Шанс на любовь

=15=

Виктория

Лёгкое прикосновения к моему лицу меня разбудило. Я вздохнула и медленно, открыла глаза. Сонные и потерянные, но все такие же счастливые и радостные, когда я посмотрела на него. Я поднимаю взгляд к его лицу и понимаю, что он наблюдает за мной, и улыбается.

— Мы приехали, красавица.

Я осмотрелась, он привез меня к себе домой.

— Я думаю, это плохая идея.

Было глупо приезжать сюда снова, после всего происходящего. Я не должна была позволять ему привезти меня к нему домой.

— Ты не зря приехала, можешь остаться и хорошо провести время.

Я кусаю губу, чтобы моя ухмылка не превратилась в полноценную улыбку.

Он улыбается небольшой полуулыбкой, которая заставляет дрожать мои внутренности. Он наклоняется и облизывает губы.

— Ты готова?

Готова ли я? Я нервно грызу свою губу. Он прав. Я пытаюсь делать успокаивающие вдохи, но они рваные и неровные. Я слишком переживаю, чтобы вообще что-то почувствовать от того, что он назвал меня красавицей. Меня никто так не называл.

Он обошел машину и открыл мне дверь, аккуратно взял меня на руки. Когда я попыталась сопротивляться, он сжал меня крепко и заговорил со мной голосом, от которого я задрожала.

— Я хочу, чтобы ты была у меня на руках.

Он нес меня наверх по длинной лестнице и его дыхание ни разу не сбилось.

— Я же могу сама добраться.

Он поднялся на второй этаж, направляясь к его спальни, я так считала, но открыл противоположную дверь. Он зашел внутрь и аккуратно положил меня на огромную двуспальную кровать. Комната была необычайно большой с диваном и двумя креслами в небольшой зоне для отдыха. Письменный стол со стулом занимали пространство вдоль одной стены, а шкаф и комод стояли по другую сторону.

— Твоя комната. Все приличия соблюдены. И твои шаловливые ручки будут подальше от меня.

— Ах ты… Никто и не думал. — возмущённо проговорила я.

Он усмехнулся вышел из комнаты, оставляя меня одной.

Направившись в ванную, я приняла душ и вытерлась насухо, перед тем как вернуться обратно в комнату. Выключив прикроватную лампу, я забралась в постель. Откинувшись на мягкие подушки. Я уснула под утро, выплакав море слез. Мое сердце было разбито на мелкие осколки.

Чувство вины съедало меня изнутри. Я не хотела здесь оставаться.

Проснувшись хорошо отдохнувшей я почистила зубы, расчесала волосы, и стала спускаться по лестнице. Я хотела приготовить завтрак Виктору. Я чувствовала что должна. Но, добравшись до нижней ступеньки, я замерла. Открывшегося передо мной вида было достаточно, чтобы заставить любую женщину растаять.

Виктор стоял без рубашки, в одних только серых спортивках. Он был в наушниках, а его iPod, торчал из штанов. Голова его качалась в такт музыке, пока он что то жарил на сковороде. Я улыбнулась от того, как забавно и мило он выглядел. С каждым движением торса, с каждым поворотом или подъёмом руки можно было наблюдать, как определённые мышцы под его кожей выпячивались, играя. Он был истинным произведением искусства, и его тело было его холстом. Неосознанно я сделала несколько шагов в сторону кухни. Как будто всё, что он делал, манило меня. Я хотела подойти и посмотреть поближе. Сам по себе мой взгляд переместился на его шикарную задницу, идеально обтянутую тканью.

Он видимо почувствовал, что за ним снова наблюдают и обернулся. Он замер, увидев меня, стоящую здесь с гадкой улыбочкой на лице.

— Извини, я не хотела тебя напугать. Ты был так занят… — я скептически взглянула на него. А потом, всё ещё улыбаясь, спросила, — то ты такое слушаешь?

— Музыку.

— Да ну! Какую музыку? Ты был так поглащен песней. Что ты слушаешь?

— Это просто дерьмовый рэп. Тебе не понравится такая музыка. — Он сузил на меня глаза.

— Ну ты же не знаешь мой вкус. Может мне понравится. — Я сделала к нему несколько шагов.

— Что ты делаешь? — он выглядел нервным.

Настроенная решительно, я собиралась узнать, что он слушает. Ведя себя как обычно, я прошла в кухню. Пожимая плечами, я взяла одну спелую ягоду земляники и укусила её. Он был на расстоянии всего нескольких сантиметров от меня, скептически за мной наблюдая. Его плечи немного расслабились.

Я могла слышать слабый звук пения, доносившийся из его наушников. Выхватив из его штанов iPod, я метнулась вокруг стойки бара и быстро воткнула наушник себе в ухо. Его лицо побледнело. Он двинулся ко мне, но я подняла руки, останавливая его. Узнав голос популярной группы, я расхохоталась:

— Серебро? Ты слушаешь Серебро?

— И что? — он попытался сделать вид, будто это не особо и важно.

— Как что? Такой парень как ты, не может такое слушать. — я продолжала хихикать, и могла сказать, что это раздражает его.

Он покачал головой, я видела пламя, танцующее в глубине его глаз.

— Я даю тебе шанс, чтобы ты спокойно мне отдала.

— Клянусь, твой маленький секрет со мной в полной безопасности.

Хихикая, я сделала маленький шаг назад. Эффектно подняв руки, я вытянула их в его сторону:

— "Я не держусь руками, за тобой как за облаками"- напела я часть песни, пытаясь его больше раздразнить. Я видела тень улыбки, коснувшейся его губ.

— Ты испытываешь свою удачу. Я планирую поймать тебя, и, когда я это сделаю, ты захочешь отдать мне плеер сама, как хорошая девочка.

Я завизжала и помчалась к обеденному столу. Добравшись до другой стороны прежде, чем он схватил бы меня, я повернулась и увидела, что он улыбается от уха до уха. Я тяжело дышала, но мне нравилось дразнить его. Глубоко вздохнув, я запела:- " Между нами любовь…"

У Виктора лопнуло терпение и он запрыгнул на стол и перебрался через него, а я рванула к кухне. Из меня вырвался визг, и я бросила плеер через плечо в надежде, что Виктор прекратит меня преследовать, если я сделаю то, что он хотел. Однако сильные руки подхватили меня за талию и подняли в воздух. Он поймал меня. Я смеялась до колик, потому что понимала — мне не спастись от него.

— Ты сама напросилась. — он потащил меня в гостиную к дивану.

Мои ноги болтались в воздухе, и я попыталась пнуть его:

— Отпусти меня!

— За свой поступок, нужно отвечать- Он повалил меня на диван и приземлился сверху, оседлав меня.-

Ну? И что теперь будешь делать?

— Что ты хочешь?

Он приподнял на меня бровь. Эти проклятые брови всегда так много говорили.

— Обещай, что никому не скажешь, что ты услышала сегодня. Скажи это, — его голос был груб, но игрив.

Наклоняясь, чтобы приблизиться к моему лицу, он спросил: — Ну?

— Я не могу нечего обещать. Это так смешно. Ты ещё так пританцовывал.. — Я так сильно начала хохотать, что слёзы потекли из моих глаз.

Он заткнул меня. Его руки невероятно быстро поднялись и нырнули под мои волосы, обхватив шею сзади. Мне ничего не оставалось, кроме как принять его поцелуй. В этом поцелуе не было ничего нежного и сладкого. Это было как в омут с головой. Виктор брал от меня то, что хотел, и меня не волновало, что он не спросил разрешения. Его язык был нежен и, в то же время, яростен.

Виктор на короткий миг прервал мучительный поцелуй, с которым он поглощал меня. Мы замерли на мгновение, глядя друг на друга, оценивая, что будет делать каждый из нас дальше.

— Что ты со мной делаешь? — прошептал он.

Его глаза, казалось, всматривались в мои, изучали щеки, нос, губы, и опять возвращались к глазам, как будто он искал что-то. Моё сердце начало колотиться в груди, и я была уверена — он мог услышать его. Сглотнув, я нерешительно сказала:

— Мне нужно больше, чем это…

Я произнесла это так тихо, что едва сама себя услышала.

— Что ты имеешь в виду? — произнёс он, немного откашлявшись.

Виктор поднимает руку, ладонью обхватывая мое лицо, и большим пальцем поглаживает мою щеку. Он так пристально смотрит мне в глаза.

— Ну… У меня никогда не было мужчины. Я хочу чтобы ты был моим первым. В моей жизни есть только ты.

Ничто и никогда не ощущалось таким правильным.

— Я не смогу остановиться, — предостерегает он. — Это не нужно делать. Ты совсем меня не знаешь. Ты не мой тип, — сказал он низким гортанным шепотом. — Слишком молодая…

Мне вообще все равно, что он этим хочет сказать. Все что я могу, это придвинуться к нему еще ближе. Мы на пороге чего-то, что я никогда не смогу забыть; чего-то, что, я знаю, я буду повторять в своей голове до последнего дня своей жизни.

Он втиснулся между моих ног и прижался ко мне, заставив мой сердечный ритм резко подскочить. Он мог без проблем заставить моё тело реагировать на него.

Он подался бедрами вперед, заставив меня ахнуть и немного выгнуться, потому что ощущение трения было действительно приятным.

— Я не смогу лишить тебя невиновности. И не буду. Я не тот человек который тебе нужен. Мне будет трудно не взять то, что ты мне предлагаешь…

Он собирался наклониться и снова поцеловать меня, как вдруг крик слева от нас и, прилетевший с той же стороны ему в голову предмет, заставили его быстро скатиться с меня.

Посмотрев за его спину я увидела молодую девушку, которая на него сердито смотрела.

— Твою мать, Виктор. Ты думаешь, что делаешь? Ей вообще сколько лет?

В глазах Виктора мгновенно появилось выражение боли и отчаяния.