Северная буря

Глава 2

— Так где же наши предполагаемые охранители морских путей? — Кейда, нахмурившись, поглядел мимо устремленного вверх кормового стояка «Туманного Голубя», когда трирема отходила от очередного места высадки, лишенного кораблей Чейзенов.

— Хорошо, что никто не болтал о бедах, хлынувших к их берегам, — Дев махнул рукой, меж тем как трирема скользила вдоль берега под взглядом горстки охотников, сжимавших тяжелые клинки, которыми они прорубали себе дорогу в чаще.

— Они кажутся готовыми дать отпор любой беде, какая ни повстречается, — Кейда поднял руку, приветствуя двух рыбаков, воздевших длинные копья, дабы отдать ему честь. Они отвлеклись от охоты на уродливую рыбу, затаившуюся среди корней в зарослях медных тростников.

— Что-то маловато лодок на воде, не так ли? — небрежно осведомился Дев. — Торговля в крови у алдабрешцев, и в этих краях не меньше, чем в срединных владениях.

Где ты столько лет успешно скрывался под личиной до предела безнравственного купца?

— Казалось бы, старейшины деревень должны поддерживать связь друг с другом, — раздражение Кейды не умерилось. — Хотел бы я знать, где Нирал.

Трирема шла, тщательно выбирая дорогу меж низких илистых островков, замедляя ход, чтобы одолеть мутное русло меж наползающих с суши зарослей узловатых деревьев. Ветры открытого моря подавляла густая растительность, а солнце палило еще жарче. Застоявшийся воздух скорее отдавал илом, чем солью, а резкие крики горбоклювов прорывались через кроны высоких деревьев лиоллы, растущих на берегах.

Кейда вытер пот с лица и принял у Дева чашу воды.

— Шайам! Есть предположения, где теперь мы могли бы искать Нирала?

Высокий жилистый мужчина с черными волосами и бородой, заплетенными косичками, вскарабкался по крутой лестничке с гребной палубы.

— Нет. Нам ничего не пришло в голову, мой господин. — Старший на триреме сжимал потрепанную, запятнанную солью черную книжицу в руке почти того же оттенка, что и кожа переплета. Алую накидку без рукавов он носил поверх нагой груди. Порыжевшие штаны заканчивались под коленями, открывая крепкие икры и стопы с длинными, вывернутыми наружу пальцами.

— Значит, по-прежнему держим путь к Калану? — Бдительный кормчий Йере, сидящий перед высоким сиденьем старшего, взялся за двойные весла, направлявшие движение триремы. На миг он заглянул в открытую книгу у себя на коленях. Переплет имел цвет индиго. Кейда заметил, что сведения кормчего о морских протоках Чейзенов по толщине значительно уступают безмолвному свидетельству многих лет опыта Шайама.

Книга, содержащая столь много тайн, что старшие на судах торгуют ими друг с другом. Сколько незадачливых моряков Чейзенов волей-неволей продало столь драгоценное знание, бежав от захватчиков? А что еще они могут предложить в обмен на воду, пищу или безопасную стоянку?

Он глядел поверх затуманенных вод, меж тем как узкое русло отворилось, и старейшина дал знак дудочнику задавать ход.

— Нам лучше не задерживаться надолго в Калане, мой господин, если мы хотим вернуться на новогодний праздник до поры засухи. — Странно было видеть такую важность и озабоченность на приветливом смуглом лице Йере с его буйными черными кудрями, свободно рассыпанными по плечам.

— Тогда давайте надеяться, что мы быстро отыщем корабельщика Нирала, — отрывисто произнес Кейда. — Я желал бы узнать, каким образом он и его команда намерены не пускать трюмных крыс в наши воды. И куда он подевался из пределов, которые ему поручено охранять.

— Мы можем прямо сейчас попытаться сберечь немного времени. — Шайам поднес мозолистые пальцы ко рту, чтобы свистнуть старшине, а тот поднял взгляд из омытого солнцем прохода меж гребцов на скамьях. Кивнув, тот проворно хлопнул в ладоши, подбодряя своих подчиненных, неразличимых в тени расколотой верхней палубы триремы. Пронзительный вопль дуды задал новую скорость; дудочник сидел на деревянной колоде в проходе, где устанавливали мачту, если Шайам находил, что ветер стоит того, чтобы поставить парус.

Кейда поглядел на гребцов, меж тем как судно дрожало под его ногами.

А что бы вы подумали, парни, если бы знали, что я трудился, как и вы, на купеческой галере, налегая всем телом на весло, когда мы добирались до северных владений в поисках мудрости, дабы изгнать захватчиков с их колдовством из этих южных вод? Узнай вы, что я понимаю, как сжимается мир до рукояти весла в руках и трели дуды в ушах после ежедневных трудов, укрепило бы это вашу верность? Поразило бы вас, что мне известны все хитрости — как завязывается канат, чтобы прочно держалось весло, и как лучше чинить кожаный рукав на отверстии в борту? Или вы просто захотели бы услышать, а что же я нашел далеко на севере? Догадались бы вы, что это Дев? Стали бы гадать, как же вышло, что он смог помочь мне истребить дикарских колдунов?

Гребцы вполголоса вели счет, меряя ускоряющийся ход. Корабль набирал скорость, ведомый шумными веслами. Люди умолкли, как только работа вновь пошла четко и споро. Теперь с нижней палубы доносились трели дуды, скрип каната, кожи и дерева да ропот воды под длинной оболочкой триремы.

— Конечно, Нирал мог найти кого-то, кто решил поживиться добром Чейзенов, — задумчиво заметил Дев, — и сам попал в беду.

Кейда бросил на северянина жгучий взгляд, прежде чем медленно кивнуть.

— Возможно. Давайте удостоверимся, что мы готовы к бою.

Он быстро прошел вдоль верхней палубы, тем временем судно прорывалось по широкому мелкому руслу, изобилующему коврами кувшинок. Небольшой отряд воинов в броне на помосте у носа триремы поднялся, как велит долг, на ноги при его приближении и отдал низкий поклон.

Десять меченосцев и четыре стрелка, этого достаточно для быстрой триремы, совершающей разведку или спешащей с посланием. На тяжелой триреме, вроде этой, следовало бы держать пятьдесят воинов, готовых сладить с любой напастью. И как бы ни были верны эти люди, но они те, что уцелели, потому что оказались слишком старыми или слишком юными, чтобы сражаться с дикарями в минувшем году. Все лучшие бойцы Чейзенов погибли, защищая своих женщин и детей, когда те бежали от смертоносной магии.

— Мой господин, — старший воин вышел вперед и низко поклонился. В простом кольчужном панцире, как и прочие, ничем не украшенном шлеме из тусклой стали, он обильно потел на солнцепеке.

— Айси, — Кейда наклонил голову, приветствуя его. — Я подумал, а не мог ли корабельщик Нирал попасть в беду? Вы готовы встретить любой вызов, какой нам выпадет?

— Готовы и желаем служить, мой господин! — Седеющий боец задумчиво погладил коротко стриженую бородку. — Риду, вероятно, будет лучше всех в сражении. Его удар все еще так неистов, что никто не посмел бы к нему приблизиться из страха, как бы нечаянно не потерять голову. — Он уделил взгляд самому молодому из своего худо-бедно набранного отряда, паренька с круглым подбородком, растительность на котором смахивала на тень. Тот наклонил голову в смущении, прочие же растерянно избегали взглядов друг дружки.

Атун никогда бы так не смутил юнца. Он умел управляться с самыми негодными людьми и превращать их в силу, которая заставляла соседей уважать Дэйшей. У Чейзенов нет ему равного, чтобы занять место начальника воинов вождя. Такой, вероятно, погиб, как Атун, в когтях чудовищ, порожденных волшбой пришельцев.

Кейда повернулся к стрелкам:

— У нас будет свежее мясо, чтобы накормить этих храбрых воинов нынче вечером, Тауай?

— Дай нам полдня, и мы весь флот накормим, мой господин. — Старейший из воинов улыбнулся, затем его задубелое морщинистое лицо стало хмурым, и он похлопал по колчану у бедра: — Но мы не можем сразить бойцов в доспехах этими тупыми стрелами для птиц. Нужны бронебойные граненые наконечники, чтобы прошли сквозь металл и впились в тело, а у нас таких раз-два и обчелся.

— Не волнуйся, Тауай. Я позволю твоим малышам опрокинуть любых мерзавцев издалека. Для рукопашной слишком жарко, — встрял Айси, но его шутка не имела особого успеха.

— Уверен, каждый наш выстрел угодит в цель, — уверил вождь стрелков, бодро улыбнувшись.

Ну не могу я дать Деву ваши наконечники на птицу и позволить любоваться, как он переплавляет металл у себя в ладони, чародейством сотворяя острия, которые вам требуются.

Уголком глаза Кейда увидел, как волшебник вглядывается во что-то впереди «Туманного Голубя». Морщинки вокруг его глаз углубились, когда он сощурился от слепящих неба и моря.

— «Желтый Змей»!

Проследив за рукой Дева, Кейда и сам разглядел легкую галеру, вынырнувшую из дальнего протока. Прогремел пылкий зов трубы «Туманного Голубя», и «Желтый Змей» изменил направление, его весла с шумом взбили грязную воду на ленивых водах.

— В полном порядке, сразу видно, — усилием воли призвав на лицо личину безмятежности, Кейда оставил пестрое воинство на баке «Туманного Голубя» и вернулся на ют.

— Судя по всему, никакого следа Нирала, — Шайам сидел в кресле начальника, опустив трубу на колени, и глядел через голову Йере, оценивая скорость далекой галеры.

— Мой господин, не худо бы увести оба наши судна в эту бухту, — Дев указал на один из немногих клочков суши, где тендровые деревья в союзе с железными, высокими, серо-ствольными, бросали вызов вездесущей узловатой мелюзге.

— Для чего? — Кейда озадаченно поглядел на чародея.

— Чтобы ты сошел на берег и поглядел, не растет ли где-то там птичий перец, — веско заметил Дев. — Ты говорил, он тебе понадобится, если начало года принесет червовую лихорадку. Для такого дела нужны лишь мы двое, и вряд ли это задержит нас надолго.

— Что? — Кейда на миг вытаращился на чародея, но тут же сообразил, к чему бы это. — Да, верно. Хорошая мысль, Дев. — Он с неловкой улыбкой бросил взгляд на корабельщика: — Позволь, Шайам, не то боюсь, что в наступающем году предвидится нехватка целителей.

— Мой господин, — по кивку начальника Йере налег на руль, поворачивая корабль к берегу.

Кейда отрывисто кивнул Деву, и оба прошли за кресло старшего, а там оперлись спинами о крепкое дерево крутого изгиба кормы, вздымающейся над головами.

Хорошая мысль, Дев, если я правильно догадался, но можно бы высказываться и поосторожней. Телует бы непременно пошутил, что кое-кто высаживается якобы для поиска растений, лишь бы скрыть истинные намерения.

Он стал изучать ничего не говорящий затылок Шайама.

И Джатте нашлось бы что сказать, он ведь водил мою трирему шесть лет, если не больше. Он ходил по морю точно в танце скользил, а сейчас напомнил бы мне, почему лучше бы поскорей вернуться домой, избегая любых задержек. Будем надеяться, он продолжает так же верно служит Дэйшам.

Кейда бросил взгляд на Дева, но тот сосредоточился на «Желтом Змее», с которого заметили, что «Туманный Голубь» повернул и теперь галера шла следом. Расстояние между кораблями быстро сокращалось.

Ваш народ всегда колеблется, если надо высказаться: на этом корабле, в усадьбе вождя, в людной деревне. Почему? Чейзен Сарил не был самодуром. Хотя о его отце ходила молва, что крут, а безрассудство деда вошло в пословицу, если верить Дэйшу Рейку. Вряд ли кто учил Сарила, что поощрять дружбу или просто честное несогласие — значит укрепить верность народа, а вовсе не ослабить свою власть над ним. Но как поощрить открытость и честность, если мне так много надо таить, если я несу бремя обмана?

«Туманный Голубь» замедлил ход, гребцы ловко повернули судно, прежде чем табанить его к месту удобной высадки. Ил заколыхался под неглубоко сидящим судном, якоря с плеском упали в воду по приказу Шайама, раздался крик помощника с бака.

Дев сбросил веревочную лесенку за борт рядом с ахтерштевнем. Безупречный внимательный раб.

— Поспешим, мой господин, и тогда успеем вернуться прежде, чем к нам подойдет с новостями «Желтый Змей».

— Верно. — Кейда слез по веревочным перекладинам и обнаружил, что вода за кормой ему по пояс. Он помедлил, продевая руку через поперечину лесенки, снял боевой пояс и поднял на высоту плеч, а затем зашагал вброд, нащупывая босыми стопами больше ила, чем песка. Прохладная морская вода освежала. Добравшись до кромки прибоя, вождь помедлил, опять надел боевой пояс с двойной петлей и поправил оружие, следя за приближением Дева.

— Наконец-то мы одни, — волшебник удовлетворенно ухмыльнулся, тоже остановившись на грани моря и суши. — Я-то думал, ты до самого заката станешь разгадывать мой намек.

— Весь остаток дня ты проведешь, начищая броню после того, как она побывала в воде, — указал вождь с легким злорадством.

— А что ты на себя наденешь, мой господин? — Ехидство наполнило голос северянина. — Прохудившийся синий шелк или желтый с пятном на спине?

Кейда скорчил рожу.

— Будем надеяться, что Итрак удастся пополнить мой чулан подобающими нарядами к тому времени, как мы вернемся. Ну, так что ты такого хотел сказать, чего не стоит слышать Шайаму?

— Пошли искать неподвижную воду, — и Дев зашагал в зеленый мрак под деревьями тандры. Воздух был спокоен, напоен ароматом желтых цветов лианы «кошачьи когти».

— Нирала можно найти, не прибегая к чарам, — резко заметил Кейда, не двигаясь с места.

— Вряд ли. Без них ты не успеешь вернуться домой к новому году. — Дев оглянулся через плечо: — Пошли. И не забудь высматривать птичий перец, — добавил он игриво.

Кейда нехотя последовал за ним, они углубились в заросли высоких деревьев, в развилках которых набухали зеленые стручки. Изумрудные и сапфировые пташки ловко порхали кто куда мимо злобных колючек лозы стриола, чтобы добраться до щедрого ягодами куста сарда. Алчные рубиновые бабочки трепетали меж алых цветов, пока блестящие жуки насыщались палыми плодами. За густой тенью, отбрасываемой могучими железными деревьями, трилистники и ало-золотые огненные кинжалы ковром устилали почву.

— Годится, — Дев задержался у впадины, где буря содрала почву с толстенных корней железного дерева и осталась лужица для барахтающихся в блаженстве лягушат, покрытых желто-бурым узором, почти неотличимым от лесной подстилки. — Нет ли тут знака для тебя? — с легкой подначкой спросил колдун. — Или мне сразу приступить и найти что-то для нас?

— Может, у тебя и нет убеждений, Дев, но не насмехайся над теми, кто видит намеки, где прочие замечают лишь разрозненные предметы. — Кейда изучил воду в опавших листьях. — Вообще-то лягушки многое могут означать. Доброе предвестие, что они благоденствуют в этой луже после конца дождей, особенно учитывая, что дожди так мало продолжались. — Он передернулся. — Однако кваканье лягушки может означать кого-то, кто несет чушь. Кваканье можно толковать как намек на чьи-то глупые притязания или напоминание, что надо держаться близ дома и места рождения.

Ты несешь вздор, колдун, когда пытаешься убедить меня пойти тебе навстречу. Или я сам обманываюсь, думая, что могу успешно править владением, где не рожден? Была бы наша жизнь лучше, если бы мы оба оставались близ дома и никогда не впутывались в такие дела?

Дев хихикнул, изумрудный свет потек из его пальцев на воду, а лягушата распрыгались, как безумные, во всех направлениях.

— Не хотят болтаться рядом. Истолкуй это как хочешь, Кейда, а я пока сделаю кое-что полезное. — Чародей присел у лужи на корточки, вода приняла цвет мха.

— Только быстро, — вождь повернул к нему спину, пытаясь понять, не сошел ли кто-нибудь на берег с «Туманного Голубя». — Если увидишь Нирала, попытайся придумать предлог для поворота туда, где мы сможем его повстречать.

Я хочу услышать, что он мне скажет, прежде чем покинуть эти воды.

У береговой черты никого не оказалось, и вождь стал шарить в подлеске, ища птичий перец или еще какое-нибудь лекарственное растение.

Лучше что-то найти, чтобы оправдать эту прогулку на берег. Будь проклят Дев, но он прав. А как еще мне узнать, что творится на этих островах? Но слишком долго этим заниматься не следует. Я сплету надлежащую сеть из глаз и ушей, чтобы поддерживать свое правление. И восстановлю цепь сторожевых огней, и мы вырастим достаточно голубей-вестников, чтобы рассылать их по всему владению. Чейзены, конечно, возродятся. Эти люди сильны и связаны столь многим. Они знали друг друга и торговали деревня с деревней с тех пор, как достаточно возмужали, чтобы бороздить внутренние воды. Более того, они прошли через страшнейшее испытание в истекающем году и спаслись не в последнюю очередь потому, что каждый из них помог другим, кто нуждался в помощи перед лицом безжалостных захватчиков.

Будем надеяться, связи их достаточно прочны, чтобы владение не распалось, пока они не примут меня как чтеца знамений, дарителя законов и целителя больных. Будем надеяться, они достаточно сильны, чтобы справиться с любой угрозой, какую я ненароком принес в эти воды, пойдя на соглашение с колдовской силой.

— Я не могу найти Нирала, — медленно проговорил Дев, — но тебе следует на это взглянуть. В твоих водах зараза.

— Что? Что? — Кейда отбросил в сторону пучок перистой рапосы.

— Сам погляди, — растопырив пальцы ладонями вниз, Дев указал на воду.

Кейда нехотя поглядел в зачарованную лужу. Среди радужных лучей плавал колдовской образ. Несколько парусных лодок, едва ли больше, чем суденышки ловцов жемчуга, подтягивались к илистому месту высадки.

— Эти лодки не столь уж необычны для рыбаков, — неуверенно возразил вождь.

— Хотя в них впятеро больше людей, чем требуется, и что-то незаметно даже признака сетей, — съязвил северянин. — Допустим, с ними женщины, но ни детей, ни стариков. И если это честные островитяне, возвращающиеся к Чейзенам, почему они прячут свои лодки?

Кейда наблюдал, как крохотные человечки поспешно скрывают суда под зелеными ветвями, нарубленными и обломанными с узловатых деревьев.

— Покажи-ка мне хижины.

Дев провел руками над лужей, и образ задрожал, затем успокоился, и предстали развалины деревеньки в тени железных деревьев.

— Здесь не посажено ни одного побега соллера, и никто не ухаживал за этими огородами после дождей, — сказал вождь скорее себе, чем Деву. — Как ты полагаешь, для чего они здесь?

— Прошло полгода с тех пор, как ты изгнал захватчиков, — чародей равнодушно пожал плечами. — Ясное дело, на том или ином острове можно найти что-нибудь, что стоит украсть.

— Не в этой деревне, — Кейда изучил приметы нехитрой починки тех немногих домов, что устояли после бурных ливней влажной поры. Бреши и прожженные участки в кровлях и стенах были просто грубо залатаны плетнями, выдранными из вконец разрушенных домишек. — Где они, собственно, высадились? Нельзя, чтобы они оставались где-либо в землях Чейзенов, не дав мне объяснений.

— Что означает новую задержку, — с досадой произнес Дев. — Сам видишь не хуже меня, что это не верные люди Чейзенов, вернувшиеся домой, чтобы заново начать жизнь. — Он злобно ухмыльнулся. — Я могу их оттуда прогнать. Да так, что они не положат весел, пока не налетят на мель на севере.

— Ты не прибегнешь к волшебству без моего дозволения, — огрызнулся Кейда. — И помни, что я сказал. Если кто-то заметит, что ты занимаешься колдовством, я сам тебя обезглавлю.

Кудесник невозмутимо поглядел на него:

— Думаешь, тебе поверят, когда ты поклянешься, будто понятия не имел, что я такой нечестивец — маг и чародей? Хотя кто его знает. Случались вещи и почуднее. Скажем, дикари, являющиеся из пустынь океана следом за чародеями, которые расчищают дорогу ливнями губительного огня. И еще чуднее. Те же самые волшебники вдруг начинают биться насмерть меж собой, по-видимому, чтобы кто-то один властвовал над запустением, в которое они повергли владение Чейзен. А что чуднее всего, Дэйш Кейда, которого все считали мертвым, волей случая оказался там, все видел и возглавлял силы Архипелага при ответном ударе. Что, по меньшей мере, дает ему право требовать владение, прежний вождь которого Чейзен Сарил, пусть он и трус, умер при крайне необычных обстоятельствах.

Кейда проскрежетал зубами.

— С этими мы справимся и без твоих чар. Просто покажи мне, где они высадились.

Дев сосредоточил взгляд на мерцающей воде.

— Мы можем случайно наткнуться на этих людей, если ты уговоришь Шайама двинуться к протоке, чтобы по ней вернуться в усадьбу. — Он поглядел на вождя бездонными темными глазами. — Затем, как только ты отметишь свой новый год, мы отплывем к западным островам. Я не хочу упустить возможность найти хоть намек на то, откуда явились захватчики, прежде чем твои бойцы их встретят. И я буду поступать по-своему, будь проклято ваше алдабрешское невежество и страх перед магией. Ты мне должен, Кейда, и не думай, что сможешь кончить счеты ножом в ребра.

— Не все сразу. Сперва давай-ка посмотрим, кем могут быть эти бродяги, которых принесло к берегам Чейзенов. — Кейда вдруг обнаружил, что сжимает рукоять меча, и с приглушенным звяканьем вложил клинок обратно в ножны. — И давай вернемся к кораблям, пока никто не пошел нас искать.

Избавиться от этого сброда, вот кое-что достойное, что я могу сделать на благо Чейзенам. Хотя окажутся ли они ворами или просто бедолагами, которым нужна помощь? Тебе нужен какой-то залог на будущее? Если Дев прав, означает ли это, что мудрее всего взять чародея на западные острова в надежде раскрыть тайну дикарей?

Вождь повернулся спиной к волшебнику и стремительными шагами направился в сторону берега. Не притормозив, он вступил в воду и побрел к лесенке, свисавшей с «Туманного Голубя».

— Хеси не обнаружил ни признака Нирала, — без предисловий объявил Шайам.

— Это меня не удивляет, — Кейда окинул взглядом «Желтый Змей», терпеливо застывший в более глубоких водах. — Пусть продолжает высматривать. Что же до нас, то лучше повернуть к усадьбе, если мы хотим наверняка встретить там начало года. Не быстрее ли мы туда доберемся, если подадимся отсюда к главному морскому пути, что ведет с севера на юг? — Он поглядел на Шайама, вопросительно подняв брови. — Надеюсь, это не бессмыслица, — торопливо добавил вождь. — Я хотел бы заполучить какую-нибудь из здешних морских карт, начерченных коварными северянами. Не думаю, что я когда-либо разберусь в островах Чейзена и всех здешних водных закоулках так, как ориентировался Дэйш. Надо родиться во владении, чтобы его действительно знать.

Шайам кивнул, слегка недоумевая:

— Не вижу большой разницы в маршрутах, но если подвернется попутный ветер, то мы кое-что выиграем.

Кейда скрыл облегчение и сделал вид, будто ему в голову пришел новый довод.

— Вполне возможно, что Нирал как раз и попал туда. Дай знак Хеси, чтобы вел «Желтый Змей» следом.

Едва Дев перебрался через поручень на ют, Шайам двинулся и прокричал приказ Хеси. Йере с любопытством взглянул на Дева и встретился с непроницаемым взглядом с намеком на вызов. Молодой кормчий отвернулся и окликнул старшину гребцов, а сам сел за свои кормовые весла.

Кейда прошел в самый конец кормового возвышения и сел там, скрестив ноги. Шлем он снял и воззрился вперед, ничего не видя. Грязная вода с его штанов разлилась по палубе и блестела, прежде чем ее изгнали солнце и ветер. Дев молча сидел рядом, перебирая звенья панциря и подсыхая на солнышке.

Неужели и впрямь столько добрых знамений разглядел я на предстоящее плавание? Могу ли я быть уверен, что не ошибался в толковании? А что, если скверна дикарских чар все еще искажает естественный ход вещей во владении Чейзен? А что, если мои связи с прошлым и настоящим обрублены касанием волшебства Дева?

Мне скверно от неопределенности. Причастность к владению, конечно, связывает меня с будущим. Я должен опять поглядеть в небеса. Звезды движутся выше любой земной мерзости. И я, несомненно, причастен к Чейзенам. Я должен повернуть спину к Дэйшам раз и навсегда, если собираюсь стать истинным предводителем этого народа и настоящим супругом Итрак Чейзен.

Когда он решительно изгнал воспоминания о более чистых морях и огляделся, трирема вырвалась из тесноты островов и шла широким проливом, который впадал в еще более широкий на юге. Кейда с признательностью вдохнул свежий воздух, но с неудовольствием заметил, что просторы пустынны.

Дев не зря удивился упадку торговли. В эту пору купеческие суда обычно спешат на север и на юг. И чейзенские, и гостей из окрестных владений, гордо возносящих флажки, дающие им право прохода через наши воды.

— Мой господин! — Окрик с носа прозвучал изумленно. Один из юных бойцов примчался по боковой палубе.

— Там на воде перевернулась лодка. — Его голос выдавал ярость. — Ее пробили, господин мой, умышленно. Похоже, топором.

Не признак ли это, что можно отбросить ложь, разыскивая чужаков?

Кейда заставил себя не глядеть на Дева.

— Откуда она? Шайам, можешь сказать? Йере?

— С этой стороны пролива. — Кормчий высмотрел в темной воде лодку с пробоиной, прежде чем взялся за свои записи, выясняя, где и как здесь проходят годные для плавания пути. — Не иначе как отнесло от того островка, — он указал, обратив взгляд за поддержкой к Шайаму. Тот кивнул, потянув себя за плетеную бороду.

— Или от того, что к северу.

Кейда встал на ноги.

— Дать знак флагами «Желтому Змею». Мы пойдем по северному проливу, им достанется южный. Посмотрим, кто полагает, будто Чейзены позволяют безнаказанно превращать их пригодную лодку в кучу дров.

Он подавил приступ дурного предчувствия, пока судно сворачивало в разрыв цепи островов на дальней стороне пролива. На первый взгляд узкий проход казался лишь глухим тупиком для неблагоразумного, но, возможно, это ловушка для незваного. Берег густо порос серо-бурыми манграми, их корни прорывались через путаницу листьев кувшинок. Когда «Желтый Змей» исчез в столь же неприветливом на вид протоке, воздух стал удушающе плотным. Кейда почувствовал, как пот стекает по его хребту.

К удивлению вождя, неожиданный поворот событий вызвал прилив воодушевления на гребной палубе. «Туманный Голубь» прокладывал дорогу сквозь плотную растительность, ветки подавались с шумом и треском.

— Мой господин, — один из бойцов Айси угнездился на деревянном выступе на носу триремы, защищающем передние весла, когда приходилось таранить врага. Казалось, он в любой миг свалится. — Торговое судно, но без флажка!

— За ними! — крикнул вождь.

Шайам подхватил свою витую медную трубу и проиграл требование чужакам остановиться и назвать себя. Но те не послушались, поспешно повернули парус, и судно припустило прочь по ветру.

— Протрубить «Желтому Змею»! — приказал Кейда, не сводя глаз с беглеца.

Как только труба Хеси отозвалась из-за окутанных зеленью островов, дудочник «Туманного Голубя» заиграл быстрее, и гребцы повиновались ему. Трирема почти нагнала торговое суденышко, когда оно обогнуло невысокий мыс, окруженный грязной жижей и плавучим мусором, торопясь укрыться в мутной бухте. С мгновенным облегчением вождь узнал место высадки, которое явили ему чары Дева. Человечки на берегу замерли, опешив, когда увидели, что к ним движется трирема.

— Мы сходим на берег, — заявил Кейда.

— Мой господин? — удивился Шайам. Кейда разглядел в темных глазах корабельщика невысказанные слова.

Не дело, чтобы предводители подвергали себя риску в стычках точно простые бойцы. Безусловно, не дело, когда у предводителя достаточно простых бойцов, чтобы выполнять приказы.

— Я сойду на берег, — заявил вождь, — и мне нужно, чтобы за мной последовали все гребцы, которые обучены владеть мечом.

Они сильные мужчины, пусть даже каждый урок, который дает им Дев, я сам только что вбил в него.

— Тогда держись крепче, — посоветовал Шайам, прежде чем крикнуть старшине гребцов: — Поворот и вплотную к берегу!

Дудочник извлек из дуды пронзительный звук, весла дружно поднялись над водой. Кейда крепко держался за сиденье корабельщика, меж тем как Йере управлялся с кормовыми веслами, ставя «Туманного Голубя» кормой к суше. Гребцы задрали ноги и перевернулись на скамьях, теперь все они сидели к носу лицом. Развернувшись почти на месте, «Туманный Голубь» покачивался, пока гребцы с гортанным криком не взрезали мутную воду. Весла издали привычный плеск, и галера кормой вперед устремилась к берегу.

Дев перебросил лесенку. Айси и его парни побежали боковыми палубами, стрелки уже обозревали берег, стрелы на тетивах, луки наготове. Внизу гребцы передали свои весла соседям, а парусная команда стала тут же раздавать оружие, имевшееся в избытке, поскольку число воинов на судне не дотягивало до нормы. Кейда натянул кольчужные перчатки и осмотрел мечи, готовясь перевалить через корму.

— Бегут как крысы, — заметил северянин с презрением, видя суету на берегу.

— Крыса, загнанная в угол, способна отхватить палец. — Кейда наблюдал, как рассеиваются мужчины и женщины на острове. Некоторые бежали к хижинам, видневшимся за деревьями. Другие, обнажая на ходу мечи, отступили к трем кораблям, с которых они высадились. Экипажи на борту в лихорадочной спешке разбрасывали укрывавшие суда ветви мангров.

— Они не отплывут, прилив не позволит, — сказал Дев с жестокой веселостью, проворно соскальзывая по веревочной лесенке.

— Если и уйдут, их перехватит Хеси, — Кейда бросил взгляд через плечо и увидел приближающийся «Желтый Змей».

Он надел и закрепил шлем, прикрыл бармицей шею и горло и защелкнул застежку под подбородком. Но, сходя по лесенке, понял, что его доспех не полон, не хватает чулок из металлических пластин.

Тебе еще многому надо научиться, чтобы стать достойным телохранителем, Дев. Телует никогда не позволил бы мне выходить на враждебный берег с голыми коленями.

Бойцы триремы теснились сзади, обнажая клинки, полыхавшие на солнце. Отряд шлепал по отмели.

— Если сдадутся, возьмем их в плен. — Слова Кейды разнеслись над пляжем. Предназначались они не только бойцам Айси, но и неведомым пришельцам. — А будут драться, перебьем. Это земля Чейзенов, и здесь я вершу суд.

Голос его из-под забрала звучал резко и гулко. Вождь медленно двинулся вперед по раскисшей суше в середине неровной шеренги бойцов в броне. Юный Риду выкрикнул: «Чейзен!» — и гребцы, идущие за меченосцами, подхватили. Неведомые мужчины и женщины отступали, выставив перед собой мечи. Враги были молоды, их ноги твердо попирали землю, которую они решили присвоить. Мечами они потрясали яростно, но явно неумело. Лишь двое носили кольчуги, горстка имела кожаные панцири с бляхами, положенные старейшинам деревень. На прочих же наспех сшитые куртки из кожи акул или черепаховые панцири.

Чейзены приблизились к чужим лодкам. С невнятным рыком чужаки устремились вперед, рассекая воздух неистовыми ударами. Чейзенские клинки встретили их сталь с грозным скрежетом. Поле зрения Кейды сжалось, остался лишь один враг, все прочее по обе стороны расплылось. Его противник отчаянно махал мечом, но в последний миг замешкался. Кейда легко отбил удар, прежде чем ответить, его клинок рубанул руку врага. С умением, оттачиваемым с юности, он тотчас снова взмахнул мечом и всадил его противнику под грудной клеткой.

Кейда высвободил меч из тела умирающего и помедлил, оценивая, как идет бой. Дев рубился прекрасно, пусть даже в его ударах чувствовалось больше природной злобы, чем истинного искусства. Гребец слева от Кейды не так успешно бился, кровь уже текла из рваной раны на его бедре. Вождь переместился, чтобы прикрыть раненого своей броней. Разящий удар обрушился, проскрежетав по кольчуге на руке вождя, а сам Кейда меж тем отвел в сторону окровавленный меч. Свой второй клинок вождь повел с разворотом на высоте пояса, чтобы выпустить кишки новому противнику. Но тот в мгновение ока отскочил назад. И тут же направил острие меча в лицо Кейду. Вождь сумел уклониться, непроизвольно ударив по вражескому клинку. Безымянный противник воспользовался преимуществом и повел меч по спирали, целясь в незащищенные ноги Кейды. Тот успел рухнуть на колено. Литая сталь боковой пластины панциря встретила зазубренный клинок противника. Тут меч в правой руке Кейды взмыл вверх и наискось, чтобы отсечь руку неприятеля у запястья. Брызги крови окропили песок, а второй клинок вонзился в бедро врага. Вскочив на ноги, вождь вырвал оружие, и чистая алая кровь пропитала грубую ткань штанов раненого. Вопя, тот бессчетно долгий миг смотрел в глаза Кейды.

Ты и прежде бывал в битвах. Ловкость владения мечом говорит о хорошем обучении. И ты видел достаточно крови, чтобы знать, что умираешь.

Когда рука неизвестного безропотно упала, Кейда вложил всю свою силу в косой удар слева. Отсеченная голова отлетела на несколько шагов и напугала другого врага, наскакивавшего на Дева. Чужак споткнулся, Дев набросился на него и рассек грудь. Воодушевление подвело волшебника, оказалось, что не так-то легко извлечь клинок из ребер мертвеца. Кейда видел, как юнец поднимает меч дрожащей рукой, дабы пырнуть Дева в лицо. Вождь отпихнул северянина в сторону и шагнул вперед, чтобы отвести зазубрившуюся сталь, прежде чем нанести режущий удар по ноге. Тот упал на истоптанную и залитую кровью землю, зажимая рану у колена. Вопли его утонули во всеобщем шуме.

Когда Дев наконец высвободил свой меч, Кейда привлек его внимание тычком локтя, мотнул головой, и оба они отступили из гущи боя. Гребцы с «Туманного Голубя» закрыли образовавшуюся брешь. Стрелы вторично пронеслись над пляжем. И тут же Кейда увидел Тауая и его стрелков, посылающих с боковых палуб «Туманного Голубя» дождь стрел в сторону деревни. Айси и горстка его бойцов наступали, приближаясь к хижинам. Когда поток стрел прекратился, Айси припустил бегом, прочие неслись по пятам.

— За ними! — Кейда ринулся в глубь суши. Дев летел рядом. Пот пропитал его стеганый хлопчатый подкольчужник, скопился меж лопаток и стекал вдоль хребта. Плечи сгибались под безжалостным весом брони, а бедра горели от усилий, которых требовал бег вверх по склону.

Когда они добежали, никто не оборонялся. Многие враги были мертвы, сраженные стрелами, другие умирали от опасных рубленых ран. Двое лежали ничком в грязи, и на шее каждого — нога Чейзена, чтобы не думали сдвинуться.

— Мой господин! — из-за одной из вконец разрушенных хижин показался Риду с засыхающими сгустками крови на обоих мечах — Быстрее сюда!

Кейда убрал в ножны один меч и поднял забрало:

— Что такое?

— Айси, — выдохнул тот с пепельным лицом.

Кейда обогнул хижину и увидел, что старый воин лежит плашмя, шлем отброшен в сторону, половина лица повреждена ударом топора, а оружие лежит рядом. Его обладатель распростерся на некотором расстоянии, и в теле его зияло достаточно ран, чтобы убить трижды. Нос и скула Айси были разбиты, белые осколки погрузились в поток крови, которая залила поврежденный глаз. Кровь натекала ему в ухо, пропитывала седеющие волосы и лужицей скапливалась на земле под головой. Челюсти отчаянно шевелились, словно воин давился.

— Не пытайся говорить! — Кейда встал на колени и схватил руки Айси, которые тот слабо пытался стиснуть в ответ. Когда кровь перестала течь из отвратительной раны, Кейда поглядел, насколько она глубока.

— Целительский ларец вождя! — проревел Дев. Другие голоса подхватили приказ и донесли до триремы.

Здесь ничем не поможешь, и нет пользы ни от каких мазей, даже боль не приглушить.

Кейда крепко держал обе ладони Айси в своих руках в кольчужных перчатках.

— Сегодня ты доказал, что грозный воин. И заработал заботу вождя о твоей семье и обо всей деревне.

Уцелевший глаз Айси поглядел мимо Кейды, не понимая, губы беззвучно пошевелились. Он кашлянул кровью и замер, затвердев в приступе страданий, прежде чем обмякнуть. Кейда тяжело вздохнул и бережно положил безжизненные руки старика ему на грудь.

— Кого-то еще задело, Риду? — вождь возвысил голос, привлекая внимание юноши.

— Царапины, да и только, — тот, горюя, поглядел на своего мертвого наставника. — Не считая Айси.

— Давай позаботимся, чтобы его смерть не была напрасной, — Кейда поднялся на ноги и крепко охватил плечо паренька окольчуженной рукой. — Их всех переловили?

Дев рядом полыхнул глазами.

— Ты уверен, что никто не удрал за деревья?

— Нет, всех нашли, — Риду стер слезы со щек.

— Соберите всех ваших пленников в одном месте, — Кейда подождал, пока юные воины поднимут пленных, прежде чем зашагать обратно к берегу. — Посмотрим, что нам этот сброд скажет.

— Что теперь? — карие глаза Дева жадно вспыхнули.

— Теперь ты увидишь, что означает — я твой повелитель, — коротко пояснил Кейда. — Ты и все прочие.

— Не могу упустить случая.

Внизу, у моря, мертвых уже отволокли в сторону и сложили грудой, а умирающих оставили хныкать. Тех, кто бросил оружие, окружали гребцы, держа клинки наготове. Пленные стояли на коленях, уперев лбы во влажную землю. Кейда, щелкнув пальцами, подозвал Тауая.

— Кинжалы у них были?

— Нет, господин мой, только ржавые ножи, — стрелок подошел к нему с грудой мечей: некоторые в ножнах, но большинство без них.

— Кое-какое воинское вооружение у них имелось, — воин осторожно извлек из груды обнаженный клинок. Сталь была запятнана ржавчиной, равно как и кровью. Грязный шелковый шнур вокруг рукояти был повязан весьма неумело. — Но они о нем почти не заботились и точили скверно.

— Запаслись на каком-нибудь острове, где захватчики перебили воинов Чейзена? — дерзнул предположить Тауай. — Дикари не трудились подобрать оброненные клинки.

— Не знали, как ими орудовать, — с издевкой вставил Дев.

— Они убили достаточно наших людей каменными дубинами и деревянными копьями, — Тауай поглядел на северянина со всей неприязнью, на какую осмелился.

— Едва ли мы это забудем, — сказал Кейда с кротким укором. — Нет, ничто в этом мече не говорит мне, откуда он или что за оружейники его изготовили.

Он надеялся, что Телует мог видеть где-нибудь что-то подобное, чтобы высказать догадку. Но тот лишь покачал головой.

Вождь отбросил в сторону ржавый клинок.

— Посмотрим, не скажет ли нам кто-нибудь из этих мерзавцев, где они взяли клинки.

Круг гребцов послушно раздался, пропуская его к съежившимся пленникам, которые подняли глаза, полные надежды, на предводителя в доспехах.

— Кто привел вас сюда? — рявкнул Кейда.

Большинство пленников немедленно уткнули взгляды в землю. Но несколько в испуге выдали нужного человека, оглянувшись.

— Ко мне его, — Кейда властно указал пальцем. Дев проворно выступил вперед и, ухватив за шкирку, бросил пленного перед Кейдой, и тот стал его бесстрастно изучать.

— Один из наших воинов погиб сегодня, чтобы отвоевать эту землю для Чейзенов, и твое владение теперь — поля смерти. — Кейда кивнул Деву, тот ответил взглядом, не понимая приказа.

Как ни нравится мне видеть тебя растерянным, чародей, но едва ли нынче это кстати.

Кейда задержал дыхание. Меж тем в глазах Дева забрезжила догадка, и северянин нарочито медленно обнажил меч.

— Господин мой, умоляю, — пленник скорчился, ссутулив плечи.

Его мольба затихла, когда меч Дева сверкнул на солнце. Голова пленника скатилась с плеч, клинок снес ее чисто, почти бескровно.

Надеюсь, никто другой не видел много обезглавливаний, чтобы понимать, насколько невозможен такой удар. Возможно, я единственный, кто заметил, как по обводам клинка Дева замерцал огонь.

Стараясь выглядеть суровым, вождь оглядел бухту и увидел гребцов с «Туманного Голубя», их расширенные в благоговении глаза. Меченосцы и стрелки более открыто одобрили такое немедленное воздаяние. Кейда обратился к трем трясущимся пленникам с холодным осуждением:

— Вы непрошеными пришли в воды Чейзенов. Не стали искать моего дозволения остаться и не пообещали исполнять ваш долг передо мной, этим владением и его кровью, но и разграбили этот остров, и кто знает, может, и не только его. Не поглядеть ли, что мы найдем на ваших судах и в ваших хижинах, чтобы ответить на этот вопрос? — зловеще спросил он. Помедлил на миг и с облегчением увидел, как некоторые пленники обмениваются виноватыми взглядами, осуждая друг дружку как воров и захватчиков.

— Ни при ком из вас не было кинжала, который поведал бы, из какого он владения, значит, вы просто отвергли старые связи, — продолжал он с презрением. — По крайней мере, это избавляет меня от тягостной задачи искать возмещение за нанесенный вами ущерб у любого иноземного предводителя. Вы все можете и сами заплатить за обиду, став рабами. Моя госпожа Итрак Чейзен скоро приступит к переговорам с владениями на севере. Уверен, для нее представят ценность ваши жалкие тела. — Кейда повернулся спиной к отчаянному негодующему вою, тут же прекращенному тяжелым ударом. Отрывистым движением руки он подозвал Тауая.

— Позовите на берег парусную команду «Туманного Голубя». Пусть битьем научат этих паршивцев послушанию и отведут на борт «Желтого Змея». Я не повезу столько сомнительного груза обратно в усадьбу. Разведите огонь и сожгите трупы, они большего не заслуживают. Поручите Риду и его ребятам достойно похоронить Айси. Его тело в этой земле непременно передаст силу и храбрость тем, кто станет жить на ней в будущем.

— Как тебе угодно, мой господин, — Тауай поклонился.

— И скажи своим людям, что я поистине восхищен их искусством. Судя по всему, ты великолепный учитель. Буду благодарен тебе, если поделишься умением с гарнизоном усадьбы.

Ошарашив стрелка улыбкой одобрения, Кейда зашагал к триреме. Дев поравнялся с ним.

— А мне ты ничего подобного не сказал, — откровенно заметил колдун. Кейда оглянулся, чтобы удостовериться, что никто не услышит.

— Ты хотя бы не подвел меня.

— Я всегда справляюсь, — прыснул северянин.

— Думаю, я видел, как, — без улыбки ответил вождь. — Благодари судьбу, что я один.

— Так что теперь? Мой господин, — торопливо добавил Дев для Шайама, который спускался с кормы триремы.

Кейда обратился к Шайаму:

— «Желтый Змей» может остаться и ходить дозором в этих водах, как мы решили раньше, даже с пленниками в трюме. Нам не нужно такой обузы…

— Мой господин, — прервал его Шайам и указал на море: — Появился «Терновый Круг».

— Корабль Нирала? — Кейда передвинулся, чтобы лучше видеть, и вскоре узнал быструю трирему. — Ну-ну. Хотел бы я знать, что он скажет в свое оправдание.

— Не его ли леность причина тому, что сюда вторглись чужаки? Пожиратели падали, — Шайам с сомнением смотрел на приближающееся судно. — А что, если он с ними в сговоре?

— И в том и в другом случае я лишу его должности за то, что он подвел владение, — сурово произнес вождь. — Единственный вопрос, выпороть ли его только до крови или лупить, пока мы не увидим его ребра?

— Побьемся об заклад, что Ниралу не выкрутиться? — Дев насмешливо скосил взгляд на Шайама.

Кейда продолжал, словно не услышал варвара:

— «Терновый Круг» может следовать за «Желтым Змеем» с новым капитаном. Вы с Хеси решите меж собой, станет ли им Йере или кормчий с «Желтого Змея», который заслужил продвижения.

— Матросы с «Тернового Круга» плавают с Ниралом долгое время, мой господин, — с сомнением произнес Шайам. — Не знаю, как они примут нового командира.

— Тогда вели Хеси убрать любого, кто, судя по виду, задаст хлопот, а к прочим добавить побольше парней с «Желтого Змея». — Кейда в упор воззрился на рослого моряка. — И пусть люди на «Терновом Круге» знают, что у Хеси приказ таранить их при первом признаке мятежа. Легкая галера не потопит быструю трирему, но «Желтый Змей» может нанести их посудине больший урон.

Но вели Хеси, если до такого дойдет, сперва загнать их на мель, — сухо добавил он. — Правду сказать, мы не можем позволить себе терять суда, я не хочу терять и людей. Я просто хочу, чтобы Нирал и прочие с его корабля знали, что я здесь хозяин.

— Останется мало сомневающихся, когда разлетятся вести о делах этого дня. — Широкая улыбка оживила темное лицо Шайама.

— Надеюсь, — Кейда улыбнулся, прежде чем кивнуть в сторону захваченных лодок, с которых сорвали их жалкое прикрытие из ветвей мангров. — Отбери лучших из тех, без кого можешь пока обойтись, чтобы правили этими скорлупками и еще шире разнесли добрую весть. И пусть сообщают Хеси, если какой-нибудь честный народ живет у этих заводей. Мне хотелось бы, чтобы кто-то был готов послать сообщение, если заметит любые неизвестные корабли, экипажи которых могут подумывать, а не подобраться ли к жемчужным рифам. Передай Хеси, что я отправлю ему клетку голубей-посланцев, когда вернусь в усадьбу, чтобы он мог связаться со мной.

— Да, мой господин, — с удовлетворением произнес Шайам.

— А теперь займемся Ниралом, — заключил вождь.

«Терновый Круг» осторожно подтягивался с борта к «Туманному Голубю». Трое людей стояли молча, пока быстрая трирема мягко вставала на якорь, и с ее кормы проворно спускали лесенку. Дев повернулся и свистнул; меченосцы с «Голубя» немедленно собрались позади вождя, возместив суровостью недостаток слаженности. Стрелки небрежно рассыпались, чтобы у каждого оказался на прицеле любой, кто высадится с прибывшего корабля.

Ничто не сравнится с единством, которое рождается в сражении бок о бок. Теперь я могу положиться на экипажи, пусть даже в них нет врожденной верности мне, как их предводителю.

Он кивнул, приветствуя старшего быстрой триремы, когда тот зашлепал по отмели, чтобы перед ним склониться.

— Нирал.

— Мой господин. — Не было и намека на подобострастие в голосе этого основательно сложенного морехода или на его дубленом лице, обрамленном длинной черной бородой, заплетенной в остроконечную косу. Он носил кинжал Редигала на алом кожаном поясе, точь-в-точь как кормчий у его плеча, в могучей лапе которого потрепанный путевой дневник казался совсем крохотным. Имелось разительное сходство между этой парой: у обоих глубоко посаженные осторожные глаза и вздернутые носы, хотя какая-то чуждая сила сделала кормчего кривобоким.

— Кого вы встречали с тех пор, как мы оставили вас следить за здешними морскими путями? — спросил Кейда.

— Флотилию Дэйшей, мой господин, — прозвучал уверенный ответ. — Большая галера в сопровождении двух быстрых трирем и двух тяжелых, — Нирал пожал плечами, кудрявая голова надменно склонилась. — Они шли со старыми флажками дней Чейзена Сарила, но мы не сочли нужным их останавливать, не так ли, Бансе?

Тот прочистил горло:

— Я узнал кормчего с галеры и старшего на одной из легких трирем.

— А мне оказались знакомы несколько бойцов с верхних палуб тяжелых трирем, — подхватил без позволения старший гребцов с «Тернового Круга». Как и другие, он стоял в рубахе без рукавов и свободных шароварах грязного белого хлопка. И носил узкий обоюдоострый кинжал владения Эдис на поясе, плетенном из шнуров цвета радуги.

Гребцы Эдисов и Редигалов составляют большую часть команды «Тернового Круга». Плотник у них из владения Ритсема Кайда. А могу ли я выбирать? У Чейзенов осталось очень мало трирем после победы над захватчиками и не хватало моряков. И с чего бы мне ни верить людям, стремящимся заработать? Они помогают возродить Чейзен.

Кейда указал на кинжал Нирала:

— Когда вы вернетесь к стоянке у главной усадьбы, мы обеспечим всех вас ножами Чейзенов.

— Спасибо, мой господин, — в голосе морехода не чувствовалось воодушевления.

— Мне всегда было присуще награждать верность, — Кейда хранил бесстрастный вид, хотя заметил недовольство, пробежавшее по лицу кормчего. — Равно как и наказывать распущенность, естественно.

— Мой господин? — Нирал выглядел растерянным, но выражения лиц его помощников граничили с оскорблением.

— Вы допустили небрежность, позволив этим паразитам устроиться здесь точно вшам на спине у ящерицы, оттого что были неповоротливы, не так ли? — Кейда указал на жалких пленников, теперь прочно связанных по рукам и ногам. — Я не хочу слушать никаких других объяснений.

— Я не вполне понимаю, о чем речь, мой господин. — Слова Нирала звучали учтиво, но неопределенно, пытаясь отыскать самый безопасный для себя ответ.

— Либо вы небрежно несли дозор в назначенных пределах, либо умышленно позволили этим людям высадиться, — Кейда пожал плечами. — Что дальше? Мы встретим пиратов, разоряющих это достойное жалости владение, раз уж вы дозволяете высматривать морские пути Чейзенов?

— Мы обходим малые протоки, мой господин, — не без вызова ответил Нирал.

— Не очень умело, если взглянуть на этих пленников, — спокойно возразил Кейда. — Вы уже полностью выставили цепь сторожевых огней?

— Мы сделали все, что можем, но нам не хватает железных корзин для огня, мой господин, — заявил Нирал, стараясь выглядеть искренним. — Без них мы не осмелились разводить огонь, а погода суше с каждым днем.

По меньшей мере, это честный ответ. Итрак Чейзен стоит добавить железо к списку предметов, о покупке которых она станет договариваться. Урожай жемчуга должен быть поистине доселе невиданным, если мы хотим приобрести на него хотя бы половину того, что нам необходимо.

— Итак, если вы не занимались установкой огней, как объясните, что недосмотрели и эта зараза проскользнула и устроилась здесь как дома? — Кейда указал на пленников.

Старшина гребцов и кормчий «Тернового Круга» укрылись, исполненные сомнений, за спиной своего начальника.

— Мы не можем быть всюду одновременно, мой господин, — Нирал пожал широкими плечами без особого раскаяния.

Кейда помедлил, словно рассматривая этот довод, глядя мимо Нирала и его подручных на боковые палубы их судна. Гребцы быстрой триремы разглядывали следы бойни на берегу, собравшись на обращенном к берегу борту и что-то обдумывая.

Считают головы и понимают уже, что нас больше, да еще и ясно видят, что клинки наших людей сегодня уже вкусили крови. Кроме того, повелеваю здесь я. И доказал это в бою. Неужели кто-то и впрямь захочет поднять на меня меч?

— Значит, вы просто не знали, что этот сброд здесь высадился? — спросил вождь.

— Нет, мой господин, — ответил Нирал с сожалением.

— И все же вы оказались достаточно близко, чтобы услышать наши трубы и явиться посмотреть, в чем дело? — удивился Кейда.

— Так судьба распорядилась, мой господин, — лихость испарилась из голоса Нирала. — Мы очень торопились прибавить наши силы к вашим.

Его старшина гребцов и кормчий бросали взгляды на недружественный полукруг меченосцев «Туманного Голубя» со все нарастающей тревогой.

— Рад слышать, — вождь кивнул. — А поскольку вы признали свое упущение, я склонен к милосердию. Вас всего лишь выпорют и прикуют к веслу на самых низких скамьях «Туманного Голубя», пока его корабельщик Шайам не решит вас освободить.

У Нирала исказилось лицо, и он сделал шаг вперед, после чего внезапно замер. Кейда сам шагнул к нему, схватил за руку выше запястья, чтобы тот не мог достать нож, и наклонился к его уху:

— Хочешь, я спрошу новых рабов, не признает ли кто-нибудь тебя и твой корабль? И не заплатили ли они тебе за слепоту долей добычи или ласками своих женщин? Я получу ответ, а ты сможешь уплатить по счету головой. Никто не шевельнет и пальцем, чтобы тебя спасти. — Кейда почувствовал неестественное напряжение Нирала, мышцы руки морехода содрогались, словно тот рвался из незримых пут. Вождь заглянул в глаза корабельщика и увидел там не дерзость мятежника, а отчаянный страх. За бородой Нирала подергивалась его нижняя челюсть. Нирал порывался говорить, а его рот словно отказывался от повиновения.

Дев, ах ты непокорный, кровожадный, пожирающий ящериц варвар!

Едва его посетила эта мысль, он обнажил кинжал и всадил по рукоять в незащищенное место под ребрами Нирала. Подтягивая к себе жертву, Кейда погружал лезвие все глубже, а потом повернул. Дев уже поднес меч к горлу кормчего «Тернового Круга», а Шайам приставил кинжал к груди старшины гребцов быстрой триремы. Когда вождь отступил, с горечью извлекая свой кинжал, то обратил внимание, как мало крови вылилось из раны. Мертвый Нирал рухнул на влажную землю. Двое его соратников пали на колени, простирая руки и держа кисти как можно дальше от своего оружия на поясах.

— Можете заплатить и за него, раз были с ним заодно! — прорычал Шайам. Бойцы с «Туманного Голубя» схватили обоих, хотя те и не сопротивлялись, и поволокли прочь.

— Дайте мне хлыст! — взревел Шайам, шагая следом. Все удалились, оставив Кейду и Дева вдвоем у кромки вод.

— Я думал, порка — это работа штурмана, он как-никак тянет все эти канаты, наращивая мышцы, — непринужденно заметил чародей. — Хотя полагаю, у Шайама такие мышцы, что он достойно справится.

— Зачем ты это сделал? — Вождь метнул на волшебника взгляд, полный сдерживаемой ярости. — Как я мог бы оставить Нирала в живых после того, как ты опутал его тенетами своих коварных чар?

— А что мне оставалось? Позволить этому мерзавцу перерезать тебе горло, пока ты, как и все прочие, стоишь, опустив руки вдоль штанин? — Дев был невозмутим. — Может, ты бы и сумел дать ему отпор, я не прорицатель. Но я понял, что, если бы завязалась схватка, пляж мог бы обагриться кровью, ведь парни с «Тернового Круга» вполне могли ввязаться. Покуда я играю роль раба-телохранителя, мой долг оберегать твою жизнь, а я, сам знаешь, не меченосец. — Дев поглядел на безжизненное тело Нирала и пнул его ногой. — В любом случае, что ты потерял, кроме нерасторопного и, похоже, продажного корабельщика? Все эти люди только что видели, как ты действовал с решительностью предводителя, заслуживающего благоговения. Одна жизнь не такая плохая цена. — Кудесник отвернулся от тела и тихо обронил в ухо вождю: — Кстати, что ты собираешься с этим делать?

— Я не желаю править этим народом с помощью страха, — процедил Кейда сквозь зубы.

— Можешь быть добрым и великодушным, сколько пожелаешь, когда твое правление станет прочным, — отчеканил Дев. — А пока пусть все поймут, что ты никому не дашь спуску. Теперь можно плыть обратно к главной усадьбе, не беспокоясь, что осталось у нас за спиной. А после того как исполнишь все, что у вас принято, отмечая ваш Новый год, поплывем на запад.

— Мы, конечно, отплывем на запад при первой возможности, — мрачно уверил его вождь. — Я решил, что добьюсь смерти последнего из этих разрисованных грязью, носящих перья дикарей. Если ты сможешь научиться чему-нибудь, что служит твоим целям, пока мы ими занимаемся, дело твое.

— Ты наконец заговорил о настоящем их преследовании? — Дев откровенно удивился. — И нет больше речи о медленном затягивании петли в надежде, что жажда и жара сделают все за тебя?

— Не могу себе позволить держать эти триремы на западе, раз нам нужно все время охранять здешние торговые пути. Мы просто не можем положиться на Нирала и ему подобных, а весть о богатом сборе жемчуга скоро разлетится, особенно если галеры Дэйшей наконец опять решатся заглянуть в эти воды. Если так, то я хочу показать Дэйшам все триремы, какие у нас на ходу. — Кейда без улыбки посмотрел на волшебника. — Так что самое время положить конец последним из этих жалких захватчиков, пусть даже это будет стоить нам крови Чейзенов. Я найду себе какого-нибудь другого раба-телохранителя, а ты можешь отправляться искать чего угодно. Как только они погибнут, будем считать, что мы с тобой полностью рассчитались. Можешь плыть на север и затеряться там, где сочтешь нужным. А я смогу сосредоточиться на заботах о будущем этого владения без сомнительного преимущества твоих особых услуг.