Сибирский. Детектив. Бракованные

Третья серия. Наследственность

Исходники/день 2/Томск. 23 декабря/подозреваемый/ файл 30001

Не выспавшаяся Кузнецова сидела в длинном как кишка кабинете начальника. Большой тучный полковник Тамакин расположился во главе стола и ловко крутил паркер жирной ручищей. Зажав тонкую авторучку вторыми фалангами указательного и среднего пальцев, он подбивал ее безымянным так, что ручка, сделав оборот, оказывалась уже зажатой фалангами среднего и безымянного. Еще одно вращательное движение и паркер ускользал в пространство между безымянным и мизинцем. Продолжая автоматически манипулировать пальцами, авторучка следовала по обратному маршруту, к фалангам указательного и среднего пальца. Натренированные жирные пальцы заставляли ручку вращаться вновь и вновь, не давая ей ни малейшего шанса выпасть, отчего движение было похоже на завораживающую мельницу. Взгляд майорши невольно следил за перемещениями авторучки. Ей и правда хотелось забыться в гипнотическом сне. В такт словам и нравоучениям она наматывала на указательный палец кончик своих длинных волос.

— Государственный канал я прикрою, но ТВ-2 никому не подчиняется, точнее принадлежит тем людям, на которых не надавишь. Они уже роют. Делай что хочешь, но московский журналист должен молчать.

— Он сибирский. В смысле раньше был местным, уехал 10 лет назад. Здешних коллег знает не хуже нас.

— А ты найди на него управу. Что, мне тебя учить? Только как можно раньше. Эта бомба не должна выйти за пределы здания.

— Поняла. Все участники еще здесь, я поговорю.

— С сына прокурора обвинения снимаем. Правильно же?

— Не совсем, формально — отсутствие связи между преступлениями тоже необходимо доказать.

— Вот и доказывай.

Тамакин жестом показал, что аудиенция закончена. Кузнецова вышла, плотно прижимая папку с документами и мысленно репетируя слова, которые скажет назойливому журналисту. Денис ждал майоршу в ее кабинете в напряжении на крае стула, барабаня пальцами по столу — ему не терпелось узнать, какие дальнейшие шаги следствия. В его мысленном расследовании история про героев-любовников, изменщиц и ревнивцев, и рассказ про бомбу были в параллельных мирах, в разных фильмах. Единый сюжет пока получался рыхлый. Нужен был новый взгляд на структуру сценария.

— Это может быть смешно, но как насчет маньяка? — Денис зашел с шестерок без надежды на выигрыш.

— Сериалы любите? В жизни все по-другому. Психов обычно ловят после первого, максимум второго эпизода, сериальными, а точнее серийными убийцами они просто не успевают стать. Умные и кровожадные — редкая смесь. Был насильник в Стрежевом, почти 15 лет ловили, потом мальчишки под Ганнибала-лектора из фильма косили, но их быстро поймали. А настоящий психопат, заточенный на насилие и убийство, с 9 эпизодами был у нас, когда я в школу ходила в конце 90-ых. Вы тоже, наверное, помните?

— Да, девчонка потеряла сознание, а маньяк подумал, что она умерла. На этом и прокололся. Но в нашем случае все куда интереснее, не просто изнасиловал и убил. Тут и бомба в ЗАГС, и рог в сердце как ритуал. Разве это нормальный человек действовал?

— Вполне мог и вменяемый, тем более, взрыва не было, следовательно, заранее был расчет никого не убивать. Получается не очень-то кровожадный маньяк?

— Тогда Аркадий, — это был тот вопрос, который он готовил, ему казалась эта версия очень правдоподобной. Сосед Снегирева так защищал свой брак от измены, что мог пойти и на убийство, и на бомбу. — Этот Лысый мог сам все устроить.

— Где ваши доказательства, кроме мотива ничего нет? То-то. К тому же Вы забываете о друзьях нашего заключенного Малояна. Вот видите — уже 2 подозреваемых. С кого начнем? — Кузнецова улыбнулась и добавила. — Не уезжайте, вас тоже надо допросить. И расписаться в документах о неразглашении. Вы теперь свидетель и в СМИ ни одной соринки без моего ведома…

Денис закивал — эксклюзивом про бомбу он и не собирался ни с кем делиться. Ему больше досаждала мысль о том, что Кузнецова была права и в расследовании совсем ничего неясно. Игра с мотивом Аркадия потерпела крах от отсутствия доказательств. Мозг еще посопротивлялся, выискивая пункты для самобичевания, и все-таки свернул в сторону работы. Необходимо было сделать корректировки в сценплан фильма.

«Как минимум — сделать подсъем, чтобы повести зрителя по ложному пути. Пусть думает, что виноват ревнивый сосед. И маньяка в сценарии надо развивать, а под конец увести расследование опять в кроваво-сердечные дела». В голове возник винегрет из обрывков версий. Структурность, которая была еще недавно, исчезла. Денис почувствовал нехватку какого-то важного элемента, словно системообразующий пазл потерялся где-то под столом. Сибирский открыл ежедневник и составил план. Когда график дел был готов, он созвонился со старым приятелем, ему нужен был выход на криминальные сводки. Товарищ направил его в редакцию самой старой еженедельной газеты города. Туда уже в полночь с оператором они и отправились.

Мишаня делал фотографии старых газет. А Денис влип в телефон, переписываясь с Ольгой. Невеста ревниво и участливо спрашивала, не нашел ли он ей замену в родном городе, стоит ли отменять свадьбу и на какой спектакль ей сегодня пойти. Денис принял стойку верного пса и одаривал любимую комплиментами и уверениями в своей собачьей преданности. Но для пущей убедительности сделал видеозвонок. Конечно, Ольга бы не поверила в историю о том, как голая бывшая подружка спала в его кровати, поэтому Сибирский и выложил всю правду. Голос был тверд и беспощаден, невеста слушала, затаив дыхание, особенно ей понравился момент с раскладушкой, но она ничуть не поверила и просто рассмеялась во весь дивный голосок. Денис оказался прав. Как всегда, ври, чтобы создать явь, руби правду-матку, чтобы реальность превратилась в фантазию!

Следом позвонила продюсерша, она делала вид, что ей действительно интересно по каким лекалам Денис собирается выкраивать историю. После того как Сибирский рассказал про бомбу, она подытожила, что материал будет огненным и перестала слушать. Денис же красиво расписывал, как призрак маньяка будет бороздить по просторам всего фильма, а убийцей окажется муж или сосед. В итоге договорились, что Сибирский свои пожелания пришлет письменно.

Рабочий разговор в итоге расстроил. Электрический свет длинной люминесцентной лампы раздражал. Денис опустил руку и некоторое время просто сжимал смартфон. Гнев лечим присутствием, вспомнил он совет какого-то психолога и набрал номер Инги Алексеевны, которая знала больше всех о подковёрной борьбе за место директора программы. Она тянула слова без энтузиазма, сыпала фактами, которые говорили о том, что Дениса практически вычеркнули из претендентов на место директора программы. Вывернув разговор на себя, она выпросила у Сибирской благодарности за то, что внесла его в список кандидатов на обсуждение. Подытожила тем, что у Дениса есть пара дней, чтобы заручиться чьей-то поддержкой. Видимо, только по телефону. "Не только, — подумал Денис. — Эпистолярный жанр еще жив!" Он поставил напоминание написать e-mail всем участникам процесса. В письменном формате он чувствовал себя уверенней, чем в презентационном.

Мысленный процесс составления письма прервал 70-летний обитатель газетной редакции. Он ахнул на стол огромную пачку газет, достал сверху одну и пролистал до последнего разворота. Ткнул пальцем в нижний правый угол и сказал, что заметки об убийствах, пожарах и прочей чернушности всегда печатают здесь, еще со времен НКВД. Денис пропустил старческую шутку и принялся вгрызаться в материал. Необходимо было пролистать сотню газет, чтобы найти хоть какой-то экстраординарный глухарь и подтянуть его к мифическому серийному убийце.

Денис на листочке выписал параметры поиска: замужняя, точный удар ножом прямо в сердце, 30–40 лет. Кузнецова была права: странных убийств почти не было. Вся кровавая бойня происходила в основном на кухнях неблагополучных семей под бульканье дешевой водки. Интересных случаев оказалось всего 4, но нож фигурировал только в одном. Заметка гласила, что два года назад убитую Эльвиру Юрову нашли в сугробе в Лагерном саду с ножевым ранением в сердце. Арестован муж погибшей.

Кузнецова тоже работала сверхурочно и сразу же ответила на звонок. Она с явным скепсисом встретила желание Дениса покопаться в архивах. Тем более — это были все глухари, что выставляло работу полиции не в лучшем свете. Сибирский искренне удивился отказу, но следом пришла новость, объясняющая негатив со стороны майорши. Министр впал в кому, из которой, как говорят врачи, уже не выберется. Главный покровитель теперь не сможет его прикрыть, а это значит, фильм нужно сворачивать и лепить из того, что снято.

Денис дозвонился до продюсерши и попросил срочно решить вопрос со съемками в больнице и на кладбище. В голове крутилось: «Надо набрать слезливой и леденящей картинки». Где-то в мозгу раной закровоточила мысль об этике и ужасе похорон. Предстоял самый сложный съемочный день, поминальная процессия, вопросы ради слез близких в кадре и встреча с хохотушкой Лисовской, которая явно не оценит профессионализм Дениса. Оператор усталый и злой быстро отфотографировал отложенные газеты, собрался и уехал в гостиницу. Сибирский отправился к сестре. Давно обещал.

Архив / Ричард и Анна/ Красное/ Файл 30002

Черные как смоль волосы свисали из-под черной вязаной шапочки. А черные глаза 14-летней Алисы с черной подводкой со смертельной скукой разглядывали холодильник. Наконец, рука дернулась, Алиса схватила бидон с вареньем и переставила его на пустое место. На пальцах с черным лаком появилась тертая малина. Красное на черном. Алиса облизала яркую сладкую смесь, достала банку с мутно-зеленой жижой, в которой одиноко дрейфовал корнишон, и поставила на стол. Погнутая жестяная крышка с серой резинкой легко отсоединилась, и девушка налила рассол в пивной бокал.

Они жили в потайном кармане города, в старых закоулках. Улица Шишкова располагалась недалеко от исторического центра, буквально в 10 минутах ходьбы, но вдалеке от популярных маршрутов горожан — в районе, куда даже автобусы заезжали редко — Болото. По всей улице тянулись сирые и убогие деревянные двухэтажки, построенные в девятнадцатом столетии с условиями жизни того же века. Однако на этой неказистой улице стояли два шедевра деревянного зодчества. В одном был музей Шишкова, во втором жил известный томский художник Ричард Артамонов. Отреставрированный терем выглядел сказочно и элегантно — витиеватая кружевная резьба по дереву на ставнях и карнизах была покрашена в ярко-белый цвет и ярко контрастировала с черным-черным бревенчатым фасадом. Но помойки на фоне напрочь убивали все очарование. Эту двухэтажную усадьбу город временно отдал под нужды художника. Впрочем, нет ничего более постоянного, чем временное.

На первом этаже у Артамоновых была огромная кухня и комната Алисы, мастерская с видом на заброшенный сарай располагалась на 2-ом этаже. Туда кружку с рассолом и понесла уже большая маленькая Алиса. Аккуратно, чтобы не задеть мольберт, она прошла мимо белого как горячка полотна. Сам художник спал на медвежьей шкуре в одних трусах. Широкие семейники в зеленый горох плотно не прилегали, поэтому когда вошла Алиса она увидела часть естества своего отца. Щеки стали пунцовыми, и она второй раз за день превратилась в красно-черную фурию. Поставив стакан на стол, девушка собиралась уйти, но отец ухватил ее за ногу. Взвизгнув Алиса замерла. Еле слышно, с дефектами речи Ричард в красках благодарил дочь, которая, не в пример жене, ухаживает за ним как подобает благородной леди. Выслушав пьяный монолог художника, Алиса наклонилась, искренне и любя поцеловала в щеку папеньку и побежала вниз. Спустившись она включила плеер. Зазвучал трек группы Крематорий. Музыка, к которой пристрастил ее отец. Солист громко растягивал слова: «никто не любит тебя, никтооооо не любит тебя».

Маленькие беспроводные наушники легко скрывались в черных прямых волосах, поэтому только когда закончился трек девушка отчетливо услышала слово “дрянь”. «Видимо, мать ругает отца», — решила Алиса и быстрым шагом направилась в свою комнату, но чья-то рука схватила ее за плечо. Это была мать. Слегка постаревшая классическая блондинка, потерявшая свой шарм вместе с улетевшей модой начесывать челку, развернула дочь к себе и начала трясти перед лицом девушки смятую банку “ягуара”. Армен Григорян в это время очень кстати затянул про безобразную Эльзу и ее банку спирта.

«Было бы здорово сдохнуть не завтра, как советовал автор песни, а сегодня, — подумала девушка. — Очередного выноса мозга я не переживу».

Алиса уже догнала мать по росту, поэтому смело смотрела ей в глаза, в ушах по-прежнему тянулась музыка. Родительница еще что-то говорила, а когда замолкла, девушка стянула наушник и поинтересовалась, о чем так бурно жестикулирует и вещает ее мать. Вместо ответа получила наотмашь внешней стороной ладони по губам. Алиса отдернула голову и прижалась к косяку. Красная кровь появилась на черной помаде.

— Ты что не видишь, до чего это доводит. Ты не видишь, да? Тебе 14, а ты уже пьешь, как твой ненормальный отец. Ты понимаешь до чего это доводит. Дрянь! — мать еще раз замахнулась, но не ударила, заскрипели ступеньки. Ричард, пошатываясь, спускался. На нем теперь красовалась тельняшка.

— Ты что буянишь? — хрипло, будто Джигурда проснулся в нем, просипел художник и показал пустой стакан, — Спасибо, дочь, за рассол, но лучше бы пиваса.

— Лучше бы ты свои краски выпил и сдох, честное слово, — зло, яростно выстрелила Анна.

Ричард перевел взгляд на дочь. В этот момент Алиса отодвинула руку, чтобы отец смог разглядеть кровь на ее губе.

— Ты что, мать, с лестницы башкой вниз съехала? Ребенка бьешь.

— Вот смотри что нашла, — Анна вытянула банку.

— Так это я пил.

— Пап, не надо, ты такое не пьешь.

— Семья алкоголиков — у каждого свой напиток! Вы сведете меня в могилу, — Анна опустилась на табурет и картинно зарыдала.

Ричард подошел к ней, положил свою тяжелую кисть на плечо и пригнулся к уху.

— Не мешало бы извиниться перед дочерью.

Анна вспыхнула, откинула руку и полезла в драку. Она выкидывала ногти в сторону Ричарда, но тот ловко справлялся со своей львицей. Впрочем, жена быстро перевоплотилась в пони и лягнула мужа в самое «оно». Боль синхронизировалась с похмельной-головной, и Ричард отшвырнул жену. Он завопил красочно и богато, как и полагается художнику, в ответ же получал крепкими бытовыми словами, менее изящными, но более точными. Алиса уже не раз это слышала, поэтому предпочла «Крематорий», который пел о маленькой девочке со взглядом волчицы. Она накинула капюшон черного худи и заперлась в своей комнате. Зазвонил телефон.

— Славик, ты в следующий раз уноси за собой тару, хорошо? А то меня тут чуть не четвертовали!

Большой лысый Славик — переросток из 11 класса — снова пришел вечером. Из кармана он достал банку «Ягуара» и почти залпом выпил ее, даже не предложив Алисе, впрочем, она и не пила. Девушка забрала тару и смяла. Она хотела положить ее в карман крутки, но Славик был уже навеселе, в той пьяной агрессии, которая пахнет сексом. Он схватил свою добычу и уже не отпускал. Пустая банка сама собой как-то закатилась под кровать.

Полежав после бури еще полчасика Славик засобирался домой. Алиса проверила выход и заторопила парня. Тот быстро прошмыгнул к двери, обулся, девушка оставила черный след на красной щеке бойфренда и выставила его за порог. Замок прокрутился — запах секса облетел ее плечи и закутал в шаль. Захотелось музыки. Алиса машинально ударила себя по карману.

— Вот блин, — плеер остался в комнате.

Она еще раз чертыхнулась, когда услышала, что на кухне началась очередная война и еще раз пожалела, что все это слышит. Отец отчаянно звал дочь на помощь, потому что она была единственным человеком на планете, который его понимал. Алиса пошла на выручку, в это же время спустился ее 5-летний брат. Он тоже прибежал на крики. Когда дети вошли на кухню, то увидели, как мать отчаянно лупит Ричарда. Художник сопротивлялся, но, кажется, сил у него не было. Помощь подоспела вовремя. Мальчишка завизжал и бросился к матери, та взяла его на руки. Побои прекратились. Жена еще долго бранила и унижала мужа, но глаза художника уже расплылись как озёра, руки не слушались, рот устало улыбался. Он попытался встать и свалился с табурета.

— Нормальный он! — она кинула взгляд упрека на Алису и обратилась к мужу. — Как ты нас повезешь завтра в поликлинику? Трепло, — Анна бросила последний ненавистнический взгляд на дочь и ушла, унося маленького сынишку.

Алиса начала поднимать отца. Как санитарка она тащила его с поля боя. На своем плече дотянула бойца до второго этажа. Ричард повалился на шкуру и захрапел. Алиса стянула с него носки, джинсы и укрыла пледом. Холст белым пятном стоял посреди темной мастерской. Девушка подошла к нему и еще долго смотрела в пустоту. Ей казалось, на нем нарисована какая-то бесконечная зима, пустыня, покрытая снегом. Она взяла две кисточки, что попались под руку, опустила одну в черную, другую в красную краску и разом мазнула по холсту. «Утром подумает, что начал картину, — подумала Алиса и бросила кисточки на палитру».

Аудиозапись/ Минутка с Ксенией Крапивиной/ трэк 30003

— Давайте еще разок. Про алкоголиков, пожалуйста, мы потом из двух записей вырежем лучшие высказывания, — сказал Лирик. Сегодня они с Крапивиной записывали пятиминутки на всю неделю.

— Хорошо. Давайте еще раз.

— Сегодня говорим об одном из самых разрушительных для семей факторе — алкоголизме. У нас в стране пьющих нет, только выпивающие. И многим с этими «выпивающими» жить невыносимо, но они терпят, потому что не признают, что их супруг алкоголик.

— Ксения, скажите, как понять алкоголизм близко или нет. Я, например, выпиваю раз в неделю с друзьями — это уже зависимость?

— Дело не в количестве, а в причинах. Если стресс, усталость, ссора какая-то, и снимаете вы этот нервяк не с любимым человеком в постели, а в обнимку с бутылкой водки или пива, то можно говорить о первых признаках зависимости. Формируется привычка. Мозг — ленивая штука. Перенервничал, устал как собака — зачем искать сложные способы восстановить силы, зачем организовывать и планировать досуг, тормошить партнера, друзей. Зачем, когда есть чудо-напиток? Глоток, шот другой и стресс как рукой сняло, тут стоит сказать, что алкоголь и правда «снимает напряжение», но в этом все коварство. Мозг быстро улавливает кайф и устанавливает связь: стресс-выпил-расслабон. И когда снятие стресса с помощью спиртного происходит на регулярной основе, тогда можно говорить об алкоголизме.

— Думаю, на этой стадии никто алкоголиком себя не считает и ни к психологу, ни к наркологу не обращается.

— В том-то и проблема, мы эти стрессы, проблемы внутренние прячем, сами хотим решить, и особенно это касается мужчин. У нас два варианта недоверия к психологам: первое, «я что ненормальный к психологу ходить?», — говорит он жене, хотя психологи работают только со здоровыми людьми. Когда к нему идешь, то ты как раз нормальный, а не наоборот, а второе называется «Сам себе психолог», когда подумал, почитал что-то в интернете, понял проблему и говоришь себе: «У меня депрессия, потому что я работаю на нелюбимой работе». Ок. Уходи, ищи другое место, конфликтуй с начальством, одним словом действуй. А человек просто дальше пьет от усталости и стресса. Работает и пьет. В общем, сам справляется. Привет алкоголизму.

— А следующая стадия, когда уже «без вариантов» и пора обращаться за помощью? Чего надо бояться?

— Бояться нужно, когда перестает, как говорят, «вставлять». Раньше выпил три рюмки и захмелел, а сейчас бутылку и ни в одном глазу.

— Для некоторых это повод для гордости.

— А должен быть повод для страха? Потому что прежняя доза уже не помогает ни расслабиться, ни снять стресс. Физиологические процессы запустились, ферменты, расщепляющие алкоголь, вырабатываются в таком количестве, что и бутылку переваривают. Все! Каюк организму. Тут не идти, бежать надо к наркологам и психологам.

— Значит, алкоголь только по праздникам и в умеренных количествах.

— Я бы не стала так говорить, тоже своего рода привычка получается. Помните, как в фильме «Любовь и голуби»: «День взятия Бастилии прошел зря». Привычку поддавать по праздникам высмеяли. Лучше вообще не пить, тогда точно об алкоголизме говорить не придется.

Ди-джей выждал паузу, чтобы на монтаже было легче отпилить звуковую дорожку и повернулся к звукорежиссеру.

— Есть? — получив одобрительный кивок, Лирик повернулся к гостье.

— А вы занимаетесь алкоголиками? — снимая наушники спросил радиоведущий.

— Нет, я же семейный психолог, я занимаюсь реанимацией семей, которых едва не разрушила водка.

— Кедровый бальзам.

— Он самый, но у меня есть знакомая, которая успешно работает в этой области. Там же не все так просто, совсем пропащих только медикаментозно можно вылечить. Но тех, кто на первой-второй стадии она вытаскивает. И потом они приходят ко мне с семьей, и мы пытаемся заново построить это хрупкое здание.

Лирик не ожидал, что Крапивина тут же напишет телефон нарколога на бумажке и протянет ему. Нет, алкоголизм был не его проблемой, но дружбан Брагин стал все чаще закидываться до умопомрачения. Пить становилось с ним неприятно.

Мои документы/ День 3/ Томск. 24 декабря/ Хмурое утро/ файл 30004

Сибирский проснулся рано. Племянники еще спали. Геля уже была на маленькой кухоньке в 7 квадратов. Она заварила чай. Черный байховый как любила мама. В квартире было холодно, отопление с морозами справлялось плохо. Денис накинул на себя плед, обхватил кружку двумя руками и начал выпытывать информацию у сестры. Профессиональных навыков не понадобилось. Разговаривать Геля любила, да и тема требовала выплеска наружу. Ее муж, отец детей, не появлялся уже два месяца. Работал он геологом на вахте на нефтяных месторождениях. Сестра, подув на горячий утренний чай, легко и оптимистично заявила, что у него на севере любовница: «Он иногда тупо не приезжает. Да в общем-то и хорошо. Раньше пока сидел дома между вахтами, только и делал, что бухал по-черному. Пропивал все, что зарабатывал и уматывал опять. Я в декрете. Без денег. Побиралась. Да ты помнишь, у тебя занимала».

Еще немного пофилософствовав Геля остановилась. Денис не сразу, выдохнув, очень искренне выразил сочувствие. Как всегда, мимика сыграла с ним злую шутку, и сестра не поверила.

— Не надо, братец, постных мин, я счастливая баба. Вон у меня их целых три — любови. Впрочем, тебе этого не понять. Только дети могут любить искренне и навсегда. А с вас мужиков чего взять, — Геля взглянула на брата и остановила взор. — Не собираетесь со своей подружкой-то малышей завести?

Сибирский долго мялся, но все же сказал, что свадьба намечена на 28 декабря.

— Ну как свадьба, чисто расписаться, даже без платьев, — смущенно произнес Денис. Сестра грустно посмотрела на брата.

— Лучше тогда вообще не жениться, проще будет.

Денис ничего не ответил. Родители Ольги с самого начала были против их союза. И когда Сибирский сделал предложение, то девушка занервничала и предложила подождать. Ждали больше года. Обсуждали как устроить свадьбу. Денис искренне считал, что надо либо закатывать пир горой, либо расписываться по-быстрому, в джинсах. На большую пьянку родители Ольги явно не собирались. А устраивать свадьбу, на которой нет ни одного предка, почему-то не хотелось. В общем, решили без праздника. В Москве к этому относились вполне нормально. В Сибири не понимали и не принимали.

Денис еще раз подул на чай, который уже давно остыл.

— Я завтра на кладбище поеду. Нарисуй мне, пожалуйста, как к маме пройти.

— Я уже там полгода не была. Приберись, если будет время.

Проснулся малыш и Геля убежала.

Исходники/День 3/Томск. 24 декабря/Подрывник/ файл 30005

Зазвонил телефон. Сибирский выполз из паутины мыслей о предстоящих похоронах. Лирик зашел издалека, появилась витиеватость в мыслях, но долго петлять он не смог и выдавил просьбу. Коллеги с ТВ-2 просили продать видеосъемку со вчерашнего происшествия возле ЗАГСа. По их информации там обнаружили самодельную бомбу, которая не взорвалась. Отказывать другу не хотелось, поэтому разговор предстоял липкий. В помощь заорал маленький племянник и, пообещав перезвонить, Сибирский положил трубку. Как только малыш угомонился, журналист набрал Кузнецовой.

— Мне местные друзья-журналисты звонили, хотят материалы про бомбу. Как думаете — давать?

— Шантаж — уголовно-наказуемое деяние.

— Товарищ майор, дайте мне доступ к делу Юровой.

— Позже. Вечером, — легко согласилась майорша, — только оно вам не понадобится. Алиби Андрея оказалось подделкой, едем его брать.

— Ого, — присвистнул Денис, — подождите, а как же бомба?

— Посмотрим, может он в этих играх научился бомбы делать.

— Нет-нет, там этого не найдешь, специально в описание ставят ошибочное действие.

— Тогда сообщник.

Кузнецова что-то заорала водителю и положила трубку. Денис открыл рабочий ноутбук и принялся рыть соцсети Снегирева. Журналист скролил страничку, на которой мелькали фото друзей. Их оказалось более 500. Фильтры не помогали искать подрывника и пришлось начать с алфавита. Puchkofff выскочил почти первым. Адвоката смотреть смысла не было и Денис просто перекинул его в соседнюю вкладку.

Сестра бросила запасные ключи от квартиры на стол рядом с компьютером и, несмотря на мороз, пошла гулять с малышами, а журналист забылся в фотографиях друзей Андрея Снегирева. Мишаня звонком оторвал от монитора и сообщил, что славно потрудился. Министра в палате снял и даже записал синхрон лечащего врача. Оператор напомнил, что они хотели снять бойцовский клуб, и что сегодня как раз тренировка у тех, кто специализируется на боях на ножах. Договорились на 6 вечера. Мишаня начал рассказывать о том, как не хватает командировочных, но Сибирский его не слушал. Он монотонно двигал курсор, просматривая странички одну за другой. Ничего не было. Чуть ли не последней он открыл страничку адвоката и проскроллил ее. В основном был самопиар. Реклама своих услуг и поздравления с праздниками. Денис уже собирался нажать на крестик в правом верхнем, когда долистал до записи от 23 февраля. 10 поздравлений от военных, обычное дело. Интуитивно Денис глянул на шеврон одного из друзей адвоката. Любопытство взяло вверх. Сибирский начал гуглить.

— Твою дивизию, — вслух в пустой квартире выругался Сибирский. Знак отличия инженерных войск выдал интернет, в том числе и саперы.

Сделав 3 холодных звонка, он наконец-то наткнулся на друга, который в подробностях описал боевые заслуги сапера Пучкова. За неполные 4 года службы он сумел не единожды отличиться, но сгорел на работе. Ушел в более тихую адвокатскую гавань. Ну-ну.

Кузнецова позвонила сама и сообщила, что Андрей сбежал.

— А адвоката рядом нет, случайно? — осторожно шепотом спросил Денис.

— Рядом.

— Мне нужны архивы и видео неудачной облавы.

— Вы шантажируете меня уже во второй раз.

— Жди фото.

Денис быстро кликал по кнопкам и фотосообщения улетали на смартфон Кузнецовой. Теперь Сибирский знал в какую сторону рыть. Опытному интернет-серферу не составило труда даже найти фото Пучкова в саперском обмундировании. «Адвокат легко мог бы соорудить бомбу и заставить этим идти следствие по ложному следу — Денис рисовал в мыслях картину преступления. — Однако, сам факт службы в сапёрных войсках еще ничего не доказывает».

Денис перезвонил.

— Так что, как насчет дела об убийстве 2-летней давности и полноценной съемки допроса подозреваемых?

— Допрос адвоката начнется через полчаса. Отснятое видео показать мне и никому на сторону, особенно ТВ-2. Это же понятно? Я вас терплю пока вы честно выполняете наши договоренности, как только сделаете ошибку, пойдете лесом. Министр болен, и вы участвуете в расследованиях на птичьих правах.

— Как утка, — попытался пошутить Денис. Не прокатило, поэтому журналист решил уравнять уровень взаимной нелюбви. — Успехов на допросах. Прокурор будет счастлив.

Кузнецовой предстояла нелегкая задача идти против всех. Арест адвоката Андрея и розыск сына прокурора ставили под угрозу всю ее карьеру. Объективно Кузнецова была права: отвлекающий маневр с бомбой, липовое алиби, косвенных доказательств полно, но… это дело было под особым контролем, и в случае перегиба, майорше, несмотря на все прошлые заслуги и службу в горячих точках, могли дать пинок под зад из органов. Шансы на это были огромные.

Майорша и сама это прекрасно понимала, но поступить иначе не могла. «В случае чего, поеду смотреть с мужем Эльфовую башню. Заведу детей, собаку и буду жить спокойно, как хочет Джонни», — успокаивала себя майорша по пути в контору.

Оператор выставил камеру на подозреваемого, мотнул головой Кузнецовой, нажал на кнопку и впал в транс, периодически поглядывая в окошечко камеры, чтобы не исчез фокус. Денис сидел за зеркальной стеной, слушал молчание Пучкова и монотонный бубнеж Кузнецовой.

Алиби на время бомбической истории у адвоката не было. Или по крайней мере адвокат не спешил им делиться. Майорша же тыкала подозреваемому в нос фото его военного прошлого, объясняла какой срок предусмотрен за введение следствия в заблуждение и какой за организацию умышленного убийства. В определенный момент адвокат затараторил. Уже позже, пересматривая видео, Сибирский заметил: на часах стукнет ровно 15:00. Он не признает вины, лишь выдаст следствию сообщника.

Снегирёв был в гостинице под именем своего клиента в 322 номере. Адвокат поведал, что можно воспользоваться черным ходом через ресторан, чтобы не спугнуть своего подзащитного. Группа быстрого реагирования сработала оперативно. Андрея взяли прямо в постели с соседкой Оксаной, которую он видимо утешал после происшествия с бомбой. Но чего ждал адвокат оставалось непонятным.

Когда Снегирева привезли, прокурор уже находился в УВД. Журналистов выгнали взашей. Впрочем, надо знать операторов криминальных программ, они готовы к любым поворотам. Но даже у здоровяка Мишани прорваться в управление шансов было мало. Сопротивление продолжалось до удара по голове. Дальше могла пострадать камера, а этого Мишаня допустить не мог. Позже Кузнецова прислала кучу смайликов и пояснила, что пропуски московских журналистов в УВД по приказу начальства аннулированы.

Сибирский вновь принялся за шантаж и написал, что бомбический сюжет они продадут в 6 вечера в кафе у спорткомплекса. Подействовало.

В 17:45 Кузнецова прибыла на встречу с журналистами. Официант принес им черный-черный кофе. Майорша сегодня была с двумя жидкими и длинными косами, на концах которых были прикреплены звезды похожие на сюрикены. Сибирский провел ладонью над кружкой и вдохнул аромат. Грудь наполнилась запахом крепкого эфиопского солнца. Где-то в журнале Денис прочитал, что так знакомятся с кофе. Это знакомство было чертовски приятным. Эфиопский кофе чуть кислил и это бодрило. Энергия к третьему дню командировки уже заканчивалась.

— Здесь отличный кофе. Пару дней назад пила, когда допрашивала тренера по фитнесу. Здесь же погибшая Снегирева занималась.

— Вику что ли допрашивали? — Мишанины глазки забегали.

— Знаете ее? — Кузнецова заулыбалась, а мужчины стеснительно закивали. — Полмиллиона жителей, а все равно деревня. Все друг друга знают. По делу она конечно, не алё, но поболтать было интересно, знала бы — про вас спросила. Итак, с чем пришли?

— Хотим видео допроса Снегирева.

— Жирно. Я поделюсь информацией, а вы забудете про свои договоренности с коллегами из ТВ-2 и опубликуете фильм после…, — Кузнецова хотела сказать суда, но осеклась — после завершения расследования.

— Мы же не газета, в «тиливизере» надо что-то показывать. Желательно что-то яркое и эксклюзивное.

— А у меня есть эксклюзив. Нам поступила информация, что в отеле, где вы остановились, заложена бомба. Сейчас туда ворвутся саперы и перешерстят на наличие взрывчатых веществ все номера, — Кузнецова давила.

— Согласен, наш материал — это бомба! — Сибирский был весел и дерзок.

— Там могут случайно и наркоту найти, например.

— Не честно играете, Кузнецова, — Денис впервые фамильярничал и понял, что сделал это зря.

— Зато вы все в белом. Строите из себя Бондарчука: киношечки, видеоряд, а я в реальной жопе. Я же сейчас против Снегирёва иду, понимаете? Прокурор не оставит меня в покое. Это мое последнее дело, — Кузнецова была на взводе, и со стороны могло показаться, что она сейчас по-женски завоет, но сильная майорша играла на публику. — Хотя… Воротите что хотите. Снимайте, если сможете. Но все согласовать со мной. Если вы меня подставите, тогда вам уже совсем никого не поможет.

— Значит, прокурорский сын все сделал? — смягчился Денис, раунд был за Кузнецовой.

— Факты говорят об этом, но надо быть дураком, чтобы писать явку с повинной. Да и допроса-то не было. Они помолчали вместе с адвокатом полчаса, и мы их отпустили под подписку о невыезде. То, что они ей подотрутся, это понятно.

— А дальше?

— Я буду медленно и долго собирать какие-то факты и вести расследование, и в итоге, может быть даже добьюсь постановления на арест.

— Но в это время подозреваемый улетит в страну откуда преступников не выдают.

— Вы все правильно понимаете. Так что делайте, что вам нужно и постарайтесь завтра улететь.

— Послезавтра. У нас кладбище по планам утром. В принципе, хотелось бы твое интервью записать, про вашего начальника я не спрашиваю.

— Нет. И моего интервью не будет. Мне еще жить здесь, работу искать.

— А синхрон с мужем, ну этой, которую в сугробе нашли, — вмешался Мишаня.

— Вы на полном серьезе будете писать про маньяка? — ухмыльнулась Кузнецова, — мне бы тоже этой версией заняться. Прокурор обрадуется.

— Тогда вам надо с нами, мы как раз бои на ножах снимаем, а потом к Киму, которого заставим найти общее у жертв. Он проводил оба вскрытия.

Кузнецова достала из сумки ноутбук.

— Кофе здесь отличный. В спорткомплекс не пойду, у меня бумажной волокиты… писать не меньше вашего. А вот к трупам загляну. Закончите, заходите за мной поедем в морг.

Кузнецова почувствовала дружеское волнение, как будто поговорила со старыми приятелями. Эти два чудика с телевидения располагали к себе, почти не подводили, и были чуть наивны в своем желании сделать хороший фильм. Их она могла спокойно позвать к себе праздновать Новый год, например, но по статусу они по-прежнему числились врагами, с которыми предстояло все еще держать дистанцию.

Денис и Мишаня зашли в небольшое двухэтажное здание и столкнулись с Викой. Та набросилась на них в улыбках и объятиях. Занятия закончились, и ей пора было в ночной клуб, сегодня она еще как танцовщица гоу-гоу собиралась возбуждать тех кому за 25. Мишаня поинтересовался, что за странный возрастной ценз на дискотеку — 25 лет.

— Студентов отсеять, — почти одновременно сказали томичи. — Эти нищеброды бухают на улице, а тусуются в клубе. Кассы не приносят, а места занимают, — разъяснила Вика — поэтому 25 лет в Томске глубокая старость.

— В молодости Вика была моим флаером на эти дискотеки! — сказал Денис и потеребил щечку танцовщицы.

Разговор стал напоминать песню Макаревича «А помнишь, как все начиналось?». Вика то и дело брала Дениса за плечо, улыбалась, слушая его рассказы. Мишаня немного ревностно наблюдал за нимии под конец, воспользовавшись фразой «классно было» пригласил Вику в их номер. Танцовщица радостно согласилась и обещала приехать пораньше — часика в 3 ночи.

Архив / Ричард. Анна. Алиса/ Черное/Файл 30006

Художник стоял с кистью. Трезвый. Рядом сидел друг. Пьяный. Ричард уже вырисовал что-то похожее на исколотую руку наркомана. Красно-черную, неприятную и болтающуюся пока еще в белой пустоте.

— Ты понимаешь, иногда я хочу ее убить, схватить нож и махнуть по горлу, чтобы ее голос больше не отдавался в моей голове. И мне страшно. Я даже раз взялся за дело, но рука опустилась. Однакомне страшно, сильно страшно, потому что теоретически могу не остановиться, к тому же пью до беспамятства, меня зашвыривает в другую реальность. Вот я, например, совершенно не помню, как сделал мазки этой картины. Представляешь, просыпаюсь и вижу, что они уже здесь. И я судорожно вспоминаю как, когда, где, — Ричард прервался потому что услышал знакомые звуки падающего кубика льда в бокал с виски и сглотнул слюну. — Я сидел и смотрел в эти две линии пока не вспомнил, что мне снилась отрезанная рука наркомана, оторванная от него, как отрывается зависимый человек от общества. Страшно, — Ричард продолжил рисовать, но вскоре остановился и медленно задумчиво произнес. — Знаешь, я могу ее убить.

— Не бойся, мы тебя отмажем, у меня есть отличный адвокат. Пучков — мировой парень, все сделает как надо. Мы с ним служили вместе. В конце концов кто на кого нападает.

— Мне детей жалко. Да и жену я вроде люблю.

— Очень странною любовью, тебе не кажется? Пошли уже ко мне. А то опять твоя Анька придет и будет вискарь в раковину выливать. Ты можешь сколько угодно это терпеть, а вот я не намерен.

Ричард сделал последний мазок и отложил кисти.

— Очень даже. Очень даже.

В его голове возникла целая композиция из оторванных рук зависимых людей. Толстая жирная с картами, костлявая тянущая рычаг однорукого бандита, детская с джойстиком, прикованная к телефону девчачья, морщинистая пожилая с кучей сумок в руке, желтая с сигаретой. Художник посмотрел на свою венозную руку. В мгновение в фантазии он отрубил ее и вложил в кисть стакан с виски. Да, пожалуй — эта была главная картина его будущей выставки.

Друг жил в подсобке аптеки, в которой служил провизором. Там и пили. Иногда друзья распивающие виски слышали, как колокольчик возвещал о пришествии очередного клиента. В комнате, где они пьянствовали, стояло кресло для стоматолога и гинеколога, которые никто не покупал. Ричард решил, что ему пора рожать картины одну за другой и устроился в женском. Рука опустилась вниз, и он стал размышлять о сексуальной зависимости и абортах. Например, стоит ли рисовать оторванную руку с оторванным же членом. Друг почти не слушал и восхищался современным достижения фармацевтики. Одно из лекарств крайне заинтересовало Ричарда. Товарищ говорил о том, как с помощью средства для разжижения крови, которое прописывают от тромбозов, можно запросто убить человека. Внутреннее кровотечение возникнет по неизвестным причинам и ни один судмедэксперт не догадается, что погибшему кто-то подсыпал такой медленно действующий яд. Конечно, если на это не будут указывать еще какие-то вещи. Ричард осушил уже третий стакан и его воображение начало вновь рисовать скандал на кухне, кисть со стаканом мутировала в руку с ножом.

Бессознательно он запустил свою большую лапу в коробку, где лежал препарат от тромбоза и запихал несколько упаковок в карман. Когда провизор вернулся из туалета, то ничего не заметил и вновь затянул волынку о сильнодействующих ядах, которые отпускаются без рецепта. Точнее, по липовым квиткам.

Анна раз в неделю приезжала к матери, чтобы просто отдохнуть от суеты дома. Она вот уже 5 лет не работала. Когда забеременела второй раз Ричард сказал, что жена теперь будет его менеджером и должна организовывать выставки. После рождения сына была только одна — неуспешная, плохо обустроенная молодой мамашей и в общем-то слабой с художественной точки зрения. Тогда-то Ричард и запил.

Сегодня 5-летнего мальчишку она повесила на старшую дочь Алису и спокойно сидела под пледом, глядя в экран телевизора. Мать Анны не любила Ричарда за его львиную аристократическую гриву и такой же характер. Деревенской коммунистке графья были вразрез души, но вмешиваться в личную жизнь дочери она не хотела. Ну почти.

Первый раз Анна прилетела к матери еще в молодости, чтобы та помогла ей отвадить поклонниц художника. Девушка знала, что ее мать и бабка были травницами и могли заколдовать, приворожить или того хлеще — убить. Тогда еще до супружества мать выдала какой-то грибной чай и велела Аннушке насыпать травушки в носки или ботинки самой ярой домогательнице Ричарда. Так она и поступила. Пригласила на фуршет одухотворенных поклонниц художника и сотворила ритуал. Ричард напился и при всех схватил жену за ягодицы, поднял на себя и понес в кровать на втором этаже. Секс был бурным, медвежья шкура почти вся взмокла. Шум стоял на квартал. Когда Анна спустилась вниз за столом в слезах сидела та самая страстная поклонница, ничего не сказав она надела башмаки с чаинками внутри и удалилась из жизни навсегда.

После этого секса появилась Алиска. И жизнь встала в колею, но дочка заболела менингитом. Врачи давали не больше 30 процентов. Анна выла возле палаты. Ричард пил. Тогда бабушка решилась на кардинальные меры, она принесла травку вроде полыни и стала втирать ее едва живой Алисе в тело. Зелье помогло и в этот раз. После этого чуть ли не с каждой проблемой Анна прибегала к матери, но травница отправляла дочь обратно в семью. «С ерундой сама справишься», — говаривала мать.

В этот раз Анна была на себя не похожа, она не просила избавить ее от пьяницы мужа, она просто хотела быть одной. В кресле перед телевизором. Без единой мысли в голове, точнее с одной: «Все осточертело». Кажется, ничего не осталось в жизни.

Мать принесла ей пакетик и положила на коленки. Анна взбодрилась и приподнялась.

— Я не знаю, как твой это вытерпит и будет ли он дальше художником… скорее всего— нет. Но трава эта избавит его от пьянства навсегда.

Анна прижала пакетик к себе.

— Навсегда, — прошептала она.

— На че жить-то потом будете? Он же трезвый не рисует.

— Он и пьяный не рисует, он вообще уже давно ничего путного не пишет. Что делать?

— Смотри. Трезвый мужик тоже, та еще забота. Без снятия стрессу, злобный может стать или занудной.

— Хуже, чем сейчас, не будет. Что делать?

— Смотри, подумай все и взвесь.

— Что делать? — прокричала Анна.

— Щепотку или во время пьянки, когда не заметит. Или с похмелья. Его тошнить начнет и колотить. Придётся потерпеть некоторое время. Тело свяжет процессы и откажется от водки. От одного вида алкоголя противно ему станет.

— И сколько по времени?

— За месяц должен выздороветь.

— Спасибо, мама.

— Только не больше щепотки, не перебарщивай, а то инфаркт или инсульт прибьет, чего доброго. А две щепотки и в могилу могут свести.

— Хуже уже не будет.

Анна схватила пакетик и побежала домой.

Алиса лет с 6 рылась в карманах и сумках взрослых, в компьютерах и тайниках. Ничего в доме не хранилось без ее ведома. Она изсмотрела все порно на компьютере отца. Она знала, что мать мечтает о Таиланде. Она видела выписки из абортария, которые в виде упрека хранила мать. Она знала, что брат прячет шоколадки под матрасом. Она считала количество презервативов в пачке, которую носил Славик. Она спокойно могла вести бухгалтерию семьи и знала, что отец пропивает за год машину. А в новый год она как актриса выражала искреннее изумление, когда видела подарки.

Пять пачек лекарств в сейфе с красками насторожили девушку. Гугл подсказал, что это средство после инсульта или тромбоза. «Значит у кого-то проблемы» — решила Алиса и успокоилась. Смерти она не боялась ничьей.

А вот травку в потайном кармане матери она нашла не сразу. Но быстро связала это с отравлением отца, которого три часа выворачивало после попойки. «Бабушка решила вылечить от алкоголизма», — догадалась Алиса и застыла с пакетиком травы. Она впервые не знала, что ей делать с находкой.

Исходники/День 3/Томск. 24 декабря/Ножи и сюрикэны/30007

Денис и Мишаня поднялись на второй этаж в фитнес-зал с зеркалами и станком. Мускулистые парни в спортивных костюмах работали в парах с деревянными ножами. В центре с голым торсом и штанах цвета хаки стояла груда мускулатуры — мастер. На его теле и руках оказалось полно татуировок. Каждая в отдельности смотрелась красиво, но вся композиция напоминала хаотичные рисунки ребенка, лишь присмотревшись можно было разглядеть, что таким образом забиты шрамы. В зале из старенького бумбокса вещало «Радио Сибирь».

«Лирик в эфире, — подумал Денис и улыбнулся, — надо бы увидеться, а то послезавтра улетать». Ди-джей рассказывал о важности науки в психологии и включил повтор разговора с Крапивиной.

— Алкоголизм— очень больная тема для многих семей, и частая причина развода.

— Я слышала от психологов, что он передается по наследству, — соведущая Машкина поддержала беседу заранее приготовленным тезисом.

— От отца к сыну?

— Нет-нет. По женской линии. Если у мамы муж алкоголик, то и у дочери скорее всего супруг будет пьяницей.

— В этом есть доля правды, — Крапивина, как всегда, была осторожна в высказываниях. — Дочка бессознательно копирует модели поведения матери. Это факт. Теперь рассмотрим — какое поведение. Очень часто нам стыдно признаться, что муж болен, что он алкоголик и вместо лечения, женщина или мужчина, женский алкоголизм тоже не редкий случай, супруг продолжает терпеть. А пора лечить! А она терпит. Но как терпит?

— Скандалит постоянно, — Машкина поддержала разговор, прекрасно представляя, о чем идет речь. Ее родители часто устраивали склоки из-за лишней рюмки.

— Оскорбления и манипуляции, вместо лечения. Супруг начинает ненавидеть больного, и есть за что. Насколько омерзительны бывают алкоголики многие знают. Но женщина забывает об одном. Алкоголизм — это болезнь. Муж болен. А когда она не видит, не признает, что муж болен, а относится к нему как к здоровому, то у нее пропадает и сексуальное влечение, и уважение. А ведь на этих вещах стоит счастливый брак.

— Сначала муж плюет на жену и пропивает деньги, потом она перестает его уважать и оскорбляет будь здоров.

— Был у меня сосед, так его жена так поливала, такие обороты использовала. И самое страшное, крик всегда был с такой внутренней болью. До истошных воплей доходило, до отчаяния, — Машкина была эмоциональна. — А дочь все видит. И что она также строит свои отношения со своим мужем?

— По-разному, но, главное, девочка видит отсутствие тепла в отношениях супругов и считает это нормой. Считает обыденным, когда мать материт отца на чем свет стоит. Считает, что муж может позволить себе пропить все семейные деньги. Считает нормой выйти замуж без любви, нормой до последнего сохранять семью. Вот эта картина, когда алкоголик терроризирует семью, для девушки становится нормой, она не знает, что можно как-то по-другому, не видит выхода, не думает, что надо или разводиться, или лечить мужа.

— И ищет она таких же козлов, которые на папашу алкоголика похожи?

— А откуда у нее другие образы? Все мы родом из детства. Хотя говорю, каждый случай индивидуален, то что мы описываем, частая проблема, нельзя утверждать, что у дочери алкоголика, муж будет злоупотреблять. Да, такой вариант вероятен, но есть еще множество обстоятельств, которые могут изменить поведение девушки, и она может встретить другого молодого человека и жить счастливо. Здесь я бы отметила другой момент, если симптомы алкоголизма очевидны, не стоит с этим мириться, надо действовать.

— Или лечить мужа, или разводиться, — резюмировал Лирик.

— Пока это до греха не довело и смертоубийства, — подытожила Машкина.

Лирик увел радиослушателей на рекламу. Мишаня вовсю снимал тренировку. Спецназовец-мастер дал задание оттачивать прием и подошел к Денису. Журналист сразу показал фото со следами от ножа на теле жертвы и краткое заключение криминалиста. Тренер сразу прояснил, он никого не учит убивать, его занятия исключительно для самообороны. Сибирский закивал, поверил. Почти. Мастер продолжил и рассказал, что такой удар прост в исполнении, но его, как и многие другие, надо оттачивать, работать с манекеном, изучать конституцию тела разных людей. В принципе это может сделать любой, кто будет заниматься год-два у него либо у подобного специалиста, которых в интернете тоже предостаточно. Сибирский, возомнив себя детективом, спросил мастера про алиби. Тот усмехнулся, уточнил день недели и уверенно ответил, что тем утром, как обычно, работал в качалке. Мастер увидел недочет кого-то из подопечных и поспешил к нему исправлять огрехи в технике удара. Денис пошел за ним и уточнил, можно ли снимать лица учеников, хотя Мишаня уже давно всех отфотографировал. Тренеру пришлось остановить занятие и обратиться к бойцам напрямую. Все отмалчивались, сверкать лицами перед камерой им не хотелось. Тогда Сибирский опять самоуверенно забросил ложь в массы: сказал, что здесь и сейчас в зале убийца. Все засмеялись.

— Вы с полицией пришли или по собственному желанию, — прогнусавил по-гопнически коренастый низенький бородатый мужик и подошел к Денису вплотную.

— Внизу ждут, — надменно сказал Сибирский.

Коренастый в мгновение ударил ногой в солнечное сплетение Денису, отчего журналист сложился пополам. Боец оттолкнул журналиста и двинулся по направлению к выходу. На пути вырос Мишаня, но беглец чуть присел на ходу и выпрямился как пружина в нужный момент. Плечом он ударил в грудь оператору и сшиб того с ног. Боец отпрыгнул в сторону, перекувырнулся, схватил пару боевых ножей и выбежал в дверь. Мишаня кинулся за ним. Сибирский пару раз выдохнул и устремился следом. По пути он вытащил телефон и набрал Кузнецову, которая находилась рядом в кафе.

Денис нагнал их уже на парковке. Холодная сталь была приставлена к горлу оператора. Все трое были раздеты, мороз быстро прихватил уши. Остальное тело не замечало холода. Адреналин качал кровь. За спиной журналиста появился Мастер по боям на ножах. Он притащил куртки.

Мишаня вытащил флэшку из камеры и медленно протянул ее бойцу. Сломав носитель одним движением, коренастый пнул в зад заложника и тот полетел. Это кошки всегда приземляются на ноги. ПодскользнувшийсяМишаня бухнулся на спину плашмя, ударился лысой головой о замерший испуганный снег, но так и не выронил камеру из рук. Забрав куртку из рук мастера, боец побежал к выходу, но уйти не успел.

Кузнецова стояла у припаркованных машин и уже успела достать пистолет. Когда она громко рявкнула «стоять», коренастый был на мушке. Он дернулся, но выстрел в воздух его окончательно успокоил. Майорша подошла ближе, оказалось, боец лишь изображал послушного кролика перед удавом. В мгновения ока он развернулся и молниеносно ударил ножом. Лезвие глухо ударилось о железо. Ствол улетел в снег. Майорша отскочила и приняла боевую стойку. Шапка слетела с нее, косички звякнули и выпрямились к самому заду. Майорша задышала чаще и пар большими клубками вырывался изо рта. Денис бросился вперед, но Мишаня его остановил.

— Одного трупа будет достаточно. Жаль, флэшку этот гандон сломал. Вся съемка в зале коту под хвост.

— Зато реальный бой в кадре.

Оператор достал телефон и начал снимать. Кузнецова отлично уворачивалась от ударов ножа. Уличив момент, она резко сделала шаг назад и остановилась. Косички от спины сделали полукруг и прилетели к ней в руки. Она сдернула звёздочки с кос. Следующий выпад ножа она остановила одним сюрикеном, а вторым махнула по запястью. Клинок выпал из окровавленной руки коренастого, и Кузнецова, воспользовавшись замешательством, повалила бойца на землю. Денис выбежал из укрытия и пнул нож подальше от преступника. Он уже собирался победоносно улыбнуться, когда заметил еще одно лезвие в руке бойца. Оружие было спрятано в носке и придерживалось резинкой тренировочных штанов. Со всего маха Сибирский ударил тяжелым ботинком по руке. Металл лязгнул, ударившись о железный забор, который находился в 5 метрах от схватки. Кузнецова оценила, что чудом спаслась от ранения и разозлившись резко левой выключила коренастого.

Подоспел наряд и увез поверженного соперника. Денис и Мишаня сидели в спортивном центре, на голове у оператора расположился ледяной булыжник — на этом лечение врачей скорой помощи ограничилось. Ах, да, еще таблетка анальгина. Сибирский стоял рядом и раскусывал противное драже «кофе в шоколаде», все еще справляясь с курением.

— Главное, камера цела.

— Весь материал про маньяка в корзину.

— Драка есть. Круто. Может к лучшему.

— Конечно, к лучшему, послезавтра улетать, а у меня треть фильма не снята. Голой жопой перекрывать текст будем?

— Да найдем какой-нибудь архив в Москве, переснимем все. Не бзди, шеф. Главное — камера цела.

Кузнецова на ходу влажной салфеткой очищала от крови сюрикен, который был вновь вплетен в косичку.

— Вы что, совсем долбанулись?

— Не парься, только Мишаня головой, но ему писать ничего не надо, так что материал будет огонь. Схватку сняли, — быстро, стрессово тараторил Сибирский, от чего сарказм казался чересчур надменным. — Как у вас? Взяли исполнителя с нашей помощью?

— Телефон, — скомандовала майорша. — Быстро, — она протянула руку Мишане. Оператор дал косяка на шефа и понял, что сейчас лучше не шутить. Кузнецова нескольким манипуляциями удалила видео драки. — И без копий. Понятно? У вас самолет послезавтра. Чтобы я вас не видела в городе. Закройтесь в номере и сидите пока такси до аэропорта не приедет. Поняли? — Кузнецова развернулась, отпустила косичку и два сюрикенадзынькнули друг об друга.

— Так вы с нами к Киму не пойдете? Привет ему передавать? — Денис говорил это уже в спину широко шагающей следачке.

Майорша сидела напротив начальника с поднятой головой. Перед ней лежали фотографии дела.

— Я понимаю, что все факты указывают на сына прокурора, но давай будем профессионалами. Мы должны рассмотреть все версии. Какие еще есть?

— Арсений Палыч, товарищ полковник, тут все сходится как дважды два.

— Это для тебя сходится, а вот прокурор будет добиваться дорасследования. И имеет на это право. Улики у тебя не убедительные. Признаний нет.

— Пока нет.

— Ты даже исполнителя не расколола.

— Так он не алё. Давайте ему пообещаем поблажки за другие преступления.

— Давайте ваши славные дознаватели ему сначала по почкам постучат, может без послаблений достучимся до черствого сердца. Понасмотрелись сериалов… А кавказец? — полковник Тамакин раскраснелся — коньяк, выпитый с прокурором, выветрился и пошел наружу.

— Там совсем глухо, на него ничто не указывает. Держим его, потому что адвокат с него бабки тянет.

— И это все? Полторы версии такого громкого преступления, у журналистов, наверное, больше. Может, спросите?

— Они про маньяка копают.

— Вот, — полковник хлопнул по столу. — То, что нужно, помогите им. А я сам допрошу исполнителя. Как его зовут? Кепка. Ну-ну.

— На сколько нам необходимо перенести арест сына прокурора?

— Наташенька, ну, о чем ты спрашиваешь?

— Ни о чем.

— 5 дней просил.

Майорша вышла из кабинета, набрала патологоанатома и попросила его задержать журналистов.

Когда Кузнецова пришла в морг Ким стоял перед камерой и самодовольно рассуждал о вероятностях и совпадениях.

— А можно резюмировать, — попросил Сибирский.

— Если кратко, характер повреждений в двух этих случаях и угол удара совпадают примерно на 80 %. То есть с вероятностью в 80 % можно говорить, что убийство совершил один и тот же человек.

— Значит, это не Кепка, такое погоняло у того, кто по голове вам приложил, — вмешалась Кузнецова. — Кстати, получил его от поклонника сериала «Острые козырьки». Он еще до появления сериала, как главный герой бритву в восьмиклинке своей носил. Так вот, два года назад, во время убийства Юровой Эльвиры, он на киче чалился. Специально для вас, Сибирский, узнала.

— Они уговорили меня сказать про 80 %, — боясь обструкций со стороны следачки забубнил Ким. — Ты же понимаешь, такое утверждать нельзя, но чем ярче слово, тем…

— Шире кадр, — подхватил Мишаня и загоготал с южным акцентом.

— И сколько процентов на самом деле? — поинтересовалась Кузнецова.

— Думаю, все 100, — бабахнул Ким. — Очень похожи удары. И, самое интересное, убийца — непрофессионал.

— Не киллер?

— Я специалист по вскрытиям, но у меня есть криминалист, который специализируется по ножевым ранениям. По скайпу все не определишь точно, конечно, но он уверен, а я ему доверяю. Итак, по словам очень авторитетного специалиста, убийца, скорее всего человек с самоучителем. Профессионал точно знает, что убьет человека и не боится быть опознанным. Удар со спины говорит об обратном — жертва не видит лица преступника. Оба случая похожи, лезвие вошло под одним углом, рост убийцы примерно метр 60–70. Плюс разрез и сила удара схожи. Конечно, это не говорит о полном совпадении, но мой коллега уверяет, что по теории вероятности это 100 % один и тот же человек. Правда есть одно НО: я и мой коллега судим обо всем по старым архивным отчетам.

— Поэтому чтобы все это подтвердить…, — вмешался Денис.

— Поэтому чтобы все это подтвердить нужна эксгумация, — на камеру четко отработал патологоанатом.

Кузнецова отвела Кима в сторонку и устроила тому допрос с пристрастием. Ким четко стоял на своем. Он профессионал. И никто его не просил рассказывать про маньяка и подыгрывать журналистам. Кузнецова не ответила, а быстрым шагом вошла в каморку Кима и открыла холодильник, там стоял маленький тортик, съеденный наполовину. Фирменный знак прокурорских. Они здесь были и просили найти хоть какие-то признаки, помогающие снять обвинение с Андрея Снегирева.

— Паша, за торт даже шлюхи не продаются, — крикнула Кузнецова и ушла.

— Это не подкуп — просьба сошлась с реальностью, — пофилософствовал Ким.

До следующей съемки шли пешком. Ресторан находился рядом со входом в городской сад у белой причесанной церквушки. Журналисты спустились в подвальчик. На стенах хозяин разместил знаменитых посетителей от КВН-щиков до президента. Москвичей провели за вип-столик, за которым сидел Вася Юров. Поза возвещала, что мужчина был весь на пафосе.

— Поздно уже. Мы за 10 минут управимся? — спросил он басом.

— Нет, за 20, — Денис как опытный профессионал быстро перехватил инициативу. — Можно нам кофе, тяжелый день выдался.

Василий Игоревич, как назвал его официант, посмотрел на пластырь на лысине Мишани и решил, что лучше с ними не спорить.

— Мне Ваша девушка сказала, что вы делаете зарисовки о лучших людях города.

— О молодых, талантливых и перспективных. Именно поэтому свет должен стоять правильно, чтобы получилась отличная картинка.

Мишаня достал «дэдик» и намеренно направил свет в лицо Васе. Опытные товарищи быстро взяли под контроль пафосного упрямца и теперь готовы были выуживать из него информацию. Самое главное было перейти к эксгумации. Подготовить его к этому.

— Ваш бизнес начал расцветать два года назад?

— Да, тогда в моей жизни произошла трагедия, у меня умерла… убили жену, Элечку. Я не знал, как прийти в себя и как-то само собой закрутилось. Мне тогда предложили интересные инвестиции.

— Убили? — лживое удивление, у Дениса получилось очень натуральным.

— Да-да.

— Ничего себе!

— Сейчас смешно вспоминать, но тогда я чуть не признался в убийстве, хотя не совершал его. Но, если взглянуть на ситуацию, то, конечно, я виновник. Нет, я ее не убивал, но я этому способствовал. Мы же с ней жили как кошка с собакой, а у нее представляете обнаружили ВИЧ. Понимаете?

— ВИЧ? Я смотрю на вас и не могу поверить, что супруга была наркоманкой — Денис показал мизинцем на вену изображая шприц. — Миша, останови съемку.

— Нет. Измена. Только удали все это.

— Я сделал стоп, — Мишаня отошел от камеры.

— Я тогда хотел ее убить, честно. Я даже спер нож в кафе.

— Какой нож?

— Столовый, ну стейки резать такой как пила. Ужас, да? Измена — это очень гнусно. Но мы же не об этом да?

— Да, мы все вырежем, это не войдет в программу. И как вы стали успешным? — Сибирский кивнул Мишане и тот снова встал за камеру.

— Моя жена была обеспеченной, а у меня долги. Я продал квартиру, расплатился и у меня осталась еще небольшая сумма, несколько миллионов. На меня вышли парни-студенты, которым я поверил. Вложил в разработку их приложения все бабки и вот теперь я богатый человек. Но хочу отметить, мы пахали и пашем с ребятами каждый день.

— Хотелось забыться после смерти жены? — мастерски вновь вернул Денис разговор в нужное русло.

— Наверное. Мне было так легче.

— А убийцу не нашли?

— Не-а. Сказали, что залетный ограбил. Только вот ничего не украл.

— Скучаете по ней?

— Вася картинно поднял голову вверх. На самом деле, он о ней вспоминал очень редко.

— Думаю, она помогает мне. Оберегает.

— У меня есть знакомые в полиции, хотите узнаю, на какой стадии расследования находится?

Вася махнул рукой и начал заливать про бизнес. Мишаня получив немой сигнал выключил камеру. И стал ждать, когда вдовец выговорится. Как будто упомнив о чем-то Денис несколько раз похлопал Мишаню по плечу и тот включил запись.

— Подождите. У вашей жены нашли ВИЧ, а у Вас? Это не на камеру, мы вырежем.

— Нет. Я несколько раз проверялся, сказали, что такое возможно. У меня нет этой заразы.

— Что ж, спасибо и успехов в бизнесе.

— Всегда.

Денис встал, пожал Васе руку и медленно побрел. Про эксгумацию Денис спрашивать не стал, в голове появился новый план.

Было уже за полночь, но Арсений Палыч домой не спешил. Сибирский с краснючими глазами сидел напротив полковника и макал пакетиком чая, окрашивая кипяток в коричневый.

— «Кто вам мешал — тот вам поможет», — изменив слова героя фильма «Кавказская пленница» в исполнении Владимира Этуша пропел Денис.

— След сумасшедшего, пока не будем его маньяком называть, все-таки есть.

Денис изложил все имеющиеся факты, плавно подводя к необходимой эксгумации. Он сам не верил своим словам, но ситуация заставляла его искать и выдумывать ради хорошего репортажа. Арсений Палыч согласился со всем и обещал завтра же выкопать труп.

В третьем часу ночи Сибирский вышел на улицу. Даже мороз не бодрил, усталость обнимала за плечи и нависала большим грузом. Виски был бы кстати, но завтра предстоял очень трудный день: похороны и эксгумация. Пожалуй, лучше выспаться. Такси быстро проскочило по пустынным замерзшим улицам. Сибирский поднялся на лифте и подошел к двери. Чтобы не разбудить коллегу он тихо приоткрыл дверь в номер и увидел знакомые сапоги. Танцовщица Вика, как и обещала, приехала в гости. Денис пошарил по карманам, нашел ключи от квартиры сестры, закрыл дверь и быстро зашагал вниз. Кажется, он опять удачно сбежал.