Школотрон

Глава 17

Я разыграл целый спектакль. Округлил глаза и пялился на Георгича, будто он хотел меня трахнуть. Директору было приятно, он даже ухмыльнулся, чувствуя свое превосходство.

— Блин, что мне делать? С чего начать хоть? — спросил, нервно всплеснув руками.

— Хммм, начнешь с кухни. Там тоже надо убраться. Наверное, забыл сказать сразу.

Что? Это круто! В столовке есть множество вариантов. Но кухня — просто сокровище. Надо остаться с ним наедине в чертовой кухне. Скорее, прямо сейчас.

— Нет! — крикнул я. — Только не туда! Можно я лучше пока стулья расставлю?

Охранники рассмеялись, кивая друг другу. Директор тоже ухмыльнулся и медленно протянул:

— Не самая лучшая идея. Начни с интересной работы.

Он кивнул охранникам. Меня схватили под руки и потащили в маленькую дверь. За ней находилось помещение, где мы уже были раньше. Та самая комната с мясорубкой гигантских размеров.

Я, кажется, понял, что будет. И директор тут не подвел.

— Видишь станок по переработке мяса? — деловито кивнул он. — Почисти его как следует. Помню, ты уже это делал.

— Да! Но нас тогда было десять. Мы вместе тут убирались!

— Хах, зачем создавать толпу? Ты ж у нас такой сильный, одаренный пацан. Скрываешь от меня информацию, нервничаешь то и дело. Это поможет расслабиться. Уверен, завтра утром ты станешь другим человеком.

Директор говорил с насмешкой, глядя в лицо. Я сам едва сдерживался, чтобы не хохотать. Хотя, все не так уж и просто. Надо проявить максимум актерского мастерства, иначе дело сорвется.

— Нет, ни за что! Я вам не раб! — воскликнул и пошел к двери.

Охранники схватили меня, толкнув в сторону мясорубки. Тогда опустил голову, подошел чуть поближе. Потом поднял железную штору, заглянув внутрь махины.

— Молодец, Лесовский, давай. Прослежу за выполнением работы, — хихикнул директор.

— Но здесь нет скребков и тряпок, — возразил я.

— Так поищи, пацан, покопайся, — пробасил один из охранников.

— В твоем очке покопаться? — подмигнул я.

Охранник ничего не расслышал, но все же нахмурился. А директор резко воскликнул:

— Так, не вижу бурной активности! Приступай сейчас же, Лесовский. Иначе, придётся применить силу за попытку нападения на руководство школы.

— Нападение, вы чего?

— Ничего, давай живо!

Я повернулся к мясорубке, осмотрелся немного. Для вида потер рукавом железную кромку «печи». Лезть туда, я конечно, не стал. Просто потянул время, затем пожал плечами и заявил:

— Роман Георгиевич, вы правы. Я зря веду себя так.

— Хех, не время каяться, ученик! Я, кажется, все сказал!

— А я… еще нет… Со мной кое-что случилось пару недель назад. Я могу сказать, только это покажется странным. В общем, на самом деле внутри меня живет…

Я специально выдержал паузу. Директор нахмурился, охранники подошли чуть поближе. Тогда Георгич попросил замолчать, а сам обратился к амбалам.

— Так, ваша помощь не требуется. Идите пока, погуляйте. Если что, тогда позову, — сказал он.

— Как? Он же останется с вами, — возразил один дядька.

— Что с того?! Я взрослый мужик, если ты еще не заметил! — шикнул директор.

Охранники пожали плечами. Им было не слишком-то интересно торчать в этой комнате. Потому мужики вскоре ушли. Директор подошел к двери и прислушался. Когда стало ясно, что нас никто не услышит, глава школы вернулся ко мне.

— Ну что, как ты получил эту силу? У тебя есть какая-то тайна, я вижу! — выпалил он, как наркоман, жаждущий дозы.

— Нууу, это сложно все объяснить, — промямлил в ответ, становясь напротив жерла чудовищной мясорубки.

— Так, объясняй, как умеешь! Давай! — не скрывая эмоций, крикнул директор.

— Ага, постараюсь. Во мне живет нагибатель твоей жены. Он каждый день заряжает мое тело энергией.

— Чего? У меня нет жены, — промямлил директор, меняясь в лице.

— Извини, ошибся. Тогда, конечно же, нет. Твоей мамочки. Да, дух нагибателя мамочки бедного Ромы. Как тебе такое откровение, сморчок хренов?!

На последних словах я улыбнулся, настолько ядовито, насколько это было возможно.

— Решил водить меня за нос?! — взревел директор.

Он применил свою магию, и меня снова толкнуло в плечо. На этот раз я рассмеялся, показав средний палец.

— Вот это способности, мать твою! Мой кот и то круче!

— Да что ты себе позволяешь, щенок?! — взвизгнул Ромка, окончательно теряя контроль над собой.

Он хотел снова ударить. Только энергия кончилась. Я рассмеялся сильнее, назвав его магическим импотентом.

Тогда директор взглянул на дверь. Хотел позвать охранников, чтоб меня отмудохали. Только это займет много времени. И вообще… я же просто маленький лох. Он не мог допустить позора, желая меня проучить.

— Что метаешься, шавка? — подметил я. — Будку свою потерял?

Это было последней каплей. Директор так разозлился, что даже от ярости посинел. Казалось, он просто умрет.

Хотя нет… Озлобленный дядька бросился на меня, как Патрик в столовке. На сей раз не было вилки. Но она и так не нужна, ведь есть кое-что посерьезнее.

Я на это рассчитывал, потому все четко продумал. Когда директор был уже близко, резко отпрыгнул в сторону. При этом подставил подножку, а после извернулся, толкнув Георгича в спину.

Он полетел башкой в железное перекрытие «печки». Чтоб не врезаться, машинально пригнулся. И это сыграло ужасную шутку.

Директор, сам того не ожидая, попал в мясорубку, скрывшись там почти полностью.

— Ах, ааааййй, Лесовский! Я прикажу сломать тебе ноги! — пробасил он.

С трудом разобрал слова из-за эха. Хотя, болтать мне сейчас не хотелось.

— Сиди смирно, утырок! Сейчас начнется игра, — рассмеялся я.

— Уродец ты мелкий! За такое тебя… Я тебя… Аааа, сука, пиджак! Ох, падла, здесь грязно, — вопил несчастный директор.

— Когда чистишь промышленную мясорубку, надо соблюдать технику безопасности. Иначе, можно получить травму, не так ли? — серьёзно спросил я.

— Ты, сучонок! Ты все подстроил! — прокричал Ромка.

Он рванулся назад. Надо было что-то решать, чтоб не выпустить гада.

Я быстро осмотрелся по сторонам и нашел блестящую железную арматуру, лежащую тут же. Не обращая внимания на вопли, огрел директора пару раз по спине. Получилось довольно сильно. На время он обмяк и заткнулся. А вот я, как раз, стал болтать.

— Послушай, дружок, ты немного напуган. Надо слегка успокоить нервишки, не так ли? — сказал, рассматривая пульт управления мясорубкой.

— Аааа, козел, тварь! Ты не представляешь, что будет! — верещал директор.

— Верно, — сказал, ударив его еще. — Такое у меня первый раз. Но получать новый опыт никогда не поздно. Ладно, не будем об этом. Лучше расскажу тебе одну сказочку… про лисичку.

— Помогите! Лесовский, не надо! Я все сделаю! — кричал босс.

Похоже, он понял, что шутки закончились. Не глупый мужик, я же ведь говорил…

— Тю, ерунда. Ты уже сделал, что надо. Теперь ход за мной.

С этими словами я разбил защитное стекло, закрывавшее пульт управления, и приступил к рассказу.

— Знаешь, директор… Давным-давно, жила-была как-то лисичка. Она думала, что самая умная. Была главой лесного… склада с орехами. Она считала, что ей все можно. Думала, что богатой белке надо давать больше орехов. А бедному бурундуку ничего. Лисичка плевать хотела на несчастного грызуна. Она его только пугала, и всегда уходила от вопросов.

— Ты на что намекаешь? Пустиии… — простонал Георгич. Пришлось его опять стукнуть.

Гад сильно сопротивлялся. Решил сократить пару сюжетных действий, чтоб не затягивать сказочку.

— Так вот, про лисичку, — воскликнул, подходя ближе. — Она любила гулять одна, и никогда не смотрела под ноги. В один прекрасный момент, лисичка застряла между деревьями. Понимаешь, к чему я клоню?

Директор что-то проблеял, но было уже наплевать.

— Да, это плохо. Не спорю. Только сзади шел бурундук. Тот, которому не давали орехи. Как думаешь, что он сделал с лисой?

— Ооойййааа, ты не посмеешь?

— Что? Да не, ты чего?! Он был хорошим зверьком. И вообще, лисы его нахрен не возбуждали. Потому он ничего с ней не делал. Просто подошел к стволу дерева, и сломал сук, за который она зацепилась. Смотри, друг… примерно вот так!

Я дернул за самый большой рычаг. Мясорубка затряслась, загудела. Жуткие вопли директора растворились в ужасном шуме.

Заметил, что горит красная кнопка. Для верности, нажал и ее. Тогда установка заработала пободрее. И… Роман Георгич резко вырвался из машины.

Он выскочил оттуда, как пробка, порвав дорогой пиджак. Как ни странно, дядька не пострадал. Зато его глаза горели от ужаса, а губы немного тряслись. Присмотрелся получше и понял, что гад все-таки получил информацию.

Директор точно осознал, кто я такой. Вряд ли догадался по карателей и другой мир. Но в том, что я не школьник он был уверен.

— Видишь, какой я добрый, дружище? Не стал с тобой делать плохое. Просто выпустил из мясорубки. Аха ха-ха хахха!!! — воскликнул я.

— Ты просто… Ты не… Как ты мог, аааа? — закричал Георгич.

Походу, он просто свихнулся. Я сделал шаг вперед, чтоб его успокоить и понял, что Роман меня жутко боится. Я стал для него чем-то вроде личного демона.

— Не подходи! Не надооо! Изыди! — выпалил директор и пошел к стене боком, как краб.

Вскоре он развернулся и перешел на бег, а после выскочил через черный ход.

Капитан Раст полностью захватил это тело. Я испытывал эйфорию. Хотелось петь и летать. Чуть не прокрутил в мясорубки козла. Что может быть лучше для окончания дня?

Походу, дядька немного свихнулся. Но ничего, это даже полезно. Поймет, какого это сходить с ума от пыток и унижений, которые сыпались на школотронов годами из-за него.

Обдумав это, я нашел швабру и принялся убирать. А убедившись, что директор и правда свалил, выключил технику, чтоб не гудела над ухом.

Черт, еще эти осколки. Я подобрал остатки разбитой защиты и поспешил их скорее спрятать. Терзало плохое предчувствие, потому торопился, как мог. И в последний момент, в комнате показались охранники.

Они смотрели вокруг, ощущая неладное. Пришлось применить актерское мастерство, изображая, будто погружен в дело.

Я настолько увлекся, что амбалам пришлось кричать, добиваясь ответа.

— Эй, пацан! Где Роман Георгиевич? — спросил один из охранников.

— Он, — чуть не ляпнул фигню, но сдержался. — Вышел недавно…

— И тебя одного что ли бросил?

— Ну, мы все обсудили. Сказал помыть только это, и уходить.

— А почему нас не позвал? — насторожились охранники.

— Кто знает? Ему надо было срочно идти.

Мужики переглянулись между собой. Роман плотно закрыл дверь, так ещё отогнал их от кухни. В школьном шуме они не слышали гул махины. Даже если б это было не так, вряд ли б дядьки что-нибудь заподозрили.

Мало кому придет в голову, что мелкий школотрон может так поступить. По крайней мере, охранники о таком даже не думали. Походу, они решили, что директор получил информацию и сжалился надо мной. Да и я вел себя так, будто ничего не случилось.

Ещё бы, легкий психологический тренинг. Разве ж это событие?

— Ладно, — в конце концов, сказала охрана. — Куда Георгич пошел?

— Хах, кто же знает? Он очень обрадовался после разговора. И ничего не сказал.

— А что ты ему хоть втирал? — прищурился один из амбалов. Другой толкнул его в бок, мол, не твоего ума дело. Тогда я продолжил мыть пол.

Охрана при этом просто смотрела, не зная, что дальше делать.

— Вообще, Роман жёсткий мужик. Всегда получает свое, — сказал один дядька.

— Если что ему надо, то в лепешку расшибиться готов, — добавил второй.

— Ага, или даже в котлету, — поддержал я, намекая на возможную судьбу директора.

— Что?

— Да так… Ничего.

Я продолжил работать, как ни в чем не бывало. Охранникам стало скучно. И один из них снова стал говорить.

— Вообще, Георгич всегда был жестким. Его ни одна система не перемелет, — задумчиво протянул он.

— Кто знает, кто знает, — ответил я.

— Это ты к чему, малой? — нахмурился страж школы.

— Мелкий он, дурь несёт. Погнали, лучше чая попьем, — обратился напарник.

— Хех, и то верно. Он же сам сказал нам гулять. Другого приказа не дали.

Охранники весело переглянулись и отправились прочь. Я слегка поработал для вида, а потом бросил, решив, наконец-таки сваливать.

— Эй, что ты тут делаешь? — раздался голос, когда уже почти что ушел.

Я заметил высокого мужика в белой одежде. Похоже повар или кто-то ещё.

— Вот, работать прислали, — пожал плечами.

— Ааа, опять штрафники. Один в этот раз?

— Да, так вышло.

— Ага, — кивнул повар. — Что это пахнет так странно?

Сначала я немного замялся, а потом спокойно ответил:

— Мясо гнилое попалось. Такое часто бывает.

Чтоб не разводить разговор я поспешил уйти. Вечер прошел без особенных происшествий. Ночь тоже пролетела обычно. На следующий день снова были уроки. И тут случилось кое-что интересное.

В разгар очередного скучного занятия в класс заскочила Эмма Аркадьевна. Она выглядела так… как всегда. Но даже ещё чуть по строже, хотя это сложно представить.

Перебив училку, которая чуть не подавилась от шока, Эмма начала говорить, изредка протирая глаза платком. Как оказалось, произошла страшная трагедия.

Директор вчера вышел из своего кабинета и не вернулся. Не знаю, как получилось, но меня до сих пор не тиранили. Хотя, Георгич общался со мной перед самым «уходом».

Причастность слабого школотрона смотрелась настолько бредово, что ее всерьез не рассматривали. Забегая вперёд, я все же говорил с полицейским. Точнее со стражем по важным делам.

Рассказал ему то же, что и охранникам. Это легко прокатило. Глава школы был очень скрытным. Считалось, что у него много тайн. Потому для многих исчезновение Георгича не стало большим сюрпризом.

Это было потом, а пока весь класс замер в ступоре. Училка ахнула, схватившись за сердце.

— Неужели никто не видел, как он покидал школу? — бледнея, спросила она.

— В том-то и дело! Будто от кого-то бежал.

— Его закрутили дела… Он всегда был таким трудоголиком!

— Кто знает, с такой честностью и добротой, Роман Георгич мог попасть в жернова в любую минуту.

Сука, что за ассоциации?! Они специально что ли так разговаривали? А у меня подростковые мозги, твою медь! Черт возьми, чтоб их всех. Пока все сидели, раскрыв рты, и слушали причитания училок, я не выдержал и заржал.

Нет, это правда, смешно. Чувака чуть не перекрутили как рульку! А потом он сбежал и свихнулся. Что может быть веселее? Раз старлея Ерохина переехал атомный танк. Я от смеха чуть не подох. Потом вспомнил, что это мой друг. И… стал сильней угарать. Не, а что плакать что ли?

Уххх, тут вообще капец полный. Не успел издать первые звуки, как на меня взглянули человек десять. Училки одновременно ахнули, изменившись в лице. Пришлось закрыться руками, пригнувшись к парте.

Тело все равно дрожало, а сдавленные звуки разлетались по классу.

— Марк, ты чего? — спросила наша училка.

— Лесовский! Опять ты, Лесовский! — воскликнула госпожа Эмма. — Ты смеешь смеяться над чудовищным горем?

Да… веселье сейчас неуместно. Если они малость подумают, то поймут, что я во всём виноват. Хорошим это явно не кончится. Значит надо отмазаться.

— Лесовский, я к тебе обращаюсь! — взревела Аркадьевна.

Такой злой я ее раньше не видел. Пришлось оторваться от парты и сказать все, как есть.

— Простите меня за несдержанность, госпожа. Я… заплакал.

Такой фразы от меня точно не ожидали. Казалось, все сейчас сдохнут от шока. В последнее время, я был отбитым бруталом, которого ломом не прошибешь. А тут сразу такое.

Первой в себя пришла Эмма. Она посмотрела на меня с явным недоверием и тихо произнесла:

— Снова хочешь поиздеваться?

— Нет! Вы чего?! — воскликнул, изображая праведный гнев. — Мне действительно нравился наш директор. Очень жаль, что он вдруг исчез.

— Да, это так. У меня нехорошее предчувствие. Я тебя понимаю, — промямлила наша училка.

— Погодите, спокойно, — оборвала ее Эмма. — Вы не знаете, на что этот способен.

Последнее относилось ко мне. Надо было доказать искренность чувств. К тому же, самому было весело… Не возвращаться же к тупому уроку?

Так вот, я изобразил возмущение словами Аркадьевны, резко встал с места и толкнул речь. Наверное, самую пламенную в моей жизни.