Сим-сим, откройся!

19

В такси, по дороге домой, Сима спохватилась, что ничего не придумала для родителей по поводу своих увечий. Но путных мыслей не приходило, и она положилась на вдохновение и извечное русское авось.

— Доченька! — расцвела Татьяна Ильинична. — Не обиделась, что не встретили? У нас машина в ремонте. Позавчера еще должны были починить — до сих пор не готова. Так мы решили что-нибудь вкусненькое состряпать по случаю твоего возвращения. Миша! Ну где ты там застрял? — крикнула она в сторону кухни.

— Не могу, девочки! Ответственный момент — закладываю рис! — отозвался отец.

— Плов готовит, — пояснила Татьяна Ильинична. — Особым способом — узбекским. Купил на рынке какой-то специальный рис — липкий, красного цвета. И торговец ему прямо на пакете рецепт написал. Меня не подпускает, Похлебкин. Говорит: «У тебя не плов, а каша получается». А сам-то? То рис переварит, то не разгрызешь. А с этим новым способом вообще, считай, пропал обед…

— А я есть хочу! — облизнулась Сима.

— Ты чего это тут на меня клевещешь? — В дверях в огромном клетчатом фартуке появился Михаил Леонидович. — Лишу добавки! Ну-ка, ну-ка, — пошел он к Симе, раскинув руки, — покажись отцу с матерью! Загорела… Прическу какую-то новую себе смастерила!

— Да это парик, — сказала Сима.

— Зачем тебе парик? — удивилась мама. — С такими-то роскошными волосами!

— Ну, пока еще они отрастут!

— Кто? — не понял отец.

— Волосы, — пояснила Сима. — Не буду же я лысая ходить?

— Что-то я не уразумел… — начал было Михаил Леонидович и застыл с открытым ртом, глядя, как его дочка стягивает паричок.

— Миша! У нее шрам на голове! — обомлела Татьяна Ильинична. — А мы думали, она отдыхает! Ты где была?

— В Чечне, — ответила Сима и тут же замахала руками: — Ладно-ладно! Дайте хоть умыться с дороги! Сядем обедать, я вам все расскажу. Если, конечно, плов не сгорит…

— За плов не волнуйся, — обнадежил отец. И напрасно, поскольку рис, как обычно, не удался. Впрочем, этого никто не заметил.

— Ну?! — в один голос воскликнули родители, едва усевшись за стол.

— Шла по улице, споткнулась, потеряла сознание, очнулась — гипс. В смысле, обрили и швы наложили.

— Нос откушу, — пригрозил отец.

— Нет, пап, правда: упала, а дура медсестра обрила всю голову.

— А шишка у тебя на лбу свежая! — уличила мама.

— Да! — подтвердил Михаил Леонидович. — Чем ты там занималась?!

— На меня напал кот. Я отпрянула и шарахнулась головой об угол, как тогда с Кешей, помните?

— А почему он на тебя напал? Ты что, его дразнила?

— Мам, ну что я, ненормальная, котов дразнить? Напал, и все. Дай, думает, нападу!

— Ты не ерничай! С этими вещами не шутят! Он тебя укусил?

— Поцарапал.

— Покажи, — потребовала Татьяна Ильинична. Сима послушно встала из-за стола и задрала брючины, демонстрируя подсохшие царапины.

— Боже! — ужаснулась мама. — Миша! Надо немедленно сделать уколы от бешенства!

— Мам! Успокойся! Кот был абсолютно здоровый!

— Вот как? Это он сам тебе сказал?

— Обычный домашний кот. Просто я на него случайно села.

— Не понимаю, как можно случайно сесть на кота? Хорошо, что он не выцарапал тебе глаза!

— Хорошо, что это вообще оказался кот, а не бультерьер или, допустим, ротвейлер…

— Давайте поговорим о чем-нибудь более интересном, — предложила Сима.

— Давайте! — с готовностью согласился отец. — Расскажи-ка нам, дочка, состоялась ли встреча с… чекистом?

— Еще как состоялась! — воскликнула Сима. — Столкнулись прямо на улице, нос к носу. Оказался автомехаником, мужем той самой медсестры, которая меня обрила. Так офонарел от неожиданности, что даже варежку разинул. Ну я ему туда мороженое и сунула… по самые помидоры!

— Что за жаргон! — поморщился отец.

— Теперь я все поняла! — озарилась Татьяна Ильинична. — Он тебя догнал и стукнул по голове! Этого нельзя оставлять безнаказанным! Мы подадим на него в суд!

— Успокойся, мам! Это совершенно другая история.

— И ты нам ее расскажешь? — осторожно поинтересовался отец.

— Когда-нибудь расскажу, — пообещала Сима и поспешно опустила глаза. — Только это очень грустная история.