Шторм

Глава 10

Какое везение, что от всех таблеток меня сразу клонит в сон, потому что в противном случае я бы вряд ли смогла уснуть, зная, что Шторм был в соседней комнате. То, что он был в моем доме, вызывало смешанные чувства: волнение и страх. Что будет, если Майкл узнает и обвинит меня в обмане? Хотя он без ума от Шторма и его группы, может он и не станет переживать, если узнает, что Шторм был здесь. Но, не думаю, что он будет рад узнать, что между нами своего рода сексуальное напряжение, и он дважды заставил меня кончить, пусть я и не хотела. Уже одного этого должно быть достаточно, чтобы я указала Шторму на дверь. Я всегда поступаю правильно. Вот, кто я. Я честная, надежная, преданная. Я хорошая девочка.

Но сейчас я, вроде как, немного плохая. Оставаясь так близко к тому, к чему я не должна была приближаться, я испытывала такой кайф, как никогда прежде. Со Штормом я переживаю те чувства, о которых только читала в книгах, чувства, которым нет места в реальной жизни, так я считала. Мне нравится, что в моей жизни появился этот крошечный кусочек сексуального и сладкого табу. Я пыталась выбросить его из моей головы, но он как бумеранг, который всегда летит обратно к тебе.

- Как ты себя чувствуешь?

Я так потерялась в собственных мыслях, что не поняла, что он был рядом. Честно говоря, мне не стало лучше. На самом деле, мне было еще хуже.

- А?

- Сосредоточься. Тебе стало хоть немного лучше? Ты очень бледная.

Я покачала головой и зашлась в приступе кашля. Из-за того, как сильно я кашляла, ребра начали меня убивать. Он стоял там и смотрел на меня в своих джинсах и без футболки. Его длинные волосы «только-из-постели» торчали в разные стороны, что делало его еще сексуальнее и даже очаровательнее, словно он маленький ребенок, которого нужно подстричь. Каждый раз, когда я смотрела на его голую грудь, я чувствовала, что теряю контроль над своими глазами. Я понимала, что должна отвести взгляд, но не могла. Мои глаза все время возвращались, исследовали его покрытую чернилами плоть, будто он был моим личным крушением поезда в огне. Он знал, как я на него смотрела, и я видела, что он разрывается между заботой о заболевшей мне и желанием выдать какую-нибудь саркастичную, сексуальную фразочку.

- Ты приняла лекарство? – к моему удивлению, он выбрал вариант «забота»

- Еще нет.

- Хорошо. Я собирался что-нибудь тебе приготовить. Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей кухней?

Я потянулась к салфеткам и высморкалась.

- Можешь воспользоваться, - сказала я, не сильно беспокоясь о том, что сенсорная панель может повлечь за собой возможные сложности.

Я чувствовала себя совершенно неизящной, уверена, и выглядела я так же. Я услышала, как он что-то искал, а потом заработал блендер. Какого черта он там делает, и почему я согласилась на это? У меня совершенно нет аппетита, и что бы он там не придумал, с уверенностью заявляю, что есть я это не буду.

Несколькими минутами спустя, он протянул мне стакан с чем-то, что было похоже на апельсиновое смузи, как то, что вы можете купить в торговом центре. Мм, как вкусно.

- О, ух ты! – сказала я и выпила еще немного. Было очень вкусно. – Оно такооое классное.

Я сделала еще глоток:

- Что здесь?

Он засиял из-за того, как мне понравился его апельсиновый напиток.

- Это апельсиновый сок, немного молока и мед.

- Потрясающе! Спасибо.

Он указал на лекарства на журнальном столике рядом со мной.

- Прими свои таблетки. У тебя голос еще хуже, чем вчера.

- От них я становлюсь сонной.

- Меня это не волнует, отдых тебе сейчас нужен. Можешь спать весь чертов день, если хочешь.

Я выпила таблетки вместе с глотком апельсиновой вкуснятины. Он как сумасшедший что-то набирал на своем телефоне и смотрел на него с раздражением. Он поднял взгляд и засунул телефон в свой задний карман.

- Мне покормить кота? Хочешь позавтракать?

Я уставилась на него, как будто он был из другой планеты. Зачем он это делает? Почему он вообще здесь?

- Нет, все хорошо. Тебе действительно стоит идти.

Я услышала, как его телефон подал сигнал, и он вытянул его и посмотрел на экран, нахмурился и запихнул обратно в карман.

- Кажется, ты занят, – сказала я. Мне было любопытно, с кем он переписывается. Наверно, одна из его подружек интересуется, где он.

- Похоже, тебе нужно идти и разобраться, с чем там имеют дело рок-звезды. Вероятно, с блондинкой, у которой большие сиськи.

Он наклонил голову в сторону и сгримасничал.

- В самом деле? Хочешь так далеко заходить? – спросил он. – Не говори мне такое дерьмо, ладно? Я просто хочу быть собой, когда я с тобой. Вот поэтому я не хотел, чтобы ты знала, чем я занимаюсь. Я рок-звезда. Я обычный мудак, который играет на гитаре.

Ой. Кажется, я затронула больное место.

- Шторм, ты не мудак. Не всегда, по крайней мере. Я просто подумала, что у тебя есть дела поважнее, чем торчать рядом с больным и играть в медбрата.

- Если бы так было, я бы этим и занялся.

Я выставила перед собой руки, в знак защиты:

- Ладно, хорошо. Успокойся. И надень рубашку, пожалуйста.

Вместе этого, он сел на диван, возле меня. Одну руку он положил на подушку около моей головы, так он немного наклонился ко мне. Другой рукой он взял меня за руку и прижал мою ладонь к своей груди, моя рука прикасалась к нему. Я чувствовала, как бьется его сердце, пока мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я попыталась забрать свою ладонь, но он удерживал ее своей.

- Прикоснись ко мне, - сказал он. Он не просил это сделать, но говорил, чтобы я это сделала.

Он отпустил мою руку, и я медленно пробежалась пальцами по его груди. Он нежно прикоснулся к моей щеке и наклонился ближе ко мне. Я думала, что он хочет меня поцеловать и тут мой мозг пустился в мысленную гонку. Я кошмарно выглядела. У меня было ужасное дыхание. Я могла заразить его своими микробами. Это просто обман. Я провела рукой к его широкому плечу. Столько мышц. Мне хотелось прикоснуться ко всему его телу и исследовать каждую его прекрасную частичку.

- Ты выглядишь напуганной, - у него был мягкий и спокойный голос. Я слегка кивнула. Да, мне было страшно. Страшно, что он поцелует меня, и страшно, что не поцелует. Я растворилась в его глазах, оказалась в ловушке на диване.

Легкая улыбка коснулась его губ.

- Мне нравится, что тебе страшно. От этого мне много чего хочется с тобой сделать.

Желудок сделал сальто и у меня расширились глаза. Много чего? Что это за «много чего»? И в то же время, это был не тот страх, который испытываешь, когда видишь кого-то жуткого в темном переулке. Это пульсирующий, электрический страх, который включился где-то глубоко во мне, от которого у меня ускорилось сердцебиение, и по спине пробежала мелкая дрожь. Я подняла взгляд, чтобы встретиться с его глазами. Они были такие темные и затуманенные, и смотрели прямо на меня.

- У тебя две руки, - сказал он.

Я положила другую ладонь на его руку и не спеша переместила ее вверх, к его шее, проделав то же самое со второй рукой. Его кожа была теплой и гладкой. Медленно провела руками вверх и вниз по его рукам и груди, которые были покрыты татуировками. Как же завораживает прикасаться к человеку, который покрыт татуировками. Это как ласкать произведение искусства. Он ждал, но я не знала чего. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

- Мне нравится, как ты прикасаешься ко мне, Эви. Все, что ты чувствуешь, проходит через твои пальцы. Я почувствовал это, когда ты касалась моей руки в грузовике. И я чувствую это сейчас.

Я убрала руки. Не следовало прикасаться к нему или позволять ему чувствовать то, что чувствовала я. Он открыл глаза и мгновение смотрел на меня сверху вниз.

- Я разрешу тебе остановиться, потому что ты болеешь.

Разрешит мне? Разрешит?

- Шторм..

Он наклонился еще ближе ко мне, и я приготовилась к поцелую, но он не поцеловал меня.

- Ты прикоснешься ко мне, Эви. Я хочу почувствовать твои руки на всем теле, потому что это как чертов наркотик для меня, и мне это нужно.

Он коснулся своим лбом моего.

- И я заставлю тебя умолять, чтобы я позволил тебе это сделать, потому что это мне тоже необходимо.

Его губы так нежно прикоснулись к моим.. так ненадолго.. что, когда он отодвинулся от меня и вышел из комнаты, я осталась гадать, случилось ли это на самом деле.

Какого хрена?

Весь этот разговор о касаниях и том, что я должна буду умолять, закончился дрожью и влажностью в определенных девичьих частях моего тела. Какого черта только что произошло? Он не может просто так врываться в мой дом, пока я болею – это взлом с проникновением, заметьте – и говорить мне, что я захочу прикасаться к нему и буду умолять об этом. Я услышала, как включился душ. Он собирается принять душ после того, как довел меня до такого возбуждения? Какой же он дубина, псих ненормальный. Нужно заставить его уйти до того, как я окончательно потеряю остатки разума и сделаю какую-то глупость. Особенно, если он думает, что может командовать мной, пока я болею и не могу даже ясно мыслить.

Я написала сообщение Майклу.

Я: «Чувствую себя дерьмово. Буду отдыхать весь день. Скучаю»

Майкл: «Ок. Я на встрече. Поправляйся. Ску4аю»

Я уставилась на ложь на этом маленьком экране. Я не скучала по нему. Осознание этого медленно проникло в меня, а затем пронеслось от головы вниз, к сердцу, и осело в моем животе тяжелым камнем.

Я встала и поднялась на второй этаж, чтобы помыться в своей ванной и переодеться в чистую одежду. Вид у меня был еще тот: красный нос, слезящиеся глаза, липкая кожа. Я спустилась вниз следом за Хейло и наполнила его маленькие тарелочки едой и свежей водой.

- Тебе нужен отдых. Возвращайся на диван, - к моему облегчению и разочарованию, он был полностью одет, в джинсы и футболку.

- Тебе пора уходить, - сказала я ему. – Спасибо за все, но я уже в норме.

Он прислонился к кухонной столешнице и скрестил на груди руки.

- Когда Майкл возвращается?

- В воскресенье.

- Тогда я останусь до вечера субботы.

- Нет. Ты не можешь, - я прошла обратно к дивану, потому что снова почувствовала головокружение, но он последовал за мной, вместе с котом.

- Я не оставлю тебя одну, пока ты болеешь. Это вовсе не круто.

- Шторм, я не маленькая девочка. Я многие годы заботилась о себе сама.

Я прилегла на диван и укрылась одеялом.

- Значит, пришло время позволить сделать это кому-то еще. Слушай, в следующем месяце я уезжаю в тур и начнется гребаный дурдом. Мне нравится проводить с тобой время. Мы можем смотреть фильмы и есть мороженое. Можем даже вздремнуть, как делали это в грузовике.

Клянусь вам, мне кажется, он хотел бы снова застрять в своем грузовике. Может быть, и я этого хочу, в некотором смысле. Как бы мы друг друга не раздражали, мне нравился наш маленький мир, где были только мы.

- Соглашайся... – попросил он, глядя на меня своими грустными щенячьими глазами.

Мне совсем не хотелось, чтобы он уходил. Отчасти потому, что я ненавидела оставаться в одиночестве, когда нехорошо себя чувствовала, отчасти еще и потому, что мне, вроде как, нравится его присутствие, и я не готова к тому, что больше никогда не встречусь с ним или откажусь от «нас», кем бы мы ни были.

В итоге, я сдалась.

- Ладно, но у меня есть несколько правил. Больше никаких касаний или неадекватного поведения. Ясно? У меня есть парень и ты должен это уважать. Я не какая-то шлюха и мне не нравится, что ты пытаешься превратить меня в одну из них.

Он посмотрел на меня так, будто я его оскорбила.

- Эвелин, я бы никогда, никогда не хотел, чтобы ты стала шлюхой. Если только не моей личной шлюхой, - он игриво выгнул брови.

- Хорошо. Я сделаю вид, что не слышала последнюю фразу. И никаких больше взломанных замков. Это, правда, жутко, не говоря уже о незаконности.

- Я беспокоился о тебе.

- Это неважно. Больше так не делай. Ты не можешь делать все, что тебе захочется. Есть определенные границы, ладно? Я бы хотела, чтобы мы были друзьями. Настоящими друзьями. Я не буду одной из твоих игрушек, на случай, если тебе станет скучно. Поэтому, если это и было твоим планом, лучше сразу уходи.

- Мне не станет скучно, - сказал он с невозмутимым видом. – И у меня достаточно игрушек.

- Отлично, тогда проблем возникнуть не должно.

Он приподнял мои ноги над диваном, и сел туда, где они только что лежали. А потом положил их на свои ноги.

- Знаешь, ты мог бы сесть на стул вон там. Или в двухместное кресло.

Я махнула рукой в направлении другой мебели в комнате, которая не была занята заразным человеком.

- Мне и здесь хорошо.

В очередном приступе кашля я не смогла ничего ответить и просто пожала плечами.

- Почему ты меня не хочешь? – выпалил он, будто не мог понять этого сам. Я рассмеялась над абсолютной дерзостью его вопроса, но он не засмеялся и не улыбнулся в ответ. Он ждал, когда я перестану хихикать, как родитель ждет, когда его ребенок прекратит вести себя как идиот, и они смогу поговорить серьезно.

Я заставила себя перестать смеяться.

- Извини, что?

Он повторил свой вопрос очень медленно, как если бы я не поняла его в первый раз.

- Почему ты не хочешь меня?

- Шторм, ты, правда, настолько привык, что женщины сами бросаются на тебя? Неужели, я действительно первая женщина, которая не прибежала к тебе с высунутым языком и расставленными ногами?

- Да.

- Ну, мне жаль, что я задела твое невероятно огромное эго и, очевидно, поставила мировой рекорд.

- Эвелин, я серьезно. Просто скажи мне, почему.

Он все еще не смеялся.

- Я.. ладно, я буду серьезной.

Я попыталась подыскать слова, чтобы объяснить ему, что чувствую, но как я могу это сделать, когда сама себя не понимаю?

- Сначала ты меня взбесил. Я подумала, что ты очень странный и полный засранец. Но теперь ты мне нравишься. Я хочу, чтобы мы были друзьями. Ты заставляешь меня смеяться и с тобой я чувствую себя в безопасности. Мне нравится твое внимание, наверное. И да, ты меня привлекаешь. То есть, посмотри на себя. Но у меня есть парень. И я никогда не изменяла. И ты.. как ты и сказал, ты не строишь отношений. Ты заводишь подружек для секса. Думаю, тебя привлекает то, что я не стала твоим «трофеем». Я просто не хочу так. Я не хочу быть для тебя каким-то забавный вызовом, чтобы наблюдать, как далеко ты сможешь меня завести и сколько сможешь «трахать» мне мозги и тело, прежде чем я сдамся и пересплю с тобой, а потом ты уйдешь, а я останусь совершенно разбита.

- Почему ты говоришь, что все будет так плохо? Что такого в том, чтобы устремить свой взгляд на что-то или кого-то, кто оказался для тебя в, не такой уж, недосягаемости?

- Ничего, если это то, к чему стремятся двое. Я пытаюсь сказать, что я не хочу быть частью этого. Это не я. Да, ты меня привлекаешь, если от этого тебе станет лучше. Посмотри на меня, я сто пятьдесят три сантиметра ростом, у меня практически нет груди, бледная кожа, и я ужасно выгляжу с того дня, как мы встретились. Я не супер-модель, к которым ты привык.

Он сжал рукой мою ногу.

- Эвелин, меня к тебе влечет. И я думаю, что ты чертовски очаровательная. Я устал от тех девушек...

- Вот видишь? – прервала я его. – Тебе скучно. Ты хочешь чего-то нового.

Он с раздражением провел рукой по волосам.

- Зачем ты все так усложняешь? Я никогда не сижу и не анализирую свои чувства. Я просто иду и беру то, что хочу. Мне кажется, ты несчастна с Майклом. Он относится к тебе, как к куску дерьма.

- Это еще не означает, что я должна прыгать в постель к тебе!

- Я знаю это. Ты когда-либо думала, что просто тратишь с ним время впустую?

- Нет.

- Ты, правда, думаешь, что если бы я хотел тупо трахнуть тебя и исчезнуть, был бы я сейчас здесь, заботился о тебе?

- Нет... по крайней мере, я надеюсь, что нет. И я ценю, что ты заботишься обо мне, но я не стану спать с тобой в знак благодарности.

- Я этого и не хочу, Эви. Я думаю, ты достаточно знаешь. И не можешь отрицать, что между нами что-то есть, правильно? Или я тут единственный, кто чувствует нашу связь?

Я перевела взгляд на стену за ним. Мне не хотелось отвечать на этот вопрос.

- Правильно? – надавил он.

- Да, что-то такое есть.

- То-то же. И я тоже не знаю, что это. Для меня это тоже в новинку, понимаешь. Думаешь, я часто делаю все это дерьмо? – он указал рукой на меня и на стакан с апельсиновым напитком. – Я просто следую своим чувствам и смотрю, к чему это меня приведет. Мне кажется, что и ты должна сделать так же. Прекрати возводить вокруг себя стены.

- Правда? А что насчет моего парня? Двенадцати лет вместе?

Он достал свою маленькую электронную сигарету и закурил ее.

- Я, блядь, не знаю, Эвелин. Но после всех этих двенадцати лет, ты лежишь здесь больная, а ему наплевать. Думаю, я бы обратил на это особое внимание.

Он сделал еще одну затяжку:

- Ты мне нравишься, ты другая. Мне нравится, что ты заставляешь меня чувствовать. И мне нравится, какая ты застенчивая, но, в то же время, злющая. Я чертовски сильно хочу тебя трахнуть, смотреть, как ты распадешься на моих руках от наслаждения, а потом собрать тебя обратно.

Мои бедра начали гореть. Да. Сделай это. Что бы это ни значило.

- Ну, это очень романтично, Шторм. И именно поэтому, я бы никогда не связалась с кем-то вроде тебя. Я бы не хотела быть с такой свиньей, который слоняется по округе, трахая первых подвернувшихся девушек, без уважения к их ценностям и обязанностями перед ними. Поэтому Бог и создал шлюх – для таких мужчин как ты, которые только и могут, что удерживать в своем крошечном слабом уме одну-единственную мысль о блаженстве, потому что они слишком поверхностные для полноценных отношений.

Упс. У него был очень сердитый вид. Он покачал головой в недоумении.

- Нда, Эви. Я думал, что ты знаешь меня немного, блядь, лучше или, по крайней мере, что я иначе к тебе отношусь. И я надеялся, что мы сможем понять, в чем эта чертова причина. Вместе. Но нахер все.

Он столкнул с себя мои ноги и встал. Он указал пальцем на меня, а потом на себя, и обратно на меня.

- Вот поэтому я и не строю отношений. Из-за такого гребаного дерьма.

- Я уже в отношениях, Шторм, - напомнила я ему.

От кашля и многочисленных разговоров у меня сел голос. Или это из-за того, что я была готова заплакать, потому что от вида того, как он был зол и расстроен, мое сердце постепенно съедало себя.

Он схватил свою кожаную куртку со стула и надел на себя.

- Да, продолжай это себе говорить.

Когда он ушел, я разрыдалась. Из-за него я так запуталась. Я не поняла, что только что произошло или, что он пытался мне сказать, или почему я вообще об этом думаю. Мои слова прозвучали намного хуже, чем я этого хотела, и я проявила себя как законченная сука. Мне было так плохо, и я была совершенно сбитой с толку! Я сейчас не в том состоянии, чтобы принимать решения или думать о том, как обращаться с окружающими людьми. Неужели он этого не понял?

Зазвонил мой телефон, и я сразу же ответила на звонок. Может, он звонит, чтобы сказать, что сейчас вернется.

- Алло?

- Ого, у тебя голос еще хуже, чем был вчера, - это Майкл. Черт возьми.

- Знаю.. чувствую себя отвратительно. Как твоя встреча?

- Хорошо, все отлично. Тебе лучше немного отдохнуть. Можешь позвонить мне позже, если хочешь, ладно?

- Ладно.

- У тебя есть все необходимое?

- Да, думаю, что да, - Нет.. он только что ушел, потому что я назвала его свиньей.

- Хорошо, милая. Надеюсь, тебе скоро станет лучше. Люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю.

Боже. Не могу сказать наверняка, что со мной сделал Шторм, но он смог проникнуть в мой разум. И я это ненавидела. Пока я его не встретила, моя жизнь была совершенно нормальной. Я была веселой и довольной своей каждодневной рутиной. Я думала о Майкле и была счастлива. Я не знала, что упускала столько всевозможных чувств. Я даже не знаю, какими словами их можно описать. Как все, что я чувствовала и хотела, могло измениться всего за неделю?

Я бы позвонила и обсудила это с Эми, и она бы заговорила меня по полной. Но у меня болело горло, и я не думаю, что выдержала бы сейчас столько болтовни. Если бы я могла позвонить маме. У меня было такое ощущение, что начиная с прошлых выходных, я продолжаю понемногу терять самообладание. Застряла в грузовике, не ела и не пила в достаточном количестве, переживала о работе, заболела, Майкл уехал, Шторм сбивает меня все время с толку... Для меня это слишком. Как правило, моя жизнь невероятно скучная. Со мной не происходит ничего нового или захватывающего. А сейчас рок-звезда говорит мне, что хочет трахать меня до потери пульса. А я даже не понимаю, что это значит.

Я уставилась на телефон, размышляя, стоит ли отправить Шторму сообщение и попросить прощение. Хотя, я даже не была уверена, за что должна извинятся. Нет. Я не поддамся на его безумие. То, что он ушел, к лучшему. Я никогда не была одной из тех девушек, которые как ненормальные слали смс и звонили мужчинам, и не собираюсь становиться одной из них.

Входная дверь открылась и закрылась, а я подпрыгнула от неожиданности.

- Тебе и правда стоит запирать дверь.

Я попыталась подавить улыбку, которая сразу же появилась на моем лице, потому что я не хотела, чтобы он видел, как я рада, что он вернулся.

- А зачем? Ты же только что вернулся.

Он улыбнулся и протянул мне латте.

- Я купил твой любимый кофе. Подумал, может это немного успокоит твое дерьмовое настроение.

Каждой частичкой своего тела мне хотелось обнять мужчину, который купил игрушку моему коту и латте мне. Я не могу окончательно потерять из-за него голову. Как он может быть таким внимательным, но ни с кем не встречаться? Относится ли он так же к своим секс-подружкам? Я должна это узнать.

Я отпила немного латте и поблагодарила его, пока он садился в кресло на другой стороне комнаты.

- Шторм, я могу кое-что тебя спросить?

- Все, что угодно.

- Ты так же ведешь себя с женщинами, с которыми ты состоишь в не-отношениях?

- Как это, так же?

- Ну, знаешь... латте, коктейли на завтрак, игрушки для котов... что-то типа этого?

- Нет. Я уже давно не делал подобной хрени.

В его глазах отразилась грусть, и мне стало любопытно, подумал ли он о своей жене. Лучше бы я никогда не читала той статьи в интернете.

- Я очень это ценю, Шторм. На самом деле, я к такому не привыкла.

Я сделала еще один глоток. У меня ужасно болело горло и заложило одно ухо.

- Знаю.

Он пересек комнату и сел на край дивана у моих ног.

- Позволь теперь кое-что спросить у тебя, - он отобрал у меня стаканчик с кофе и поставил его на журнальный столик.

- Ладно...

- Ты можешь уделить мне двадцать секунд, без размышлений, без анализирования и отталкивания? Ты можешь сделать это для меня?

- Я постараюсь.

Он улыбнулся мне.

- Не старайся. Я хочу, чтобы ты просто это сделала.

- Хорошо. Но только потому, что ты принес мне мокко с белым шоколадом.

- Тише…

Прежде, чем я успела о чем-то подумать, его губы оказались на моих, такие мягкие и неторопливые. То соприкасаются, то нет. О, Боже. Не думать. Он немного отстранился, но я потянулась, чтобы снова почувствовать его губы, и это все, что ему было нужно, чтобы углубить наш поцелуй. Его язык не спеша пробежался по моему. Из меня вырвался небольшой выдох. Не думать. Я забыла, как дышать, растворяясь в его поцелуях. Мои руки обхватили его шею под длинными, мягкими волосами, притягивая ближе ко мне. Мне нужно было намного больше, чем это, гораздо больше его. Он взял мои руки в свои и положил их на подушку, над моей головой, безудержно целуя меня, жадно исследую мой рот своим. Святое дерьмо. И почему я должна сейчас болеть. Немного отстранившись, он посмотрел на меня сверху вниз, тяжело дыша. Он продолжал удерживать мои руки своими.

- Я не собираюсь на этом останавливаться, - сказал он между входами. – Но я хочу, чтобы ты еще кое-что для меня сделала.

Он нежно меня поцеловал и снова отстранился.

- Я хочу, чтобы ты подумала о нас. Но только, когда я закончу. Я останусь здесь до вечера субботы, с тобой, и мы не будем обсуждать ничего из этого, и я не буду целовать тебя или прикасаться к тебе.

Он склонился и поцеловал меня в шею, а его зубы слегка прикусили мою кожу. В ответ на это мой клитор начал пульсировать.

- Я хочу, чтобы ты пришла на мой концерт, в следующем месяце, и мне насрать, приведешь ты с собой Майкла и Эми или нет. Я хочу, чтобы ты была там.

Он переместил свои губы от моей шеи к губам и нежно поцеловал прежде, чем отпустить.

На этот раз я не представляла, что ответить.

Он протянул мне кофе.

- Кажется, тебе это сейчас нужно.

Я рассеяно отпила немного. Я не могла избавиться от ощущения, которое подарил его поцелуй. Так легко было раствориться в нем, просто лежать здесь и целоваться с ним весь день, снять с него одежду и прикасаться к нему повсюду. У Майкла нет всего этого. Но это просто секс, стоит напомнить себе. Это не любовь и не преданность. Я не хочу быть одной из его долбаных игрушек и не важно, как хорошо я из-за него себя чувствую. Насколько бы мне этого не хотелось и как бы неправильно это ни было, я знала, что сильно влюбилась в него. Еще я знала, что в итоге мне будет больно, даже хуже, я останусь совсем одна.