Лиминг подцепил вилкой кусочек картофеля. «Не уверен, что хочу их читать».

«Тебе не обязательно это делать, Виктор. Моя работа — опознать этих трех женщин.

«Это может быть проблематично. Одно из имен было неразборчивым, а другое было немногим лучше. Третья женщина была осторожна и не подписывала свои письма, а она — важная персона».

«Почему это так, сэр?»

«Мне кажется, что вчера вечером у нее была встреча с Бедлоу».

«Тогда она, должно быть, испытала ужасный шок, когда пришла к нему на встречу».

«Да», — сказал Колбек. «Вероятно, это не тот старый пастух первым нашел тело. Это была последняя победа Бедлоу. Она будет в отчаянии».

Они прервали разговор на пару минут и вернулись к еде. Пока Колбек размышлял о содержании писем, мысли Лиминга пошли в другом направлении.

«А как насчет опасности, сэр?» — спросил он.

«Все трое были женаты, так что определенный риск был. Это показатель того, насколько они были влюблены, раз решились на это».

«Я не это имел в виду».

'Ой?'

«Я думал о… последствиях».

«А, теперь я с вами согласен. Вы говорите о возможности оплодотворения. Они, должно быть, знали об этом и принимали меры, чтобы этого избежать».

«Джон Бедлоу был монстром».

«Возможно, он был не самой привлекательной личностью, но я не думаю, что он был настолько плох. Его кузен сказал, что в нем была и хорошая сторона. Я считаю, что Уиллс был очень расстроен его убийством. У меня возникло ощущение, что он жалел, что не проводил больше времени с Бедлоу, когда тот был еще жив».

«Я тоже. Гарри Уиллс был раздавлен чувством вины».

«Мы должны предоставить ему возможность справиться с этим самостоятельно», — сказал Колбек.

«В любом случае, хватит о том, что я нашел в коттедже Бедлоу — расскажи мне, чем ты занимался».

«У меня случился скандал со следующим мэром Уимборна».

«О, и кто бы это мог быть?»

«Это наш заклятый враг, мистер Фелтхэм. За исключением того, что теперь он пытается быть дружелюбным по отношению к нам. Он загнал меня в угол в баре».

Слушая подробности встречи двух мужчин, Колбек был одновременно зол и любопытен. Мысль о том, что их присутствие в Уимборне было связано с выборами, заставляла его кипеть.

«Он понимает, в какой ситуации я нахожусь?» — спросил он.

«Да, сэр. Я объяснил, что вы близки к тому, чтобы стать отцом».

«Что он на это сказал?»

«Я думаю, он был смущен».

«Такие люди, как Фелтхэм, никогда не смущаются по-настоящему, Виктор. Они проявляют соответствующие эмоции на поверхности, но они лишь поверхностны». Он отпил из своего бокала. «Но вы говорите, что у него есть конкурент на пост мэра».

«Верно, инспектор. Результат выборов может быть близким».

«Тогда мы должны выяснить, кто ему противостоит. Оба должны быть городскими советниками. Выбор между ними будет за их коллегами».

«Мистер Фелтхэм никогда не получит мой голос».

«Но он может склонить на свою сторону нескольких человек», — отметил Колбек. «Завтра на первой странице местной газеты появятся подробности убийства, и я гарантирую, что Фелтхэм ухитрился разместить там свою фотографию. Он хочет, чтобы его выставили героем дня за то, что он вызвал нас. Нас используют , Виктор», — горько сказал он, — «и я категорически против этого возражаю».


Когда слуга провел его в библиотеку, посетитель подождал, пока Эмброуз Фелтхэм не поднял глаза от своего стола.

«Вы посылали за мной, сэр», — сказал он.

«Да, я это сделал. У меня есть для тебя работа». Он махнул рукой. «Садись».

Ричард Сатчвелл опустился в кресло. Он снял форму и теперь был в костюме. Он жадно оглядел комнату.

«У вас замечательная библиотека, мистер Фелтхэм».

«Я привел вас сюда не для того, чтобы вы любовались моими книгами», — резко ответил другой. «Мне нужна ваша помощь. Кажется, я не с той ноги начал общение с детективами. На самом деле, я неосторожно заговорил с сержантом Лимингом, и у нас произошла бурная перепалка».

«Тебе следовало поставить его на место».

«Я пытался сделать прямо противоположное — связаться с ним, объяснив, почему я так хочу, чтобы это расследование было завершено как можно скорее. Боюсь, мой темперамент взял надо мной верх».

«Что именно произошло, сэр?»

«Это ни к месту, ни к месту», — прорычал Фелтхэм. «Дело в том, что мне нужно — как бы это сказать? — вернуть утраченные позиции».

«Я сделаю все, что вы мне скажете, сэр».

«Хороший человек».

«Каковы мои приказы?»

«Во-первых, вы должны следить за ними обоими. После моей стычки с сержантом сегодня вечером маловероятно, что он и инспектор захотят держать меня в курсе всех событий. Выясните, что происходит. Как коллега Бедлоу, вы особенно заинтересованы в исходе этого дела».

«Да, мистер Фелтэм».

«Во-вторых, и это может потребовать некоторой дипломатии, я хочу, чтобы вы представили меня им в более выгодном свете. Объясните, что я сделал для города и как я оплачиваю счет за их пребывание здесь по доброте душевной. Но, прежде всего, сделайте это тонко».

'Я понимаю.'

«Вы не проиграете от этого. Когда я стану мэром, я буду помнить, что вы сделали от моего имени». Сатчвелл улыбнулся. «Но вы должны заслужить мою благодарность».

«Я сделаю это, мистер Фелтэм. Я обещаю».

«Тогда идите», — сказал другой, указывая на дверь. «И не возвращайтесь, пока не принесете хороших новостей».

Сатчвелл поднялся на ноги, в последний раз оглядел комнату и быстро вышел.


Ночью снова была ложная тревога. Поскольку ребенок начал пинаться с большей настойчивостью, чем прежде, Мадлен испугалась, что происходит что-то серьезное. Она позвонила в колокольчик на тумбочке, и медсестра, которая была нанята, чтобы ухаживать за ней, быстро вошла из соседней комнаты. Мадлен вскоре успокоилась. То, что произошло, было совершенно нормально. Не было никакой необходимости вызывать врача. Проблема была в том, что, проснувшись, будущая мать теперь с большим трудом могла снова заснуть. Вот уже несколько недель ее режим сна был нарушен. Мадлен лучше всего спала, когда ее муж был рядом с ней, но он некоторое время назад переехал в гостевую спальню. В это

Конечно, в тот момент он был где-то в Дорсете, несомненно, думая о ней, но не имея возможности оказать ей никакой практической поддержки.

Прошло несколько часов, прежде чем она наконец уснула. Когда вскоре после завтрака позвонил врач, Мадлен все еще была сонной. Однако ее воодушевила уверенность, с которой он сказал, что ребенок должен родиться не раньше, чем через неделю. Когда он уходил из дома, пришла Лидия Куэйл, и ее сразу же проводили внутрь. Мадлен была так взволнована, увидев подругу, что не заметила, насколько напряженной и озабоченной казалась Лидия. Они провели ритуальный обмен мнениями о состоянии Мадлен, а затем обсудили планы, которые были составлены для ребенка. Неожиданно Мадлен задала вопрос, который никогда раньше не приходил ей в голову.

«Мисс Майлер знает, что вы сюда приезжаете?»

Лидия была застигнута врасплох. «Нет», — сказала она, — «на самом деле, она этого не знает».

«Почему вы об этом не упомянули?»

«Нет никакой особой причины, Мадлен».

«Вы думаете, что она может не одобрить это?»

«Нет, совсем нет».

«Ну, она определенно не одобрила меня, когда мы впервые встретились», — вспоминает Мадлен. «Она дала это понять предельно ясно».

«Беатрис — замечательная женщина, правда. Она не держит на тебя зла».

«Я рад это слышать».

Лидия была явно сбита с толку. Хотя Мадлен не была ответственна за то, как Лидия и Беатрис Майлер были разлучены, ее обвинила старшая женщина. Не желая объяснять, почему она намеренно держала свою подругу в неведении, Лидия вместо этого перевела разговор на развитие событий, которое вызывало у нее большие опасения.

«Сегодня утром я получила письмо от своего адвоката», — призналась она.

«Что там было сказано?»

«Это плохие новости, Мадлен. Завещание матери оспаривается».

'О, Боже!'

«После всего, что нам пришлось пережить, я думал, что семья сплотилась, но это явно не так. Поскольку условия завещания очень выгодны для меня, Стэнли, мой старший брат, решил бросить вызов».

«На каких возможных основаниях он это делает?»

«Я не буду утомлять вас подробностями. Достаточно сказать, что будет длительная юридическая тяжба, и я могу не получить в полной мере то, что намеревалась получить Мать. Но давайте забудем о моих проблемах», — сказала она, сжимая руку Мадлен, «и сосредоточимся на вас. Ваше положение гораздо важнее моего. Роберт, должно быть, очень раздражен тем, что его отослали в такой момент. Когда он вернется?»

Мадлен пожала плечами. «Хотелось бы мне ответить на этот вопрос».


Колбек решил, что единственный человек, которому он может довериться, — это Оливер Кеддл. Доктор был добрым, терпимым, понимающим человеком, который пользовался доверием всех своих пациентов. Он привык хранить тайны относительно медицинских записей людей, которые приходили к нему в клинику. По этой причине Колбек счел возможным поговорить с ним и показать ему письма, которые он приобрел в доме Джона Бедлоу. Кеддл читал их с интересом, смягченным грустью.

«Эти бедные обманутые создания, — сказал он. — Хотя я бы осудил их за то, что они сделали, я также испытываю к ним некоторую симпатию».

«Есть ли у вас какие-либо предположения, кем могут быть эти женщины?» — спросил Колбек.

«Я не могу сказать, что знаю».

Письма были разложены тремя стопками на столе в его гостиной. Говоря, он по очереди касался каждой стопки.

«Это полная загадка, — пожаловался он, — потому что нет подписи. То ли из стыда, то ли из осторожности женщина скрыла свою личность».

«А что насчет второй стопки?»

«Ваша догадка так же хороша, как и моя, инспектор. Похоже, что паук окунулся в чернильницу, прежде чем подписать имя. Это может быть Джейн, или Дженни, или Джесси, или эта «J» на самом деле может быть «I», и тогда она может быть Ирен, Айрис или одним из полудюжины других имен. Я никогда раньше не видел такой ужасной каллиграфии».

«Остается последняя стопка — всего два письма».

«Да, — сказал Кеддл, — но они, безусловно, самые трогательные. Эта женщина, Сьюзен, была готова пожертвовать всем ради него».

«Это имя вам что-нибудь говорит?»

«У нас в Уимборне есть несколько Сьюзен, но я не думаю, что она родом отсюда. Есть упоминание о Фордингтоне, а это недалеко от Дорчестера. На самом деле…» Его рука взлетела ко лбу. «О, нет, это не может быть она!» — воскликнул он. «Я молю Бога, чтобы это была не она».

«О ком ты говоришь?»

« Пожалуйста , пусть это будет неудачным совпадением». Он взял оба письма и прочитал их. «И все же у меня ужасное предчувствие, что это не так. Простите меня, инспектор. Я приношу извинения. Что-то просто пришло мне в голову».

«Мне будет интересно услышать, что это такое».

«Пару лет назад — может быть, даже больше — я был на ужине с коллегами-медиками в Дорчестере. Один из них рассказывал мне грустную историю о молодой женщине, которая утопилась в реке Фром.

Вы, наверное, догадываетесь почему.

«Она была беременна?» — предположил Колбек.

«Именно так», — сказал Кеддл. «А ее муж был моряком, который некоторое время находился в море. Когда ребенок был зачат, он находился где-то в Атлантике».

«Как вы думаете, это была та женщина, о которой идет речь?»

«Меня это не удивит».

«Итак, она поверила всем обещаниям, которые дал ей Бедлоу, — сказал Колбек, — а потом обнаружила, что они были сплошной ложью. Вы сказали, что самоубийство произошло два года назад?»

«Это длилось примерно столько же времени».

«Тогда это совпадает с тем, что Сатчвелл сказал моему сержанту».

«Что сказал Дик Сатчвелл?»

«Он утверждал, что Бедлоу приехал в Уимборн два года назад. Мы только что наткнулись на причину его поступка? Хотел ли он уехать из Дорчестера до возвращения мужа этой женщины?» Он взял письма у Кеддла и прочитал их еще раз. «Спасибо, доктор», — сказал он. «Я так рад, что приехал к вам».


Поскольку это подразумевало поездку в двух отдельных поездах, Виктор Лиминг не с нетерпением ждал визита в поместье, где когда-то работал Бедлоу. Сидя на скамейке на платформе станции Уимборн, он желал, чтобы ветер не был таким свежим. Он угрожал

сбить свой цилиндр. Он также начал сомневаться, что они смогут раскрыть убийство так быстро, как надеялись. Как правило, пара подозреваемых всплывала в самом начале расследования, но в этом случае им не повезло. Если преступление было, на самом деле, как казалось вероятным, актом мести ревнивого мужа, потенциальных подозреваемых могло быть много, но ни у одного из них пока не было имени. И хотя Колбек считал, что коллекция billets-doux предоставила решающие доказательства, все, что она сделала, по мнению Лиминга, было подтверждением того, что Джон Бедлоу был человеком, который специализировался на ухаживании и соблазнении уязвимых жен.

Только услышав знакомый голос, сержант понял, что кто-то сел рядом с ним. Ричард Сатчвелл, вернувшись в форму, звучал дружелюбно.

«Доброе утро, сержант», — сказал он. «Надеюсь, вы хорошо провели ночь».

«У меня никогда не бывает хорошего сна, когда я вдали от дома».

«Вы видели сегодня местную газету?»

«Нет», — сказал Лиминг. «Единственное, что я прочитал, — это меню завтрака».

«Вы упомянуты на первой странице. Ну, — продолжил Сатчвелл, — это инспектор, чье имя фактически указано, но там сказано, что у него был помощник. В статье также хвалят мистера Фелтэма за то, что он так быстро привел вас сюда, чтобы взяться за дело. На самом деле, там довольно много информации о мистере Фелтэме».

Лиминг поджал губы. «У меня было предчувствие, что так и есть».

«Вы должны быть ему очень благодарны».

'Почему?'

«Ну, для начала, вы сидите на одной из скамеек, которые он пожертвовал станции. Он ведущий общественный благотворитель в городе и своего рода поборник добрых дел. Люди здесь смотрят на него с уважением».

«Это их дело».

«Мистер Фелтхэм хочет помочь в расследовании».

«Он может сделать это лучше всего, если не будет нам мешать», — многозначительно сказал Лиминг. «Когда мы беремся за дело, инспектор Колбек настаивает на том, чтобы ему дали свободу действий. Мы не хотим, чтобы кто-то постоянно подглядывал за нами через плечо. Вы могли бы передать это мистеру Фелтэму, когда будете докладывать ему об этом разговоре».

Сатчвелл напрягся. «Я не понимаю, что вы имеете в виду».

«О, я думаю, ты знаешь. Он ведь рассказал тебе о нашей ссоре, не так ли?»

«Какой аргумент?»

«Перестань притворяться», — сказал ему Лиминг. «Мы оба знаем, почему ты здесь. У меня был скандал с мистером Фелтхэмом, и поскольку я возражал против того, что он сказал, я не стеснялся в выражениях. Он ушел в гневе. Я думаю, он послал тебя объяснить, какой он замечательный человек на самом деле, и что вся вина лежит на мне, потому что я его не понял. Есть только одна проблема», — добавил он с усмешкой. «Я его слишком хорошо понял».

«Я просто сел, чтобы приятно поболтать с вами».

«Но кто приказал вам это сделать?»

«Никто», — заявил Сатчвелл. «У меня есть доля в этом деле. Джон Бедлоу и я работали бок о бок. Разве это не дает мне права знать, как идет расследование?»

«Сейчас он направляется в поместье Свитбрайар».

«Вот где раньше работал Джон».

«Я знаю. Мне нужно выяснить, почему он покинул свой пост». Звук приближающегося поезда заставил его встать на ноги. «Боюсь, мне придется вас покинуть. Вам придется подождать, пока мы не встретимся снова, прежде чем вы сможете задать оставшиеся вопросы, которые мистер Фелтхэм велел вам мне задать». Лиминг дружески похлопал его по плечу. «Передайте ему от меня привет, ладно?»


С ним что-то случилось. Это было так же странно, как и тревожно.

Ребекка Туллидж не знала, что нашло на ее мужа, но с того момента, как он встал накануне, его поведение было странным и порой довольно тревожным. Он смотрел на нее с такой сосредоточенной сосредоточенностью во время их еды, что она внутренне дрожала. Ребекка продолжала говорить себе, что он не может знать правду, однако именно смерть ее возлюбленного вызвала глубокую перемену в Туллидже. Хуже было еще не все. Вместо того чтобы провести день в своем обычном унынии, он каким-то образом стряхнул с себя меланхолию и стал более оживленным. Когда они легли спать в ту ночь, он сделал то, что пытался сделать только в субботний вечер, когда был пьян. Он занялся с ней любовью.

С ее точки зрения, в этом не было особой любви. Без всякого предупреждения или знака привязанности он просто перевернулся на нее и яростно принял свое удовольствие с животным пренебрежением к ней. Все, что она могла сделать, это подчиниться. Хотя все закончилось очень быстро, он успел

нанести несколько синяков и укусить ее в плечо. В то время как он почти сразу же заснул, она часами лежала без сна в дискомфорте, гадая, что происходит. Только в одном она была уверена. Ее наказали.

На следующий день об инциденте не упоминалось. Они встали рано, и он был на дежурстве. Первые пару часов они едва ли обменялись словами. Но, по крайней мере, он больше не смотрел на нее. Он казался гораздо более самим собой, следуя своей обычной рутине по привычке, а в минуты отдыха имел на лице отсутствующее выражение, которое она так хорошо знала. Ребекка изо всех сил старалась избегать его, но это было трудно. В какой-то момент она наблюдала за ним через окно. Он открывал ворота после того, как мимо пронесся поезд. Затем Таллидж увидел что-то, что его явно расстроило. Это заставило его побежать обратно в дом и в буфетную.

«Не уходите отсюда», — предупредил он.

'Почему нет?'

«Я о нем позабочусь».

«О ком ты говоришь, Майкл?»

«Не показывайся на глаза. Я не хочу, чтобы он тебя увидел».

«Я не понимаю, кого вы имеете в виду?»

«Это тот чертов детектив, который вчера сюда звонил».

«Что ему от нас нужно?»

«Предоставь мне это выяснить. Ты спрячься здесь».

«Да, Майкл».

«Я избавлюсь от него как можно скорее».

Он вернулся из домика как раз вовремя, чтобы увидеть, как Колбек подъехал на арендованной им в Уимборне двуколке. Инспектор был безупречен, как всегда, и это заставило Туллиджа остро осознать, насколько он помят и неухожен. Расставив ноги и скрестив руки, он подождал, пока его гость не вылезет из машины.

«Чего вам угодно?» — спросил он негостеприимно.

«Доброе утро, мистер Туллидж. Я надеялся поговорить с вами».

«Я слишком занят. Поезд должен прийти с минуты на минуту».

«Согласно расписанию, с которым я сверялся, этого не происходит», — учтиво ответил Колбек.

«У тебя всего пятнадцать минут до следующего. Этого должно быть более чем достаточно, чтобы я мог задать тебе несколько вопросов».

«Вы сделали это вчера», — запротестовал Туллидж.

«Да, сэр, и мне было очень приятно познакомиться с вами и миссис Туллидж».

«Вот почему я вернулся сегодня. Я почувствовал, как вы оба хотели мне помочь, и я очень благодарен».

Туллидж сердито посмотрел на него.

OceanofPDF.com

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Когда он добрался до станции Шерборн, Лимингу пришлось нанять транспорт, чтобы завершить оставшийся отрезок пути. Водителем кабриолета был лохматый старик, который выглядел так, будто долгое время спал в одежде. Поднявшись рядом с ним, сержант был поражен смесью неприятных запахов. От водителя в равных долях пахло прогорклой едой, несвежим пивом, вонючим табаком и конским навозом. Когда он открыл рот, неприятный запах изо рта усилил общую вонь.

«Куда, сэр?» — спросил он.

«Поместье Суитбрайар».

«Я доставлю тебя туда в кратчайшие сроки».

Он щелкнул кнутом и пустил лошадь в ход. Лиминг был благодарен пронизывающему ветру. Возможно, у него были рисунки на его шляпе, но он помогал развеять вонь рядом с ним. Шерборн был приятным городом, расположившимся вокруг великолепного аббатства. Он обладал большим очарованием и чувством исключительности, но Лиминг едва ли обращал на это внимание. Его мысли были сосредоточены на пункте назначения.

«Что вы можете рассказать мне о Суитбрайаре?» — спросил он.

«Она большая, сэр, очень большая».

«Кому это принадлежит?»

«Это, должно быть, лорд Барринтон».

«Что он за человек?»

«Очень богат, сэр, очень знатен и могуществен».

«Сколько у него земли?»

«Тысячи акеров».

«Вы знаете кого-нибудь, кто там работает?»

«Много людей, в основном фермеры-арендаторы».

«Есть ли у лорда Баррингтона олени?»

Старик усмехнулся. «Благослови вас Бог, сэр. Они лучшие стада в Дорсте».

"Тогда неудивительно, что ему нужен егерь. Вот почему я туда иду".

«Я хочу задать несколько вопросов о человеке, который когда-то работал там егерем».

«Как его зовут?»

«Джон Бедлоу».

«А», — сказал другой, снова посмеиваясь, — «вы, должно быть, тот детектив, что приехал из Ланнуна».

«Я один из них», — признался Лиминг. «Откуда вы знаете о нас?»

«Слухи распространяются».

«Тогда вы поймете, почему мы здесь».

«Это то самое убийство в Вест-Мурсе. Какой-то злодей с черным сердцем убил Джона».

Лиминг был удивлен. «Вы знали его?»

«Я знаю большинство местных жителей, сэр».

«Как вы познакомились с Бедлоу?»

Старик ухватился за реплику и долго говорил. Хотя ему пришлось вдыхать дурной запах изо рта своего спутника, Лиминг не возражал. Он был вознагражден большим количеством полезной информации. Выяснилось, что во время своего пребывания в Свитбрайаре Бедлоу часто приезжал в Шерборн и иногда нуждался в услугах старика, чтобы вернуться в свой коттедж поздно ночью. Серией хихиканья и подталкиваний водитель намекнул, что Бедлоу приехал в поисках женской компании. Лиминг рассудил, что даже в таком маленьком и, по-видимому, респектабельном месте, как Шерборн, должны быть проститутки, но когда он предположил, что именно это привело сюда Бедлоу, водитель яростно покачал головой.

«Боже мой!» — воскликнул он. «Джону не нужно было за это платить. Если бы вы его увидели, вы бы это знали, потому что он был 'неотразимым мужчиной. Нет, больше всего он любил, как мне кажется, одиноких жен — и я знаю почему, сэр».

'Ты?'

«Неужели ты не догадываешься?»

«Ими было легко воспользоваться».

«Это не то, сэр», — презрительно сказал другой. «Большинство мужчин получают от женщин то, что хотят, только обещая жениться на них. Джон Бедлоу был умен, это точно. Он пошел за теми, кто уже был женат. Вы понимаете, почему?»

«Да», — сказал Лиминг с выражением отвращения. «Это означало, что ему не нужно было связывать себя обязательствами ни с одной из них перед Богом. Он мог взять то, что хотел, а затем уйти».

Водитель усмехнулся. — Счастливчик, старый дьявол!

«Я бы не описал его так».

«Вы никогда не встречали Джона».

«Нет», — ответил Лиминг, — «и я очень рад, что не сделал этого».


Колбек несколько минут безрезультатно разговаривал с ним, надеясь сломить его сдержанность. Это была тщетная попытка. Туллидж оставался угрюмым, настороженным и тихо враждебным. Колбек бросил взгляд на рельсы.

«Что делал там Джон Бедлоу две ночи назад?»

«Понятия не имею».

«Вы сказали мне, что никогда раньше его здесь не видели».

«Я этого не сделал», — сказал Таллидж, не двигаясь с места.

«Поправьте меня, если я ошибаюсь», — сказал Колбек, — «но у железнодорожных полицейских обычно есть в распоряжении хижина, не так ли? Так же, должно быть, было и в случае с Бедлоу, не так ли?»

'Так?'

«Где именно это было?»

«Вам нужно спросить Дика Сатчвелла. Он знает».

«Не так ли?»

«Нет, не знаю».

«Это ведь должно было быть где-то далеко отсюда, не так ли?»

«Наверное, так оно и было», — тупо сказал другой.

Колбек указал. «Так почему же его тело нашли там, возле того сарая?»

«Это вы мне скажите, инспектор», — сказал Таллидж почти нагло.

«Давайте вернемся к ночи убийства, хорошо?»

'Почему?'

«Потому что это важно», — резко сказал Колбек. «Кажется, вы не заинтересованы в том, чтобы убийцу поймали и осудили, но я-то в этом заинтересован. Когда я вчера разговаривал с вашей женой, она сказала мне, что вы вернулись домой около одиннадцати часов. Так ли это?»

«Возможно, — криво улыбнулся Таллидж. — Я был пьян».

«Мне так и сказали. Миссис Туллидж сказала, что вы были с друзьями».

'Истинный.'

«Итак, сегодня утром, прежде чем приехать сюда, я навестил двух из этих друзей.

«Они оба живут здесь, в Вест-Мурсе. Один из них был Элиас Роулз, а другой — Хью Делафилд».

Туллидж был раздражен. «Зачем ты побеспокоил их?»

«Кажется, они выпивают с тобой каждую субботу вечером».

«Нет же закона, запрещающего это, не так ли?» — бросил другой.

«Ничего, мистер Туллидж», — сказал Колбек. «Все трое из вас ходят в «Повозку и лошадей». Я знаю это, потому что потрудился нанести туда визит после того, как поговорил с Роулзом и Делафилдом. Хозяин вас хорошо знает».

«И так и должно быть».

«Он описал вас как человека привычки. Вы всегда остаетесь в гостинице до одиннадцати часов, но в субботу все было по-другому, не так ли? По словам владельца гостиницы и двух ваших друзей, вы уехали на час раньше. Почему?»

«Я не помню».

«Миссис Туллидж довольно точно указала время вашего возвращения домой».

«Она могла ошибаться».

«Это ты пил, а не твоя жена».

«Бекки иногда совершает ошибки».

«Тогда пойдем и поговорим с ней, ладно?» — сказал Колбек, двигаясь.

Туллидж встал у него на пути. «Её здесь нет».

«Мне показалось, что я увидел лицо в окне».

«Это была не Бекки».

«Миссис Туллидж не может быть далеко. Где она?»

«Ты пришел сюда, чтобы выдвинуть обвинение, — сказал другой, вставая перед ним на защиту. — Почему бы тебе этого не сделать?»

Колбек был вежлив. «Это не столько обвинение, сколько простой вопрос».

'Продолжать.'

«Waggon and Horses находится менее чем в десяти минутах ходьбы. Что вы делали в субботу вечером в течение часа или около того между тем, как вы ушли оттуда

и возвращаетесь к себе домой? Наступила напряженная тишина. Голос Колбека стал жестче. «Я хотел бы получить ответ, мистер Туллидж».

Заставив его ждать, другой мужчина плюнул на землю.

«Я же говорил тебе, — холодно сказал он. — Я не помню».


Когда она отвезла своих детей в школу, Эстель Лиминг приложила усилия, чтобы пройти весь путь до дома на улице Джона Айслипа. Хотя у нее были сомнения по поводу визита к Мадлен Колбек, ее убедил сделать это Калеб Эндрюс. Что, конечно, дало бы его дочери наибольшее утешение, так это советы и поддержка ее матери. Поскольку это было невозможно, Эндрюс чувствовал, что ей нужна подруга, которая прошла через тяготы родов и могла бы помочь подготовить ее.

Эстель могла бы дать совет, который не могла дать старая дева Лидия Куэйл. По этой причине она была бы особенно желанной.

Как и предсказывал Эндрюс, Мадлен была очень рада снова увидеть Эстель и смогла свободно поговорить с ней о ее симптомах. Врач и медсестра, как правило, предлагали вкрадчивые заверения, но Эстель смогла обратиться к собственному опыту и откровенно рассказать о нем. Визит очень подбодрил Мадлен, и ей было жаль, когда Эстель наконец пришлось уйти.

«Приходи поскорее снова, ладно?» — сказала она.

«Я сделаю все возможное», — ответила Эстель. «Есть новости от инспектора?»

'Боюсь, что нет.'

«Я все время задаюсь вопросом, как у него дела с Виктором».

Почувствовав себя неуютно, Мадлен поправила позу на кровати. «У меня сейчас другие мысли на уме», — сказала она с болезненной улыбкой.

«Это вполне естественно».

Мадлен протянула руку, чтобы сжать ее. «Спасибо, Эстель».

'За что?'

«За то, что вы оказали мне такую замечательную поддержку. Лидия Куэйл звонила сюда ранее и сказала то же самое. Она описала вас как башню силы».

Эстель удивилась. «Правда?»

«Вы знаете, что со мной происходит. Вы понимаете последствия родов. Для нее они все еще загадка. Мисс Куэйл отметила, что

она может предложить только дружбу, тогда как вы можете дать практический совет.

Вот почему она так рада, что ты приезжаешь сюда, когда можешь».

Новость обрадовалась Эстель. Она по-новому взглянула на Лидию Куэйл. Она больше не чувствовала, что она и другая женщина не могут говорить друг с другом без беспокойства или смущения с ее стороны. Лидия признала ее ценность, и это было важно для Эстель. Когда она уходила из дома, она наслаждалась комментариями. Она стряхнула с себя смущение, которое всегда чувствовала в присутствии Лидии. Каждый из них пытался предложить Мадлен помощь на последних стадиях беременности, но именно помощь Эстель была более полезной. Она чувствовала себя подтвержденной. Вместо того чтобы бояться ее, Эстель теперь могла с нетерпением ждать случайной встречи с Лидией Куэйл.


Чем ближе они подходили к поместью Свитбрайар, тем больше Лиминг обращал внимание на окружающую обстановку. Его окружали холмистые поля, а в живых изгородях было изобилие ранних полевых цветов. Постоянное ощущение пространства и ярких красок напомнило ему, каким темным может быть Лондон и насколько тесными были его дороги и улицы. По пути в Скотленд-Ярд каждое утро он проходил мимо очень немногих деревьев и лишь мельком видел парк. Природа была подавлена, а в некоторых районах столицы полностью уничтожена. В Дорсете, напротив, она процветала.

Несмотря на вонь от своего товарища, сержант чувствовал, что дышит гораздо более свежим и здоровым воздухом. Он бодрил.

Лиминг был рад, что ему не пришлось обращаться к самому лорду Баррингтону. Аристократы всегда немного пугали его, и, в отличие от Колбека, он не знал, как разговаривать с ними, не чувствуя себя неполноценным. По совету водителя они направились прямо к дому, где жил управляющий имением, и сержант представился высокому, прямому, крепко сложенному мужчине лет сорока с военным видом.

Леонард Финдли был похож на молодую версию суперинтенданта Таллиса. У него даже был такой же хриплый голос. Лиминг находил его немного нервирующим.

Финдли впервые услышал об убийстве. Он был потрясен.

«Я никогда не ожидал этого от Бедлоу», — сказал он с удивлением. «Он был из тех людей, которые могли позаботиться о себе. И что это за штопор?»

«Хотел бы я знать, сэр», — признался Лиминг. «Это сбивает с толку».

«У вас есть подозреваемые?»

«Расследование все еще находится на очень ранней стадии. Я приехал сюда, потому что знаю, что Джон Бедлоу некоторое время работал в поместье».

«Это правда. Он был моим лучшим вратарем».

«Почему он ушел?»

«Ну, дело было не в качестве его работы», — сказал Финдли.

«Это было образцово. Он снабжал местных магистратов браконьерами. Более того, он действовал по своему усмотрению».

'Что ты имеешь в виду?'

«Ну, если он ловил пару парней, расставляющих силки на кроликов, он не обрушивал на них всю тяжесть закона. Он просто обрезал им уши и строго предупреждал. Обычно этого было достаточно. Мандерс совсем другой».

«Мандерс?»

«Один из других смотрителей — у нас их трое на территории. Нужно контролировать огромную территорию, и, конечно, никто не может дежурить круглосуточно. Билл Мэндерс — педант. Если бы он был на это способен, он бы расставил ловушки на людей повсюду, если бы они сейчас не были незаконными. Он считает, что одноногий браконьер был бы лучшим средством устрашения для других. И если ребенок по ошибке забредет на нашу территорию, Мэндерс обвинит его в незаконном проникновении. Я с этим не согласен, и Бедлоу тоже».

«Почему он ушел?»

«Правда в том, что я точно не знаю», — признался Финдли.

«Был ли какой-то скандал с участием женщины?»

«Насколько мне известно, нет, сержант. Я не лезу в личную жизнь своих смотрителей. Пока они выполняют свою работу как следует, я счастлив. Бедлоу, похоже, был вполне доволен тем, что живет один».

«А как насчет других хранителей?»

«Они оба женаты».

«Вы должны иметь представление, почему Бедлоу ушел», — сказал Лиминг. «Нам сказали, что ему нравилось здесь работать. Почему бы не остаться?»

«Я думаю, ответ кроется в его отношениях с Биллом Мэндерсом. Они никогда по-настоящему не ладили. Между ними всегда было скрытое трение. Мне пришлось столкнуть их лбами и вынести предупреждение. После этого они, казалось, пришли в себя. Несколько месяцев спустя Бедлоу сказал мне, что он ушел».

«Вы дали ему рекомендацию?»

«Конечно, он заслужил это. Он был совершенно бесстрашен, вы знаете. Когда он поймал двух браконьеров, убегавших с парой наших оленей, он в одиночку сразился с ними и вырубил обоих.

«Вот почему я был так удивлен, услышав, что его убили. Бедлоу был крепким парнем».

«Что случилось после того, как он ушел?»

«Я просто нанял нового вратаря, и все. Пока ты мне не сказал»,

сказал Финдли: «Я понятия не имел, что он станет железнодорожным полицейским. Это бы ему подошло, я полагаю».

«Ему все равно придется следить за нарушителями».

«У него было много практики в этом».

«Благодарю вас, сэр», — сказал Лиминг. «С вашей стороны очень любезно уделить мне время. Мне интересно, что вы скажете об этом другом вратаре, Мандерсе».

Могу ли я поговорить с ним?

«Это необходимо?»

«Я так думаю, сэр. Мой инспектор настаивает на тщательности».

«Ну», — осторожно сказал Финдли, — «если вы обещаете не отвлекать его от работы слишком сильно, я выслежу его для вас. Но я надеюсь, что вы даже не думаете о Билле Мэндерсе как о вероятном подозреваемом. Вы зря потратите время, если сделаете это».


Поездка на поезде из Уимборна в Дорчестер составила более двадцати пяти миль и включала промежуточные остановки в Пуле, Уэрхэме, Вуле и Моретоне. Обычно Колбек проявлял бы живой интерес ко всему, что мог видеть из окна, но в этот раз он был слишком занят. Мадлен доминировала в его мыслях и отключила все остальное. Он хотел бы быть все еще в Лондоне или, по крайней мере, иметь последний бюллетень о ее состоянии. Однако в нехарактерном для него приступе досады он отверг возможность позволить кому-то другому взять на себя руководство расследованием. В результате теперь он чувствовал себя виноватым, а его жена скучала по единственному человеку, которого она больше всего хотела видеть рядом с собой в такое время. Хотя беспокойство за нее подстегивало его раскрыть преступление, которое привело его в Дорсет, он продолжал напоминать себе старую поговорку, что больше спешки означает меньшую скорость. Срочность нужно было сдерживать медленным, методичным, скрупулезным вниманием к деталям.

Когда поезд въехал в город графства, все мысли о предстоящем отцовстве были отброшены. Колбек был там, чтобы расширить свое расследование. Станция находилась в четверти мили от города, и поездка на такси дала ему возможность увидеть кое-что из окрестностей.

Население Дорчестера составляло почти семь тысяч человек, но это был базарный день, и множество других людей устремились с окрестных ферм и деревень, чтобы пополнить их число. Загнанные, привязанные или в клетках, сельскохозяйственные животные громко вносили свой вклад в столпотворение, и сельские ароматы вторглись в ноздри Колбека. Его водителю было очень трудно пробраться сквозь толпу, но в конце концов он высадил своего пассажира у прекрасного дома эпохи Регентства на Хай-Уэст-стрит. Медная табличка на стене подтверждала, что он добрался до дома доктора Фрэнсиса Л. Энсона.

Колбеку пришлось ждать, пока Энсон не закончит свою последнюю консультацию этим утром. Когда он услышал, почему детектив был там, он был готов помочь.

«Кеддл послал тебя, да?»

«Да, сэр, и я передам вам его самые теплые пожелания».

«Пожалуйста, дайте ему мою в ответ. Мне нравится Кеддл — замечательный парень, хорошо разбирающийся в клинической медицине и, что еще важнее, в человеческой природе».

«Вы помните случай, о котором он мне рассказал?»

«Да, действительно, инспектор. Это была трагедия во всех смыслах. Женщина потеряла жизнь, ребенка и репутацию. А что касается мужа…»

Энсон был высоким, бледным, мертвенно-бледным мужчиной лет шестидесяти с выразительными руками. К пышной голове роскошных белых волос он добавил аккуратно подстриженные усы и козлиную бородку. Из ушей у него торчали еще пучки. Голос у него был глубокий и размеренный.

«Сьюзен Элвелл, — сказал он, — так ее звали. Двадцать с лишним лет назад я помог ей появиться на свет. В те дни ее звали Сьюзен Джеймисон. Потом она встретила Джека Элвелла, моряка из Веймута, и вышла за него замуж».

«Был ли ваш брак счастливым?»

«Это было, когда ее муж был здесь, но это было скорее исключением, чем правилом. Зов моря очень силен. Я благодарен, что мне никогда не доводилось слышать его».

«Поэтому жена оставалась одна в течение длительного времени».

«Вот что происходит, если вы выходите замуж за моряка».

«У них что, нет своих детей?»

«Нет, инспектор, но оба хотели создать семью».

«Есть ли вероятность, что Элвелл был отцом ее ребенка?»

«Ни малейшего», — грустно сказал Энсон. «Это был простой математический случай. Когда Сьюзен пришла ко мне, я смог сделать довольно надежное предположение о времени, когда ребенок должен был быть зачат. Она чуть не упала в обморок на месте. Это было через несколько недель после того, как ее муж отплыл».

«Что она сделала?»

«Что сделала бы любая жена в таком положении? Сьюзен впала в панику. В какой-то момент она даже умоляла меня сделать аборт. Мне было больно и обидно, что она могла представить, что я когда-либо сделаю такое», — сказал Энсон с праведным негодованием. «Как врач, я дал клятву Гиппократа, обет спасать жизни. Аборт для меня — проклятие. Я устроил ей хорошую беседу, и это, похоже, успокоило ее».

«Вы дали ей какой-нибудь совет?»

«Я сказала ей, что она должна немедленно рассказать обо всем своей матери, потому что ей нужен кто-то, кто мог бы поддержать ее в трудную минуту».

«Как отреагировала миссис Элвелл?»

«Она сказала, что не может этого сделать».

'Почему нет?'

«Ее мать, скорее всего, отречется от нее, чем поддержит ее. Так она, по крайней мере, утверждала. И мать, в любом случае, потребовала бы узнать имя настоящего отца. Сьюзен Элвелл отказалась раскрывать его личность кому-либо».

«Она дала ему знать о своем состоянии?»

«Да», — сказал Энсон, рисуя руками замысловатые картины в воздухе. «Все, что он сделал, — приказал ей сделать аборт. Он хотел окончательно и бесповоротно решить эту проблему до возвращения ее мужа».

«Другими словами, — сказал Колбек, — он думал о себе столько же, сколько и о ней. Ребенок, зачатый вне брака, был бы для него серьезным неудобством. Помимо всего прочего, это навлекло бы на него гнев мужа».

«Вот что, по-моему, довело ее до отчаяния. Бедной женщине не к кому было обратиться. Мать отвергла бы ее, любовник потерял бы интерес в тот момент, когда она рассказала бы ему, в чем дело, и в своем воспаленном сознании она, вероятно, винила меня за то, что я не согласился на

«Аборт. В общем, Сьюзан Элвелл, должно быть, чувствовала себя полностью разочарованной».

«Когда она покончила жизнь самоубийством?»

«В ту же ночь она пришла ко мне».

«Какой ужас!» — сказал Колбек.

«Она надела старое пальто, набила карманы камнями, выбрала самое глубокое место в реке и пошла вброд. Я видела ее, когда ее вытащили из воды. Это было жалкое зрелище».

Колбек вспомнил о пачке писем, которая лежала у него внутри пальто.

«У миссис Элвелл когда-нибудь была причина писать вам, доктор?»

«Боже мой, нет! Почему она должна это делать? За все годы, что она была моей пациенткой, я, наверное, видел ее всего три или четыре раза. Медицинское лечение стоит денег, а у Элвеллов их было очень мало. К тому же она была женщиной с низким образованием. Я очень сомневаюсь, что у нее был разборчивый почерк».

«О, она это сделала», — сказал ему Колбек. «Я видел письма, которые почти наверняка были написаны ею. Они были у Джона Бедлоу».

Энсон нахмурился. «Разве он не жертва того убийства в Вест-Мурсе?»

«Он работал в Дорчестере в то время, когда к вам пришла миссис Элвелл».

«Правда? Что он здесь делал?»

«Он был железнодорожным полицейским».

«Вы мне это говорите...?»

«Да», — ответил Колбек. «На основании представленных вами доказательств я считаю, что он вполне мог быть отцом ребенка миссис Элвелл. Бессердечность, с которой он отреагировал на ее просьбу, кажется вполне в его характере».

«Так вот почему вы пришли сюда сегодня», — сказал Энсон, хлопая в ладоши.

«Вы ищете подозреваемого».

«Возможно, я нашел один».

«Джек Элвелл?»

«Я непременно задамся вопросом, узнал ли он наконец, кто был отцом ребенка его жены. Я рассчитываю на то, что вы скажете мне, что он не в море».

«Его нет, инспектор, он здесь. Элвелл отвернулся от путешествий».

«У меня было предчувствие, что он мог это сделать».

«Он снова женился и теперь более внимательно наблюдает за второй миссис Элвелл».

«Где я могу его найти?»

«Он работает на судостроительной верфи, поэтому он не отказался от парусного спорта окончательно.

«И он до сих пор живет в доме в Фордингтоне, который он делил со своей первой женой. Это меня озадачивает. Должно быть, он наполнен плохими воспоминаниями для него. Большинство мужчин на его месте уехали бы подальше от этого места».

«Возможно, он остался там с какой-то целью, доктор».

«Я не могу различить ни одного».

«Это потому, что ты никогда не был в ситуации, когда тебе хотелось отомстить тому, кто причинил тебе самые ужасные страдания.

«Если бы Элвелл переехал в другой город, чтобы оставить все это позади, его ярость постепенно бы утихла. Возможно, он хотел, чтобы она не кипела», — утверждал Колбек. «И лучшим способом сделать это было остаться в том самом доме, где его предали».


Когда пришло письмо от мужа, Мадлен была вне себя от радости. Он передал ей свою любовь, рассказал о волнении отцовства и заверил ее, что она постоянно в его мыслях. Что слегка омрачило ее радость, так это то, что Колбек вообще ничего не сказал о расследовании или о том, как долго оно может продлиться. Хотя он мог скрывать от нее шокирующие подробности убийства, чтобы они не расстроили ее, это также могло означать, что они с Виктором Лимингом не достигли первоначального прогресса.

После участия в стольких делах инстинкты Колбека были отточены. С самого начала у него обычно были чувства по поводу расследования, которые были странно пророческими. На этот раз на них не было и намека. Это ее беспокоило.

Она черпала силы в том, что, пока Колбек был в отъезде, ее поддерживали две добрые и заботливые женщины. Эстель Лиминг прекрасно понимала ее затруднительное положение, потому что она пережила нечто подобное, когда родился ее первый ребенок. Желая, чтобы ее муж был рядом, она была вынуждена признать, что его работа важнее.

Пока она рожала, Виктор Лиминг шел по следу убийцы в Нортгемптоне и узнал о рождении сына только по телеграфу. Что Эстель действительно получила, так это помощь любящей матери, и Мадлен этого очень не хватало.

Это была потеря, которую она разделила с другой подругой, хотя смерть матери Лидии Куэйл случилась гораздо позже и, как теперь выяснилось, привела к непредвиденным осложнениям. Было несколько случаев, когда Мадлен была вовлечена — хотя и тайно — в одно из расследований Колбека, и она познакомилась со многими женщинами по ходу дела. То, что выделяло Лидию среди остальных, было ее готовностью обратиться к Мадлен за моральной поддержкой. Дружба быстро углубилась и продолжалась далеко за пределами расследования, которое свело их вместе. Только оглядываясь назад, Мадлен поняла, что между ними была еще одна связь. Каждый из их отцов стал жертвой жестокого нападения. В случае с Вивиан Куэйл это привело к его смерти и вполне могло привести к тому же, когда дело касалось Калеба Эндрюса. Отец Мадлен был водителем поезда, который был незаконно остановлен и ограблен. Из-за того, что он отказался подчиниться приказам, Эндрюс был ранен так сильно, что его жизнь висела на волоске. Мадлен содрогнулась, вспомнив кризис.

Это было иронично. Убийство Вивиан Куэйл привело Лидию в ее жизнь, а жестокое нападение на ее отца познакомило ее с Робертом Колбеком. Таким образом, из двух ужасных событий был положительный результат. Прочитав письмо мужа еще раз, Мадлен была переполнена любовью. Ее жизнь кардинально изменилась с тех пор, как она встретила Колбека.

Она размышляла о том, что, когда родится ее ребенок, все изменится еще больше.

Эстель Лиминг стала своего рода неофициальной тетей, и Мадлен поймала себя на мысли, что ей хотелось бы, чтобы Лидия Куэйл последовала примеру Эстель.


Они встретились за чашкой чая в маленьком уютном кафе, которое когда-то посещали.

Беатрис Майлер была довольна. Все было как в старые времена. Лидия рассказала ей плохие новости.

«Ваш брат не имеет права оспаривать завещание», — сказала Беатриса.

«Стэнли считает, что да».

«Но он богатый человек, не так ли? И вы сказали мне, что он главный бенефициар завещания вашего отца. Почему он хочет помешать вам унаследовать то, что ваша мать явно хотела, чтобы вы получили?»

«Он делает это не от своего имени», — объяснила Лидия. «Стэнли выступает в защиту моей сестры Агнес. Он считает, что она должна получить гораздо больше, потому что именно она оставалась дома и заботилась о матери. Я признаю жертвы, на которые пошла Агнес. Когда завещание было зачитано, я отвела ее в сторону и сказала, что чувствую себя обязанной передать ей часть своего наследства в качестве подарка».

«Что она на это сказала?»

«Она сказала, что ей придется обсудить это со Стэнли. Вот результат».

«О, боже!» — вздохнула Беатриса. «Семьи могут быть такими раздражающими. Бывают моменты, когда я так рада, что была единственным ребенком».

Когда ее родители умерли, Беатрис унаследовала их дом и достаточно денег, чтобы вести чрезвычайно комфортную жизнь. Положение Лидии было иным. Намеренно уйдя от своей семьи, она имела достаточный доход, чтобы останавливаться в респектабельных отелях, не имея средств на покупку собственной недвижимости. Благодаря завещанию ее матери, она могла бы сделать именно это. Теперь ее планы были разрушены. Стэнли Куэйл, ее старший брат, был богатым человеком, который мог позволить себе лучшее юридическое представительство. Он не стал бы угрожать оспариванием завещания, если бы у него не было серьезных шансов на успех.

Лидия была в замешательстве и не знала, как ей действовать дальше.

«Я думаю, стоит ли мне поговорить с ним лицом к лицу, Беатрис».

«Нет», — решительно сказал другой. «Это единственное, чего ты не должен делать. Ты мне уже говорил, что вы со старшим братом всегда были на ножах. Я не думаю, что ты добился бы от него каких-либо уступок».

«Я мог бы предложить большую часть своего наследства Агнес».

«Это было бы признанием поражения».

«Судебное разбирательство может оказаться очень дорогим».

«Вы уже говорили с адвокатом?»

«Нет, Беатрис, я еще не решила, что делать. Это очень тревожно».

"Я не понимаю, почему это должно быть так. Преимущество явно на вашей стороне".

Желания вашей матери четко выражены в завещании.

«По словам Стэнли, нет», — сказала Лидия. «Мать изменила завещание всего за несколько дней до своей смерти. Стэнли собирается утверждать, что в то время она была не в здравом уме, и поэтому завещание недействительно. Агнес согласится.

Она сделает именно то, что Стэнли ей скажет. В более ранней версии завещания,

«По-видимому, Мать не была столь великодушна ко мне. Они утверждают, что эту версию следует восстановить».

«Это нелепо!»

«Мой старший брат не остановится ни перед чем».

"А как же доктор? Его медицинское заключение наверняка будет решающим?"

«Он сможет подтвердить, что ваша мать была в здравом уме, когда вносила изменения в завещание. Не будет никаких оснований для ответа. Напишите врачу, — настоятельно просила Беатрис, — и привлеките его на свою сторону».

«Я опоздал. Стэнли работал над ним».

«Врач ведь наверняка не будет лгать в суде, не так ли?»

«Возможно, ему и не придется этого делать, Беатрис. Поведение матери к концу было довольно странным. Даже Лукас — мой младший брат — признал это, хотя он все еще верит, что она точно знала, что делала, когда меняла завещание. О, — продолжала она, опустив голову, — у меня были такие большие надежды, когда нам зачитали завещание. Я представляла себе, как куплю дом самостоятельно здесь, в Лондоне. Это может оказаться невозможным».

«Никогда не знаешь», — сказала Беатрис, внутренне улыбнувшись. «Кроме того, даже если тебе придется потерять большую часть своего наследства, это не значит, что тебе некуда идти. Мой дом твой, когда бы ты ни решила вернуться в него». Она протянула утешающую руку и коснулась руки Лидии.

«Запомни это, да?»

OceanofPDF.com

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

При других обстоятельствах Лимингу, возможно, понравился бы егерь.

Уильям Мандерс был жилистым мужчиной лет тридцати с широкой осанкой, грубыми чертами лица и очевидной преданностью своей работе. Он казался совершенно своим в лесу, где Лиминг и Финдли в конце концов загнали его в землю, и он выглядел так, будто знал, как пользоваться дробовиком, который носил с собой. Познакомив двух мужчин друг с другом, управляющий поместьем откланялся, но не раньше, чем предупредил сержанта, что у егеря есть работа.

«Это не займет у меня много времени», — пообещал Лиминг.

«Что происходит?» — спросил Мандерс.

«Мне нужно задать вам несколько вопросов, сэр».

«Вы приехали из самого Лондона, чтобы сделать это?»

«Это расследование убийства. Мы не оставим камня на камне».

«Я человек, сержант, а не камень».

Мандерс был резок, не извинялся и смотрел ему в глаза. Он был тем человеком, с которым Лимингу нравилось бы ходить по патрулю во время его службы в форме, потому что он был тем типом полицейского, который никогда не уклонится от действий. В нем была впечатляющая основательность во всех смыслах.

«Где вы были две ночи назад, мистер Мэндерс?»

«Я был здесь на дежурстве».

«Кто-нибудь может это подтвердить?»

«Ты мне не веришь?» — потребовал другой.

«Подтверждение всегда приветствуется».

«Что, черт возьми, это значит?»

«Помогает наличие свидетеля».

«Тогда найди двух маленьких ублюдков, которых я поймал, когда они нарушали чужую границу в лесу».

сказал Мандерс, горячо. «Они были слишком быстры для меня, но я успел пнуть

«Одна из них в заднице. Они мои свидетели, что я был на дежурстве в ту ночь».

«Мистер Финдли сказал мне, что это ваша смена».

«Тогда зачем меня беспокоить?»

«Я просто проверяю, сэр». Лиминг оглядел его с ног до головы. «Я понимаю, что вы с Джоном Бедлоу не были лучшими друзьями».

«Мы не были друзьями. Я его ненавидел».

«Почему это было?»

«Неважно».

«Я не против — это часть моей работы».

«Это решать вам».

Лиминг попытался подколоть его. «Мистер Финдли описал его как своего лучшего егеря».

«Лучший в чем ?» — спросил Мандерс, скривив губы. «Да, он поймал много браконьеров, я отдаю ему должное, но он также отпустил слишком многих, потому что брал с них взятки. Так я думаю, во всяком случае».

«У вас были какие-нибудь доказательства?»

«Я никогда не видел, чтобы он это делал, может, но у Бедлоу всегда было больше денег, чем он зарабатывал. Откуда еще они могли взяться? Я однажды бросил ему вызов, и в итоге мы подрались». Он расправил плечи. «Я победил».

«Поэтому он и покинул поместье?»

«Возможно, так оно и было. Он знал, что я за ним наблюдаю».

«Вы передали свои подозрения мистеру Финдли?»

«Нет смысла — Бедлоу был его любимцем».

«Когда вы впервые услышали об убийстве?»

«И только сейчас управляющий поместьем привел вас сюда».

«И какова ваша реакция?»

Мандерс злобно ухмыльнулся. «Я очень расстроен».

«Вы этого не чувствуете, сэр».

«Бедлоу заслужил то, что получил».

«Никто не заслуживает такой смерти, мистер Мандерс. Это было жестоко».

«Он мог быть жестоким человеком».

«Вы когда-нибудь видели его после того, как он ушел отсюда?»

«Только один раз», — кисло сказал другой. «Это было в Дорчестере. Я повез туда жену за покупками, и мы увидели его на дежурстве в форме».

Он скакал вокруг, как будто он был хозяином города. Бедлоу проигнорировал меня, но

помахал Нэнси, моей жене. Мускулы на его щеке дернулись. «Это было другое, конечно. Мне не понравилось, как он на нее посмотрел. Вы женаты, сержант?»

'Да, я.'

«Что вы скажете мужчинам, которые пялятся на миссис Лиминг?»

«Я даю им блоху в ухо».

Мандерс сжал кулаки. «Я разговариваю вот этими».

«Вы ударили мистера Бедлоу в тот раз в Дорчестере?»

«Я хотел, но жена меня утащила».

Лиминг восхищался его честностью. Он не оправдывал свою неприязнь к Бедлоу и не выказал никаких угрызений совести из-за его смерти. С другой стороны, его нельзя было просто исключить из числа подозреваемых. Долгой темной ночью никто бы не узнал, был ли он на дежурстве там, где ему следовало быть. Не было ничего невозможного в том, что он мог добраться до Вест-Мурс и обратно, и никто в поместье об этом не знал. У Мандерса были мотив и средства убить своего бывшего коллегу, но Лиминг задавался вопросом, была ли у него такая возможность?

«Он когда-нибудь доставлял неприятности вашей жене, сэр?» — спросил он.

«Да», — отрезал другой.

«Миссис Мэндерс жаловалась?»

«Нэнси презирала его так же, как и я».

'Почему?'

«Его хвалили за то, что я делала так же хорошо, как и он».

«Значит, вы обижены на мистера Финдли, не так ли?»

«Нет», — быстро сказал Мандерс. «Он честный человек и знает, как управлять поместьем. Просто у него было слабое место в отношении Бедлоу».

«Когда вы в последний раз видели своего старого коллегу?»

«Я же говорил — это было в Дорчестере».

«И с тех пор вы его больше не видели?»

«Нет, сержант, и я никогда не хотел бы этого. Он принадлежит моему прошлому».

Лиминг замер. До сих пор он упирался в кирпичную стену. Его вопросы продолжали отскакивать от нее безвредно. Сделав глубокий вдох, он попробовал еще раз.

«Вы с миссис Мэндерс когда-нибудь ездите в Уимборн?»

Егерь нахмурился. «Я не был там много лет».

«Значит, вы никогда не бываете в этой части округа?»

«Я этого не говорил. Нам приходится ездить в Блэндфорд довольно регулярно».

'Ой?'

«Там живет семья моей жены», — ответил Мандерс, раздуваясь от гордости.

«И у меня есть еще одна причина ехать в город. Я участвую в гонках от точки до точки в Блэндфорде. Если я выигрываю — а это случается часто — это приносит дополнительные деньги, и мы всегда можем ими воспользоваться».

«А, так ты жокей, да?»

«Это мое хобби».

«Зачем вы едете в Блэндфорд, чтобы участвовать в соревнованиях? Разве нет гонок, которые проводятся ближе отсюда?»

«Да», — сказал Мандерс, — «но я никогда не победю на своей лошади. У нее нет скорости и выносливости. С другой стороны, когда я беру лошадь у своего тестя, у меня всегда есть хорошие шансы».

«У твоего тестя есть конюшня?»

«Да, он такой же, как я. Он любит лошадей. Я могу выбрать из трех».

«Он фермер?»

Мандерс рассмеялся. «Нет, для него это было бы слишком тяжелой работой».

«Чем он занимается в Блэндфорде?»

«Он торговец вином», — весело сказал другой.

Лиминг почувствовал, как в его мозг медленно вкручивается штопор.


Фордингтон был сельской деревней, расположенной бок о бок с городскими трущобами.

Шесть лет назад там вспыхнула холера, и только неустанные усилия викария не позволили ей распространиться на Дорчестер. Когда он прибыл туда, Колбек заметил, что на пустоши пасутся овцы и что там есть обширные заливные луга. Маленький, компактный и непривлекательный, сам Фордингтон был домом по меньшей мере для тысячи человек, которые втиснулись в то, что, по большей части, выглядело как ветхие жилища.

Энсон предупреждал его, что это исключительно нездоровое место, а также пристанище нищих, проституток и беглецов. Там также было много людей, которые вели законопослушную жизнь и зарабатывали на жизнь различными видами деятельности. Когда он нашел лачугу, где жил Джек Элвелл, он понял, что бывший моряк не получал большой зарплаты. Хотя

Внутри помещение было безупречно чистым, обставлено было скудно, и в нем чувствовался слабый запах гниения.

Луиза Элвелл была симпатичной молодой женщиной в халате. Вид хорошо одетого джентльмена у ее двери привел ее в замешательство, и Колбеку пришлось заверить ее, что он просто хотел задать ее мужу несколько вопросов. Ни Элвелл, ни она не были в какой-либо беде. Однако она оставалась на грани.

«Джек не сделал ничего плохого, сэр», — проблеяла она.

«Я уверен, что нет».

«Он хороший муж и очень много работает».

«Я в этом не сомневаюсь. Где я могу его найти?»

Нервно теребя руками край халата, она давала ему указания.

Колбек решил, что вторая миссис Элвелл сильно отличалась от своей предшественницы. Она была худенькой, почти беспризорной, с аурой невинности вокруг нее, и она говорила о своем муже так, словно он был центром ее вселенной. Он задавался вопросом, как много она знала о самоубийстве Сьюзен Элвелл.

«Если хотите, сэр, я могу показать вам дорогу», — предложила она.

«Я найду его».

«Это не проблема».

«Вы остаетесь здесь, миссис Элвелл. О, — продолжил он, — у меня к вам есть вопрос, как ни странно. Где вы были с мужем в субботу вечером?»

Ее лицо сморщилось от беспокойства. «Зачем тебе это знать?»

«Мне интересно, вот и все».

«Ну, я провел ночь у родителей в Веймуте».

«А как насчет вашего мужа?»

«Джек остался здесь. Он работал допоздна над чем-то и хотел это закончить».

«Значит, вы поехали в Веймут одни?»

Она сгорбилась, защищаясь. «В этом ведь нет ничего плохого, правда?»

«Ничего, миссис Элвелл», — сказал он с успокаивающей улыбкой. «Надеюсь, вы прекрасно провели время с семьей».


После очередной тряски в ловушке Лиминг вернулся на станцию Шерборн как раз вовремя, чтобы увидеть, как поезд, который он должен был поймать, удаляется от

платформа. Сначала он был раздражен, но вскоре понял, что за вынужденное ожидание полагается компенсация. На стене напротив кассы висело что-то, чего он не заметил, когда приехал в город, так отвлекся.

Это была большая, прекрасно нарисованная карта Дорсета, и она позволила ему сориентироваться. Он смог проследить свой путь на поезде и оценить его длину в милях. Затем его взгляд упал на Блэндфорд, и он увидел, как относительно легко будет тому, кто регулярно туда ездит, добраться до Уэст-Мурс на быстрой лошади. Лиминг вспомнил, как гордился егерь его искусством верховой езды и как он не проявил никакого сочувствия по поводу смерти Джона Бедлоу.

Сержант, которого возмутила необходимость посетить поместье Свитбрайар, теперь осознал, что это могло принести ему бесценную выгоду.


«Что вы делали в субботу вечером?» — спросил Колбек.

«Я здесь работал».

«Вы были одни?»

«Да, всем остальным было куда пойти».

«Так почему же ты остался?»

«Я обещал подготовить лодку к воскресенью».

«Как долго вы здесь были?»

«Большую часть ночи, я полагаю».

Джек Элвелл был совсем не таким человеком, которого ожидал Колбек. Учитывая трагическую потерю своей первой жены и разоблачение ее супружеской неверности, моряк имел полное право быть озлобленным, но на самом деле он был совершенно противоположным. Элвелл был крупным, крепким мужчиной с открытым лицом и готовой улыбкой.

Он работал над корпусом перевернутой лодки, когда Колбек спустился к реке, и, хотя и был поражен видом инспектора, он был готов ответить на любые заданные ему вопросы. Рубашка Элвелла была расстегнута на шее, а рукава закатаны, обнажая мускулистые руки, покрытые татуировками.

«Зачем вам со мной разговаривать, инспектор?» — спросил он.

«Я разговариваю со многими людьми, сэр».

«Но я никогда даже не слышал об этом человеке, которого убили. Как его звали — Бедфорд, Бигелоу…?»

«Джон Бедлоу. Он был железнодорожным полицейским в Дорчестере».

«Тогда я, вероятно, его видел», — весело сказал Элвелл, — «но я всегда держусь подальше от закона. Это не неуважение к вам, сэр».

«Без обид», — сказал Колбек.

Он был обязан противопоставить отношение этого человека поведению Майкла Туллиджа. Смотритель переправы перенес серьезный удар, когда его жена потеряла и первого ребенка, и всякую возможность иметь второго. Это повергло его в уныние, от которого он, казалось, был не в силах избавиться.

Однако Элвелл перенес еще большую боль, когда узнал о самоубийстве своей жены и ее тайной связи с другим мужчиной. Однако он никоим образом не был угнетен этим воспоминанием. Колбек пришел к выводу, что его жизнерадостность была отчасти обусловлена его счастливым браком с молодой женой.

Ребекка Туллидж не принесла мужу такой радости. Они оба были заперты в союзе, который был расстроен бедой. В то время как моряк был в восторге от своей жены, у Туллиджа была просто та, которую он мог обвинить в их несчастье.

«Вы жалеете, что отвернулись от моря?» — спросил Колбек.

«Нисколько», — сказал Элвелл. «Я видел мир более чем достаточно».

«Почему вы остались в своем старом доме?»

«Почему бы и нет? Оттуда очень легко добираться до работы».

«Я думал, что это вызовет… неприятные ассоциации».

«Теперь в этом нет ничего неприятного, инспектор», — весело сказал другой. «Если вы встречались с Луизой, вы видели, какой я счастливчик».

Она для меня как лучик солнца. Со временем мы создадим семью. У него есть свои недостатки, я знаю, но нам нравится Фордингтон. Мы там вписываемся, инспектор.

Все, что сказал Элвелл, казалось, звучало правдой. Вполне могло быть так, что к тому времени, как моряк вернулся и обнаружил, что его первая жена покончила с собой, Джон Бедлоу уже покинул город в качестве меры предосторожности. Элвелл не имел ни малейшего понятия, кто соблазнил Сьюзен в его отсутствие. Если бы он решил опознать этого человека, рассуждал Колбек, ему вряд ли потребовалось бы восемнадцать месяцев. В любом случае, был бы он настолько безрассуден, чтобы поставить под угрозу свой второй брак, совершив гнусное убийство? Это казалось маловероятным.

Колбек подумывал показать Элвеллу два из найденных им писем, чтобы получить подтверждение, что они действительно были написаны Бедлоу его первой женой. Он решил этого не делать. Помимо

тот факт, что они откроют старые раны, которые явно начали заживать, Колбек предпочел поверить ему. Если Элвелл утверждал, что работал в Фордингтоне в субботу вечером, то это была правда.

«Могу ли я вам что-нибудь еще рассказать, инспектор?» — любезно спросил Элвелл.

«Нет, сэр, не существует. Большое спасибо».

В знак благодарности он протянул руку и получил пробное рукопожатие.

Когда он взглянул вниз, Колбек увидел что-то, что раньше ускользало от его внимания. Хотя его руки украшали якорь, свернувшаяся змея, галеон и все остальные знакомые татуировки, любимые моряками, на тыльной стороне его ладони было что-то, что отличалось от всего остального. Это было распятие.


Ричард Сатчвелл только что прогнал собаку с рельсов, когда увидел кого-то, стоящего на платформе станции Уимборн. Это был Эмброуз Фелтхэм, ожидавший поезд. Сатчвелл перешел на рысь, чтобы успеть к нему вовремя.

«А, Сатчвелл», — сказал Фелтхэм, когда другой мужчина приблизился. «Есть что-нибудь, что можно сообщить?»

«Да, сэр, но это нехорошие новости».

«Мне это не нравится».

«Сержант Лиминг был здесь сегодня утром. Я сделал, как вы мне сказали, и объяснил, как много вы сделали для города».

«Каков был его ответ?»

«Он не был впечатлен».

Фелтхэм был возмущен. «Ну, черт возьми, он и должен быть таким!»

«Он догадался, что вы намеренно натравили меня на него».

«Тогда тебе следовало действовать более хитро. Не знаю, что на тебя нашло, Сатчвелл. Раньше ты был таким надежным».

«Я сделал все, что мог», — умолял другой.

«Я плачу только за хорошие результаты, а вы их явно не добились».

«Это несправедливо, мистер Фелтхэм».

«Чему вы научились, если научились чему-то?»

«Довольно немного», — сказал Сатчвелл, горя желанием вернуть его доверие. «Сержант собирался в поместье Свитбрайар недалеко от Шерборна. Там много лет назад Джон Бедлоу работал егерем. Что касается инспектора, я

«Заметил его здесь позже и потрудился спросить у кассира, какой билет он купил. Он был до Дорчестера».

«Зачем он туда идет?»

«Бедлоу работал там до того, как приехал в Уимборн. Кроме того, у него есть кузен, который живет там и работает железнодорожником».

«Разгадка тайны кроется именно здесь», — настаивал Фелтхэм. «Вместо того, чтобы бежать в другие части округа, именно здесь им следует искать в каждом уголке и щели. Уимборн должен быть очищен ».

«Да, сэр». Он попытался заслужить расположение улыбкой. «Ваша фотография в сегодняшней газете была хорошей. Я обратил на нее внимание сержанта».

Информация была частично заглушена звуком приближающегося поезда. Выпустив дым в воздух, он замедлился, промчался по всей длине платформы и внезапно остановился. Вышло только два пассажира.

Одним из них был Лиминг.

«Доброе утро!» — крикнул Фелтхэм, подзывая его. «Я слышал, ты был в поместье Свитбрайар».

«Верно», — сказал Лиминг, направляясь к нему. «Сатчвелл дал вам правильную информацию».

«Вы нашли что-нибудь, что имеет отношение к преступлению?»

«Я так думаю, мистер Фелтэм».

«Можем ли мы узнать, что это?»

«Нет, пока я не обсужу это с инспектором. Я узнал из опыта, что то, что я иногда считаю умными выводами, часто оказывается совсем не таким, как только их изучает инспектор Колбек».

«Вы оба настроены оптимистично?»

«Мы всегда надеемся на лучшее, сэр».

«Это не то, о чем я спрашиваю, мужик. Ты добился каких-то успехов в этом деле? Мне бы хотелось чувствовать, что есть хоть какой-то прогресс».

«О, я могу обещать вам это, но не позволяйте мне задерживать вас», — продолжил он, отступая. «Поезд вот-вот отправится. Если вы не будете осторожны, они уедут без вас».

Раздраженный отказом, Фелтхэм сел в поезд и тяжело сел. Последнее, что Лиминг увидел через окно

купе было рычащее выражение на лице человека, который сиял с первой страницы дневной газеты. Сатчвелл упрекнул новичка.

«Не было необходимости быть с ним таким резким».

«Я старалась быть с ним вежливой».

«Из своего кармана он предлагает вознаграждение за информацию, которая поможет раскрыть это убийство. У вас и инспектора есть шанс получить его».

«Наша цель — просто поймать убийцу, а не получить вознаграждение».

«Мистер Фелтхэм — тот человек, который лучше всего сможет вам помочь ».

«Мы оба знаем почему».

«Это не имеет никакого отношения к выборам», — заявил Сатчвелл. «В интересах всех узнать, кто убил Джона Бедлоу. Мистер Фелтхэм — очень патриотичный человек. Приведя вас сюда, он оказывает Уимборну большую услугу».

«А мы, в свою очередь, — решительно заявил Лиминг, — окажем ему большую услугу, поспособствовав надеть на его шею цепь мэра. Кстати, у него есть соперник, не так ли?» Сатчвелл кивнул. «Кто это?»

«Его зовут Годфри Прис».

«Это еще один местный бизнесмен?»

«Нет, сержант. Он не такой. Прис — фермер, разводит овец. Поезд, с которого вы только что сошли, провез вас прямо через середину его земель. Он богатый человек».

«Откуда у мистера Фелтэма деньги?»

Сатчвелл был уклончив. «Это исходит из ряда источников».

«Короче говоря, он замешан во многих делах».

"Он финансист, сержант, и весьма успешный в этом деле. Его цель — вкладывать деньги в город и убеждать других людей делать то же самое. Таким образом, Уимборн может вырасти во что-то большее и более важное".

«Прис хочет оставить все как есть».

«То есть это дело финансиста против фермера, да?»

«Это случай, когда человек с видением противостоит старому упрямцу».

«Я встречал много людей с видением», — задумчиво сказал Лиминг.

«Они всегда в конце концов перегибают палку. Мне посчастливилось арестовать одного или двух из них. Они доходят до точки, когда у них так

слишком много власти, что они думают, что они вне закона. Он стал заговорщическим. «Передайте это мистеру Фелтэму».


Не в первый раз Колбек пожалел, что это дело не напоминает ему о ситуации Мадлен. Ему рассказали о мертворождении, о ребенке, утонувшем в утробе в результате самоубийства, и о мечте моряка вырастить семью со своей второй женой. Каждый раз, когда речь заходила о детях, он остро осознавал свою новую жизнь в качестве отца. Это усиливало боль разлуки с женой и усиливало его чувство вины. Однако нужно было учитывать и другой вид разлуки. Вернувшись в Скотленд-Ярд, суперинтендант с нетерпением ждал новостей о расследовании. Поэтому, когда он добрался до станции Дорчестер, Колбек отправил ему телеграмму с достаточно краткой информацией, чтобы намекнуть на признаки прогресса, не вдаваясь в подробности. Затем он вышел на платформу и обсудил то, что он и Лиминг узнали.

Его внимание вскоре отвлеклось. Дальше по линии находился запасной путь, на который был втянут подвижной состав. Кто-то производил маневровые работы с помощью лошади, отцепляя вагон и привязывая к нему толстую веревку. Хотя трудоемкий процесс представлял для него определенный интерес, именно железнодорожник пробудил его любопытство. Это был кузен Джона Бедлоу, Гарри Уиллс. Не обращая внимания на протестующий крик начальника станции, Колбек проворно спрыгнул на рельсы и направился к запасному пути. Увидев приближающегося инспектора, Уиллс прекратил свои действия и взял лошадь под уздцы.

«Что вы здесь делаете, инспектор?» — спросил он.

«Мне нравилось смотреть, как ты маневрируешь. Это настоящее искусство».

«Это тяжелая работа, сэр, особенно с молодой лошадью, которая может быть очень своенравной. Я говорю о тебе, Самсон», — сказал он, ласково поглаживая шею животного.

«Я наводил справки в городе», — объяснил Колбек.

Уиллс был настороже. «Какого рода запросы?»

«Это неважно. Увы, они ни к чему не привели».

«Если я могу что-то сделать, просто дайте мне знать».

«Похоже, у вас сейчас дел по горло».

«Есть ли какие-нибудь новости о ходе расследования?»

«Вероятность того, что это произойдет очень скоро, мистер Уиллс, велика. Нет смысла откладывать. Затем тело будет передано для захоронения».

«Как я узнаю время и место?»

«Я узнаю подробности и расскажу вам, каковы они».

«Это так мило с вашей стороны, инспектор», — сказал Уиллс, переполненный благодарностью. «Я и представить себе не мог, что вы проделаете весь этот путь сюда только для того, чтобы поговорить со мной».

«Я не буду», — поправил Колбек. «В Уимборне есть телеграфная станция. Я отправлю сообщение оттуда сюда, и кто-нибудь передаст его вам».

'Ага, понятно.'

«Я так понимаю, у вас никогда раньше не было телеграфа?»

«Нет, инспектор, никто не вызывал. Я редко получаю письма, не говоря уже о телеграмме». Лошадь дернула головой назад. «Полегче, парень», — сказал Уиллс, крепче сжимая уздечку. «Вы очень внимательны, сэр».

«Вам не обязательно там присутствовать. Я могу вам сейчас сказать, каким будет вердикт».

«Это мой долг — если, конечно, у меня будет свободное время».

«Это твое решение». Колбек оглянулся через плечо. «Я лучше вернусь на платформу. Начальник станции ждет, чтобы погрозить мне пальцем».

«Большое спасибо за то, что взяли на себя труд».

«Чего мы пока не знаем, так это оставил ли ваш кузен завещание. Если он умер без завещания — это значит, что завещания не было — тогда его мирские блага должны перейти к вам как к ближайшему родственнику».

«Мне они не нужны, сэр. Они будут ужасным напоминанием».

«Со временем вы можете изменить свое мнение об этом. Что касается похорон

...'

«Да, я знаю. Я уже обсудил это с женой. Не беспокойтесь об этом, сэр. Я знаю свои обязанности».

«Тогда я позволю вам продолжить маневровые работы, пока начальник станции не вызвал железнодорожную полицию и не арестовал меня».

Уиллс сдавленно рассмеялся.


Эдвард Таллис отправлял своих людей на раскрытие преступлений по всему Лондону, но он всегда проявлял особый интерес к деятельности Колбека, не в последнюю очередь потому, что она, как правило, приносила столь необходимую хорошую рекламу столичной полиции. Поэтому, когда в Скотленд-Ярд пришла телеграмма инспектора, он прочитал ее с жадностью. Она была короткой, хорошо сформулированной и мягко оптимистичной. Таллис не успокоился. Читая между строк, он почувствовал, что его вводят в заблуждение.

«Что на самом деле там происходит, Колбек?» — прорычал он.


Радость от ощущения растущего внутри нее ребенка была нивелирована нарастающим дискомфортом и тем, что ее тело больше не подчинялось привычному ритму и рутине. Мадлен также преследовала усталость. Она изо всех сил старалась бороться с ней, но это был сильный противник. Когда она меньше всего этого ожидала, она засыпала и просыпалась в состоянии легкого недоумения.

Хотя отсутствие Колбека было источником беспокойства, она понимала, что он мало что мог сделать, если бы действительно был там, кроме как успокаивающе присутствовать. Вместо него эту задачу взяла на себя Эстель Лиминг.

Лидия Куэйл привнесла другие качества, и ее визиты были полезным отвлечением. Новости об оспариваемом завещании расстроили Мадлен от имени ее подруги, поскольку она имела некоторое представление о глубоко укоренившихся противоречиях в семье Куэйл. Она могла только надеяться, что проблемы Лидии будут решены удовлетворительным образом.

Когда она впервые узнала о своей беременности, она предполагала, что сможет продолжить свою работу в качестве художника, проводя более поздние стадии, ложась спать с текущим проектом. Прошло несколько недель с тех пор, как у нее было хоть малейшее желание потянуться за своим блокнотом, и мысль о том, что она действительно может сосредоточиться на новой картине, теперь казалась нелепой.

Материнство исключало все остальное.

Мадлен снова взяла письмо мужа и прочитала его, как будто впервые, наслаждаясь теплом его любви и заботы. Оно окутало ее. Однако прежде чем она дочитала первый абзац, усталость подорвала ее силы, и она неудержимо уснула. Письмо слетело на пол.


Виктор Лиминг ждал его, когда он вернулся в отель. В уединении комнаты Колбека они сравнили свои впечатления. Сержант описал

сначала его выводы.

«У Мандерса, похоже, было хорошее алиби, — сказал он, — но я не принимаю его за чистую монету. Он признался, что ненавидел Бедлоу и что его жене пришлось удерживать его от того, чтобы ударить мужчину, когда они увидели его в Дорчестере».

Колбек не был убежден. «Мне кажется, что егерь — человек с вспыльчивым характером», — отметил он. «Его гнев то вспыхивает, то утихает. Мы ищем того, кто может долго вынашивать обиду, прежде чем действовать. Майкл Туллидж — именно такой человек».

«Почему он должен иметь зуб на Бедлоу?»

«Я не знаю, Виктор. Могу сказать, что Туллидж определенно лжет. Он отказался говорить, что делал после того, как вышел из паба в ночь убийства. И мы никогда не должны забывать, что жертва была найдена всего в паре сотен ярдов от домика».

«Откуда он знал, что Бедлоу будет в Уэст-Мурсе той ночью?»

«Я мог бы задать тот же вопрос относительно Уильяма Мэндерса. Если он работает по другую сторону Шерборна, он не будет иметь ни малейшего представления о передвижениях Бедлоу».

«Я считаю, что его связь с Блэндфордом может стать ключом», — решил Лиминг.

«Это гораздо ближе к Вест-Мурсу, чем поместье Свитбрайар. И есть его страсть к быстрым лошадям — не говоря уже о совпадении, что его тесть — торговец вином».

«Но он торговец вином, у которого пропал штопор?»

«Хочешь, я узнаю?»

«Со временем, возможно», — сказал Колбек. «У меня есть кое-что поважнее этого».

'Что это такое?'

«Я расскажу вам через минуту. Сначала вы можете услышать о моей поездке в Дорчестер».

Колбек кратко рассказал ему о визите к доктору Энсону, встрече с Джеком и Луизой Элвелл и встрече с Гарри Уиллсом.

Лиминг был удивлен, услышав, что начальник станции пригрозил сообщить Колбеку о незаконном проникновении на территорию железнодорожной собственности.

«Почему ты не сказал ему, кто ты?»

«Это испортило бы его тираду, Виктор».

«Он покраснеет, когда узнает, что ругал детектива Скотленд-Ярда, преследующего убийцу».

«Он просто выполнял свою работу, — сказал Колбек, — и делал ее хорошо».

Закончив декламацию, он пересчитал имена на пальцах.

«Наш первый подозреваемый — Туллидж, второй — полагаясь на свою интуицию —

«Мандерс, а третий — Джек Элвелл».

«Но вы сказали, что он был совершенно правдоподобен».

«В то время он был там, — сказал Колбек, — но я снова о нем подумал. Он, казалось, совсем не удивился, когда я подошел к нему на работе. Казалось, он меня ждал».

«Я считаю, что он был дружелюбным, открытым и отзывчивым».

«Это все из-за работы в субботу вечером. Это меня беспокоит».

«Вы сказали мне, что расспрашивали его работодателя, и он подтвердил, что Элвелл часто работал допоздна, если что-то нужно было сделать. Мы работали всю ночь, если это была чрезвычайная ситуация. Вот что делал Элвелл».

'Возможно.'

«Ему не нужно было говорить вам, где он был в субботу».

«Да, он это сделал. Он знал, что я встречался с его женой, и предположил, что я бы спросил, где они оба были во время убийства. Луиза Элвелл не смогла бы солгать, даже если бы ей заплатили. Я больше не так уверен в ее муже. Что-то продолжает терзать меня в глубине души».

«Что это, сэр?»

«Ну», — сказал Колбек, — «зачем устраиваться на работу на лодочную станцию на берегу реки, где покончила с собой его первая жена? Это может указывать на нездоровую одержимость этим событием. Он не может оторваться от дома или реки, пока не найдет человека, ответственного за беременность Сьюзан Элвелл».

«Нашел его и отомстил».

'Именно так.'

«Итак, у нас трое возможных подозреваемых. Могу ли я добавить четвертого?»

'Вперед, продолжать.'

«Я бы не стал исключать Дика Сатчвелла из наших мыслей», — утверждал Лиминг. «Из всех наших потенциальных убийц он ближе всего к жертве».

Он был бы в курсе его перемещений и мог бы каким-то образом узнать о назначенном свидании — если это действительно было так — в субботу.

ночь. Бедлоу издевался над Сатчвеллом, это ясно. Думаю, ему надоело, что его помыкают, и он нанес ответный удар. Он откинулся на спинку сиденья. «Думаю, нам следует проверить его алиби у его жены».

Колбек задумался. «Нет», — сказал он наконец, — «я не вижу в Сатчвелле нашего человека, в каком-то смысле. Чего он надеется добиться? Кроме того, он назначенный эмиссар мистера Фелтхэма, не так ли?»

«Да, он снова напал на меня, когда я вернулся в Уимборн.

По его словам, мистер Фелтхэм — спасение этого города. О, кстати, я узнал, кто выступает против него на пост мэра.

'Кто это?'

«Богатый фермер по имени Годфри Прис. Фелтхэм — финансист».

«Деревня против города, а?» — сказал Колбек. «Старые деньги против новых. Это состязание, которое разыгрывается по всей Англии. Что касается Сатчвелла, я думаю, что он лишь вне игры в качестве убийцы. В краткосрочной перспективе давайте направим наш огонь на остальных четверых».

«Но без Сатчвелла их всего трое, сэр».

«Мне нужно добавить новое имя, и я делаю это со стыдом в голове».

'Кто это?'

«Саймон Копси».

«Разве это не тот старый пьяный пастух, который нашел тело?»

«Возможно, он не был пьян в тот момент», — утверждал Колбек. «Он действительно наткнулся на жертву или он был убийцей? Когда Фелтхэм указал пальцем на Копси, я сразу же отмел эту идею, но Фелтхэм задал уместный вопрос».

Лиминг закатил глаза. «Даже дурак иногда говорит мудрые вещи».

«Он спросил меня, что Копси делал там в это время ночи».

«Вы получили ответ от пастуха?»

«Он был слишком пьян, чтобы быть полезным, Виктор. С ним нужно поговорить, когда он трезвый. Вот почему ты идешь в God's Blessing Green».

« Где? » — спросил другой, выпучив глаза.

«Такое место есть, уверяю вас. Я нашел его на карте».

Лиминг застонал. «Неужели еще пара поездок на поезде?»

«Нет, это далеко от проторенных дорог. Вам придется ехать на лошади или в повозке».

«Какое облегчение!»

«Пройдитесь по его истории еще раз частым гребнем. Прежде всего, выясните, почему он был так близко к домику смотрителя переправы в Уэст-

«Мурс в субботу вечером».

«Что вы будете делать, сэр?»

«Я еще раз изучу эти письма. Возможно, в них скрывается пятый подозреваемый».

«Вы все еще думаете, что убийцей могла быть женщина?»

'Да.'

«Ну, я думаю, что это был жестокий человек — кто-то вроде Мандерса».

«Эти письма были написаны людьми, которые обожали Джона Бедлоу, и он не стеснялся эксплуатировать это обожание. Подумайте об этом», — предложил Колбек. «Что почувствовала бы замужняя женщина, если бы мужчина, которому она доверяла всем сердцем, безжалостно бросил ее в пользу нового любовника?»

«Она расстроится».

« Насколько расстроен?»

«Очень расстроена», — сказала Лиминг. «Она даже может отправиться на поиски ножа и штопора».


Поскольку ни одно кладбище не приняло бы ее, могила была спрятана за кустами в неосвященной земле. Кто-то молча шагнул вперед, чтобы положить букет полевых цветов на холмик земли, прежде чем задуматься о том, насколько сладкой может быть месть.

OceanofPDF.com

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Ребекка Туллидж была ошеломлена. Ее муж продолжал вести себя странно.

Казалось, он стряхнул с себя привычное оцепенение и больше не относился к своим обязанностям так, словно это была утомительная работа. Что-то еще ее озадачивало. Он проводил гораздо больше времени, разговаривая с людьми, которые пользовались переходом, и она не могла понять, почему. Раньше Туллидж не проявлял особого интереса к проезжающим машинам и пешеходам, обмениваясь с ними только помахиванием рукой или, в лучшем случае, парой слов. Однако теперь ему, похоже, нравилось общаться с прохожими, и он даже время от времени улыбался. Казалось, он пытался как-то компенсировать годы необщительного пренебрежения.

Общительный с другими, он оставался таким же немногословным с женой.

Но, по крайней мере, он больше не источал к ней скрытую враждебность. Она увидела в этом приятный бонус. Что касается его грубого обращения с ней в уединении их спальни, он вообще не упомянул об этом и, очевидно, не считал, что извинения уместны. Хотя он мог притворяться, что этого никогда не было, Ребекка придерживалась иного мнения. Синяки не сошли, а следы укусов все еще были на месте. Весь этот пугающий опыт был неприятным огнем в глубине ее сознания.

Она была наверху, когда услышала, как открылась входная дверь. Опасаясь, что ее муж вернулся в домик, она быстро спустилась вниз, чтобы он не застал ее в спальне. Ее страхи были напрасны. Вместо мужа к Ребекке часто заходила поболтать Маргарет Воут, ее ближайшая подруга. Полноватая женщина лет сорока с постоянной улыбкой на краснощеком лице, Маргарет была женой трактирщика, управлявшего «Повозкой и лошадьми». Она была болтливой женщиной, но Ребекку это не смущало. За исключением женского общества, она всегда была рада видеть свою подругу и никогда не забывала, как эта женщина поддерживала ее, когда ее ребенок родился мертвым.

«О, — сказала она, — я надеялась увидеть тебя, Мэгги».

«Извините, я не смог прийти раньше. Мы были очень заняты. Но я должен был прийти и рассказать вам о детективе, который заходил к нам сегодня утром».

«Это был инспектор Колбек?»

"Это он. Какой красивый мужчина — и какой настоящий джентльмен!"

У нас в Ваггоне таких не бывает. Я не мог поверить, что он полицейский с такими манерами. Единственный полицейский, которого мы когда-либо видели, это Берт Мейкок, и он один из нас, если вы понимаете, о чем я. Инспектор... ну, он очень особенный, не так ли?

«Да, это так».

«Я бы с радостью угостила его кружкой пива в любое время», — сказала Маргарет с кокетливым смешком, — «только вот он, вероятно, предпочтет более изысканный напиток. Глупо говорить, но он заставил меня снова почувствовать себя молодой. Он так же подействовал на тебя, Бекки?»

'Не совсем.'

«Я знаю, что вы с ним встречались, потому что он нам рассказал. На самом деле, именно поэтому он и пришел. Он хотел проверить то, что вы ему рассказали».

Ребекка встревожилась. «Что это было?»

«Это было примерно в то время, когда Майкл вернулся домой в субботу вечером».

«Я сказал ему правду».

«Я уверена, что ты это сделала, Бекки, и я уверена, что он принял тебя за честного человека, которым ты являешься. Инспектор — это тот человек, который смотрит глубоко в твои глаза. Я бы не осмелилась попытаться сказать ему неправду. Он бы понял, что это было, в тот момент, когда это слетело с моего языка».

«Почему он спросил о Майкле?»

«Он сказал, что просто проверяет».

«Разве он мне не доверял?» — обиженно спросила Ребекка.

«Конечно, он это сделал, но все, что вы могли ему сказать, это время, когда ваш муж вернулся сюда. Мы знали, когда Майкл покинул фургон в субботу».

«Это было обычное время».

«Но в том-то и дело, что это не так».

«Он вернулся сюда, как всегда».

«Тогда он, должно быть, отправился куда-то еще в это время», — сказала Маргарет.

'потому что он ушел от нас намного раньше обычного - на час, на самом деле. Он пил весь вечер с Элиасом и Хью, и они оставались, пока нам не пришлось их выгнать. Но не Майкл, потому что он уже ушел. Он продолжал

Он смотрел на наши старые часы, пока не решил, что ему пора уходить. Она указала большим пальцем за плечо. «И он ушел. Я думала, он сразу вернется домой».

«Ну, он этого не сделал», — обеспокоенно сказала Ребекка.

«Наверное, это из-за пива. Он действительно много пьет по субботам. Я бы не удивилась, если бы он заблудился здесь в темноте или сел где-нибудь и сразу же уснул. Хью Делафилд делал это несколько раз. Мне рассказала его жена. Однажды она нашла его свернувшимся в канаве. Он крепко спал и обмочился». Она села по-домашнему.

«В каком состоянии был Майкл, когда вернулся?»

«Он немного пошатывался».

«Ну вот и все. Думаю, он выпил на одну пинту больше».

«Да», — сказала другая, пытаясь успокоить себя, — «должно быть, так оно и есть».

«Я не могу придумать никакой другой причины, а вы?»

«Нет, я не могу».

«Инспектор был очень благодарен. Он сказал, что я действительно помогла ему. Я не уверена, что он имел в виду, заметьте. Что касается этого ужасного убийства, — продолжила она, коснувшись руки своей подруги, — мне так жаль тебя, Бекки. Это произошло прямо по тропинке от домика. Это бы меня напугало, если бы было так близко. Я никогда не встречала этого Джона Бедлоу, а ты?»

«Я, должно быть, видела его, когда шла в Уимборн», — ответила Ребекка, у которой внезапно пересохло во рту, — «потому что он дежурил около станции, но я никогда с ним не разговаривала. Это другой, кого я встречала — Дик Сатчвелл».

«О, да, мы знаем Дика Сатчвелла. Он был в Ваггоне несколько раз, и его очень ждут. Хотя не так рады, как инспектора Колбека», — добавила она с гортанным смехом. «Жаль, что единственный шанс увидеть его — это если убьют кого-то еще, и я надеюсь, что это больше никогда не повторится». Она содрогнулась. «У меня кровь стынет в жилах, когда я думаю об этом. Кто мог зарезать его? Люди здесь дружелюбны. Мы нравимся друг другу. Неужели среди нас действительно есть убийца?»

В этот момент Ребекка почувствовала неприятное чувство, что за ней наблюдают. Резко обернувшись, она увидела в окне неулыбчивое лицо мужа. Это ее потрясло.


Учитывая выбор, Лиминг решил нанять двуколку, а не лошадь. Когда животное находилось между оглобель, оно всегда казалось гораздо более послушным, чем когда он был в седле. Когда оно бежало перед ним, он действительно чувствовал, что контролирует лошадь, и это напомнило ему о его прежних амбициях стать лондонским таксистом. Это всегда привлекало его как образ жизни, и хотя в нем не было приключений, которые он обычно любил, оно было в значительной степени лишено сопутствующей опасности. Идея прокатиться по улицам столицы была достаточно заманчивой, но теперь он обнаружил, что езда по красивой сельской местности была еще лучшим опытом. Во время поездки в поместье Свитбрайар ему пришлось терпеть зловонную компанию своего водителя. Теперь такого препятствия не было. Лиминг был один и управлял всем. Среди грубоватых сельских жителей, мимо которых он проезжал, он производил нелепое впечатление, но это его не беспокоило. Впервые с момента приезда в Дорсет он почувствовал что-то похожее на счастье.

Однако вскоре наступило разочарование. Ему сказали, что God's Blessing Green находится в паре миль к северу от Уимборна. Все, что ему нужно сделать, заверили его, это следовать указателям на Холт, и он доберется до места назначения. Чего никто не предупредил, так это того, что дорога скоро станет извилистой и что он столкнется с множеством противоречивых указателей, которые отправят его по все уменьшающемуся кругу.

У каждого, к кому он обращался за помощью, было свое мнение о том, как лучше добраться до маленькой деревушки, и было невозможно решить, на чей совет положиться.

Лиминг настолько растерялся и стал раздражительным, что пришел к выводу, что утратил Божье благословение и находится под злым проклятием Дьявола.

Лошадь становилась все более капризной. Когда они проезжали мимо того же самого придорожного домика в третий раз, она взбунтовалась и перешла на галоп, из-за чего ловушка сильно качалась из стороны в сторону. Лиминг не мог ни остановить животное, ни установить над ним контроль. Все, что он мог сделать, это уцепиться за него изо всех сил. Чудом они действительно добрались до Благословенной Зелени Бога, но он только мельком увидел ее, когда ловушка пронеслась мимо. В полумиле от деревни лошадь в конце концов решила, что с нее уже достаточно напряженных упражнений, и перешла на легкую рысь. Был еще один долгожданный источник облегчения. Лиминг случайно наткнулся на человека, чинившего плетни, и на этот раз получил точный

направления. Он должен был обойти лес вокруг Холта и поискать Manor Farm. Там работал Саймон Копси.

К тому времени, как он наконец добрался туда, Лиминг был измотан и отказался от своей мечты стать водителем такси. Будь то в городе или в сельской местности, лошади были сами себе законом, и они были слишком непредсказуемы для комфорта. Хотя Колбек иногда мог быть своенравным, он был гораздо более надежным партнером по работе. На ферме Мэнор Лимингу повезло. Старый пастух действительно был там.

В сопровождении своей виляющей хвостом собаки он был повитухой для очередного весеннего ягненка. Он только что произвел на свет еще одно скользкое создание и положил его на солому рядом с матерью, прежде чем вытереть руки о кусок мешковины.

Лиминг выглядел и чувствовал себя совершенно не на своем месте на фермерском дворе.

Куры бегали у него между ног, и ему приходилось быть осторожным, чтобы не поцарапать обувь или не наступить на какой-нибудь навоз. Он не мог решить, что было более отвратительным — непрекращающееся кудахтанье или всепроникающая вонь. Представившись Копси, он отвел его в сторону. Они сели на шаткую скамейку рядом с загонами. Пастух оглядел его с ног до головы.

«Еще один полицейский, а?»

«Да, сэр».

«Но еще уродливее, чем предыдущий».

«Я полагаю, инспектор Колбек уже говорил с вами».

«Так он и сделал — купил мне выпить».

«Ну, от меня вы его не получите».

'Жалость.'

«Он прислал меня спросить вас кое о чем, мистер Копси».

«Называйте меня Симом, если хотите», — сказал другой. «Все остальные так делают». Его собака залаяла. «Я Сим, а это Сэм. Некоторые люди нас путают».

«Это важно, сэр».

«Это так?»

«У вас может быть информация, которая будет полезна при расследовании убийства».

«Я все рассказал инспектору».

«Но вы же тогда выпивали», — напомнил ему Лиминг. «Это не критика. После шока от того, что вы обнаружили, любой захочет выпить пинту-другую».

Копси рассмеялся. «Я имел в виду гораздо больше, сержант».

«Давайте еще раз рассмотрим детали, хорошо?»

'Почему?'

«Потому что я так сказал, мистер Копси», — предупредил Лиминг. «Мы можем сделать это здесь, или я могу отвезти вас обратно в Уимборн и допросить в полицейском участке».

«Оставьте меня в покое!» — завыл пастух.

«Делай, как я говорю, иначе будут проблемы».

«Я не могу сейчас уйти с фермы. У меня ягнята».

«Тогда ответьте на мои вопросы прямо здесь».

Копси смотрел на него с отвращением и настороженностью. Ненавидя всех, кто был связан с правоохранительными органами, он, тем не менее, старался их не провоцировать. Это уже приводило к холодным ночам в неуютных камерах. Он становился слишком стар для этого. На фоне жалобного блеяния ягнят и кудахтанья кур он снова рассказал свою историю. С небольшими игривыми отступлениями, это была та самая история, которую слышал Колбек.

«Вот и все», — сказал пастух, вставая. «Я пойду обратно к работе».

«Я еще не закончил, сэр. Садитесь снова».

«Я слишком занят».

Лиминг потянул его обратно на скамейку. «Сядь!» — приказал он.

«Так-то лучше. И не стоит пытаться игнорировать расследование убийства.

Со дня на день начнется следствие, и вас вызовут для дачи показаний.

Пастух ахнул. «Я не могу взять отпуск на ферме».

"Вам придется, мистер Копси. Вас привезут и привезут сюда.

Одно предупреждение — вы будете под присягой перед коронером. Он захочет узнать правду.

«Я всегда говорю правду», — возразил другой.

«Тогда ответьте мне на вопрос: что вы делали в Уэст-Мурсе в субботу?»

«Я собирался прогуляться».

«В полночь?»

«Я не мог спать».

«Должно быть, это где-то в трех милях отсюда».

«Для меня это ничего не значит, сержант».

«Вы часто бываете в Вест-Мурсе?»

«Нет, не знаю».

«Так что же было особенного в прошлую субботу?»

«Это было бы показательно», — сказал другой, обнажив немногие оставшиеся зубы.

«Тогда скажи мне», — настаивал Лиминг. «Я не для того проделал весь этот путь, чтобы меня обманули. Ты идешь куда-то, куда обычно не ходишь, и — о чудо!

– вы просто случайно натыкаетесь на тело, перекинутое через железнодорожные пути. Вы действительно нашли Джона Бедлоу или помогли положить его туда?

«Я нашел его», — закричал Копси. «Я поклянусь в этом на Священной Книге!»

«Так что же вы делали в таком отдаленном месте?»

«Я же сказал — иду гулять».

«Вы пошли туда с какой-то целью, не так ли?» — потребовал Лиминг, придав голосу больше авторитета. «Я не уйду, пока не узнаю, в чем была эта цель».

Саймон Копси отступил с затравленным взглядом. В прошлом у него было много проблем с законом, и обычно ему удавалось выпутаться из неприятностей. Местных констеблей было легче обмануть.

Лиминг был совсем другим. Он обладал упорством, которое беспокоило. Ему нужен был ответ.

«Я пошел навестить друга», — сказал Копси. «Теперь ты счастлив, сержант?»

«Я буду, когда узнаю имя друга».

«Почему ты так сказал?»

«Мне нужно встретиться с ним и убедиться, что вы говорите правду».

«Ты не можешь этого сделать», — прошептал другой с тревогой.

'Почему нет?'

Голос Копси упал до шепота. «Я пошёл не к человеку».

«Тогда назовите мне имя этой женщины».

«И что, по-твоему, случится, когда ты приедешь поговорить с ней в присутствии ее мужа? Это будет мой смертный приговор», — завыл пастух. «Я закончу тем, что буду растянут поперек этой чертовой железнодорожной линии, как Бедлоу!»


Оставшись один в своей комнате, Колбек снова и снова перечитывал письма в надежде, что они дадут ему нужную подсказку. Те, что написала Сьюзен Элвелл, были отложены в сторону. Ее роман с Джоном Бедлоу исчерпал себя и закончился катастрофой, у которой была точная дата. Две другие женщины, как было ясно, принадлежали к более позднему этапу карьеры железнодорожного полицейского. Обе выразили горячее желание увидеть его еще

часто, но их свобода передвижения была в значительной степени ограничена присутствием мужа. У Колбека сложилось отчетливое впечатление, что они жили в Уимборне или около него. Та, которая написала больше всего писем, была осторожна, чтобы не подписывать и не ставить дату, чтобы они не попали в чужие руки. Ее почерк был более разборчивым, а ее чувства выражены более пылко. Последняя из трех женщин так быстро набрасывала свои письма, что многие слова были неразборчивы, как и подпись внизу каждого письма.

Поскольку у обеих женщин не было имени, Колбек дал им одно, чтобы придать им некоторое определение. Женщина, которая отправила большинство писем, была Элис, а другая стала Бетси. Аспекты их соответствующих характеров проявились в том, что они написали, и то же самое было с Сьюзен Элвелл. У каждой из троих была особая индивидуальность.

Их объединяла восприимчивость к уловкам Джона Бедлоу. Из троицы Сьюзен была самой впечатлительной, и тот факт, что у нее был отсутствующий муж, делал ее более доступной. Ей не нужно было терпеливо ждать, чтобы придумать встречу с возлюбленным. У Сьюзен была свобода, которой не хватало другим. В конце концов, это стало ее падением.

Колбеку казалось очевидным, что железнодорожный полицейский пользовался благосклонностью Элис и Бетси попеременно. Каждая из них пребывала в заблуждении, что она была вовлечена в роман с кем-то, кто любил ее преданно и кто проводил время без ее тоски и страданий.

Обе женщины, конечно, тосковали и страдали. Это было мучением — быть вдали от него в течение длительных периодов. Никогда не встречая этого человека, Колбек понятия не имел, в чем его привлекательность, но, очевидно, он предлагал двум женщинам любовь, которую они не могли найти дома, и они отвечали полной покорностью, которую он искал.

Это могло быть их слабостью. Ни одна из женщин не была искусна в искусстве обмана. Одна из них вполне могла выдать себя. В каком-то смысле, именно это и сделала Сьюзен Элвелл. Когда о ее смерти сообщили в газетах, правда была раскрыта. Шок для ее мужа, должно быть, был глубоким. Лелеял ли он боль все это время, пытаясь выяснить, кто сбил его жену с пути? Не поэтому ли он жил в том же доме и работал у реки, в которой она утопилась вместе со своим нерожденным ребенком? По мнению Колбека, Джек Элвелл должен был считаться главным подозреваемым, но он был не единственным. Мужья

Остальных двух жертв Бедлоу нужно было вспомнить. Кто-то из них узнал об измене жены? Он выбил из нее правду, а потом пошел мстить?

Кто такие Элис и Бетси? Каковы их настоящие имена? Где они жили и как Бедлоу удавалось так хитро работать с ними?

Колбек был заинтригован другой возможностью. Он размышлял о том, что бы произошло, если бы Элис или Бетси узнали друг о друге и поняли, что их жестоко предали. Каждый из них был охвачен страстью, но, когда ее планы были сорваны, была ли эта страсть достаточно сильна, чтобы подтолкнуть их к убийству? Колбек был готов принять это, пока не передумал. Если бы Элис или Бетси узнали о существовании соперника, побудил бы их гнев зарезать Бедлоу или вместо этого они захотели бы устранить соперника по его привязанностям? Конечно, было бы легче убить другую женщину, чем убить могущественного мужчину.

Пока он снова просматривал письма, в голове Колбека зародилась еще одна идея. Каждую женщину обманывал и эксплуатировал в полной мере мастер своего дела. Если бы одна из них узнала ужасную правду о своем фальшивом романе, она бы действительно отвернулась от другой женщины или вместо этого объединилась бы с ней? Должны ли детективы прекратить поиски ревнивого мужа и попытаться идентифицировать двух отчаявшихся жен, связанных вместе соглашением об убийстве?


«Что случилось, Берт?» — спросил Сатчвелл.

«Не спрашивай меня».

«Ты к ним гораздо ближе, чем я».

«Я бы хотел быть таким».

«Что вам сказал инспектор Колбек?»

«Очень мало», — сказал Мейкок.

«Я думал, ты примешь участие в охоте».

«Я бы тоже так сделал, Дик».

«Почему ты не?»

Бертрам Мейкок философски пожал плечами. Получив от него совет вскоре после прибытия, детективы продолжили расследование самостоятельно, игнорируя Мейкока и других членов местной полиции. Он надеялся узнать что-нибудь о методах, используемых Колбеком и Лимингом, но, похоже, они в нем не нуждались.

В то время как другие полицейские могли бы расстроиться, он воспринял это с терпимой улыбкой.

«Они уже ловили убийц, Дик», — сказал он. «Мы — нет. Они

«У нас в Ланнане была полиция в течение тридцати лет. В Дорсете была только настоящая полиция в течение трех или четырех лет. Мы все еще учимся».

«Была ли какая-то реакция на плакаты, рекламирующие вознаграждение?»

«О, да, обычные люди начали прибывать. Когда есть награда, они всегда утверждают, что видели что-то важное. Они врут, Дик».

«Значит, у вас нет новых доказательств?»

«Ни слова об этом».

«Мистер Фелтхэм будет разочарован».

Двое мужчин находились на платформе станции Уимборн. Увидев его там, Сатчвелл поспешил налететь на Мейкока в надежде собрать информацию о ходе расследования. Он был расстроен, узнав, что не было никаких новых сведений, которые он мог бы передать Фелтэму.

«Я снова увидел его фотографию в газете», — сказал Мейкок. «Мистер Фелтхэм никогда не спешит попасть на первую страницу, не так ли?»

«Это он вызвал инспектора Колбека. Город должен знать об этом. Они должны оценить то, что мистер Фелтхэм делает для Уимборна».

«О, он ценится, Дик. Просто его никто не любит».

«Это неправда. Он будет следующим мэром».

«Только если мистер Прис упадет замертво, а это маловероятно. В последний раз, когда я его видел, он выглядел здоровым, как блоха».

«У Годфри Приса нет инициативы мистера Фелтэма».

«Может, и нет, но у него здесь гораздо больше друзей».

«Подождите, пока это убийство будет раскрыто. Кто получит признание?»

«Ну, это буду не я».

«Это будет мистер Фелтхэм. Он получит заслуженное признание».

Мейкок лукаво усмехнулся. «О, я думаю, что люди уже узнали его таким, какой он есть, Дик».

«У него большие амбиции в отношении Уимборна».

«Мне нравится, как оно есть». Он наклонился ближе. «Ты скучаешь по нему?»

«О ком ты говоришь?»

«Джон Бедлоу».

«Да, я скучаю по нему, — с чувством сказал Сатчвелл. — Теперь ходить на работу — настоящее удовольствие. Мне не нужно терпеть его насмешки и издевательства. Его потеря — лучшее, что могло со мной случиться».

«Не говорите это слишком громко», — предупредил Мейкок.

'Почему нет?'

«Можно было подумать, что ты его убил».


Обратный путь в Уимборн прошел без происшествий. Лиминг добрался до города за половину того времени, которое потребовалось ему, чтобы добраться до Manor Farm. На обратном пути у него была возможность пересмотреть свой разговор с Саймоном Копси. Заявление старого пастуха о том, что он приехал в Вест-Мурс в поисках женщины, казалось невероятным. Начнем с того, что у мужчины в возрасте Копси был бы очень небольшой выбор женского общества.

По словам Колбека, который посещал дома в этом районе, они были разбросаны небольшими группами. В таком маленьком сообществе люди, как правило, знали дела друг друга. Возможности для тайных свиданий были бы крайне ограничены. Более того, какая женщина дважды посмотрит на кого-то столь бедного, грубого, неприглядного и нездорового, как пастух? Он не был Джоном Бедлоу. Копси наверняка придется платить за свои удовольствия.

Вернув ловушку владельцу, Лиминг отправился на поиски дома Ричарда Сатчвелла. Он принял меры предосторожности, записав адрес, когда впервые встретил его. Было важно пойти туда, когда Сатчвелл был на работе и не мог оградить жену от вопросов о своих передвижениях. Когда он зашел в дом и объяснил, кто он, Лиминг получил ожидаемый ответ. Эми Сатчвелл была встревожена.

«Почему ты хочешь со мной поговорить?» — спросила она.

«На самом деле», — сказал Лиминг, солгав во благо, — «я надеялся застать вашего мужа. Поскольку его здесь нет, я хотел бы узнать, не могли бы вы мне помочь, миссис Сатчвелл?»

«Да, да, я так полагаю...» Она широко распахнула дверь. «Входите».

Сняв шляпу, сержант вошел в гостиную, которая была удивительно похожа на его собственную в Лондоне. Маленькая, с низким потолком и компактная, она имела тот же уют и тот же любезный беспорядок.

Однако жена железнодорожного полицейского совсем не походила на его собственную. Если Эстель была уверена и прямолинейна, то Эми Сатчвелл была напряжена и напугана. Ее руки были крепко сжаты. Она была невысокой, худой, темноволосой женщиной в фартуке поверх платья.

Если бы она не была такой нервной, она была бы привлекательной. А так ее лицо было сморщено, а глаза испуганы.

«О чем ты хочешь меня спросить?» — спросила она.

«Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, что произошло в субботу вечером, миссис Сатчвелл».

«Ричард ведь уже рассказал тебе, не так ли?»

«Да, но мне бы хотелось услышать вашу версию событий».

«Я ничего не могу вам сказать, сержант».

'Почему нет?'

«Я проспала все это», — сказала она ему. «Я так привыкла к мужу, который встает с кровати в любое время, что это больше не будит меня. Все, что я знаю, это то, что Ричард проснулся ночью, потому что кто-то стучал в дверь».

«Который это будет час?»

«Я не могу сказать наверняка».

«Но он, должно быть, рассказал вам об этом потом».

«Это было очень раннее утро, сержант. Это все, что я знаю».

Лиминг изучал ее мгновение. Ее страдания были совершенно несоразмерны ситуации. Все, чего он хотел, это подтверждения показаний ее мужа. Эми вела себя так, словно находилась под подозрением.

«Вашему мужу нравится работать железнодорожным полицейским?» — спросил он.

«Раньше он так делал».

«А что сейчас?»

«Ричард никогда не говорит о своей работе», — сказала она. «Когда он приходит домой, он любит забывать обо всем этом. Не то чтобы он здесь так уж часто бывает, заметьте», — призналась она. «Обычно у него есть дела в свободное время».

«Насколько я понимаю, в некоторых из них замешан мистер Фелтхэм».

Последовала продуманная пауза. «Да, иногда так и бывает».

«Он работает на этого джентльмена?»

«Я же говорил. Он никогда не обсуждает со мной свою работу».

«Это странно», — сказал он. «Я всегда рассказываю жене, чем я занимался на работе. Если я имел дело с чем-то ужасным, конечно, она

не хочет слышать кровавые подробности. Я не буду рассказывать ей все об этом деле, например. Эстель догадается, что в нем есть неприятные аспекты, и этого для нее достаточно». Он видел, что ее зубы стиснуты, а костяшки пальцев побелели. «Поскольку он был коллегой вашего мужа, вы, очевидно, знали жертву».

«Я знала о нем», — сказала она.

«Он когда-нибудь приходил сюда?»

«Нет, он этого не сделал. Ричард не хотел, чтобы он был в доме».

«Но вы наверняка столкнулись с ним в какой-то момент».

«Меня предупреждали держаться от него подальше».

«Знаете ли вы что-нибудь о мистере Бедлоу?»

«Моему мужу он не нравился, вот и все».

«Он, должно быть, сказал тебе, почему».

«Ну, он этого не сделал», — ответила она с внезапной твердостью.

«Спасибо за помощь, миссис Сатчвелл», — сказал он, отступая.

«Извините, что врываюсь к вам вот так. Я поймаю вашего мужа в другой раз». Подойдя к двери, он снова повернулся к ней лицом. «Самая большая жалоба моей жены в том, что я работаю сверхурочно. Полагаю, вы могли бы сказать то же самое. К сожалению, преступность совершается двадцать четыре часа в сутки. Если вы связаны с правоохранительными органами — как я и ваш муж —

«Иногда приходится работать всю ночь. Эстель это ненавидит. Осмелюсь предположить, что и ты тоже».

«Я здесь для Ричарда, когда бы он ни понадобился», — преданно сказала она.

«Тогда он очень счастливчик».

Выйдя из парадной двери, он надел шляпу и пошёл прочь.


Ребекка Туллидж только однажды столкнулась со своим мужем. Это было в первые годы их брака, и она вскоре пожалела об этом. Однажды разбуженный, он становился сквернословом и пугающим. Это напугало ее так сильно, что она поклялась, что никогда больше так не сделает, но визит Маргарет Воут заставил ее усомниться в этом решении. В ночь убийства Туллидж отступил от рутины, которой он свято следовал годами.

Был необъяснимый промежуток в час или около того между его уходом из фургона и лошадей и возвращением в домик. Где он был и что он делал?

Вопросы лаяли на нее, как злые собаки, пока она в конце концов не была вынуждена их задать. Зная расписание, она ждала, пока не образовался значительный промежуток между двумя поездами. Ребекка не хотела, чтобы их разговор был прерван рывком к переездным воротам. За чашкой чая она подняла эту тему.

«Мэгги Воут звонила раньше».

«Я знаю. Я видел ее».

«Она рассказала мне кое-что интересное».

'Ой?'

«Это было в субботу вечером, Майкл».

«Что скажете?»

«Она сказала, что ты ушел из паба намного раньше обычного».

Он напрягся. «Она что, наговаривает на меня?»

«Она права?»

«Мэгги выдумывает. Не слушай ее».

«Но она звучала так уверенно. И она не единственная. Элиас Роулз и Хью Делафилд были там, как обычно. Вы играли с ними в карты. После того, как вы ушли, они были раздражены тем, что вы улизнули так рано».

«Я не сбегал тайком», — заявил он, повысив голос.

«И что ты сделал?»

'Замолчи!'

«Я просто хотел бы знать, Майкл».

«Какая тебе разница?»

«Ты мой муж».

«Я могу делать то, что захочу и когда захочу», — проревел он, вставая из-за стола.

«Конечно, можешь», — сказала она, пытаясь успокоить его. «Я не должна была спрашивать. Во сколько ты вернешься домой — это твое дело. Забудь, что я спрашивала».

На мгновение он возвышался над ней, и она испугалась, что он сейчас ударит ее. Вместо этого он развернулся на каблуках, вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

Ребекка была еще более обеспокоена теперь. Ее вежливый расспрос превратил холодного и унылого мужа в опасного.


Был уже поздний вечер, когда Колбек и Лиминг наконец получили возможность сесть в гостиничном номере инспектора и оглянуться назад.

Их день. Он был насыщенным и продуктивным. Инспектор рассказал о своих размышлениях о тайнике с письмами из дома жертвы и о том, как Бедлоу явно наслаждался своей властью над тремя женщинами.

У него также было важное преимущество перед ними.

«Он мог хранить их письма и читать их по своему желанию», — сказал он. «Это была роскошь, которой женщины никогда не могли наслаждаться. Если бы он им написал — а есть подозрение, что он должен был это сделать в какой-то момент — им пришлось бы уничтожить послания. Никто из них не осмелился бы держать их под матрасом на случай, если бы их нашел муж».

«Это не единственное его преимущество, сэр», — заметил Лиминг. «Из того, что вы мне рассказали, он развлекался с двумя из этих женщин одновременно. Это ужасно. Он не только предавал их мужей, он предавал и их самих. Они понятия не имели о существовании друг друга. Это и к лучшему».

«Я склоняюсь к мнению, что один из них узнал правду».

«Вы верите, что она убила его?»

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги