Синие озера, синие глаза

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Кир очнулся от жутко эротического сна — такое ему никогда еще не снилось — и с трудом уселся на старом мягком диване.

Лоб был влажный от пота, голова кружилась, рука разрывалась от боли.

Трудно сказать, какая боль хуже: жгучая в руке или пульсирующая в паху.

Ему казалось, что все происходило не во сне, а наяву: он предавался любви с темноволосой красавицей, которая проделывала с ним такое… ну, что-то совершенно бесподобное.

— Черт возьми! — вырвалось у него, и не потому, что он устыдился сладострастных мыслей в отношении своей секретарши, а потому, что она сейчас не с ним, чтобы сделать реальностью его фантазии.

Теперь, после поцелуя, обратного пути у него нет, и даже его железная воля не поможет ему устоять против искушения в лице неотразимой сестры Ноя Камерона. С той минуты, когда она откинула прядку волос с его лба, он перестал управлять собой.

Ее прикосновение было такое легкое, ласковое… Никто никогда не дотрагивался до него так нежно, почти любя.

Кир вдруг испугался: куда могут его завести чувства?

О чем, черт побери, он думает? Джорджия Камерон его очаровала, и он восхищен его… да и как не восхищаться, когда она обладает столькими замечательными качествами! Правда, сейчас у него на уме одно: как ее соблазнить?

Но даже если он удовлетворит свою столь неотложную физическую потребность, легко ли ему будет расстаться с Джорджией?

От этой женщины он хочет не только секса, а большего… хотя он пока не сформулировал для себя, что значит «большее».

Киру всегда было трудно представить, что когда-нибудь он станет испытывать необходимость в чьем-то ответном чувстве.

Он даже обычную дружбу старался не осложнять тесными отношениями. Ему казалось — и он в это свято верил, — что отголоски несчастливого детства в конце концов разрушат любую дружбу, а поэтому он никого не допускал в свою душу. Среди знакомых мало кто мог похвастаться тем, что хорошо его знает.

Кир посмотрел на часы и удивился. Неужели он проспал почти полдня?

Он заставил себя встать. Голова была тяжелой и слегка кружилась, словно он выпил лишнего. Мучила жажда, хотелось есть, а обожженную руку дергало от дикой боли.

Неужели никто не приходил проведать его, пока он спал?

Кир сердито насупился, подошел к двери и повернул ручку.

Он точно знал, кого именно из домочадцев хотел бы увидеть: Джорджию.

За полчаса до обеда Джорджия отправилась прогуляться, чтобы собраться с мыслями.

Обычно прогулки помогали, когда она волновалась. С того момента, как Кир ее поцеловал, она никак не могла успокоиться и в голове царил полный сумбур.

Влекомая красотой гор и озера, Джорджия не заметила, как ушла слишком далеко, и поняла, что вернуться в Глентейн к ужину не успевает.

Черт! Даже Хеймиш с укоризной смотрел на нее, высунув длинный язык. Она села на корточки и ласково потрепала желтую шерсть на собачьем загривке.

— Прости, Хеймиш! Я забыла про время. Ничего, свой обед ты получишь, как только мы вернемся в Глентейн. Обещаю. Но нам придется поторопиться — кажется, снова начинается дождь.

Джорджия посмотрела на серые тучи, которые стали закрывать до сих пор ясное голубое небо, и испугалась, подумав, что может быть застигнута грозой.

Хватит с нее прошлой ночи! Одно дело — наблюдать грозу из окна, и совсем другое — находиться в открытом поле!

Тут капли дождя упали ей на лицо, она вскочила и побежала.

— Куда, черт возьми, она подевалась?

Кир, волнуясь, подошел к огромному окну столовой и выглянул в парк.

Его волнение передалось слугам, в том числе и Мойре, которая молча смотрела на лэрда и видела, как у него под тонким шерстяным свитером напряглись мышцы на спине. Кто-кто, а Мойра понимала, что он встревожен не на шутку. Она видела, как Джорджия, закончив работу, вскоре ушла из дома вместе с Хеймишем.

Хоть бы девушка не забрела слишком далеко и не заблудилась в незнакомой гористой местности!

Дождь за окном между тем усилился и перешел в ливень, послышались раскаты грома.

— Кто-то должен пойти поискать ее. — Мойра поднялась из-за стола и посмотрела на сына старшего садовника — парнишку, который работал в имении вместе с отцом и хорошо знал окрестности. — Юан, ты пойдешь? Девочка говорила, что боится грозы. Вдруг она заблудилась и не может найти дорогу домой?

— Пойду я. — Кир уже стоял у двери. — Она, вероятно, ушла недалеко.

— Возьмите в прихожей плащ, лэрд. Не хватает еще вам вымокнуть после сегодняшнего случая!

Кир ничего не ответил на замечание Мойры и стремительно вышел из столовой.

Спустившись по ступеням на подъездную дорожку перед парадным входом, он увидел торопливо приближающуюся фигуру в чем-то ярком и понял, что это Джорджия.

У Кира словно гора свалилась с плеч.

Но тут огненная молния рассекла небо и оглушительный гром сотряс воздух.

Джорджия остановилась, посмотрела наверх и кинулась бежать. Вдруг она споткнулась и упала на залитую водой зеленую лужайку. Хеймиш мгновенно бросился к ней.

Реакция Кира была точно такой, как у верного лабрадора.

Дождь хлестал изо всех сил, и Кир сразу же промок, так как плащ набросил впопыхах и небрежно. Когда он добежал до Джорджии, она уже поднималась на ноги. Красное платье было испачкано мокрой травой и землей, длинные волосы спутались и прилипли к голове, а в карих глазах застыл страх.

— Что с вами? — от волнения за нее голос у Кира прозвучал грубовато. — Вы подвернули ногу?

— Я просто поскользнулась на мокрой траве, — дрожа, пробормотала она.. — Все… в порядке.

Но по ее лицу было видно, как она испугана, и, забыв про больную кисть, Кир подхватил Джорджию на руки, прижал к груди и торопливо направился к дому.

— Не надо меня нести! — запротестовала Джорджия. — Я сама могу идти!

Кир не обратил на ее слова никакого внимания.

Он не ощущал ни промокшей одежды, ни тяжести, лишь слышал, как бешено колотится ее сердце.

С Джорджией на руках он подошел к дому, где у парадного входа их поджидала Мойра.

— Девочка, что случилось? Вы ушиблись? — На лице экономки было написано неподдельное беспокойство и одновременно облегчение.

Она двинулась навстречу, чтобы помочь Киру, но хозяин сердито сверкнул глазами, и Мойра сразу отступила в сторону.

— Я не ушиблась. Со мной все в порядке… я говорила Киру. Просто поскользнулась на траве, потому что торопилась убежать от грозы, вот и все. — У Джорджии зуб на зуб не попадал, но она тем не менее улыбнулась Мойре и, встав на ноги, попросила ее: — Пожалуйста, присмотрите за Хеймишем — он побежал к черному ходу. А мне нужно снять с себя платье и принять горячий душ.

— Конечно, дорогая! Вам надо поскорее согреться, чтобы не простудиться.

— Спасибо… большое спасибо за заботу.

Джорджия была смущена тем, что находится в центре внимания. Она отстранилась от теплого крепкого тела Кира и направилась к винтовой лестнице.

— А я пока что поставлю ваш обед на плиту! — крикнула ей вслед Мойра. — Спускайтесь, когда будете готовы.

Хотя горячий душ и согрел ее, Джорджию почему-то трясло.

Завернувшись в махровый халат, она уселась на краешек старомодной, с железной спинкой, кровати.

Что такое накатило на Кира? Почему он ее подхватил и понес на руках? Словно хотел закрыть собой от грозы.

Конечно, грозы она боялась, но еще больше ее страшили странные чувства, охватывавшие ее каждый раз, стоило Киру приблизиться.

Джорджия нахмурилась — она вспомнила удивление экономки, когда та протянула руки, чтобы помочь ей подняться, а Кир одним взглядом остановил Мойру.

События приобретают непростой оборот… как будто неукротимая сила вырвалась наружу, и не во власти Джорджии что-либо сделать.

Правда, выход есть, но для этого ей надо уехать…

Сердце ее сжалось.

Джорджия посмотрела на окна, по переплетам которых продолжал стучать дождь. В душе царило замешательство… и еще тоска, отчего она чуть не заплакала.

— Джорджия! Как вы?

Она сразу сообразила, кто это говорит: голос Кира не спутать ни с каким другим.

Она встала, поправила халат и убедилась, что полы плотно запахнуты. Опять она не одета должным образом!

Может, не открывать дверь? Просто сказать ему, что с ней все в порядке, и тогда он уйдет.

— Все хорошо. Я скоро спущусь. Я… сейчас как раз одеваюсь.

— Откройте, пожалуйста. Я хочу вам кое-что сказать.

У нее перехватило дыхание, она покрылась испариной и быстро вытерла вспотевшие ладони о халат, прежде чем взяться за ручку двери.

Джорджия хотела всего лишь приоткрыть дверь, чтобы он сам убедился — с ней все в порядке, и была совершенно не готова к тому, что он решительно протиснулся в комнату и захлопнул за собой дверь.

Оказавшись под обстрелом горящих синих глаз, Джорджия замерла, почувствовала слабость во всем теле, словно оно ей не принадлежало, и слышала только удары собственного сердца.

Не успела она ничего сказать, как сильные, мускулистые руки Кира обхватили ее и она оказалась прижатой к его груди.

— Мне была нужна временная секретарша, — почти сердито произнес он, глядя на ее потрясенное лицо. — А теперь я вообще не в состоянии работать, когда вы рядом! Что, черт возьми, мне с вами делать, Джорджия?