Шабаш

Глава 3

3

— И куда же ты идешь? — обернулся старик к ведьмочке, шагавшей чуть позади его ослика.

— Куда хочу — туда и иду, — пробубнила она, откусывая зеленое незрелое яблоко и кривясь.

— Нет, ты идешь за нами, — возразил старик.

— Дорога-то одна, — огрызнулась ведьмочка.

Старик толкнул ногами ослика, чтобы нагнать лошадь Принца.

— Она за нами идет, — пожаловался он.

Принц промолчал. Он опять погрузился в молчание.

— Ох уж эти ведьмы! — продолжил старик. — Никакого от них покоя нет. Присосалась, как пиявка. Только и жди от нее неприятностей или гадостей! Ты зачем молоко испортила? — опять обернулся к ней старик. — Чего мы тебе худого сделали?

— Я же говорю: не нарочно я, — хмуро повторила ведьмочка уже не в первый раз. — Хотела вылить его за окно, но ты же сам не позволил!

— Не нарочно! — хохотнул старик. Тоже не в первый раз. — Нет, врешь! Тебя на это толкнула подлая твоя натура! Пакостница!

Принц молчал, и неизвестно слышал ли он болтовню старика.

Ведьмочка выбросила огрызок в густую пшеницу и прибавила шагу. Уже скоро она обогнала лошадь Принца, и пошла впереди.

«Очень нужно мне с вами идти, — рассуждала она не без досады, — своих дел у меня что ли нет?!»

Ведьмочка добралась до леса и, не раздумывая, свернула в него. Напоследок обернулась, рассмотрела на дороге две маленькие фигурки и пожала плечами. И снова повторила:

— Подумаешь!

— В лес свернула, — старик, прищурясь, из-под руки следил за ней. — Попомни мои слова: увидимся мы еще! Если уж ведьма прицепилась, то запросто с ней не расплеваться.

Скосив глаза, он взглянул на молчаливого Принца. Тот смотрел прямо перед собой, и лицо его было непроницаемо. То ли он о чем-то глубоко задумался, то ли спал с открытыми глазами, то ли еще не пришел в себя после ведьминого угощения. Старик потихоньку вздохнул, и, позабыв, что недавно проклинал ведьму, пожалел о ней. Браниться с ней было единственным развлечением в дороге. А с Принца чего взять? Вон сидит как каменный. Старик вздохнул еще разочек и задремал в седле.

Так, неспешно, выбрались они на большую дорогу. Лошадь Принца по-прежнему едва перебирала ногами; ослик часто останавливался совсем, и тогда старик вскидывался и поддавал ему пятками под бока.

— Иди, иди, ленивая скотина! — не упускал случая проговорить он. — Ишь, застрял посреди дороги, как пробка в бутылочном горлышке! Но-о!

И, едва ослик неохотно трогался, снова клевал носом.

Между тем, веселые и светлые леса остались позади, и все чаще, по обеим сторонам дороги попадались сухие деревья. Они протягивали сучковатые, обломанные ветви вверх, точно моля о помощи.

Принц, как очнулся, огляделся вокруг.

— Поспешим, — сказал он старику, — здесь на ночь стать негде.

И чмокнул лошади. Но, как они не торопились, время бежало все же быстрее. Солнце уже покраснело, а удобное место для привала так не нашлось. Бесчисленное множество комаров вилось над путниками и звенело тонко и заунывно, будто пело панихиду. Сыростью и гнилью тянуло с болот, и голые стволы деревьев стояли мрачные и черные, словно уже не молили о помощи, а покорно гибли в стоячей, затхлой воде. Стемнело. Вокруг ничего не менялось, только чудилось, что там, в сумеречной глубине, шевелиться, вздыхает и стонет нечто, и вдруг померещится голубоватый огонек среди деревьев и пропадет, затем мелькнет снова, но уже в другой стороне.

— Где бы нам тут пристать? — старик подслеповато щурился на густые сумерки. Он нашел новую тему для разговора:

— Жуть-то какая! Аж сердце в груди так и вскакивает, так и вскакивает, а потом замрет, и снова вскакивает. Ох, нехорошее место! Надо было раньше на ночлег становиться, еще до болот. Там лесочек был — прелесть. Светленький, чистенький — прямо на землю ложись. А тут! Тут, наверное, логово этого Фоки-разбойничка. Гиблое, одним словом, место!

— Огонь, — принц указал кнутом вперед.

— Эх, удивил! — ответил старик — огня он не видел. Тут они везде, огни-то, так и рыскают. Измышляют, как странников погубить.

Но впереди, действительно, горел ровный огонь костра.

— Принц, — начал старик, — давай не поедем, а? Чего нам самим к разбойникам в лапы соваться?

— Что-то ты пугливее лесной птички стал, старик, — заметил Принц, и не думая поворачивать.

Возле огня, на полянке, сидела ведьмочка, откинув капюшон, положив подбородок на колени, и глядела на пламя. Принц и Звездочет вышли у нее за спиной, и она заметила их уже в круге света. Ведьмочка торопливо закрылась капюшоном. Принц успел увидеть только черные волосы, сколотые на затылке.

— А-а! Здорово живешь! — обрадовано приветствовал ее старик. — Стало быть, и ты идешь в славный Велик-город.

Ведьмочка отвернулась. Принц спешился, привязал лошадь, скинул мешок с седла, и, захватив котелок, исчез в темноте. Звездочет сел на скатанное одеяло напротив ведьмы, не торопясь распаковывать вещи, протянул к огню озябшие руки.

— А я так и говорил Принцу от нее, мол, долго еще не отвяжемся, — кинул он затравку для начала приятной беседы.

Ведьмочка молчала.

— Вот, говорю, — продолжил старик, не смущаясь, — еще встретимся, как пить дать! К кому ведьма привяжется — так надолго, вроде кожной сыпи.

Ведьмочка не выдержала.

— Это вы к моему костру пришли, а не я!

Старик радостно встрепенулся.

— Это еще как посмотреть. Может, и мы на твой костер случайно набрели, а может, ты нас тут караулила.

Ведьмочка фыркнула. Принц вернулся, повесил котелок над костром.

— Сколько на сегодня пакостей? — продолжал неугомонный старик. — Или никого в болотах не встретила?

Ведьмочка опять замолчала. Старик попробовал и с одного боку, и с другого, и о крынке напомнил, и о сарае не забыл, однако ведьмочка больше не поддавалась. Поужинав в полной тишине, они легли спать.

Ночью старика разбудило приятное позвякивание. Он открыл глаза. Угли догорающего костра багрово светили, едва выхватывая из темноты две лежащие фигуры его спутников. Тихонько заржала и переступила с ноги на ноги лошадь, привязанная неподалеку. Ныли комары. Где-то дурным голосом крикнула птица. В болотах что-то чавкало. «Помнилось», — шепнул старик и смежил веки. Но едва он укрылся своей рогожкой, как снова раздалось: топ-топ-топ, звяк-звяк-звяк. Звездочет быстро вскочил на ноги, повернулся на шум, и увидел, как в темноте, светясь, точно жучок-светлячок, ковыляет горшок с золотом. Старик протер глаза. Горшок остановился на мгновение, точно ему было тяжело нести себя. И опять: топ-топ-топ, звяк-звяк-звяк. И новая передышка. Звездочет уже не сомневался: то не сонное видение, а самый настоящий горшок, тяжелый, полный монеток, лежащих горкой. И вот одна монетка соскользнула, и, сверкнув, упала в траву. Звездочет, подобрав широкий подол балахона, на цыпочках подкрался к ней и хищно цапнул. Горшок не заметил пропажи и топал дальше по какой-то, ему одному известной тропке. Старик зажал монету в руке, почувствовал ее прохладу, попробовал на зуб.

— Золото, так и есть, золото! — прошептал он. В голове промелькнули сладостные видения. Звездочет не колебался. Он засунул монетку в карман, закатал рукава и, растопырив руки, все так же на цыпочках ринулся следом за горшком. Но сухая ветка предательски треснула под неосторожной ногой, и горшок, почуяв погоню, затопал скорее. Полянка кончилась, горшок тяжко запрыгал с кочки на кочку. Звездочет следом, в азарте погони не замечая, как с каждым шагом кочки погружаются под воду все глубже и глубже. И вот Звездочет прыгнул вперед, чтобы схватить горшок, но тот нырнул в воду, и видно было, как медленно тает его золотистое сияние в темной болотной глубине. Звездочет не решился прыгнуть за ним следом, но выразил свою досаду в энергических выражениях и топанье ног. Лишь погодя, он опомнился и обнаружил себя по бедра в воде, а ноги его словно кто-то мягко, но сильно тянул вниз. Старик забарахтался, хватаясь за ветки деревьев, но, гнилые, они обламывались в руках. А вода все поднималась, и болото затянуло его по грудь.

— Пама- памагите! — хотел крикнуть он, только голос от страха будто сел.

— Пама-агите! — повторил он, едва слышно.

Принц вздрогнул и сел. Он огляделся, соображая, что разбудило его. Угли в костре едва теплились. Принц дотянулся с места и подбросил валежника. Пламя благодарно вспыхнуло и осветило поляну. Ведьмочка спала, свернувшись калачиком, лошадь захрапела на привязи, коротко отозвался ослик. Комары. Старик. Принц посмотрел на пустое место.

— Звездочет?! — негромко позвал он.

Тишина, только что-то хлюпает в болоте. Принц тряхнул ведьмочку за плечо. Она сразу же села, будто и не спала.

— Старик пропал!

— А-а! Он за горшком с золотом пошел.

— Куда?! — оторопел Принц.

— В болото. В самую трясину, — равнодушно сообщила та.

— Показывай! — потребовал Принц и силой поставил ее на ноги.

— И охота ночью по болоту бегать — утонуть не долго, — ворчливо проговорила ведьмочка, но все же подчинилась. — И за кем? За болтливым старикашкой-пьяницей!

— Что за горшок?

— Горшок как горшок, полный золота. Он, едва мы только легли, начал кругами прохаживаться, но меня-то на мякине не проведешь! — самодовольно проговорила она.

— Настоящее золото в горшке? — спросил Принц, прыгая за ней по кочкам.

— Конечно, настоящее! Он монетку любит выкидывать. На вот, мол, погляди, на зуб попробуй! И как только человек на эту удочку клюнул, убегает и заводит в самую топь.

— И кто же это делает?

— Само болото, кто же еще! Оно же все в себя собирает.

— Болото? — повторил Принц. Он думал о болоте, как о виде рельефа, но не о живом существе, склонном к накопительству и обману.

— Пама-агите! — чуть слышное донеслось до них.

— Скорее!

— Нельзя, я и так наугад иду!

— Пама-буль-буль!

— Вижу! — крикнул Принц и ухватился за погружающуюся в пучину руку.