Схватка профессионалов

39

На втором этаже дома шел допрос Ивана, который сидел у стены, крепко привязанный к деревянной табуретке прочными капроновыми ремнями. Прямо напротив него, буквально в одном метре, на такой же табуретке восседал лейтенант. В комнате, кроме лейтенанта, находилось еще четверо боевиков. Они стояли полукругом вокруг лейтенанта и Ивана и внимательно наблюдали за происходящим. В руках у них были наготове пистолеты-пулеметы. Все они, включая лейтенанта, были в одинаковых толстых защитных комплектах, но их шлемы лежали на столе и на подоконнике.

— Знаешь, почему мы не убили тебя сразу? — с кривой улыбкой спросил Ивана лейтенант.

Иван молчал. Он только быстро посмотрел на лейтенанта и тут же отвел свой взгляд в сторону.

— Это шеф так приказал нам. — Лейтенант опять зло ухмыльнулся. — Он приказал нам, чтобы мы захватили тебя живым и, перед тем как прикончить, отрезали у тебя две штуки. Одна из них твоя голова, но ее шеф приказал отрубить в последнюю очередь. Догадываешься, что он приказал отрезать тебе сначала?

Иван по-прежнему упорно молчал, но все присутствующие увидели, что он заметно побледнел, и у него на лице выступили крупные капли пота.

— Правильно, он приказал привезти к нему твою голову и твои… — лейтенант сделал паузу и эффектно закончил, — твои яйца. Ну, а теперь живо рассказывай, как так получилось, что ты так подвел нашу Организацию, провалил всю операцию и решил захапать себе грузовик?

— Пошли вы все на… — твердым голосом ответил Иван. — Я вам, недоноскам, ничего не скажу. Можете это так и передать вашему шефу.

— Ну что ж, ты сам на это напросился, — злорадно ухмыльнувшись, сказал лейтенант. — Знаешь, ты мне никогда не нравился раньше, не нравишься сейчас, и скоро ты в этом убедишься на своей шкуре. Дайте мне нож! — не оборачиваясь, чтобы не пропустить ни одного движения Ивана, приказал лейтенант своим боевикам.

Один из них отстегнул предохранительный ремешок и вытащил из ножен огромный тесак. Он шагнул к лейтенанту и вложил нож в протянутую руку.

— Посмотрим, на самом ли деле ты такой твердый орешек, какого всегда изображал. Или мы все в тебе ошибались. Расстегните ему ширинку и держите его покрепче! Сейчас мы позабавимся!

Двое здоровяков в бронекомплектах шагнули к Ивану и уже приготовились было его схватить, когда от стороны входной двери раздался глухой голос:

— А вам не кажется, что нехорошо так обращаться даже с бывшим коллегой?

Все боевики, находящиеся в комнате вместе с Иваном, обернулись назад. У них за спиной стоял высокий мужчина в таком же, как у них, бронекомплекте. Только у этого мужчины на голове был еще и защитный шлем.

— Какого черта?! — не испуганно, а скорее даже удивленно воскликнул лейтенант, увидев направленное на себя дуло пистолета-пулемета, который Саша крепко держал в руках.

— Все останутся жить, если будут вести себя разумно. Всем бросить оружие и лечь на пол! — прозвучала команда Саши. — Живо!

Появление Саши там, где его не ждали, произвело на всех боевиков эффект разорвавшейся гранаты. На несколько секунд все оказались в шоке и замерли, как статуи. Но это продолжалось недолго.

— Пошел ты!.. — как раненый медведь взревел лейтенант и схватился за свой пистолет-пулемет. Саша не успел услышать, куда же его собирался послать неустрашимый, но не очень умный лейтенант, так как в этот момент он начал стрелять. Другие боевики тоже схватились за свое оружие, но это им мало помогло. Саша стрелял одиночными, но выпустил пять пуль из своего «Хеклера и Коха» так быстро, что они почти слились в одну короткую очередь. Закончив огонь, Саша сквозь сизый дым от выстрелов, слоями поднимающийся к потолку комнаты, осмотрелся по сторонам. Все пятеро боевиков, включая лейтенанта, как туши небольших бегемотов валялись на полу. У всех у них были смертельные огнестрельные ранения головы.

— Оказалось, что ваши бывшие коллеги не самые умные люди на земле, — потирая свободной рукой защитный бронекомплект в области груди, куда угодило несколько пуль, обратился Саша к Ивану, все еще сидящему связанным на табуретке.

— Я в этом убедился уже давно, — с облегчением ответил ему Иван. — Если вам не трудно, развяжите меня!

Саша нагнулся и поднял с пола нож, который выпал из руки убитого им лейтенанта, и принялся резать им ремни на руках и ногах Ивана.

Они быстро спустились по ступенькам лестницы со второго этажа на первый, так и не встретив никого по пути. Но когда Саша, таща за собой Ивана, приотворил входную дверь и выскочил на крыльцо, сразу несколько автоматчиков открыли по нему огонь. Он различил на фоне темного леса пять или шесть ярких звездочек огня из автоматического оружия и в тот же момент ощутил на себе удары пуль. Саша, благословив надетый на нем защитный комплект, пошатнулся и ввалился обратно в дом, втащив туда же и Ивана.

— Мы все же нашумели, и теперь они не дадут нам так просто уйти! — выкрикнул Саша. — Придется прорываться с боем!

Саша приоткрыл дверь и выпустил в приближающихся к дому боевиков несколько коротких очередей. Вряд ли он надеялся поразить одетых в бронекомплекты боевиков. Скорее он просто хотел дать им понять, что он жив и так просто не собирается сдаваться. Однако, когда рядом с крыльцом бухнул разрыв первой гранаты, Саша торопливо захлопнул прочную дубовую входную дверь и схватил за руку Ивана.

— За мной! — крикнул Саша и потащил Ивана через прихожую в кладовку.

Рядом со входом захлопали разрывы других гранат. Весь дом вздрогнул до самого основания. В тот момент, когда Саша рванул на себя ручку двери кладовки, на втором этаже дома рвануло сразу несколько заброшенных туда через окна гранат. Вокруг полетели щепки и стали рушиться перекрытия. Саша втолкнул Ивана в кладовку, ввалился в нее сам и захлопнул за собой непрочную дверь. Он тут же потащил Ивана к задней стене и приоткрыл потайную дверь. На них из темного сарая пахнуло застарелым запахом скотины и навоза. Саша шагнул в сарай и втащил туда же Ивана. Потом, все еще слыша в доме взрывы гранат и грохот падающих досок и рушащихся стен, прикрыл и эту дверь. Они оказались почти в полной темноте, которую слегка рассеивал свет от начавшего гореть дома. Саша выглянул в маленькое окошко с мутным стеклом и увидел, что боевики обступили загоревшийся дом и обстреливали его из всех видов оружия.

— Похоже, что ваши бывшие коллеги нас здорово невзлюбили, — обернувшись к Ивану, тихо произнес Саша. Тот лишь молча пожал плечами.

Боевики, обстреливающие горящий дом, сняли свои ночные очки и теперь, еще и ослепленные ярким огнем пожара, ничего не видели в окружающей их темноте. Саша вместе с Иваном быстро прошли к дверям длинного сарая и незамеченными выскользнули в ночь.

…Саша чуть приоткрыл широкую створку амбара и оглянулся назад. Со стороны дома по-прежнему доносилась стрельба из автоматического оружия. Правда, теперь она уже не была такой интенсивной. Над домом вздымались языки пламени. Боевики со всех сторон окружили дом.

Иван с Сашей зашли в амбар. Водительская кабина грузовика была освещена, и они увидели в ней копающегося в проводах Валеру. Не успел Саша открыть дверь передней кабины, как Валера радостно воскликнул:

— Я почти сделал его. Еще пару минут, и мы можем ехать!

— Отлично! — похвалил его Саша и обернулся к Ивану. — Садитесь за руль!

— А вы? — спросил у него Иван.

— А я буду в прицепе и прикрою вас, — ответил Саша. — Прорывайтесь мимо дома и выезжайте на ту дорогу, по которой мы сюда приехали. Другого пути у нас нет.

— Но они же обязательно будут нас там ждать! — воскликнул Иван.

— У нас просто нет выбора, — ответил Саша и пошел открывать задние двери прицепа.

…Боевики все еще стояли возле самого дома и с интересом наблюдали, как его пожирает огонь. Теперь их там было не менее двадцати человек. Они не стреляли и были, по-видимому, полностью уверены в своей победе. Они стояли и, покуривая, перебрасывались между собой ничего не значащими словами и шутками, когда у них за спиной в темноте ночи яростно взревел мощный дизель. Через секунду раздался сильный удар, и ворота амбара слетели с петель. Боевики оглянулись, и их глазам в рассеянном свете пожара предстал грузовик, вылетевший из амбара наружу. В следующий момент он повернул прямо на них, и на нем вспыхнули все фары. Залитые ослепительно ярким светом галогеновых фар, боевики открыли по грузовику шквальный огонь из автоматического оружия. Однако их пули отскакивали от бронированного корпуса и пуленепробиваемых стекол грузовика.

Саша ничего этого не видел. Он вытащил из кармана на разгрузке маленькую черную коробочку, вытянул из нее короткую антенку и высунулся из люка прицепа. Саша увидел горящий дом. Рядом с ним стояли боевики и вовсю строчили по «Кинетику».

Саша нажал на красненькую кнопку. В ту же секунду сдетонировала взрывчатка, установленная им на фундаменте дома, и мощный взрыв разметал всех боевиков, находящихся рядом с ним. Грузовик проскочил мимо развалин дома, а Саша уселся в кресле оператора рядом с оружейным комплексом. Крышка люка прицепа была уже открыта, и теперь оттуда поднималась ракетная пусковая установка. Как только она оказалась снаружи, Саша с интервалом в одну секунду начал запускать противотанковые ракеты с лазерным наведением «Хеллфайр». Он запустил пять ракет.

Боевики заняли позиции вокруг хутора по периметру поляны и со всех сторон вели огонь по прорывающемуся «Кинетику». В дело уже пошли одноразовые противотанковые гранатометы. Саша навел лазерный прицел на скопление нескольких боевиков, находящихся прямо перед «Кинетиком». В этот момент совсем рядом раздался сильный взрыв. В прицеп попала одна из противотанковых ракет, выпущенная кем-то из боевиков. Взрыв сорвал одну из задних дверей прицепа и, если бы не защитный комбинезон, то Саше пришлось бы туго.

В этот момент первый «Хеллфайр» достиг цели, и на месте, где стояли стреляющие по грузовику боевики, от мощного взрыва вздыбилась земля, и все окрестности осветила яркая вспышка. Саша тут же перенацелил оружие, после каждого взрыва перемещая его по периметру леса.

…Дорога, по которой ехал грузовик, была заброшенной. Она проходила через лес, но она нравилась Саше и всем, кто находился в грузовике, тем, что на ней совершенно не было машин. В кабине тягача за рулем был Саша, а рядом с ним устало откинулся на спинку сиденья Иван. Валера находился рядом с женщинами в задней кабине. Грузовик после недавних событий на хуторе был уже несколько часов в пути и ехал на юг.

Солнце вышло из-за горизонта и своим ярким светом залило все вокруг. Дорога вынырнула из лесной зоны и дальше проходила по открытой и ровной местности. Были видны небольшие озера и речки, испещрившие междуречье между Волгой и Ахтубой.

— Вы знаете, после таких передряг начинаешь ощущать собственное тело как-то по-другому, — обратился к Саше Иван. Он сидел какой-то грустный и задумчиво рассматривал свои руки.

— Вы имеете в виду ночную перестрелку на хуторе? — поинтересовался у него Саша, бросив на своего спутника быстрый любопытный взгляд, и снова стал смотреть на дорогу, летящую под колеса их грузовика.

— Да, и вчерашнюю, и вообще все последние события, — ответил Иван и продолжил свою мысль: — Знаете, Саша, когда ты оказываешься на волосок от смерти, то начинаешь понимать, что твое тело — это такая же вещь, как, например, костюм или ботинки. Только устроено оно немного по-другому. И что его, это тело, тоже можно разорвать, прожечь, что его может легко продырявить пуля и что все это при некоторых обстоятельствах может случиться очень легко.

Саша согласно покивал головой и бросил на Ивана еще один острый взгляд. Ему не нравилось, что Иван пустился в подобные философские рассуждения. Он знал по себе, что ничего хорошего они не сулят. Но промолчал.

— И тогда ты понимаешь, что собственное тело надо беречь, холить и лелеять, — задумчиво продолжал Иван. — Собственное тело надо беречь так, как не бережешь ни одну вещь, принадлежащую тебе. И еще начинаешь задумываться: а правильную ли профессию выбрал себе? Ведь можно же добывать средства к существованию и другими, более безопасными для жизни способами. Начинаешь понимать, что никогда и ничто не зависит полностью только от тебя. Что, какую бы ты подготовку ни прошел, очень многое зависит от глупого случая или, если угодно, от везения. Но ведь не может же везти вечно?

— А разве раньше вам не приходили в голову подобные мысли? — поинтересовался Саша.

— Конечно, приходили! — с готовностью отозвался Иван. — Они приходили мне еще в самом начале моей карьеры.

— Ну и что же? Ведь вы же не бросили свою профессию?

— Естественно, — согласился Иван. — Наверное, по молодости. Когда одна операция за другой проходит гладко и без осложнений, то эти мысли потихоньку испаряются. Обычно, когда ты занимаешься подобными делами, то проходишь три фазы. Первая — это обучение, когда тебе все кажется очень сложным, часто даже невыполнимым. В это время ты проявляешь максимум осторожности и внимательности. И надо сказать, что это не самые бесполезные чувства, и они действительно помогают тебе остаться живым и набраться опыта. Но потом, с ростом своего мастерства, ты становишься все более и более самоуверенным. Ты даже жаждешь проверить, на что же ты способен. И вот это самый опасный период. Ты безрассудно начинаешь подвергать себя опасностям и испытаниям. Хотя было бы гораздо умнее просто не ввязываться, а избегать их. И тогда, если тебе, конечно, повезет и ты эту вторую фазу переживешь, приходит третья фаза. Это когда ты наконец начинаешь понимать, по-настоящему понимать, что только осторожность, трезвая оценка своих способностей, своей подготовки и своих сил способны сохранить тебе жизнь.

Иван замолчал, продолжая пристально изучать свои руки, как будто увидел их в первый раз или прощался с ними.

— Чего-то вы сегодня слишком печально настроены, — произнес Саша, в очередной раз посмотрев на Ивана.

— Знаете, Саша, сегодня у меня какое-то дурное предчувствие, — тихо ответил Иван. — Мне кажется, что скоро со мной что-то должно случиться, что-то весьма нехорошее.

Саша молча пожал плечами, но потом немного грубовато добавил:

— Знаете что, Иван, не забивайте себе голову всякой чепухой. Плюньте на свои предчувствия.

— Вы не верите в предчувствия?

— Вы сегодня сами не похожи на себя, — немного помолчав, ответил Саша. — Предчувствия, говорите? Иногда я поднимаюсь на следующее утро после тяжелого дня, и кажется, что не смогу сделать и шагу, а тут же упаду от усталости, но я все-таки что-то делаю. Попробуйте взять себя в руки, и я уверен, что ваше плохое настроение пройдет само собой.

— Все, о чем вы мне говорите, мне было знакомо и раньше, — по-прежнему печально ответил Иван. — Я ведь старше вас, и в вашем возрасте я чувствовал то же самое. Но сейчас мне кажется, что мое тело уже не принадлежит мне. Вам знакомо это чувство?

Саша пожал плечами и ничего не сказал. Он посмотрел вперед через ветровое стекло и повернулся к Ивану:

— Впереди нас — шоссе. Мы уже проехали Астрахань, и теперь перед нами осталось только немного суши и Каспийское море. Я даже уже чувствую его запах. — Саша чуть высунулся в открытое окно и жадно вдохнул в себя насыщенный морской свежестью воздух.

Иван только безразлично кивнул и отвернулся в сторону.

— А вы уверены, что покупатель будет нас там ждать? — продолжил разговор Саша. Несмотря на бессонную ночь и недавние боевые действия, он чувствовал себя бодрым и полным сил. Чего нельзя было сказать об Иване.

— Да, мы опоздали на несколько часов, — вяло ответил Иван. — Но если груз так важен для них, то они подождут нас на рейде.

— На рейде? — удивился Саша. — Это далеко?

— В нескольких километрах от берега, — не счел нужным уточнять Иван.

— Но как же мы туда доберемся?

— Сначала надо убедиться, что они все еще там, — устало ответил Иван. — Меня чего-то здорово тянет в сон. Вы не возражаете, если я немного сосну?

Саша только безразлично пожал плечами и до отказа опустил вниз стекло бокового окна. Солнце поднималось все выше, и начинало здорово припекать.