Серенада Ностальгии

Глава 5: Исчезнувший Гандальв

Прошло десять дней с тех пор, как Сайто очнулся.

За три недели (если учитывать те две недели, когда он спал) смертельно израненный мальчик почти полностью выздоровел благодаря истраченной Магии Предков, заложенной в кольце Тифании, однако…

Он не возвращался в Академию.

Опершись на локти, Сайто уныло вздохнул:

— Оох.

Это был такой тяжелый вздох, что если бы кто-либо услышал его, это заставило бы того почувствовать себя совершенно угнетенным.

Мальчик сидел на поленьях, наваленных позади дома Тифании. Этот дом был выстроен из бревен и известкового раствора.

Перед Сайто пышно росли великолепные деревья, освещенные солнечными лучами.

По-видимому, это была деревня Вествуд, относящаяся к провинции Саксен-Гота. Маленькая деревушка, расположенная в лесу в стороне от главной дороги, соединяющей город Саксен-Гота и портовый город Росайт.

В рассказе Тифании прозвучало, что это — место, не сильно удаленное от того холма, где Сайто сдерживал армию Альбиона.

Действительно, это — крошечная деревушка, про которую, похоже, и впрямь совершенно забыли в остальном мире. Даже если вот так попытаться окинуть ее взглядом, то здесь, на расчищенном от леса участке, только-то и стояло едва ли с десяток крытых соломой домиков, словно бы жмущихся друг к другу.

Прислоненный к груде поленьев Дерфлингер произнес голосом, в котором слышалось спокойствие:

— Право же, кажется, войска Альбиона проворонили в Росайте объединенную армию. Мы смогли выиграть время, чтобы союзники благополучно эвакуировались — вот в чем суть. Партнер, есть польза от того, что ты, рискуя своей жизнью, сдерживал врага, не так ли?

Они услышали это на днях от торговца, прибывшего в деревню, чтобы торговать вразнос.

Купец, приехавший, чтобы продавать ткани и тесьму, рассказывал о внезапно произошедшем поражении альбионской республиканской армии, совсем как если видел это собственными глазами. Он с радостным видом произнес: "От этого жизнь станет немножко веселее". Похоже, дворянская клика Альбиона не заслужила любви даже народа своей страны.

— Вдобавок, война закончилась. Это невозможно передать словами.

Кроме того, жители деревни также узнали, что внезапно вступившая в войну Галлия принудила войска Альбиона к капитуляции.

— Партнер, наша армия спаслась бегством, и все же победа есть победа.

Однако, лицо у Сайто совершенно ничего не выражало:

— …Да уж.

Без всяких сомнений Луиза и другие смогли благополучно сбежать. Это очень радует, тем не менее…

Он рассеянно уставился на свою левую руку и пробормотал:

— Все так же чисто.

Да, исчезнувшие руны не появились вновь.

Вероятно, договор был полностью разорван.

— Я действительно перестал быть Гандальвом.

— Даа. Право, с тех пор я все думал, почему же был расторгнут договор фамильяра…

— И почему же?

— Полагаю, поскольку твое сердце однажды остановилось. И в тот момент руны у партнера пришли к заключению: "Умер". То, что происходит с Магией Предков, превыше того, на что способна магия, которой управляют простые волшебники. И подобно блохам, которые бегут с умершей собаки, рунам показалось, что все это уже бесполезно.

— Вот оно как?

Дерфлингер заговорил таким голосом, словно бы пытался развеселить Сайто, который был не в настроении:

— Эй-эй, разве ты не чувствуешь себя беззаботным? В связи с этим больше не будешь выслушивать недовольство этой привередливой и нервной дворяночки. И тебе больше не придется попадать в смертельные ситуации.

— Все так, и, тем не менее, это только может быть так.

У него было горькое чувство: "Не могу с этим примириться". Он поднял взгляд и спросил у Дерфлингера:

— … А нельзя ли мне еще раз заключить с Луизой договор?

— Зачем?

— Слышишь. Ответь на мой вопрос.

— Существует два препятствия.

— Угу.

— Во-первых, то, будешь ли ты призван заклинанием "Призыв Подручного" или нет. Когда та девчонка произносит его, неизвестно, откроются ли перед тобой врата или нет.

— …

— По правде говоря, все еще непонятно, почему кто-либо избирается в качестве фамильяра. Если дело касается четырех основных стихий, то врата открываются перед животным или мистическим зверем, который, скорее всего, символизирует стихию, используемую данным волшебником, однако… Как бы там ни было, та девчонка ведь — маг стихии Пустоты. Даже мне непонятно, на каком основании она выбирает себе фамильяра. Просто…

— Просто?

— Все-таки это — так называемая "судьба".

— Хм, если я и Луиза связаны, как ты выразился, "судьбой", тогда врата снова откроются?

— Кто знает. Однако, ведь именно в этот момент происходит разветвление нитей судьбы. Если так произойдет, обратно ничего не вернуть.

— Хмм… ладно, а второе препятствие?

— Заклинание "Договор с Подручным".

Сайто вспомнил поцелуй с Луизой в тот день, когда он был призван в этот мир. Если подумать, с того момента все и началось.

— Ах, ты имеешь в виду тот поцелуй?

— Именно. "Призыв" и "Договор". Только преодолев эти два этапа, становятся фамильяром.

— Ты ведешь речь только о том, что если бы она меня поцеловала, все было бы хорошо?

— Вероятно, это — только внешнее проявление. В действительности, гравировать руны на своем теле — довольно смелый поступок, верно?

Сайто вспомнил, как в то мгновение ощутил боль, словно его тело прижигали.

— …По крайней мере, это — пустяки.

— Однако я не рекомендовал бы, — пробормотал Дерфлингер так, словно слова давались ему с большим трудом.

— Почему?

— Эх, знаешь, как бы это сказать, если у мага умирает фамильяр, то он может призвать другого фамильяра, однако… Для фамильяра же все иначе. Для фамильяра "договор" — на всю жизнь. Поскольку оставаясь живым, "расторгнуть договор", так или иначе, невозможно.

— Хмм…

— Поэтому, мне не приходилось слышать о существовании такого фамильяра, который дважды заключал бы договор со своим хозяином, и если ты это прискорбное дело совершишь, я не знаю, что произойдет с твоим телом… — сказал Дерфлингер невнятным голосом.

— …

— Посему, не говори плохих вещей. Нет необходимости так легко подвергать опасности жизнь, которая была спасена с большим трудом…Вдобавок, если процесс заключения договора потерпит неудачу, в затруднительное положение попадешь не только ты, партнер. Та девчонка не будет понимать, что ей дальше делать. Знаешь, мне бы не хотелось этого видеть. Ведь от такого зрелища будешь в подавленном состоянии.

…Именно так.

Рискую не только я. Существует возможность, что Луиза тоже будет рисковать.

Тем не менее, Сайто не мог с этим смириться.

Мне почему-то кажется, что у меня в душе разверзлась обширная дыра. Я ощущаю, что узы, связывающие меня и Луизу, исчезли. Это намного тяжелее, чем если бы мое тело было разорвано.

— Посему, не делай такое мрачное лицо. Теперь ты можешь со спокойной душой направиться на восток, не так ли? Я составлю тебе компанию.

— Я перестал быть Гандальвом, и, тем не менее, у тебя все замечательно?

— Все нормально. Я жил в течение целых шести тысяч лет. Для меня время, проведенное с партнером, напоминает миг.

Вздохнув, мальчик произнес:

— И все же, у Луизы ведь все не так, как у тебя.

— Слушай. Да ведь для той девчонки имеются "преданность и патриотизм", — беззаботным голосом сказал Дерфлингер. Сайто согласно кивнул, словно бы убеждая себя:

— Да. Поэтому у нее была цель — вынудить меня это признать… Я являлся не более чем обычным человеческим существом, не способным использовать магию, поэтому я выступал как источник проблем…

И вот когда мальчик таким образом впал в уныние, у него за спиной донесся голос:

— Послушай…

Сайто обернулся, и оказалось, что там стояла Тифания, и ее лицо выражало, что она чувствует себя неловко.

— Что?

— Дрова…

Вероятно, она пришла собрать поленья, на которых сидел мальчик. Она надела большую шляпу, по-видимому, скрывающую ее остроконечные уши.

— Ах, прошу прощения, — Сайто поднялся. Тифания потупилась, избегая встречаться с ним взглядом, и протянула руки к дровам. "Она меня остерегается, — подумал мальчик. — Если рассудить, то я — пришелец из иного мира. Она даже не знает, что я за птица и поэтому, если я буду здесь пребывать бесконечно, полагаю, это будет ее беспокоить. И пускай даже она спасла мне жизнь, однако… раз я выздоровел, то буду только в тягость, если не уйду".

— Прошу прощения, я очень долго пробыл у тебя на попечении. Поэтому мне пора убираться восвояси. Так что можешь так не бояться. Именно, война ведь только что закончилась, и если в деревне будет находиться такой странный парень, как я, то вы, вероятно, будете испытывать неудобства.

Тифания широко раскрыла глаза.

— Ах, ты ошибаешься! Ошибаешься! Все не так! Я… знаешь, мне еще не приходилось разговаривать с мальчиками приблизительно одного со мной возраста… Я имею в виду, что чувствую себя немножко напряженной… Но чтобы остерегаться или бояться — такого нет. Поэтому все в порядке, если ты все время будешь в деревне, пока твои раны полностью не заживут. Как раз именно мне нужно просить прощения.

Тифания с нерешительным и смущенным видом потупилась.

Глядя на ее поведение, мальчик почувствовал, что у него на душе стало немного легче. После чего он расчувствовался. Похоже, эта девочка очень боится незнакомых людей. И, несмотря на это, она спасла меня.

— Вот оно как, ты не только прелестная, но еще и добрая.

— Я-я — не прелестная!

— Прелестная. И к тому же — действительно добрая, я так полагаю, — когда Сайто произнес это, Тифания глубоко натянула свою шляпу. Похоже, она была смущена.

— И совсем я не добрая… Просто, моя матушка ведь говорила.

— Твоя матушка? — переспросил мальчик. Это были слова, которые содержали в себе отзвук чего-то дорогого сердцу.

— Да. Моя… умершая матушка-эльф. Отдавая мне это кольцо, она сказала: "Если встретишь человека, нуждающегося в помощи, непременно помоги ему". Моя матушка была именно такой. Не думая о себе, она отдавала все свои силы во имя любимого человека. Поэтому я тоже…

Сбоку вмешался Дерфлингер:

— По-видимому, какая-то запутанная ситуация.

Тифания потупилась.

— Так или иначе, в этой деревне Вествуд все именно так, как я сказал. По виду здесь нет никого кроме детей, не так ли?

— И точно, — Сайто кивнул. Он был невнимателен из-за того, что его голова была забита исчезнувшими рунами, однако… Он еще не видел здесь ни единого взрослого.

— Эта деревня — сиротский приют. Взяв на попечение детей, потерявших своих родителей, мы все здесь живем.

— Ты заботишься о них?

— Я, в общем-то, старше, поэтому я помогаю с такими вещами, как приготовление пищи, однако…

— А откуда берете деньги? — спросил Дерфлингер.

— Старый знакомый посылает нам деньги. Этим мы оплачиваем все необходимые для жизни расходы, — сказала Тифания, и эти слова, по-видимому, дались ей с трудом.

— Хотелось бы знать, по какой причине вы, мисс, являющаяся наполовину эльфом и владеющая кольцом, скрывающим в себе силу "Магии Предков", живете в этой деревушке, наполненной сиротами?

— Дерф! — упрекнул свой меч Сайто.

— Итак, вашими тайнами, мисс, являются не только эти причины и это кольцо. Вы скрываете от нас и что-то еще, не так ли?

Девочка хранила молчание.

— Прошу прощения, Тифа, ты имеешь право не рассказывать нам то, о чем не желаешь говорить. Дерф, знай же меру. Вот же, ты хоть и меч, а допытливый…

Когда Сайто это произнес… Щелк! Раздался глухой звук.

Оказалось, что в одно из поленьев, на котором он сидел, вонзилась стрела.

— Осторожно! У вас тут даже есть охотники?

Щелк! Щелк!

Одна за другой полетели стрелы, вонзаясь в землю вокруг ребят.

— Кто это?! — закричал Сайто, и тут из чащи леса появилась группа людей, по внешнему виду напоминающих солдат-наемников.

— Эй, вы. Здесь есть староста? Если есть, сходите и позовите его.

Появившихся людей было где-то с десяток. Все они были вооружены луками, пиками и тому подобным.

— У-у вас к нему какое-то дело? — испуганным голосом пробормотала Тифания.

— Надо же, какая изрядная красавица. Так не годится — упрятать такую красоту в чаще леса, — произнес один из людей и приблизился к ним. Это был мужчина со слегка плутоватым выражением лица и резаной раной на лбу. Вероятно, он был в этой группе главным.

— Кто вы такие? Наемники?

— Бывшие наемники. Война закончилась, поэтому мы вернулись к нашей основной профессии.

— Профессии?

— Мы — грабители, — произнес один из мужчин, и остальные засмеялись, словно он сказал что-то забавное.

— И действительно, нам не везет. Когда мы полагали, что предстоит легкий бой при преследовании, происходит капитуляция из-за внезапного вступления Галлии в войну. Смысл этого нам не понятен. Как бы там ни было, вознаграждение-то тю-тю. Поэтому, если мы не будем зарабатывать с помощью своей основной профессии, то не сможем даже поесть.

— Уходите. Здесь нет ничего, чем вы можете поживиться.

Глядя на энергично возразившую Тифанию, мужчины рассмеялись:

— Так уж и нет?

— Что?

— Мы и не предполагали, что в такой нищей на вид деревушке есть ценная вещь. То, чем мы воспользуемся — такая красивая девица как ты.

— Если уж только эта драгоценность, то мы получим две тысячи золотых монет, не так ли?

Вероятно, эти грабители занимались и похищением детей.

В тот момент, когда один из них приблизился и намеревался схватить Тифанию…

Сайто преградил ему путь:

— Прекрати.

— Что это? Недоросль. Если тебе дорога жизнь, сгинь с глаз. Мы не питаем интереса к чему-либо за исключением того, что по виду можно продать.

— Не трогайте Тифу.

— Мы — серьезные коммерсанты. Товарам вреда не наносим. Так что успокойся.

— Разве только немножко снимем пробу, — грубо пересмеивались грабители.

Сайто протянул руку к Дерфлингеру. Меч прошептал смущенным голосом:

— …Партнер, остановись. У тебя сегодня нет шансов на победу.

— Эй, юнец. Мы больше не хотим убивать людей. Если это возможно, мы хотим мирно зарабатывать себе на жизнь, — взяв пику наизготовку, сказал один из грабителей. Сайто крепко стиснул кулаки. Нынешний я — простой старшеклассник, не способный использовать силу Гандальва.

Однако…

Мальчик сжал рукоятку Дерфлингера.

— Полагаю, мне не годится бросать в беде человека, которому я обязан жизнью.

— Партнер…

— Эй, малец. Понимаешь ли…? — сказал мужчина, держащий пику.

— Ч-что же?

— Мы направлялись в Росайт, чтобы разгромить объединенную армию Тристейна и Германии. Однако, мы были остановлены всего лишь только одним человеком. Я был в арьергарде, поэтому детально всего не знаю, тем не менее… Нуу, ты только храбростью не отличаешься от того парня. Я это одобряю.

— То был я, — дрожащим голосом сказал Сайто, размахивая Дерфлингером. Мужчины начали смеяться:

— Эй-эй! Ты, который дрожит, только схватив в руки меч, утверждаешь, что остановил армию Альбиона?!

— Если уж врешь, ври немножко получше! Там была семидесятитысячная армия! Семидесятитысячная!

— Замолчи! — замахнувшись Дерфлингером над головой, Сайто бросился на смеющегося мужчину. Противник сразу стал серьезным и пикой блокировал меч.

— Ух!

Дерфлингер без затруднений был отбит. Мужчина, умело орудуя пикой, подсек мальчику ноги. Ошеломленный Сайто упал на землю.

Направив копье ему в лицо, противник жестоким голосом произнес:

— Эй, юнец.

— А…

— Когда ты заново родишься в следующий раз, подумай над манерами своего хвастливого бахвальства.

И в тот момент, когда Сайто, примирившись, закрыл глаза…

— НАУТИЗ ИСА ЭВАЗ…[8]

Сзади послышался голос.

Мягкие спокойные звуки, похожие на песню.

Звуки заклинания, которые раньше постоянно слышались у Сайто за спиной.

— ХАГАЛАЗ ЮР БЕОРГ…

…Звуки такие же, как произносила в заклинаниях Луиза.

— НИД ИС АЛЬГИЗ…

Когда мальчик оглянулся, оказалось, что Тифания сжимает в руке короткую волшебную палочку, которую незаметно вынула. Это была тонкая палочка, короткая, словно карандаш.

— Что за дела, сестрица? Подражаешь дворянам? Черт побери, знай же меру, когда блефуешь…

— БЕРКАНА МАН ЛАГУЗ…

В тот момент, когда один из грабителей приблизился к ней…

Преисполненным уверенности жестом Тифания взмахнула палочкой сверху вниз, словно дирижер управляется со своим жезлом.

Воздух задрожал, как будто марево во время жары.

Окружающее грабителей пространство исказилось.

— Хм…?

Когда искаженное пространство вернулось к нормальному состоянию, как будто рассеялся туман… мужчины, словно выжив из ума, уставились в небо.

— А? Чем это мы занимались?

— Где это мы? Почему мы находимся в этом месте?

Невозмутимым голосом Тифания сообщила грабителям:

— Вы отправились в лес на разведку и сбились с пути.

— Д-да неужели?

— Ваше подразделение там. Как только выйдете из леса, то попадете на главную дорогу, поэтому направляйтесь на север.

— С-спасибо…

Мужчины машинально двинулись прочь нетвердой походкой.

Ошеломленный Сайто уставился им вслед.

После того, как последний грабитель исчез в лесу, мальчик повернулся к Тифании.

Девочка произнесла голосом, в котором ощущалось смущение:

— …Я стерла их воспоминания. Воспоминания о том, зачем они пришли в лес. Когда они выйдут на главную дорогу, они должны полностью забыть и про нас тоже.

— Это — магия?

Тифания кивнула.

В голове у Сайто моментально возникла какая-то ассоциация.

— Значит, то событие, когда ребятам-драгунам была оказана помощь, а их воспоминания были стерты, тоже…

— Да. Те ребята были твоими знакомыми?

Мальчик кивнул.

Магия, которая стирает у людей воспоминания…

Ветер, Вода, Огонь, Земля…

Ни одна из стихий не выглядит подходящей.

Тогда это означает…

Однако, ведь то — легенда, не так ли?!

Дрожа от нетерпения, Сайто спросил:

— …Что это сейчас была за магия?

Вместо девочки ответил Дерфлингер:

— Это было Пустота. Пустота.

— Пустота? — Тифания растерянно уставилась на меч.

— …Что же, вы, мисс, использовали эту силу, даже не зная ее истинного характера?

Сайто с разинутым ртом уставился на нее. Эта обладающая невероятной грудью девочка… скрывала в себе невероятную силу.

— Как бы там ни было… не хотите ли вы, мисс, нам рассказать, как вы научились способности использовать эту магию?

* * *

Тем вечером мальчик вместе с Дерфлингером отправился в гостиную, чтобы услышать историю детства Тифании.

В ее доме было три комнаты. Комната, куда уложили Сайто, спальня хозяйки дома и эта гостиная. Для каждой группы из трех детей был выделен один дом, где они проживали, однако все сироты ели в доме девочки-эльфа. После того, как Тифания по окончанию ужина проводила своих подопечных по домам, она сходила в сарай принести вина и поставила бутылку на стол вместе со стаканами.

В очаге горели дрова, на огне жарилась курица.

— Прошу прощения, что заставила вас ждать. Ведь до наступления ночи я не могла озаботиться этой историей.

— Все в порядке, — возразил Сайто.

Тифания, уставившись на жарившуюся в очаге курицу, медленно начала свой рассказ:

— Моя мама была любовницей младшего брата Короля Альбиона… Великого герцога, который кроме этих окрестностей, области, называемой Саксен-Гота, управлял обширными территориями. Отец, являвшийся Великим герцогом, по-видимому, занимал высокий пост — ему было доверено заведовать сокровищницей Королевской семьи. Моя мама называла его "господин финансовый инспектор".

— Любовницей? — спросил Сайто.

— Партнер, если сказать изящнее, то это — возлюбленная. Другая женщина кроме жены.

— Действительно.

— Мисс, а как женщина-эльф стала любовницей Великого герцога?

— Связанные с этим события неизвестны. Я не знаю, по какой причине моя мама-эльф прибыла сюда, в Белую Страну, и стала возлюбленной моего отца. Мама тоже ни при каких обстоятельствах не намеревалась это рассказывать… Однако в Халкегинии нет людей, которые находили бы эльфов приятными, поэтому, как я считаю, без сомнений имеются какие-то запутанные обстоятельства.

— Да ведь все говорят, что надо отобрать у эльфов Святую землю.

— Именно так. По этой причине моя мама была в прямом смысле отверженной. Она не могла даже изредка выйти наружу, не говоря уже, разумеется, про общественные места. В особняке она все время ждала возвращения моего отца — так продолжалась ее жизнь. Даже сейчас я вспоминаю. Спину моей мамы, которая рассеянно уставилась на дверь… Мне, обладающей формой ушей, которая передалась мне по материнской линии, также не разрешали выходить наружу.

Растроганный Сайто выпил глоток вина. Такова была причина, по которой Тифании "не доводилось болтать с мальчиками приблизительно одного с ней возраста". Без всяких сомнений, у нее не было подруг-девочек, не говоря уже, разумеется, про мальчиков.

— Однако, такая жизнь с мамой не стала настолько уж тоскливой. Ведь и изредка приезжавший отец был со мной ласков, и мама рассказывала мне множество различных историй. Знаешь, она же учила меня играть на музыкальных инструментах и читать книги.

— Вот как?

— Наступил день, когда этой жизни пришел конец. Четыре года назад. Отец с изменившимся выражением лица приехал к нам. И тогда он сказал: "Здесь опасно", и отвез нас в дом человека, который являлся его вассалом.

— Почему?

— Полагаю, существование моей мамы было тайной даже для Королевской семьи. И все же однажды тайна, вероятно, была раскрыта. Такое, что мой отец, который являлся членом Королевской семьи и финансовым инспектором, имеет возлюбленную-эльфа — не бывало большего скандала. Тем не менее, отец отказался изгнать мою маму и меня. Строгий Король бросил отца в тюрьму и использовал всевозможные приемы, чтобы выяснить наше местонахождение. И, в конце концов, мы были найдены.

Сайто затаил дыхание.

— Даже сегодня я все это четко помню. Это был день, когда начинался праздник Сошествия. В дом, где мы скрывались, приехало множество рыцарей и солдат. Дворянин, который был вассалом отца, отчаянно сопротивлялся, тем не менее… он не мог соперничать с войсками Короля. Скоро послышались шаги рыцарей, идущих толпой по коридору, и тогда мама спрятала меня в чулане, а сама встала перед ним, загораживая проход. Я сжимала в руке полученную от отца волшебную палочку и все время дрожала. Когда солдаты вошли в комнату, мама сказала.

Сайто закрыл глаза.

— "Я не окажу никакого сопротивления. Мы, эльфы, не желаем ссор". Однако ответом была магия. До меня доносились звуки, когда ужасные заклинания поражали мою маму одно за другим. Затем преследователи открыли чулан, в котором я спряталась…

Тифания со страдальческим выражением лица выпила глоток вина.

— И ты была схвачена?

Она замотала головой:

— Нет…

— Значит, кто-то тебя спас?

— Нет. То заклинание, которое я недавно применила. Оно спасло меня.

— Каким же образом в тебе пробудилась та магическая способность? — спросил Сайто, не сдержав по-видимому переполняющее его любопытство. Тифания закрыла глаза и начала рассказывать:

— В моем доме хранилось множество ценных предметов, которыми заведовал мой отец, являясь финансовым инспектором. В детские годы я часто играла с ними. Среди них была видавшая виды музыкальная шкатулка.

— Музыкальная шкатулка?

— Именно. По словам моего отца это — сокровище, передаваемое в Королевской семье из поколения в поколение… Однако, даже если ее открыть, она не играла. Тем не менее, однажды я обнаружила. Что если открыть эту шкатулку, надев на палец кольцо, которое также называли сокровищем, тогда из нее слышна мелодия. Красивая мелодия, пробуждающая милые сердцу ощущения. И странно, что никто кроме меня не мог слышать ту мелодию, хотя… даже если таким же образом надевал то кольцо.

Сайто затаил дыхание. Он вспомнил нечто, вероятно, похожее на предметы из ее рассказа.

— Когда я слушала ту мелодию, в мозгу появилась песня… и руны заклинания. Если бы раскрылось, что я играла с сокровищами, родители были бы разгневаны, поэтому я никому этого не говорила.

— То было заклинание, которое ты недавно произнесла?

— Именно. Когда солдаты открыли чулан, единственное, что возникло в моем сознании — это те руны. И я начала напевать заклинание, размахивая волшебной палочкой, которую дал мне отец.

Эффект от заклинания, которое тогда произнесла Тифания, был такой же, как и у заклинания, произнесенного недавно. "Солдаты, находившиеся в том доме, забыли, с какой целью они туда пришли, и отправились восвояси, — рассказала девочка. — Те руны вместе с мелодией, которую я могла слышать, когда открывала музыкальную шкатулку, навсегда сохранились в моем мозгу. С тех пор то заклинание много раз выручало меня…"

Тифания закончила свой рассказ, после чего медленно допила стакан вина. Затем она пробормотала, словно бы говорила сама с собой:

— Значит, говоришь — Пустота. Хотя я считала, что это — загадочная сила…

— Не стоит рассказывать об этом каждому встречному.

— Почему?

— Пустота — это легенда. Не гарантировано, что не найдутся люди, которые вознамерятся воспользоваться подобной силой. Это опасно.

— Легенда? Это — преувеличение! — Тифания засмеялась. — Такой никудышный человек как я — легенда? Ты сошел с ума!

— Это — правда, — когда Сайто сказал подобное с серьезным видом, девочка кивнула:

— Поняла. Если ты так это утверждаешь, то я никому не выдам секрет. Или лучше сказать так: людей, которые способны рассказать, изначально не существует, и даже если это откроется, будет только лучше стереть этим невольным слушателям воспоминания — вот такое положение дел…

Похоже, ей, выросшей в забытом богом и людьми месте, была не совсем понятна вся серьезность этой проблемы.

Мальчик хлебнул из стакана.

Пока он пил, веки у него стали тяжелыми.

Освещенная лунным сиянием Тифания буквально сверкала.

Сайто обдумывал ее недавний рассказ.

У такой красивой, словно фея, девочки — настолько печальное прошлое.

Он закрыл глаза. Благодаря опьянению он моментально провалился в мир зыбкого неглубокого сна.

* * *

Сайто проснулся от пения.

Похоже, еще — не рассвет: в небе за окном плыли Луны-Близнецы.

— …Прошу прощения. Я тебя разбудила?

Перед очагом, держа в руке арфу, сидела Тифания.

— Не споешь ли для меня еще раз?

Девочка снова начала петь.

Ее голос звучал так, словно проникал прямо в сердце. Ее поющий голос был такой же красивый, как и ее волосы, сияющие в лунном свете.

— Это — песня, которую ты услышала вместе с рунами?

Тифания кивнула.

Затем она снова начала играть мелодию на арфе. На сей раз она не пела. Слушая эту музыку, Сайто тихо спросил у меча, который был прислонен к стулу:

— …Эй, Дерф. Полагаю, ты это знал?

— Что именно?

— Если существуют и другие маги, управляющие Пустотой… вероятно, кроме Гандальва имеются и другие фамильяры.

— Ага.

— Скажи же мне.

— Имеется вероятность этого. Однако, именно вероятность. Полагаю, нет необходимости говорить про это.

Сайто рассердился на Дерфлингера, который дурачился таким способом.

— Объясни же мне.

— Что именно?

— То, что в Луизе и в Тифе пробудилась способность управлять Пустотой — это не случайность. Полагаю, имеются какие-то причины?

— Кто знает. В конце концов, я — не более чем меч. До такой степени глубокие вещи мне не понятны. Однако, даже если бы знал, что с этим делать? Партнер же больше — не Гандальв.

— Полагаю, ты ведь не скрываешь от меня какие-либо секреты?

И тогда голос у Дерфлингера на мгновение стал серьезным:

— Партнер, я скажу тебе только одно.

— И что же?

— Ты мне нравишься. Ведь ты, что удивительно, прямой и честный. Поэтому запомни только одну вещь. Даже если я что-то говорю или делаю, все это — вещи, которые я считаю полезными для тебя. Если я сказал, что тебе нет необходимости это знать, или…

— Или?

— …Или если я сказал, что не знаю, то так оно и есть.

Мальчик собирался что-нибудь возразить, однако… промолчал.

Тифания продолжала играть на арфе. Сайто закрыл глаза:

…Проклятье. Я выбит из колеи.

— Что на этот раз?

— Когда я слушаю эту мелодию, почему-то вспоминаю Землю.

— Земля…? Это — твоя родина, партнер?

— Ага.

— То, что в тебе пробудились дорогие сердцу воспоминания, вполне обосновано. Это — мелодия, которую играл Бримир, когда думал о своей родине. Иными словами, это — тоска по дому, если уж быть точным.

— Родина Бримира — Святая земля?

— Именно так. Возможно.

— Возможно? Вспомни. Поточнее.

— Прекрати говорить глупости. Подумай сам, это было много веков назад. Помнить все до мелочей?

Сайто налил в стакан вина.

Выпив до дна, мальчик пробормотал:

— Мне кажется, что Бримир — бог. Все молятся, произнося: "Основатель Бримир, перед ликом твоим…" — и все такое прочее.

— Чушь. Он — не бог. Бримир — обычный человек. Нет, не "обычный", однако… Нуу, что же, представитель ли он бога… самое ли близкое к нему существо… Мне это тоже доподлинно непонятно.

— Как бы там ни было, он — великий человек?

— Именно так.

— Люди устраивают суматоху, чтобы отобрать эту землю у эльфов, поскольку она — родина такого великого человека, или из-за чего-то подобного?

— Разве это не так?

Играя на арфе, Тифания плакала.

Может быть, она вспомнила родину своей матери, где были ее предки… земли, где живут эльфы?

Сайто ощутил свое сходство с Тифанией.

Ее родина — тоже не здесь.

Она, как и я, — чужеземец. Полагаю, мысли о том, что она принадлежит к категории существ, у которых заостренные уши, — жестокие мысли.

Слезы Тифании, освещенные лунным сиянием, ослепительно искрились.

В мозгу у Сайто кружился водоворот из всевозможных мыслей.

О войне, которая наконец-то закончилась.

О клейме Гандальва, которое окончательно исчезло.

О новоявленном маге, способном управлять Пустотой, на которого они наткнулись.

И… о Луизе.

Девочка со светло-розовыми волосами, находиться рядом с которой у меня, переставшего быть Гандальвом, уже больше нет права.

Я уже не могу вернуться в Тристейн.

Я не могу встретиться с Луизой.

Ведь… тот, кто необходим Луизе — Гандальв… а не Хирага Сайто.

Эта мысль заполнила его сознание, и он незаметно заплакал.

Мальчик ощутил, что его слезы словно бы растворяются в этой мелодии, наполненной мыслями об отечестве и тоской по родному дому.