Шторм

Глава 2

Когда я проснулась, первые несколько секунд не могла понять, где нахожусь, пока воспоминания вчерашнего дня не начали заполнять мой мозг. Я медленно подняла голову, шея ужасно затекла от того, что я спала, прислонившись головой к холодному окну. Потерла шею и взглянула на Шторма, который растянулся рядом со мной, его ноги были у меня на коленях. Какого черта?

Я столкнула его ноги, и он проснулся.

- Убери от меня свои чертовы ноги.

Я сразу поняла, что он не «жаворонок». Он медленно открыл глаза и осмотрелся вокруг, в полусонном состоянии.

- А? Что происходит? – он выпрямился и уставился на меня. – Что ты делаешь?

- Твои ноги были на мне.

- И что, блядь?

- Я тебе не подставка для ног!

- Иисусе, Эвелин. Мы застряли в маленьком пространстве, а у меня рост сто восемьдесят восемь. Уж извини, что немного растянулся.

- Ну, не делай так больше.

Я покрутила шеей, пытаясь избавиться от боли.

- Ужасно. Моя шея убивает меня.

- Моя тоже. А еще хуже, когда тебя будит какая-то стерва, - он вытянул руки, чтобы размять их, и практически достал до моего лица. – Все тело болит.

Нико тоже проснулся и теперь смотрел на нас. Он начал скулить и крутиться на сидении, потом замер и посмотрел на Шторма в ожидании.

- Его нужно покормить и выгулять. Я выведу его. У меня лопата в багажнике. Нужно почистить грузовик от снега. Мы не можем сидеть с тридцатью сантиметрами снега над головой.

Я кивнула ему в ответ, и поняла, что мне тоже нужно в туалет. Вот это совсем нехорошо. Вокруг машины больше, чем тридцать сантиметров снега. А я до сих пор в этих ужасных туфлях.

- Эм, Шторм? Мне тоже нужно в уборную.

Как же это неловко. Я готова провалиться на месте.

- Вот, черт. Это проблема. – Он пробежался рукой по волосам и пожевал губу. – Ладно, я все сделаю. Я выведу Нико и возьму лопату. Потом уберу снег, чтобы получилась тропинка с небольшим пространством, чтобы ты могла стоять. Придется тебя нести. Снова.

- Я просто не могу в это поверить.

- Это все, что мы можем сделать. У нас довольно ограниченный выбор. У меня есть открытая упаковка салфеток.

Уверена, мое лицо окрасилось миллионом оттенков красного.

- Ладно… спасибо. Будь осторожен, хорошо?

Мне еще не хватало, чтобы он сейчас упал и поранился.

Он надел пальто в нашем ограниченном пространстве и кивнул мне.

- Я вернусь за тобой через несколько минут.

Пока Шторм и Нико были снаружи, я попыталась мысленно собрать все, что со мной происходило. Я никогда не была в лагере. И я точно никогда не думала, что мне придется писать на улице в метель. Моя подруга Эми будет смеяться до усрачки, когда я ей об этом расскажу. Через очищенное окно я увидела, как Шторм собрал немного снега и бросил снежок Нико, а тот побежал за ним, взял в зубы и принес обратно Шторму. Я не смогла удержаться от улыбки. Я видела, как они любят друг друга. Шторм рассмеялся и потрепал пса по голове, а пес завилял хвостом в волнении и ожидании, чтобы бежать за следующим снежком.

После того, как он очистил весь грузовик и сделал небольшую тропинку, то открыл дверь грузовика.

- Ладно, сладкая, сделаем это.

- Шторм, это очень унизительно. Я не хочу, чтобы меня относили на улицу, чтобы пописать.

- Хорошо, я тебя понял, правда. Давай просто покончим с этим. Снегопад снова усилился и тропинку, которую я сделал, скоро заметет. Я только отнесу тебя туда, поставлю на землю, а затем вернусь за тобой, договорились? Ничего такого.

Давайте я скажу прямо, когда парень относит тебя на руках, а потом ты стоишь в снегу и морозишь задницу, пытаясь пописать – это самое унизительное, что только может случиться.

Когда мы вернулись к грузовику, Шторм начал рыться в багажнике, где у него лежал один из тех больших металлических ящиков с инструментами, вот только, я думаю, вместо инструментов она была заполнена продуктами. Когда он вернулся в машину, в руках у него чего только не было. Все это он бросил на сидение между нами: бутылки с водой, чипсы, батончики-мюсли, печенье, крекеры и сыр. Мы по очереди кормили Нико большими галетами для собак, и я с благоговением смотрела, как Шторм взял одну из бутылок с водой и осторожно засунул в рот Нико, и пес действительно пил из нее.

- Ого. Вот это реально круто. Как ты его этому научил?

Шторм вовсю улыбался возле своей крутой собаки.

- Мы часто путешествуем, и я иногда забываю взять его миску. Приходится импровизировать.

Я съела три батончика-мюсли и выпила немного воды. Мне было страшно есть больше, потому что я могла снова захотеть писать посреди чертового снега, а то и чего хуже. Я содрогнулась от одной мысли об этом.

- У меня еще есть апельсиновый сок. Хочешь один?

Я покачала головой:

- Оставим завтра на завтрак. У тебя, случайно, нет кофе?

Он усмехнулся и положил печенье в рот.

- Вот видишь? Так и знал, что ты одна из тех кофеманов! Нужно было связать тебя с самого начала.

- Ладно, это моя единственная зависимость. Я обожаю мокко с белым шоколадом. Пью его каждый божий день и определенно готова за него умереть.

- Я не смог подсадить себя на кофе. Пью только сок или воду.

- Занимаешься спортом?

Он приподнял брови и посмотрел на меня с озорной ухмылкой:

- Ты меня разглядывала?

Я закатила глаза:

- Мечтай. Я почувствовала твои мышцы через пальто и сейчас вижу, насколько у тебя большие руки и плечи.

- Да, я качаюсь, когда есть время. Много времени работаю руками и поднимаю до хрена тяжестей.

- А сколько у тебя татуировок?

И снова я заработала сексуальную, самодовольную улыбку.

- Ты разглядывала меня. – Он сделал глоток воды. – Это ничего, крошка. Я знаю, что неотразим.

- Да ладно? Ты всегда так зациклен на себе? Поверь мне, я не одна из тех цыпочек, которые готовы запрыгнуть в твою постель ради одной горячей бессонной ночи.

- Знаю. Поэтому ты мне и нравишься. Отвечу на твой вопрос, у меня до хрена тату. Хочешь увидеть?

- Не.. – прежде, чем я успела договорить, он снял свитер, и да, он был весь в татуировках. Его руки полностью были покрыты татуировками, так называемыми «рукавами», а еще грудь, бока и спина были разукрашены, как произведение искусства. Я попыталась собрать все воедино: кресты, замки, надписи, лица. Я разглядела даже Нико. А подо всем этим были мускулы, обтянутые смуглой кожей. То есть, большие, рельефные руки, широкая, мускулистая грудь и шесть кубиков пресса. Этот парень лишал дара речи. Мне пришлось отвернуться.

- Ладно, Шторм, одевайся. Я увидела все твои тату, и они прекрасны.

- А ты видела мои мышцы?

Я смотрела, как он натягивает обратно свитер, и не смогла удержаться от смеха. Он такой странный.

- Да, я видела твои мышцы. Счастлив?

- Да. Я много работал, чтобы так выглядеть. Немного поощрения не будет лишним.

- Шторм, я не хочу восхищаться твоим телом. Мы можем поговорить о чем-то более нормальном, пожалуйста? Например, как ты считаешь, когда мы, наконец, выберемся отсюда?

- Будем надеяться, что скоро. Я захватил тебе кое-что. – Он бросил мне черную толстовку. – Я подумал, что в ней будет теплее и удобнее, чем в твоей блузке.

- Ох. Ну, спасибо.

Он прав. От блузки, которая была на мне, не было никакого толка. А в хорошей, большой, уютной толстовке будет намного удобнее.

- Отвернись, чтобы я могла переодеться.

- Эй, ты же только что видела меня без одежды.

Ему повезло, что за такой короткий промежуток времени мы смогли узнать друг друга. Я уже знала, что он довольно безобидный. Но, очевидно, использует пошлый, саркастичный флирт, чтобы привлечь внимание. Если бы со мной так говорил кто-то другой, я бы уже врезала тому по яйцам. Моего настойчивого взгляда было достаточно, чтобы заставить его отвернуться, пока я переодеваюсь. Толстовка просто огромная, размера на три больше, но очень мягкая. Спереди по всей ширине была эмблема в виде закруженных Э и Э.

- Что это за логотип?

- Это рок-группа «Эшес и Эмберс»

- Никогда о них не слышала. Это одна из тех групп, которые только кричат и ни черта не разобрать, что поют? Ненавижу такое дерьмо.

Звук его смеха заполнил грузовик.

- Да, думаю, они из тех, кто только кричит. Но, по крайней мере, толстовка удобная, правда?

- Да, очень удобная. И теплая. Спасибо.

Я собрала все обертки от съеденной еды и положила их в полиэтиленовый пакет, в котором он все это принес, а пакет поставила на пол. Я уже по-настоящему волновалась, сколько мы еще просидим здесь? Само собой, мне было спокойнее от того, что у нас есть еда, но, если серьезно, сколько мы еще сможем так продержаться? Майкл, наверное, места себе не находит от переживаний. Уверена, он уже звонил в гостиницу и понял, что я там так и не появилась, поэтому бросился на мои поиски. Но, по словам Шторма, я была далеко от гостиницы, так откуда ему знать, где нужно искать?

- Эви, я вижу как работает твой маленький мозг. Остановись.

- Я волнуюсь. Никто не знает, где я.

- С тобой все в порядке. Думаю, снег перестанет идти ночью и тогда завтра в какой-то момент рядом проедет снегоочиститель, и я вытащу нас отсюда, ладно? Просто доверься мне.

Он достал свой телефон и, нажав на несколько кнопок, заиграла музыка.

- Хотя телефон и не ловит связь, но может проигрывать музыку, которую я на нем сохранил. Пока батарея не сдохнет, по крайней мере.

Мягкий звук акустической гитары заполнил грузовик, и я начала успокаиваться. Снаружи шел снег, но уже медленно, будто в замедленной съемке. Окно с пассажирской стороны снег еще не успел залепить, а значит, шел под углом из-за ветра. Все стволы и ветки деревьев были белыми и создавалось впечатление, будто все сделано из хрусталя. Мне всегда нравилось, как выглядят деревья утром после снегопада, как в зимней сказке. Еще я любила тишину, которая наступала после метели, словно весь мир погрузился в шепот.

- О чем ты думаешь?

- У меня такое чувство, будто мы внутри снежного шара. В детстве мама подарила мне такой. Он мне очень нравился и весь год стоял у кровати. Я люблю наблюдать за снегопадом. Снег умиротворяет, согласен?

- Да. Вот почему я ехал сюда, чтобы несколько дней провести в своей хижине. Хотел поесть овощи и смотреть фильмы, пока шел снег. Просто наслаждаться чертовым спокойным временем с Нико, который лежал бы на моих гребаных ногах.

- Прости, что испортила твои планы, Шторм.

- Ты не испортила. Во всяком случае, ты, по крайней мере, заставляешь меня смеяться, чего я не делал долгое время. Ты вся такая смелая и вспыльчивая, но в то же время милая и невинная. Интересное сочетание. Не такая, как большинство цыпочек, которых я знаю.

- Спасибо. Невинная? – Я улыбнулась ему и поерзала на сидении. У меня затекли ноги. Даже не представляю, насколько ему, должно быть, неудобно с такими длинными ногами.

- Болят ноги, Эви?

- Да. Будто что-то постоянно колит.

Он жестом поманил меня к себе:

- Иди сюда.

- О чем ты? – я сузила глаза с подозрением.

- Ложись мне на грудь, как вчера, тогда мы оба сможем вытянуть ноги. Больше ты, чем я, потому что ты, как долбанный карлик. Но, может быть, мы сможем удобно полежать хоть несколько минут.

Ох, нет. Нет. Нет. Нет. Я не могу полностью прижаться к нему на заднем сидении машины. Особенно после того, как видела его без рубашки. Я не уверена, что это, но есть в нем какой-то необычный, плотский магнетизм. Я чувствую, как он отскакивает от него, словно маленькие шарики для пинг-понга.

Он начал ворчать из-за того, что я колебалась:

- Эвелин, ну же. Тебе нечего опасаться. Я не покалечу тебя. Просто думаю, что нам нужно устроиться поудобнее.

Я знала, что позже пожалею об этом, но переместилась на сидении. Одну ногу он согнул вверх, опираясь ею на спинку сидения, так что я прислонилась к его груди, между его ног, и вытянула свои ноги по всей длине сидения. Вторую ногу он вытянул на полу, вдоль заднего сидения.

- Лучше? – спросил он, весьма довольный собой.

- Полагаю, что да, - поддразнила я. – По крайней мере, у меня в ногах снова циркулирует кровь.

Я накрыла нас одеялом.

Еще какое-то время мы слушали музыку на его телефоне. Снег полностью залепил ветровое и боковые окна, из-за чего внутреннее пространство грузовика погрузилось в странный тусклый свет. И я старалась думать о нем, как об уютном, а не пугающем.

- Шторм... Откуда ты вчера узнал, что нужно делать? Когда у меня началась паническая атака.

Он вздохнул и от движения его груди мое тело приподнялось.

- У моей младшей сестры были действительно ужасные ночные кошмары. Мои родители так делали, чтобы успокоить ее и заставить мозг сфокусироваться на реальности. С ней это срабатывало, поэтому я подумал, что с тобой будет так же.

Хмм. Когда я была моложе, несколько лет проходила курс терапии, но о таком решении никогда не слышала. Вместо этого мне приходилось сидеть и рассказывать разным психиатрам о своих чувствах, пока они пытались выяснить, через какое жестокое обращение я прошла, раз оно спровоцировало приступы панической атаки. О, а еще я перепробовала все существующие в продаже таблетки от тревоги. От которых я только набирала вес, или они вызвали полное мысленное оцепенение. Или все сразу. Вот уже нет, спасибо.

- А сколько сейчас твоей сестре?

- Эм... ей девятнадцать.

- А тебе сколько?

- Мы играем в двадцать вопросов?

- Да! Мне скучно. Просто смирись.

- А ты как думаешь, сколько мне?

Я стукнула его рукой, которая лежала на его животе.

- Нельзя отвечать вопросом на вопрос! Дождись своей очереди.

Он схватил мою руку и удерживал теперь в своей.

- Мне тридцать. А теперь, сколько тебе?

- Двадцать шесть.

Он присвистнул.

- Так ты начала встречаться со своим парнем в четырнадцать?

- Ага.

- Это реальный крышеснос.

- А вот и нет. Это называется обязательство.

Его рука была большой и теплой. Я медленно переплела свои пальцы с его, и тепло его руки передавалось мне. Он не стал вырываться, а начал не спеша поглаживать большим пальцем мои. Я почувствовала покалывание и, наверное, то, что мы держались за руки, было неправильно, но меня это не волновало. Тепло его руки ощущалось слишком хорошо, чтобы отпустить ее.

- Он – единственный парень, с которым ты когда-либо была?

Что? Он действительно только что меня об этом спросил?

- Это очень грубый вопрос, Шторм.

- Почему? Он не грубый. Мне просто любопытно.

- Это слишком личное.

- Я принимаю все вышесказанное, как ответ «да», ты трахалась только с ним.

- И что, Шторм? Я не шлюха. Не хочу спать со всеми мужиками подряд. И никогда не хотела.

- Я это знаю. Но разве тебе никогда не было интересно, как бы это было с другим мужчиной?

- Член – это член. Я не нуждаюсь в разнообразии. Меня это не интересует.

- Разнообразие – это хорошо, я только это пытаюсь сказать.

- Может для тебя, Шторм, но меня все и так устраивает.

- Если ты так говоришь...

- Я не просто говорю так, я знаю.

- Тебе не нужно отстаивать свою позицию, я тебя не осуждаю, правда.

Он немного подвинулся, в результате чего, его голова оказалась напротив моей. Находиться так близко к нему было странно и волнующе одновременно. Часть меня хотела отодвинуться от него настолько, насколько это возможно, но, по-видимому, большая часть меня хотела оставаться в том положении, в котором я сейчас была: окутанная его теплом, ощущая это странное покалывание во всем теле. Это чувство стало моим долгожданным отвлечением от страха, который незаметно подкрадывался ко мне. Я начала медленно гладить его пальцы своими, вверх и вниз, мои маленькие пальчики двигались между его большими, а затем, так же не спеша, по тыльной стороне его руки.

Он наклонил ко мне свое лицо, его рот был напротив моего уха:

- Никто и никогда так не прикасался к моей руке.

Его голос был таким мягким и хриплым, едва слышным шепотом. Я замерла, не двигалась, не дышала. Вот черт. Что я делаю?

- Не останавливайся. Пожалуйста, – его хватка на моей руке немного усилилась, не желая, чтобы я отстранялась, о чем я собственно и подумывала. Наши руки начали танцевать в молчаливых ласках, наши пальцы переплетались, медленно путешествуя вверх и вниз, по длине каждой из них. Честно говоря, я никогда в жизни не испытывала ничего настолько чувственного.

Я не смогла бы остановиться даже, если бы захотела.

Он слегка пододвинул свою ногу, и мое тело переместилось вместе с его. Вот тогда-то я и почувствовала, как его член давит на мою задницу. Из меня вырвался крошечный вздох, и я на миг застыла, но он мягко прижался ко мне, его голова все еще была возле моей, а его дыхание щекотало мне ухо. По сравнению со мной, он был огромным и сильным, и я не могла удержаться и немного выгнулась назад, и потерлась об него. Слабый эротический стон сорвался с губ огромного, накаченного незнакомца позади меня, разжигая во мне что-то, о чем я даже не подозревала. Он медленно провел левой рукой по моему телу, остановившись на бедре, осторожно притягивая меня к себе, при этом продолжая об меня тереться. Я не стану лгать. Даже через джинсы он чувствовался невероятно. Я закрыла глаза и откинулась еще больше назад, моя голова лежала на его правом плече, а часть его лица до сих пор была в моих волосах. Наши правые руки все еще были переплетены вместе. Он не спеша провел нашими руками между моих ног, мягко потер мою киску через тонкую ткань моих брюк. Пресвятое дерьмо. Волна тысячей крошечных молний пронеслась через мое тело.

Он медленно убрал свою руку от моей.

- Прикоснись к себе, - прошептал он мне на ухо, положив свою правую руку мне на бедро, и медленно потянул меня назад, к своему члену, чтобы соприкоснуться с его едва уловимыми толчками. Я так завелась, что почувствовала жар и легкое головокружение. Расстегнула свои брюки, потянула молнию и опустила руку в трусики. Я начала тереть свой клитор медленными кругами, выгибая к нему спину и придавливая его член к своей заднице. У меня помутился разум, когда мы терлись друг об друга, а мой палец погрузился во влажные складки моих половых губ. Я чувствовала его губы на своем ухе, которые прикоснулись ко мне в поцелуе. Его дыхание становилось все более неровным. Я никогда не прикасалась к себе у кого-то на глазах, но понимание того, что он смотрит, только больше заводило меня, а не заставляло почувствовать унижение.

- Сделай это для меня...

Его слова перебросили меня через край, и через несколько секунд мое тело задрожало от испытываемого оргазма. Свободной рукой я обхватила его ногу, выгибая спину назад и желая сильнее ощутить его. Он положил свою руку обратно, поверх моей, и пока обе наши руки были на моем влажном бугорке, он начал сильнее тереться об меня, а его член был зажат между моих ягодиц. Я начала медленно двигаться вверх и вниз по его телу, ощущая его длину. Наконец-то, он задрожал подо мной, его руки крепче схватили меня, а его горячее и тяжелое дыхание щекотало мое ухо.

Мы сидели в тишине и в темноте, задыхаясь друг напротив друга. Я понятия не имела, какого черта только что произошло. Чувствовала, как медленно выхожу из транса. Я попыталась сесть, но он притянул меня обратно к себе, его руки были поперек моей груди.

- Нет, - его голос по-прежнему был хриплым. Чертовски сексуально. – Не двигайся пока.

Как только я вышла из ступора после полученного оргазма, мне стало невероятно стыдно. Как я могла такое сделать? Все произошло так быстро. Дерьмо. Я только что терлась задницей о член случайного незнакомца. Мне нужно было скорее выбраться из этого грузовика и убраться подальше от этого парня, пока он окончательно меня не погубил. Я никогда не прикасалась к другому мужчине. Всегда был только Майкл. Я почувствовала приступ тошноты в животе. Сбросила с себя его руки и села, как можно дальше отодвигаясь от него, будто он – осьминог, пылающий в огне. Я перелезла через сидение и застегнула брюки, не глядя на него.

- Ну, это был один из способов, чтобы воздержать тебя от сарказма и болтовни. – Сказал он наконец-то.

- Ты мудак.

- О, это моя девочка. Я знал, что ты вернешься.

- Это не смешно, Шторм. Я только что изменила своему парню.

- Я бы не назвал это изменой. Совсем.

Я посмотрела на него так, будто он с ума сошел.

- Что? Ты ненормальный? Конечно, это измена.

- Я не трогал твои сиськи и киску. Мы даже, блядь, не целовались.

- Ох, так только эти части тела связаны с изменой? А что насчет духовной измены?

- Духовной измены? – повторил он. – Ладно... Я даже не думал о тебе, когда мы делали это. Я мечтал о пицце.

- О пицце? – с раздражением повторила я.

- Эй, я пытаюсь заставить тебя почувствовать себя лучше. Если ты думала о трахе со мной, когда мы этим занимались, а я думал о пицце, то это не измена. Для измены нужны двое. Видишь? Проблема решена. Никакой измены не было.

- Мы не будем больше об этом говорить, Шторм. Просто оставь меня одну, пожалуйста.

Он достал свои сигареты. Спереди на его джинсах было большое мокрое пятно, на которое я старалась не смотреть.

- Мы застряли здесь, как в коробке два на два метра, Эви. Я более чем уверен, что не смогу оставить тебя в одиночестве, детка. Но я пойду выгулять собаку, покурить и немного размяться. Еще захвачу нам немного еды.

Как только он вышел, я почувствовала облегчение. Его присутствие настолько всепоглощающее. Будто он проникает в мой разум и под кожу. У меня от него спина покрывается мурашками, и, в то же время, он восхищает меня. Это похоже на крушение пассажирского поезда, от которого хочется сбежать подальше, но, также, остаться и смотреть, прочувствовать. И это нервирует.