Сибирский Целитель 4

Глава 15

Оставшееся ночное время перед переводом в камеру-накопитель ушло на просмотр видео, снятого на Ксаровские камеры, укреплённые на одежде. Гриша с Ильёй были расстроены, что из всех скрытых камер только на одной можно было более-менее разобрать происходящее в коридоре. Снятая с меня одежда и брошенная на пол не способствовала ракурсу съёмки. Ещё повезло что браслет оказался цел и звук получился шикарный, хоть и пинали по моим рукам. Правильно совместить видео с аудио, а потом и переписать получившееся в обычный формат, было доверено Славке.

Успел вовремя вернуться и подготовиться к поездке в суд, обновив скрытые камеры на одежде. Правда сразу меня не повели в накопитель. Как только открылась дверь карцера, то в него вошли двое из тех самых импотентов. Эти умельцы решили подстраховаться, принеся бумагу на подпись. По ней я якобы случайно упал с лестницы и ни в чём сотрудников СИЗО не обвиняю. Для пущей убедительности в своей просьбе в коридоре стояли ещё четверо. В другое время и с другим арестантом возможно это и сработало. Не подпишешь – забьют до смерти. Гораздо проще договориться с местным патологоанатом, чем заработать от несговорчивого заключённого служебную проверку со всеми вытекающими. Ведь в этом случае мало просто потерять работу, легко можно оказаться в тюрьме по другую сторону решётки.

Подписал конечно. Мол, так и так, сам такой криворукий и кривоногий, и кроме меня никто в синяках не виноват. Вся эта сцена прекрасно попала в скрытые видеокамеры. Заметно расслабившиеся и немного повеселевшие импотенты от доброты душевной выделили целых три одноразовые маски. Чтобы значит я своим видом не пугал никого в суде…

– Всем приготовиться, – прерывает поток воспоминаний голос надзирателя, открывшего дверь в накопитель – Называю фамилию сразу на выход…

Поездка в автозаке не отличалась новизной. Всё также холодно, тесно и неудобно. Хотя после душного и прокуренного накопителя стало заметно легче дышать. Всю дорогу меня придерживал Соболь, не давая упасть со скамейки. С другой стороны приглядывал за мной молодой парень. Почти все арестанты в своих руках держали кто сумки, кто пакеты. На вопрос нафига им на суд вещи, Соболь доходчиво объяснил:

– Нас везут всех вместе и обратно тоже всех вместе. А судилище у всех в разное время. В здании суда есть свои камеры для таких как мы, и сидеть в них придётся не один час. Вот мужики и берут кто чайку с собой, кто пожрать. Бывают и те, кто рассчитывает на освобождение в зале суда. В тюрьму им уже не вернуться, вот и берут все свои пожитки.

– Там скамейки узкие, как в накопителе? – со вздохом спросил я.

– Не, пошире, – удерживает меня Соболь на очередной кочке, попавшей под колёса автозака – И прилечь можно при желании.

– Ну хоть так.

– Только вот туалета в камере нет, – добавляет здоровяк – Пару раз за день выводят по одному до сортира. Бывает что и вовсе один раз.

– А если приспичит? – удивляюсь я.

– Да хоть в ладошки ссы, – ухмыляется Соболь – Или долбись в дверь, вызывая легавых…

Как только автозак остановился у суда и мужиков начали выводить по одному, я расслышал людской гомон на улице.

– Грач! – прокричал один из сопровождающих сотрудников – Маску надень!

Пожимаю плечами и пристраиваю маску на лице. Теперь со стороны видно только подбитый глаз. В очередной раз приходится успокаивать очаг, желающий исцелить телесные повреждения. Дожидаюсь своей очереди и выпрыгиваю из машины. До входа в дверь суда для заключённых десяток метров. От автозака до двери стоят напряжённые сотрудники, по трое с каждой стороны. Успеваю посмотреть в сторону шума и поднять вверх руку в приветствии. Людская толпа колыхнулась и начала скандировать:

– Рус-лан! Рус-лан1 Рус-лан!

– Но пасаран! – кричу в ответ, вызывая бурю эмоций.

– Пошевеливайся. – прорычал один из охраны. хорошо хоть без рукоприкладства.

От двери прямо по коридору, завернул направо, семь шагов и попадаю в очередную камеру. Комнатушка прямоугольная, метра 3 на 5, с двух сторон широкие железные лавки, бетонные стены, электрическое освещение, окна нет, зато тепло. Повезло, что таких камер три, поэтому стало гораздо просторнее. В сумме нас оказалось двенадцать человек. Соболь оказался в другой камере, что даже и к лучшему, притомился я от его опеки.

– Целитель, ты приляг. – предлагает мужик, один из тех, кого я подлечил.

– Ага, тебе отдохнуть не помешает. – говорит другой и снимает куртку, сворачивая её в рулет – Это вместо подушки.

– Мужики, только давайте без сигарет, – прошу я арестантов, укладываясь на скамью – Реально дышать тяжело.

– Да мы понимаем, – кучерявый паренёк достаёт из пакета небольшой китайский термос – Руслан, может чайку, пока горячий?

– Спасибо, – с благодарностью принимаю горячую жидкость, налитую в крышку от термоса – Дай бог тебе здоровья.

Приходится пить крепкий и сладкий чай, хотя если честно не хочется. Все мои временные сокамерники прошли курс лечения, поэтому искренне пытаются мне помочь. Так что приходится держать определённую марку странного человека не от мира сего.

Несколько раз за час открывалась дверь камеры, то забирая одного из арестантов, то впуская обратно. В закрытом помещении становилось всё жарче, некоторые мужики разделись по пояс. Меня пока не вызывали, но с каждой минутой выпитый чай всё больше просился наружу. Приходится подняться с пригретой скамьи в ожидании сотрудника. Как только в очередной раз открылась дверь, впуская арестанта, я придержал её рукой:

– Мне в туалет надо.

– Потерпишь, – с недовольной миной на лице ответил сотрудник, пытаясь закрыть дверь – Тебе через двадцать минут на суд идти.

– Я в зале суда сниму штаны и напружу прям там, – растягиваю распухшие губы, показывая отсутствие двух зубов.

– Начальник, ёпта, – поддержал мой порыв мужик, одолживший свою куртку – И так всю внутрянку в тюрьме Руслану ваши отбили, так ещё и ты хернёй страдаешь.

– В натуре, войди в положение. – вставил свои «пять копеек» любитель чая.

Сотрудник с силой закрыл дверь, чуть не придавив мне пальцы. Вот же… Как там Соболь говорил? Долбить, если приспичит. Добавляю силу в ладонь и начинаю бить по железной двери. Удары получаются хорошие, шумные. Ко мне присоединяются ещё парочка мужиков, и совместными усилиями мы увеличиваем как амплитуду, так и децибелы. Минута и дверь распахивается, явив взбешённого надзирателя. Я «случайно» падаю на него, вываливаясь в коридор. Мужик отскакивает, а я пристраиваюсь на полу, обхватив его ноги руками.

– Попытка побега! – орёт он – Нужна помощь!

Сразу забухали двери, явив ещё трёх мордоворотов. Я переворачиваюсь на спину, задирая кофту до груди и опять вцепляюсь за ноги надзирателя. Сокамерники через открытую дверь видят на моём теле художества, оставленные в тюрьме.

– Ну нихера себе, – протяжно произнёс арестант – Если вы сейчас ему добавите, то мы начнём забастовку. Подожжём вещи и хуй вы нас на суд поведёте. Задохнёмся сами, но и вам пизда.

– Анатолич, в чём проблема? – спросил один из новоприбывших амбалов.

– Да вот, – мужик пытается вырвать ноги из моих рук – Вцепился как клещ, в туалет просится.

– Ты его что, бил? – нависает над Анатоличем второй из группы поддержки.

– Пальцем не тронул, – в защитном жесте поднимает руки – Он такой и был.

– Уважаемые, – прикусываю себе язык и выплёвываю на пол сгусток крови – Мне в туалет надо, не могу терпеть.

– Как фамилия? – спросил третий, задумчиво смотря на меня сверху вниз.

– Грач, Руслан Алексеевич. – как только произнёс, так у третьего заметно дёрнулось лицо.

– Анатолич, – третий с угрозой обратился к мужику – Своди в туалет его. И если он захочет в уборную ещё хоть десять раз, то сразу веди.

– Но… – мужик замер в удивлении – С какого перепуга такие привилегии?

– Слышь, Анатолич, – третий вплотную приблизился к мужику и начал тихо шептать ему на ухо, а я усилил слух – Ты видел что твориться у суда?

– Угу. – угрюмо кивнул мужик.

– Так вот это его поддержка, – незаметно показывает глазами на меня – Там сейчас такая буча намечается, а ты ещё и нас под монастырь подвести хочешь.

– Мля, – бледнеет мужик – Я понял.

– Отошли от двери! – орёт второй арестантам.

Меня аккуратно подхватывают двое сотрудников, помогая подняться с пола. Короткий переход по коридору, и я оказываюсь в уборной. Дверь туалета закрыть мне не дал Анатолич, внимательно смотря за моими действиями. Хмыкнув на это, отвернулся к унитазу и произнёс:

– Анатолич, будь другом. Кофе сделай. Ложку кофе и ложку сахара. Главное погорячее, не скупись на кипяток.

– Грач, – крякнул от возмущения мужик – Ты совсем берега не теряй…

Через пять минут в нашу камеру открылась дверь. Мужик молча протянул мне кружку с дымящейся жидкостью.

– Спасибо, добрый человек, – делаю глоток напитка и морщусь – Кофе так себе. Получше не было?

– Сам такое пью. – буркнул Анатолич и закрыл дверь.

– Руслан, – произносит коротко стриженный парень – Западло пить из одной кружки с легавым.

– Да ладно? – присаживаюсь на скамью и облокачиваюсь на стену – Кружка то чем не угодила?

– По понятиям положено, – объясняет другой – Мы предупредили, тебе решать.

– Ну вы даёте, – вздыхаю я и делаю ещё один глоток – Хотите сказать, что когда блатные договариваются с администрацией в тюрьме, сидя в одном кабинете за столом, то они приходят на встречу со своей посудой?

– Это неприемлемо и быть такого не может, – неодобрительно качает головой ещё один – Да и ты Руслан, извини конечно, но не блатной.

– Так я туда и не стремлюсь, – усмехаюсь на это – Но и по навязанным законам и понятиям жить не собираюсь.

– Мужики, отстаньте от него, – сиплым голосом произнёс мужик в годах, до этого сидевший молча в углу – У него свой путь в жизни, и в тюрьме Руслан временный гость. Вы ещё ни раз будете вспоминать, что были лично знакомы с целителем.

– Провидец? – поднимаю бровь в удивлении.

– Нет, – улыбается сиплый – Просто опыт большой. Мало говорю, много слушаю. Сопоставляю факты.

– Дядя Боря, ты думаешь его сейчас могут освободить? – паренёк обращается к сиплому.

– Есть такое, – кивает мужик, после чего хитро улыбается – Но думается мне, что Руслан ещё немного решил в тюрьме побыть.

– Ну точно провидец. – салютую кружкой и начинаю смеяться…

Примерно через десять минут пришла и моя очередь. Иду в сопровождении трёх сотрудников. Руки с надетыми наручниками, на лице маска. Один прокладывает путь, за моей спиной ещё двое. Как только прошли коридорчик для арестантов и вышли за дверь, ведущую по зданию суда, то я увидел людей.

С обеих сторон широкого коридора стояли женщины, мужчины, дети. Они стоят молча, наблюдая за мной. Часть из них узнаю, это те, которых лечил. Ещё больше неизвестных, но я ощущаю их ауру, направленную на меня. Как только сделали несколько шагов по коридору, как раздались несмелые хлопки в ладоши. Узнаю эту девочку. Она одна из тех, кого я вылечил от ДЦП. Следом поддержала её мама, начав хлопать. Ещё хлопки, ещё… Иду по вперёд, а вокруг меня море рук, хлопающих мне. Ощущаю всплеск энергии, и меняю зрение. Вокруг разлита золотая сила, идущая от людей. Она отличается от виденной раньше, с привкусом металла на языке. Сопровождающие меня сотрудники заметно напряглись, но люди стоят молча и не двигаются, только хлопают в ладони. Поднялись на второй этаж по лестнице. Наверху тоже люди, которые провожают меня блестящими взглядами и хлопками. Не могу сдержать эмоций, и мои глаза наполняются слезами.

Зал суда представлял собой помещение приличных размеров. С правой стороны трибуна судьи, левее два стола у окна. У противоположной стены железная клетка со стулом внутри. Четыре больших окна напротив двери, в которую мы зашли. Посередине стоят ряды кресел.

В зале суда полно народа. Все сиденья заняты, часть людей стоят у окон. Открывают решётчатую дверь в клетку. Как только захожу в неё, захлопывается дверь, сопровождающий меня мужчина протягивает руки через решётку и снимает наручники. Растираю немного затёкшие запястья.

– Руслан! – вижу девушку с фиолетовыми волосами, рядом с ней тот парнишка с камерой в руке.

– Здравствуйте, – обвожу глазами всех в зале – Очень рад вас всех видеть.

– Не разговаривать! – прикрикнул сопровождающий.

К решётке подходит Герман, тот самый адвокат. Одет с иголочки, приятный запах одеколона. Со слащавой улыбкой протягивает листы с ручкой через решётку:

– Руслан Алексеевич, давайте пока не поздно подпишем соглашение и я буду защищать ваши права.

– Не интересует, – присаживаюсь на стул – Я буду защищать себя сам.

– Вы хоть понимаете, что у вас нет шанса? – наклоняется вплотную к решётке и старается говорить тише.

– А с вами будет шанс? – ухмыляюсь в ответ.

– Конечно, – ещё тише говорит адвокат – Всё решаемо, главное подпишите.

– Не хочу. – не прикасаюсь к бумагам.

– Если вы надеетесь на поддержку от вашего знакомого генерала, то могу вас заверить, что зря, – неприятно растянул губы в улыбке Герман – Представляете, его вчера поздно вечером зарезал наркоман. А ведь я вас предупреждал.

– Всякое в жизни бывает. – шевельнулась злоба внутри меня.

– Советую подписать, – потряхивает листами Герман – Тогда уже через час окажитесь на свободе.

– Через два уже в аэропорту? – хмыкаю в ответ.

– Столицу посмотрите, что вы забыли в Новосибирске? – подмигивает мужчина – Я вам искренне завидую, сам бы с удовольствием поменял место жительства.

– Таити, Таити… Нас и тут неплохо кормят. – вспомнил слова из одного мультфильма.

– Не понял? – удивлённо приподнимает брови Герман.

– Герман… – пытаюсь вспомнить отчество этого адвоката – Герман Владимирович. Ещё раз повторяю, что сам буду себя защищать.

– Руслан Алексеевич, дорогой вы мой, – менторским тоном произносит адвокат – Вы поймите, пока вы будете находиться за решёткой, то могут случиться неприятности с вашими близкими. И вы никак не сможете им помочь. У вас мама пожилая, ей здоровье поберечь надо.

– Дайте взглянуть. – протягиваю руку, одновременно касаясь пальцами до холёной руки Германа.

Мне хватило доли секунды, чтобы в полку импотентов прибыло. Вредить более серьёзно мне не хочется. Герман мелкая фигура, только корчившая из себя более значимую. Думаю состояние не стояния этому похитителю женских сердец очень понравится. Хотя если так мечтает перебраться в Москву, то сможет записаться в ультрамарины и найти себе активного друга. Вроде в столице попроще с этим.

В очередной раз мельком прочитываю текст, после чего рву листы и возвращаю их обратно. С ненавистью глядя на меня, Герман покидает зал суда.

– Прошу встать! – прозвучал голос молодой девушки, которая оказалась за одним из-за столов у окна.

Кресла задвигались, и люди стали подниматься на ноги. Я продолжал сидеть, прикрыв заплывший глаз.

– Прояви уважение к судье. Встань. – шипит стоящий рядом с решёткой надзиратель.

– Дело будет рассматривать судья Шалахова Елена Владимировна. – объявила девушка.

За стол судьи прошла женщина лет за пятьдесят, осмотрела внимательно зал, и остановила свой взгляд на мне…

Дальше пошёл цирк. Судья запретила вести фото и видео съёмку процесса. Это конечно она зря, все шесть камер на моих вещах исправно пишут картинку. На вопрос судьи, почему у меня гематома на лице, ей тут же на стол положили лист с моей подписью, в котором было написано, что я сам упал. Далее пошёл доклад обвинителя в лице молоденькой девушки. К дополнению в обвинении меня по 228 статье было сказано, что есть два заявления от пострадавших. Видите ли я продал им психотропные вещества, из-за которых они серьёзно испортили своё здоровье. Далее был зачитан бланк проведённого обыска с изъятием наркотических средств у меня дома. Плюсом добавилось моё участие в перестрелке бандитов с операми…