8 месяцев срок, что мне отведен вместе с ней.
Наблюдая за ней, я не могу в это поверить. Беременна.
— Сирена может иметь ребёнка только от своей пары, — сказал я, поднимая взгляд на Эллен. — А теперь, блять, ответь, как это возможно, — поднимаясь со стула, прорычал я.
— Я не знаю, — прошептала она. — Я не знаю, не знаю.
— Ты не знаешь? Вы госпожа Сальери являетесь сиреной, и не в курсе, как это возможно? — прошипел я.
— Она не должна была родиться. Это уже является невозможным событием, — ответила она.
Подойдя к шкафу, она начала переставлять баночки с одной полки на другую. Освободив полку и надавив на рычаг, что был скрыт. Открылась дверца.
— Мы с мужем были в ужасе, когда моя третья беременность подтвердилась. Мы не испытывала восторга и счастья как в первые две, — ответила она, вынимая папку из пространства. — Мы тогда обратились к шаманке, гадалке, ведьме называй как хочешь, суть от этого не поменяется. — открыв папку, она протянула мне листок, — Это то, что она произнесла, глядя на меня.
Протянув руку и забрав листок, я начал читать вслух.
«И днем и ночью покоя не найдёшь. Мир разделиться на чёрное и белое. И каждый шаг, станет последним. Породив дитя тьмы, что обречет на погибель весь мир, но способна будет лишь его спасти, утопая в крови. Кровавое полнолуние, станет жизнью и смертью обоих сторон.»
Дочитав до конца, я поднял на неё взгляд.
Не дав мне задать вопрос, она продолжила свой рассказ.
— После этого, мы не могли нормально спать, не говоря о еде. Каждую ночь я шептала её слова вслух, — продолжила она, теребя часы на запястье. — Я стала параноиком, — произнесла и замолчала на несколько секунд. — Беременность, была сложной, а роды выпали на кровавую луну. Когда я родила, для меня это время было ужасным, крика младенца не последовало.
Она замолчала на последнем слове.
Я видел, как ей это тяжело даётся.
— Что было дальше? — спросил я, выводя этим из собственных мыслей.
— Она закричала, только через несколько минут. Мне это сообщили, когда я пришла в себя. А все это время, что было для нас с ней роковым, стало благословением, — отпустив голову она пыталась сдержать слезы. Я протянул ей салфетку, что взял со стола. И стал ждать продолжения.
— Шаманка, что напророчила мне смерть — крупно ошиблась. Но когда она увидела мою дочь, её пророчество стало проклятьем для меня вновь, — открыв папку вновь, она потянула мне другой листок. — А это она сказала, уже адресуя Диане.
«Я вижу черный и белый круг. Тебя в нем как лидера. Заглавные буквы А и Д. Потерю и приобретение. Годы и столетия, что потеряны обретут иной смысл. Грудь, что покрыта кровью равноценна, кровавой луне. Жизнь утекающая в кровавом ручье, воины, что приклонили колени, чужой госпоже, что стало для них смелостью и отвагой, которую будут помнить долгие века. А твое имя станет символом победы и доблести в сердцах тех, кто услышит эту легенду.»
Прочитав это в голове, сразу вспомнился момент, как она не могла дышать, после слов Сильвии.
Я же спрашивал у нее. Блять, идиот, чёртов, я же видел, как ей было плохо. И нехера не предал значения. Идиот.
— Тоже начало, — прошептал я.
— О чем ты? — спросила Госпожа Сальери.
— Мы с ней были на вечере Сихана, туда пришла шаманка горного клана. И произнесла те же слова. Но Диана, прервала её, и мы ушли.
— Она, что то тебе рассказывала, — спросила она.
— Нет, она не хотела тогда говорить, — ответил я, презирая себя за то, что не спросил. — Что значит чёрное и белое, буквы А и Д?
— Я не знаю, если с концом понятно, то начало для меня неизвестно.
— Диана, что-то знала о начале? — спросил я, опуская взгляд обратно к листку.
— Она не говорила, — ответила она, доставая шкатулку из пространстве в шкафу. — Возьми, — протянула мне шкатулку.
После колебания, я взял её в руки.
— Что в ней? — спросил я, рассматривая орнамент на ней.
— Я не знаю, она принадлежит Диане. Я поклялась ей, что если когда то пророчество исполниться, и она погибнет, тогда я её открою, — ответила она.
— Так откройте сами, почему вы даете её мне?
Ухмыльнувшись мне, она произнесла.
— Она попросила ещё кое-что. Отдать её мужу, если к тому времени он появиться.