Шива из стали

22

Оборона на собственной территории, бесспорно, дело паршивое. Стреляя здесь, ты прежде всего неминуемо решаешь вопрос о собственном выживании. Но состояние обороны несёт в себе и кое-какие преимущества. Каждый рядовой под командой Норманди теперь превратился в солдата с передовой. Даже те, кто обычно занимается исключительно сидячей работой, теперь вооружились, а уж они-то знают, как пользоваться оружием. Каждый рядовой на базе вдобавок понимает, что ничего не теряет, сражаясь до последнего дыхания. Люди на астероиде припёрты к стене. Отсюда никуда не ускользнёшь.

– Ага, я Гарри Сильвер. И был настолько любезен, что искал вас.

– О-о? – Гавот чуточку расслабился. Вряд ли арестовать его послали бы только одного человека. Он от всей души надеялся, что истина о двух его последних убийствах не всплыла на свет. Потому что если бы она раскрылась, бегство для него превратилось бы в настоятельную необходимость.

Гавот не был профаном в земных законах во всех их многочисленных вариациях, и ему не требовался адвокат, чтобы объяснить, что обстоятельства последних убийств крайне отличались от сходных событий его прошлого. Во-первых, они перевели его из разряда рядовых убийц в доброжилы, что на многих планетах считается более страшным преступлением. Во-вторых, что более важно, его вину отягощает тот факт, что он принял присягу Военно-космического флота, а посему подлежит суду по законам военного времени.

Если его будут судить на Гиперборее – он до сих пор считал, что это маловероятно – его дело заслушает военный трибунал. Конечно, располагая лишь сомнительными, спорными косвенными уликами трибунал вряд ли сможет вынести обвинительный приговор, но если такой приговор будет всё-таки вынесен, он станет настоящей катастрофой. А наказание за дезертирство, предательство и провидение ведает какие ещё преступления, будет не каким-то там ещё одним пожизненным заключением, накладывающимся на те, которые он уже якобы отбывает, – он просто утратил им счёт, – нет, вместо этого его накажут смертью, и после оглашения приговора он окажется у стенки не позже чем через пару часов, а то и через пару минут.

Скорее всего, решил Гавот, расстрел двух человек на корабле Сильвера отнесли на счет берсеркеров, и власти просто намерены отправить его обратно в тюремный госпиталь на Бане. Но и этой участи он предпочёл бы избегнуть по мере возможности. Если корабль Гарри Сильвера – единственный уцелевший звездолёт, то надо как-то заключить сделку с Гарри Сильвером.

– Пропустим по глоточку? – предложил Гарри. – По-моему, у нас есть немного времени в запасе.

– Непременно.

– Кое-какая часть стеклотары в баре была ещё цела, когда я туда заглядывал. Изумительное везение. Пойдём, обсудим космический полёт.

– Я весь к вашим услугам.

Они уже шагали вперёд, и Гавот переступил через оторванный рукав чьего-то скафандра, не задумываясь над вопросом, есть ли внутри человеческая рука. Трупы и обломки вражеских машин расшвыряны по комнатам и коридорам вперемешку с обломками всего имеющегося на базе оборудования, вплоть до ремонтных роботов и расстрелянных роботов-курьеров. Только заложенная в проект грандиозная избыточность систем не позволила им отключиться напрочь.

Пока ещё никто не сумел в точности подсчитать, сколько же берсеркеров-десантников приземлилось на астероиде, хотя комендант велела одному из членов команды бросить все остальные дела и выяснить эту цифру; равно как не удалось пока и более-менее точно выяснить число уничтоженных машин. Следовательно, никому не известно, сколько же в точности берсеркеров ещё может скрываться в укромных местах.

Но в человеческой цитадели вычислительного центра крепла надежда, что архивраг Шива испарился во время самоубийственного взрыва императора. По крайней мере, самый ужасный из берсеркеров пропал без вести, и люди могут надеяться, что он утратил связь со своими легионами убийц.

Комендант Норманди не смогла бы определить, сколько именно часов длилось сражение, от первого обнаружения врага до последнего выстрела. Когда же она позже прочла цифры в окончательном официальном отчете, они показались ей попросту несущественными.

Час за часом её доблестное войско, поначалу пребывавшее в численном меньшинстве, но опиравшееся на массированную поддержку автоматов, мигательное и альфа-спусковое оружие в руках, давало отпор захватчикам в коридорах, в жилых комнатах и рабочих помещениях. Изрядная часть сооружений теперь пришла в негодность, хотя некоторые участки станции остались на диво нетронутыми. Конечно, человеческие реакции слишком медлительны, чтобы хорошо себя зарекомендовать в подобном состязании, но их эффективность повышали механические и оптоэлектронные средства, а в этих стенах люди вдобавок располагали и тем значительным преимуществом, что знали территорию как свои пять пальцев.

– Лейтенант Сильвер наверняка захочет взглянуть на это. – Комендант смотрела на голографическую запись, которую собиралась показать Гарри, когда тот вернётся. Марут сам передал послание со своего гибнущего эсминца, удалённого на пару миллионов километров и теперь дрейфующего по долгой орбите вокруг огромного белого светила. Марут докладывал, что, по его мнению, ни один из врагов, вступивших с ним в бой, не сумел ускользнуть, но и его корабль обречён. Так или иначе, когда послание долетело до базы, капитан был уже мёртв.

В записи Марут наконец-то признал правильность мнения Гарри об их запланированной атаке на Летний Край – она окончилась бы катастрофой.

– Наверно, не менее ужасной, чем нынешняя, – погибающий офицер на головизоре сумел выдавить из себя блёклую улыбку.

– Катастрофа для вас, капитан, – тряхнула головой Норманди, – но мы-то ещё здесь. Любое сражение с берсеркерами, после которого остаётся в живых хоть кто-нибудь – уже победа.

Просто невозможно определить, на кого в данном случае работает время – на жизнь или на смерть. Какая из сторон может иметь веские основания надеяться, что к ней подкрепление прибудет раньше?

Быть может, Шива ещё рассчитывает на прибытие машин-убийц, но человеческая помощь вызвана и должна прибыть в ближайшие день-два.

Роботы-курьеры по-прежнему прибывали более-менее регулярно, по обычному графику, с других баз и из широко раскинутой сети человеческих разведустройств.

Вычислительный центр по приказу коменданта то и дело покидали небольшие группки одетых в скафандры высшей защиты людей, в затылок друг за другом пробираясь через потайной коридор, первоначально предназначавшийся для хранения хозяйственного инвентаря. Другие группки возвращались, чтобы перекусить и отдохнуть. Их неизменной боевой задачей была страховка стоящей «Волшебницы», чтобы враг не смог добраться до неё. Когда эта задача будет решена, необходимо будет устроить облаву на все уцелевшие вражеские машины и прочесать базу частым гребнем.

Объём вражеских радиопереговоров постепенно убывал, скатившись с хаотического шквала до случайных выплесков математических кодов. И теперь ни один из детекторов коменданта не улавливал ни одного сигнала берсеркера уже полных десять минут.

В какой-то момент люди в попытках разыскать врага испробовали знакомую тактику, посылая впереди себя робота в надежде, что тот заставит сработать хитроумные мины, которые мог оставить враг. Беда лишь в том, что стандартные роботы-стюарды и ремонтники слишком наивны и не способны пробираться вперёд украдкой. А враг чересчур умён, чтобы раскрыть свою позицию до тех пор, пока в радиусе уничтожения не окажется достаточное количество живых единиц.

Стараясь двигаться по возможности бесшумно, насколько это удаётся человеку в скафандре высшей защиты, и неминуемо поднимая больше шума, чем берсеркеры-андроиды, отделение в бронескафандрах колонной по одному огибало угол в одном из коридоров, двигаясь по маршруту, проходящему через лазы и трубопроводы, через рваные пробоины в некогда могучих стенах и воронки в полах. Куда бы они ни пошли, повсюду натыкались на разрушения различной степени, а также массу терпеливо вспыхивающих огней тревоги.

Охотники стали дичью, и наоборот. Время от времени людям удавалось ликвидировать берсеркера. Однажды поперёк дороги прокатился обычный ремонтный робот, совершенно невинный, но не слишком умный, и нервный человек выпустил заряд, расстреляв его в клочья.

– Если ты успеваешь увидеть, как он движется, – назидательно поведал ему ветеран-тамплиер, – и если он движется прочь от тебя – вряд ли это берсеркер.

Лифты стали ловушками для машин-убийц, пытавшихся воспользоваться ими. Некоторые массивные, почти непробиваемые двери раскрылись, когда поднялась стрельба, и пришли в действие, прочно перекрыв коридоры в стратегических точках, так что база оказалась разделена на ряд изолированных отсеков, оборонять каждый из которых было гораздо легче, хотя и по-прежнему связанных между собой потайными коммуникационными ходами. А коменданту базы было известно, как сгенерировать набор кодов, открывающих двери вновь.

В самые трудные моменты Гарри терзала мысль, что Летний Край в своём новом обличье гнезда смерти, вероятно, имеет зал трофеев своего рода. И его предыдущий мысленный образ этой колонии изменился: теперь он видел человеческие тела, особенно мозги, тщательно сберегаемые для изучения. Прекрасно сохранившиеся, но необратимо умерщвлённые; убиты даже бактерии, которые в противном случае уничтожили бы их распадом.

Враг, наводнивший человеческую базу, при всяком удобном случае старательно расстреливал осветительные приборы – машины рассчитывали, что будут видеть в темноте лучше, чем обороняющиеся – и выводил из строя все системы энергопитания и жизнеобеспечения. Но строители базы сделали узловые компоненты этих систем почти недосягаемыми и обеспечили системы огромным запасом прочности.

Во многих комнатах и коридорах мебель и оборудование, стены, полы и потолки сильно пострадали от стрельбы. Воздух утекал через десятки сравнительно мелких пробоин, но пока что генераторы и аварийные запасы покрывали потери. Сирены тревоги, на которые уже много часов никто не обращал никакого внимания, всё ещё завывали, а ремонтные роботы хаотически, бестолково бегали или катались повсюду. Или методически бездумно и терпеливо работали, осуществляя один мелкий ремонт за другим, в то время как мир существ, которым они служили верой и правдой, рушился в тартарары.