ничего не остается, как вызвать меня на дуэль чести. И на такой дуэли противники имеют право убить друг друга.

— Но ты же можешь отказаться! — воскликнула Салли. — Ведь можешь?

— Тогда не поймут уже меня, а клан Веспер будет заклеймен вечным позором. Нельзя сначала нанести смертельное оскорбление целому клану, а потом не высовывать носа из дворца. Да и не для того я говорил те мерзкие слова, чтобы теперь отступать.

— Но зачем?! — отчаянно воскликнула Адель. — Зачем ты это сделал?! Из-за того, что он мне сказал? Да плевала я, как-нибудь переживу! Зачем? Он же теперь убьет тебя!

— Ты настолько в меня не веришь?

Адель осеклась. Она беспомощно огляделась, будто искала поддержку. Но все молчали.

— Ну, конечно, верю…, — тихим и прерывающимся голосом произнесла Адель. — Но все же… зачем?

Дармер не смог объяснить ей, как и команде с Крин причины своего поступка. Он не был уверен, что удастся подобрать нужные слова, чтобы его поняли.

Дармер нашел их потом, когда ответа на тот же вопрос потребовал Старейшина.

Когда Дармер пришел во дворец, там уже знали о случившемся. Весь остров знал. Конечно, теперь ни о какой тренировке, что должна была пройти после обеда, не могло быть речи.

Ни до, ни после юноша не видел Гефеста таким взвинченным. Всегда спокойный, Кандаон мерил шагами мраморный пол, поминутно останавливаясь, чтобы излить на Дармера поток негодования, сквозь которое отчетливо слышалось беспокойство.

Наконец, Дармер не выдержал.

— Господин Старейшина, вы не раз говорили, как хорошо знали Весперов. Так ответьте: хоть кто-то из них спустил бы Антаресам оскорбление семьи или кого-то из их друзей?

Гефест умолк. Он сверлил ученика взглядом, но Дармер не отводил глаз. Он смотрел на Старейшину прямо, с вызовом.

— Ты прав, они бы не простили, — признал Кандаон. — Но я говорю сейчас с тобой не как друг семьи, а как твой наставник. И как наставнику мне будет очень жаль потраченных зря сил и времени.

— И вы в меня не верите? — Дармер постарался произнести это весело, как шутку, но у него не вполне получилось.

— Я верю в тебя, — ответил Старейшина. В его голосе было намного больше твердости, чем раньше у Адель. — Но мне доложили про Гиртаба Антареса, как он талантлив и силен. Это будет трудный бой. Ты должен показать все, на что способен. Вспомнить все, чему я тебя научил. Не жалеть ни себя, ни противника. Только так ты сможешь победить. А ты должен победить.

Неожиданно резкий переход выбил Дармера из колеи. Он ждал новых упреков, а не наставлений перед битвой.

— Конечно, учитель, — тихо проговорил юноша.

— Обычно перед сложной битвой желают удачи. Но я желаю тебе сосредоточенности. Полной концентрации на цели и победе. Только это тебе поможет.

Антаресы проявили небывалое рвение и скорость в подготовке дуэли. Солнце не преодолело и половину пути к горизонту, когда Дармер стоял напротив Гиртаба на самой большой тренировочной площадке. Объяснялось это не только важностью предстоящего боя, но и количеством зрителей, явившихся на него посмотреть. Пришли, кажется, все маги на острове. Не было ни единого пространства между колонн вокруг площадки, свободного от наблюдателей.

Друзья вместе с тренерами уже стояли вместе со зрителями. Дармер в любой момент мог повернуть голову и посмотреть на них в последний раз перед боем. Но он этого не делал. Товарищи уже сказали ему все, что могли, десять раз пожелали победы, а Дармер, как мог, постарался уверить их, что все будет хорошо. Теперь он не хотел, глядя на обеспокоенные лица, лишний раз сомневаться, в правильности своих действий.

— Я надеюсь, ты помнишь дуэльные правила, Веспер? — вторгся в мысли ядовитый голос Гиртаба.

Юноша посмотрел на Антареса — тот тянулся к застежке доспеха.

— Помню, — спокойно ответил Дармер и повторил жест противника.

Оба расстегнули и сбросили доспехи, оставшись в темно-красных костюмах.

— Что они делают? — с беспокойством спросила Адель. — Зачем снимают броню?

— В дуэлях запрещены любые артефакты, что могут повлиять на исход битвы, — ответил ей кто-то, но из-за сильного волнения Адель не поняла, друг это или посторонний. Она даже вряд ли бы вспомнила, мужской это был голос или женский.

— И железки свои снимай, — продолжил Гиртаб насмешливо. — Это дуэль высших магов, а не простолюдинов.

Дармер вопросительно посмотрел на подошедшего забрать их доспехи варнортовца. Тот кивнул. Дармер расстегнул портупею с мечами и отдал магу. Юноша не сильно расстроился их потере. С Молнией он мог сражаться в ближнем бою и без оружия.

Противники разошлись на сотню шагов и застыли как вкопанные, ожидая сигнала о начале поединка. Напряжение, точно грозовой фронт, повисло в воздухе. Все вокруг замерло. Даже шум волн и шелест листвы стихли.

Адель не слышала ничего, лишь шум крови в ушах и биение собственного сердца. Она не замечала, как все сильнее впивается ногтями в кожу на ладонях.

Взгляд Дармера скользнул по Антаресу и застыл в точке над его плечом, где виднелось море. Тень от стены ползла по водам лагуны.

— Любуешься пейзажем, Веспер? — донесся ехидный голос. — Правильно, это ведь последний закат в твоей жизни! Я, так уж и быть, подожду.

Из толпы зрителей послышались смешки.

— Не стоит, — отозвался Дармер. — Я готов, можем начинать.

Странно, но юноша чувствовал себя на удивление спокойно. Как будто не он собирается драться не на жизнь, а на смерть против сильнейшего ученика со своего потока в Замке Огня.

Останься Гиртаб на том же уровне, что и в день выпуска, в победе можно не сомневаться… но ожидать, что Антарес не научился ничему за два месяца, глупо.

— Противники Дармер и Гиртаб, — звучно разнесся над площадкой голос Кандаона, — вы готовы к поединку? — дождавшись подтверждения от обоих, Старейшина продолжил: — Не хотите решить разногласия миром? Нет? Тогда начинаем дуэльный поединок. Напоминаю правила. Запрещены любые предметы, наделенные магической силой. В бою можно пользоваться только собственной энергией. Выходить за пределы тренировочной площадки запрещено. Поединок продолжается, пока один или оба противника не смогут продолжить сражаться или не умрут. Победитель, ежели таковой окажется, сможет решить судьбу проигравшего. Противники, приготовьтесь к бою! Начинайте, когда установят барьер.

Между анфиладами колонн появилась мерцающая пленка, отрезая Дармера и Гиртаба от зрителей и внешнего мира. Барьер нарастал снизу вверх, перекрывая проходы. Когда энергия достигла вершины колонн, то перетекла в горизонтальную плоскость, образуя потолок.

Дармер и Гиртаб следили за ним, задрав головы. Кусок голубого неба, не перекрытого барьером, уменьшался с каждой секундой. Наконец, он превратился в точку и исчез. Барьер всколыхнулся, замер. Мерцающие переливы исчезли. Теперь лишь искажение пространства сквозь заклинание напоминало о его существовании.

Поединок начался.

Бросившись к противнику, Дармер выпустил в него Огненный Залп — призыв, что чаще всего применял во время учебы. Пускай Антарес думает, что с тех пор ничего не изменилось.

Дармер действовал стремительно, чтобы у Гиртаба не хватило времени создать Саламандру или Феникса. На арене совершенно негде укрыться, а проверять, сможет ли он уничтожить эти призывы, не хотелось.

Залп смело более мощной волной пламени. Ничего иного Гиртабу не оставалось.

На Дармера неслась огненная стена, но тот не замедлил бега. На мгновение мелькает покров красной энергии, и тело окутывает всполохами Доспеха. А затем волна огня поглощает его. Дармер бесстрашно ступает ей навстречу.

Юноша не видит ничего, кроме пламени, словно очутился в огненном океане. Оно повсюду — ревет и беснуется, но не может причинить вреда. Дармеру лишь чуть жарче обычного. Он бежит вперед. Наконец, видит просвет и ныряет в него.

Гиртаб совсем близко. Его глаза расширяются в изумлении, когда Антарес осознает, что отделившийся от огненной массы сгусток — его противник. Но Гиртаб быстро возвращает самообладание. На пути Дармера вновь встает огненная стена — на этот раз настоящая. Самый бесполезный защитный призыв в мире. Дармера он не остановит. Пусть Веспер не умеет прыгать так высоко, как бывшие ученики Линта, но это и не нужно. Заклинание становится разряженным уже на высоте головы.

Добежав до Стены, Дармер что есть силы оттолкнулся от земли и подпрыгнул.

Он снова оказался в беснующемся пламени, но лишь на краткий миг. Пелена огня расступилась, и Дармер вылетел на другую сторону Стены.

Он точно в замедлении увидел золотоволосую макушку Гиртаба, как тот задирает голову и смотрит на противника, чтобы осознать проигрыш. В руке Дармера уже искрится клубок молний. Огонь им нипочем. Один разряд — и бой окончен.

Антарес скривил рот в усмешке, и Дармер почувствовал, как что-то подхватывает его, разворачивает. Пламя вновь со всех сторон. Оно несется мимо все быстрей и быстрей, раскручивает с бешеной скоростью, вертит вокруг себя.

Дармера будто затянуло в водоворот. Его швыряет из стороны в сторону. Он совершенно беспомощен. Доспех пока защищает, но энергия утекает с быстротой горной реки. Когда она кончится… нет, Дармера испепелит раньше, чем он умрет от истощения.

Ну, уж нет! Веспер стиснул зубы и вытянул вперед руку с щекотавшими ее молниями. Еще никогда ему не было так сложно сосредоточиться, как в этом огненном урагане, когда болтает как хворостинку. Но желание жить победило.

Дармер до предела усилил поток электричества и выстрелил. Отдачей его отбросило назад. Спиной вперед Дармер вылетел из огня.

После мешанины желтого и оранжевого синева неба показалась ему самым прекрасным зрелищем на свете. Дармер позволил себе секунду передышки, когда рухнул на спину на твердые каменные плиты.

Затем он поднялся и увидел, где только что был.

Дармер не ошибся, когда подумал про воронку. На площадке бушевал Огненный Вихрь. Дармеру не приходилось видеть этот призыв раньше, но ошибиться он не мог.

«Значит, Гиртаб выучил еще одно заклинание третьего ранга…, — невесело подумал парень, — и умеет видоизменять призывы».

Дармер ожидал от врага неприятных пакостей, но не думал, что Гиртаб с такой легкостью сможет превратить Стену Огня в Вихрь. Это совершенно другой уровень мастерства.

— Ты там не заскучал? — раздался издевательский голос.

Вихрь всколыхнулся и начал менять форму. Прежде низкий, с широкой воронкой призыв быстро вытягивался вверх, пока не превратился в высокую тонкую трубу и двинулся на Дармера.

Юноша быстро отпрыгнул с пути призыва, но Вихрь тут же сменил направление. Дармеру ничего не оставалось, как убегать. Доспех пришлось снять: после непрерывной защиты от огня и выстрела молнией энергии осталось немного. По этой же причине Дармер не мог уничтожить Вихрь Огненным Залпом или Снарядом.

Дармер метнул взгляд на Гиртаба. Тот стоял в паре десятках шагов и с сосредоточенным видом шевелил пальцами руки, вытянутой в сторону призыва. Почему он до сих пор не создал Феникса или хотя бы Саламандру, чтобы положить конец бою? Неужели, управление Вихрем требовало всей концентрации Гиртаба?

Веспера не оставляло ощущение подвоха, но сейчас единственный шанс победить — это подобраться к противнику вплотную. На одну молнию сил хватит.

Дармер резко сменил направление и помчался прямо к Гиртабу. Петлять он не видел смысла: Вихрь за ним не угонится, от Залпа Огня юноша создаст на краткий миг Доспех, а на призыв чего-то серьезнее у Антареса нет времени. Дармер так думал. И снова ошибся.

Шум Огненного Вихря за спиной стих. Но Гиртаб не опускал руку, его пальцы беспрестанно двигались. Дармер неотрывно следил за ними, на бегу творя призыв. Секунду спустя в ладони заискрился сноп молний.

Неожиданно Гиртаб поднял вторую руку со сведенными в одну точку четырьмя пальцами, а затем резко развел их. Между кончиками натянулись огненные нити, образуя квадрат.

Едва увидев их, Дармер мгновенно ушел с прямой траектории в сторону. На этот раз он не стал удивляться, откуда Гиртаб знает это заклинание. Главное — не дать себя поймать.

Квадрат сошел с пальцев Антареса, раздвоился, связался нитями с копией и полетел к Дармеру, ежесекундно увеличиваясь в размере.

Вдруг на краю зрения мелькнуло еще одно желтое пятно. Глянув в ту сторону, Дармер чуть не взвыл. Гиртаб водил рукой столько времени не просто так. Погасив Вихрь, он создавал еще один призыв, и теперь с другой стороны к Дармеру приближался Феникс.

Заклинания брали его в тиски. Парень понял, что не сумеет увернуться от обоих. Избежит одного — и второе тут же его настигнет. У Дармера осталась пара мгновений, чтобы решить, что хуже: Феникс или Огненная Ловушка, чьи грани уже превысили высоту его роста?

Стиснув зубы, Дармер ушел от Ловушки и выпустил огонь на боку, куда должен прийтись удар. Последнее, что он успел сделать — это прикрыть голову и чуть сместиться, чтобы хоть часть энергии ушла по касательной.

Нет такого ученика в Замке Огня, что не испытал бы на себе прямого попадания Саламандры. Даже со щитом взрыв выбивал из тебя дух и почти гарантированно отправлял в нокаут. Но в сравнении с ударом Фекникса через слабую огненную защиту…

Дармера будто на полном ходу сбила лошадь. Выбило из него не только дух, но и скелет с внутренностями. Парня отшвырнуло с такое силой, что он кубарем покатился по отполированному камню.

Каким-то чудом Дармер остался в сознании. Прижимаясь щекой к нагретой солнцем плите, он каждой частью тела ощущал, что лошадь еще и от души потопталась на нем. Особенно сильно жгло бок, куда пришелся основной удар. Дармер не мог даже шевельнуть рукой с той стороны без пронзающей боли.

Подтянув к лицу другую руку, юноша оперся на нее и с огромным трудом, словно тело начало весить тонну, приподнял голову.

Гиртаб стоял неподалеку и с неописуемым удовольствием смотрел на поверженного противника.

— Вот и все, Веспер, — дождавшись, когда Дармер его увидит, сказал Антарес, — ты проиграл. Скорпион сразил змею. Неужели ты и правда думал, что я ничему не научился за два месяца, раз не сражался ни с какими монстрами? Если так, то ты полный идиот. Впрочем, ты и так им являешься, раз решил, что в битве со мной тебе что-то светит. Но должен сказать спасибо за такой подарок. Ты и представить не можешь, как я счастлив, что ты встретишь именно такой конец. Последний Веспер, надежда на возрождение когда-то великого клана, единственный в истории ученик Старейшины, по глупости и самонадеянности лишается всего и дохнет прямо в сердце Триединства! Прощай, Веспер. Скучать не буду.

Перед Дармером опустилось огненное ребро куба. Он внутри Ловушки. Сейчас появятся грани и захлопнут ее. А затем пламя испепелит до праха все внутри.

Дармер в изнеможении опустил голову. Взгляд упал на руку, на которую парень опирался. Удивительно, но по ней еще бегали электрические разряды. Крошечные, слабые молнии — неудивительно, что он их не заметил. Но они были, призыв не рассеялся.

Дармер не знал, что им тогда двигало. Чего пытался добиться? Но крошечная надежда, появившаяся при виде молний, заставила действовать, а не ждать смерти. Уже не имеет значения, что выйдет в итоге.

Собрав всю оставшуюся энергию до последней капли, Дармер направил ее в руку. Ладонь вспыхнула, взорвалась тысячью молний, ослепила. Электрические разряды хлынули во все стороны, прошили тело, проникли в каждую мышцу, в каждую клетку.

Дармера тряхнуло раз, другой, третий. Неожиданно легко он поднялся на колени, хотя до этого с трудом мог оторвать голову от пола. Разряды сотрясали его, впивались иглами в сердце, заставляя биться с бешеной скоростью.

А затем бьющаяся энергия хлынула обратно в руку. Дармер поднял ее и направил поток в противника. Все случилось так быстро, что тот не успел активировать Ловушку. Попытки уйти с траектории молнии не увенчались успехом. Обнажив зубы, она впилась в шею Гиртаба.

Ребра и едва появившиеся грани куба дрогнули и растворились в воздухе. Дармер встал. Его все еще потряхивало после электричества. Боли он не чувствовал. Но такое состояние нервного возбуждения не может длиться долго. Дармер должен разобраться с противником до того, как пропадет эффект «подзарядки» молнией.

Гиртаб катался по полу, сотрясаясь в конвульсиях. Синяя змея обвивала Антареса, и от таких объятий его трясло, колотило, выкручивало. Но постепенно энергия рассеивалась. Редкие молнии пробегали по телу, вызывая короткие судороги.

Дармер подошел ближе. Гиртаб еще жив, хотя ясно, что без помощи лекарей дела его плохи. Как и Дармера. У него не осталось энергии. Он и стоял только благодаря накачке электричеством.

Но он стоял. А значит, выиграл. Гиртаб точно не поднимется. Продолжительный удар молнией ему на пользу не пошел.

Но дуэль еще не окончена. Дармеру предстоял выбор: пощадить или убить противника. Поднять руку и закончить поединок или прервать жизнь Гиртаба Антареса. Лишить враждебный клан надежды, их золотого принца. Оборвать скорпионам жало на хвосте.

У Дармера не осталось ни капли энергии. Сотворить призыв, чтобы прикончить противника, он не мог. Мечей тоже нет. Но… Дармер посмотрел на открытую шею Гиртаба. На ней уже появились пятна ожога после зубов змеи-молнии. Можно ли переломить шею, наступив на горло? Или проще задушить? Дармер не знал. Он никого еще не убивал.

Дармер смотрел сверху вниз на тяжело дышащего противника и думал. Заслуживает ли Гиртаб смерти? Он самый невыносимый, самовлюбленный, подлый, заносчивый и жестокий клановый подонок, каких знал Дармер. В будущем он может стать опасен для общества, для его друзей. Мир только спасибо скажет тому, кто избавит его от подобного существа.

Но какое он, Дармер, имеет право решать, что будет лучше для мира?

Убить Гиртаба в бою было бы проще. Там либо ты, либо тебя — нет места моральным терзаниям. Но вот так, хладнокровно, глядя в глаза…

Теперь Дармер понял, каково было Гефесту, когда от него ждали решения о казни Торменты. Это совсем не просто — осознанно отправить живое разумное существо на смерть. И никакие доводы разума не работают.

Что, в сущности, сделал Дармеру Гиртаб? Отравлял жизнь в Замке Огня, постоянно пытался уязвить, наговорил кучу гадостей ему и Адель… Разве это заслуживает смерти? С точки зрения таких, как Антарес, чья гордость и самооценка не переносит любых насмешек над их величием — разумеется. Но Дармер больше не такой, как они. И ни за что им не уподобится. Слова — ничто, они всего лишь звук. А судить кого-то за возможные в будущем прегрешения — еще глупее и нелепее.

«Моим выбором стало милосердие…»

Дармер поднял руку.