Шелк и пар

У нее перехватило дыхание. Лео был поразительно хорош собой: тело, целиком состоявшее из одних твердых плоскостей и четких линий, а еще темные, бездонные глаза. И лишь она знала, каков он внутри. Бэрронс оказался человеком невероятной силы воли. Потерпел поражение и пережил потерю всего, что имел, что лишило его черты былой мягкости, но не сломило Лео, а наоборот, закалило. Так крепнет лезвие клинка, когда его долго плавят на горячих углях и куют тяжелым молотом.

При этой мысли Мина почувствовала нежность. Она обхватила лицо любимого ладонями, а он инстинктивно потянулся вперед за ее лаской. Видеть его боль Мине было невыносимо, но раз уж Лео суждено через все это пройти, тягот никак не избежать.

На шее у Бэрронса бешено бился пульс. Лео склонился над герцогиней и провел шероховатыми пальцами по ее нежной коже.

— Я и мечтать не смел, что однажды ты мне все-таки сдашься, — признался он, вставая над ней на колени.

— Я не сдаюсь. — Она уперлась ладонью ему в грудь, крепкую, как камень, и попыталась от себя отодвинуть.

— Разве? — Его мускулы напряглись, и он не спеша лег на нее всем телом, так что ей пришлось высвободить руку. Не спуская с Мины взора темных глаз, он покрывал ее груди поцелуями. — И что же, по-твоему, у нас с тобой происходит?

Она застыла.

— Впусти меня, — прошептал Бэрронс. Его жаркое дыхание обдавало ее нежную плоть, а язык обводил сосок, вызывая дрожь по коже. — Перестань сопротивляться. Позволь заняться с тобой любовью. Позволь показать, сколько разных способов доставить тебе удовольствие я знаю.

Мина учащенно дышала. Ей претила мысль о том, что придется сдаться. Казалось, она останется беззащитной, с обнаженным и широко распахнутым сердцем. Но ведь от Бэрронса ей как раз этого и хотелось. Она разжала пальцы и медленно закрыла веки. Руки ее безвольно упали на кровать и невольно задели его упругое тело.

Мина лежала, как само воплощение покорности, но не могла избавиться от ощущения, что внутри что-то окаменело.

— Чего ты боишься? — тихо спросил Лео, осторожно склоняясь над ней, будто ее рука все еще была между ними. — Я тебя не обижу. — Он принялся осыпать поцелуями ее подбородок, шею… Его ласки были нежными, словно шелк, и Мина предавалась им всем своим существом, по-прежнему не открывая глаз.

Губы Лео коснулись ее щеки. И поцелуи стали еще легче и чувственней. Потом лба над веком и бровью. Ресницы Мины щекотали кожу Бэрронса. Взяв ее за подбородок, он привлек ее рот к своему и, стараясь не давить на нее своим весом, оперся на локоть. Язык Лео не спеша двигался вокруг ее языка, а тело прильнуло к ее телу, словно желая с ним слиться. От подобных ласк у герцогини перехватывало дыхание и кружилась голова.

Вот чего она всегда желала. Мина взволнованно приоткрыла глаза, отстраняясь от поцелуев, ее суставы словно налились свинцом, а кожа покраснела и разгорячилась. То, что сейчас происходило, сбивало с толку. Ей так сильно этого хотелось, но все же…

Лео прижался к ней лбом, вдохнул ее запах.

— Что-то не так?

— Ничего. — Она снова потянулась к его губам, но он не дал ей подняться, прижав запястья к кровати.

Выдержать его пристальный взгляд оказалось непросто. Лео молча ждал ответа.

— Скажи мне, — попросил он чуть мягче, — прошу.

— Просто я… Видишь ли… — Мина посмотрела в сторону. — Мне всегда казалось, что любовь к кому-то наделяет его силой тебя уничтожить, — прошептала она. — И вот… Я сама… И я не могу…

— Ты уже обладаешь силой меня уничтожить.

У Мины перехватило дыхание.

— И это пугает до ужаса, — признался он. — У меня ощущение, что я оказался в новом мире, совершенно мне незнакомом, хоть и полном возможностей. Но страшнее всего делается от мысли, что я здесь совсем один. И подобное одиночество куда тяжелей, чем все, что я пережил за последние дни.

Ей хотелось возразить, но не получилось.

— Тебе нечего мне ответить. Ты же не станешь утверждать, что я не прав. А потом на ум приходят те слова, которые ты тогда сказала. Когда попросила поцеловать тебя. — Между бровей Лео пролегла небольшая морщинка, он не сводил напряженного взгляда с ее лица. — И мне кажется, я понимаю, чего тебе в действительности хотелось.

— Да нет же… — Хватит ли ей духу произнести подобное? — Я прошу тебя быть осторожнее, — выпалила она, — сегодня вечером.

Он снова пристально посмотрел на нее, будто бы видел насквозь.

— Ты потеряла всю семью. — Следующий поцелуй был почти невесомым, словно ее губ коснулось перышко. Лео отпустил запястья Мины. Он не спеша двигался на ней, лаская ее все жарче, и в комнате слышалось лишь шуршание простыней. — Естественно, ты боишься, что у тебя могут возникнуть к кому-то чувства.

Она бы никогда не призналась в этом даже самой себе, но Лео говорил правду. Никого из своих любовников Мина не подпускала к себе близко, и после смерти родителей в ее жизни появилась лишь одна настоящая подруга… Герцогиня почувствовала, как что-то сдавливает ей горло, и только и смогла, что кивнуть.

— В глубине души ты одинока, — прошептал Лео, осыпая поцелуями ее подбородок, — но не знаешь, можно ли мне верить…

— Конечно же я тебе верю. Я бы даже…

— Верить, что я не покину тебя, — поправился Лео, — и что не погибну, если стану тебе дорог.

Она снова замолчала. Эмоции захлестнули ее и грозили вырваться наружу, как только Мина скажет хоть слово.

— Да, это риск, — добавил он, — но без него жизнь была бы пресной. Пусть я пристрастен, и все же я очень хочу, чтобы ты рискнула. — Его голос сделался хриплым. — Хочу, чтобы ты стала моей Грейс О'Мэлли — дерзкой и бесстрашной, вопреки всем ветрам и напастям.

— Я тоже хочу быть такой, как раньше. Хочу, чтобы та девочка вернулась… Но мне кажется, она умерла вместе со Стивеном, с моими мамой и папой…

— Так создай ее сама. — Кожи Мины коснулся жаркий, обжигающий шепот.

Молчание. И слышно лишь биение их сердец. Мина набрала воздуха в грудь и сделала резкий выдох.

— Да, — произнесла она, — я попробую.

Похоже, не только Лео обрел себя заново.

И когда он опять ее поцеловал, то поцелуй оказался совсем иным. Больше не осталось никаких препятствий. Ни для кого из них.

То был поцелуй, которому суждено все изменить. И перспектива сдаться Лео вдруг показалась Мине совсем не страшной. Он знал о ее страхах, о ее надеждах… Он даже без слов знал о том, что творится в ее душе.

Мина не желала сдерживать себя. Ее язык проник в рот Лео. Она получала то, чего ей отчаянно хотелось, и готова была требовать того же от него. Бэрронс… о, господи, хватит вот так о нем думать. Только не сейчас, когда ее тело столь восхитительно терзают его губы и руки…

— Лео, — прошептала она ему на ухо, когда он принялся ласкать ее полные груди. Его имя прозвучало как нечто сокровенное, и, бросив на Мину разгоряченный взгляд, Бэрронс рывком стянул с нее бриджи. От своих брюк он тоже избавился, и теперь его член горделиво вздымался под углом к идеально плоскому животу. Прежде ей не представлялось возможности полюбоваться телом Лео, теперь же она с удовольствием изучала его взглядом — дорожку темных волос, соблазнительно спускавшуюся от пупка книзу, клин идеально очерченных бедер… Мина протянула к любовнику руку, и он склонился над ней.

— Скажи еще раз, — тихо попросил Бэрронс.

— Лео…

Он едва ощутимо прижался к ней телом, отчего она вздрогнула. Жаркие губы сомкнулись на розовом бутоне соска и, невольно вскрикнув, герцогиня запустила руки в волосы Лео, побуждая спуститься пониже. Мина крепко сомкнула веки и отдалась ощущениям. Лео погрузил свой горячий язык в ее пупок и стал двигаться дальше, царапая грубой щетиной нежную кожу. Мина сжала его волосы в кулак, он же обеими руками обхватил ее за ягодицы и развел колени пошире, наклоняясь испробовать ее вкус.

— Будь я проклята! — Глаза герцогини широко распахнулись, уставившись в пространство. Она извивалась под любовником, двигая бедрами и позабыв всякий стыд.

Как и он. То, что Бэрронс творил с ней ртом… Внутри будто сжималась раскаленная пружина. Мина покрылась испариной и задыхалась и срывающимся шепотом, вцепившись в Лео пальцами, умоляла его продолжать. При виде широких плеч, раздвинувших ей бедра, ее лоно затрепетало… Мина, вскрикнув, запрокинула голову назад, а его язык совершал круговые движения, глубоко проникая в ее разгоряченное тело.

Звуки, которые у нее вырывались… Она сама себя не помнила, но все же явно не испытывала подобного прежде, ни с одним мужчиной. Наслаждение нарастало изнутри, и Мина будто бы находилась на грани падения. Она затаила дыхание, тело выгнулось дугой…

Лео отодвинулся назад и, не скрывая довольной ухмылки, вытер губы тыльной стороной ладони.

— Что ты делаешь? — возмутилась Мина. Ее бедра тяжело упали на кровать, из легких вырвался шумный вздох. Она слабо приподняла голову от подушки. Вот черт, как же близко…

В его глазах, потемневших от вожделения, нарастал голод. И заметив взгляд Лео, Мина ощутила, как в груди бешено застучало сердце.

— Беру то, что по праву мое.

На этот раз, когда он придавил ее к кровати, в его действиях чувствовалась некая поспешность. Прижав к своей груди колено Мины, Лео резко вошел в нее. Взгляд его выражал лишь похоть, а губы скривились в безмолвном стоне. Ощущение твердой плоти внутри… Она уже позабыла, какой Лео огромный и как чудесно это бывает, когда он берет ее, берет всю без остатка.

Мина вцепилась в него, не в силах оторвать взгляд от лица, и осознала, что почти не владеет собой. Она надтреснуто вскрикнула, впиваясь ногтями в его крепкую спину и оставляя на плечах маленькие алые отметины. Угол проникновения оказался потрясающе глубоким, Лео прижимал ей колено так, что ее против воли захлестнула волна ощущений. Он двигался умело и погружался в нее быстрыми, мощными толчками, и наконец, содрогаясь всем телом, она снова кончила.

Его плечи чуть заметно дернулись.

— Мина, — прошептал он, уткнувшись лицом ей в шею и сделав еще один глубокий толчок. С губ Лео сорвался вздох. — Проклятье… — Он опять наполнил ее, такой длинный и твердый. — Я же хотел помедленней…

Во взгляде его пылала животная страсть. Оставив свою светскую утонченность, отбросив изящные, столь обольстительные манеры, Лео Бэрронс целиком предался желанию. И внезапно Мине захотелось свести его с ума, захотелось убедиться, что он принадлежит ей, как и она ему.

Мина крепко сжала его внутри, отчего у Лео вырвался еще один сдавленный стон. Любовник понимал, чего она добивается, и входил в нее все сильнее, все глубже… ее тело ныло от обладания им. Но и того ей опять было мало. Мине хотелось заставить его позабыть себя.

Ее ногти впились в спину любовника, она прихватывала зубами его горло, линию челюсти, и от резких, нещадных укусов Лео не мог сдержать тяжких вздохов. Голод ее вдруг стал нестерпимым, неистовым, совершенно необузданным. И все же чего-то недоставало, и кровь подсказала, чего именно… Вонзив зубы в натянутые сухожилия на шее Лео, герцогиня укусила его так сильно, что он вздрогнул.

— Твою мать! — Едва ли Мина ожидала во время акта их любви услышать столь грубые и примитивные слова.

Он с содроганием кончил, жестко вбиваясь в лоно, и спазмы сотрясали его тело, пока Лео изливал в нее свое семя. Глядя на его лицо, на крепко зажмуренные глаза и приоткрытый в экстазе рот, Мина почувствовала: что-то происходит.

«Ты мой», — вкрадчиво шептал сокрытый в ней голод. Но все же ей по-прежнему хотелось большего.

Мысли лихорадочно метались. До сегодняшнего дня ей еще не приходилось пить свежую кровь из вены. Казалось, терять самообладание было никак нельзя, и все же где-то внутри она ощущала удовлетворение, будто, пока не владела собой, некая темная сторона успела раскрыться в ней и напитать себя, явив свою грубую, примитивную суть в том, что сейчас произошло между ними. Упивалась столь властным и яростным стремлением и не желала внимать голосу разума. Возможно, Мина так привыкла подавлять свои потребности, что и не ведала о темной части своей натуры.

Лео в изнеможении рухнул на нее сверху. А когда попытался привстать, Мина обхватила его руками и крепко прижала к себе, не давая выйти. Ей не хотелось отпускать его из объятий, ее пугало то, что сейчас случилось. Все тело горело от напряжения, но едва ли она стала бы отрицать, что сердце ее бешено колотилось в груди, ликуя и напоминая ей, сколь чудесна жизнь. Мина ощущала себя пугающе живой, а хищник, сидевший внутри, все еще был настороже.

Бэрронс наконец приподнял лицо от подушки.

— Все произошло не совсем так, как я хотел.

— Правда? — Мина уткнулась ему в шею. — Тогда, возможно, все произошло так, как хотела я.

Лео прищурил глаза, и из-под опущенных век стали видны лишь темные зрачки. Потом не спеша покинул ее тело, что все еще сладко ныло и было влажным и разнеженным. Бэрронс тут же заключил Мину в крепкие объятия, прижавшись к ней грудью и животом. И в таком положении казалось, что он то ли взял ее в плен, то ли под свою защиту.

Мина поудобнее устроила голову у него на плече, прикоснувшись губами к бицепсу.

— Тебе нравится, когда я перестаю себя контролировать, — пробормотал Лео.

— Ну конечно. Не все же мне одной тебе сдаваться, любимый.

— Любимый? — повторил он с любопытством, легонько поглаживая ее бедро.

До Мины дошел смысл сказанного, и внутри у нее все похолодело. Видя ее замешательство, Лео поцеловал герцогиню в макушку и прижал к себе еще крепче. Она ощущала его дыхание на коже.

— Тебе нужна кровь?

Герцогиню пронзило жгучее чувство досады, она и так была на пределе. Лео навалился на нее, потянулся за кожаным несессером и, достав оттуда бритву, большим пальцем проверил остроту лезвия. Затем пристально посмотрел на Мину, очевидно, понимая, что творится у нее в душе.

— Я знаю, как сильно тебя манит ее вкус и как сильно пугает. — Он протянул бритву ей. — И, наверное, тебе кажется, что ты снова сдаешься, но взгляни на все по-другому: тебе годами приходилось сдерживать голод. Там, куда мы отправимся ночью, нас поджидает опасность. Мне важно, чтобы ты действовала быстро и решительно, а на это нужны силы.

В какой же момент самообладание превратилось в страх? Мина взглянула на наточенное лезвие. От предвкушения в горле пересохло, дыхание участилось. В ней снова проснулся хищник.

Стояла тишина, и Мина слышала, как бьется сердце Лео. Он откинулся назад, подложив себе руку под голову, и смотрел на нее с какой-то новой, незнакомой улыбкой. Любовник казался совершенно спокойным и открытым, с чуть ребячливым выражением лица. Проведя острым кончиком себе по коже и глядя, как загорелись ее глаза, он сделался серьезным.

С бешено колотящимся сердцем Мина протянула руку и взяла бритву, чиркнув ею по животу Лео, совсем несильно, так, что у него на коже просто остался белый след от нажима. Зрение стало необычайно четким, герцогиня замечала каждый отдельный светлый волосок на теле Бэрронса, легкие морщинки в уголках глаз, даже крупинки темной щетины. Возникло желание провести языком по его телу, повторяя движение лезвия.

— Из-за тебя мне хочется того, чего раньше никогда не хотелось. — Она выпустила крошечную капельку крови рядом с его соском и сильнее надавила на бритву. Лео глубоко втянул воздух, но все так же неотрывно смотрел на герцогиню.

— Или же из-за меня ты наконец решилась на что-то, чего в глубине души всегда хотела, по крайне мере, теперь смогла признаться в этом самой себе. — Свободную руку он положил на бедро Мины, помогая ей сесть на него верхом. — Мне нравится, когда ты перестаешь себя контролировать. Нравится, что со мной ты становишься такой, какой тебя не видел никто другой. Даже Мэллорин.

Она подняла голову, и по плечам рассыпались спутанные рыжие волосы.

— Ты, кажется, ревнуешь.

— Еще бы.

В глазах Лео ясно читалось то же самое желание подчинить ее себе, что испытывала и сама Мина. Почти что вызов.

— Напрасно. — Она протянула руку и, поймав кончиком пальца алую капельку на груди любимого, поднесла ее к губам. Вкус крови воспламенил все органы чувств. Член Лео вздымался под Миной, прижимаясь к влажной, чувствительной плоти.

— Так куда? — спросил Бэрронс, зная, что герцогиня наконец решилась.

Сердце ее неистово колотилось. Еще прежде, чем зрение затуманилось, она уже поняла, куда хочет его укусить. Идеальный отпечаток зубов все еще красовался на гладкой шее любовника.

Лео проследил за ее взглядом и наклонил голову набок.

— Тогда давай. Поставь на мне свою метку.

И Мина послушно к нему потянулась.

Глава 22

Глубоко внизу, под лачугами и улочками Ист-Энда, расположился целый подземный город, настоящий лабиринт коридоров и потайных пещер, высеченных в стенах старых, заброшенных и частично разрушенных железнодорожных туннелей Восточной подземной дороги. Большую часть его обитателей три года назад уничтожил вампир, наводивший страх навесь Уайтчепел и павший впоследствии от рук Онории и Блейда. А тех немногих, кто остался в живых, перебили заполонившие трущобы банды головорезов ради продажи крови несчастных на фабрики, снабжавшие Эшелон, и на черный рынок, где ее охотно скупали падкие на такой товар мерзавцы из числа знати. Теперь разве что отчаяние могло заставить людей искать приюта там, под землей, в промозглой, полной зловещих шепотков темноте.

Отчаяние, а еще революция.

Они двигались по тоннелю, шлепая по воде, и Мина вполголоса отсчитывала, сколько перекрестков уже осталось позади. На сводчатых стенах были высечены крошечные знаки, указывающие, в какую сторону идти. Вряд ли посторонний мог догадаться, что они означают.

— Создать целую армию автоматов прямо посреди анклавов — довольно смелый ход, — проговорил Лео.

— Кто же мог узнать? — возразила она, отметив про себя, что Бэрронс шел практически к ней вплотную. Испробовав его крови, Мина ощущала близость Лео особенно сильно, восприятие ее обострилось, и в голову вдруг пришла мысль, что слишком долго она, сама того не ведая, жила будто бы в полусне. На душе стало легче, даже постоянная настороженность ее отпустила. Мина чувствовала, как кровь струится по венам, как приятно ноет тело после его ласк.

— Анклавами управляет Кинкейд, и он безраздельно нам предан. О любых проверках из Эшелона нас предупреждают заранее. Им и в голову не придет искать тут подпольщиков. Только не в анклавах. Мехов считают злобными, но слишком тупыми, чтоб их всерьез опасаться, кем-то даже похуже людей. К тому же шпионам принца-консорта пришлось побегать за Меркурием.

— Знала бы Розалинда Линч, что ты использовала ее как приманку, была бы вне себя от бешенства.

— Герцогиня Блайт выше подобных условностей, — возразила Мина. — Она поймет, что я преследовала благую цель.

— Ты так уверена?

Вовсе нет. Розалинда казалась прагматичной женщиной, напрочь лишенной сантиментов. Но потом ей повстречался Линч и неведомо как убедил ее оставить дела. Теперь же, сделавшись герцогиней Блайт, в политических вопросах Розалинда, случалось, сильно докучала принцу-консорту, так ничего и не прознавшему о ее прежней личности, но Мина все же усвоила урок. Даже самая своенравная женщина способна обо всем позабыть ради мужчины, что приводит подчас к ужасным последствиям.

Отчасти Мина понимала, что за искушение той пришлось испытать.

— Герцогиня Блайт сперва должна узнать правду, а я не намерена раскрывать свои карты, — ответила она. — Сюда. В этот тоннель. Мы почти пришли.

В коридоре, куда они повернули, клубился легкими струйками пар. Следом за ними шумной толпой двигались люди Блейда. Еще через пару сотен футов сквозь решетки над их головами стал пробиваться красноватый жуткий свет из анклавов. Мина чуть успокоилась. Теперь уже близко. Перед ними возникла лестница, и пришлось встать на цыпочки, чтоб за нее ухватиться.

— Знаешь, чего я так и не понял? — Потянувшись наверх, Лео отщелкнул запор, и она ощутила спиной его крепкое тело.

— Чего же?

— Зачем тебе отстаивать права тех, кто не заражен, и сажать королеву на трон? Как вообще вы с ней в это ввязались?

— Тебе не понять.

— А я постараюсь. — Лео подставил сложенные ладони, предлагая ее подсадить.

Он не стал разубеждать Мину, что ей стоит пропустить его первым. Наступив на подставленные руки, она взобралась на нижние ступеньки железной лестницы и невольно нахмурилась. Что если страхи ее крылись в собственной неуверенности, а он тут был ни при чем? Мина постоянно ждала, когда он упрекнет ее в слабости, а Лео и намеков подобных не делал.

С глубоким вздохом герцогиня, наконец, смягчилась и рассказала ему о встрече с тогда еще принцессой. Лео слушал молча, карабкаясь следом за Миной и почти прижимаясь к ней грудью.

Мина, чуть сдвинув над головой крышку люка, стиснула зубы и с силой ее оттолкнула. Металлический круг съехал в сторону, и герцогиня зажмурилась от ярко-желтого света. Проход удачно располагался за рядами котлов, так что те, кто пытался пробраться сюда незаметно, были скрыты от лишних глаз, самой же Мине ничего не мешало наблюдать за мутными силуэтами, которые кидали уголь в печи или катили груженые тачки.

Стоило ей лишь немного высунуться из люка, как тут же нахлынул такой сильный жар, что от него даже воздух мерцал, и пот у рабочих, на кого ни глянь, лился градом по лбу. Пригнувшись пониже, Мина осмотрелась вокруг, потом жестом позвала за собой Лео и тех, кто был с ним внизу.

— Ты останешься здесь, — шепнула она громиле со шрамом, которого остальные звали Железным Дровосеком. — Хочу сначала переговорить с Кинкейдом сама. Смотри, чтобы никого из ваших не заметили.

Немой в ответ кивнул, а Лео устремился следом за ней. Мина старалась держаться в тени стоящих рядами огромных котлов и, уворачиваясь от струек шипящего пара, пробиралась вдоль стены в конец огромного литейного цеха.

— Вот же черт, тут настоящее пекло, — пробормотал Лео.

Одна из множества причин, почему мехи так отчаянно нуждались в помощи гуманистов. Если уж людей лишили почти всех прав, то у мехов их не было вовсе. Они трудились в анклавах, чтоб отработать долги — протезы стоили дорого — плавили сталь, что шла на военные корабли Эшелона и на механических королевских солдат, а подчас даже получали работу в мастерских, жавшихся у самых стен, где выполнялись заказы посложнее: заводные органы, как и искусственные руки, весьма высоко ценились.

— Похоже, вечерняя смена, — проговорила Мина, заметив стройную фигуру, проходившую вдоль конторских помещений по верхнему ярусу. — Кажется, там Мэгги Дойл, помощница Кинкейда.

— Она тебя знает?

— Конечно же, знает, — мрачно ответила Мина. Другой вопрос, согласится ли она вызвать своего работодателя.

Самое время все прояснить. Герцогиня вышла на свет и решительно направилась к ведущей наверх металлической лестнице. И пока они поднимались, никто даже внимания на них не обратил. Мехи не отвлекались по пустякам, им предстояло выработать дневную норму.

Дверь открылась, но Мэгги тут же захлопнула ее за собой и прищурившись уставилась на герцогиню.

— Что вам угодно?

— Мне нужно встретиться с Кинкейдом, — отчеканила Мина невозмутимым тоном.

— Он слишком занят.

— Меня он выслушает.

— Говорю же, он занят, — повторила Мэгги, на сей раз несколько оценивающе скользнув по телу Лео взглядом миндалевидных глаз. — Он там с двумя девицами. И я туда не пойду.

И правда, едва они замолчали, из-за закрытых дверей послышался приглушенный говор и смех.

— Тогда пойду я, — заявила Мина и, обойдя помощницу Кинкейда, взялась за дверную ручку.

— Нельзя же вот так… — Лео умолк на полуслове. Он прекрасно знал, что герцогиня все равно поступит по-своему.

Мина прошествовала в дальний конец комнаты, вовсе не собираясь стучаться.

— Кинкейд? — Дверь резко распахнулась, и он тут же предстал перед ней. Совершенно нагой, каким пришел в этот мир. Одна из девиц лежала под ним на стареньком диване, широко раздвинув ноги, другая висела сзади, обхватив меха за широченную спину.

Колючий взгляд синих глаз прямо-таки впился в незваную гостью. Кинкейд откинул со лба густые черные волосы и привстал на колени. Внизу живота выпирал член, а вокруг пояса было обернуто странное приспособление с вытянутыми шипами, лежащими на бедрах и походившими на стальные паучьи лапки.

— Неужто моя загадочная мадам М? — проговорил он. — Не хочешь к нам присоединиться?

— Хочу позвать тебя присоединиться к нам, — ответила Мина. Сзади к ногам мужчины крепилось какое-то механическое устройство, из кожи торчали болты. Когда он поднялся, Мина заметила такие же в икроножных мышцах, а еще стальной каркас, в котором при движении с шипеньем перемещались поршни. Что это у него такое, экзоскелет? — Нас ждут невероятные ощущения.

Кинкейд взглянул на девицу, раскинувшуюся перед ним.

— Точно? Ты даже не представляешь, что Клара вытворяет…

— Пора выступать, — перебила его Мина.

Кинкейд тут же изменился в лице. Во взгляде его промелькнуло нечто алчное и суровое. Щелкнув пальцами, он указал девицам на дверь.

— Оставьте нас.

— Эй, но как же…

— Побыстрей, — приказал Кинкейд красотке, что с недовольным видом сидела у него за спиной.

— Симпатичный протез, — пробормотала Мина вслед девушке, когда та схватила сорочку и, сверкнув сталью в бедре, направилась прочь.

Ее подруга — наверное, та самая Клара — грациозно прошлась по половицам, не потрудившись застегнуть накинутую на плечи рубашку. При свете газовой лампы ее роскошные формы выглядели невероятно соблазнительно, и даже Мина недоуменно приподняла бровь, когда девчонка, задержавшись возле Лео, провела пальчиком по его плечу.

— А ты что мне скажешь? Пойдем подурачимся? — У нее на теле никаких механических частей видно не было, хотя она определенно их имела, раз жила в анклавах.

— Извини, дорогая, — отозвался Лео, ничуть не смутившись, и перевел взгляд на герцогиню. — Та единственная, что мне нужна, стоит сейчас рядом со мной.

Мина ощутила, как щеки обдало жаром.

Сзади послышалось циничное фырканье. Кинкейд, слава богу, справился со шнуровкой на брюках и теперь исподлобья разглядывал Лео.

— Что тут еще за кровосос?

— Он мой друг, — ответила Мина.

Механоид недоверчиво прищурил глаза.

— Ступай отсюда, — прикрикнул он на Клару, которая бесцеремонно рассматривала Бэрронса, словно тот был мускулистым гладиатором из Ям Ист-Энда, где делались ставки на кровь и на смерть.

Все это так не вовремя… Да и как теперь поведет себя Кинкейд, тоже не угадаешь. Он слыл опасным человеком, который привык править анклавами железной рукой, причем, железной в буквальном смысле. Мина знала, что за малейшую провинность механоид способен убить, а уж голубокровных он просто презирал.

— Лео Бэрронс, — представился ее спутник, протягивая руку.

Кинкейд вцепился в нее железной хваткой. Мина подалась вперед, но наткнувшись на красноречивый взгляд Лео, не решилась вмешаться. Она видела, как напряглись мышцы на предплечье герцога, пока механоид с мерзкой ухмылкой пытался сильнее сжать ему ладонь, и с удивлением отметила, что из них двоих ростом Бэрронс все же был выше.

— Я крепко тебя держу, — рассмеялся Кинкейд. — Что же ты не хочешь показать, насколько?

Лео насмешливо вскинул бровь.

— Да смысла нет. Я теперь знаю, что у меня все равно член больше.

Мех в ответ удивленно расхохотался. Мина затаила дыхание, когда он все-таки отпустил руку Лео и с хитрым прищуром отошел назад.

— Бэрронс, говоришь? За твою голову вроде дают награду.

— Ты особо не обольщайся. Совсем скоро у них ни гроша не останется, нечем будет с тобой расплатиться.

Кинкейд почесал подбородок. И тотчас же вся манера его совершенно переменилась, будто горящую спичку задуло порывом ветра, а Мина невольно задумалась, что он все-таки за человек.

— У нас мало что готово, — заявил он напрямик. — Эшелон тянул из нас все соки, постоянно задирал дневные нормы. Мне уж совсем было не до циклопов.

Сугубо деловой подход.

— Значит, мы заберем сколько есть, — ответила Мина.

— А тех, что пока не готовы, — на свалку? — Механоид с посеревшим лицом двинулся на нее.

Лео тут же заслонил любимую собой, взял со стола причудливого вида пресс-папье с заводным ключом и принялся ловко перекатывать его между пальцами. Ничто в его лице не изменилось, но у Мины перехватило дыхание от мысли, что дело вновь принимает дурной оборот, а Лео провоцирует меха на драку.

— Циклопы для будущей революции создаются не только у тебя в анклавах, — возразила она. — По городу в разных местах спрятано четыре литейных цеха. Разве что твой — самый большой.

Глаза Кинкейда недоверчиво сузились.

— Тебе об этом не доложили, поскольку никто и не в курсе, — добавила она.

— И что, все готовы к наступлению?

— С нами пойдет столько людей, сколько мы выведем циклопов.

Во всяком случае, на ее призыв откликнутся гуманисты. Сэр Гидеон Скотт наверняка получил то письмо, что она ему отослала.

И ждать еще дольше они не намерены. Пусть сэр Гидеон призывает своих верных гуманистов и снаряжает их циклопами из остальных цехов. Ей же требовался этот анклав, чтобы сокрушить силы Мориоча и отбросить их от трущоб.

Синие глаза зажглись дьявольским блеском.

— И что, мы захватим Башню?

— Сделаем по пути небольшой крюк, ну а потом да, мы отправимся к Башне.

Кинкейд схватил со стола стальную перевязь и, надев ее через голову, закрепил кожаные ремни, держащие железную руку. Ловко пристегнул пару тонких цепочек к гидравлическому устройству на предплечье.

— Долго ж, милая, ждал я этого дня. Не терпится обмыть свой кулак кровью. Голубой такой кровью. — Из согнутых пальцев резко выстрелили острые лезвия.

— Только помни, что некоторые из тех, против кого мы сражаемся, уже на нашей стороне, — предупредила она. — Когда мы выступим, ты будешь подчиняться моим приказам.

Последовала короткая пауза. Губы Кинкейда расплылись в опасной улыбке.

— Конечно. Я ни о чем другом и помыслить не мог.

***

«С ума сойти».

Лео постучал костяшками пальцев по стальному нагруднику стоящего перед ним циклопа. Кинкейд повыше поднял фосфорный фонарь, какими обычно пользовались контрабандисты, и выхватил из темноты десятки… нет, даже сотни громадных фигур, ряды которых тянулись в самый конец огромного, как пещера, ангара, скрытого глубоко под землей. Все как один безликие, с узкими смотровыми прорезями на шее, чтобы человек, управлявший такой махиной, мог видеть, что происходит снаружи. Ростом циклопы фута на три превосходили самый высоченный огнемет, а в качестве орудия сжимали в ручищах громадные огнестрельные пушки.

— Мне все это напоминает одну старую легенду. Я читал, что где-то на Востоке еще с давних времен спрятана целая армия, — чуть слышно произнес Лео.

Мина подошла поближе, коснувшись пальцами локтя гиганта, возле которого замер Бэрронс.

— Ты говоришь про книгу «Путешествия сэра Никодемуса Бэнксана Восток»?

Мало кто из обладавших голубой кровью задумывался, откуда взялась та странная болезнь. Бэнкс писал о странствиях по чужеземным городам, пересказывал истории об императорах Белого двора: прознав про вирус жажды, те выискивали любые упоминания о нем и, в конце концов, желая предстать перед лицом подданных богами, заразились им намеренно.

— Я всегда страдал излишним любопытством, — признался он с усмешкой. — Любил узнавать, как все устроено. Из чего сделано. Где впервые возникло.

Во Франции народные массы расправились с аристократами, имевшими голубую кровь, во времена Революции, испанцы отдали их в руки инквизиции. У Лео вдруг промелькнула мысль: что если и сам он, и остальные носители вируса, живущие здесь, в Лондоне, стоят сейчас на краю гибели. «Дорога перемен ведет в будущее», — вспомнилось ему.

Возможно, англичанам все же удастся проложить собственный путь. Механоиды, люди и голубокровные научатся жить без вражды, пусть у других народов ничего и не вышло.

— Как его включить? — спросил он у Мины.

— Вот здесь, смотри. — Она протянула руку и нажала куда-то на верхней части нагрудника. Глаза ее светились от гордости. Металлический люк со слабым шипением распахнулся, явив скрытую полость с россыпью кнопок и рычагов управления, в которой можно было поместиться стоя.

— Потрясающе. — Лео обошел вокруг железного воина, разглядывая его со всех сторон. — Просто невероятно, как вы усовершенствовали металлогвардейцев.

— Они куда смертоноснее, если в бой их ведет человек, — пояснила Мина. Забравшись внутрь, она влезла в специальные кожухи и продела сапоги в крепления для ног. Пристегнула к бедрам кожаные ремни, крепко их затянула. Нажатием на кнопку запустила парогенераторы: те тут же с шипением ожили, а по корпусу монстра пошла вибрация. Наконец накинула на плечи лямки грудной обвязки и принялась ловко переводить рычаги, отчего одна лапища монстра вытянулась по стойке «смирно», а другая с зажатым в кулаке огнеметом оказалась направлена прямо на Лео.

— Ими трудно управлять? — Он заглянул внутрь, и лицо его оказалось в дюйме от ее бедра. Ноги Мины были стройными, как у танцовщицы или постоянной участницы дуэлей.

Она ответила не сразу.

— Пожалуй, что нет. Они следуют движениям тела. Если я делаю шаг, циклоп его за мной повторяет, но все же операторам придется пройти серьезный инструктаж, прежде чем вступать с ними в бой.

В нем нарастало нетерпение. А разве осталось у них хоть сколько-то времени?

— Пусть лучше их ведут мехи. Они хотя бы понимают, как эти махины устроены. Пока мы сами не научимся с ними справляться, люди Блейда могли бы прокладывать путь.

Мина украдкой глянула на Кинкейда.

— Ты зря себя изводишь, — прошептал Лео с нежностью, проведя ладонью вверх по ноге Мины и сжимая бедро. — Он не замышляет ничего дурного. Если бы хотел, то в твое отсутствие легко бы все провернул. — Бэрронс сделал глубокий вздох. — Мина, ты даже не представляешь, как я тобой восхищаюсь. Построить все эти машины прямо под носом у принца-консорта… Буквально из ничего создать целую армию, причем столь огромную, что она сотрясет Башню из слоновой кости аж до самого основания… Я прежде не встречал таких смелых, таких удивительных женщин.

— Мне помогала королева и не только она…

— Да, но именно ты их всех вдохновила. — Наступив на согнутое колено циклопа, Лео поднялся к ней наверх и, пользуясь ее беспомощным положением, встал к ней вплотную. Погладил по щеке, держась другой рукой, чтоб не упасть. — Почему ты не любишь комплименты?

— Мне слишком часто льстят.

Ну конечно же, ей постоянно говорили о том, как она красива. Лео и раньше не раз наблюдал, как герцогиня отмахивалась от подобных речей. Он обвел пальцами контур ее лица.

— Помню, как увидел тебя впервые. На той дуэли с Питером. Какой же умопомрачительной ты тогда была — безжалостная и отрешенная. Ты ничего вокруг не замечала и действовала невероятно решительно. Мне еще подумалось, что же ждет тебя в будущем. — Он посмотрел на циклопов. — Но ничего подобного я и представить себе не мог.

Вдруг Лео уловил что-то краем глаза. Сбоку мелькнула кожаная кепка, надвинутая низко на лоб пареньку, который как раз юркнул за одного из роботов. Спустившись вниз, чтоб получше разглядеть юнца, Лео чуть слышно выругался. Чарли. Он ведь должен был оставаться в трущобах.

Но только герцог развернулся в сторону брата, Мина схватила его за рукав.

— Не надо, — попросила она и осторожно выглянула из стального панциря.

— Ты знала, что он тут?

— Заметила его буквально минуту назад. Теперь уже ничего не поделаешь. Не отправлять же его назад, и, к тому же, вряд ли он согласится уйти. Пусть остается с нами, здесь ему безопаснее всего.

— Ты не понимаешь.

Вместо ответа она лишь вопросительно подняла бровь.

— Так просвети меня.

Лео предпочел бы молчать. Да и кто захочет говорить о том, чего так сильно стыдится? Но Мина не сводила с него пристального взгляда. Она рисковала, когда решилась обо всем ему рассказать. Должен же он теперь показать, что достоин ее доверия…

— Я не могу допустить, чтобы с ним что-то случилось, — произнес Лео, отвернувшись от нее и сунув руки в карманы. С виду он казался спокойным, но в душе у него… сердце будто накачали свинцом.

— Чарли заразился вирусом жажды по моей вине, — продолжал Бэрронс вполголоса. — Я ненавидел его отца — нашего с ним общего отца. Ненавидел настолько, что испортил вакцину, которую Тодд собирался себе ввести. Я и не думал, что ту же прививку он намерен был вколоть младшему сыну. И тогда Чарли… он ведь чуть не умер, Мина, и все из-за меня.

Она понимала, что испытывает Лео, и взгляд ее сделался мягче. Потом снова стал задумчивым.

— Ты ослеплен чувством вины. Но послушай, Чарли уже не ребенок, а взрослый юноша, и он не сможет усидеть в клетке, в которой ты пытаешься его удержать. Если вы с Блейдом не перестанете его опекать, то рано или поздно он ввяжется во что-нибудь дурное — в какую-нибудь авантюру — просто чтобы избавиться от вашей заботы. И раз это понятно даже мне, значит, все произойдет куда быстрее, чем ты можешь себе представать.

Лео открыл было рот. И не нашелся, что возразить. Почесал покрытую щетиной щеку. «Вот проклятье».

— Так что, по-твоему, нам лучше взять его с собой?

— Если Чарли пойдет с нами, то поведет одного из циклопов. Мы сможем за ним присматривать. Хотя, надеюсь, он все-таки уяснит, что должен четко слушать наши приказы, иначе я прикажу бросить его в камеру для свихнувшихся мехов.

— Ладно, согласен. — И все же, глянув в дальний конец ангара, Лео невольно стиснул зубы. — Дай мне пару минут, а то, боюсь, сорвусь и наговорю ему лишнего.

— Конечно. Тогда помоги мне пока пристегнуть все остальное. Там нарисовано как правильно.

Следующие минуты прошли спокойно. Мина показывала кнопки и рычаги и рассказывала, за что они отвечают. Лео внимательно слушал ее и совсем позабыл про Чарли. По крайней мере, старался о нем не думать.

Он поймал на себе ее выжидательный взгляд.

— За что ты так сильно ненавидел отца? — спросила Мина.

Лео медлил с ответом. Он принялся поправлять ей пряжки на обвязке. Затянув каждую покрепче, проверил, хорошо ли ремни держатся на плечах. И вот, наконец, обнял Мину за талию и заглянул в глаза. Лео будто бы предстояло вскрыть старую рану, на долгие годы ставшую источником болезненных переживаний, отравлявших его изнутри, точно инфекция, которую давно пора вылечить.

— Пожалуй, «ненависть» — слишком сильное слово. Наверное, мне просто хотелось, чтобы Тодд стал для меня тем, кем он быть никак не мог. — Слова царапали ему горло, словно лезвие бритвы. — Тодд даже не пытался делать вид, будто я что-то для него значу.

— Ты надеялся, что однажды он назовет тебя сыном?

— Я еще в детстве узнал, что герцог мне не отец. Он объявил об этом в мой шестой день рождения прямо с утра. — Не самый приятный подарок для ребенка. — Скажем так, Кейн всегда держался со мной довольно холодно и строго. А Тодда я помнил еще с тех времен, когда тот работал под его покровительством. Ученый был обходительным, увлеченным и просто невероятно умным. Конечно же, он представлялся мне идеальным отцом, таким, о каком можно лишь мечтать. Лет в тринадцать Кейн как-то предложил поехать с ним к Тодду. Сказал, что покажет мне современные научные разработки, якобы это полезно для учебы.

Мина уже догадалась, чего герцог хотел на самом деле.

— Ты должен был узнать, что за человек твой настоящий отец.

Лео ничего не возразил ей в ответ. Голос его сделался глуше.

— Я больше не переживал, что Кейн жесток со мной, ведь я знал: он мне никто. Мой-то родной отец совсем другой, по крайней мере, я так думал. И вот начал раз в неделю брать у Тодда уроки. Он был одержим поиском лекарства от вируса жажды, как и его новый покровитель, Викерс. Ну а я мечтал заслужить одобрение отца. Возможно, тебе это покажется забавным, но Тодд был одним из первых гуманистов в Лондоне. Стоял самых у истоков.

— Знаю, — произнесла она с заминкой. — Как раз ему и принадлежала идея создания циклопов. Он всегда представлялся мне гением, как да Винчи.

— Ты серьезно? — удивился Лео. — Тодд прекрасно разбирался в механике, но ведь… — Он провел рукой по стальному боку гиганта. Бэрронсу казалось невозможным, что человек, способный создать столь совершенную машину, в жизни мог вести себя, как бездушный мерзавец.

— Так что произошло?

— Наступил мой четырнадцатый день рождения, и Кейн направил в Герцогский совет ходатайство о проведении для меня церемонии превращения в голубокровного.

Важнейшее событие для отпрыска любого аристократического семейства. Лишь самые достойные могли пройти ритуал заражения вирусом жажды на празднествах в честь своего пятнадцатилетия.

— Ну а сам я в то время, как заведенный, повторял слова Тодда о гуманизме, отчаянно надеясь заслужить хоть толику его уважения.

— И ты хотел отказаться?

— Я и сам тогда не знал, чего хотел, но все же понимал, что Тодд начнет презирать меня, если я стану голубокровным.

Удивительная прозорливость.

— Разумеется, ходатайство о ритуале одобрили. Перед лицом всего мира я все же оставался сыном Кейна. И избежать сей участи не мог, разве что… Тодд как раз работал над созданием вакцины. Он обещал, что она убережет меня от превращения в «монстра».

Лео нестерпимо было видеть сочувствие в ее глазах.

— Ничего не вышло, — проговорил он резким тоном. — Вакцину не успели проверить, и в ближайшие недели у меня появились признаки заражения. Я прекратил бывать у Тодда, а Кейн помог мне скрыть, что я успел заразиться еще до официальной церемонии.

— И Тодд от тебя отвернулся.

— Можно и так сказать.

Но оказалось, что худшее еще впереди.

— Кейн счел нужным вручить мне копии с дневников Тодда, где тот вел подробные записи о своих экспериментах и, среди прочих, над Субъектом 13, на котором испытал пятый образец вакцины. Мне хватило сообразительности сопоставить указанные там даты. Получилось, что вот так он обозначил меня. «Субъект 13 — хотя и здоровый молодой человек — проявляет симптомы заражения. Пятый образец непригоден. Я намерен и впредь искать добровольцев для участия в испытаниях, пока мои попытки не увенчаются успехом», — процитировал Лео по памяти. — Тодд задумал проверить тот препарат на мне, поскольку не решался продолжать эксперименты на глазах у Викерса. Его патрону не нужна была прививка против вируса, он мечтал о лекарстве.

— И когда Тодд все-таки создал действующую вакцину, ты ее уничтожил, так и не дав никому ею воспользоваться.

— Око за око, — произнес он чуть слышно. — После церемонии заражения, я по-прежнему бывал у него и наблюдал за его работой. Тодд презирал тех, в кого теперь превратился и я, но обращался со мной так же, как прежде. И тогда… я понял, как он ко мне относился. Мне кажется, мое, скажем так, «обучение» просто тешило его самолюбие: он видел во мне благодарного слушателя, который ловил его каждое слово, а я так и не признался, что был в курсе тех экспериментов над собой. Просто ждал, пока он наконец создаст эффективную вакцину.

К тому времени Тодд успел испробовать ее на Онории и Лене. Я никогда не говорил с ними на эту тему, но если бы он и правда дорожил дочерьми, то не стал бы подвергать их подобному риску. Онория считалась его любимицей, но Тодд все равно сначала сделал прививку ей, а не себе. Когда же наконец он решился уколоться сам… Я подменил флакон.

— Я тебя не виню. Похоже, Тодд оказался чудовищем. Раз уж герцог Кейн на его фоне выглядит героем…

— Никакой он не герой, — поспешно вставил Лео. — Да и я тоже. Я ужасно… Я был противен сам себе. И только спустя четыре года, когда увидел у себя на пороге Онорию, наконец-то узнал, насколько страшные последствия имел мой поступок. Из-за собственного эгоизма я чуть не погубил сводного брата. Мне ведь и в голову не пришло, что Тодд собирался дать вакцину кому-то еще.

Лео проглотил комок в горле, его слегка мутило.

— Тяжело, когда смотришься в зеркало, а тебе неприятен тот, кого ты там видишь. Или того хуже, когда в ответ на тебя глядит твой отец. И один, и другой.

— Намного тяжелей себе в этом признаться, — возразила Мина, — или пытаться изменить свою жизнь. — Чуть заметный кивок. — Если бы Чарли не заразился по твоей вине, ты не был бы таким как сейчас. До сих пор возмущался и злился бы на отца, которого едва знал, а о последствиях и не ведал. Может даже… благодаря той пережитой боли, ты смог стать лучше.

Ему едва хватало самообладания. Лео отвел глаза, сглотнув горечь во рту. И все же он и правда заново обрел ту часть себя, которую, казалось, потерял. Бэрронс как за якорь уцепился за ее слова, ведь отчаянье подчас накатывало волнами и чуть не сбивало с ног… Боже, давно ли это было? Всего-то пару дней назад?

Перебегая из тени в тень, десятки мехов обступали стальных циклопов и забирались внутрь. Лео наблюдал за ними, но мысли его бродили где-то далеко.

И в самом деле, разве он лишился чего-то важного? В памяти возникло лицо Кейна. Тут совершено не о чем горевать. А вот то, что он приобрел, попав сюда, поистине ценно. Его истинное наследие. Вовсе не имущество, которым он прежде владел, и не старые знакомые, что теперь даже не вспоминали о нем, а его собственные дела. А еще Мина. Она стала ему дороже всего на свете.

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Спасибо тебе.

И почти ее отпустил, но Мина потянулась к щеке Лео и, обхватив ладонью, нежно провела по коже большим пальцем. Глаза герцогини глядели ласково и задумчиво.

— Порой просто зло берет, как подумаю, сколько всего на меня навалилось. Но ведь тогда… Как бы сложилась моя жизнь, не случись со мной всех этих бед? Я бы вряд ли сблизилась с королевой. А сама, скорее всего, сейчас была бы связана контрактом трэли, и… — она понизила голос почти до шепота, — никогда бы не узнала тебя.

Слова любимой потрясли Лео до глубины души. Не ослышался ли он?

— Ты же хотела избавиться от меня.

Сказано небрежным тоном, но в ожидании ответа внутри все будто стянуло в узел. Они еще не говорили о будущем.

— Раньше так и было.

Ее глаза ярко сияли.

— А теперь?

— Я пока не уверена, — прошептала она с болью в голосе, напряженно вглядываясь в его лицо. Как и раньше, Мина колебалась, сомневалась. — Все казалось проще, когда я не знала тебя так близко… И принц-консорт не пытался тебя уничтожить. Тогда я вряд ли позволила бы тебе себя соблазнить. Ну а теперь… — Она глубоко вздохнула. — Когда все, наконец, закончится, я хочу, чтобы ты стал моим постоянным любовником.

Нет же, этого мало. Слишком мало. Бэрронс жаждал обладать ею, остаться с ней навсегда, и если Мина никак не решится впустить его в свою жизнь, то этот шаг он сделает сам.

— Когда все закончится, — проговорил Лео чуть слышно, поднявшись на согнутое колено циклопа так, что оказался в дюйме от ее лица, — я попрошу тебя стать моей женой.

Она потрясенно вздохнула, отчего и у него самого перехватило дыхание.

— Лео…

Обхватив ладонью шею Мины, он привлек ее губы к своим, пробуя их сладость на вкус, покрывая их поцелуями, нежными, ненасытными и все более страстными. Лео вновь обрел себя, перестал страшиться за будущее и сомневаться в сделанном выборе… Слова вырвались у него неожиданно, но прозвучали столь верно, что отдавались болью где-то внутри.

Теперь он знал, чего хочет.

Быть с ней. Всегда. Из темных глубин плоти пробуждался настойчивый голод, охвативший всю его душу. Чуть отстранившись, Лео обхватил ее щеки ладонями и заглянул ей в глаза.

— Хочу, чтоб ты стала моей, Мина.

На шее у нее учащенно забилась жилка, как у маленького зверька. Она прикусила пересохшие губы.

— Если бы мир вокруг нас был иным, я бы ответила «да».

Лео слишком давил на нее. Еще немного, и она ускользнет.

Он отступил назад, отпуская рукав стального доспеха.

— Так давай изменим мир вместе.

Глава 23

Лена натянула на голову свои очки с фосфорными линзами и, жуя губу, вглядывалась в темноту. Незыблемое присутствие за спиной Уила, положившего одну руку ей на бедро, согревало. Вервульфен был ее островком спокойствия, его работа заключалась исключительно в том, чтобы обеспечить Лене защиту в этой опасной миссии.

Сидя на крыше и разглядывая толпу металлогвардейцев, Лена возилась с частотой на контрольном устройстве, которое ей дал Лео. Несколько ранее внесенных изменений превратили панель управления в прибор, что усиливал волны, которые управляют автоматами. Лена пыталась изменить частоту, вот только металлогвардейцы, казалось, реагировали на какую-то аналогичную длинную волну.

— Ну же, пожалуйста, работай, — прошептала она, глядя на Блейда, который сидел высоко на стенах трущоб.

Волна за волной автоматоны разворачивались к стене; то была самая масштабная атака из всех, что имели место ранее. Мрачное выражение лица Блейда можно было разглядеть даже с такого расстояния. Стенам не выдержать такого штурма, и, судя по виду первого ряда металлогвардейцев, Мориоч послал огнеметы, чтобы сжечь трущобы дотла.

От образов, вспыхнувших в голове, Лену бросило в пот. Беспомощная Онория лежит с ее племянницей в постели… пока огонь перепрыгивает с дома на дом. Лачуги теснятся так близко друг к другу, что огнеметам довольно попасть в самый первый дом, даже не придется задействовать полную мощь.

— Все получится, — пробормотал Уилл, высматривая признаки хоть малейшей угрозы.

Его безоговорочная уверенность в способностях жены заставила сердце Лены биться чаще. Глубоко вздохнув, она увидела, как Мориоч поднял руку.

— Сжечь их! — прокричал он и дал отмашку. Более четырехсот металлогвардейцев дружно загремели железными сапогами по булыжникам.

Пришло время узнать, работает ли ее устройство.

***

Блейд напрягся и взметнул руку вверх, увидев, как по указанию Мориоча стражи города выступили вперед единым фронтом. Огнеметы, окруженные рядовыми металлогвардейцами,

вышли на первый план, их изрыгающие пламя пушки целились в стены.

Казалось, Мориоча ничуть не беспокоили ни крах легенды, ни создание Блейду ореола мученика. Он просто хотел уничтожить трущобы. Господи, стены едва держатся, им не отразить тяжелую артиллерию. Где, черт возьми, Лео и герцогиня? Онор… У Блейда перехватило дыхание, паника холодной спиралью сковала тело. В памяти всплыл образ мирного личика спящей дочери. Ради двух человек он готов был отдать жизнь, если это потребуется для их безопасности. «Прости, любимая», — прошептал Блейд в ночь, зная, что Онория никогда не простит, если он не вернется к ней домой, если не сдержит обещаний, которые дал, когда уходил от нее, усердно стараясь при этом не заплакать.

Живот скрутило. Блейд уже собирался призвать своих людей, как вдруг…

Один за другим металлогвардейцы начали сходить с ума. Рука Блейда зависла на полпути.

— Стойте! — взревел он.

Демон жажды затаился глубоко внутри, и Блейду приходилось довольствоваться лишь слегка улучшенным зрением. Никогда прежде он не боялся до такой степени, что не получалось разбудить вирус.

— Твою ж мать, — ахнул Рип.

Пламя струей прыснуло в воздух — то огнемет начал кружить, поливая греческим огнем своих соплеменников. Несколько металлогвардейцев просто брякнулись на землю, а те, что стояли позади, тяжело навалились на них сверху. Хаос. Чистый, славный хаос.

— Получилось, — недоверчиво сказал Блейд, глядя на близлежащую крышу, где Лена корпела над

своим устройством.

— Только вблизи. — Рип указал на дальнюю сторону стены, где металлогвардейцы неумолимо наступали на трущобы.

— Мне сойдет все, на что расщедрится госпожа Удача, — зло парировал Блейд.

Тьма наконец овладела им, зрение по краям заволокла красная пелена. Не осталось никакого страха. Только неистовое желание причинить как можно больше вреда, прежде чем стражи города достигнут стен.

На этот раз, когда он поднял руку, сомнений не было:

— На улицы, парни! И цельтесь в суставы!

Стена содрогнулась от рева; люди перемахнули через нее с помощью крюков, а затем ринулись в бой.

Глава 24

Огромная бряцающая броня, что буквально обволокла тело Лео, оказалась не такой-то уж сложной в управлении, однако ему все равно пришлось с полчаса походить в ней по улицам, чтобы разобраться что к чему.

А вот Чарли, разумеется, обращался с циклопами так, будто сам же их и построил. Парнишка от души поразвлекся, заставляя громадины бегать по стенам или выполнять сальто назад.

Но вот Мина впереди вскинула руку — вернее, металлический кулак автомата.

— Идет сражение! — крикнула она. — Кинкейд, займись восточным направлением. Мы ударим по ним с юга. Раздавим их о стены!

Половина мехов с бряцаньем ушла за Кинкейдом, а Лео с Миной остались с отрядом Блейда и полусотней автоматов. Лео двинулся вперед, переставляя ноги циклопа. Поршни с шипением двигались под ним, шаги звоном отдавались по брусчатке, бедра ныли от напряжения.

— Впереди Мориоч, — сообщила Мина, чьи темные глаза виднелись в узких прорезях брони.

— Он мой, — заявил Лео, с мрачным удовольствием предвкушая, как вытянется лицо мерзавца, когда сам Бэрронс ударит по его войскам из переулка.

— Только не вздумай умереть, — предупредила Мина.

Уловив в ее тоне волнение, Лео заставил себя улыбнуться.

— Разве не я должен был это сказать?

— Так и знала, — закатила глаза герцогиня.

Бэрронс пожал плечами, ощутив, как в них впились ремни. Вес брони буквально давил. Со спины, где располагался двигатель, кожу обдавало жаром.

— Стараюсь не злить женщин, которые имеют возможность поджарить меня заживо. Да и логика подсказывает, что ты в таких делах разбираешься получше моего.

Мина смерила его долгим задумчивым взглядом.

— Тогда прикрывай мне спину. — Уступка, которую Лео заслужил тем, что не стал отговаривать герцогиню от боя.

— Как всегда, — отозвался он, повернул рычаг и привел циклопа в движение.

Пока его отряд маршировал к стенам, Лео видел пламя, что заливало дома по ту сторону. Огнеметы сошли с ума, кидались на своих же металлогвардейцев, а жители трущоб упрямо держали оборону. Посреди дюжины гвардейцев стояла золотая карета. На крышу ее взгромоздился Мориоч и уже оттуда выкрикивал приказы. Несколько операторов яростно крутили рычажки на пультах, пытаясь совладать с механизмами.

Лео сосредоточился на одном только герцоге. Пробиваясь через волну металлогвардейцев, снес несколько штук ударами громадных кулаков циклопа. Однако сладить с махиной было непросто, враги окружали со всех сторон. Лео стиснул зубы и вывернул рычаги. Внезапно в поле зрения возникла здоровенная стальная нога — и врезала одному из гвардейцев по голове. В прорезях соседнего циклопа мелькнули глаза Чарли — Бэрронс мог поклясться, что паршивец ухмылялся.

И вот циклопы обрушились на гвардейцев Эшелона. Пламя хлынуло на площадь, хотя обе стороны старались им не злоупотреблять. Греческий огонь пылал как адское зарево и печально славился тем, что совершенно не поддавался контролю.

Завидев волну циклопов, Мориоч завопил. Бледное лицо исказил ужас. Лео махнул своим не отставать и уперся плечом в бок экипажа, стараясь тот опрокинуть.

Отряд подхватил инициативу командира, и карета опасно зашаталась из стороны в сторону. Мориоч танцевал на вершине, стараясь удержать равновесие. Затем экипаж на миг завис на грани… и с оглушительным грохотом опрокинулся навзничь. Герцог покатился по безжизненным телам своих же металлогвардейцев.

Выступив вперед, Лео схватил мерзавца за горло, поднял так, что герцог заболтал ногами в воздухе, а сам нажал кнопку шлема. Тот с шипением открылся. Пар всколыхнул волосы на висках.

— Сюрприз, — заявил Лео Мориочу.

— Бэрронс! — Герцог стиснул зубы и попытался вырваться. — Ах ты подлый змей! — Выхватил откуда-то кинжал, но Лео ударом стального кулака выбил оружие. Герцог завопил от боли. — Что ты устроил? — взвыл он, оглядывая бойню безумным взглядом.

— Не я, ваша светлость.

Мина с лязгом встала рядом и открыла свой шлем. Мориоч выпучил глаза.

— Это все затеяла я, — заявила она и уточнила у Бэрронса: — Убьешь его?

— Нетушки, — вмешался Блейд, выходя из пелены дыма с парой кинжалов в руках. — Он мой. Поставь его. Хоть дам гаду сразиться напоследок.

— А это разумно? — спросила Мина.

— Я ж не убийца какой, — парировал Блейд и сосредоточился на Мориоче. — Так че ты там говорил о моей жене?

***

Сажа и пепел заполонили воздух, дома все еще пылали. Большинство операторов погибли или попали в плен. Металлогвардейцы либо стояли недвижимыми рядами, либо валялись на площади.

Люди победили, хотя в одиночку бы не справились. Да, один циклоп стоил четырех гвардейцев, но тут повстанцев было существенно меньше, да и потренироваться они толком не успели. Лишь благодаря сочетанию циклопов и устройства Лены удалось добиться успеха.

Лео так и не закрыл шлем, вдыхая горячий дымный воздух. Всяко лучше, чем гонять собственное дыхание внутри металлической коробки.

— По самым грубым подсчетам, где-то восемь сотен гвардейцев, — сообщил он. — То есть львиная доля сил Эшелона.

Небольшая группа собралась на военный совет прямо на поверженной карете Мориоча: Блейд, Рип, Уилл, Лена, Кинкейд и герцогиня.

— У них еще остался почетный караул, — ответила Мина, разглядывая карту, которую кто-то принес из трущоб. Герцогиня ткнула пальцем в самый центр. — Да и стены Башни из слоновой кости неприступны. Никому не удавалось их покорить. Внутрь не проникнуть, да и наверняка после нашего побега все лазейки тоже запечатали.

— Так че, попрем на ворота? — нахмурился Блейд. — Разнесем их на куски?

— Как грубо и прямолинейно. — Мина подняла голову, и ее глаза вспыхнули. — Только половину людей положим. На стенах стоят пушки. Тебе и ста футов не пройти. — Она кивнула в сторону стен трущоб. — Только на сей раз мы окажемся в положении Мориоча.

— Тогда что ты предлагаешь? — спросила Лена.

— Нам надо больше действующих циклопов. Мы призвали анклавы Кинкейда, но автоматы нам тайком строят еще на трех фабриках.

— Все б ниче, милая, тока людей у нас больше нету, все здесь, — напомнил Блейд.

Лео открыл нагрудную пластину циклопа и выпутался из ремней. Кожу омыл горячий, но хотя бы свежий воздух. В некотором роде, ветерок.

— Мина связалась с сэром Гидеоном Скоттом. Предположительно, он разослал весть среди гуманистов и теперь снаряжает их в анклавах.

— Пушечное мясо. — Кинкейд почесал загрубевшую челюсть. — Пошлем их первыми, отвлечь Ледяную гвардию на стенах.

— Нет, — отрезала Мина, — ни к чему нам бессмысленные смерти. Вот, — указала она на точку на карте. — Вот то, что нам нужно.

— Гильдия Ночных ястребов. — Лео забрался на карету и вгляделся в карту. — Целая армия голубокровных.

Мина благодарно глянула на Бэрронса.

— План таков: двигаемся на Башню из слоновой кости, отвлекаем внимание. Отряд поведет Блейд. Возьми с собой Кинкейда и мехов. Другая группа нападет на Ледяную гвардию, что удерживает ястребов, а затем уже сами ястребы идут в анклавы Моргейт и Крипплгейт — они ближе всего к Гильдии. Берут там циклопов и бьют по Башне с юга.

— Их может повести Уилл, — пробормотал Лео, однако вервульфен нахмурился.

— Если думаешь, будто я…

— Нам нужно, чтобы ты их повел, — твердо перебил Блейд. — Знаю, тебе больше по душе держаться со мной рядом, но это война, парень. Нужен тот, кому доверяем мы и за кем пойдут ястребы. Тащи их в анклавы, снаряжайтесь циклопами и выступайте. Встретимся у Башни.

Уилл заколебался. До того как стать посланником вервульфенов, он был правой рукой Блейда. Лео видел, что хозяин Уайтчепела прав, а вот Уилл боролся с инстинктом, требовавшим защищать господина.

— Я тоже пойду, — вызвалась Лена.

Внимание вервульфена тут же переключилось.

— Черта с два. Это война, Лена. Ты должна быть рядом с сестрой.

— А с циклопами ты как думаешь управиться? — с милой улыбкой уточнила она. — Когда Розалинда пыталась меня завербовать, то показала принципы управления. А у тебя времени разбираться нет. Верно, герцогиня?

— Каждая секунда на счету, — ответила Мина.

— Вдобавок я знаю, как работает эта штука, — прибавила Лена, демонстрируя свой прибор. — Там ведь будут металлогвардейцы.

— Че-то до сих пор неясно, как мы за стены-то переберемся, — вставил Кинкейд.

— Предоставьте это нам с Миной, — улыбнулся Лео.

Герцогиня вопросительно выгнула бровь.

— Ну что, готова отправиться в Париж? — спросил он, подавая ей руку.

Мина мгновенно поняла намек.

— Полагаю, придется на минутку остановиться по пути.

— Спасибо доброму господину Гэллоуэю.

***

— А что делать мне? — спросил Чарли, когда лидеры принялись раздавать приказы.

— Нам, — поправила Ларк, хотя явно испытывала куда меньшее воодушевление.

Лео, что как раз проверял свое оружие, замер рядом с Блейдом. Хозяин трущоб пригвоздил паренька тяжелым взглядом, затем вопросительно посмотрел на Бэрронса. Тот лишь пожал плечами. Он не больше Блейда хотел втягивать Чарли в сражение, но слова Мины заставили его задуматься — верно ли он обращается с братом?

— Ты сидишь здесь, — велел Блейд.

— Я уже не мальчишка! Больше не маленький, — парировал Чарли.

Блейд сгреб его за шкирку и приподнял на цыпочки.

— Мне сейчас вести на Башню почти всех людей. Это война, Чарли. Я могу и не вернуться. Я, Рип, Уилл… А твоя сестра с моей дочуркой лежит в кровати, и что случись — отбиться не сможет. Сиди здесь. Ежели с ней что приключится — шкуру с тебя сниму. Понял? Вот твой приказ.

Чарли беззвучно пошевелил губами.

— Но я же голубокровный.

Ларк схватила его за руку.

— Мы остаемся, — пообещала она. — Приглядим за ними.

Блейд кивнул и отпустил Чарли:

— Смотри не подведи.

— Удачи, — пожелала Ларк.

Глава 25

Особняк лорда Мэтисона, в любом случае, находился ближе фабрики Гэллуэя.

Лео прошел по палубе прогулочного дирижабля и, облокотившись на поручни, засмотрелся на великолепные городские кварталы, простиравшиеся внизу. По прибытии в эллинг, им пришлось вытаскивать пилота, Беннета Уиткома, прямиком из постели, и сейчас тот стоял у штурвала с бледным и болезненным видом. Тут же, стараясь не слишком шуметь, слонялись с десяток лучших людей Блейда и несколько мехов. На боку у каждого поблескивало оружие.

Мина встала на носу летящего судна, ее роскошные рыжие кудри развевались на ветру. Собрав волосы на затылке, она завязала свободный низкий пучок. Лео подошел к ней сзади и взял из рук шпильки.

— Позволь мне помочь, — проговорил он бархатным голосом.

Подождав, пока Лео закончит с прической, она устремила на него пьянящий взор карих глаз.

— Благодарю тебя.

— Не за что.

На городских улицах куда ни глянь разгорались пожары. Пролетая над Театральным кварталом, они слышали отчаянные возгласы собравшихся горожан. В район Ковент-Гарден ревущей толпой стекались гуманисты, и в проулках Лео заметил скачущую галопом троянскую кавалерию. Повсюду кричали люди. Он впился пальцами в поручни.

— Все скоро закончится, — прошептала Мина, накрыв его руку своей. — Нам не удастся обойтись совсем без потерь, и кто-то погибнет, но эти жертвы не должны стать напрасными.

Он сделал чуть заметное движение рукой, их пальцы переплелись. Мина глянула вниз и сжала его ладонь. Они вдвоем пройдут этот путь. Лео не сомневался: если придется, они до конца останутся вместе, что бы теперь ни случилось.

Лунный свет серебрил стены показавшейся впереди Башни из слоновой кости.

— Вот мы и на месте, — проговорил он как можно спокойней. — Готова?

— А ты готов?

Лео дотронулся до ее нежной шеи и привлек лицо Мины к своему. На краткий миг она прильнула к его груди. Губы Лео кольнуло от прикосновения к губам любимой. Отпускать ее совсем не хотелось.

— Взять ворота! — крикнул он тем, кто стоял позади. — А потом мы захватим и Башню! — Каждый из них заранее знал, куда ему нужно бежать и с каким сопротивлением там предстоит столкнуться.

— Вперед! — проревел, вторя ему, хор голосов в темноте.

Схватив одно из абордажных орудий, что поставлял в анклавы Кинкейд, Лео взобрался на поручень. Зацепившись за него крюками, он одним махом перескочил через борт, пока воздушный корабль летел над высоченными крепостными стенами. То же самое сделала и Мина, необычайно серьезная и сосредоточенная. Снизу Лео слышал встревоженные крики стражников Ледяной гвардии, заметивших их появление, и принялся считать про себя.

— Вот мы и на месте, — тихо проговорил он, взглянув на Мину. Дирижабль как раз проплывал над будкой охраны.

Мимо просвистели пули. Лео инстинктивно подался ближе к любимой и свесился с поручней спиной вниз, упершись в них пятками и крепко держась за крюк.

— Три, два… один!

Они стали плавно спускаться, готовясь драться у ворот врукопашную.

***

Едва приоткрылся узкий проход, отряд Блейда устремился внутрь. Проскочив мимо циклопа, обрушившего в тот самый миг стальной кулак на кого-то из гвардейцев, Лео повел Мину к конюшням. Люди Блейда и Ночные ястребы лишь отвлекали внимание, им же двоим предстояло найти королеву.

Следом за ними, в авангарде отряда ястребов, хлынувших сквозь южные ворота, спешили Розалинда и леди Перегрин. В Башне из слоновой кости повстанцам предстояло разделиться: ястребы побегут в подземелье — освобождать своих предводителей, а Мина и Лео — наверх, в тронный зал.

Прорвавшись через охрану, они оказались во внутренних комнатах.

— Все слишком просто, — нахмурился Лео. «А когда все идет так просто, то добра не жди».

— Да, подозрительно, — кивнула Розалинда. Она перевела взгляд на верхние ярусы, где располагались тронный зал и атриум. — Где остальные стражники?

— Они там, наверху, — проговорила Мина. — Стерегут ключ, дающий власть над всем Эшелоном.

«Ее величество королеву».

— Тогда желаю удачи. — Розалинда решительно зарядила пистолет, который держала в руках. — Я должна спасти мужа, а потом мы постараемся вас найти.

И обе женщины удалились, уводя своих людей за собой.

— Будем надеяться, пленники все еще живы, — тихо сказала Мина.

Линч был им другом, как и Гаррет. Лео, нахмурившись, повел ее наверх. От быстрой ходьбы по лестнице горели мышцы на ногах. И хотя на нижнем этаже башни имелся лифт, Лео не рискнул на нем подниматься. Оказавшись запертыми в медной кабинке, им пришлось бы полагаться лишь на милость судьбы.

Добравшись до пятого яруса, он жестом приказал Мине остановиться. Наверняка придется столкнуться со стражей — как раз здесь их и могли поджидать.

Стараясь двигаться бесшумно, Лео продолжил путь по ступенькам. Мина просунула пальцы в его ладонь и крепко ее стиснула. Герцогиня ужасно нервничала. Конечно же, переживает за свою королеву. Лео сжал ей руку в ответ. С нижних этажей донеслись звуки сражения, торопливые возгласы и лязг металла.

И тут он услышал, что кто-то спускается сверху…

Ступая с поразительной грацией, из-за поворота винтовой лестницы к ним вышел закутанный в черное человек. По бледной коже и по белым волосам скользнул свет. Застыв на середине лестницы, мужчина потянулся к эфесу шпаги.

Бэрронс с герцогиней замерли на месте.

«Кейн». Глаза Лео вдруг застило вспышкой гнева. Бэрронс ощутил, как в нем просыпается темная сторона, а восприятие окружающей реальности обостряется. Целый шквал путаных, сложных эмоций. Угрызения совести, ярость, неприятие, тоска…

— Какого черта вы здесь забыли? — Старик повел рукою вокруг, указывая на башню и на то безумие, что творилось снаружи. — Уж не вы ли устроили этот бардак?

Лео вышел вперед, встав между отцом и любимой.

— Дай пройти. — Рука его легла на эфес шпаги.

Кейн, несомненно, заметил, что Лео прикрыл собою герцогиню, и прищурил глаза.

— Водишь дружбу с врагом? Похоже, мои уроки прошли для тебя даром.

— Единственный, кого я могу назвать здесь врагом, это тот, кто от меня отвернулся, — с презрением бросил ему Лео, подходя чуть ближе. — В отличие от тебя, герцогиня никогда меня не предавала.

— А что мне оставалось делать? — взревел Кейн. — Я поклялся отстаивать право принца на престол. Он обещал не причинять тебе вреда. Будь у меня чуть больше времени, я смог бы убедить его не прогонять тебя… я бы даже попробовал помочь тебе вновь занять свое место…

— Он изначально желал моей смерти, — парировал Лео. — А ты и не смел возражать.

Они пристально смотрели друг на друга.

Кейн тяжко вздохнул.

— Вовсе нет, — произнес он. — Я не знал, что так получится. Я такого… просто не ожидал.

— Кто, ты? — Еще шаг вперед, пальцы крепко сжимают эфес шпаги. — Великий мастер интриг? Выходит, твой повелитель тебя все-таки обставил.

Повернувшись к Мине, Лео жестом позвал ее следовать дальше, терять время он больше был не намерен. Звуки боя теперь казались ближе и отдавались эхом в пустом пространстве башни. Без сомнения, там бились Ночные ястребы.

— Уйди с дороги.

Лицо Кейна приняло ожесточенное выражение. Он понял, куда они направлялись.

— Ни за что. Я тебя не пущу. Это безумие! Еще один шаг, и ты и правда станешь изменником…

— Ты опоздал на несколько месяцев.

В глазах герцога читалось смятение… Но Лео не мог больше ждать.

— Иди, — приказал он Мине. — Иди и защити королеву.

— Мы сможем одолеть его вместе. — Ее рука потянулась к шпаге.

— Не получится, — тихо ответил ей Лео и увидел, как она замерла, осознав смысл его слов.

Только ему было известно, на что теперь стал способен Кейн. В былые времена вампиры могли перебить сотни людей, прежде чем удавалось их уничтожить. А герцог обладал теми же рефлексами, той же скоростью и сдерживал их лишь хитростью и контролем над собственным разумом. Он стал практически непобедим, и время отныне работало против повстанцев.

Мина не двигалась с места, устремив на Лео взор, полный отчаянья и замешательства.

— Послушай!

— Иди же, — сказал он чуть мягче и настойчивей. — Ты нужна королеве.

— Нет. — Она прекрасно понимала, о чем он, и это не укрылось от Лео. — Я без тебя не уйду. Я даже не стану…

— Мы оба сделали свой выбор. Это война, Мина. И так я дам тебе шанс спасти госпожу. Разве не этого ты хотела?

Еще никогда прежде ее руки так не дрожали. Лео заговорил с ней нежнее.

— Я о своих словах не жалею. Я ни о чем не жалею. Ты помни об этом.

Кейн набросил плащ на плечо.

— Не валяй дурака, парень. Тебе не хватит сил меня одолеть. Да и никому теперь не хватит. Не вынуждай меня тебя убивать.

***

«Тебя убивать…» Слова герцога эхом звучали в ушах у Мины.

Лео поднес к губам ее руку. Их взгляды встретились, и целуя ей пальцы, он дыханием ласкал ее кожу. Так вот оказывается… вот какой ценой предстояло расплатиться за ту игру, что вела герцогиня. Непомерно высокой ценой. Мине хотелось остаться с любимым навечно, а там будь что будет.

— Я не могу, — проговорила она.

— Я все-таки тебя поймал, — прошептал он и отстранился, издав горький смешок. — Ты наконец-то поняла, отчего я так и не смог тебя отпустить. Я люблю тебя, Мина. Люблю в тебе ту, что узнал, и ту, что пока узнать не успел, но сейчас прошу тебя уйти, чтоб завершить наше общее дело. Порадуй меня. Убей же этого мерзавца и уведи королеву оттуда.

Все ее существо взывало остаться и сражаться с ним рядом. Но как бы ей того ни хотелось, если не закончить начатое, то погибнут невинные — и королева тоже. Что за нелепость… Мина даже сказать ему не могла, как дорог ей он стал, потому как в тот момент была не в силах произнести хоть слово.

Схватка выплеснулась уже на подступы к лестнице ярусом ниже, и то и дело в поле зрения появлялись Ночные ястребы, бившиеся с Ледяной гвардией. Если Мина собиралась успеть, то идти нужно сейчас, пока до королевы не добрался никто другой, отчего принц-консорт может почувствовать себя загнанным в угол.

— Будь сильной, — проговорил Лео, отступая назад и выпуская из рук ее ладонь. — Я постараюсь продержаться до прихода Ночных ястребов. Не волнуйся, у меня получится. А потом я пойду за тобой.

«Если только получится».

Она напоследок взглянула на герцога, но вдруг сверху раздался крик. И крик был женский. Мина вскинула голову, внутри у нее все похолодело.

Лео выхватил из ножен клинок — звонко лязгнула сталь.

— Иди же, Мина. — Он заслонил ее собой. — А теперь, Кейн, посмотрим, чему тебе удалось меня научить.

В тот же миг, как он нанес удар, Мина бросилась вперед мимо герцога, едва увернувшись от смертоносной шпаги. Лео мгновенно сделал резкий выпад, полоснув противника лезвием по щеке.

— Беги! — крикнул он Мине, подставив плечо под ответный удар, от которого легко бы мог увернуться. Он пытался отвлечь Кейна на себя.

Теперь уже совсем нет времени на те слова, что ей так хотелось сказать. Мина побежала наверх, от напряжения ее легкие горели.

«Я люблю тебя», — шептало ее израненное сердце.

***

— Черт возьми, парень. Это же глупо! Я не хочу тебя ранить!

Шпага хлестнула Бэрронсу по лицу. Тот сделал выпад в ответ, но Кейн увернулся.

Лео парировал удар. Раздался скрежет стали о сталь, ему пришлось отступить назад.

— Тогда уйди с дороги.

— Ты же разрушишь все, ради чего мы трудились!

— Да взамен я создам такое, о чем ты и помыслить не можешь, — бросил Лео и снова сделал выпад.

— Вместе с той сучкой?

Кончиком клинка Лео удалось полоснуть Кейну по щеке.

— Либо говори о моей герцогине почтительно, либо вообще не смей.

Кейн сплюнул кровавую слюну, и бледно-голубые глаза загорелись гневом.

— Ты идиот. Думаешь, она та самая? Та, кто станет твоей женой? И искренне веришь, будто можешь ей доверять? Она же предаст тебя.

В крови у Лео вспыхнула ярость.

— Да никогда. — Он бросился вперед герцогу под руку, врезавшись плечом ему в ребра. Оба повалились на пол, и Лео, перекатившись на бок, поспешно вскочил на ноги, с трудом удержавшись на двух разноуровневых ступенях. Он не решался отвести взгляд от отца.

— Все из-за моей матери, я прав? Ты ведь считаешь, что она тебя предала.

Лео не упоминал о ней прежде. Уж этот урок он усвоил еще мальчишкой. Кейн однажды избил его, когда Лео посмел про нее спросить.

И сейчас слова повлияли на герцога так же. Глаза его сверкнули, и острием шпаги он хлестнул сыну по лицу. Капли крови брызнули на ослепительно белые стены, щеку точно опалило огнем, а в губе возникло жжение, оттого что вирус жажды принялся ее латать.

— Даже не произноси ее имени! — Старик с яростным ревом кинулся на Лео, и от такого напора тот сошел на пару ступеней вниз, едва удержавшись на ногах.

— Да пошел ты к черту, захочу — и буду, — выпалил со злостью Лео и, отклонившись влево, снизу рассек противнику бедро. — Пойми ты наконец, она же мне мать.

Бросившись вперед, он корпусом придавил шпагу Кейна и оттолкнул того к стене. Голова герцога ударилась о мраморную плиту, Лео попытался приставить клинок к горлу ублюдка, но и у самого у него рука оказалась зажата. Каким-то образом он все же вцепился старику в воротник, придавив отца к стене.

— Это моя мама. А ты никогда не позволял мне даже произносить ее имя вслух. Ну почему? Может, потому что ты оказался ее недостоин? Может, потому что она нашла тебе замену?

— Ах ты паршивец! — Кейн отбросил сына назад с такой силой, совладать с которой было невозможно.

Герцог взмахнул шпагой, и Лео еле удержался на ступеньке, устояв практически на цыпочках. Он ожидал выпада и блокировал его, хотя и в последний миг. Забыв об изящных манерах, Кейн обрушивал на поднятый клинок соперника удар за ударом. У того кровь струилась по рукам и по пальцам.

Затем, развернувшись, Кейн ногой отпихнул Ночного ястреба, как раз взбежавшего к ним по ступенькам. Тот кубарем скатился вниз по мраморной лестнице, врезавшись у ее подножья в товарищей.

Оскалив зубы, герцог снова накинулся на сына.

— Не смей так говорить о своей матери! Она была хорошей женщиной! Лучшей на свете.

Лео остолбенел.

— Что ж ты думаешь, я ни о чем и не ведал? А кто, по-твоему, уговорил ее разделить с ним ложе? И твое рождение спланировал я. Ты был моим ребенком. Это я тебя создал. Я сотворил. Ты мой! Ты не его сын, а мой!

— Да что ты несешь?

— Я не мог подарить ей ребенка. — Ноздри Кейна раздулись. — Переболел свинкой в детстве. И зная об этом, все равно женился, хотя видел, как сильно ей хотелось детей. Она так на меня злилась! А потом я как-то заметил, какими глазами на нее смотрит Тодд. Тут был обычный расчет, вот и все.

От лица Лео отхлынула кровь.

— Но зачем? — прошептал он.

— Чтобы она была счастлива, — вздохнул Кейн, опуская шпагу. Он, казалось, впервые в жизни пребывал в замешательстве. — Я пошел бы ради нее на все, но тем, что дал тебе родиться, я убил ее. — Его голос сделался грубым. — Убил свою Маргариту.

— Значит, вот за что ты меня наказывал? — спросил Лео. — Каждый удар, что ты мне наносил, каждый раз, когда ты меня…

— Наказывал? Я растил тебя сильным. Толковым. Человеком, который однажды сделался бы герцогом. Так же когда-то воспитывал меня и мой отец, — расхохотался Кейн. — Поведать тебе про наказания? Тебе бы стоило пожить с этим зверем.

Шпага Лео опустилась вниз, царапнув острием по полу. Все, что он знал о стоящем перед ним человеке, виделось теперь в новом свете.

— Я ведь ненавидел тебя.

Но столь же отчаянно жаждал его любви, его одобрения.

— А я ненавидел своего отца, — заявил Кейн, гордо вздернув подбородок. — Но однажды ты мне еще спасибо скажешь.

— Ты безумен.

— Так что же, на этом можем закончить? — спросил герцог. — Отдаешь мне свою шпагу? Признаешь поражение?

Лео посмотрел на лезвие, окропленное почерневшей вампирской кровью.

— Нет, — поднял он взгляд на отца, — однако я готов принять твою.

Ночные ястребы подступали все ближе. На глазах у Лео Линч нанес Ричарду Мейтленду, своему заклятому врагу из Ледяной гвардии, удар в лицо. Линч все еще был облачен в те же окровавленные одежды, в которых его уводили из зала суда, но за дни, что провел в казематах, он ничуть не изменился.

Кейн, оскалившись, поднял шпагу. Тянулись секунды. Он метнул взгляд на ястребов, бегущих к ним по лестнице.

— И все-таки ты не сможешь меня убить, — заключил Лео со все растущей уверенностью. — Даже тебе не отбиться от целого легиона Ночных ястребов.

— Что же ты задумал?

От этих слов Лео рассмеялся.

— Свергнуть принца-консорта. Разве ты еще не понял?

Он опустил оружие. Кейн недоуменно проследил за сыном, но тоже отвел свой клинок.

— А что потом? Сам сядешь на трон? Неужели ты всерьез рассчитываешь, что тебя признают королем? Тебя или ту марионетку, что ты туда посадишь?

— У нас нет намерения сажать кого-то на трон. Он уже занят.

Лео бросил взгляд на шпагу Кейна и приблизился еще на шаг. Герцог снова поднял клинок, словно предостерегая сына от дальнейших действий.

— Королева? — Бледные глаза Кейна блеснули пониманием. — Так это она за всем стоит?

— И герцогиня. Ты недооценивал их, как и все мы. Революцией гуманистов с самого начала управляли именно они.

Еще один шаг. Острие клинка уперлось Лео в грудь, он надавил на него и посмотрел отцу в глаза…

И тот с рычанием отшвырнул оружие в сторону. Шпага загремела по ступенькам.

— Это же безумие!

— Напротив, единственно возможный путь. Ты и сам понимаешь, — возразил Лео. — Безумие сейчас исходит лишь от принца-консорта.

Их взгляды снова встретились. Кейн, казалось, пребывал в бешенстве.

— Все еще считаешь его соратником? Даже после случившегося в тот день на Совете?

У герцога чуть подрагивала челюсть.

— Мы принесли клятву… Когда принц-консорт заключил брак с принцессой, мы поклялись поддерживать его регентство. И я дал свое слово.

— Он уничтожает город, он убивает людей. Сам посмотри на его деяния.

Глядя, как Ночные ястребы бросаются в схватку с полудюжиной стражников, хлынувших из передних комнат в бальный зал, Кейн раздул ноздри.

— Все вокруг меняется, — решительно произнес Лео, подходя еще на шаг ближе к отцу, — и в новом мире голубокровные, люди и мехи станут жить бок о бок. Ты волен примкнуть к нам или же будешь сметен с пути, словно потоком. Погребен вместе с прочими пережитками ушедшей эпохи.

По глазам было видно, что герцог сосредоточенно размышляет.

— Черт бы тебя побрал, как нелегко. Он ведь был мне братом по крови. А ты меня просишь преступить через клятву, через слово и честь.

— Я лишь прошу тебя сделать правильный выбор.

В тишине звуки борьбы становились все громче. В глазах у Кейна промелькнуло нечто давно минувшее.

— Передай королеве, я рассчитываю на место в новом Совете.

Ну конечно. Герцог до мозга костей.

— Что ты готов дать взамен?

— Я могу кое-что рассказать, — ответил Кейн, — а еще пропустить тебя, чтобы ты ее спас.

Он присел у стены на колено, кожаные бриджи, натянувшись, скрипнули на бедрах. Взгляд его потускнел.

— Принц-консорт начинил всю башню взрывчаткой. Детонатор ищи у Сокола по имени Ригби. Ты его знаешь, он один из приближенных принца, у него еще шрам на левой брови.

«Вот черт!»

— Зачем ему это понадобилось?

— Принц боится потерять власть, и от этой мысли сходит с ума, — грустно усмехнулся Кейн. — Даже Балфуру неизвестно о том, что задумал его повелитель — я случайно уловил разговор принца с Ригби. Они недооценили мой слух.

— Где? — Лео поспешно придвинулся вперед еще на шаг, жар отхлынул от его лица. И ведь он послал туда Мину. — Да черт тебя побери, где сейчас этот Ригби?

— В последний раз, что я его видел, он получил приказ следить за схваткой из Вороньей башни. У принца-консорта имеется сигнальный пистолет, и, если дела обернутся совсем плохо, он пальнет из него. — Губы старика тронула слабая улыбка. — Принц намерен прихватить с собой в могилу побольше недругов, коль не сможет удержать трон.

— И ты как раз направлялся к выходу, когда я пришел. Как удачно. — В голосе Лео прозвучало презрение.

— Ну, парень, я-то знаю, чем все закончится, — оскалился Кейн. — Башня из слоновой кости рухнет, и тогда никто не сможет уберечь империю от распада, кроме одного-единственного человека.

— Тебя, — выдохнул Лео. — Я остановлю его. Ты же знаешь, что так и будет, так на кой черт ты мне все это рассказываешь?

Стареющий герцог со вздохом провел рукой по лицу. Он вдруг показался Лео невероятно усталым.

— Когда все закончится, — произнес он, — ты придешь ко мне и еще раз спросишь, зачем я в это ввязался, но теперь времени у тебя уже нет. Либо поспеши вслед за той, кого любишь, и спаси ее жизнь, либо отыщи человека с детонатором.

Лео предстояло принять самое трудное решение в жизни. Ему хотелось пойти к Мине на помощь, но как положиться на Кейна — не сбежит ли герцог, если на поиски Ригби отправить его? А послать кого-то из Ночных ястребов — узнают ли они Сокола в такой суматохе? Тот ведь был личным слугой правителя и нес службу вдали от посторонних глаз. Только Лео известно, кого именно нужно искать.

«К черту!» Внутри все сжалось. Мина действовала на удивление умело, и принц не ведал о ее участии в заговоре. Другой на месте герцогини потерпел бы неудачу, но ей наверняка удастся пробраться к королеве.

— Мина уведет королеву от опасности, — произнес он спокойным и уверенным тоном, хотя сам в тот момент едва ли испытывал подобные чувства. — Я же разберусь с Соколом.

Кейн поднял свой клинок и вложил его в ножны.

— Куда ты собрался? — спросил Бэрронс.

— Домой, — ответил Кейн. — Я уже устал от всей этой кутерьмы.

— Не так быстро, — неожиданно для себя заявил Лео, преграждая старику путь. — Ты просил у королевы кресло в Совете? Так заслужи его. Думал рассказать мне один-единственный секрет, а потом сбежать, не дожидаясь, пока все пойдет прахом? Но этого мало. — Он ткнул пальцем герцогу в грудь. — Покажи, на что ты способен. Докажи, что и правда заслуживаешь то место. Ступай и помоги вызволить королеву, а если по твоей вине у Мины с головы хоть волос упадет, то я тебя из-под земли достану. И кровью клянусь, я тебя уничтожу, чего бы мне это ни стоило.

Кейн прищурил глаза.

— И с каких это пор ты, наглый щенок, раздаешь тут приказы?

— А вот с этих вот пор, — отрезал Лео. — И я не щенок, уж по крайней мере не твой.

На мгновение ему показалось, что Кейн снова вытащит шпагу. Герцог бросил взгляд на поток Ночных ястребов и задумчиво склонил голову.

— А если кто-то из Соколов прикончит ее до того, как я туда доберусь?

— Для тебя будет лучше, если этого не случится. Если Мина умрет, я взыщу за ее гибель с тебя.

Герцог воззрился на сына. В его взгляде будто бы что-то изменилось, и он не спеша кивнул.

— Как пожелаешь.

Решение принято. Сердце Лео рвалось наверх — бежать и отыскать Мину, защитить ее, но если он так поступит, они оба погибнут, и он, и она, и с ними же, как только принц-консорт выстрелит из своего пистолета, примут смерть и все, собравшиеся в башне.

И Лео снова пустился бегом, теперь уже вниз по ступенькам. Отвесив пинка парочке гвардейцев, он повалил их прямо к ногам перепачканных кровью ястребов. В одном из них он узнал Линча, подле него сражалась его жена, Розалинда.

— Кейн и герцогиня Казавиан отправились спасать королеву, — крикнул он. — Как отбросите гвардейцев с этих ярусов, поспешите к тронному залу. Но что бы ни случилось, принц-консорт не должен видеть в вас угрозу. У него с собой ракетница, и он подаст сигнал человеку снаружи, если почувствует, что дела его плохи.

Линч шагнул к нему по лестнице навстречу.

— Бомба?

Лео кивнул.

— С тем, у кого детонатор, я разберусь. Дайте мне с собой двух своих людей. Он ведь из Соколов и наверняка не один.

Линч щелкнул пальцами.

— Бернс, Стэнтон. Ступайте за Бэрронсом и прикройте его. — Он кивнул Лео. — Это двое из лучших.

— Будем надеяться, их умений хватит, — проговорил Лео в ответ и, направившись к плотной группе Ночных ястребов, жестом позвал за собой парней, которых отправил с ним Линч.

Глава 26

Мина уперлась руками в двери тронного зала. Поддавшись, они распахнулись перед нею настежь, явив взору трон и столпившихся вокруг него придворных.

В сторону герцогини было направлено с дюжину пистолетов. Испуганные дебютантки и трэли жались к громадным мраморным колоннам, что поддерживали высокий сводчатый потолок, а лорды загораживали дам собою. В зале присутствовала добрая половина Эшелона, и, судя по их недоуменным лицам, бал прервался мгновенья назад.

Мина решительно прошла вперед. Помост, где возвышался трон, охраняли семь человек, и каждый был вооружен до зубов. Сбоку теснилось еще полдюжины стражников из Ледяной гвардии, с угрюмым видом нацелив пистолеты на герцогиню.

Выкажи она хоть малейший намек на страх — или чувство вины — уже была бы мертва. О ее причастности принц-консорт знать не мог. Мина оставалась козырем в руках у заговорщиков.

— Да вы с ума сошли! — проговорила Мина как можно более высокомерно. — Почему не распорядились увести ее величество отсюда? В башне полным-полно Ночных ястребов.

Принц-консорт выглядел просто ужасно. Прищурив тусклые глаза, он судорожно сжимал подлокотники трона. Казалось, он не совсем понимал происходящее.

— Герцогиня, что за приятный сюрприз. О вас не было вестей с тех самых пор, как вы ускакали на одном из троянских коней.

— Благодарю вас за попытку моего спасения.

Лицо принца осталось непроницаемым. Мина не понимала, купился ли он на ее слова.

— Мориоч упорно добивался вашего возвращения, но, к сожалению, с этими мерзавцами невозможно договориться.

«Лжец». Она нахмурившись принялась снимать кожаные перчатки.

— Так уж и добивался? — Взглянуть на королеву Мина и не смела. Ее душили эмоции, она знала, что скрыть их не удастся. — Я несколько дней просидела в запертой комнатушке, а тут уже полгорода в огне.

— А как вам, к слову, удалось сбежать? — спросил вдруг Балфур, шпион принца-консорта.

Вот кого нужно опасаться. Заткнув перчатки за пояс, Мина перевела взгляд на него.

— Тут нет никакой хитрости. Дьяволу Уайтчепела хотелось держать меня поблизости, его же собственный дом почти не охранялся. Я и не думала возражать — меня повели как раз туда, куда мне было нужно. Дождавшись удачного момента, я вонзила сопровождающему в спину нож и скрылась. — Мина приблизилась к трону еще на шаг — дула полдюжины пистолетов последовали за ней, и герцогиня снова замерла.

— Уж не подозреваете ли вы меня в связи с этим отребьем? — спросила она так язвительно, как только сумела, и подняла перед собою руки. — Разум, должно быть, покинул вас. — Мина бросила через плечо недовольный взгляд. — И даже дверь не заперта. Куда подевались все стражники? Что здесь вообще стряслось? Нам поскорее нужно уходить.

Однако никто не двинулся с места.

Принц-консорт сделал неопределенный жест рукой, махнув кружевной манжетой. Для бала он облачился в лучший наряд. И, пригубив бладвейн из изящного бокала, тихо произнес:

— Оставь ее, Балфур. Герцогиня Казавиан не так уж и глупа, она не станет путаться с врагами.

Не прозвучала ли его речь слегка невнятно?

— Я придерживаюсь определенных принципов, — согласилась Мина, подходя чуть ближе.

И в ту же самую минуту заметила подле принца поникшую фигуру, закутанную в желтые шелка. Примостившись у его ног, в монаршей короне на мягких темных волосах, там сидела королева. Мина успела заметить, что она не ранена, хотя и очень бледна. Королева не сводила с нее карих глаз, будто пыталась ей что-то сказать. Мина поспешила отвести взгляд в сторону.

— Принципы — это чудесно, — согласился Балфур, прищурившись, — но она и в самом деле не глупа.

— Да на черта ей сюда возвращаться? — воскликнул принц-консорт, снова широко взмахнув рукой. — Она же знает, что здесь ей конец.

Со всех сторон раздался испуганный шепот.

— Довольно! — рявкнул принц-консорт. — Балфур, если еще хоть кто-то завопит, пристрели его.

Толпа затихла. Где-то всхлипнула женщина.

— Что значит «конец»? — спросила Мина, когда принц осушил свой бокал.

— Принесите еще, — потребовал он.

Балфур перехватил слугу, спешившего исполнить приказанье принца, за руку.

— Вряд ли это хорошая идея, ваше высо…

— Вряд ли? — повторил принц-консорт с издевкой. — Я всех приглашаю, пусть веселятся на балу. — Он запрокинул голову назад и расхохотался. — И я никого отсюда не выпущу. Всех заберу с собою в ад…

Мина и Балфур переглянулись. Он чуть заметно покачал головой, но тоже казался обеспокоенным. В толпе придворных выглядывали смущенные лица, кое-где стоящие рядом дебютантки, прикрывшись ладонью, о чем-то взволнованно перешептывались. Среди присутствующих Мина заметила Мэллорина, что придало ей уверенности. С невозмутимым видом он пробирался между гостями, пытаясь окружным путем подойти поближе к трону.

— Нам лучше увести ее величество, — принялась убеждать герцогиня принца. — Мы сумеем защитить ее от этих головорезов, пожалуй, безопаснее всего ей будет…

— Без меня она никуда не пойдет, — прервал Мину принц, пролив вино на рукав.

Двери настежь распахнулись, с размаху ударившись о стены. Мина резко развернулась, ее рука молниеносно легла на эфес шпаги на боку. Присутствующие затаили дыхание.

В зал решительно вошел Кейн, вслед за ним с лестницы ворвались звуки сраженья, тут же двери медленно закрылись и все стихло, что произвело на Мину жуткое впечатление. Будто бы совсем рядом с нею хлопнула крышка гроба, придавив собой ее последнюю надежду.

Во рту пересохло, грудь, казалось, сжало в тиски. Она пыталась сделать вздох, но не могла. Уж точно не в тот миг, когда явился герцог и Мина поняла, что случилось нечто ужасное. Случилось то, о чем она и думать себе не позволяла.

Ухватив стакан бладвейна с подноса кружившего по залу дрона, Кейн направился прямиком в их сторону.

— Я сожалею, что припоздал. — Он пригубил вино и, не отрывая взгляда от собравшихся, допил его до дна. На мгновенье задержавшись глазами на Мине, Кейн швырнул пустой бокал об пол. На губах старика остались капли крови.

— И где же ты был? — надменно спросил принц-консорт.

Кейн рассмеялся себе под нос.

— Вел важный разговор о смысле жизни.

«Нет!» Сердце Мины будто вырвали из груди. И словно сами собой пальцы сжали эфес шпаги, а губы презрительно скривились.

— Мерзкий ублюдок.

Герцог остановился как вкопанный.

— Подумайте, моя дорогая, разумно ли вы сейчас поступаете.

Время будто замедлилось. Голова ее стала сгустком боли, по краям сочившимся кровью. Грудь тяжело вздымалась, будто сдерживая рвущийся изнутри крик. Мина знала, что в тот миг, как позволит себе вздохнуть, уже с собой не справится.

«Но как же Алекса…» Нужно вызволить королеву, пусть даже глаза застилает жаром, чего Мине никак не скрыть. Вот за что еще предстоит сразиться. А уж потом она вволю накричится и обрушит свой гнев на весь белый свет. Потом отдастся той тяжкой, неотвратимой боли.

— Почему бы и нет? — засмеялся принц-консорт. — Дуэль! Давайте же развлечемся напоследок.

— Мой принц, я прошу вас… — прошептала королева.

Под сводами громадных залов звонким эхом прокатилась пощечина — оживленный гул толпы тут же стих. Задыхаясь от ярости, Мина переводила взгляд с принца на Кейна и обратно. Гнев овладел ею. Вот с чем надлежит разобраться прямо сейчас.

Пальцы Мины крепче сжали шпагу. Теперь… ей теперь лишь бы подобраться ближе, чтоб сразить принца насмерть. А выживет она сама или нет, уже безразлично.

Внезапно Кейн помрачнел, посмотрев на принца-консорта так, словно бладвейн оставил у него во рту ужасно горький привкус.

— Пожалуй, не стоит. У меня есть дела поважнее дуэлей. К тому же мне что-то сегодня не хочется пачкать шпагу в крови. — Медленный наклон головы в сторону Мины.

Она невольно опустила взгляд ниже. Шпага Кейна покоилась в ножнах. На бедре — алые темные капли из поджившей раны, но чужой крови нет и следа. Нет и в одежде его ничего, что указывало бы на недавнюю схватку и убийство человека.

Сердце у Мины чуть дрогнуло в груди.

Она резко выдохнула. Верно ли поняла слова герцога? Надежда, конечно, та еще вероломная стерва, давит на нервы и угрожает сожрать изнутри. Их взгляды снова встретились, и что-то неуловимое отразилось на лице герцога, затем он повернулся к принцу-консорту. Держа руку на эфесе шпаги будто бы для равновесия, Кейн вышел вперед.

Но где же тогда Лео? Она не сводила глаз с Кейна. Вот он прошел мимо нее, и Мина облизнула пересохшие губы. В душе снова теплилась драгоценная искра. Лео наверняка где-то близко.

Если только… ему не пришлось уйти. Возможно ли это?

— Линч, вероятно, уже подбирается к последнему ярусу башни, — заявил Кейн. — Времени у вас почти не осталось.

— У нас у всех его не осталось. — Принц-консорт принялся хохотать, будто сказал чрезвычайно смешную шутку.

Среди придворных послышался шепот. Один из голубокровных неуверенно направился к двери. Тут же у самого его уха от медного полотна отрикошетила пуля — и он испуганно отдернул пальцы.

— Отсюда никто не выйдет, — вскрикнул принц-консорт, голос его был необычайно серьезен, — без моего чертового позволенья. — Он дал знак стоявшим рядом Соколам. — И больше никаких предупреждений.

— Ваше высочество. — Даже Балфур теперь занервничал. — У нас мало времени.

В суматохе принц-консорт как-то раздобыл еще бокал бладвейна. Пригубив напиток, он лишь отмахнулся от замечания главы шпионов.

— Я никуда не собираюсь. — Принц поставил бокал и метнул на Балфура свирепый взгляд. — Мне что, по-твоему, пуститься в бега? Мне… — распалялся он, вставая в полный рост, — позволить чумазым дворняжкам, а заодно какому-то сброду с улиц согнать меня с трона?

— А вы хотите дождаться, пока они придут и стащат вас с него силой? — процедил Балфур сквозь зубы. — У меня не хватит людей… я не смогу их остановить.

— Да не надо их останавливать, — усмехнулся принц-консорт. — Пусть приходят, пусть все сюда идут. — Он вытащил из-за пояса револьвер с серебряной рукояткой и потряс им в воздухе. Судя по виду оружия, конструкцию усовершенствовали и, вероятно, теперь зарядили разрывными пулями. — Чем больше народу, тем веселее.

Кейн застыл на месте.

Из всего, что происходило вокруг в тот момент, Мина ничего другого и не заметила. Она продвинулась вперед еще на шаг. Тот пистолет. Кейн не отрываясь смотрел на него, будто видел перед собой живого скорпиона. Но почему? Едва ли для герцога он нес угрозу. Конечно, если Кейн вздумает стоять и ждать, пока его ужалит пуля, ему разнесет тело пополам, хотя способности герцога к исцелению ныне просто невероятны. Не правда ли?

Или принц-консорт решил выстрелить в Алексу? Мина не удержалась и взглянула на подругу. Та пыталась подняться на ноги, опираясь на трон, муж ее как раз сошел со ступеней помоста. На щеке у королевы красовался яркий след от ладони, темные глаза были полны отчаянья и муки.

«Потерпи. — Мина украдкой ступила вперед еще на полшага. — Я за тебя его прикончу».

У нее ведь только появились и возможности, и силы… И когда она пронзит его черное сердце, никто печалиться не станет. Принц уже на волосок от смерти. Своими грубыми лапами он больше к Александре не притронется.

А Мина сможет наконец избавиться от гнетущего чувства вины.

Теперь она оказалась практически рядом с Кейном.

— Поспеши к королеве, — проговорил он почти беззвучно. — Я не дам ему спустить курок.

К королеве? Но откуда же?.. Мина вскинула на герцога испытующий взгляд, но старик уже решительно направился к помосту. Она пошла за ним следом, стараясь не отставать и поглядывая на него несколько настороженно. Может, Кейн ничего и не имел ввиду? Или все-таки знал о причастности королевы к революции? Единственный, кто мог… У нее перехватило дыхание. Она почти не смела надеяться, что Лео остался жив.

Но почему он не пришел сюда?

Все произошло мгновенно. Как раз когда принц-консорт, лениво улыбнувшись, махнул рукой, в двери с грохотом ворвались Линч и его люди.

— Нет! — взревел Кейн, стремглав кинувшись к принцу.

Грянул выстрел с необычайно яркой вспышкой, отчего рядом вдребезги рассыпались стекла. С криками ужаса люди бросились на блестящий мраморный пол, а зажжённый заряд взорвался за окном, словно праздничный салют, и, ослепив на мгновенье глаза, угас где-то далеко внизу, как падающая комета.

Пытаясь проморгаться от всполоха, сквозь плывущую перед глазами темную пелену Мина все же увидела, как королева вытаскивает из рукава узкий кинжал и вонзает его мужу в горло.

В зале поднялась суматоха. Люди с криками ломились к дверям и, подобно бурлящему потоку, сметающему щепки с пути, в панике расталкивали Линча и пришедших с ним Ночных ястребов. Кто-то из придворных пронесся мимо герцогини — едва успев отшатнуться, она упала на колени возле постамента.

Принц-консорт скорчился на полу, между пальцами из зияющей раны на горле сочилась кровь. Мина ползком пробиралась вперед.

— Алекса, где ты? — звала она подругу.

Глаза снова ослепила белая вспышка. Кейн, погребенный под тяжестью четырех Соколов, пытался вырвать пистолет из скрюченных пальцев принца-консорта. А тот, уже чуть живой, отыскал взглядом жену и осклабился в кровавой гримасе.

— Убейте… эту суку, — прошипел он. На губах пузырилась алая слюна.

Двое Соколов послушно двинулись вперед. Мина ринулась туда же, преградив им путь. В ее руке зазвенела сталь, блеснула выхваченная из ножен шпага.

— Не валяйте дурака, — крикнула она со злостью. — Это же королева! Ваша государыня!

Соколы замешкались.

На долю секунды Мина поймала на себе взгляд почти бесцветных голубых глаз принца и ясно прочла в них потрясение, что так долго желала лицезреть. И тогда на губах ее появилась торжествующая улыбка, а на лице отразилось все, что скопилось в душе за последние десять лет.

— Вам казалось, вы расправились с Меркурием. Но нет, вы отсекли змею только самый кончик хвоста. Меркурий понадобился, чтоб отвлечь вас, отвести подозрения от королевы.

Лишь так она могла с ним поквитаться — показать ему, как ловко его провели. И всю эту революцию задумала та, что была его женой.

— Убейте… ее… — Принц закашлялся, прижимая руку к ране на горле. — Убейте… герцогиню…

На этот раз, Соколы двинулись на нее без малейших колебаний.

***

Бэрронс взбирался по ступеням словно призрак, лишь шорох слышался на лестницах Вороньей башни. Сейчас ее почти забросили, обитаемой осталась лишь комната под самой крышей, где селились вороны. То было просторное помещение с огромным бронзовым циферблатом, обращенным к Башне из слоновой кости. Десятки черных птиц восседали там в клетках, беспокойно хлопая крыльями при шуме с улицы. И пусть в нынешние времена, когда в обиход вошли беспроводные радиочастоты и пневмопочта, мало кто отправлял послания воронами, среди юного поколения такой обмен письмами все же считался модным.

В его-то молодые годы на подобные шутки времени не оставалось. Вот черт, он уже рассуждает как старик. Или же просто с детства заучил, что однажды ему на плечи ляжет тяжесть герцогского титула.

В каком-то смысле его юность и юность Мины были до ужаса схожи.

Мысль о ней пришла Лео в голову в тот самый миг, когда он подошел к двери в вороний зал. Отправиться сюда, бросив любимую вести предстоящую схватку в одиночку, оказалось невероятно трудно. Он вовсе в ней не сомневался, но за довольно короткий срок их жизни тесно переплелись. А, может, дело в том, что за последние годы Мина становилась ему все ближе и дороже, и очарование ею у Лео превратилось в обожание.

Могло произойти все, что угодно. Шальная пуля, одна-единственная ошибка, малейшая оплошность. Всего секунда — и Мина погибнет, и сердце у него в груди перестанет биться.

«Прекрати об этом думать». Ни на минуту нельзя поддаваться сомнениям. Ему предстоит разобраться с Соколом. В конце концов, Лео и сам попрощается с жизнью, если вдруг допустит промах.

Отсюда было прекрасно видно и схватку, и Башню из слоновой кости. Безусловно, кто-то из Соколов сейчас внутри. Стэнтон остался внизу караулить лестницу, а Бернс встал у стены в двух шагах от Лео. Быстрый жест — кивок в ответ. Бэрронс осторожно приоткрыл дверь, стилет, спрятанный в рукаве, скользнул в ладонь рукоятью вперед. Лео ощутил странное хладнокровие, отчего, как уже бывало прежде, все сомнения пропали и появилась некая сосредоточенность.

«Давай же, парень, отбрось всю ненависть, всю злость, — прошептал голос Кейна у него в голове. — Пусть ничего не останется. Только цель, только ясный ум. Однажды ты меня поблагодаришь…»

Какая ирония… Лео сделал медленный выдох и, приоткрыв дверь пошире, мельком заглянул внутрь. У циферблата огромных мерно тикающих часов стояла одинокая фигура в черном кожаном одеянии, наблюдая за верхним ярусом Башни из слоновой кости так напряженно, будто вокруг ничего другого и не существовало.

Об опасности известил лишь тихий шелест. Лео блокировал летевший в него кулак и нанес нападавшему удар, вонзив ему стилет между ребер. Второй Сокол возник из ниоткуда — похоже стоял за дверью — и, бросившись на Лео, повалил их обоих на пол. Изогнувшись, Бэрронс крепко сжал ему руку и сомкнул на горле колени. Потом резко перекатился набок, увлекая за собою противника, чей сдавленный крик оборвался резким хрустом шейных позвонков. Тут же Лео услышал звук потасовки. Еще двое стражников зажали в угол Бернса.

Нет времени с ними разбираться. Ночной ястреб сам сумеет за себя постоять.

Лео вскочил на ноги и едва успел нырнуть вниз, как Сокол у окна вдруг обернулся. Он скользнул равнодушным взглядом по мертвому стражнику, распластавшемуся у его ног, и снова встал ко входу спиной.

— Бэрронс. — Судя по шраму на брови, это был Ригби, один из телохранителей принца-консорта, человек настолько ничем не примечательный, что Лео никогда прежде и не обращал на него внимания. — Какой эффектный выход.

— Прошу прощения. Я собирался прыгуть через часы и, наверное, двинуть тебе по морде ногами, но это показалось мне нелепой тратой времени и сил.

Такое появление устроил бы Блейд, а не Лео. Собственно, вот почему сейчас он действовал здесь, в тени, пока шурин его пытался все вокруг предать пламени.

— Ты просто тупой ублюдок. Вот уж во всех смыслах подходящее для тебя слово. Ты ведь и понятия не имеешь о том, что тут творится?

— Мы близки к победе? — предположил Лео. За спиной у него послышались стоны, и в драку ринулся Стэнтон.

Ригби принялся обходить герцога по кругу, вытащив из кармана переделанный пистолет. Электрошокер, Мина о таком рассказывала. Лео замер на месте, и будто все вокруг него смолкло и превратилось в тени, а сам он не мигая смотрел на устройство.

— К победе? — захохотал Ригби. — Вот дурень, ты угодил в ловушку!

С дула сорвался стальной бронированный шнур, и заостренный зубец со свистом полетел Лео в грудь. Он успел прыгнуть вперед и, перекатившись под устройство, швырнул в противника стилет, что прятал в рукаве. Где-то сзади гаркнул ворон — зубец прорвался через прутья клетки и сотряс ее зарядом тока.

— Да неужели? — выдохнул Лео. Вскочив на ноги, он наступил Соколу на грудь и прижал его к полу. Тот хмыкнул и, с рычанием вытащив стилет из руки, резко вывернулся. Ботинок Лео обрушился туда, где секунду назад была голова Ригби, а сам он тут же нанес сзади быстрый удар.

Невероятно быстрый, как способен лишь голубокровный.

Лео попятился.

— Выходит, принц-консорт в обход закона заражает своих нянюшек.

Ригби прищурился.

— А у некоторых, оказывается, много скрытых талантов. Вы, сударь, неплохо деретесь.

— В детстве Кейн нанял мне в наставники бывшего Сокола.

— Бывших Соколов не бывает. За принца мы готовы хоть в могилу лечь.

Убийственное признание. Получается, Ригби куда опаснее, чем кажется. Настоящий фанатик.

— И все же не все разделяют твои убеждения.

Стражник вытащил узкий продолговатый предмет и незаметным движением руки разложил его, превратив в солидную металлическую дубинку. Не такое уж устрашающее оружие, но в руках опытного бойца даже более смертоносное, чем нож.

Яростные звуки борьбы, что раздавались за спиной, стихли. Лео бросил на ястребов беглый взгляд и успел заметить, что Бернс склонился над товарищем, зажимая тому рукою рану на животе.

— Бернс, — позвал он. На беду, тут на кону стояло множество жизней, не одного только Стэнтона. — Обходи его справа.

— Слушаюсь, сударь.

Выругавшись сквозь зубы, Ригби кинул беспокойный взор на Башню из слоновой кости, затем снова развернулся к противникам.

— Да чтоб ты провалился! — Он резко метнул что-то с запястья — в воздухе засвистел стальной сюрикен. Лео отшатнулся, но горячее лезвие летящей звездочки полоснуло его по внешней стороне бедра.

Ригби бросился сквозь проем у башенных часов, нажав куда-то на пояс. В тот же миг пальто его прорвала пара металлических крыльев, развернувшись в сложенный из сегментов летательный аппарат.

Лео рванулся за ним, зацепившись за минутную стрелку. В следующее мгновенье перед глазами полыхнула огромная белая вспышка света, расплавив небо над его головой. Ригби проследил за ней взглядом, затем, готовясь к приземлению, снова повернул голову вперед. Сигнал.

Счет теперь шел на секунды. Лео обшарил комнату в поисках хоть каких-то подручных средств и наткнулся на старую барабанную лебедку с тросом, что использовали, когда в ненастную погоду закрывали циферблат часов.

— Бернс!

Тот уверенно кивнул. Схватившись за конец троса, Лео подбежал к окну. И в нужный момент Бернс перерубил канат.

На долю секунды Лео подхватил поток теплого летнего воздуха, его тело выгнулось дугой возле огромной десятки на часах, но тут же свое взяла гравитация. Он стал стремительно падать вниз, живот свело, а земля рванулась навстречу. Планер Ригби плавно спускался к основанию башни.

В десяти футах от земли трос у Лео в руках резко натянулся. Он стиснул зубы и крепче сжал пальцы, его снова понесло в башенную стену. А Ригби уже выскользнул из подвески своего планера и вытащил из кармана пальто какой-то предмет.

Детонатор.

Времени в обрез. Прикинув расстояние, Лео отпустил трос и рухнул на ничего не ожидавшего Сокола сверху. Они перекувырнулись друг через друга — детонатор отлетел в сторону под ноги стройной фигуре, стоявшей в темноте чуть поодаль. Лео получил удар локтем в лицо, и не смог ее разглядеть. Схватив Ригби подмышки, он перекатился вбок вместе с ним, и, оказавшись сверху, придавил лицо Сокола к булыжной мостовой.

Бедро пульсировало, кровь стекала вниз по брючине. Лео пригвоздил ублюдка к земле и не сводил глаз с детонатора. Рядом присела на корточки Ларк, глядя на них будто бы с удивлением. Черт возьми, она-то откуда здесь взялась? Девчонка же должна быть в Логове вместе с Чарли, охранять Онорию и ребенка.

— Хватай его! — крикнул ей Лео. — Только осторожнее!

Ригби врезал Лео затылком в лицо. Боль вспыхнула в носу, затуманила взгляд, тут же в ребра прилетела еще пара ударов. Бэрронс перевернулся на спину, пытаясь от них увернуться. «Черт же тебя побери».

— Ларк! Беги!

Его оглушил шум, он гудел в голове, звенел в ушах, но и сквозь гул Лео четко услышал пистолетный выстрел.

Звук вырвал его из того мутного состояния, куда погрузила боль. Ларк метнулась в сторону ворот, и перед глазами Лео время будто замедлилось. Она дернулась, ноги ее подкосились, и между лопатками расцвело алое пятно. Девочка повалилась на землю, словно марионетка с обрезанными нитями, из пальцев ее выпал детонатор.

Ларк не шевелилась.

— Нет! — Чарли возник будто бы из ниоткуда, и при виде упавшей Ларк глаза его налились гневом. Охваченный яростью и горем, он бросился на Сокола с кулаками. Дровосек попытался схватить Чарли, но не успел.