Сильфий - трава ангела

Сильфий из Сирии, Мидии и Бактрии

Киренский сильфий был не единственным сильфием, известным в античном мире. Кроме него имеются упоминания и о сильфии, растущем в Сирии, Армении и Мидии:

Достаточно посмотреть на карту, отражающую политическое устройство того времени и становится понятно, что речь идет о конкретной территории, включающей земли от восточного берега Средиземного моря до Закавказья с прилегающими участками южного Прикаспия и юго-восточного Причерноморья (рис. 100).

Рис. 100. Сирия, Мидия и Армения на 264 г. до н.э. (фрагмент иллюстрации к статье Рим из энциклопедии Брокгауза и Ефрона)

Сейчас эта территория относится к Сирии, Армении, Азербайджану, восточной части Турции и северо-западной части Ирана.

Современный растительный мир этих государств хорошо изучен, и можно попытаться выяснить, какие растения могли рассматриваться как сильфий.

Очевидно, что в данном случае подразумеваются растения таксономически близкие, но все же другого вида, чем сильфий киренский. Тем более, что для растения из Сирии дополнительно имеется описание Теофраста:

Выбор оказался очень простым. В списке растений Сирии (Flora of Syria, 1896) нашлось всего одно растение из рода дудников – дудник лесной (Angelica sylvestris).

Описание Теофраста сразу же приобрело полноту и точность. Корни дудника лесного от корней дягиля лекарственного, при наличии опыта, действительно можно отличить по внешнему виду:

Да и в остальном, описание Теофраста ничем не отличается от современного описания различия корней этих растений:

Использование сирийского магидариса, как лекарственного растения, полностью совпадало с использованием сильфия киренского:

В наше время на одинаковое использование дудника лесного и дягиля лекарственного ссылался Демич[88] (Strantz, 1909). То есть сходство с современным сведениями о применении в лечебных целях дудника лесного вместо дягиля лекарственного несомненное.

Однако несмотря на то, что в народной медицине применение у дудника лесного такое же как и у дягиля, отмечается его более слабое действие:

В полном соответствии с этими современными сведениями, античные авторы тоже отмечали более слабое действие сирийского сильфия в сравнении с киренским (Pliny XIX.XVI.46). Колумелла, при замене сильфия сирийским лазером, рекомендует увеличить его количество в рецептуре на четверть, добавив пол унции к полутора (Columella XII.59.5).

Что же касается сильфия-магидариса на Парнасе. В комментариях к русскому изданию Теофраста сообщается, что это единственный случай, когда сильфий упомянут как растение принадлежащее к европейской (даже греческой) флоре.

По современным данным, дудник лесной отмечается на всей материковой территории Греции (Flora of Greece web). Поэтому есть все основания считать, что он присутствовал и в античной греческой флоре. На Парнасе, при Теофрасте, его действительно могло быть много. Прохладный и влажный горный лес прекрасное место для этого растения.

Сирийский сильфий достоверно определен как дудник лесной (рис. 101), и можно перейти к определению сильфия мидийского.

Рис. 101. Дудник лесной (слева) и дягиль лекарственный (справа) на ботанических иллюстрациях (иллюстрации из Thomé, 1885).

По словам Диоскорида, мидийский сильфий, как и сирийский, имел очень неприятный запах (Dioscorides III.94). Но похоже, с мидийским сильфием было всё не так однозначно.

Страбон оставил интересное описание, что плох был не весь сильфий из Мидии. Иногда он мог быть даже лучше киренского. По мнению Страбона, причина этого – разные виды растений или разные методы обработки сока:

Плиний Старший, кроме лазера из Мидии и Армении, упоминает некий персидский:

Название Персия ввели ещё древние греки, применив название исторической области Парс на берегу Персидского залива ко всей стране, включавшей и Мидию, и Армению, и Парфию.

Имел ли в виду Плиний под Персидой Мидию с Арменией или же южную Персию – in Perside aut Media et Armenia – в такой формулировке понять сложно. Скорее первое, поскольку далее, основным источником сильфия он называет Сирию, а о персидском сильфии, в отличии от мидийского и парфянского, уже не вспоминает:

Кстати, прочие античные авторы, как до Плиния, так и после него, ни о каком персидском сильфии не писали. А вот современным такое определение пришлось по вкусу, поскольку без проблем позволяет объявить персидским сильфием какую-нибудь из крупных азиатских ферул – персидскую (F. persica) или вонючую (F. assa-foetida).

Если кулинарного применения сирийского сильфия из-за неприятного запаха не отмечено, то сильфий из соседней с Мидией Парфии рассматривался в Риме как достойная замена киренскому – cirenaicum vel particum – киренский либо парфянский (Apicius 258). Но определённые отличия для тонких ценителей всё же присутствовали. Для некоторых блюд следовало использовать только парфянский лазер (Apicius 199, 258).

Как и в случае с сильфием сирийским, выбирать из разных видов дудников не пришлось. В Иране дудники (Angelica) представлены всего одним видом – дудником пурпуровым (Flora of Iran). Прежнее название – ксантогалум пурпуровый сейчас рассматривается как синоним (Angelica purpurascens син. Xanthogalum purpurascens).

В дуднике пурпуровом много млечного сока. Правда не белого, а серно-жёлтого цвета. За его цвет растение получило своё первоначальное родовое название Xanthogalum в указателе семян для обмена Петербургского ботанического сада (рис. 102). В переводе с греческого – жёлтомлечник. Из этого сока и готовился мидийский лазер, иногда превосходивший киренский.

Рис. 102. Первое описание ксантогалума пурпурового (из Index Seminum, 1842).

В отличие от дудника лесного, сведений о современном использовании дудника пурпурового практически нет. Как и другие дудники он рассматривается в качестве лекарственного растения (Boiangiu at al., 2022), и состав активных веществ его корней и эфирных масел семян так или иначе изучается (Nikonov and Baranauskaite, 1965; Taherkhani at al., 2013).

Не удалось даже выяснить насколько приятным запахом он обладает.

Упоминание о том, что в Турции этот дудник известен под названием "melekotu" не слишком помогло. Название, очевидно, было образовано путем перевода на турецкий язык научного названия рода и означает "трава ангела". Сведений в популярной форме о пищевом и лекарственном применении "мелек оту" на турецких кулинарных и медицинских сайтах достаточно[89], но достоверно определить относятся ли эти сведения к дуднику пурпуровому – невозможно. Помимо дудника пурпурового в Турции растёт дудник лесной, традиционно использующийся там как лекарственное и съедобное растение (Baytop, 1984). К тому же, под названием "melek otu" в Турции продаются и прочие виды рода Angelica, чаще всего дудник китайский (A. sinesis), массово выращиваемый в Китае.

Темы связанные с сильфием имеют удивительную способность собирать ошибки. Здесь без этого тоже не обошлось.

Во Флоре СССР, разница в высоте стеблей ксантогалума пурпурового оказалась очень большой – от пятидесяти сантиметров до четырёхсот двадцати (рис. 103).

То, что это обычная опечатка сразу становится понятно из данных о толщине стебля, находящихся рядом. Прямостоячая трава со стеблем диаметром всего 7-10 мм у основания не сможет вырасти до четырёх с лишним метров. Кроме того, размеры прочих видов рода на следующих страницах книги приводятся без ошибок: ксантогалум Сахокия (X. Sachokianum) – 40-100 см, ксантогалум Татьяны (X. Tatianae) – 100-120 см. Очевидно, что и ксантогалум пурпуровый в исходной рукописи имел примерно те же размеры – 50-120 см.

Рис. 103. Опечатка в значении максимальной высоты растения в описании ксантогалума пурпурового из книги Флора СССР, 1951.

В общем-то, ничего особенного. Ошиблись при наборе и пропустили при корректуре.

Однако дудник пурпуровый, как и многие другие дудники, в благоприятных условиях действительно может оказаться крупнее. Под синонимичным названием он описывается во Flora Orientalis, как растение не намного ниже двух метров (5-6 футов) (Boissier, 1872), а во Флоре Азербайджана его высота уже до 2 м и выше.

Современная фотография позволяет оценить – насколько выше двух метров мог вырасти пурпуровый дудник (рис. 104).

Рис. 104. Дудник пурпуровый. Тебердинский заповедник[90].

Чтобы понять, что такое стебель высотой 420 см, нужно к двум с лишним метрам, действительно очень крупного травянистого растения с фотографии, добавить ещё чуть ли не столько же. А после подумать – стоит ли бездумно цитировать сведения о подобном размере.

Но на любом сайте, описывающем ксантогалум пурпуровый текстом из книги, будет такая цифра.

И это ещё не всё. Поскольку Флора СССР издание фундаментальное, то пропущенная опечатка отправилась в путешествие по другим, не менее фундаментальным трактатам – обрастая подробностями и деталями. Во Флоре Турции, указаны те же размеры – 50-420 см, но опущена сантиметровая толщина стебля, и сомнений в реальности более чем четырёхметрового растения уже не возникнет (рис. 105).

Рис. 105. Описание ксантогалума пурпурового в книге Flora of Turkey, 1993.

Во Flora Iranica, сомнительность сведений постарались сгладить, разделив их на две части. В описании вида указан только несколько увеличенный диаметр стебля. Нереальная высота в 4 метра добавлена в описание всего рода, как максимальная, к обычным для этих растений одному-двум метрам высоты (рис. 106).

Рис. 106. Описание ксантогалума пурпурового в книге Flora Iranica, 1987.

Так и рождаются легенды. Точность научного цитирования победила здравый смысл. А ведь описывается реально существующее растение, и пользоваться можно не только частично утраченными и многократно переписанными античными текстами.

Если такая история могла произойти с современным видом, то совершенно неудивительно, что с сильфием, вымершем более двух тысяч лет тому назад, подобных историй связано гораздо больше.

Напоследок следует определиться с сильфием из Бактрианы, о котором упомянул Страбон:

Источником Страбону послужили ныне утраченные мемуары Аристобула, современника Александра Македонского, сведения из которых использовались и другими античными авторами:

Упомянутое растение киренским сильфием однозначно не являлось, но, тем не менее, тоже было названо сильфием.

Бактрия – это историческая область, на сопредельных территориях современных Таджикистана, Узбекистана и Афганистана.

Дудников на территории этих государств растёт несколько видов. Непосредственно в Бактрии – дягиль Комарова (Archangelica komarovii), образующий небольшие, но густые заросли по берегам горных рек (если оценивать по фотографиям в интернете) и дудник тройчатый (Angelica ternata) (Флора Таджикской ССР, 1984). В Афганистане, кроме того, встречается дудник сизый (Angelica glauсa) (Flora Iranica, 1987). Среди них дудник тройчатый – вид наиболее многочисленный и местами составляющий основу высокогорных криофитных растительных сообществ – дудниковников (Cафаров, 2017).

Поскольку гербарные образцы из различных коллекций имеют указание на место сбора, то вполне можно попытаться выяснить, какие из этих дудников могли повстречаться в горах войску Александра на пути в Бактрию (рис. 107).

Привязка к координатам не всегда точная, но во всяком случае можно уверенно говорить о том, что в вилайете Парван или на горе Сикхарам – дудники растут сейчас и очевидно росли тогда.

О пути войска можно сказать с большей определённостью. В горах не так много приличных дефиле, пригодных для прохода многотысячной армии. Поэтому путь перехода Александра Македонского через Кавказ на Драпсак (Арриан III.29.1) не должен был принципиально отличаться от положения современной автотрассы Кабул-Кундуз, связывающей центральную часть Афганистана с северной.

Рис. 107. Дудники в районе перехода Александра Македонского в Бактрию (по геоданным из базы GBIF).

В результате, единственным кандидатом в бактрийские сильфии оказался дудник тройчатый. Он не только самый многочисленный местный дудник, но также популярная местная приправа и лекарственное растение. Причём, одно из применений современными среднеазиатскими травниками в качестве лекарства – улучшение пищеварения (Pawera at al., 2016). Воины Александра Македонского, несомненно, тоже не стали бы сдабривать для вкуса сырое мясо верблюдов и прочих осликов никому неизвестными травками.

Так что "в изобилии растущий" и "помогающий сварению" сильфий из Бактрии или дудник тройчатый имеет такую же древнюю историю использования, как и сильфий киренский.

Справедливости ради следует отметить, что ферулы, способные служить источником камедесмолы аналогичной асафетиде, в этих горах тоже растут. Сведений о них в базах данных имеется даже больше, чем о дудниках. В том числе об образцах ферулы Иешке (Ferula jaeschkeana), собранных непосредственно в районе упомянутой дороги.

В травяном покрове естественного фисташкового редколесья, упомянутого в античных текстах как теребинты, ферула Иешке – обычный и местами многочисленный вид. Первоначально описана, как наиболее близкая по внешнему виду и образу жизни к Ferula asafoetida (Vatke, 1876), а во Флоре Таджикистана рассматривается, как синоним ферулы кухистанской (F. kuhistanica). Хотя конечно внешне, на многочисленных фотографиях в интернете (рис. 108), ферула Иешке не слишком на них похожа.

Впрочем вид сильно варьирует в связи с его широким распространением и разнообразием условий обитания (Коровин, 1947).

Рис. 108. Ферула Иешке (Ferula jaeschkeana)[91].

О схожести внешнего вида ферулы Иешке и киренского сильфия можно поспорить, но имеются и бесспорные факты. Древние греки прекрасно разбирались в продуктах, получаемых из различных ферул, различая среди них сагапен, гальбан и нартекс (Dioscorides III – 91, 95, 97). Важнейшим отличительным признаком сильфия было отсутствие характерного для ферул чесночно-лукового привкуса:

Кроме того, фисташковые деревья, как бы редко они не росли – это уже дрова, которых не было в местах, где обильно рос местный сильфий.

Фисташники в этом регионе расположены в предгорьях и нижних поясах гор на высоте от 400 до 2000 м над уровнем моря (Губанов др., 1976). Так как горы здесь имеют высоту около 4000 м (высота перевала Саланг – 3878 м), то теребинты-фисташки вместе с ферулой Иешке могли встретиться армии Александра только на половине описанного Аристобулом пути по горам. Другая половина этого пути, связанная с сильфием, проходила через высокогорные полупустыни и альпийские луга (рис. 109). Там, где и сегодня растёт дудник тройчатый.

Это очередное подтверждение тому, что античные ботаники и географы были не менее наблюдательны и способны к обобщениям, чем современные учёные. Во всяком случае, дудники (σίλφιον) и ферулы (νάρθηξ) они различали ничуть не хуже.

Рис. 109. Карта потенциальной естественной растительности в районе дороги Кабул-Кундуз (по Breckle, 2007).

Сирийский, мидийский и бактрийский сильфии пока ещё не вымерли. В отличие от киренского.