Серенада Ностальгии

Глава 8: Маги, управляющие Пустотой

Растянувшаяся на целых две недели Конференция Стран завершилась без особых дискуссий.

В результате было решено, что Тристейн и Германия получат в свои владения обширные территории, являвшиеся частью Альбиона.

Также договорились, что остальные земли будут под совместным управлением тремя стран: Тристейна, Германии и Галлии, — и выбрав удобное время, там в принудительном порядке восстановят власть короля. Для этой цели весь этот район, включающий столицу Лондиниум, в качестве территории совместного управления попал под контроль трех государств.

В качестве нового наследного монарха этих земель был рекомендован тристейнский пожилой аристократ, герцог Марсильяк. Он был далеким от честолюбия мягким человеком преклонных лет. Утверждалось, что если поставить во главе этого дворянина, имеющего выдающиеся способности в отношении внутренней политики, то он возродит опустошенный Альбион. Было решено, что в Германии и Галлии будет избрано по вице-королю, которые будут представлять интересы этих стран, и их назначат на посты помощников нового правителя.

И тогда для четырех стран, принимавших участие в Конференции, был провозглашен "Союз Монархов", который должен был предотвратить быстрое распространение республиканского строя и защитить власть королей в Халкегинии.

Это был особый союз, который позволял королевству, участвующему в нем, просить три другие страны о начале военного вторжения на свою территорию в случае, если в нем поднимут восстание протестанты или сторонники республиканизма. Таким образом, те, кто вновь намеревался предпринять восстание, должны были стать противниками Королевских армий, принадлежащих всем четырем странам.

Конференция завершилась заключением договора об этом Союзе.

Вечером перед завтрашним днем, когда посланники собираются вернуться в свое Королевство…

Анриетта в отчаянии пробегала глазами лежащие перед ней документы в отведенной для нее комнате в Хавиландском Дворце. Рядом с Королевой виднелась фигура Кардинала Мазарини.

— Ваше Величество, вам пора отдохнуть… Мне кажется, в настоящее время вы почти не спите.

С самого начала Конференции девочка почти без сна и отдыха принимала в собраниях активное участие. Она скупо высказывалась во имя государственных интересов Тристейна. По завершении изумленный Альбрехт III тихим голосом пробормотал: "Не брать вас в невесты было правильным решением".

— Несмотря на то, то мы возвращаемся домой, работы — целая гора. Я хочу закончить это насколько возможно.

— Но стоит заметить, что уже — полночь.

— Теперь отдохните, пожалуйста.

Однако немыслимо, чтобы вассал лег спать раньше Королевы.

— Если вы поручите эту опись секретарю…

— Я хочу просмотреть все. Если я этого не сделаю, то не было никакой пользы вот так забираться на самое небо.

Мазарини вздохнул. Возможно, по причине своей молодости Анриетта впадала в крайности, и это, так или иначе, беспокоило министра. Однако… Кардинал, прищурившись, впился взглядом в девочку. Он с младенческих лет продолжал наблюдать за неуверенностью принцессы, и навсегда убедился, что она повзрослела.

Кардинал откашлялся, ведь он должен был прочесть лекцию ученице, которая горела энтузиазмом.

— Ваше Величество, еще раз замечу, однако необходимо обратить внимание на позицию Галлии.

— Да.

Анриетта кивнула, не отрывая взгляда от документов.

— Тем, кто положил конец нынешней войне… следует честно отметить, была Галлия. Тем не менее, их требования ничтожны… Они хотели получить только один порт. Все их поведение полностью демонстрирует: "Что хотели, мы уже получили".

И хотя Тристейн и Германия получили приличные земли в качестве территорий непосредственного верховного управления, Галлия не пожелала таких владений. Мазарини проявлял настороженность к такому бескорыстию этой страны.

— Именно так, — Анриетта кивнула.

Кардинал широко зевнул.

— По-видимому, вы хотите спать. Отдохните, пожалуйста.

— Нет… немыслимо, чтобы я отправился лечь спать раньше Вашего Величества.

Анриетта улыбнулась, после чего начала убирать документы.

— Вы собираетесь лечь спать?

— Да. Поскольку нельзя наносить вред вашему здоровью.

— Это — вопрос не только моего здоровья. Сон — тоже часть работы.

— Да, — Королева послушно кивнула.

После этого… похоже, успокоившийся Мазарини покинул комнату. Анриетта, как маленькая девочка, упала на кровать. И, словно бы пребывая в рассеянии, пробормотала:

— Устала…

По-видимому, она в этом состоянии заснет как убитая[13]. И все же есть то, что она хочет перед сном проверить. Это было действие, которое здесь стало привычным каждый день перед отходом в постель.

Анриетта дернула за шнур рядом с подушкой.

Тут же… перед дверью появилась фрейлина.

— Вызывали, Ваше Величество?

— Аньес вернулась?

— Капитан Полка Мушкетеров, мисс Аньес, еще не вернулась.

— Я поняла. Спасибо.

После того, как донесся звук шагов уходящей фрейлины, Анриетта страдальчески прищурилась. Она, совсем как маленький ребенок, грызла ноготь. Склонив голову набок, она прижалась щекой к подушке и закрыла глаза.

* * *

Как раз в то же самое время в других покоях Хавиландского Дворца…

Хозяин комнаты сидел спиной к пылающему камину и, положив локоть на подлокотник софы, с видимым любопытством уставился на гостя.

— Итак, какое же дело имеется у высокоуважаемого чрезвычайного посла Ромалии к "бездарному королю Галлии"?

Джозеф, сдержанно улыбаясь, взглянул вниз на посла, который явился, доставив "Личное послание от Папы Ромалийского".

У гостя волосы имели золотой цвет, а глаза различались по цвету… это был Джулио.

Все также преклоняя одно колено, он ответил:

— Бездарному королю… осмелюсь заметить, что ваша скромность превосходит все пределы.

— Никакой скромности здесь нет. В действительности и народ, и чиновники, и правительство, и аристократия за глаза насмешливо называют меня "бездарным". Все обмениваются слухами: если мне доверяют внутреннюю политику, страна клонится к упадку, если мне доверяют внешнюю политику, это дурно влияет на престиж страны. Постоянно звучат подобные насмешки: будет лучше, если мне давать игрушки.

— Ваше Величество, вы положили конец войне. Вероятно, ваше имя останется в истории как имя великого монарха.

— Комплимент неплох. Я вообще-то не интересуюсь историей и подобными вещами.

Джозеф взял в руки стоявшую на столе музыкальную шкатулку. Это был видавший виды ветхий предмет. Потемневший светло-коричневый лак совершенно облупился. Кое-где виднелись царапины. Тем не менее, Джозеф погладил ее с таким видом, словно это была драгоценность.

— Антикварная вещь?

— Да. Это — передававшаяся в Королевской семье Альбиона из поколения в поколение редкостная вещь, которая носит название "Музыкальная шкатулка Основателя".

— Сокровище Основателя?

Глаза Джозефа сверкнули:

— Именно так.

— Ромалия, Галлия, Тристейн и Альбион… В каждой Королевской семье существует определенный предмет, носящий название "Сокровище Основателя".

— И что с того? Что касается народа Халкегинии, то каждый об этом знает.

— И еще кольца, носящие названия четырех стихий…

— Эти?

Джозеф показал Джулио кольцо, надетое на своем пальце.

— Именно такое.

— Ладно, и что с того? Я постепенно впадаю в сонливость. Поскольку, что ни говори, каждый день проводились эти совещания. Я устал от этой жадной девчонки и ее деревенщины-компаньона, который не понимает и доли сказанного. Я хочу просить, чтобы ты был краток.

— Со всем почтением это — разговор, связанный с историей, которой Ваше Величество не увлекается. В Ромалии было сообщено, что в эти сокровища вложена воля Основателя и его кровь. И недавно… было открыто некое "пророчество".

Джозеф впился взглядом в Джулио, словно оценивал его. У него — такой облик, что выражение "красивый" кажется в высшей степени банальным. Его черты лица, похоже, заставляют поэтов думать: "Теперь нам придется заново изобретать какие-нибудь особые слова и выражения"… И в его глазах, где цвет левого глаза отличается от правого, заметен свет силы.

Этот парень… священник, носящий имя Джулио Чезаре или что-то подобное, которое звучит как шутка… его способности отличаются от бездарного посла, отправленного на Конференцию Стран. Кажется, для Ромалии это — предпочтительная дипломатия.

— Хм, о чем это пророчество?

— Сила Основателя была огромна. Разделив эту могущественную силу на четыре части, он вложил ее в сокровища и кольца. Кроме того, он распределил все это между людьми, которые должны были управлять силой, и их число такое же — четыре. В придачу Основатель объявил: "Четыре сокровища, четыре кольца, четыре фамильяра, четыре мага, способных этим управлять… когда все эти шестнадцать компонентов соберутся вместе, моя стихия Пустоты пробудится".

— Что это такое?! То есть, существует четыре человека, способных управлять стихией Пустоты?! Суть в этом?! — Джозеф громко рассмеялся. — Говори глупости хоть не все время! Если бы существовали четыре человека, способные управлять Пустотой, разве это не было бы ужасно?! Есть четыре человека, способные обращаться со стихией Основателя? Потрясающая шутка!

— Это — не ложь. Ромалия на самом деле будет все это собирать. Два человека, способных управлять Пустотой, уже признаны.

— Ладно, и кто же они?

— Я не могу этого рассказать. Только когда мы почувствуем уверенность в том, что сможем положиться на содействие Вашего Величества, мы, вероятно, известим вас.

— Что мне следует делать для так называемого содействия?

— Что же, это просто. Нам бы хотелось, чтобы вы проинформировали наше Королевство, как только обнаружите мага, управляющего Пустотой. Пожалуйста, будьте спокойны. У нашего Королевства нет ни капли честолюбия. Просто, мы в полном смысле хотим следовать воле Основателя… всем сердцем. Мы молимся, чтобы заключенный сегодня "Союз Монархов"… тот союз стал помощью, которая поведет три Королевства и одну Империю точно к истинным намерениям Основателя.

— Нуу… — Джозеф покачал головой, и его красивая синяя борода заколыхалась. — Ни о магах, управляющих Пустотой, ни об иных подобных вещах… я ничего не знаю. Что ни говори, ведь я — "Бездарный король". Что касается моих вассалов, то они совершенно не извещают меня о важнейших вещах.

— Существует способ, чтобы обнаружить мага, управляющего Пустотой. Заставьте человека, про которого вы думаете, что это — он, надеть одно из четырех колец, и откройте перед ним крышку этой музыкальной шкатулки. Если он и есть маг, управляющий Пустотой, его уши, вероятно, способны услышать мелодию Основателя.

Джозеф кивнул:

— Понял. Если подвернется благоприятный случай, попытаемся проверить.

— В таком случае… — Джулио поднялся.

— Подожди.

— Что?

— Раз уж так, не расскажешь ли всю правду о том, что известно в Ромалии?

— Да ведь, кажется, вы утомились.

— Что же, это — превосходное развлечение, чтобы потратить время длинными ночами.

— Прошу прощения. Кажется, я недавно сказал: только когда мы сможем положиться на содействие Вашего Величества, мне будет предоставлено разрешение все вам изложить.

— Его Преосвященство Папа хотя и молод, но хитер.

— Его благочестие необычайно пылкое. Поэтому он требует соответствующего уровня веры и от других людей.

— Когда ты мне это говоришь, у меня такое чувство, что во мне, по-видимому, пробуждается вера в Основателя и богов.

— В таком случае… — Джулио улыбнулся, — …имеется одна тема для разговора, которая утолит интерес Вашего Величества.

— Отлично.

— Вся материя в этом мире сделана из маленьких частиц. Эти частицы меньше, чем капли воды или песчинки. В нашем новейшем богословском учении, которое все разъясняет, сформулировано, что заклинания четырех основных стихий оказывают влияние на эти частицы.

— Хм.

— Все эти частицы сформированы из еще более мелких частиц. Утверждается, что стихия Пустоты оказывает влияние именно на эти более мелкие частицы.

— Ну и что с того?

— Следуя воле Основателя, собрать все шестнадцать компонентов воедино… если они полностью освободятся… иными словами, если "Стихия Пустоты Основателя" полностью воскреснет, возможно, магия Пустоты приобретет ужасающую эффективность. Огромное влияние на "еще более малые частицы", вероятно, перевернет естественные законы этого мира. Фактически подобное заклинание записано в пророчестве.

— Что за заклинание?

Джулио поклонился.

— Мне более не следует служить помехой отдыху Вашего Величества.

— Хоть ты и священник, а к проповедованию у тебя нет рвения, как мне кажется, — и Джозеф снова окликнул юношу, который уже намеревался уйти. — Постой-ка.

— Вы пробуждены истинной верой в Основателя и богов?

— У меня есть вопрос относительно этой веры. Вы все в Ромалии и та злосчастная Реконкиста… в чем различаются ваши идеи? — глубокомысленно улыбаясь, поинтересовался Джозеф.

— В конце концов, Реконкиста была лишь беспорядочной толпой народа. Не более чем сборищем детишек, пожелавших стать Королем. Они использовали лозунг "Возвращение Святой земли" исключительно в целях своего сплочения. Никто из них по-настоящему и не помышлял о том, чтобы отобрать Святую землю у эльфов.

— …

— Мы, Ромалия, БУДЕМ возвращать Святую землю. Кроме этого мы не помышляем больше ни о чем.

Джозеф уставился на священника взглядом единомышленника.

— В противовес могучей "Магии Предков", которой управляют эльфы, отнявшие Святую землю, у нас нет ничего, кроме "Стихии Пустоты Основателя". Значит, если она существует, мы ее используем… — в спину Джулио, бормотавшему это так, словно это были мысли вслух, и уже намеревавшемуся выйти, Король Галлии произнес голосом, в котором слышалось веселье:

— Ты помешался.

Сверкая "Лунными глазами", где цвет правого глаза отличался от левого, священник радостно ответил:

— Вера именно такова.

* * *

После того, как Джулио ушел, Джозеф взял со стола куклу. Та была выполнена в виде стройной женщины с черными волосами. После того, как мужчина некоторое время поглаживал ее с таким видом, словно это была драгоценность, он поднес ее к своим губам.

— Вы это слышали? Моя милая богиня. Вот как?! Прекрасно слышали?! В Ромалии полностью известна та правда, которую знаем мы. Сборище, которое уже многие века гонится по следам Основателя. И все же по объему мудрости они с нами не сравнятся!

Джозеф приблизил к кукле ухо.

— Вы совершенно правы! Все именно так, как говорит моя муза! Что же, хотя эти ребята обладают информацией, у них нет инструментов. Ха-ха, в этой партии у нас — неоспоримое преимущество. Рубин Земли, Кадило Основателя, Музыкальная шкатулка Основателя… у нас имеются три компонента. Да, у Тристейна тоже три… однако они не обладают информацией. Ведь если бы они имели сведения о пророчестве, Анриетта не должна была бы не проявлять беспокойства по поводу Музыкальной шкатулки Основателя, являющейся сокровищем Королевской семьи Альбиона. Что касается той девчонки, похоже, у нее нет иных интересов, кроме как золото и территории. Ха-ха, глупость, которой невозможно помочь! Другими словами, тем, кто продолжит собирать информацию и инструменты, буду я. Ни кто-либо иной, а я.

Джозеф замолчал.

— Что? Да неужели?! Тристейнский маг, управляющий Пустотой, здесь, в Альбионе? И вдобавок — в одиночку? Однозначно на ловца и зверь бежит[14], не так ли?! Напасть на него немедленно. Я смогу получить Молитвенник Основателя и Рубин Воды. Ведь непонятно, перехватят ли его ромалийские лисы. Поторопись.

Джозеф отдал фамильяру приказ посредством куклы, после чего развалился на софе.

По-видимому, этой ночью буду спать хорошо.

Король открыл крышку поставленной на стол Музыкальной шкатулки Основателя.

И тогда… закрыл глаза.

Некоторое время он пребывал в таком виде, после чего дверь, ведущая в спальню, открылась. Показалась госпожа Мольер, одетая в измятую ночную рубашку.

— Ваше Величество, ваш посетитель ушел?

— Ага.

— Настолько нетактичное поведение такой поздней ночью! Я очень ненавижу подобных священников! Я считаю, что для них если только существует вера в Основателя и богов, то их не беспокоит, что они отнимают время у влюбленных!

Госпожа Мольер обвила Джозефа руками за шею. Обворожительными движениями она зачесала наверх его красивую бороду.

— Послушайте, Ваше Величество, вы позволите?

— Что такое?

— Эта музыкальная шкатулка, которую вы все время слушаете… Она ведь испорчена? Совершенно ничего не слышно. Может позвать мастера-реставратора и приказать ему починить эту вещь? Я знаю мастера с золотыми руками, который по моему распоряжению изготавливает мне драгоценности. Вот, взгляните, пожалуйста, на это ожерелье. Что касается этого предмета, то он действительно искусно…

Джозеф с раздраженным видом, размахивая руками, прервал болтовню госпожи Мольер:

— Ты — помеха для наслаждения прекрасной мелодией. Замолчи.

— …И все же мне…

— А мне слышно.

На его пальце… сиял Рубин Земли, имевший яркий коричневый цвет.

* * *

Когда Луиза и Сиеста прибыли в Росайт, был вечер четвертого дня, носящего имя Рааг, третьей недели, носящей имя Эол, второго месяца в году.

Дорога сюда потребовала в два раза больше времени по сравнению с обычной ситуацией.

Суда, осуществлявшие рейсы между островом Альбион и Халкегинией, были переполнены людьми, следующими как в одном, так и в другом направлении. На пристани в Ла-Рошели образовалась длинная очередь из людей, направлявшихся в Белую Страну.

Мандат Ее Величества Королевы на частных судах, представляющих собой царство суеты, был недействительным.

По этой причине срок, за который две девочки прибыли в Росайт, втиснувшись на какой-то военный корабль, который осуществлял регулярные рейсы, превысил одну неделю.

Прибыв в Альбион, Луиза и Сиеста были снова ошеломлены.

Ведь суматоха в портовом городе Росайт не шла ни в какое сравнение с ситуацией в Ла-Рошели.

Купцы, прибывшие в опустошенную войной Белую Страну, чтобы вести торговлю вразнос, спекулянты и мошенники, намеревавшиеся быстро разбогатеть, правительственные чиновники, люди, которые навещали своих родственников, поскольку из-за войны они не могли встретиться, и так далее… переполненный приехавшими из Халкегинии людьми город являл собой ужасное столпотворение.

— Какой кошмар, — вздохнув, пробормотала Луиза, спустившись с пристани, похожей на железную башню. Дорога от пристани до городских кварталов, где стояли в ряд арсенал и штаб, была подобна ярмарке в Халкегинии.

Обочины дороги были запружены торговцами-разносчиками, ведь там стояло множество людей, держа дощечки с написанными на них именами.

— Что это за имена? — спросила Сиеста, весь вид которой словно заявлял: "Конечно, я прилетела сюда впопыхах", ведь на ней был костюм горничной из Академии Волшебства, однако фартук она сняла, набросила сверху пальто, а на голову надела шляпку. Она несла на спине большой джутовый мешок. Он был доверху набит вещами, необходимыми для путешествия.

— Они ищут людей, которые пропали без вести на войне, — печальным голосом пояснила Луиза. На ней была повседневная униформа Академии Волшебства, однако за спиной она тоже несла большой кожаный рюкзак.

— Найдем ли мы… Сайто?

Единственной зацепкой был текст письменного приказа, отданного Луизе. Определенно, там было написано: "Останови продвижение врага на холме, удаленном на пятьдесят лиг на северо-восток от Росайта".

Девочка пыталась навести справки относительно пропавшего без вести Сайто у армейского командования, однако никаких зацепок не было получено. Она хотела встретиться с Анриеттой, но той не было в Королевском дворце. Вероятно, она отправилась на конференцию сюда, в Альбион.

— Ладно, короче говоря, мы можем надеяться исключительно на самих себя.

— Однако, при таком положении вещей мы не сможем взять напрокат лошадь, — проговорила Сиеста, глядя на людскую толпу.

— Ладно, пойдем пешком. Расстояние не такое, чтобы мы не смогли дойти.

После этих слов они тронулись пешком, однако… уставшая Луиза рухнула на землю.

— Ауу… — воскликнула она, поскольку добралась сюда, неся на себе тяжелый багаж. — Какой стыд.

— Мы весь путь простояли на палубе корабля, так что ничего не поделаешь. Уже ночь, поэтому сегодня заночуем здесь, а завтра отправимся в путь.

— А ты — сильная, — произнесла Луиза, глядя на мешок, который тащила на спине Сиеста. Его размер был в три раза больше рюкзака, который несла она сама. И, взвалив на спину такой багаж, служанка выглядела совершенно спокойно.

— Я ведь выросла в деревне. Для меня это не составляет труда, — беззаботно объяснила Сиеста.

* * *

Разумеется, невозможно было снять комнату для ночлега. Было решено направиться на пустырь, где собирались люди, не нашедшие себе пристанища, натянуть там палатку и переночевать. Когда они подумали, где же им приходилось видеть здесь пустыри, таким местом оказался сад перед командным центром, снесенным в результате атаки галльского флота. Красный кирпич, разбросанный в результате артиллерийского обстрела, являл собой жалкое зрелище.

Однако люди, не обращая внимания на эти ужасные вещи, упрямо устраивали там и тут палатки и жили в них. Находились даже те, кто торговал найденными в развалинах красными камнями, называя их "Кирпич в память об окончании войны".

Сиеста достала из мешка ткань, после чего начала быстро сооружать палатку. Установила шесты и натянула на них ткань. В мгновение ока было возведено жилище, в котором могли спать два человека.

Луиза была ошеломлена подобным зрелищем, а тем временем служанка собрала кирпичи и составила из них импровизированный очаг. Она с шуршанием достала из джутового мешка котелок и принялась готовить в нем тушеное мясо.

Когда процесс был закончен, она положила еду в деревянную миску и протянула ее своей спутнице:

— Прошу.

— С-спасибо.

Луиза с сомнением на лице уставилась на поданное ей рагу. Девочке ранее не приходилось видеть такой цвет у тушеного мяса. Рагу было мутное, горные травы и мясо осели на дно, а в воздухе плыл специфический запах.

Как только Луиза с обеспокоенным видом заглянула в миску…

— Все в порядке. Это — традиционное блюдо моей деревни, называемое "Ёсенавэ".

— Ёсенавэ?

— Да. Блюдо, которое готовил мой прадед.

— Ух ты… — Луиза неуверенно попыталась сделать один глоток. — Вкусно!

— Хе-хе. Хорошо, что оно вам понравилось, — после чего Сиеста вскользь обронила, — Мой прадедушка прибыл из той же страны, что и Сайто.

У ее собеседницы округлились глаза:

— Что, действительно так?

— Да. Понимаете… он прибыл в этот мир на "Панцире Дракона". Шестьдесят лет назад…

— Вот как.

Луиза была слегка поражена такому неожиданному родству Сиесты и Сайто.

— Вы не знали?

Ее собеседница кивнула.

Тогда служанка злорадно улыбнулась.

— Что это у тебя за ухмылка?

— Одна победа в мою пользу. Хе-хе-хе.

— Что это за победа?! Эй!

Луиза всем телом подалась вперед, а Сиеста начала со странной интонацией напевать в сторону своей соперницы:

— Кто это — любимый?! Эй! — когда Луиза закричала, еще больше подавшись вперед, Сиеста сказала полным триумфа голосом:

— Мы целовались.

— Ч-что ты такое говоришь?

— К тому же — много раз.

Луиза крепко стиснула кулаки, сдерживая досаду. Если она сейчас сорвется, это будет на руку ее сопернице. Она вздохнула так глубоко, как только могла, после чего помотала головой. И тогда похлопала себя ладонями по щекам.

Отчаянно изображая напускное хладнокровие, она поправила волосы и скрестила на груди руки:

— Я-я тоже много раз это делала. Вернее сказать, он делал это со мной.

— Да неужели? И сколько раз? — спросила Сиеста с ледяным взглядом.

— И-итак… сначала — первый раз. Мы должны были поцеловаться, когда он заключал договор в качестве фамильяра.

— Разве это не сделка? Это в расчет не берется.

Сиеста с такой легкостью отмела этот случай, что у Луизы глаза полезли на лоб.

— Итак, второй раз! Это было на спине дракона! Он поцеловал меня, спящую, против моей воли!

— Против вашей воли?! Сайто никогда бы так не сделал!

— Против моей воли! Ведь я спала! — Луиза самодовольно продолжила. — Ведь, знаешь, он, когда я сплю, просто ужасен! Всегда рядом, и всегда на меня, свою хозяйку, смотрит и смотрит, смотрит и смотрит, так и охватывает взглядом. И в кровати, и за столом, и в аудиториях, ну почему везде смотрит? К тому же — глазами собаки! Чего он впивается взглядом, разве только слюни не пускает? Как будто не знает своего места в этом обществе! Я всегда думаю: "Ну разве не идиот?", поэтому делаю вот так! Фу! Такие ощущения! Фу! — и Луиза продемонстрировала сцену, как она отворачивается в сторону.

Сиеста ледяным взглядом уставилась на свою соперницу, которая болтала приукрашенную чушь[15], после чего хладнокровно нанесла удар:

— Почему же вы так подробно все помните, хотя утверждаете, что спали?

Ее собеседница не нашла слов для ответа.

— Это не было "против вашей воли", не так ли? Вы могли оказать сопротивление, и все-таки позволили всему идти своим чередом, не так ли?

Прямо в яблочко. Однако, Луиза не могла этого признать. Она отвернулась в сторону и, по-видимому, чувствуя себя неловко, пробормотала:

— Я-я онемела и не могла пошевелиться.

— Почему это вы онемели?

— М-меня ужалила оса… Отвратительная оса.

— Не лгите, пожалуйста, так самозабвенно.

Луиза, которая не смогла завершить свое плутовство и увиливание, перешла к следующему случаю:

— Третий раз!

Однако, третий раз определенно был ее собственной инициативой. Когда она посмотрела на спящего Сайто, то почему-то не удержалась и пошла в атаку первой. Поэтому, она решила пропустить этот случай.

— Четвертый раз!

— Погодите! Что случилось в третий раз?

— Ничего!

— Что значит "ничего"? Объясняйте как следует! Так нечестно!

Четвертый раз, определенно, был в маленькой лодке.

Если уж говорить, почему в тот раз они целовались… когда Луиза сказала что-то вроде: "Можешь дотронуться до любого места", фамильяр поцеловал ее. Девочка изнывала в сомнениях. Если объяснять подробно, служанка обо всем догадается. Поэтому она решила и это пропустить.

— Пятый раз!

Сказав это, она порылась по сусекам своей памяти, однако… пятого раза не было. Чтобы увильнуть, Луиза ткнула пальцем в направлении своей соперницы.

— Все именно так! Поскольку он меня поцеловал целых пять раз! Ну, право, мне это совсем не нравится! Я чувствую себя неловко!

Она злобно взглянула на служанку, всем видом выражая: "Убью одним только взглядом".

Однако Сиеста оказалась достойной соперницей и сторицей отразила этот взгляд собеседницы:

— А у меня вот — семь раз.

— Что?!

— Хотя только в одну ночь.

— Тогда это — один раз! Всего один раз! После того, как взошло солнце, до заката был хоть один раз?!

Сиеста с сожалением уставилась на Луизу. Почему-то в ее глазах угнездилось спокойствие победителя.

— Пожалуйста, сохраните присутствие духа. Вы же не будете применять ко мне волшебство?

— Не применю, так что говори.

— Знаете.

— Ну.

— Мы целовались с языком.

Луиза покраснела до кончиков волос. Ее тело затряслось от ярости.

Две девочки некоторое время злобно смотрели друг на друга, а потом одновременно вздохнули.

После некоторого перерыва Сиеста тихонько пробормотала:

— Несомненно, он жив.

Потупившаяся Луиза тут же подняла взгляд:

— Если мы не будем верить в него, что нам остается?

— Именно так.

И вот когда их души таким образом нашли общий язык…

Сзади донеслись радостные голоса.

— Что?

Когда соперницы обернулись, оказалось, что там образовалась толпа народа.

— Интересно, что же это?

Девочки попытались приблизиться и увидели, что у ног собравшихся зрителей танцует множество маленьких кукол. Рыцари, солдаты, полулюди, грифоны и драконы… похоже, это была танцевальная пьеса.

— Альвы? — тихо прошептала Луиза.

— Альвы — это что такое? — растерянно спросила Сиеста.

— Разновидность горгулий.

— Горгулий?

— Да. В отличие от големов это — магические куклы, которые движутся по собственной воле. Среди них всех альвы — самые маленькие. Помнишь, в Обеденном зале в Академии по сторонам стоит множество маленьких изваяний? То — альвы. Когда наступает ночь, наложенное на них заклинание приводит их в движение, и они начинают танцевать…

По другую сторону от танцующих альвов виднелась фигура человека, устроившего уличное представление. Это была красивая женщина, глубоко надвинувшая на голову капюшон своего одеяния. Из капюшона выглядывали длинные черные волосы. Она стояла неподвижно и пристально уставилась на танцующих кукол.

Похоже, танец имитировал битву.

Каждый раз, когда единственный мечник расправлялся с бесчинствующим драконом и магом, со стороны зрителей доносились радостные крики. Похоже, сценарий представления был таков, что этот мечник играл главную роль, и это, по-видимому, имело успех у простолюдинов.

Одолев дракона, мечник повернулся к зрителям и поклонился. Игравшие роль жертв маги и драконы тоже поднялись и аналогично поклонились публике. Собравшиеся люди один за другим бросали монеты и расходились. Сиеста тоже достала из кармана медную монету и бросила ее.

И тогда… три альва подбежали к стопам Луизы и ее спутницы, после чего с легкостью уселись им на ботинки.

— Ах, ах-ах! Так мы не сможем уйти, — Сиеста мягко протянула к ним руку. — Больно! — тонко воскликнула она. Ее задел меч, который неожиданно задвигавшийся мечник взял наизготовку. У служанки был порезан палец, из которого потекла кровь.

— Вот поэтому — не протягивай руки к альвам, — взмахнув ногой, Луиза скинула куклу на землю. — Пойдем, — подтолкнула она свою спутницу, и они направились обратно к палатке.

* * *

Уставившись вслед двум уходящим девочкам, женщина в капюшоне улыбнулась.

Она слегка приподняла капюшон.

У нее на лбу виднелись древние руны.

Когда она схватила альва, знаки тускло засияли.

Это была Шеффилд.