Школяр

Глава 18 Часть 2

Ловите бонусный кусочек, что ли))

…Тренировка по рукопашке с участием бывших сослуживцев «старшей сестренки» началась с самой обычной разминки. Правда, в этот раз все, что я делал, тщательно анализировалось отставными вояками. Свои выводы они не озвучили, но после того, как я как следует разогрелся, мною занялся Ясень.

Первым делом объяснил правила будущего поединка, а затем впустил меня в ближний бой и на протяжении четверти часа позволял себя атаковать. Если бы не слабенький огненный щит, который приходилось пробивать при каждом ударе, и не жар аналогичного уровня, окутывавший кулаки, то и дело влетающие в меня, то эта схватка доставила бы море удовольствия — да, опыта реальных боев у Огневика было предостаточно, арсенал отработанных связок тоже внушал уважение, но уровень моего восприятия был чуточку выше, а это, в теории, позволяло реагировать практически на все атаки и контратаки. Увы, вспышки «неправильной» боли, сопровождающие каждое соприкосновение, постоянно сбивали сосредоточение и вынуждали делать ошибки.

Последние минуты четыре дались тяжелее всего: Григорий Данилович, более-менее разобравшийся в моих возможностях и оценивший «высоту» болевого порога, добавил «температуры», и удары — как мои, так и его — начали обжигать!

Если бы не присутствие «сестрички», ни на миг не отрывавшей взгляда от нашей пары, и Валентины Замятиной, медленно сходившей с ума от желания остановить «это безумие» и исцелить «ее господина», то я бы, наверное, попросил пощады. А так заставлял себя терпеть, потихоньку зверел и… как потом выяснилось, пробуждал нужную грань ярости.

Все тридцать пять минут, потребовавшиеся личной целительнице для того, чтобы реанимировать мою тушку, бездумно провалялся на матах — пялился в потолок и мысленно убеждал себя в необходимости именно таких «издевательств». Не могу сказать, что убедил, но после ободряющего хлопка по плечу бодренько поднялся на ноги, улыбнулся встревоженной «сестренке» и уверенно пошел ко второму «мучителю».

Федор Николаевич Скворцов, с чьей-то подачи ставший не Скворцом, а Вороном, не стал тратить время на «пустопорожнюю болтовню», а встретил меня атакующей связкой — шагов с шести-восьми всадил по слабенькому электрошоку в каждое плечо, на средней дистанции достал чрезвычайно быстрой двойкой, «порадовавшей» не столько ударами кулаков, сколько электрическими покровами, окутывающими костяшки, а мою контратаку принял на щит молний. Хотя, по моим ощущениям, мог запросто уйти куда угодно!

Взвыть я, конечно же, не взвыл, однако озверел, что называется, с пол-оборота. Ибо даже настолько ослабленные удары «током» сотрясали весь организм, «корректировали» траектории движения конечностей, превращая меня во что-то похожее на марионетку, и сбивали концентрацию к чертовой матери!

Что самое неприятное, адаптироваться к такому воздействию никак не удавалось — как только в моих «конвульсиях» появлялся хотя бы намек на осмысленность, Ворон добавлял Силы в каждое активное заклинание, и меня начинало «кошмарить» чуточку сильнее! В результате боевые комбинации, уровнем отработки которых я по-настоящему гордился, «расползались», как гнилое тряпье, вкладываться в удары не удавалось даже при очень большом желании, захваты не «закрывались», а чувство равновесия вообще «погибло смертью храбрых» на невероятно долгих… пять минут и семнадцать секунд!

Да-да, этот этап тренировки продлился именно столько времени, ибо на большее меня не хватило. Увы, Замятина сделала свою работу достаточно хорошо и быстро, так что примерно через четверть часа я снова «сцепился» со Скворцовым и изображал марионетку еще четыре тридцать восемь. Правда, узнал об этом «рекорде» только после того, как пришел в сознание. А потом в поле моего зрения появилось лицо Раисы Александровны, и ее голос подарил отдохновение:

— На сегодня хватит. Кстати, перед тем, как отправиться отдыхать, твои новые пестуны заявили, что ты неплох. А это в их устах — серьезная похвала.

Улыбнуться я не смог — не хватило душевных сил. Зато смог поделиться своими соображениями:

— Драться против мага Молний — форменное самоубийство: если в бою с обычными стихийниками мешает только боль от переломов, обморожений и ожогов, которую, в принципе, можно какое-то время не замечать, то тут тебя «предает» собственный организм!

— Так и есть… — подтвердила Зыбина. — Лично меня спасает заземление. Но это заклинание я смогла освоить только на пятой ступени ученика, а до того проигрывала поединки даже тем адептам этой школы, которые были на две-три ступени ниже!

— А оно не пробивается? — полюбопытствовал я, понял, что в состоянии сесть, и сел. Кстати, с посильной помощью Замятиной, пребывавшей в диком раздрае.

— Пробивается, конечно! — грустно усмехнулась «сестричка». — На моем нынешнем уровне — мастерами шестой ступени и выше. Но таких не так уж и много. Кстати, у меня к тебе вопрос…

— Я весь внимание.

— В аэропорт отвезешь, или мне прокатиться самой и бросить машину в ангаре?

— Отвезу, конечно! — твердо сказал я и решительно встал…

…Как выяснилось в гараже, «любимая сестричка» собиралась улетать не одна, а в компании Геннадия Осиповича и, пожалуй, самого крупного Слуги Зыбиных из всех, виденных мною — «двустворчатого шкафа» по имени Ерема.

Впихнуть столь представитель компанию что в «Искорку», что в «Шквал» было физически невозможно, поэтому я прямо от дверей лифтового холла пошел к «Кайзеру». И не угадал — уже через мгновение Раиса Александровна предложила не строить из себя мальчика-зайчика и посоветовала взять левее.

«Левее» стоял «Хозяин Леса». Чистенький, сухой и, вероятнее всего, уже «обихоженный» механиками. Спрашивать, «перепрошит» ли его искин, я и не подумал, так как понимал, что сажать меня за руль «пустышки» Суккубе и в голову не придет. Да, на половине пути сообразил, что у меня нет ключ-карты, но продолжил движение и не ошибся — мой экземпляр обнаружился на передней панели. Забрал, завел движок, несколько мгновений прислушивался к почти бесшумному шелесту, а затем рванул к передней пассажирской двери, ибо желание воздать Раисе Александровне заботой за заботу стало в несколько раз сильнее.

Пока оббегал внедорожник, обратил внимание на ее наряд и пришел к выводу, что одежда в родовых цветах Зыбиных — однозначное свидетельство того, что она собирается воспользоваться «Вспышкой», а в месте назначения, вероятнее всего, возьмет на прокат машину посолиднее. Потом задвинул куда подальше «левые» мысли, вполголоса сделал Раисе Александровне теплый комплимент и очередной раз убедился в том, что ее любовь ко мне — ни разу не притворство: не успел я закончить не особо длинную и вычурную фразу, как Земляничка радостно засияла, сгребла меня в объятия, поцеловала в лоб и назвала самым галантным кавалером во Вселенной. Хотя прекрасно понимала, что это уничтожает образ ярой мужененавистницы, к которому привыкли ее телохранители.

Довольно щурилась и все время, пока я устраивался за рулем. А за пару секунд до начала движения вывела на центральный монитор программную оболочку «Эксперта», задала параметры тестирования, запустила процесс и занялась музыкой. В смысле, скопировала на встроенный информационный носитель весь архив нашей «общей» фонотеки, включила забойную «Мечту Вандала» и, подождав завершения сумасшедшего гитарного проигрыша, принялась настраивать басы. Благо, партия ударных этой музыкальной композиции требовала как можно больше внимания. Закончив, покосилась в панорамное зеркало заднего вида, наткнулась взглядом на Слуг, успевших «просочиться» на заднее сидение, и на миг потемнела взглядом.

Я бы тоже предпочел прокатиться по ночному городу без лишних глаз и ушей. Но ситуация не располагала, поэтому женщина опустила левую руку на свое бедро, а не на мое предплечье, а я тронул «Хозяина Леса» с места, плавно повернул налево, легонечко придавил педаль тормоза, чтобы понять, насколько быстро она «отзывается» на усилие, и о-о-очень осторожно въехал на эстакаду, ибо машина была заметно крупнее «Кайзера», и к ее габаритам я еще не привык.

Привыкал к управлению все время, пока мы ехали по улицам Ночной Зорьки, благо, в двенадцатом часу ночи движение в районе практически отсутствовало. После выезда на Ремезовский проспект позволил себе чуть-чуть разогнаться и какое-то время разбирался, как внедорожник себя ведет при достаточно резких перестроениях и в крутых поворотах. А где-то минут через десять-пятнадцать «внезапно» начался довольно сильный снегопад, который, по утверждениям синоптиков, должен был обрушиться на столицу еще в половине десятого вечера, и у меня появилась прекрасная возможность оценить проходимость «Косолапого».

Ну, что я могу сказать по этому поводу? Непогода ему была до фонаря — этот монстр идеально держал дорогу и фантастически точно реагировал на малейшее изменение положения руля или педалей! Вот я и прибалдел. Нет, особо не разгонялся, так как ни на миг не забывал о работающем «Эксперте», отсутствии наработанных навыков управления именно этим автомобилем и… «пугливости» отдельных водителей, моментами вытворявших на заметаемом асфальте всякую дичь. Так что до съезда с БТК двигался по левому ряду на ста тридцати-ста сорока, заблаговременно сгоняя менее шустрые машины требовательными «подмигиваниями» дополнительной светотехники. Зато на пустом шоссе разогнал «Хозяина» до ста восьмидесяти и как-то уж очень быстро долетел до нужного поворота. Потом немного «потупил» до въезда на территорию аэропорта и с помощью Землянички обзавелся персональным электронным пропуском для свободного проезда в зону ангаров частных самолетов.

Пока неспешно катил к Зыбинскому, пользуясь подсказками «старшей сестренки», запоминал приметы и на всякий случай заливал маршрут в память навигатора. А когда въехал в «логово» ярко-синей «Вспышки» со знакомым гербом на киле,

плавно подъехал к трапу, поймал взгляд разом погрустневшей женщины и подбодрил:

— Порви их побыстрее и возвращайся. Я буду ждать. В том числе и очень частых звонков.

Земляничка расфокусировала взгляд, хищно раздула ноздри, расплылась в недоброй улыбке и решительно тряхнула волосами:

— Намек поняла. Жди…

Прощание не затягивала — обняла меня перед первой ступенькой двери-трапа, подарила «обязательный» поцелуй в лоб, выслушала пожелание удачи и рванула вверх по лестнице. А уже через пару десятков секунд выглянула в иллюминатор, помахала мне рукой, и самолет, только-только прилетевший из Рязани, тронулся с места…

…До выезда с охраняемой территории я тащился, как черепаха, и воевал с накатившей грустью. Да, я понимал, что Раиса Александровна улетела всего на несколько дней, и в Благовещенске ей ничего не грозит, но только разумом. А сердце, уже пережившее «временные» расставания со Славкой, батюшкой и матушкой, ныло, не переставая. А еще подкидывало всякие страшилки, моментами пугавшие до дрожи в коленях. Пришлось спешно придумывать способ гарантированной победы над иррациональными страхами и сразу же пускать его в дело. В смысле, тормозить у ближайшей мачты дорожного освещения, выбираться из машины, запечатлевать ее, засыпаемую снегом, а затем отправлять видеоролик Яне Зыбиной.

Несмотря на поздний час, «мелкая» Земляничка позвонила менее чем через минуту. А в скороговорке, послышавшейся из динамиков акустической системы внедорожника, зазвенел искренний восторг:

— Ух-ты!!! Это вы, наконец, выехали на нем погонять?! Представляю, какой это кайф, и жду не дождусь, когда, наконец, снова прилечу в Великий и выпрошу у тебя этого зверя!!!

В голосе первой и единственной подруги чувствовалось настолько яркое предвкушение, что хандру как ветром сдуло, и я, улыбнувшись, не без труда вклинился в монолог:

— Доброй ночи, Ян! Это я отвез твою тетушку в аэропорт и посадил на самолет, а теперь возвращаюсь домой и грущу. Машина действительно радует. И ждет твоего прилета. Кстати, что у тебя со сданными предметами?

Земляничка приятно удивила: услышав слово «грущу», задвинула куда подальше свое любопытство и принялась рассказывать о своих успехах. Но не в «стандартном режиме», а как можно более образно и с такими смешными «лирическими отступлениями», что уже через пять-шесть минут после начала разговора я начал ухохатываться чуть ли не над каждым предложением. А еще представлял описываемых ею одноклассниц, «видел», как некая Илона Зиберт лупает «коровьими глазками с поволокой» на учителя алгебры, надеясь, что он, одурев от неземной красоты ученицы, забудет, что задал ей «нереально сложный» вопрос. И неплохо представлял, во что должен был превратиться «аристократический носик» некого Кости Челищева от полноценного бокового удара правым локтем ни разу не худенькой Землянички. Да, продолжение истории с незадачливым ухажером изрядно расстроило из-за того, что Яна, вызванная на дуэль, не вывезла против Огневика на ступень выше и заработала довольно серьезные ожоги рук. Но уверенность, с которой эта девчонка заявила, что с памятью у нее проблем нет, а значит, лет через восемь-десять «Костик» проклянет день, когда совершил фатальную ошибку, довольно быстро выправила настроение. А обещание решить эту проблему пораньше, мысленно данное самому себе, добавило веселой злости:

— Он дурачок и не понимает, что уже обречен. Зато мы с тобой знаем это совершенно точно и приложим все силы, чтобы День Возмездия настал как можно раньше. А теперь вопрос: ты в Италию, в итоге, едешь?

— Матушка все еще упирается, но я ее додавлю!

— А чего это она так? — спросил я, неожиданно для самого себя решив поинтересоваться чем-то настолько личным.

Девчонка… разозлилась не на шутку:

— Ревнует! К Рае. С самого детства. И никак не смирится с тем, что эту тетушку я люблю и уважаю в разы сильнее, чем ее. Знаешь, если бы мама тратила хотя бы половину энергии, вкладываемой во всевозможные козни и интриги, в тренировки, то этого перекоса не было бы. А так она давным-давно превратилась в классическую злобную стерву, делающую гадости другим из ненависти к собственной никчемности!

— Прости… — только и смог, что выдохнуть я. И вызвал очередную нестандартную реакцию:

— Тебя-то за что? Ты вкладываешь в нашу дружбу всю душу без остатка. Даже так, на расстоянии — звонишь каждый вечер, хотя наверняка валишься с ног, и по-настоящему беспокоишься о человеке, с которым реально общался всего несколько дней. А мама любит только себя и вкладывает душу только в попытки самоутверждения за счет других! Так, мы, кажется, съехали не туда, поэтому предлагаю вернуться к «Хозяину Леса». Колись, с какой скоростью ты сейчас летишь?

— Я, можно сказать, ползу. Ибо весь в разговоре… — честно признался я.

— Приятно, черт подери! — хихикнула Земляничка и вспомнила, что на полученном видео внедорожник засыпало снегом: — Лю-у-ут, а ты можешь кинуть мне картинку с камеры комма или фронталки своей машинки? Жуть, как хочу полюбоваться снегопадом…

С алгоритмом подключения передней камеры внедорожника к своему коммуникатору разбирался, припарковавшись у обочины и вслушиваясь в советы юного, но очень делового «специалиста». А после того, как нужный результат был достигнут, несколько минут давил улыбку из-за восторженных восклицаний девчонки, не стеснявшейся делиться со мной настоящими, а не изображаемыми эмоциями. Кроме того, играл с плотностью светового потока, то включая, то выключая светотехнику, честно пытался понять, какую именно снежинку Яна сочла «самой красивой», «самой пушистой» или похожей на обожравшегося белого шмеля, разгонялся и скидывал скорость, обгонял «жутко тормозные» попутные машины и рассказывал, как выглядит зарево над ночным Великим Новгородом с БТК.

А потом Земляничка утолила жажду прекрасного и посерьезнела:

— Кстати, Лют, а какую машину ты возьмешь с собой в Италию?

Я сказал чистую правду:

— Откровенно говоря, этот вопрос мы с твоей тетей еще не обсуждали, соответственно, в принципе не представляю, как или на чем мы туда поедем.

— Мы не поедем, а полетим… — деловито сообщила Зыбина. — На двух военно-транспортных «Байкалах» Министерства Внутренних Дел. В первый загрузят боевую и запасную «Искорки», гору запчастей, резины и банду технарей, а во второй — все руководство команды, наше шмотье и две-три разъездные машины. Кстати, в последний раз брали с собой «Кайзер» тети Раи и два «Святогора» деда. А в этот хотелось бы показать Европе, кто тут Хозяин…