Сезон Маршей

Глава одиннадцатая

Белфаст

Штаб-квартира Ольстерской юнионистской партии расположена в четырехэтажном доме номер 3 по Гленгалл-стрит, неподалеку от отеля «Европа» и «Гранд-Опера». По причине местонахождения — в западной части центра города, около Фоллз-роуд — она часто становилась объектом атак ИРА в периоды обострения политической ситуации. Однако после начала мирных переговоров ИРА связала себя заявлением о прекращении огня, а потому мужчина в серебристом седане «воксхолл», направляясь под утренним дождем в сторону Гленгалл-стрит, не испытывал ни малейшего страха.

Йен Моррис был одним из четырех вице-президентов Ольстерского юнионистского совета, центрального комитета партии. Лоялизм передался ему с генами. Его прадед, составивший состояние во время промышленного бума в девятнадцатом веке, выстроил внушительную усадьбу в Фортривер-вэлли с видом на трущобы Западного Белфаста. В 1912, когда сформировались первые Добровольческие Силы Ольстера, ставившие своей целью борьбу с гомрулем,[13] предок Морриса разрешил использовать для хранения оружия и припасов конюшни и прочие хозяйственные постройки.

В молодости Моррис не испытывал финансовых проблем — состояние прадеда обеспечивало приличный доход — и планировал после окончания Кэмбриджа посвятить себя академической карьере. Но политика все же подцепила его на крючок, как подцепила и многих других мужчин его поколения, стоящих по разные стороны ольстерского религиозного водораздела, и вместо науки он обратился к насилию. Вступив в ДСО, Моррис в скором времени оказался в тюрьме Мейз за то, что бросил бомбу в католический паб на Бродвее. За решеткой он провел три года. Там же, в тюрьме, Моррис твердо решил отказаться от оружия и поддержать кампанию мира.

Сейчас, глядя на Йена Морриса, никто бы не сказал, что этот человек еще не так давно был частью северо-ирландского террористического подполья. Его дом в районе Каслрег больше походил на библиотеку. Он говорил на латыни, греческом и ирландском — весьма необычно для протестанта, большинство которых считали ирландский языком католиков. Из динамиков стереосистемы, заглушая шум дождя, доносились звуки фортепьянного концерта Моцарта в исполнении Альфреда Бренделя.

Моррис свернул на Мэй-стрит и проехал мимо здания городского совета Белфаста на Донегалл-сквер.

На Брансуик-стрит дорогу седану преградил фургон.

Моррис коротко посигналил, но фургон не сдвинулся с места. На девять было назначено собрание, опаздывать на которое ему никак не хотелось. Он посигналил еще раз, уже настойчивее, требовательнее, но водитель фургона по-прежнему не реагировал.

Моррис выключил музыку. Дверца фургона открылась, и из машины вышел мужчина в кожаной куртке. Моррис опустил стекло, но незнакомец остановился напротив «воксхолла» и выхватил пистолет.

Перед самым полуднем редакция новостей «Белфаст Телеграф» напоминала сумасшедший дом. Репортеры самой влиятельной газеты Северной Ирландии спешно готовили статью об убийстве Йена Морриса: изложение самой истории, краткий очерк о карьере Морриса в рядах ДСО и ОЮП и аналитический прогноз о влиянии последних событий на ход мирного процесса. Не хватало только заявления террористов.

В 12:05 телефон на редакционном столе зазвонил. Трубку снял младший редактор Кларк.

— Редакция «Телеграф», — крикнул он, перекрывая шум.

— Будь внимателен, потому что повторять не стану, — сказал звонивший. Мужской голос, спокойный, властный, отметил про себя Кларк. — Я представляю Бригаду Освобождения Ольстера. Сегодня, во исполнение приказа военного совета Бригады, было совершено убийство Йена Морриса. Ольстерские юнионисты предали интересы протестантского народа Северной Ирландии, поддержав соглашения Страстной пятницы. Бригада Освобождения Ольстера продолжит эту кампанию до тех пор, пока названные соглашения не будут аннулированы. — Звонивший сделал паузу, потом спросил: — Ты все записал?

— Да, все.

— Хорошо, — сказал голос, и связь прервалась.

Кларк выпрямился и крикнул:

— Есть заявление по Йену Моррису!

— Кто?

— Бригада Освобождения Ольстера. Господи, протестанты убивают протестантов.