Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк

20 УБИЙСТВО НА КЛЭПЭМСКОЙ ПУСТОШИ

Мне казалось, что информация Берона заставит Холмса, нацепив на себя очередной маскарадный костюм, провести праздники в Дептфорде, но он напомнил мне о том, что в Рождество булочник будет занят своим основным ремеслом, и ему придется отложить свои неофициальные контакты. Так вот и вышло, что в новогоднюю ночь мы по-прежнему были вместе, распили бутылочку вина в последние часы уходящего года и подняли бокалы за наступающий 1911-й, уповая на мир и благополучие в Новом году.

Что нам недолго блаженствовать в мире и покое, выяснилось достаточно быстро: открыв газеты за второе января, мы обнаружили, что вечером первого новогоднего дня на Клэпэмской пустоши был найден убитый – и этим человеком оказался Леон Берон!

Полицейский нашел тело, которое оттащили и спрятали в кустах. Берона сбили с ног на асфальтовой дорожке неподалеку. Полиция полагала, что он был убит около трех часов утра ударом по голове каким-то инструментом, предположительно ломиком или воровской фомкой. Его часы и цепочка с золотыми пятифунтовыми монетами отсутствовали, так же как и его бумажник из замшевой кожи, который всегда был наполнен соверенами и приколот к внутреннему карману плаща, и полиция, похоже, считала, что мотивом явилось ограбление.

– Что вы об этом думаете, Холмс? – спросил я, когда он просмотрел сообщения.

– Это не ограбление, Ватсон, – заключил Холмс. – Берон почти наверняка информировал полицию об ограблении в Хаундсдитч и нашел для меня Питера Хаана. Теперь его обнаружили мертвым, по некоторым признакам от рук предполагаемых воров. Совпадение, Ватсон, это услужливый помощник ленивого ума. Нет, беднягу Берона убили не за несколько соверенов, а потому что он был шпионом. Это подтверждают ножевые отметины!

– Ножевые отметины? – удивился я.

– Он скончался от ударов по голове, но на теле есть также раны от режущего предмета и ножевые отметины на лице. На каждой щеке острием ножа вырезана буква S. Что это означает?

– Понятия не имею.

– Я рискнул предположить, что это начальная буква слова «spy» [13] или, может быть, его русского эквивалента – шпик («spic»). Кроме того, дважды повторяющаяся буква на каждой щеке может обозначать «Secret Service».[14]

– Вы полагаете, что он был убит за донесения полиции? Или вам? – тут же уточнил я.

– Либо то, либо другое, Ватсон. Кто-то заманил его на Клэпэмскую пустошь. Почему он туда пошел? Он был столь же привержен своим привычкам, как и Майкрофт, а может, даже больше. У Майкрофта три места обитания. У Берона было всего два – комнаты, где он жил, и ресторан «Варшава». Кто же вытащил его на пустошь глухой ночью и под каким предлогом?

Холмс колдовал над газетами весь день, но более никакими умозаключениями не делился. Уже давно стемнело, когда на моей двери пронзительно зазвенел колокольчик. В состоянии полного смятения появилась моя экономка:

– Доктор, в прихожей какой-то господин, говорит, что хочет видеть продавца книг в синих очках! Я сказала, что тут нет никакого продавца, но он настаивает!

Холмс засмеялся:

– Проводи его к нам, Луиза.

Едва она успела повернуться к двери, как та распахнулась и вошел молодой человек с пронзительными черными глазами. Одет он был изысканно, но изрядно взъерошен и заметно возбужден. Он шагнул в комнату, глаза его в волнении блуждали по сторонам. Взгляд наконец остановился на нас с Холмсом, и по лицу пробежала волна смущения и непонимания.

– Где старик – торговец книгами? – резко произнес он.

– Я – торговец книгами, – ответил Холмс, и в его голосе появился простуженный скрип. – Возьмите стул, Морри, и спокойно расскажите, что вас сюда привело.

Морри опустился на стул, разглядывая Холмса.

– Вы – торговец книгами?! – воскликнул он и вгляделся повнимательнее. – И правда! Не зря Берон называл вас умнейшим человеком во всем Лондоне!

– Некоторое преувеличение, я полагаю, – отозвался Холмс своим обычным голосом. – Я всего лишь с особым вниманием отношусь к некоторым особенностям поведения. Но вы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать мою репутацию – вы пришли в связи со смертью Берона.

– Кто вы? – Морри все еще смотрел с подозрением.

– Я – Шерлок Холмс, а это мой друг и коллега доктор Ватсон. Теперь было бы весьма небесполезно представиться нам полностью!

– Шерлок Холмс! – воскликнул молодой человек. – А я – Моррис Стейн. А также Стейни Моррисон. Вы должны помочь мне, мистер Холмс!

– Погодите, – охладил его пыл Холмс. – О какой помощи идет речь?

– Они говорят, это я убил Берона! Говорят, что я увел его на Клэпэм и избил до смерти!

– А вы этого не делали? – уточнил Холмс.

– Нет, мистер Холмс, клянусь вам! Берон был моим другом. Он платил мне, давал работу. Зачем бы мне его убивать?

– Так почему они утверждают, что вы его убили?

– Мы вместе были в «Варшаве» в новогоднюю ночь. Ели, разговаривали, потом я ушел. А теперь все говорят, что я вернулся и что мы вместе ушли в полночь. Этого не было, мистер Холмс. Я ушел… у меня было назначено свидание с одной молодой дамой.

– Насколько я понимаю, Берон вообще редко покидал ресторан внезапно? – продолжал расспрашивать Холмс.

– Да, – откликнулся Моррисон. – Он бы никуда не пошел без особой надобности, особенно так поздно.

– Это, должно быть, кто-то, кому он доверял так, как доверял вам, мистер Моррисон!

– Это не я, мистер Холмс! Я думаю, кто-то обманным путем вытянул его на Клэпэм.

– Каковы могут быть причины?

– В ресторане «Варшава» каждый хотел бы знать, кто натравил полицию на анархистов. Берон жил как раз по соседству с их клубом. Они убили его, потому что считают, что он за ними шпионил, и пытаются обвинить меня, потому что я работал на него!

– Кое-что, пожалуй, проясняется, – согласился Холмс, – но почему я должен помогать вам?

– Потому что я не убивал его, мистер Холмс! – воскликнул Моррисон и замолчал.

Холмс ничего не ответил, и спустя несколько мгновений молодой человек добавил:

– И потому что я могу быть вам полезен!

– Ха! – воскликнул Холмс. – И чем же это?

– Я могу сказать вам, куда Питер Хаан посылает информацию и откуда он получает распоряжения!

Глаза Холмса заблестели.

– Я буду с вами достаточно откровенен, Моррисон, – начал он. – Я не знал, вы ли убили Берона, когда вы только что появились, но у меня к тому моменту уже сложилось мнение, что его убили за передачу информации. У вас не было причин делать это. С вашей стороны, убивать Берона и оставлять отметины на его трупе, чтобы разоблачить его как шпиона, было бы отъявленной глупостью, так как это привлекло бы внимание и к вашим делам. И тем не менее вы могли бы быть одним из предполагаемых убийц. Если я и помогу вам, то только потому что верю в вашу невиновность, а не из-за того, что вы можете мне рассказать о Питере Хаане.

– Почему вы думаете, что он невиновен? – вмешался я.

– Потому что он мог бы явиться сюда сегодня вечером и сказать, что снабдит меня кое-какой информацией, если я ему помогу, но он этого не сделал. Он просил меня помочь ему, потому что он не виновен.

Он опять обратился к Моррисону:

– Я не гарантирую, что помогу вам избежать облавы, которая на вас начнется, но я сделаю все возможное.

– Не смею просить о большем, мистер Холмс.

– Теперь расскажите, что вы знаете о Питере Хаане.

– Я временно, на рождественских заказах, поработал у него. Довольно скоро я заметил, что это не обычная булочная. Он каждый день получал письма со всех концов страны.

– Что за письма? – спросил Холмс.

– Конверты по большей части надписаны от руки, некоторые иностранцами – во многих цифра «один» на адресе с хвостиком, как пишут на континенте, в других встречались неправильно написанные слова.

– Откуда они приходили? – уточнил Холмс.

– Со всей Англии, – ответил Моррисон, – а иногда из-за границы – из Амстердама, Дублина, Нью-Йорка…

– Вы хоть сколько-нибудь представляете, о чем они?

– Я заметил, что Хаан никогда на них не отвечает, а пишет всего по письму в день. Несколько раз я предлагал свои услуги, но он всегда отправлял письма сам. Однажды вечером, когда он улегся спать, а нас оставил работать, я заглянул в его кабинет.

– И что вы там обнаружили?

– Письма, которые пришли в то утро, мистер Холмс, – доклады германских агентов со всей страны и тетрадь с копиями бумаг!

– Тетрадь с копиями! – воскликнул Холмс. – Неужели он так глуп!

– Они весьма методичны, эти немцы, они все записывают, все хранят. В его тетради содержались копии отчетов, которые он посылал своему хозяину. У меня хватило времени узнать, кому отправлялись эти отчеты. – Он вытащил из кармана листок бумаги и вручил его Холмсу.

Холмс пробежал глазами по строчкам и просиял.

– Просто замечательно! – закричал он. – Вы великолепно справились с делом, и в знак благодарности я сделаю для вас все, что только смогу.

Он отослал Моррисона, наказав ему затаиться, а мы на следующее утро поспешили в контору Майкрофта. К нашему изумлению, его там не было, но спустя некоторое время он нашелся в заново отстроенной комнате для посетителей в клубе «Диоген», где тем же вечером мы просмотрели газеты.

В меблированных комнатах на Сидней-стрит в Степни полицией была обнаружена и окружена преступная банда анархистов. Анархисты тотчас открыли огонь, и было решено прибегнуть к помощи армии. Окруженные семью сотнями солдат, те продолжали сопротивляться даже тогда, когда против них применили пулемет «Максим».

При сем лично присутствовал министр внутренних дел мистер Уинстон Черчилль и, когда дом загорелся, приказал пожарной бригаде не вмешиваться и дать ему догореть.

В развалинах обнаружили тела двух анархистов, но Элиасса, или «Художника Питера», как называли его газеты, нигде не было. Полиция, по всей видимости, не знала его настоящего имени, поскольку, назначая за его поимку вознаграждение в пятьсот фунтов, называла его «Питер Пятков». Пока все безрезультатно и бандит по-прежнему на свободе.

Это чрезвычайное событие в самом центре Лондона произвело настоящий взрыв возмущения и привлекло повышенное внимание общественности к убийству Берона. Теперь Моррисон был официально признан человеком, которого видели вместе с Бероном последним.

Холмс приветствовал брата улыбкой:

– Так ты был в Ист-Энде, дорогой братец?

Майкрофта это ничуть не позабавило.

– Если у кабинета министров хватает ума подставлять себя под пули убийц, я не понимаю, почему департамент гражданской службы должен подвергаться столь безрассудному риску. Да, я действительно был в Ист-Энде, а теперь ты хочешь сказать мне, что этот Моррисон не убивал Леона Берона?

Холмс удивленно поднял брови.

– Я вижу, опасность не повлияла на твою способность рационально мыслить, – заметил он. – Да, именно поэтому я здесь и нахожусь.

– С чего ты взял, что я могу чем-нибудь помочь? – спросил Майкрофт, вытаскивая табакерку.

– Мне кажется, вопрос заключается не в том, что ты мог бы, Майкрофт, а в том, что ты должен. Даже из газетных сообщений ясно, что он является жертвой политических интриг.

– Но с этими интригами скоро будет покончено. Двое из анархистских лидеров убиты, за остальными охотятся по всему Ист-Энду. Есть дела и поважнее, чем судьба какого-то Стейни Моррисона.

– Все было бы так, если бы врагами Моррисона являлись анархисты, – возразил Холмс, – но если, как я считаю, Берона убили за связь со мной, тогда Моррисон по-прежнему в смертельной опасности.

Видно было, что Майкрофт размышляет.

– Это не так-то просто, брат, – наконец произнес он. – Общественность знает, что на Моррисона объявлен розыск. Свидетели от Скотленд-Ярда утверждают, что видели их вместе с Бероном на пути к Клэпэмской пустоши, а сегодняшние события подхлестнули недовольство и волну протеста против политических группировок. Эта организация то и дело выкидывает всякие фокусы; боюсь, я не в силах предотвратить арест и суд над Моррисоном!

– Эх, Майкрофт! – вздохнул Холмс. – Арест и суд не такая уж напасть. Куда хуже, если его повесят после всего этого! Надеюсь, это ты можешь предотвратить!

– Мне нужно тщательно все обдумать, – ответил Майкрофт. – Дай мне немного времени.

К какому соглашению пришли братья, я так и не узнал, поскольку не присутствовал на их следующей встрече. Знаю только, что после этого Холмс дал сигнал Моррисону, чтобы он выходил из укрытия. Через неделю после Нового года его арестовали за завтраком в кафе в Ист-Энде и обвинили в убийстве Берона.

Судебный процесс против него был беспрецедентен. Огромное количество свидетелей в один голос утверждало, что они с Бероном покинули ресторан «Варшава» вместе, что у Моррисона был с собой тяжелый сверток и что на улице их видели тоже вместе. Какой-то кебмен говорил, что довез обоих до Клэпэмской пустоши, а обратно взял одного только Моррисона. Появилась также девушка, которая видела Моррисона после убийства с золотыми монетами Берона, и юноша, который видел Моррисона с пистолетом, правда, оба они отозвали свои показания. После суда магистрата на кебмена (который один раз уже менял свои показания) напали три головореза, которые были приговорены к каторжным работам, хотя никто так и не смог разобраться, в чью пользу они пытались воздействовать на свидетеля.

В марте суд закончился признанием Стейни виновным и вынесением смертного приговора. Апелляция была отклонена, но в такой форме, что двенадцатого апреля министр внутренних дел смягчил приговор и заменил его пожизненным заключением. Холмс хитро улыбался, когда читал об этом в газете.

– Не понимаю, чему вы так рады, Холмс, – заметил я. – Вы говорили, что верите в невиновность Моррисона. А теперь бедняга обречен на пожизненное заключение.

– Мой дорогой Ватсон, – ответил Холмс. – Публика, которая шумит и толпится на Олд-Бейли[15], жаждет посмотреть сенсационный процесс по делу об убийстве и готова ждать всю ночь, чтобы увидеть вывешенный сертификат на смертную казнь, но тотчас теряет всякий интерес к человеку, приговоренному к пожизненному заключению. Начиная с сегодняшнего дня, где бы ни находился Стейни Моррисон, его судьба будет покрыта мраком полной безвестности.

Я не понял его ответа ни в то время, ни несколько лет спустя, но некий намек на объяснение дал мне случайно встреченный Этэлни Джонс. Он окликнул меня в пивной и за стаканчиком рассказал, что теперь служит в подразделении контр-разведки министерства обороны (тему эту, мне кажется, ему не следовало бы обсуждать, а особенно в пивной). Не зная ничего об участии Холмса в клэпэмском деле, он осторожно намекнул, что Моррисон, вместо того чтобы отбывать пожизненное заключение, на самом деле находится где-то на севере Англии и раскрывает там заговор против премьер-министра!