Школотрон

Глава 10

Время как будто остановилось. Мозги работали с бешеной скоростью. Я понял, что это не обычные быдланы, а настоящие отморозки. Не хило для простого школьника. Правда, я не совсем уж простой.

В отличие от прошлых раз, разговаривать было некогда. Только грубая сила. Смертельная сила! Здесь и сейчас.

Ублюдки переглянулись, не ожидая, что я смогу уклониться. По их лицам было заметно, что накинутся всей толпой и замесят…

Тогда я вытянул правую руку, напрягся, что было сил и заорал: сдохни. У меня была магия. Необычная, странная сила, которая непонятно как действовала, и могла сейчас спасти жизнь.

Я понадеялся на нее, хотя шансы были слишком малы. Но в этот раз удача не подвела. Мужик выронил артефакт, упав на колени. Он схватился за голову и застонал, как тяжело раненный.

При этом стало тошнить, голова слегка закружилась. Похоже, что-то типа отдачи. Я поразил козла, а взамен получил урон.

Разбираться пока не было времени. Я видел как в замедленной съемке две высокие тени, которые рванулись вперед.

Сильно пнул старые листья, лежащие под кустами. Нос тяжелого ботинка поднял столб пыли, гнилой листвы, мелких веток.

Насильники такого не ожидали. Они понимали, что ничего не случилось, но машинально отвлеклись на секунду, что стало роковой ошибкой.

Я резко бросился им навстречу (слава богу, тело было проворным). Потом, без лишних слов, воткнул гвоздь в шею ближнему дядьке. Полилась кровь, мужик захрипел и упал.

Другой заревел, как медведь. Его арматура пронеслась возле виска, чуть не лишив меня уха. Воспользовавшись небольшим ростом, я ловко пригнулся, ударил козла под колено, ткнул гвоздем в живот, не глубоко, но вполне ощутимо.

Тот отскочил назад, споткнулся о палку и упал на спину. Я наступил ему в пах, наклонился, вырвав железку.

Все произошло очень быстро. Я действовал словно боевой робот последнего поколения. Школьники так не могут. Школьники вообще мало что могут.

Гад это все понимал, мычал и пялился на меня, будто сошел с ума. Из его рта вырвался сдавленный звук. Возможно, дядька желал что-то сказать.

Но сейчас не время охренительных историй. Я не стал его слушать. Вместо этого, замахнулся на автомате, и что было сил врезал по башке железякой. Ублюдок вздрогнул, развалившись на листьях. Походу, я его вырубил.

Сзади послышался шорох, едва заметный, но все же. Вряд ли это мышка-норушка искала свой сраный домик…

Я напрягся насколько это возможно, развернулся с бешеной скоростью и заметил «парня с мигренью», который пытался встать.

Резкий взмах арматурой. Челюсть насильника разлетелась в кровавые осколки, а тело свалилось на землю.

Так, уже кое-что, но не очень. Возможно, кто-то и сдохнет. Но я ведь даже не насладился. Не насилие, а легкий массаж получается. Черт, еще Ини.

Девушка стояла на коленях все также, не думая сваливать. Хорошо хоть рот свой закрыла. На это интеллекта хватило.

Я бросил арматуру в кусты, сухо сказал «Идем». Ини стояла неподвижно, продолжая косплеить статую Навальному на Болотной площади.

Можно было сбегать домой, согреть горячего шоколада. Взять его вместе с пледом и принести несчастной принцессе, чтоб она вышла из состояния шока. Но в психологии есть другие более действенные методики.

Как настоящий психолог, я быстро бросился к дамочке, схватил за волосы и потянул на себя.

Ини вздрогнула, завизжала, поднявшись с земли. Очевидно, ей стало лучше, депрессивное состояние сменилось бодрой активностью. И никаких химозных таблеток!

Чтоб закрепить эффект, я тянул сестру какое-то расстояние, пока мы не зашли во двор дома, где горели тусклые, но всё-таки, фонари.

Девушка стонала, материлась и всхлипывала. Верные признаки здорового организма. Понимая, что сеанс терапии окончен, я отпустил сиседку.

Она закрыла лицо руками и зарыдала. Черт, неужели печалится, что я не позволил ей отсосать? Да ну, бред какой-то. Тогда в чем причина? Женская душа — это правда, загадка.

Я задумался, рассматривая сестру. Тут она разогнулась, взглянула на меня и стала рассказывать. Все. Сразу, быстро, выливая тонны слюны.

Оказалось, ее позвала подруга, погулять после школы. Так как друзей у Ини столько же, сколько и у меня, то есть ноль, то сеструха очень обрадовалась. Потом оказалось, что девка стесняется идти на свидание.

Она взяла Ингу, как третью лишнюю, чтоб выглядеть лучше на ее фоне и вообще для поддержки. В итоге, парень оказался нормальным, и сиседку послали подальше, чтоб она не мешала.

Инга решила вернуться домой, но вместо нашей квартиры чуть не попала на грязные члены. Ини визжала так, будто я огрел ее арматурой вместо того козла.

Сестра считала, что проблема уже не решаема. Самое время прогуляться с высотки, ведь лучше уж явно не будет.

На самом деле трудности Ини были связаны лишь с одним. Я поспешил об этом сказать, как только фонтан слез и слюны прекратился.

— Дорогуша, все круто. Просто ты выглядишь не по форме! У баб должна быть другая экипировка и камуфляж. Пойми это все, наконец!

— Чооо? — бешеным зверем взревела Ини. — То есть, я смотрюсь как лохушка?

— Ты чего, нет, конечно. Как дешёвая шлюха, которую перли бомжи на помойке, а потом переехал трактор.

Я сказал это все неспроста. Кроме таланта психолога, у меня ещё был дар стилиста. Я знал, что надо озадачить человека замечанием насчёт внешнего вида, а потом предложить решение. Так вот, первая часть была сделана.

До второй очередь уже не дошла. Ини взвизгнула, фыркнула и зарычала одновременно. Я получил мощную пощечину. Рука сама поднялась в воздух и… врезала сеструху в челюсть.

Ох уж эти военные рефлексы. Хорошо хоть кулак не сжал, удар получился вялым. Но Ини все равно завизжала по непонятным причинам.

Девчонка замахала руками, бросившись прочь от дома. Твою мать! Похоже, приключений ей мало. Хочет опять найти «кавалеров».

Ничего не оставалось делать, как поймать эту чертовку, схватить за волосы и потащить домой.

— Ай, псих! Ты свихнулся, ты двинутый! — хрипела Ини.

— Может быть, но меня не пытаются изнасиловать. А тебя хотят отыметь второй раз за неделю. С этим надо покончить.

— Что ты собираешься делать?! Урод!

— Ничего. Ты останешься в живых, рядовой.

— Аааа, помогите мне кто-нибудь! — зверски вопила Ини. Ее призыв остался без ответа. И вскоре мы вошли в дом.

Пока поднимались по лестнице Ини ныла, пытаясь воззвать к моей совести. Я, как нормальный человек, объяснил, что пора убить ее прежнюю, чтоб возродить новую Ини.

Получилась красивая метафора. Девушка успокоилась, лицо ее стало ровным и белым, глаза умиротворенно полезли на лоб, дар речи пропал.

Отлично, я умею снимать стресс, как никто другой! Когда вошли в квартиру, к нам кинулась мать с криком:

— Инга, почему ты не брала трубку? Маркуша, что с вами? Опять что-то случилось?

— Прости, у нас небольшие дела, — улыбнулся в ответ.

Ини жалобно простонала «Помогите!». Я сказал, что и так помогаю. Работа над новым стилем — дело не быстрое. Надо набраться терпения.

Под обалдевшим взглядом мамы я потащил Ини в ванную.

— Ты что, хочешь меня утопить? — жалобно заныла она.

— Нет, пока что умыть.

Открыл воду в раковине, нагнул сестру лёгким удушающим приемом и приступил к бережному снятию макияжа.

— Аааа, — завопила сиседка, чувствуя живительную влагу.

А, стоп, не то, нет… Я горячую по ошибке открыл. Но ничего, так даже лучше. Быстрей все откиснет.

После умывания я понял важную вещь. У сестры, оказывается, Милое личико, а не харя посмертно зараженного.

Так, теперь волосы. Ини плакала от счастья, видя свой новый облик. Но процесс был ещё не закончен.

— Какой штукой смыть краску с волос? — спросил, указав на полку с кремами-шампунями.

— Ни какой, пошел в жопу! Ааааа, он меня убить хочееет! — ответила Ини.

— Хорошо. Понимаю, сам стригусь по уставу. Пойдем-ка за ножницами.

— Нее, ты чего??? Вон-то в жёлтой бутылке.

Я снова склонил Ини над раковиной, взял указанное средство и стал драить волосы. Черта с два! Будто КамАЗ земли бросили в Ниагарский водопад. Здесь пришлось постараться.

Но даже моих сил не хватило. Отмыл пока половину. Нельзя торопить процесс, работа над собой может длиться годами.

Ини плакала и фыркала, пытаясь от меня отбиваться. Несмотря на это мы пошли в ее комнату, где закрыл дверь изнутри и сказал:

— Раздевайся!

— Ты что хочешь меня изнасиловать? — выпалила Ини.

— Нет, просто переодеть.

Решиться сменить образ всегда очень сложно. Пришлось спустить с Ини штаны, угрожая переломать ключицу. Девушка смотрела на меня с восхищением или с чем-то ещё я не знаю.

Дальше разделась сама, оставшись в лифчике и черных трусиках, обрамлённых тонкими кружевами. Нижнее белье подобрано хорошо. Его, пожалуй, оставим. Хм, довольно сексуальные ноги, кто бы знал, что у этого сгустка ненависти есть женское тело.

Я осмотрел Ини, и она задрожала, закрывшись руками. Ясно все, тут холодно. Чтоб сеструха не мёрзла я быстро метнулся к шкафу и выбрал оттуда несколько предметов одежды.

Времени было мало, да и гардероб небогат. Потому не смог добиться особого результата. Но уже лучше, чем прежний костюм могильщика.

В итоге, девушка надела то, что я ей сказал, и слегка успокоилась. Она, наконец, поняла, что все кончилось. Сторонясь меня, Ини прошла к зеркалу и чуть не грохнулась в обморок.

Вместо прежней оторвы на нее смотрела симпатичная деловая девушка, одетая в брюки и форменный школьный пиджак. У нее были длинные ноги, аппетитная, хоть и не очень большая, грудь, приятные щёчки, большие (от природы красивые) глаза.

Дамочка выглядела отлично, только немного взмокла. То есть от воды, когда я мыл волосы.

— Ну вот, — сказал, спустя какое-то время. — Теперь ты настоящий каратель.

— Господи, Марк, зачем ты меня изуродовал? — простонала сестра, подошла к кровати и шлепнулась туда одним махом.

О, это большая ошибка. Как говорил сержант учебки по кличке Циклоп — не падай спать не глядя.

Но дело не в этом. Похоже, Ини стеснялась нового образа. И я решил подбодрить.

— Не волнуйся, сестра. Уродство — это твой козырь. Запомни, уродок не трахают.

— Что? Ты псих! Двинутый, боже! Я из дома сбегууу.

— Только попробуй, боец! За самовольное оставление части я сломаю твоей башкой все писсуары в сортире. Ладно, спокойной ночи. Люблю тебя, нежно целую.

Я вышел из комнаты, оставив Ини одну. Стало немного не по себе, будто сделал что-то не так. Точно, надо было связать.

Нет же, другое. Я мог бы действовать мягче, тут не война. Да, так и есть. Но Ини выглядела как наркоманка, которая подрабатывает проституцией. Ее издалека замечали разные маргиналы. Кто знает, вдруг в следующий раз меня б не было рядом? С таким делом медлить нельзя. Пусть лучше истерика сегодня, чем групповое изнасилование завтра.

А, да, насчёт изнасилования. На меня бросилась Анна, начав иметь мозг.

— Марк, что ты делал там с Ингой? Ты пил алкоголь? Боже мой! У тебя глаза странные. Погоди, я вызову «скорую», — тараторила мать, добавляя ещё кучу сопливой дряни.

— Мам… мам, мам! — закричал чтоб, слегка успокоить. — Ини сама попросила помочь. Она хотела изменить внешний вид, вот и все.

— Как?… Но она вроде плакала.

— Перемены всегда вызывают слезы. Прапорщику Пупкорину раз вместо удаления аппендицита пол поменяли. Тоже рыдал в три ручья.

— Чего? — мать открыла рот и вся побледнела.

— Ничего. Очень быстро освоился. Дослужился до генерала за две недели.

Мама поохала, но отчитывать меня дальше не стала. Остаток вечера пролетел незаметно, ночь тоже прошла. А наутро… Я чуть не умер от шока.

Ведь к завтраку вышла роскошная девушка в школьной форме с аккуратно уложенными волосами. Инна смыла остатки косметики и краски с волос, подобрала блузку и колготы под форму. Сделала ещё фиг пойми что, из разряда понятной лишь женщинам магии. Короче, она стала просто красоткой. Правда, сама это не понимала. Ворчала на меня, обещая пойти в полицию.

Новый образ Ини:

Лишь к концу завтрака похвалы Анны растопили сердце сеструхи. И Инга с трудом успокоилась.

Мы шли в школу, не разговаривая. Ини косилась на меня, как на врага. Бабская обида — не осколочный фугас, так что можно не париться. Вместо того чтоб извиняться перед девчонкой я думал о своем, пытаясь понять, где взять денег.

Хорошо, что всякая гопота отвалила, и я могу нормально учиться. Но хотелось бы семье тоже помочь. А с этим уже посложнее.

— Даже не думай просить прощения, — сказала Ини в какой-то момент. Я промолчал.

— Нет, ты пойдешь за решетку! — позже произнесла она. Я снова ничего не ответил.

Прошло ещё пару минут. Инга замедлилась, побелела, потом покраснела, а после произнесла:

— Ладно, ладно, хрен с ним. Так я выгляжу лучше. Ты был прав и госпожа Анна. Надо было сразу все сделать, а я такая скотина. Все ясно.

— Не совсем, Ини, — ответил я. — Просто ты хотела скрыть тощую грудь за твердым бронежилетом. А это так не работает.

— Грудь? Причем здесь вообще моя грудь?

Я отмахнулся и пошел вперёд. Ини догнала, не желая меня отпускать. Походу, ей было совсем одиноко. Девушка стильно нервничала, смотрела по сторонам, будто ее снова хотели изнасиловать.

— Слушай, я не знаю, что делать с подругой, — вскоре сказала она. — Лика меня просто использует. Даже вчера, позвала с собой, чтоб не страшно было идти на свидание. А деньги, которые не вернула? А контрольная та? Я чувствую себя рабыней у этой выскочки. Может, скажешь, что делать? Мне есть, у кого спросить, если так. Но твоё мнение нужно просто… для шутки.

Ага, все понятно. Я, конечно же, верю. Несмотря на это, не стал разоблачать Ини. Решил дать совет, раз уж так получилось.

— Значит, твоя подруга поступает как крыса? — спросил для уточнения.

— Да, может быть, я не знаю, — промямлила Инга.

— Отлично. Вы вместе ходите в туалет или как?

— Марк, что за вопросы? — вскрикнула девушка.

— Говорят, что подруги вместе посещают сортир. Так это или не так? Ответь по уставу.

— Чего… Но вообще, да… Не всегда, ясное дело.

— Понял. Подгадай момент и отрежь этой гадине клитор.

— Ты… Эээ… Ты дебил! — воскликнула девушка, уходя вперёд.

Но глаза ее загорелись задором. Было видно, что Ини чуть не заржала. К тому же, ей нравилась моя поддержка. Но просто так принять глупую шутку (или не совсем шутку) она не могла. Это даже и к лучшему.

Дальше мы шли по отдельности. Возле школьной ограды Инга немного оттаяла, весело со мной попрощавшись. Учебный день снова поглотил меня своей скукой.

Как оказалось, магическая наука — это не одна магия. Здесь была история, математика, география и другие предметы. Надо было шевелить мозгами, как в простой школе. Говорили, что это поможет не только стать умным, но и раскрыть потенциал Магии. Потому что интеллект тоже косвенно на что-то влияет.

Прокачивая мозговую мышцу, я старался не спать на уроках. Впитывал хоть какую-то информацию, чтоб не быть совсем уж бараном. Все шло неспешно, рутинно. Но в один прекрасный момент, в класс пришла смерть.

Реально старуха в черном балахоне, с капюшоном, правда, без костлявые рук и косы. Мы ждали очкастую дамочку, похожую на укуренного суслика. А вместо нее было… это.

Все замерли, вытаращив глаза и открыв рты. Смерть прошла на середину класса, скинула капюшон и превратилась в мужика лет пятидесяти с вытянутым шрамированным лицом. Несмотря на возраст, дядька имел роскошные черные волосы, завязанные в хвост на затылке.

Из-под рукава балахона торчала кружевная рубашка или что это, не пойму… Также был маникюр чёрного цвета. Да уж, темный властелин с голубыми замашками. Я слегка усмехнулся.

Мужик повел бровью, грозно на меня посмотрев. Остальные сидели тихо. Хотя других учителей все стебали, высмеивая малейшие особенности. Видно, крендель был странным типом. Ладно, посмотрим, что там за птица.

— Приветствую. Я Герман Граф, если кто ещё помнит. Эксперт по глубинным свойствам магических проявлений, — сказал мужик, смотря, как бы на всех, но при этом ни на кого.

Вопреки ожиданиям, голос его был хриплым, как у старого каптёра.

Одноклассники переглянулись, все были очень растерянными. Да что стало с толпой обалдуев, готовых закидать дерьмом самого Иисуса! Здесь явно что-то не так.

Интересно, граф — это фамилия или титул? Что за особенность у этого дяди? Пока думал над этим, сзади послышался шепот:

— Ха, что за вдова алкаша? Че все так приуныли? — говорил парень, который был новеньким, присоединился к нам месяц назад.

— Молчи, дурик. Он чернокнижник. В командировке был, в другом мире! Такое может мутить, — послышался шепот в ответ.

— Ага, минет горловой.

Последние слова были сказаны тихо, я едва разобрал. Потом шутник все ж заткнулся. А вот Герман вытянул шею, повернул голову, как зверь, почуявший свежую дичь.