Школа любви

Глава 15

Войдя в спортзал, Саймон осмотрелся. Возле беговой дорожки он заметил того, кто был ему нужен. Роджер Уэстмор, видимо, закончил занятия или просто сделал перерыв. Он стоял у тренажера и концом свисающего с плеча полотенца отирал пот с лица.

Саймон был настроен решительно. Эта странная командировка начинала действовать ему на нервы. Поведение Уэстмора казалось ему возмутительным, а безумная игра, которую они затеяли с Фэй, совершенно выбила Саймона из колеи.

— Роджер, мне нужно поговорить с вами.

Уэстмор нехотя повернул голову и встретился глазами с Саймоном.

— Я собирался поговорить с вами после ланча.

Неужели? — со злостью подумал Саймон. За все время их с Фэй пребывания здесь Уэстмор удостоил их беседой от силы раза три. В другой ситуации Саймон не потерпел бы подобного отношения к себе и к своему времени, но он был слишком увлечен романом с Фэй и потому не отреагировал должным образом на поведение клиента. Но, по-видимому, «медовый месяц» закончился. Сегодня утром, когда они расставались, Фэй вела себя холодно и сдержанно. Наверное, это к лучшему.

— В чем дело, Гарднер? — спросил Роджер Уэстмор с легким раздражением.

— Это вы мне ответьте, в чем дело. Я торчу здесь уже четыре дня, и не услышал от вас ничего дельного. Теперь мне все известно. Не понимаю, почему вы так повели себя. — Саймон огляделся по сторонам, желая удостовериться, что их никто не слышит. — Речь идет о злоупотреблении транквилизаторами, — произнес он, внимательно наблюдая за реакцией Уэстмора.

— Как, черт возьми, вам удалось узнать об этом? — Роджер Уэстмор пожал плечами. — Ладно, теперь неважно. — Он прищурился. — Вы собираетесь использовать эту информацию?

— Если вы наймете меня, если вам это нужно, если это поможет нам, то да.

В этот момент Саймон отчетливо представил серьезное задумчивое лицо Фэй, и что-то кольнуло в груди.

Затем перед его мысленным взором появился отец. А вдруг что-то похожее случится с ним? Ведь при разводе Кэтрин подобно Уэстмору могла бы использовать недостатки и слабости супруга против него. Как отреагировал бы на это сам Саймон? Ни за что на свете не хотел бы он оказаться на месте адвоката, который будет представлять в суде Кэтрин, который будет вынужден хитрить и вытаскивать на свет Божий чужое грязное белье. Так, как, к сожалению, не раз приходилось поступать Саймону, когда он разбирал чьи-то отношения…

Уэстмор неожиданно расхохотался.

— Я тоже кое-что выяснил. В вашей фирме прекрасная детективная служба. Мне это нравится. — Он протянул Саймону руку. — Можете считать, что я вас нанял.

Саймон ответил на пожатие, скрыв неприязнь.

— Вы не пожалеете, Роджер. «Джойс, Мередит и Гарднер» не обманет ваших ожиданий. Но есть одно обстоятельство, которое мы должны прояснить в первую очередь.

— Какое еще обстоятельство? — хмуро пробурчал Уэстмор.

Саймон наклонился к его уху и самым задушевным тоном, на какой только был способен, объяснил:

— Я всегда любил игры в мяч. Но мне очень бы не хотелось, чтобы в мою корзину целился мой собственный клиент! Моя репутация не позволяет мне допускать подобное. Либо вы доверяете мне, либо нет. Если вы еще раз затеете за моей спиной какую-нибудь игру, меня здесь не будет.

— Договорились, — бодро отозвался Уэстмор и, извинившись, вернулся на тренажер.

Саймон направился к выходу. Итак, ему удалось выяснить отношения с клиентом и при этом не потерять его. К тому же Уэстмор остался доволен, проделанной работой и принял решение без колебаний.

Делать для Уэстмора что-то большее, чем для всех остальных своих клиентов, Саймон не собирался. Он был намерен, как обычно, просто добросовестно выполнить свои обязанности и честно отработать гонорар. Но вместо привычного прилива сил в его душе творилось сейчас нечто непонятное. У Саймона было четкое ощущение, что дело Уэстмора может каким-то образом повлиять на всю его дальнейшую жизнь, поставить под угрозу его будущее — не карьеру, нет, — а то, о чем раньше он и не мечтал.

Чего раньше у него просто не было.

Хотя Саймон вовсе не хотел затевать ненужное выяснение отношений, он считал, что им с Фэй необходимо поговорить до возвращения в Сидней. Саймон не мог признаться даже самому себе, что просто ищет повод для разговора с ней — ему нужна была эта последняя встреча.

Фэй защелкнула замок чемодана. Нужно, как можно быстрее, уехать из Рокгемптона, пока она еще способна здраво мыслить. Влюбившись в Саймона, она открыла в себе новую, ей самой неведомую раньше Фэй Баркли, но потеряла себя прежнюю — упорно продвигающуюся к заветной цели, концентрирующую все свое внимание и силы на работе. Ту Фэй, которая никогда не хотела иметь мужа, семью.

Ту Фэй, которая если и позволяла себе изредка помечтать о Саймоне Гарднере, то, как о несбыточной мечте.

Теперь ничего уже не вернешь. Трудно будет опять превратиться в хладнокровную и беспристрастную мисс Баркли, в Снежную Королеву, претендентку на получение статуса партнера в фирме «Джойс, Мередит и Гарднер». Женственная и соблазнительная Фэй отныне всегда будет жить в ней. Та Фэй, для которой переживания и чувства Шэрон Уэстмор намного важнее карьеры.

Она изменилась. А когда вернется домой, ей, по всей вероятности, придется столкнуться с еще кое-какими переменами. Нужно будет привыкать к жизни без Саймона. Ее первой настоящей и, возможно, единственной любви в жизни. Который не доверяет женщинам. Который пришел на первое свидание с ней из любопытства, а на последующие — из желания узнать, чем закончится игра.

Который убежден, что чудес на свете не бывает, что счастливая семья возможна только в сказках…

Неожиданно зазвонивший телефон отвлек Фэй от размышлений. Она подняла трубку.

— Слушаю.

— Мисс Баркли? — услышала Фэй незнакомый низкий мужской голос.

— Да. Представьтесь, пожалуйста.

— Дежурный администратор отеля. Меня попросили передать вам, что ваш деловой партнер будет ожидать вас в своем номере в восемь часов вечера. Ему необходимо побеседовать с вами.

— Спасибо, — пробормотала Фэй и дрожащими руками положила трубку на рычаг.

К горлу Фэй подступил комок, казалось, это ее сердце рвется из груди и вот-вот выскочит наружу. Больше никаких свиданий и игр. Деловая встреча. И уж конечно никаких объяснений в любви…

Фэй Баркли, целеустремленная, непреклонная, опытный адвокат, никогда не посмела бы отказаться от деловой беседы с одним из своих боссов. Но сейчас в Фэй говорила женщина, и эта женщина чувствовала, что именно теперь необходимо отступить. Фэй подняла чемодан.

Сейчас ей не выдержать этой последней встречи с Саймоном. Она понимала Саймона, — он собирался сделать правильный шаг. Правильный с точки зрения адвоката, собирающегося представлять в суде интересы Роджера Уэстмора. Фэй поступила бы точно так же еще несколько дней назад. Но не теперь.

Теперь Фэй обрела себя. Вместе с этим пришло прозрение. Ей многое стало понятно: что выбранный ею жизненный путь не приведет ее к счастью, что невозможно завоевать любовь родителей, которые никогда не скрывали равнодушия к ней, что изменить взгляды Саймона не в ее силах. Видит Бог, она старалась!

Очень жаль, что только ей одной удалось переосмыслить многие вещи за время этой командировки. В противном случае она не покидала бы Рокгемптон в одиночестве.

Фэй смахнула покатившуюся вдруг по щеке слезинку. Она затеяла рискованную игру, пожелав преподать Саймону урок. Он не захотел остаться в долгу. Потом игра увлекла их обоих. Ни один из них и не подозревал, что их связь может повлечь столь серьезные последствия. Они зашли слишком далеко.

Нет, подумала Фэй, мне не стоит идти к Саймону сегодня, я только понапрасну растравлю себе душу. Нужно оставить ему у администратора записку, и поскорее уехать. Домой.

Уехать одной.

Саймон нервно расхаживал по номеру. В девять часов он понял, что Фэй не придет. В десять он достал из бара виски и выпил его не разбавляя, но алкоголь не помог справиться с отвратительным настроением. В половине одиннадцатого в дверь постучали.

Невыносимо было осознавать, что Фэй так обошлась с ним. Злость и обида разрывали сердце Саймона на куски. Независимо от того, для какой беседы он пригласил ее сегодня — деловой или личного характера, Фэй должна была хотя бы сообщить ему об отказе.

Саймон открыл дверь и непонимающе уставился на Шэрон Уэстмор. Меньше всего он ожидал сейчас увидеть именно ее.

— Чем, могу быть полезен?

— У меня для вас письмо. — Она протянула ему белый фирменный конверт курортного комплекса Уэстмора. — Я должна была передать его вам до восьми часов, но не смогла. В ресторане случилась маленькая неприятность, и мне пришлось ее улаживать. — Шэрон покачала головой. — Очень прошу извинить меня.

— Вам не следует извиняться.

Саймон поймал себя на мысли, что Шэрон Уэстмор ему гораздо симпатичнее, чем ее муж. А он, зная маленькую тайну этой женщины, готов использовать ее ей во вред. Это ему впору извиняться перед миссис Уэстмор.

Саймону стало стыдно. За всю многолетнюю практику с ним еще не случалось ничего подобного. Он никогда не испытывал желания попросить прощения за то, что добросовестно выполняет свою работу. Саймон взглянул на Шэрон. Ее лицо было уставшим и расстроенным. Саймон задумался: почему он раньше не обращал внимания на выражение ее глаз? Или на его отношение к Шэрон настолько повлиял разговор с Фэй? В любом случае сейчас ему вдруг тоже захотелось найти какой-нибудь другой способ защиты интересов Роджера Уэстмора, который не причинит Шэрон боли и страданий. А существует ли такой способ?

— Вы могли бы послать кого-нибудь ко мне. — Он повертел в руках конверт. — Почему вы сами принесли письмо?

— Если Фэй так относится к вам, значит, вы хороший человек.

— Так вы разговаривали с ней? — напряженно спросил Саймон.

Шэрон кивнула.

— Перед ее отъездом. Фэй поехала в Сидней. Уверена, из письма вы все поймете.

Саймон жестом пригласил ее войти.

— Проходите, пожалуйста.

Шэрон прошла в номер и скромно села в кресло, понимая, что Саймону не терпится прочесть письмо.

Итак, Фэй не имела намерения обидеть его, по крайней мере, не забыла о правилах хорошего тона. Это слегка улучшило настроение Саймона. Он распечатал конверт и принялся читать письмо.

«Очень сожалею, что не пришла на встречу, но я никогда не вступаю в борьбу, если уверена, что проиграю. Эта поездка раскрыла мне глаза на многие вещи: я лучше узнала себя и поняла, чего хочу от жизни.

Я отправляюсь домой. К сожалению, должна отказать тебе в этой последней встрече. Мне было хорошо с тобой. С любовью, Фэй».

Сердце Саймона сжалось от боли.

— Заканчивать отношения всегда сложно, — сказала, внимательно наблюдавшая за его лицом Шэрон. В ее глазах отражалось сочувствие.

— Наверное, вам это известно, как никому другому.

Она кивнула.

— Я прекрасно понимаю, что не смогу удержать Роджера, если он не хочет оставаться со мной. Помните, вы посоветовали мне нанять адвоката? Наверное, вы подумали, что я проигнорировала ваши слова. Но это не так. Я тоже подготовилась к суду.

— Что ж, замечательно.

— Я не уверена, что должна так поступать. Но брак уже не восстановишь. А на суде мне нужно будет защищаться.

Саймон дружелюбно улыбнулся.

— Значит, я натолкнул вас на эту мысль?

— Возможно. Я не хочу сдаваться. Но сначала мне нужно поговорить с вами. — Шэрон достала из кармана элегантного пиджака конверт и протянула его Саймону. — Я не настолько наивна, как воображает мой муж. Догадываюсь, что он собирается пустить в ход кое-какую негативную информацию обо мне. Сообщите ему, что я тоже вооружена.

Саймон заглянул в конверт. Компрометирующие фотографии!

Уэстмор в обществе молодой женщины. Их позы, улыбки, взгляды — все свидетельствует о том, что между этими двумя любовная связь. Итак, в руках Шэрон доказательство неверности ее супруга. Саймон тяжело вздохнул.

— Она, — одна из наших сотрудниц. Очень молодая и неопытная. — В голосе Шэрон прозвучали нотки горечи. — Клянусь вам, он был совершенно другим, когда мы поженились. Роджер изменился уже в преклонном возрасте, после сердечного приступа. — Она покачала головой и вздохнула.

Саймон понимал ее чувства.

— Вы собираетесь воспользоваться этим, Шэрон?

— Я не хочу придавать огласке то, что знаю. И потом, у меня есть дочь, а она для меня намного дороже денег, которые я могла бы получить в результате раздела имущества.

Саймон растерялся. Перед ним сидела женщина, держащая в своих руках отличное оружие для защиты своей чести и отстаивания прав. Но ради спокойствия дочери она готова была пожертвовать своими интересами. С таким феноменом Саймон столкнулся впервые. Уникальное создание! Как и Фэй, сумевшая разглядеть в Шэрон Уэстмор такое качество, как неподдельная порядочность.

— Мистер Гарднер?

Саймон откашлялся.

— Простите, но тогда зачем вам эти фотографии, если вы не собираетесь воспользоваться ими?

— Я сказала, что не собираюсь публично демонстрировать их, но если меня вынудят, то мне придется защищаться. — Шэрон говорила с горечью, но твердо и решительно. — Мне очень не хочется причинять боль дочери, тем более заставлять ее разочароваться дважды. Знаете, почему я завела этот разговор? У меня к вам просьба: покажите фотографии Роджеру. Кстати, негативы лежат в моем банковском сейфе. Если он задумал опорочить меня, я сделаю ответный шаг. Я хочу справедливости. Я помогала ему вести дела, занималась воспитанием ребенка. У меня нет другого источника дохода, кроме этого комплекса. Все должно быть разделено по-честному. — Шэрон не выдержала и всхлипнула.

К горлу Саймона подступил ком. Ему было обидно не только за эту женщину, он вдруг вспомнил об отце. Бедняге тоже предстояло пройти через подобный кошмар.

— Надеюсь, этого будет достаточно, — справившись со слабостью, сказала Шэрон. — Если Роджер намерен загнать меня в угол, я буду бороться.

— Я вас понимаю. Я передам фотографии вашему супругу. И поговорю с ним. Обязательно позаботьтесь о себе: наймите хорошего адвоката.

Она кивнула и благодарно улыбнулась.

— Фэй была права относительно вас. Только вы сами должны в это поверить. До свидания, мистер Гарднер.

— Спокойной ночи.

Шэрон Уэстмор ушла, оставив Саймона наедине с компрометирующими его клиента фотографиями и письмом от Фэй. Саймон сел в кресло и задумался. Он никогда не считал себя трусом, но сейчас осознавал, что ведет себя именно так. Он боится сделать решительный шаг. Боится изменить свою жизнь, хотя знает, что это необходимо.

Он и Фэй полюбили друг друга. Но у нее хватило смелости признаться в своих чувствах. Он же в свою очередь решил прикрыться благородной причиной: желанием защитить ее от якобы неминуемых последствий, которые могли поставить под угрозу карьеру Фэй. На самом же деле Саймон придумал это объяснение из боязни взглянуть правде в лицо, из страха признать свою любовь, открыто заговорить о ней.

Итак, теперь ему все было ясно. Он всю свою жизнь старательно пытался избегать любви и серьезных отношений, пока не угодил в ловушку.

Хотя роман с Фэй трудно назвать ловушкой. Скорее это слово больше подходило к его прошлой пустой, не имеющей смысла жизни.