Сила слова - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Джорджина Гутри (Глава 30) #30

Глава 30

Компромисс

И вот теперь дело доходит до компромисса…

(«Король Генрих vi», Часть 1, Акт V, сцена 4)

ДЭНИЕЛ ШАГНУЛ К МАШИНЕ, в то время как я старалась не попадаться ему на глаза, решая, стоит ли мне убегать.

— Пэтти?

Пэтти? Разве это не бабушка Дэниела? Черт возьми, мы попали.

— Что ты здесь делаешь? — удивился он. Это прозвучало так, словно он старался, чтобы его голос звучал непринужденно и спокойно.

— Гуляю по ночному городу, конечно, — сказала она. — Я могла бы задать тебе тот же вопрос — это вечер для молодежи. Они не должны впускать сюда всяких отбросов, — рассмеялся Дэниел. — Открой мне дверь, Дэниел.

Он открыл дверцу и помог ей выбраться. Я попятилась, надеясь, что у нее плохое зрение, но не смогла удержаться и не посмотреть на эту женщину, которую Пенни назвала «пробкой». Итак, это была бабуля Райт. Она была стройной, с серебристыми волосами, сверкающими глазами и накрашенными коралловым помадой губами. На ней было меховое манто длиной до колен. Я понятия не имела, был ли мех натуральным или искусственным, но если это был настоящий мех, то он должен был стоить чертовски дорого.

— А теперь обними меня, — приказала она ему. Он сделал, как ему было велено.

— Значит, ты была здесь весь день? — Спросил ее Дэниел.

— Да, конечно. Мы с Джеральдом приезжаем сюда каждый месяц.

— Джеральд?

— Да, правильно. И если ты расскажешь об этом своим родителям, я лишу тебя наследства, — Пэтти нахмурилась и погрозила внуку пальцем. — Меньше всего мне нужно, чтобы они совали нос в мою личную жизнь.

Дэниел наклонился к окну со стороны пассажирского сиденья.

— Добрый вечер, Джеральд, — сказал он, протягивая руку кавалеру своей бабушки.

— Джеральд, это мой внук Дэниел, — сказала его бабушка, просовывая голову в окно.

Отчетливо прозвучал веселый голос Джеральда:

— Что ж, самое время мне познакомиться с одним из твоих мальчиков. Я сомневался в твоем существовании, если честно. Приятно познакомиться, Дэниел. Пенни высоко отзывается о вас.

— Что ж, спасибо, сэр. — Дэниел встал и, повернувшись ко мне, потянул меня вперед.

— На самом деле, я тоже хотел бы вас кое с кем познакомить, Пэтти. Обри Прайз, это моя бабушка, Генриетта Райт. Пэтти, это Обри, мой очень хороший друг.

Что, черт возьми, он делал? Он что, совсем с ума сошел?

— Что ж, Обри, какая радость познакомиться с тобой. — Она пожала мне руку, ее пытливый взгляд пронизывал до глубины души. Это очень нервировало. Я стояла и глупо улыбалась. — Как мило. Так вот что ты от меня скрывал, Дэниел, — упрекнула она его.

— Прости, Пэтти. Мы еще не готовы к публичному заявлению. Мои родители до сих пор не знают. Мы еще не готовы к испанской инквизиции. Ты ведь понимаешь, да? Я сохраню твой секрет, если ты сохранишь мой?

— Хорошо, понимаю. — Бабуля Райт быстро перевела взгляд на меня. — Прекрасно понимаю. Ты же меня знаешь. Я унесу твой секрет с собой в могилу, если ты того хочешь. Кстати, когда тебя ожидать на ужин? Я не буду жить вечно, ты же знаешь.

— О, точно не знаю. Я уверен, что ты сделаешь все, что в твоих силах. Хотя бы для того, чтобы позлить нескольких человек.

Бабушка Дэниела усмехнулась.

— Тут ты прав. Это моя самая сильная мотивация оставаться на этом свете — свести твоего отца с ума.

— Хорошо, назови время, и я буду у тебя, — сказал Дэниел. — Очевидно, нам есть о чем поговорить.

— Я уже старуха, дорогой. Нецелесообразно строить долгосрочные планы. Как насчет воскресенья?

— В воскресенье идеально, — сказал Дэниел. — Ты пригласишь маму и папу?

— О боже, нет. По правде говоря, я бы хотела провести время в приятной компании. — Она нахмурилась, глядя на него, и подмигнула мне. В уголках губ Дэниела промелькнуло удивление. — Буду ждать тебя в пять часов, — сказала его бабушка, и в ее голосе прозвучала решительность.

— Звучит заманчиво. Что-нибудь взять с собой?

— Бутылку красного вина. Но не из этих маленьких бутылочек. Не будь таким скрягой, как твой отец.

Дэниел рассмеялся.

— Договорились.

— И захвати с собой свою юную леди. Думаю, она голодна.

Дэниел посмотрел на меня и улыбнулся. У меня было такое чувство, будто я попала в эпизод «Сумеречной зоны».

— Открой, пожалуйста, мне дверь, Дэниел.

С Пэтти было покончено. Ее слово, казалось, было законом.

Дэниел сделал, как ему было сказано, и держал ее за руку, пока она садилась спиной в машину и закидывала ноги внутрь.

— Джеральд, было приятно познакомиться с вами, — сказал Дэниел, осторожно закрывая дверцу.

Пэтти выглянула из окна и предостерегающе подняла палец.

— Дэниел, решайся.

— Держись бодрячком, Пэтти.

— Передавай привет своим братьям и скажи, чтобы они позвонили мне, если решат со своими планами. И угости свою девушку чем-нибудь вкусным.

— Я сейчас же займусь этим. — Он взял ее руку в перчатке и поцеловал. — Люблю тебя, Пэтти.

— Я тоже люблю тебя, мой мальчик. А теперь отойди с дороги. Мне давно пора на боковую. Нужно хорошенько выспаться.

Она закрыла окно, и мы отошли в сторону. Когда Джеральд отъехал, Дэниел поднял руку, чтобы помахать удаляющемуся автомобилю. Затем он повернулся и посмотрел на меня с глупой ухмылкой на лице.

— Ты что, совсем спятил? — Я спросила его.

— Что?

— Что значит «что»? Ты только что сказал своей бабушке мое имя, а теперь мы идем туда ужинать в воскресенье? Ты под кайфом?

Он повел меня по дорожке к машине.

— Я знаю, о чем ты думаешь, но это не проблема. Пэтти сказала то, что сказала. Она ничего не скажет моим родителям. К тому же, у меня тоже есть кое-что на нее. Она не хочет, чтобы мои родители узнали о Джеральде.

— Уверен?

— Уверен на сто процентов. Я ее любимчик. — Он подмигнул мне. — Она ни словом не обмолвится об этом моему отцу. Ух ты, не могу поверить, что она была здесь весь день.

— Знаю. Какие у нас есть шансы? Как ты думаешь, мы ведем себя как придурки?

Дэниел рассмеялся, открыл для меня дверцу и подождал, пока я усядусь, прежде чем закрыть ее. Когда он сел за руль и завел машину, я все еще недоверчиво качала головой. Дэниел попытался утешить меня.

— Я выгляжу обеспокоенным? Поверь, если бы было о чем беспокоиться, ты бы знала первой. — Он включил обогреватель на полную мощность. — Послушай, если бы это был кто-то другой, можешь поспорить на свою сладкую попку, что у меня бы сейчас была чертова корова. Но это не так. Это Пэтти. Доверься мне. Все будет хорошо, ладно?

Я вздохнула и кивнула, пытаясь избавиться от беспокойства. Он казался совершенно невозмутимым.

— Эй, она выставила тебя за дверь.

— И я отплатил тебе тем же, — сказал он, улыбаясь мне. — Ты понял, о чем я говорю. В моей семье это нерушимая связь. — Он немного убавил температуру, воздух постепенно прогревался. — Прости, если ты почувствовала себя оскорбленной. Ты уверена, что сможешь пойти со мной в воскресенье?

— Конечно. Если ты думаешь, что я могу пойти, то с удовольствием это сделаю.

Он улыбнулся и, схватив меня за руку, положил ее себе на бедро, выезжая со стоянки на дорогу.

— Итак, что имела в виду твоя бабушка, когда сказала, что не хотела бы приглашать твоих родителей?

— Пэтти и мой отец не всегда ладили друг с другом. Моя бабушка считает моего отца немного, скажем так, жестким? Она твердо верит в то, что нужно ловить момент, а мораль моего отца непоколебима. Он ничего не может сделать, не поступившись своими принципами.

Это был интересный анализ. Я всегда восхищалась Дином Грантом. Но, возможно, жизнь с кем-то, кто всегда делал все по правилам, через некоторое время станет немного утомительным бременем.

— Не могу поверить, что иду на ужин к твоей бабушке, — сказала я.

— Я немного волнуюсь. Что, если я ей не понравлюсь? Что мне надеть?

— Я гарантирую, что ты ей понравишься. И надень что-нибудь удобное. Какие-нибудь красивые брюки и свитер или что-нибудь в этом роде.

— Хорошо. — Я снова устроилась поудобнее. Черт возьми, если он был совершенно не против, то кто я такая, чтобы беспокоиться?

По дороге он время от времени поглядывал на меня, и я давно не видела на его лице такого радостного выражения.

— Я так рад, что мы поговорили. Теперь между нами больше нет секретов. Это очень раскрепощает.

Больше никаких секретов? Вот дерьмо. Может, Дэниел и был прав, но внутренний голос напомнил мне, что я была не до конца честна с ним. То, что я не рассказала ему правду о Мэтте, съедало заживо. Осмелюсь ли я рискнуть? И разве Дэниел только что не воспользовался шансом, поделившись своей историей из Оксфорда? Он наконец-то полностью открылся мне. Я была просто обязана ответить такой же любезностью.

— Дэниел, есть еще одна вещь, которую я должна тебе сказать. Возможно, тебе это не понравится. На самом деле, вероятно, это совсем не понравится. Возможно, тебе лучше съехать на обочину.

Он обеспокоено посмотрел на меня.

— Что ж, звучит не очень оптимистично.

Он перестроился в правый ряд и свернул на ближайшую парковку. Это было место для пикника, темное и пустынное в это время ночи. Мы припарковались на углу, и он посмотрел на меня, нахмурив брови.

— Что ты хочешь рассказать?

— Я не планировала говорить тебе этого, потому что знала, что ты, вероятно, воспримешь это неправильно, но чувствую, что это нужно сказать, и ты поделился со мной всем. Я тоже не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты, но пообещай мне, что ты не будешь психовать.

— Я постараюсь. Говори.

— Ладно. С тех пор, как мы начали встречаться, ты переживал о Мэтте, думая, что между нами что-то происходит. Честно говоря, между нами нет ничего — я имею в виду, ничего, — кроме дружбы. Единственное, с чем я могу это сравнить, так это с твоими отношениями с Пенни. Но, по правде говоря, было время, когда мы как бы представляли, что, возможно, будем вместе.

Он закрыл глаза и сглотнул.

— Когда это было, Обри?

— На первом курсе мы поцеловались на вечеринке, но дальше этого дело не зашло. Мы оба понимали, что этому не суждено было случиться.

— Значит, ты целовалась с ним четыре года назад?

— Да.

— Мысль о том, что ты когда-нибудь поцелуешь его, не приводит меня в восторг, но я думаю, что смогу с этим справиться.

— Да, но это еще не все, — сказала я.

Дэниел поморщился.

Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

— Как ты знаешь, в День Святого Валентина мы ходили поужинать в «Каноэ».

— Да.

— Честно говоря, мы были там как друзья, но потом я увидела тебя с Пенни и подумала, что вы вместе. Я так ревновала, поэтому немного выпила. Наверное, я немного опьянела, и мы вроде как, ну, нет, не совсем так, мы поцеловались — несколько раз.

— Какие это были поцелуи? — Его голос был напряженным.

— Настоящие поцелуи.

— Под настоящими, я так понимаю, ты подразумеваешь что-то страстно-интимное?

— Да, думаю, можно сказать и так. По крайней мере, так кажется. Но мне показалось, что это неправильно. — Я снова схватила его за руку. Он задумчиво посмотрел на наши переплетенные пальцы. — Я знала, что это неправильно, Дэниел, потому что все это время я думала о тебе, представляла, что было бы, если бы это был ты, мечтала, чтобы это ты поцеловал меня, а не Мэтт. Вот и все, что произошло. Мы оба знали, что это была ошибка, и решили, что ничего подобного больше не повторится. Он приходил в себя, а я пыталась успокоить свое самолюбие. Это была сцена не из приятных, если честно.

Он молча смотрел на меня. Я не знала, что делать и должна ли говорить что-то еще. Но затем, ни с того ни с сего, он вырвал свою руку из моей, вылез из машины и захлопнул дверцу. Он снова убегал?

Неужели он никогда ни к чему не мог отнестись по-взрослому? Пока я раздумывала, идти за ним или нет, я поняла, что он не убегает. Он обходил машину с моей стороны. Затем он открыл мне дверцу.

— Ты не могла бы выйти на минутку? — попросил он, протягивая мне руку.

Я расстегнула ремень безопасности и со вздохом вылезла из машины. Что опять?

Он сел на мое освободившееся пассажирское сиденье и принялся возиться со своим айподом. В машине зазвучали первые ноты песни Майкла Бубле «The Way you Look Tonight», той самой, которую мы слышали не более получаса назад в Паль-Рояле. Он вышел, оставив двигатель включенным, а дверь широко открытой, чтобы мы все еще могли слышать песню. Он притянул меня к себе, положив одну руку мне на поясницу, а другую прижав к своему сердцу, как делал это раньше.

— Спасибо, что была честна со мной. Уверен, это было нелегко, учитывая то, как я вел себя на этой неделе, — тихо сказал он.

— Значит, ты не злишься? — спросила я.

— Нет, не злюсь, мой ангел.

Я посмотрела на него в изумлении. Пойму ли я когда-нибудь, как работает его мозг?

Он улыбнулся.

— Полагаю, это не та реакция, которую ты от меня ожидала? Забудем обо всем этом на минуту. Я был так разочарован, когда Тиффани постучала в эту чертову дверь. Не пойми меня неправильно, мне понравилось шампанское, но я бы с радостью променял бокал игристого на еще несколько минут тишины с тобой. Может быть, это глупо с моей стороны, но мне нравится эта песня, и я надеялся, что она послужит фоном не только для нашего первого танца. Я знаю, что обстановка неидеальна, но, по крайней мере, у меня есть музыка для настроения, верно?

Я кивнула и завороженно смотрела на его губы.

— Когда Мэтт целовал тебя, ты сказала, что представляла на его месте меня? — Он пристально посмотрел мне в глаза. — К черту представлять это.

Мое сердце колотилось так сильно, что я была уверена, он это слышал. Я прикусила губу и с тоской посмотрела на него.

— А как же Оксфорд? — Прошептала я.

— К черту Оксфорд.

Он обхватил мое лицо ладонями, его губы были в нескольких дюймах от меня. Я закрыла глаза, ожидая момента соприкосновения, и когда его губы, наконец, коснулись моих, они были теплыми и мягкими. Он нежно поцеловал меня два, потом три раза. Я прижалась к нему, наслаждаясь ощущением того, как его руки опускаются на мою талию, притягивая меня ближе, а зубы нежно покусывают мою нижнюю губу. Наконец он повернул голову и нежно коснулся моего носа своим, прежде чем завладеть моим ртом и приоткрыть его языком, дразня меня. Медленно, мучительно его язык скользил по моему снова и снова, заставляя меня извиваться от желания. Непроизвольный звук — наполовину стон, наполовину хныканье — выдал, как сильно я его хотела.

Через несколько мгновений он отстранился. Я открыла глаза, и Дэниел наблюдал за мной, прикрыв веки и приподняв уголок рта.

— Все хорошо? — спросил он.

— Даже лучше, чем просто хорошо, — прошептала я. — Как твоя ахиллесова пята?

— Завтра утром я первым делом запишусь на физиотерапию.

— Может, я пойду с тобой. Кажется, у меня небольшая проблема с ощущением слабости в коленях.

— Хм. Что ж, так как здесь нет книжной полки, на которую можно было бы опереться, почему бы не держаться за это?

Он взял меня за руки и сжал мои пальцы на лацканах своего пиджака. Затем он развернул меня, прижав к машине, и впился губами к моим губам. Поцелуй углубился, становясь все более страстным, почти безумным, по мере того как недели не разделенной тоски пронизывали нас насквозь.

Мои руки запутались в его недавно подстриженных локонах. Его губы на мгновение оторвались от моих, оставляя жгучие поцелуи вдоль моего подбородка. Он пощекотал меня своей щетиной, медленно двигаясь к моему уху, где на мгновение остановился, чтобы прошептать:

— Я был прав. У тебя действительно потрясающий вкус — бокал шампанского, безусловно, станет приятным бонусом.

Боже мой, он был таким сексуальным! Я целовала его лихорадочно, отчаянно, и теперь мы оба стонали в губы друг другу. Он наклонился, чтобы расстегнуть мое пальто, и быстро распахнул свой пиджак, прежде чем прижаться ко мне всем телом. Нас разделяли только тонкие слои ткани, и у меня закружилась голова.

Я откинула голову назад, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня в шею и уткнуться носом в нее, пробуждая ощущения, которых я не испытывала больше года. Его руки скользнули под мое пальто, чтобы обхватить мои бедра, его ладони опустились ниже, обхватив мои ягодицы, когда он прижался ко мне бедрами.

— Боже, у тебя потрясающая задница, — простонал он.

Я смутно осознавала, что задыхаюсь, как будто только что несколько раз пробежала вокруг квартала.

— Дэниел, — выдохнула я.

— Да. — Он вздохнул и прикусил мочку моего уха, посылая восхитительные мурашки по моему животу к центру тела, где напряженная пружина желания ждала своего часа, чтобы раскрутиться.

Если бы я позволила этому продолжаться, я не сомневалась, что его руки в любую минуту оказались бы под подолом моего платья, и мы в мгновение ока оказались бы на заднем сиденье. Это было очень заманчиво, но что я сказала ему час назад? «Давайте начнем с чистого листа, а не с конца». Я не хотел быть тем, кто сейчас посылает неоднозначные намеки. Как бы сильно я ни хотела, чтобы он прикасался ко мне — везде и прямо сейчас, — я не была готова к сексу с Дэниелом на заднем сиденье его машины, по крайней мере, не сегодня. Я хотела, чтобы наш первый раз был романтичным, а не дешевым и безвкусным.

Наш второй раз? Теперь это может показаться дешевым и безвкусным.

— Дэниел, мы должны остановиться, — выдохнула я, пытаясь отстраниться.

— Нет, еще рано, — взмолился он, снова нежно целуя меня, тщательно контролируя движения своего языка напротив моего. Постепенно он ослабил хватку, медленно отстранил меня, нежно целуя, успокаивая бушевавшую во мне страсть.

— Остановись, пожалуйста, — вздохнула я между поцелуями.

Он откинулся назад, чтобы посмотреть на меня, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

— Ты вся дрожишь.

— Не хочу подвергать сомнению твою способность заставить меня трепетать от желания, но тут действительно холодно.

Секунду или две он смотрел на меня в ошеломленном молчании.

— Черт, конечно. Я такой идиот. — Он поцеловал меня еще раз и застонал от разочарования. — Пойдем. Давай отведем тебя обратно в теплую машину.

Он помог мне забраться внутрь и закрыл за мной дверцу. Я включила обогреватель на полную мощность и поднесла руки к вентиляционному отверстию, чтобы согреть их, тихо напевая:

— Благодарю тебя, Боже. Спасибо, Боже, — и при этом лучезарно улыбалась.

Если его невероятные поцелуи и были каким-то насекомым на жаркие времена, то будущее действительно выглядело очень радужным, поскольку то, что я только что испытала, за считанные мгновения показало, что Дэниел способен на невероятную нежность, а также на чистую, неподдельную похоть.

Я выглянула в переднее окно. Он стоял в стороне от машины, сцепив руки на макушке, на его лице было выражение, которое можно описать только как страдание. Что, черт возьми, он делал? Я перегнулась через водительское сиденье, чтобы понаблюдать за ним, когда он опустил одну руку на бедро, а другой грубо потер лицо, несколько раз прошелся взад-вперед. Еще через минуту-другую он подошел к машине и забрался внутрь.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Да, мне нужна была минута, чтобы прийти в себя. Господи Иисусе.

— Прости.

— Не говори глупостей. Если так должно быть, то так тому и быть. Мне нужно научиться справляться с этим, пока… ну, ты понимаешь.

Я улыбнулась и кивнула.

— Ладно, больше никаких извинений. Я не хочу, чтобы ты на меня сердился, вот и все.

— Я не сержусь. Я знал, что наш первый поцелуй сведет меня с ума. Я предупреждал тебя.

— Да, я помню.

— Согрелась?

— Теперь да, спасибо, — сказала я, выпрямляясь и закидывая ногу на ногу.

— Боже, дай мне сил, — пробормотал он, его взгляд скользнул вниз, к моим ногам, и он выключил музыку.

— Ты просто хочешь свести меня с ума, да? — Я спросила.

— Не притворяйся, что не понимаешь, что ты со мной делаешь, — сказал он, переплетая свои пальцы с моими и снова кладя наши соединенные руки себе на бедро.

Боже, пока ты даешь ему силы, поделись ею и со мной.

Он посмотрел на меня.

— О чем ты думаешь?

Я рассмеялась.

— Не расскажу.

— Надеюсь, ты не жалеешь?

— О том, что поцеловал тебя? Господи, нет. Даже не начинай. Я просто впечатлен своим самообладанием.

— Что ж, я рад, что ты не растерялась. Я был на волос от того, чтобы швырнуть тебя на заднее сиденье.

— Да, было такое чувство, что лучше прекратить это, иначе ты с минуты на минуту начнешь учить меня танцевать мамбо голышом.

Он рассмеялся с видом человека, который всю ночь пил «Гиннесс» (Ирландское крепкое пиво).

— Обри, откуда ты все это берешь? Клянусь, ты меня убиваешь.

— И ты правда не злишься на меня? Из-за Мэтта?

— Позволь мне спросить тебя кое о чем. Когда мы целовались, о ком ты думала?

— Ну, очевидно, что о тебе. Я думала о том, как бы мне хотелось сорвать с тебя одежду. — Я рассмеялась. — Я только хочу тебя, дамский угодник.

— Видишь? — Он улыбнулся. — Это все, что мне нужно было знать. А прошлое с Мэттом? Я с этим покончил. У нас и без того хватает проблем. Но, к твоему сведению, я хотел, чтобы ты все-таки сорвала с меня одежду.

Он поднес мою руку к губам, глаза его заблестели, когда он поцеловал костяшки моих пальцев. Я не могла поверить, насколько хорошо он воспринял мои новости.

Что-то изменилось за последние несколько дней, может быть, даже за последние несколько часов. Он, казалось, был готов принять мои слова за чистую монету и поверить, что я говорю абсолютную правду.

— Это был один из самых безумных дней в моей жизни, — сказал он.

— Аналогично.

— Я доволен компромиссом, которого мы достигли, но, прежде чем отвезу тебя домой, у нас есть еще одно незаконченное дело.

Он откинулся назад и вытащил из-за щели между сиденьями пластиковый пакет. Это был тот самый пакет, который я просила Джулию передать ему.

— Вот дерьмо. Как сильно ты меня ненавидел, когда открывал его?

— Я не испытывал к тебе ненависти, крошка. Я был потрясен.

— Там же футболка?

— Да. И календарь. Хочешь их обратно?

— Конечно.

— Подожди, сначала мы должны кое-что сделать, — сказал он, вытаскивая календарь и переворачивая страницу на март. — Где ручка?

Я порылась в сумке и нашла маркер. Дэниел переплел свои пальцы с моими, и мы вместе отметили крестиком вторник, затем среду и четверг.

— Что думаешь? — спросил он. — На сегодня все?

— Почти.

Мы поставили крестик в окошке с тринадцатым числом, затем Дэниел взял маркер и, тихо усмехнувшись, нарисовал большое красное сердце вокруг тринадцатого числа.

— В конце концов, у нас годовщина, — сказал он с притворной серьезностью.

— О, разумеется, — сказала я. Он был очарователен.

— Кстати, я не игнорирую то, что ты сказал ранее. Возможно, ты даже не будешь готов — ну, ты понимаешь — двигаться дальше, когда закончится семестр, но это не значит, что я прекращу обратный отсчет. По крайней мере, я знаю, что через сорок семь дней я смогу отвести тебя к Тиму Хортону и держать тебя за руку на людях, пока мы будем сидеть за столиком, пить кофе и есть мини-пончики.

Было смешно, насколько чудесно это звучало. Он засунул календарь и маркер обратно в сумку.

— Вот. Все готово и убрано на место. Ладно, теперь давай отвезем тебя домой. У тебя есть перчатки?

Я проверила свои карманы и вытащила их.

— Та-да! Две пары.

— Отлично. А ты будешь спать в моей рубашке сегодня?

— Ты же знаешь.

— А завтра? Можно я тебе позвоню?

— Я надеюсь на это, дорогой.

— Это то, что мне было нужно услышать. — Он посмотрел на мои губы. — А прямо сейчас, могу я украсть еще один поцелуй?

Я улыбнулась ему.

— Это все равно будет считаться кражей, если я соглашусь?

Я нетерпеливо перегнулась через центральную консоль.