Сказки Смоленского края

ВАНЬКА — СТАРУШКИН СЫН

Жил-был парень по прозвищу Ванька — старушкин сын. И вот приходит он к царю, у которого была дочка красавица. Царь объявил:

— Кто спрячется от меня три раза и я не найду его, за того дочку отдам замуж. А кто не сумеет спрятаться, тому голову прочь.

Много молодцов сложило свои буйные головы под топором царского палача. Но Ванька—старушкин сын не знал страха и смело взялся поспорить с царем. Сделался шелковым клубом и покатился под гору, а потом через забор полетел ясным соколом. Прилетел на луг, сделался травинкой и стоит.

Царь встал раненько, вымылся беленько, взял волшебную книгу и давай читать. Читал, читал. Говорит ему волшебная книга, что Ванька на лугу сделался травинкой. Царь приказал косарям скосить весь луг, сгрести сено и привезти к нему.

Косари скосили траву, сгребли сено и привезли к царю. Он сразу узнал Ваньку в траве.

— Ну что,— говорит царь Ваньке,— осталось тебе два раза спрятаться — голова прочь.

Ванька ответил:

— Постараюсь, ваше величество!

— Ну, иди,—говорит царь,— прячься.

Ванька опять покатился под гору шелковым клубком, через забор полетел ясным соколом. Долетел до моря-океана, сделался рыбкой маленькой, под лед забился.

Царь встал раненько, умылся беленько, взял волшебную книгу и стал читать. Говорит ему волшебная книга, где спрятался Иван. Кликнул царь рыбаков:

— Берите сети и идите ловить рыбу, я его живо среди рыб узнаю!

Рыбаки пошли, поймали рыбу и принесли царю.

— Ну что, Ванька — старушкин сын, осталось один раз спрятаться,— говорит царь.

— Постараюсь! — отвечает Ванька.

Сделался шелковым клубком и покатился по двору, а через забор перелетел ясным соколом. Полетел в такой дремучий лес, где никогда человеческая нога не ступала. Там стоял старый дуб. Ванька забрался под дуб, в коренья, и сидит там.

Царь встал раненько, умылся беленько, взял волшебную книгу и узнал, что Ванька в этом лесу, в корнях дуба. Созвал своих лесорубов и послал их, чтобы этот дуб срубили под самый корень.

Лесорубы рубят, а Ванька сидит ни жив ни мертв. Поднялась страшная буря, лесорубы ушли. Ванька услышал какой-то писк. На этом дубу было гнездо птицы. Вылез из-под дуба Ванька и стал слушать, где писк. Увидал он гнездо и стало ему жалко, что птенцы из гнезда упадут от бури и разобьются. Закрыл их Ванька своим кафтаном — и обратно под дуб. Когда буря стихла, он свой кафтан взял, одел и снова спрятался под дуб.

Прилетела мать-птица и спрашивает:

— Дети мои милые, кто вас от этой бури спас?

Дети отвечают:

— Под дубом Ванька — старушкин сын от царя прячется, он нас и накрыл своим кафтаном.

Птица крикнула:

— Ванька — старушкин сын, вылезай, тут тебе не место, сейчас весь лес будут рубить три дня и три ночи. А ты сделайся соколом и лети прямо к царю; сделайся комаром, влети в царев дом и сделайся проволокой в печке.

Ванька сделал все, как сказала птица.

Царь встал раненько, умылся беленько, и говорит ему волшебная книга:

— Ванька под дубом прячется.

Дорубились лесорубы до дуба, срубили, а Ваньки нет.

Царь приказал вырыть дуб с корнями. Лесорубы вывернули дуб, а Ваньки под корнями нет. Царь говорит:

— Где бы ты ни был, Ванька — старушкин сын, отзывайся!

Ванька отвечает:

— Справь документы и положи на стол!

Царь догадался, что он в печке и приказал разобрать ее: кирпич отдельно, а проволоку отдельно. Разобрали, но царь не может найти Ваньку.

Нечего делать, справил документы и положил на стол. Ванька выскочил, схватил документы — в карман.

Завели пир на весь мир, оженили Ваньку, стали звать его Иван-царевич.

Много ли, мало ли пожили, царь помер, стала Ванькина жена царицей.

Вот один раз ей надо было ехать на съезд всех царей, она сказала Ваньке:

— Я уезжаю, а ты будь дома за хозяина: всюду ходи, всюду гляди, только туда не иди, где дверь лыком завязана, грязью замазана,— сказала — и уехала. А Ваньке не терпится: захотел узнать, что это за дверь такая, в которую ему заходить не приказано. Искал, искал он и нашел, наконец, эту дверь, что лыком завязана, грязью замазана. Взял палочку, грязь очистил, лыко развязал, дверь открыл и видит: в комнате змей тремя железными цепями прикован. Змей обрадовался и стал его просить:

— Ванька-царевич, вылей на цепь стакан воды, я тебе век жизни прибавлю и будешь два века жить.

Ванька подумал: «Жизнь у меня хорошая, охота больше пожить!» Взял и вылил стакан воды на цепь. Цепь сразу порвалась.

Змей опять просит:

— Ванька-царевич, вылей стаканчик воды на вторую цепь, я тебе еще свой век дарю — три века будешь жить!

Ванька доверчив был, вылил — вторая цепь порвалась. Змей стал еще сильней умолять, чтобы Ванька на третью цепь стакан воды вылил. Ванька вылил. Цепь порвалась. Змей на Ваньку набросился, порвал его на мелкие кусочки, голову за царский сад забросил. Сам в дом вобрался и стал хозяйничать.

Приехала царица. Ваньки дома нет. Она стала со змеем жить. Вот живут они со змеем семь лет, а Ванькина голова все за садом лежит. Свила в его голове та самая птичка, что на дубу жила, гнездо, детей вывела. Птенцы эти летать стали. Птичка стала от радости петь.

Идет старенький старичок и спрашивает:

— Что ты, птичка, так радостно поешь?

А птичка отвечает:

— Как же мне не радоваться: семь лет мои гнезда разоряли, никак не могла детей вывести, а нынче свила гнездо в голове Ивана-царевича и птенцов вывела. Только жалко, что Иван-царевич мертвый лежит. Он такой добрый: семь лет тому назад моих детей от бури спас.

Вот старичок голову ножкой толкнул и сделался Ванька таким же, как и был. Пошел домой. Приходит, а там сидит двуглавый орел за сторожа, никого чужого не впускает во двор. У Ваньки был царский носовой платок, он его вынул и стал лицо орлу вытирать. Орел глаза закрыл. Ванька в дом прошел. Змея дома не было. Царица Ваньку увидела, обрадовалась и испугалась, что скоро змей приедет и может его опять убить. Она сказала Ваньке:

— Лезь под пол и сиди, я тебя там кормить буду! Змей все время куда-то ездит.

Ванька говорит царице:

— Давай уходить куда-нибудь.

Царица отвечает, что нельзя, у змея есть конь хороший, который за один прыжок семь верст делает.

— Узнай,— говорит Ванька царице,— где он эту лошадь достал.

Прилетел змей. Царица стала у змея спрашивать, где он свою лошадь достал. Змей отвечает:

— Сорока жеребила!

Она заплакала и говорит:

— Живем мы с тобой семь лет, а ты правды не говоришь!

Тогда змей сказал:

— За морем-океаном живет Баба-яга, костяная нога: я у нее достал.

Змей уехал, а царица все это Ваньке и рассказала. Ванька говорит царице:

— Спроси-ка ты у змея, есть ли у него смерть.

Змей приехал. Царица сидит в покоях грустная.

— О чем грустишь, царица?

— Как же мне не грустить! — отвечает царица.— Я молодая, а ты старый,— я боюсь, что останусь скоро вдовой.

— Не бойся, мою смерть никто не достанет. Далеко она запрятана. В море-океане есть камень большой, а в камне сундук, а в сундуке утка, а в утке яйцо, в том яйце моя смерть. Кто достанет яйцо и ударит меня в грудь, тут моя и смерть.

Когда змей опять уехал, Иван-царевич говорит царице:

— Собирай меня в дорогу, я пойду доставать коня.

Царевна ему собрала в дорогу что требуется, и он пошел. Долго ли, коротко ли шел он, вышел у него весь провиант. Стал голодать. Встречает волка и говорит:

— Я тебя сейчас, волк, убью и съем!

Волк стал его просить:

— Не ешь меня, Иван-царевич! Я тебе к худому времени сгожусь!

Пожалел Иван волка, пошел дальше. Встречается с медведем и говорит:

— Ну, этого уже съем!

Медведь просит:

— Не ешь меня, Иван-царевич! Я тебе к худому времени пригожусь!

Пошел дальше Иван. Летит сова. И ее пожалел Иван. Потом повстречался баран и ворон, и тех не тронул Иван. Пчелы летели, и они обещали пригодиться Ивану-царевичу.

Идет он дальше. Видит, на берегу моря щука да рак дерутся. Ванька говорит:

— Этих я съем! Они стали умолять:

— Не ешь нас, мы тебе пригодимся!

Ванька говорит им, чтобы они выкатили на берег камень, в котором сундук спрятан.

Пошли в глубину моря рак со щукой, а Ванька стоит на берегу и смотрит. Долго ли, коротко ли он стоял, видит на море волны поднялись — щука и рак катят на берег камень. Выкатили они камень, и поблагодарили его, что он их не съел, и ушли обратно в море. Откуда ни возьмись — баран, с которым Иван встречался. Как разогнался баран — да рогами о камень. Камень раскололся, оттуда вывалился сундук и раскрылся. Из сундука вылетела утка. Откуда ни возьмись сова поднялась, поймала утку и разорвала ее на части. Из утки выпало яйцо и упало на берег моря. Ванька схватил яйцо в карман и пошел дальше. Много ли, мало ли шел он к дому Бабы-яги. Пришел. Зашел к ней в дом. Яга спрашивает:

— Куда ты идешь, Ванька — старушкин сын? Не возьмешься ли у меня кобыл пасти?

— Возьмусь!

— Только с условием,— говорит Яга,— если хоть один раз не всех кобыл пригонишь, то срублю тебе голову и на тынину посажу.

Ванька подумал:

— Будь, что будет! Либо голова на тыне, либо коня достану!

Говорит Яге:

— А какая же мне плата будет?

— За хорошую пастьбу я тебе любого из двенадцати жеребят дам. Наутро можешь кобыл в поле гнать!

На другой день рано встала Баба-яга, приготовила завтрак и говорит:

— Ванька — старушкин сын! Ешь с собакой, а я пойду в хлев убирать кобыл!

Когда Яга вышла, собака говорит Ваньке:

— Смотри в окошко, что Яга будет делать кобылам, а я буду за тебя и себя завтракать.

Яга бьет кобыл в хлеве проволокой и приговаривает:

— Как только Ванька выгонит вас в поле, разбегайтесь!

Пришла Яга из хлева, дает Ваньке булку хлеба и говорит, чтобы булка хлеба была цела, чтобы он сам был сыт и собака сыта.

Ванька, как только выгнал кобыл со двора, не успел оглянуться, как они разбежались. Ванька сел у дороги и заплакал.

Летит ворон.

— Не беспокойся, Ванька, все кобылы будут возле тебя!

Ванька повеселел. Собака говорит ему:

— Ванька — старушкин сын! Режь булку крест-накрест. Мякиши выедим, а корка цела будет.

Он так и сделал. Сидят они на поле, стало вечереть. Прибежали все кобылы. Ванька гонит их домой и кричит:

— Баба-яга, костяная нога, открывай запор, загоняй кобыл во двор!

Баба пошла загонять кобыл.

— А вы садитесь ужинать! — сказала она Ивану и собаке.

Собака говорит Ивану:

— Ванька — старушкин сын, гляди в окошко, что Яга делает, а я буду есть и за тебя и за себя!

Яга бьет кобыл проволокой и спрашивает:

— Почему вы не разбежались?

— Куда ни кидались, нигде места нет: в лесу волки и медведи, в поле пчелы насмерть заедают, в воде в тех местах рыбы, раки за ноги хватают — и только покой, что около него.

Пропас Ванька все лето у Яги кобыл, собака и говорит ему:

— Будут жеребиться кобылы. Баба-яга отберет силу от одиннадцати жеребят и вложит в двенадцатого.

Входит Яга и говорит Ивану:

— Сегодня будут жеребиться кобылы, можешь выбирать себе жеребенка.

Собака говорит Ивану:

— Будем обедать, опять гляди, что Яга будет в хлеву делать: какого жеребенка в угол положит, того и выбирай!

Баба приходит в дом. Они уже пообедали, она и говорит Ивану:

— Иди, выбирай себе жеребенка!

Приходит в хлев Иван и говорит:

— Вот тот, что в углу лежит.

Яга отдала жеребенка.

Ванька вывел на дорогу, а жеребенок и говорит:

— Ванька — старушкин сын! Дай мне покататься!

Ванька повод опустил. Жеребенок покатался, встал, встряхнулся и сделался таким жеребцом, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

— Можешь теперь садиться, Ванька, на меня и ехать куда тебе надо!

Ванька сел и поехал к царице. Приезжает к ней, змея дома нет. А на воротах сидит сторож — двуглавый орел. Ванька махнул платочком, орел заснул. Въехал Ванька во двор, коня поставил в конюшню, заходит к царице. Она его ожидает. Сели они вдвоем на богатырского коня и поехали.

Змей прискакал. Царицы нет. Узнал, что они удрали, и бросился в погоню на своем коне.

Ванька услышал погоню, на своего коня крикнул. Конь его как заржал, так на деревьях все листья осыпались. Змей крикнул на своего коня. Тот как заржал, так Иванов конь спотыкнулся. Иван-царевич повернул своего коня против змея и крикнул:

— Нападай кровь на кровь!

Жеребцы стали на дыбы, а Ванька — старушкин сын выхватил из кармана яйцо, в котором была змеева смерть, ударил змею в грудь, тот сразу умер.

Ванька сел на змеева коня, а жену посадил на своего, и поехали они в свое царство-государство.

Приехали домой. Ванька съездил за своей матерью-старушкой, привез ее в царский дворец, и завели они по случаю счастливого возвращения домой пир на весь мир.

И я там был, мед, пиво пил, по губам текло, а в рот не попало.