Когда зазвонил телефон и Массимуэль сообщил, что сердце Дианы забилось, я потерялся в пространстве.
Голова не соображала от этой информации и не хотела воспринимать услышанное.
Придя в себя, я рванул к ней.
Подойдя к двери и надавив на звонок, начал ждать когда этот тритон, что к сожалению является ее отцом соблаговолит мне открыть эту чертову дверь.
— И снова ты, — сказал он.
Не удостоив его взгляда, направился сразу к жене.
Открыв дверь, я услышал звук.
— Спасибо, — прошептал, закрывая за собой дверь.
Присев рядом с ней, взял ее за руку. — Спасибо, оленёнок, спасибо.
Смотря на ее безмятежное лицо, погруженное в бесконечный сон. Мои глаза полны боли и любви, взор устремлен прямо в глубины ее существа, словно я хочу углядеть ее душу сквозь закрытые веки.
Опустив ее руку, я сжимаю кулаки, стараясь сдержать потоки эмоций, которые волнуют мое сердце.
Слезы дрожат на грани ресниц, но я сижу неподвижно, словно боюсь разрушить хрупкую тишину этого момента.
Я ощущаю горечь отчаяния и сладость надежды одновременно — я храню в себе пламя веры, что она снова вернется ко мне.
— Любовь к тебе становится для меня проводником через мучительную пустоту, — шепчу я.
Я чувствует, как каждое мое сердцебиение напоминает тоску, заставляет дрожать от волнения.
— Хочу увидеть твою улыбку, твои глаза. Обещаю новое начало и счастье, которое мы разделим вместе. Для меня ты — свет во тьме, моя надежда в безмолвии, моя любовь вечная и неувядаемая.
Спустя долгое пребывания рядом с ней. Меня зовет Эллен.
Поднявшись наверх, она разогревает мне поздний ужин. Чему я очень благодарен.
— Подкармливаешь его? — спрашивает Леон, заходя на кухню.
— Леон, прекрати.
— Да, я тут причем. Это все он, — указывает в моем направление.
— Господин Сальери, вы точно соответствуете своему возрасту? — спрашиваю я, накручивая спагетти на вилку.
— Причем мой возраст?
— Ну как же, ведете себя, как ребенок, у которого отжали машинку.
Смерив меня гневным взглядом, он сел напротив меня.
— А я как погляжу, у тебя настроение поднялось? — интересуется он.
— Да, — повернувшись к Эллен, я поблагодарил ее за еду.
— Вы поглядите, он еще к моей жене подлизывается.
— Не нервничайте господин Сальери, вам вредно, возраст и все дела. Не хотите к морю слетать позагорать, нервишки подлечить? Я оплачу.
— Я тебя сейчас на другой континент отправлю посылкой. Пусть тебя там полечат, приведут в порядок, а то выглядишь как леший после запоя. В зеркало себя давно видел?
— Красавчик.
— Говорю же пусть полечат. Окулист будет первый в твоем списке.
— Леон, Кириан хватит, — вмешивается Эллен.
— Договорились, я поеду зрение проверять, а вы позагорать. А то вид у вас больно бледный, — продолжил я, несмотря на протест Эллен.
— Я тебя сейчас черныш отправлю загорать в Новую Гвинею. С папуасами будешь гоняться голышом наперегонки.
Пытаясь сдержать свой гнев, чтобы не убить этого тритона здесь и сейчас.
Я направляюсь к выходу.