Шах и Мат

2

Суббота раннее утро. Проснулась в холодном поту, сжавшись в позе зародыша на голой простыне. Подушки лежат на полу с одной стороны кровати, одеяло с другой. В квартире тепло, а мне холодно. Тихо матерясь, поднимаю одеяло и закутываюсь с головой. Снился Рома. И он не был жив, иначе бы стряхнул с себя полчища пауков, которые быстро переползая через него, стремятся ко мне. Пауков особо не боюсь, но не к добру это совсем не к добру. Бывшего своего я даже в гневе раненным представить не могла, не то чтобы мертвым.

Хотя хотелось очень и чтобы наяву…

Не давая себе возможности раскиснуть и уйти в воспоминания, рванула в ванную:

— Умываться и на пробежку!

Наворачивая километры по пустынным улицам хмурой Одессы, прокручиваю в голове:

— Если каждому из нас дается крест по его силам, то свой я несу исправно…

Чтобы развеяться предложила Кристине прогуляться по магазинам, как верный фанат шопинга, она согласилась. Провели не менее часа в «Афине», а затем три в «Экваторе». Расставаясь, договорились встретиться на следующей неделе. Мы говорили о многом и очень интересном, и все равно я мыслями возвращалась в прошлое…

…Услышав звук открываемой двери, поднялась навстречу своему любимому и дорогому, перед которым я чувствовала себя безмерно виноватой.

— Милый, ты вернулся! — стараясь мягко выплыть из кухни, где до этого отсиживалась, держась за живот, я подошла к нему с улыбкой.

Мы переживем этот кошмар, мы справимся. Буду сильной ради него, а он будет моей опорой и поддержкой. Мы справимся, во что бы то ни стало. И пусть я месяц была не в себе, он же не ушел?! Он рядом, а значит, мы справимся.

— Ань… — Рома остановился в прихожей, не отреагировав на мои зовущие руки. — Нам нужно поговорить.

— Хорошо, заходи, разувайся, — я потянулась расстегивать его куртку, — что стал как не родной. Ужин готов поешь — поговорим.

— Нет, так не… нужно. — Он перехватил мои руки и, отодвинув от себя, почти сразу же отпустил.

— Котенок, хм… — подавившись нежным прозвищем, которым давно меня не баловал, он прочистил горло и снова начал говорить. — Ань я… я не могу и не хочу так больше.

— Как так?

— Ну, так — это не семейная жизнь. — Он обвел прихожую взглядом, словно указывая на два совместно прожитых года. — Ты дома я на работе, почти не видимся и к тебе… в общем… ну никак.

— Так может, начнешь приходить раньше? — видя его подозрительную несобранность, мне все же удалось задать правомерный вопрос и даже продолжить. — Будет больше времени на совместную жизнь.

— Не могу…

Смысл его задержек стал для меня проясняться. Я смотрела на родного и любимого человека, понимая, к чему он клонит. И Рома стыдливо отводил взгляд.

Прекрасно режем правду матку.

— Уходишь. — Сквозь туман слез увидела его пренебрежительный взмах рукой и взгляд в потолок.

— К другой. — Кивает. Молчание я прервала не сразу, и следующий вопрос, подняв голову, чтобы не скатились слезы, — с ней давно?

— Ань… — О, столько сожаления в голосе я от него давно не слышала, словно упрекают зря красавца.

— До моего больничного или после?…

— Аня… — виноватые глаза недобитой собаки, сказали многое. И я судорожно втянула воздух. Он вдруг встрепенулся, поняв, что скандала, истерики и ругани не будет, вытер обувь шаркнув ногами пару раз по коврику.

— Значит, до. — Слова давались с трудом, и все же я спросила. — Мы знакомы?

— Не усложняй, а?

— Знакомы. — Поняла я.

Уперлась о дверной косяк кухни, наблюдая за тем, как он не разуваясь, протискивается в коридор, проходит в спальню, оставляя мокрые следы подошв. В моей голове мрак и пустота, слежу за его действиями как за сценами в кино. Вот главный злодей вытаскивает дорожную сумку, бросает на кровать и начинает потрошить шкафы. Он уже не предстает перед зрителем в качестве грабителя имущества, он становится полноценным вором времени. Моего жизненного времени, растраченного, как оказалось напрасно.

К чему сожаления? — я подавила еще один горький вздох. — Он научил меня многому — перед глазами чередой проплыли сцены скандалов, требований и его капризов. — Такого я не забуду никогда.

Рома вышел с гитарой в одной руке и сумкой в другой. Странно, что отсутствие его рабочего ноута и аудио системы в квартире, я заметила только сейчас. Значит, вещи перевозил постепенно.

— Все мои знакомые готовить умеют, выходит, за тебя переживать не стоит. — Мое спокойствие его разозлило, он резко повернулся.

— Да кому ты нужна со своей кормежкой, ты…!

— Что я?

— Достала уже! Вечно валяешься, вечно тебе плохо! Лекарствами весь дом пропах! — он махнул в сторону гостиной, где я отлеживалась в особо тяжкие времена. — Постоянно хмурая, постоянно плачешь… — казалось, что он вот-вот плюнет в мою сторону, и то ли под ноги, то ли в меня.

— Все только вокруг тебя крутиться и должны. И! Твои эти припираются, когда вздумается! — это он говорил о моих родных, которым в отличие от гражданского мужа я была нужна. О родных, которые знали как мне тяжело и давали возможность выговориться, а не запирались в своей комнате, чтобы не слышать и не видеть меня.

— А обо мне ты… подумала?! — выдохнул теперь уже не мой гражданский муж с явным намерением продолжить словесную казнь. Он уйдет это и так ясно, но это не значит, что я должна выслушивать его эгоистичные претензии сейчас.

— Рома, проваливай. — Я вошла на кухню и закрыла за собой двери.

Он двинул кулаком по шкафу, пнул ногой мою пальму и что-то еще говорил, доказывал, даже матернулся пару раз. Хотя мы строго установили рамки — в доме без мата. Вот тебе и его реальное мнение о святости семейного очага.

Зазвонил его мобильник, ответил коротко. Потом опять говорил, обращаясь ко мне, но уже без обвинений. Заключительным было: «Завтра приеду за остальными вещами и верну ключи…»

Из всего получалось — я неблагодарная тварь, которой было дозволено прислуживать его Величеству, не справилась со своими обязанностями по неуважительной причине и была замещена другой. Другой, знакомой мне тварью и судя по всему еще более пресмыкающейся. Но это уже не важно….

Потеря первенца для меня стала трагедией, а для него временным отсутствием всеобщего внимания. Когда за ним захлопнулась входная дверь, меня затрясло.

— Господи… — опустилась на пол, заливаясь слезами.

— Господи…

Было давно, а как будто вчера.

А все так славно начиналось я жила в Киеве в подаренной родителями квартире, брала интервью в прямом эфире утреннего телешоу, обдумывала как сказать гражданскому мужу о беременности и стоила планы на счастливое совместное будущее. А затем начались проблемы. Вначале душ из газировки, затем реорганизация на канале, потеря ребенка и предательство.

Нет. С Шахом я работать не буду.