Синие озера, синие глаза

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Что вы имеете в виду? — Джорджия не могла понять, что она не так сказала.

В его взгляде было не только раздражение — он как будто обвинял ее в чем-то.

И еще ей показалось, что он глубоко несчастлив.

— Неважно. Ной вам писал? Вы знаете, что он собирается приехать сюда на следующие выходные?

Как быстро Кир переменил тему разговора! Джорджия недоуменно сдвинула брови.

— Да, я знаю. Он вчера мне звонил. Мы разговариваем по телефону почти каждый день.

— Понимаю… образцовые семейные отношения… И как у него дела?

На самом деле, задавая этот вопрос, Кир думал не об успехах Ноя, в которых он не сомневался, а о душевной близости между Ноем и его очаровательной сестрой.

Кир и представить не мог, чтобы они с Робби так часто разговаривали по телефону. Они с братом давным-давно разошлись в разные стороны: Робби после смерти отца собирался унаследовать имение, а Кир поспешил уехать из Глентейна, чтобы открыть собственное дело и оставить в прошлом воспоминания о своем невеселом детстве. Регулярные звонки брату лишь бередили бы рану, чего Киру совсем не хотелось.

И вот теперь спустя столько лет, он вернулся в Глентейн и вопреки своему желанию сам стал лэрдом.

Чего-чего, а такого поворота судьбы он не мог предвидеть, и ему еще предстоит с этим смириться.

— Он доволен… хорошо устроился и занят работой, — ответила Джорджия и неуверенно улыбнулась. Она сидела, сложив руки на коленях, и выглядела немного настороженно.

Кир понял, что его резкое замечание ее испугало. Надо следить за собой! Это сделать не трудно, так как скрытность стала его второй натурой еще с детства.

— С вашей стороны было очень любезно порекомендовать его вашим друзьям, — продолжала Джорджия. — Он просто влюбился в Шотландию, и ему будет нелегко с ней расстаться. И я также благодарю вас за то, что предоставили мне работу секретаря. Я с удовольствием уехала из Лондона. А как здоровье вашей секретарши?

— Поправляется, но медленно. У нее сложный перелом, и, возможно, придется делать еще одну операцию.

— Мне очень жаль.

— Вот почему мне понадобилась компетентная секретарша, способная заменить Валери. Я вернулся в Глентейн девять месяцев назад. Необходимо было привести в порядок парк, да и полно работы по управлению таким огромным поместьем, как это. Мойра, садитесь за стол… Люси несет суп?

— Да, она уже идет.

Джорджия почувствовала облегчение, когда появилась экономка, так как опасалась снова сказать что-нибудь не то.

И еще ей ужасно хотелось есть. Гамбургеры на автостоянках не смогли заменить нормальный домашний обед.

Мойра сидела напротив, и ее карие глаза дружелюбно смотрели на Джорджию.

— Я не успела вам сказать, девочка, что Хеймиш съел ту еду, которую вы для него оставили, и теперь лежит около плиты на кухне, так что можете за него не волноваться.

— Спасибо, что присмотрели за ним. Он ласковый пес.

— Да он просто барашек! Так приятно иметь в доме собаку! Правда, лэрд Страхан?

— Если вы так считаете… — Кир не хотел поддерживать этот разговор и нетерпеливо поглядывал на дверь, откуда наконец появилась хорошенькая рыжеволосая служанка лет семнадцати с большим серебряным подносом.

Она хотела было, как положено, сначала обслужить Кира, но он указал ей на Джорджию и с улыбкой произнес:

— Вы наверняка проголодались после долгого пути, так что приступайте первая.

Джорджии польстило его внимание, но в то же время было немного неловко. Неужели он увидел ее голодный взгляд, брошенный на дымящийся суп? Женщине не к лицу выставлять напоказ свой аппетит.

Придется привыкать к совсем другим манерам и постараться быть не такой импульсивной.

— О, как вкусно пахнет! Морковь и кориандр, да?

— Правильно, девочка. А вы сами любите готовить? — спросила Мойра.

Джорджия стрельнула глазами на Кира и, взяв ложку, подождала, пока oн и Мойра не сделали то же самое.

— Да, иногда мне это нравится, но… мы с Ноем очень заняты и приходим домой поздно. Обычно я готовлю что-нибудь вкусное на выходные… жареное мясо и пудинг. Ной очень любит яблочный.

— Немногие молодые женщины умеют готовить, — заметил Кир. — А гостей вы часто принимаете?

В мерцании свечей синие глаза Кира блестели подобно светлячкам. На мгновение Джорджии показалось, что они с ним одни в комнате.

— Да нет. Я уже говорила… — Щеки у нее горели под его прямым взглядом. — Я обычно очень занята… и на работе и дома.

— Разве вы никогда нигде не бываете и ни с кем не общаетесь?

Куда он клонит?

Джорджию охватило смятение. Ей хотелось есть, а не отвечать на эти вгоняющие в краску вопросы.

— Я встречаюсь с друзьями, мы ходим в кино или в кафе…

Последнее время она никуда не ходит и ни с кем не встречается, потому что слишком занята работой, к тому же бесконечная нехватка денег…

Но это ее личные дела, которые она совершенно не хочет обсуждать с едва знакомыми людьми.

Кир, наблюдая, как колышется у Джорджии грудь под скромным розовым платьем, спрашивал себя, почему он вдруг выпытывает у нее подробности личной жизни. А стоило ему остановить взгляд на ее красивом лице, как где-то внутри начинало зреть необъяснимое напряжение.

Надо поподробнее расспросить Ноя о сестре! Он совершенно не готов к тому, что она может зачаровывать своими глазами, улыбкой, голосом. Она легко краснеет от неловкости… ее гладкая кожа блестит при свечах словно атлас…

Если бы он все это знал заранее, то, возможно, не согласился бы на ее приезд в Глентейн. Джорджия Камерон оказалась слишком волнующей его женщиной. А ведь ему предстоит столько дел. Теперь, когда Робби умер, он обязан заниматься поместьем, думать о жизни слуг в доме и о деревенских жителях, целые поколения которых работали на этой земле с незапамятных времен. И все они рассчитывают на лэрда Страхана.

Глентейн находился во владении семьи Кира не одно столетие, а теперь никого, кроме него, не осталось. Правда, есть дальний родственник в Кейптауне, но он не горит желанием вернуться в Шотландию, так как почти всю жизнь занимается виноделием в Южной Африке.

Кир должен полностью погрузиться в дела поместья, чтобы завоевать уважение людей, зависящих от него, но, если он станет отвлекаться на очаровательную мисс Камерон, это не пойдет на пользу дела.

— Давайте есть, а то суп остынет.

С этими словами он отвел глаза от Джорджии и занялся едой.

На следующий день Джорджия встала рано и выбросила из головы мысли о вчерашнем обеде и царившей за столом натянутой атмосфере.

Сегодня — новый день, и им с боссом необходимо притереться друг к другу, чтобы чувствовать себя более непринужденно.

Джорджия была полна решимости добиться успеха. У нее все должно получиться! Она выбралась из Лондона, поживет в сельской местности, о чем всегда мечтала, и к тому же заработает кучу денег.

Нечего мучиться сомнениями, правильно ли она поступила, приехав сюда.

Она торопливо умылась, надела джинсы, кроссовки, старую футболку Ноя и пошла на кухню за Хеймишем, чтобы отправиться с ним на прогулку.

В доме было тихо, как в церкви. Джорджия осторожно отворила дверь и вышла.

Какое чудесное утро! Вдалеке над высокими соснами возвышались горы, вершины которых окутывал, подобно паутине, прозрачный туман.

Джорджия замерла от восторга, на глаза навернулись слезы, а Хеймиш выжидательно смотрел на нее.

— Господи, что за упоительный воздух, — прошептала Джорджия и смахнула влагу со щек.

Глядя на потрясающий пейзаж, она подумала, что с удовольствием провела бы здесь оставшуюся жизнь.

А Хеймиш, снятый с поводка и опьяненный тем, что он на воле, понесся по ярко-зеленой траве к огромным деревьям, которые, подобно часовым, опоясывали горы.

Джорджия устремилась за ним, чувствуя, как спадает напряжение после первого дня в Глентейне.

Спустя час, вернувшись в дом, она не стала завтракать вместе с Киром в маленькой столовой, а предпочла компанию Мойры на кухне.

Они уютно устроились за большим столом, пили чай и ели тосты с маслом и джемом, когда вошел хозяин Глентейна.

— Джорджия… мне надо с вами поговорить.

Застигнутая врасплох его появлением, она хотела было встать.

Ей вдруг пришло в голову, что Кир Страхан всегда будет выделяться среди окружающих. В нем чувствуется врожденная властность независимо от того, что он является владельцем этого громадного дома и обширных земель. И неважно, во что он одет — на его худощавой мускулистой фигуре все сидит отлично… Впрочем, одежда на нем очень дорогая.

У Джорджии пропал аппетит, и она нервным жестом — как ей показалось, не слишком изящно — заправила выбившийся каштановый завиток за ухо.

— Да, конечно.

— Сначала позавтракайте. Я буду в кабинете. Мойра вас проводит.

Он ушел, прежде чем она успела ответить.

— Хочу сказать вам кое-что о лэрде, дорогая. — Мойра наклонилась к Джорджии, положив локти па стол. — Порой он может показаться резковатым, но на него столько всего навалилось. На самом деле он человек добрый, так что не судите его сгоряча, хорошо, девочка?

Стоя перед дверью кабинета, Джорджия думала о словах экономки.

На ее стук дверь тут же открылась. Кабинет выглядел внушительно.

— Надеюсь, вы выспались? — Синие глаза Кира внимательно смотрели на нее. — Обычно первые несколько ночей в чужом доме плохо спится, но я уверен, что вы быстро привыкнете.

Как ни удивительно, Джорджия спала хорошо и уснула, едва коснувшись головой подушки. Видно, сказались долгая езда и новизна впечатлений.

— Да, я хорошо выспалась, спасибо.

— А комната вам понравилась?

— Комната чудесная.

— Домашним хозяйством занимается Мойра. Она была здесь экономкой еще при жизни отца, так что если вам что-нибудь понадобится, то спрашивайте у нее.

Кир увидел в ясных светло-карих глазах Джорджии вопрос и с кислой усмешкой произнес:

— К сожалению, в доме нет леди Глентейн, поэтому все штрихи женского присутствия — дело рук моей экономки. Кроме моей спальни и кабинета, — это моя вотчина.

Смущенная тем, что он читает ее мысли, Джорджия отвернулась к распахнутому створчатому окну напротив письменного стола.

— Вы за обедом сказали, что ваш брат умер. Я вам очень сочувствую. Ужасно потерять кого-то из семьи.

— Мы не были с ним особенно близки, но… согласен — это было ужасно.

Кир увидел сочувствие на ее лице и удивился тому, что откровенничает с ней.

Ему это несвойственно. Ну, словно он примеряет костюм не своего размера. Но иногда боль от потери Робби и воспоминания об их мрачном детстве были так тяжелы, что ему казалось, он сойдет с ума, если не поговорит с кем-нибудь.

А ведь это слабость! Он не может позволить себе ни капли слабости ни перед кем. В их роду слабаки не водились.

— Он был женат? У него была семья? — осмелилась спросить Джорджия.

— Нет. Это ответ на оба ваших вопроса. Благодарю за сочувствие, но мне нужно заниматься делами.

Он увидел, что она насторожилась и напряглась. Зачем он ее оборвал?

— Понятно. Вы хотели поговорить со мной о работе?

Она скрестила руки на груди. На ней была большая, не по размеру, футболка, принадлежавшая, видно, брату.

Кир позавидовал тому, как, должно быть, они с Ноем дружны. А Робби умер, и у Кира никогда не будет возможности сблизиться с ним, даже если бы он этого захотел.

Неожиданно его охватило раздражение.

— Я знаю, что сегодня воскресенье, но придется поработать. Ждать до завтра невозможно. Чем скорее мы начнем, тем лучше. Если у вас были планы осмотреть парк или съездить в деревню, то боюсь, что должен вас разочаровать — не получится.

— У меня не было никаких планов, и я прекрасно сознаю, что приехала сюда работать. А работать по воскресеньям для меня не в новинку.

— Замечательно. В таком случае прошу вас переодеться по что-нибудь более подходящее и вернуться… — он бросил взгляд на часы, — скажем, через двадцать минут.

— Я так оделась, потому что выгуливала Хеймиша.

— Это футболка вашего брата?

— А в чем проблема?

Кир увидел, что ее глаза вызывающе сверкнули, и вдруг чувственный жар разлился у него внутри.

Этого еще не хватало! И к тому же безо всякого к тому повода…

— У меня нет времени на словесную перепалку, мисс Камерон. Сделайте, как я сказал, хорошо?