Скандинав (СИ)

Глава 12

Ну что, обхожу клочок земли, выделенный мне головой. думаю, как кашу из топора сварить. Только незадача — у моего топора даже ручки не… Доброжир, конечно, мужик находчивый и сообразительный, такого во врагах иметь — как геморрой хронический, о себе дает знать постоянно и совершенно неожиданно вылезает. Ну а что, вон как голова нашелся, причем сразу на месте, когда «земельку» мою колышками огораживал, да периметру очерчивал. Доброжир взял и с легкой руки нанес засечки на стволах деревьев в четырех местах, повторно очерчивая клочок земли. Умно ведь голова поступил! Мало ли мне в голову придет колышки двигать и пытаться вокруг пальца дреговичей обвести? Деревянные колышки ничего не стоит вытащить и заново повтыкать там, где душе угодно, кто ж потом разберет. Другое дело засечки на стволах, их не перенесешь, как не пыжься, если только деревья с корнями не выкорчевывать и как кустики не пересадить.

Да уж… а еще говорят голь на выдумки хитра.

Ну, выше нос… придется довольствоваться тем, что есть и выживать в тех условиях, в которых я оказался.

Я отдавал себе отчет в том, что с дотошным местным головой мне еще предстоит помучиться и судьба сведет нас не один раз. Оглядевшись, подхожу к бережку своего вонючего болотца, руки на груди скрещиваю и крепко задумываюсь. Исходные данные у меня какие? Вокруг за много километров — ни души, только непроходимые леса. Земля бесхозная совсем, неосвоенная и паршивая. Мало того, что сплошной лес, так еще и на парк Галицкого в Краснодаре не смахивает. Чего стоит болото прямо посереди моего участка, от которого разит, как от общественного туалета, который не убирали месяц-другой, неприятный запашок. Конечно, ко всему быстро привыкаешь (и не только к хорошему), но прямо сейчас от пряного и одновременно едкого запаха болотной жижи у меня першит гортань и слезятся глаза. До кучи здесь полно мошкары и достаточно высокая влажность, о чем сужу по поросшим мхом деревьям.

Вот как-то так…

Ничего другого не примечаю. Нечего. Выходит сплошные минусы.

Какие плюсы? Нет, плюсы здесь тоже есть, это наверняка, надо получше поискать. Не могут не быть, у любой медали всегда две стороны. Но как я не всматриваюсь, а в болоте и лишайнике, плюсов не разглядеть даже под микроскопом. Хотя… Вот нашел один — в такой дыре я смогу чувствовать себя в полной безопасности, как в бомбоубежище под землей. Враги точно не найдут. Никому в трезвом уме и памяти не придет в голову соваться сюда, а я невелика персона, чтобы меня по болотам и лесам преследовали или искали. Вот тебе и плюс. На этому, пожалуй, все.

Какие выводы? Как там говорят на тренингах личностного роста — ищите решения, а не проблемы? Так вот попробую, поработаю с тем, что есть. И начать «работу» следует с обустройства.

Какие у меня есть решения?

Прикидываю.

День медленно, но верно близится к вечеру, потому уже сейчас следует задуматься о том, где организовать будущий ночлег и пережить ближайшую ночь. О пропитании можно не беспокоиться, на первое время хватит с лихвой — под деревьями в больших количествах растут съедобные грибы (хотя насчет съедобности после случая с ядовитыми ягодами не уверен), которые вполне себе составят минимально необходимый рацион. Что до ночлежки… Оглядываюсь, прикидывая где можно поставить временную халупу и заодно подмечаю из чего халупу следует сконструировать. На первый взгляд недостатка в стройматериале нет — было бы желание. Вон на земле лежит сухолом, который подойдет в качестве подстилки для подобия кровати. Затея, конечно, так себе, но ведь никто и не говорит об ортопедическом матрасе, просто на земле не хочется спать. С деревьев отломлю сучья покрупнее, сделаю навес. Ну а стенки, чтобы сия конструкция держалась и навес не упал мне на голову… Смотрю на болото и довольно киваю. Стенки будущей халупы сооружу с помощью самой обычной глины. Ну а чего, намешаю, обожгу тщательно на костре — получатся сносные кирпичики, либо использую глину вместо цемента, если с кирпичами не выйдет. Таким вот цементом и сцеплю как следует ветки. Вот тебе и стена, которая не рассыплется при первом же сквозняке.

Выглядит затея не дурно, по крайней мере, в голове у меня уже вырисовывается целый особняк из глины и палок, где я буду проводить досуг. Но главное, что на строительство таких хором мне не понадобиться много времени. Все быстро и на первое время закроет мой вопрос с жилищем, хотя потом, конечно, придется придумывать что-то более обстоятельное, а не из палок и песка.

Дело не стоит откладывать в долгий ящик. Первым делом активно собираю сухолом, набираю сухих ветвей для костра, а этого добра здесь в достатке. Потом развожу и сам костер. Пришлось помучиться, помог опыт походов в подмосковные леса, где я с друзьями как-то добывал огонь дедовским способом методом трения. Нахожу подходящую палку с ровными и достаточно гладкими краями и сухой трут. С помощью меча стругаю из палки бур с четырьмя гранями и скругленными краями. Следом ищу материал для лука, которым служит корень одного из дубов. В походе в качестве тетивы я использовал обыкновенные шнурки (обычно брал с собой, но если приспичит, то можно и из обуви достать), здесь пришлось извернуться — отрезать полоску от рукава. Следом нахожу сухую ветвь и делаю в ней аккуратно прорезь, чтобы с ее помощью и с помощью бура добыть уголек. Дело за малым — найти камень для прижима с подходящим углублением. С этим приходиться повозиться — нужный камень в лесу не так то просто обнаружить, а если углубление пытаться выдолбить, то придется мучиться до утра и не факт, что выйдет что-то стоящее. По итогу после получаса поисков, натыкаюсь на подходящий камушек с углублением. Готово.

Набор для добычи огня трением у меня на руках.

Компоную трут как можно плотнее, чтобы не дай бог огонь не погас и приступаю к делу, предварительно смочив прижимной камень для облегчения трения. Обматываю бур тетивой, с силой упираю его одним концом в деревяшку, из которой предстоит добыть уголь, а другой конец прижимаю сверху камнем. Несколько минут поворачиваю лук туда-сюда, вращая бур, прикрепленный к тетиве — быстро, быстро. Смачивать прижимной камень приходится несколько раз, когда движение бура затрудняется. Руки уже горят от нагрузки, мышцы забиты, однако через несколько минут напряженных вращаний и трения между буром и деревяшкой образуется достаточное количество древесной пыли, которая от прилагаемых усилий тлеет. Впопыхах раздуваю получившийся уголек до красна и с его помощью разжигаю сначала хворостинки, а потом и костер. Про себя молюсь здешним богам, чтобы пламя не потухло, потому что повторить манипуляции у меня не хватит сил.

Смахиваю со лба выступившую трудовую испарину и отступаю на пару шагов от разгорающегося костра. Пламя разгорается. Полдела сделано, теперь будет на чем обжигать кирпичи и приготовить ужин. При мыслях о запеченных на углях грибах у меня текут слюнки. Но сначала следует разобраться с жилищем, а для этого предстоит понять, как добыть глину из болота.

Подхожу ближе к «водоему» про себя размышляя о том, как приноровиться и использовать эту жижу в хозяйственных целях. Пытаюсь наступить на дно водоема, прощупать его, но тут же одергиваю сам себя — нога коснулась чего-то мягкого и начала медленно погружаться в трясину. Я отнюдь не испытываю желания проверять глубину. Ждать помощи в случае беды не от кого, да и перепачкаться с ног до головы при отсутствии ванной комнаты, затея так себе. Поэтому следует придумать другой способ, как достать глину…

Поразмыслив, нахожу большой сук и возвращаюсь к болоту. С помощью сухой деревяшки пытаюсь аккуратно сковырнуть глину. Получается, вполне себе, правда самой глины удается прихватить совсем незначительно, как если засовывать ложку в банку с майским медом — пока будешь доставать все стечет обратно, а меда останется гулькин нос. Набрать таким образом материал возможно, но займет неприлично много времени. Нет, такой вариант следует отбросить тоже, иначе к темноте останусь без хибары. Решение приходит достаточно быстро. Рядом с «с основным» болотом располагаются болотца поменьше, попросту лужи, большинство из них не достигают метра в длину и ширину.

Что если… — начинаю прокручивать собственное предположение со всех сторон.

Сразу копаю небольшое углубление рядом с одним из болотец. Земля податлива, рыхлая, влажная и вскоре рядом с болотцем появляется неглубокая яма, к которой я прорываю подобие канала с ладонь в ширину. Задумка сразу срабатывает — болотная жижа сначала нехотя, но все же льется по прорытому канальчику, прокладывая себе путь в заготовленную мной сливную яму искуственного болота. Деловито скрестив руки на груди, наблюдаю как осушается болотце. Когда вода перестает так активно поступать, не ленюсь и черпаю жижу руками. Впрочем, главной цели удалось достичь — болотце осушено почти целиком и получить доступ к глине теперь не составляет никакого труда. Для этого не надо лезть в воду.

Усаживаюсь на корточки, размышляя как лучше добыть глину со дна. Теперь бы понять — то, что я видел на дне болота, это… разве это глина? Сдерживаю разочарование, болото покрыто будто бы пластами навоза и пахнет соответствующе. Невольно прикрываю нос рукой — хватило же у меня мозгов осушить болото, ради чего спрашивается, чтобы теперь нюхать эти благоухания. Гниль ведь! Так пахнет на даче у соседа, когда он привез кучу… не успеваю закончить мысль, потому что ударяю себе ладонью по лбу. Ну конечно, это ведь торф! Никакая это ни глина и никакой не навоз тем более. Это самое что ни на есть торфяное болото, забитое уникальным полезным ископаемым. Находка так находка!

Хотя чему удивляться? Припоминаю, что в презентации по этому региону, значится порядка 1500 торфяных месторождений. Ведь что такое торф? Ничто иное, как остатки растений, которые благополучно разлагались в среде с пониженным доступом кислорода (кстати, отсюда и вонь перегноя). О том, как осваивают торф в современной мне Белоруссии я ничего не знаю, но знаю кое-что другое — торф имеет совершено уникальный, широчайший спектр применения. Хочешь получить удобрение высочайшего класса — торф. Нужно биотопливо — ты по адресу. Нужны стройматериалы — да-да, торфу здесь тоже найдется применение. Да в нем даже пиявок можно разводить!

Воодушевленный находкой, улыбаюсь во весь рот. Торф это такая интересная штука, которую не нужно ни перерабатывать, ни делать с ним что-либо еще. Все, что требуется — все это можно сделать ручками. Но для начала все же следует понять, как вытащить торф из болота на поверхность — в «основном» болоте кроются основные же залежи ископаемого, в этом я нисколько не сомневаюсь. В голову не приходит ничего лучше, как вырыть точно такой канал, по которому я отвел жижу ранее, и осушить болото. Этим и занимаюсь, сделав сразу несколько ям, выбрав для них подходящие низины. Чтобы ускорить процесс выдумываю подобие самой примитивной совковой лопаты — приделываю «ковш» к крепкому дрыну. Для этого собираю дюжину веток с половину запястья толщиной и заточив их концы соединяю другом с другом ветками тоньше и ими же намертво прикрепляю получившуюся конструкцию к дрыну. Пришлось помучиться, но дело пошло гораздо быстрее.

Самодельная лопата вгрызается в рыхлый грунт и уже через полчаса работы удается нарыть с десяток ям. Еще полчаса ушло на то, чтобы соединить ямы через каналы с болотом. Когда я, в конце концов, усаживаюсь без сил наземь, закончив рыть последний канал, вода из болота вовсю наполняет ямы. Болото мелеет на глазах. Под толщей болотной жижи оказываются торфяные залежи.

В болоте все еще остается вода, и при желании в нем наверняка можно утонуть, но торф, если изловчиться как следует, можно собирать смело. Ископаемое лежит прямо на поверхности — бери не хочу. Мне находка торфяника в прямом смысле придала сил, принимаюсь вываливать торфяные лепешки на сушу. Действительно, смахивает на навоз, свежий, не подсохший, содержание воды в ископаемом просто колоссальное. Кучки расплываются по земле, я как могу придаю им форму. О торфе я знаю не так много, но достаточно слышал о вредных кислотах и помню, что их необходимо вывести из ископаемого, если конечно я хочу сделать торф пригодным к употреблению.

Несколько часов трачу на то, чтобы вытащить из болота несколько сотен торфяных лепешок. На второй сотне сбиваюсь со счету и перестаю считать, но с маниакальным упорством продолжал делать начатое. Да, я сам не до конца понимаю, где буду использовать эти «кирпичики» но закончиваю тогда, когда окончательно выбиваюсь из сил и с удовлетворением оглядываю проделанную работу. Торфяные лепешки греются на последних лучах солнца. А болото отныне высушенное представляет более чем благодатную почву для посева зерна. Другой вопрос, что зерна у меня нет…

День подходит к концу. Завтра с утра лепешки, получившиеся почти в форме кирпичиков надо будет перевернуть, чтобы получше просохли. За всем этим приключением с находкой торфа, у меня совершенно вылетает из головы, что полез я в болото с другими целями. За глиной… которая нужна для постройки дома. При всей полезности торфа из водянистых кирпичиков прямо сейчас не построить не то, что дом, они едва удержатся друг на дружке, попросту расползутся. Понадобится время, чтобы влага выпарилась. Ну а халупы, в которой можно переночевать и укрыться, у меня до сих пор нет.

Из последних сил собираю в охапку хворост и, недолго думая, стелю себе «спальное место» прямо на земле. Можно, конечно извернуться, нарубить ветвей, поставить шалаш… но не сегодня. Сил осталось разве что на то, чтобы улечься на свою новоявленную кровать и закрыть глаза.

Заваливаюсь на бок, отвернувшись от догорающего костра. Зеваю в полный рот и готовлюсь ко сну. И в обычной жизни меня бы вырубило сразу. Но сегодня я начал ворочаться. Мошкара, которой тут в изобилии, каким-то совершенно невообразимым образом умудряется кусать через ткань, тело чешется. Под ухом скрежещет какой-то жук. Через несколько минут стало понятно, что так просто мне не удастся уснуть. Приходится ложиться ближе к костру, здесь получше — исчезает мошкара, но появляется дым, от которого щиплет в глазах и першит в горле. Среди двух зол, как говорится… Располагаюсь удобнее и снова закрываю глаза. Ночь обещает обернуться кошмаром. Действительно, так себе удовольствие, когда тебя обдает жаром от костра и приходиться дышать гарью, но что есть, то есть.

Духом не падаю, только усмехаюсь про себя, представив как выгляжу сейчас со стороны. Видел бы меня сейчас Доброжир со своими двумя хлопцами. Вот так, криво или косо, но я обосновался в земле дреговичей, чудом спасся. Приходится признать, что те исторические знания, которыми я так или иначе обладаю, следует отправить в топку. История, которую я знаю и учил никуда не годилась, в реальности в 862 году все складывается совершенно иначе. Однако, ясно одно — это дата не зря названа во всех источниках ключевой. Пусть никакого прихода Рюрика с дружиной нет, по крайней мере в том понимании, в котором до потомков это приход доносит летопись. Но именно в это время начался передел славянских земель. Началась война. Жестокая, кровопролитная и всеобъемлющая. И в основе этой войны лежат самые обычные финансовые интересы, как бы прискорбно это осознавать. Варяги и хазары будто делят между собой какой-нибудь Черкизон — причиной спора стала торговля и торговые пути, над которыми стороны хотят получить контроль. Волжский торговый путь и легендарный путь «Из варяг в греки». От этой войны не скрыться даже в болотах дреговичей. Я понимаю, что мне необходимо готовиться к встрече с противником. Нового столкновения не избежать.