Сержант. Назад в СССР. Книга 4

Глава 25 Тонкий момент

— Даже не знаю, что это такое! — ответил я, разглядывая стоящий метрах в двадцати от стены транспорт светло-коричневого цвета. — Похоже на бронеавтомобиль. Но, какой-то он… Старый!

— Угу. Судя по флагу, американский! — предположил Шут. — Как они его сюда пригнали?

— Ну не морем же, и не воздухом. Тут же дорог полно. Заключили с правительством Пакистана договор, получили разрешение находиться тут на постоянной основе, ну вроде как у нас военные советники. Все как всегда, взаимовыгодное сотрудничество.

— Чего они вообще тут забыли?

— А во Вьетнаме⁈ Они же как мухи на говно слетаются!

И вообще, давно замечено, где Америка, там неспокойно. Только почему-то этого никто не замечает! — добавил Шут, чем попал в точку. Очень хорошо попал, а чем дальше, тем таких случаев будет больше. Особенно в двадцать первом веке. Впрочем, как я уже говорил, в политике не разбираюсь. Говорю то, что вижу и слышу. Хотя, какая разница? Продолжать этот разговор мы не стали. А что касалось бронеавтомобиля, то скорее всего, стоял он тут, чтобы в случае возникновения опасной ситуации, пиндосы могли бы прыгнуть на колеса и сбежать.

Осматривая дальнюю часть лагеря, в большом сарае с открытыми воротами, я заметил хорошо знакомый мне знакомый нос бронетранспортера. Вот только расцветка у него была какая-то странная.

— Смотри, откуда у них БТР-70? — заметил Шут, глядя в ту же сторону. — Неужели подбитый откуда-то притащили и пытались починить?

Как раз в этот момент кто-то со скрипом приоткрыл и вторую половину ворот. Теперь стало видно, что это не стандартный БТР-70, а его ближайший сородич, только уже не советского производства. Был у Союза такой момент, продавать некоторые свои военные разработки куда попало. С правом на производство. В Китай, в том числе.

— Это не наша «семидесятка»! Кажется, это Румынский ТАБ-77! — догадался я, опознав транспорт. — Практически то же самое, но с небольшими отличиями. Движок другой, вооружение, рация… Ну и камуфляж ему тоже поменяли.

— Сдался он им⁈ Чтобы душманы на бронетранспортерах разъезжали, это даже не смешно. Им только на ослах и верблюдах по кишлаку ездить. Может, его на металлолом притащили? — фыркнул Корнеев. — Гляди, грязный весь. Левое переднее колесо отсутствует. Явно, давно не используется. Скорее всего, машина даже и не на ходу.

— Похоже на то, — согласился я. — Наверное, пакистанцы просто перекупили у румын и духам продали! А те до ума довести не смогли. Вот он и стоит, ржавеет!

Я давно заметил, что у некоторых народностей Средней Азии, особенно у сирийцев и курдов, как-то не очень с руками. Помню, как во время очередной командировки в САР, наше Министерство обороны передало правительственным войскам ЗРК комплекс «Панцирь С-1», так они ему рога быстро свернули. Потом полгода пытались починить с помощью молотка и топора, но это дело у них естественно ни к чему не привело. В итоге с комплекса просто сняли все вооружение и бросили, предварительно накрыв маскировочной сеткой. Там он полгода и ржавел, никому не нужный. А потом, видимо кому-то все-таки попался на глаза, потому что в него дрон прилетел. Ну и все, так Панцирь и закончил свой короткий и бесславный боевой путь.

То же самое касалось авиационной техники, переданной союзникам. Вон, под Квайресом целые поля из ржавых остовов самолетов, старых вертолетов, грузовых машин. Самостоятельно чинить и обслуживать технику они не могли.

— Похоже на то! — кивнул я.

Помимо этих двух единиц военной техники, среди зданий угадывались и просто грузовики, старые пикапы с открытым кузовом. В тридцати метрах от нас, группа душманов из десяти человек разгружала сильно потрепанный ГАЗ-51, деревянный кузов которого был заставлен ящиками. Судя по всему, с оружием и боеприпасами, не советского производства. Очевидно, что тут действительно идет подготовка к чему-то серьезному. Ахмед был прав.

Вообще, оставшиеся от когда-то стоящей здесь крепости руины, были в достаточно неплохом состоянии. Не удивительно, что кому-то пришло в голову разбить среди них полноценный лагерь.

С востока и юго-востока были сплошные отвесные скалы, северо-восточнее шли крупные обломки, наваленные друг на друга. С запада было хуже всего, но там сразу начиналась крутая скала. А вот с севера, где и были достаточно большие деревянные ворота, все выглядело более-менее прилично. Часть стены, как раз со стороны загона с баранами, была самым слабым местом, но там построили две деревянные вышки, которые сейчас были пусты. Фрагменты здесь были навалены друг на друга — становилось ясно, что их намеренно двигали и перекладывали с помощью тяжелой техники, чтобы получилось подобие стены. Кривой и косой, но все-таки. А дыры были заделаны камнями и замазаны глиной. Благо ее в этих краях, как и в самом Афганистане, было очень много.

Пробраться внутрь было не очень сложно, но требовалось подгадать момент — чтобы никому случайно не попасться на глаза. Душманов внутри лагеря полно, даже не сосчитать толком. Плюс в том, что тут никто не ждет того, что планируется какое-то проникновение.

Вся территория защищенного лагеря представляла собой глубокое ущелье, уходящее в горы, а почти вся внутренняя территория была застроена небольшими глиняными и каменными постройками, точно такими же, как и в самом кишлаке. И стройка еще шла — всю дальнюю часть лагеря продолжали застраивать. А строили их естественно советские военнопленные, которых держали тут незаконно. По сути, они были рабами.

— Макс, смотри, сколько пленных! — заметил Корнеев, разглядев наших.

И верно, их действительно было много, человек пятнадцать точно. Все они выглядели примерно одинаково — грязные, загоревшие, исхудавшие. Все в жалких рваных лохмотьях, заросшие, небритые… Очевидно, что и кормили их тоже не часто, еды хватало только для того, чтобы не умереть с голоду, ну и хоть как-то осуществлять нехитрую работу — носить камни и месить бетон с глиной.

Я молча смотрел на них и понимал, что нужно что-то делать. Парни тут все погибнут — наше командование и понятия не имеет, что здесь столько пленных. Их и не должно тут быть, но реальность такова… А даже если бы и знало, ничего бы не сделало. Пакистан практически не вел диалогов с Советским Союзом. Никто нашим бойцам тут не поможет, а сами они уже не в состоянии это сделать. Наверняка уже были попытки побега, которые закончились неудачно. Это сильный угнетающий фактор, при котором человек перестает быть собой, опускаются руки. Надежды нет, с каждым днем запал все меньше. И помощи ждать просто неоткуда. Боевой дух крайне низок — я сам видел, как люди медленно превращаются в животных.

На душе было паршиво — ведь мы тут не для того, чтобы спасать военнопленных. Но с другой стороны, знать, что была возможность спасти своих боевых товарищей, но не сделать этого… Да меня потом собственная совесть загрызет! Будет нарывать, как заноза в пальце!

Ну нет, я так не могу! Но как же им помочь?

Не секрет, что советская армия не могла напрямую устраивать вооруженные конфликты на территории чужой страны, без объявления войны. Спецназу и разведке категорически запрещалось устраивать шумиху — запрет был на самом высшем уровне. Но вот если вооруженный мятеж поднимут сами военнопленные, что-нибудь взорвут или расстреляют своих же надзирателей, это совсем другое дело.

Вот только судя по внешнему виду наших парней, их боевой дух действительно был практически задушен, да и чего греха таить, сами они физически и морально сильно истощены. Чтобы поднимать серьезный мятеж против душманов в их собственном укрепленном лагере и пробиваться через тех, кто неделями заставлял их голодать и работать с утра до вечера, нужна серьезная решимость. А им ее подкрепить уже просто нечем, так как изо дня в день, все становится только хуже, надежда и решимость угасают.

К тому же, это простые солдаты первого года службы, их навыки владения оружием и физические возможности оставляют желать лучшего. Они ослабли, держатся на честном слове… А если были неудачные попытки побега, смерть товарищей заметно охладила их пыл.

Конечно, мы могли бы попробовать им помочь, но Кэп такого не одобрит. И своего согласия на такую рискованную авантюру однозначно не даст. Гарантированно. Да и времени на это у нас совершенно нет. Конечно же, я постараюсь сделать все возможное, чтобы вытащить парней и нашего старшину, но только после того, как мы выполним основное задание. А там глядишь, случится какое-нибудь чудо…

— Паша, слушай… — тихо позвал я Корнеева, напряженно глядя на то, как пленники носят камни. Одновременно я пытался разглядеть среди них Лося и других знакомых, но их там просто не оказалось. — Пленных видишь?

— Ну?

— Мы же не бросим их тут?

— С ума сошел⁈ — возмутился Корнеев, но как-то не очень уверенно. Затем добавил. — Я-то и сам готов, но ты ж понимаешь, что здесь начнется, если мы открыто влезем⁈ Их перебьют, как куропаток. Кэп не разрешит. Как ты хочешь им помочь?

— Ну… Есть одна идея, — медленно произнес я, продолжая осматривать пространство впереди и подмечать детали. — Но сначала нужно хорошо осмотреться в лагере. Побродим, послушаем. Разберемся, что тут и где. А потом уже и решим, что можно сделать. Вспомни, как мы когда-то точно так же на старика Иззатуллу пахали, в холодном зиндане сидели. И ведь получилось же!

— Помню… — пробурчал тот. — Только ты ситуации не сравнивай, там мы все сделали своими руками, никто со стороны не помогал. Это… Давай об этом позже поговорим, когда разведаем, что тут происходит?

— Добро! — кивнул я. — Ну что, пошли?

Корнеев слева, а я справа, тихо пролезли между широкими отверстиями у самых крупных фрагментов стены. Выбив ногами куски засохшей глины, которой были замазаны дыры, мы выбрались уже с той стороны. С этой стороны нас частично скрывала большая куча песка, штабель с досками. Левее россыпью валялись пустые ящики. Мы тут же приметили большой ящик, в котором ранее транспортировались ручные противотанковые гранатометы. Недолго думая, ухватили его и невозмутимо потащили его вдоль стены, придерживаясь наиболее безопасного маршрута.

Даже с первого взгляда было ясно, что душманов тут много. Очевидно, что они тут не просто так собрались. К счастью, на нас никто не обращал внимания, потому что, несмотря на испачканную в овечьих экскрементах одежду, мы ничем не выделялись из общей массы.

А тем временем вечерело, солнце уже близилось к закату. Еще часа полтора, может два и стемнеет. В темноте работать проще.

Но вместе с тем, такие перемещения уже могут вызвать некоторые подозрения. Нужно успеть управиться и вернуться к своим. Впрочем, можно и не возвращаться. Ведь мы заранее условились, что время нашего отсутствия может составлять и десять часов. К тому же, если вдруг случиться непредвиденная ситуация, Кэп и остальная группа точно услышат, ведь без боя никто сдаваться точно не будет.

Мы дошли до самого конца ущелья — по сути, оно представляло собой большой каменный мешок, утопленный в горы. Справа и слева на достаточно большую высоту нависали скалы — по ним вниз не спустишься, сразу заметят. Большая часть лагеря была превращена в казармы, гаражи и склады для оружия и боеприпасов. Имелась кустарно собранная полоса препятствий, но она была сильно укороченной. Была яма, турники. Даже отдельное стрельбище. Очевидно, что здесь готовили духов, но сравнительно небольшими подразделениями по десять, двадцать человек. Я видел инструкторов в военной форме неизвестного образца.

И, конечно же, здесь были американцы. Они забрали довольно большое двухэтажное строение, которое выглядело лучше, чем все остальные здания. На крышу была накинута большая маскировочная сеть песочного цвета, а на крыше торчала радиоантенна. Рядом стоял бронеавтомобиль.

— Гляди, у них тут радиостанция есть! — заметил Шут. — Если выясниться, что «Закат» здесь… Нам придется очень не просто!

— Согласен.

У самого входа в здание стоял вооруженный негр. Вернее, афроамериканец. Здоровый, широкоплечий. У стены стояла винтовка М-16, рюкзак. Рядом стул, на нем какая-то шкура, фляга на ремне. Сам боец в типичном американском камуфляже тех лет, на голове каска с болтающимися ремнями. В руке у пехотинца армии Соединенных Штатов была стеклянная бутылка, то ли Кока-колы, то ли пива. Я толком не разглядел. Это не солдат, это типичный раздолбай, клоун — культурист. Совсем оборзели, не служба, а пикник. Видно было, что стоит он там только потому, что его старший поставил. Наверное, для того, чтобы любопытные душманы не лезли в здание.

— Ты смотри, какой пост наблюдения организовали, а? — насмешливо фыркнул Паша. — Уровень, а⁈ Не то что мы, советские дикари!

Как раз в этот момент, из строения вышел еще один американец, поменьше размером, но судя по всему, старше званием. На этот раз боец был «белым». Они начали о чем-то беседовать.

Так как я был направляющим, то взял курс к ним так, чтобы не привлекать внимания, но находиться поблизости. Английский я знал хорошо, поэтому опустив ящик в трех метрах от американцев, распахнул его и присев, принялся слушать, что же такое они там обсуждают. Попутно делал вид, что выполняю какие-то работы.

Сначала они говорили обо всякой ерунде, потом начали обсуждать душманов, называя их грязными животными и то, какой у них образ жизни. Потом сменили тему и начали мечтать о скором возращении домой и барбекю.

Корнеев в это время раздобыл где-то молоток и методично стучал по ящику, имитируя ремонтно-восстановительные работы. Выглядело очень натурально, иногда на нас недовольно косились. Так как лица у нас были скрыты, как и у многих других, никакого внимания это не привлекало.

Меня уже посетила мысль о том, что все это ерунда и ничего полезного мы тут не услышим, но вдруг ситуация изменилась.

Афроамериканец громко зевнул, упомянул про время, а затем добавил что-то про второй лагерь, расположенный где-то западнее. Потом прозвучала фраза о каком-то новом грузе, который нужно сопроводить, потом о больших деньгах. Снова о душманах. Промелькнуло имя Теймураза.

Вот это уже было куда интереснее. Однако слышно было не все, мешал посторонний гул, стук молотка Паши. Поэтому всю полноту картины выстроить не получилось, и тем не менее, я услышал достаточно, чтобы понять — нужна еще информация. По-хорошему, пока еще есть время, требовалось выяснить все.

Скорее всего, здесь, на точке дислокации американцев, должно быть что-то вроде оперативного штаба, что прояснит все вопросы. А чтобы это выяснить, нужно проникнуть внутрь.

— Давай-ка отойдем! — произнес я так, чтобы услышал только Паша.

Тот коротко кивнул, зашвырнул молоток обратно в ящик, захлопнул крышку. Теперь мы поменялись ролями — он был спереди, а я сзади. Двинулись к той самой куче песка, откуда мы проникли на эту территорию.

— Паша, короче… У американцев неподалеку есть еще один лагерь. Или точка. Не совсем понял. Эти двое что-то говорили о каком-то грузе, деньгах.

— Думаешь, «Закат» здесь?

— Нет, скорее всего, нет. Наше командование могло просчитаться и на самом деле духи потащили шифровальную аппаратуру на пятую точку, туда, где о ней наша разведка вообще не узнает.

— Просто потому, что там никого нет?

— Именно!

— Твою мать… Это сильно осложняет выполнение задания. И как мы узнаем, где это место?

— Ну, скорее всего, у американцев в здании какой-то штаб! Я проберусь туда и все выясню!

При этих словах даже такой сорви-голова как Шут обалдел. Едва не подавился от моей наглости и дерзости.

Еще бы, мало того, что мы находились в логове зверя, так сейчас я хотел еще и засунуть в пасть этого зверя руку. Причем так, чтобы вытащить ее обратно целой и невредимой, с трофеем.

— Как? — просто спросил он.

— Нужен отвлекающий маневр! Можешь тут что-нибудь тут поджечь?

Четвертый том закончен, переходим на пятый сюда: https://author.today/reader/386314

И не забываем поддержать автора лайками) Спасибо)