Сказочный попаданец

Глава 13. Ошибки

Кощей и Ядвига в плавном танце кружили по залу, в то время, как все остальные внимательно наблюдали за ними. Вадим наблюдал тоже. Он злился. Не нравилось ему то, что видел. Знал, что подвох где-то, но не мог уличить его, от того и стоял в сторонке, неторопливо подбираясь ближе, стараясь избегать взглядов Аспида и Горыныча. Оба глядели во все глаза по сторонам, следя не за танцем, а за княжичем. Кощей знал, что Вадим может быть там, а вот Яга… складывалось такое впечатление, что нет. Если бы он был рядом, и она знала об этом, ее задачей было бы защищать княжича и тогда Кощей никогда бы не посмел тронуть ее своими руками. Злость владела Вадимом. Именно злость, потому что он не решался согласиться с тем, что это была именно ревность. Он смотрел и ждал, когда же закончится их танец, но время шло, а музыка не стихала. Ядвига кружилась так, словно позабыла обо всем. Смеялась и не отводила взгляда от Кощея, словно была увлечена им, а все кто собрались в зале только и делали, что смотрели. Никто из них не желал остановить музыку, лишь Вадим. Его эмоции менялись по щелчку пальцев. Он видел хищную улыбку Кощея, нежную улыбку Ядвиги и не мог поверить в то, что она могла так себя вести рядом с ним. Ревность росла, и Вадим никак не мог с ней справиться. Это становилось совсем подозрительным. Кто-то играл его эмоциями. Он сделал шаг назад и взглянул по сторонам. Дурман стоял в Дальнем конце зала, с кем-то беседуя, но его взгляд был прикован к Вадиму. Вот почему ревность, как бушующее море, пыталась захлестнуть его своими волнами.

Отвернувшись от Дурмана, княжич шагнул к столу с угощениями и решил выпить хотя бы немного, чтобы угомонить эмоции. Но стоило ему протянуть руку, как на ее легла легкая, холодная ладонь, увлекающаяся его за собой. Берегиня легко проходила мимо зевак в цветастых, дорогих уборах, подводя княжича к Кикиморе, которая грациозно поклонилась и улыбнулась. Вадим не понимал, что ей нужно было, но тогда она сделала шаг к нему и поманила пальцем, чтобы он чуть склонился к ней.

— Не поддавайся своим эмоциям… Дурман только на это и надеется. Сгубить решили тебя, неужто не понимаешь? — шепнула она, затем похлопала княжича по плечу и громко рассмеялась. Наигранно. — Будь внимателен, я не смогу помочь. А Берегинюшка и сама слаба, так что держи себя в руках.

Все начали хлопать, и Кикимора обратила взор на Кощея и Ядвигу, которая легко двинулась в сторону Аспида и Горыныча. Вадим уж было двинулся вперед, но Берегиня ухватила его за руку и покачала головой. Ему оставалось только наблюдать. Он не мог подойти, но мог наблюдать. От этого становилось совсем дурно, но Вадим взял себя в руки. Настроил себя на то, что все ведь неправда. Зная характер Ядвиги, он понимал, что она затеяла какую-то игру с Кощеем, но какую, а самое главное, к чему все это приведет? Вновь злость охватила его. Ладони сами сжались в кулаки, и он поспешил сунуть их в карманы. Так и стоял, наблюдая издалека.

Все были заняты своими делами, а Вадим следил то за Дремой с Дурманом, то за Кикиморой и Берегиней, которые мило беседовали с гостями, но каждый раз когда взгляд касался Ядвиги, Вадиму становилось дурно. Хотелось подойти, схватить за руку и увести подальше, но а пока… он стоял и наблюдал за тем, как девица улыбается, общается с Аспидом и Горынычем, словно давние знакомые. А ведь оно так и есть. Это Вадим чужой. Он попал в сказку и теперь думал о том, что сможет кому-то помочь, но разве мог он что-либо сделать? Он ведь простой человек. У него нет ни сил какие есть у каждого, кто собрался на пиру, нет знаний, и есть только желание спасти тех, кто казался ему близким… по духу. Миша и Мария не заслуживали того, чтобы из-за какого-то княжича их жизни менялись. Из-за него Ядвига решилась пойти против Кощея, но Вадима удивляло то, как он сейчас вёл себя с девицей, которая привела в их мир чужого. Неужели он уже забыл, как его выгнали из избушки или может он забыл, как княжич с Ядвигой сбежали? Мог ли забыть или просто на время решил объявить перемирие? Возможно, а если задумал что-то неладное?

— Да не бойся ты… Яга ж бессмертная. Что ей будет? — услышал он Берегиню и выдохнул, качая головой.

— И? Разве можно пользоваться бессмертием? Любого бессмертного можно убить, несмотря на его… дар…

— Да не дар это вовсе, а проклятие.

— Тебе откуда знать?

— Мне? Просто знаю… Жить порой скучно. Думаешь, что Кощею нужна власть или богатства? Он просто наметил себе цель, и идет к ней неспеша.

Вадим покачал головой, пытаясь понять стоит ли слушать Берегиню или нет? С одной стороны она права. Некоторые устают ближе к пятидесяти годам, а им… бессмертным ни одно столетие, а намного больше. Что можно делать столько времени? Чем наслаждаться? Чего добиваться? Чему следовать и куда идти? Что бы сам Ващим сделал первым делом, будь он бессмертен? В голову ничего не шло… Он бросил взгляд на Ядвигу, которой уже не было в зале. Кощея тоже. Теперь княжич понял, что сделал бы первым делом: он бы не раздумывая пошел и показал на что способен.

Взгляд блуждал от одного угла до другого, в надежде найти Ядвигу. Ее будто нигде не было. Вадим напрягся, вновь возвращаясь к поискам, затем шагнул к столу, на этот раз в попытке найти там Кикимору. Он решительно подошел к ней, собирался заговорить, но взгляд встретился со взглядом Яги. Она на мгновение растерянно моргнула несколько раз, затем вновь вернула маску безразличия на лицо и, смеясь хотела отправиться к столу. Рука Кощея обхватила запястье Ядвиги, и Вадим сделал шаг вперед, но Кикимора остановила его, схватив за рукав.

— Не смей… Если ты помешаешь ей исполнить задуманное, она не простит. — Проговорила Кикимора, бросив равнодушный взгляд на Горыныча, который продолжал неотрывно глядеть на княжича. — Приспешники Кощея следят за тобой. В любой момент набросятся, как волки.

— А если он что-нибудь с ней сделает?

— Они танцуют, княжич… Танцуют лишь.

Вадим кивнул и понял, что зря все принимает в штыки. Стоит расслабиться и насладиться праздничной атмосферой, главное, не дать себе заснуть. Все же долгое нахождение в царстве сна не проходили даром, либо же это Дрема старалась. Они хотели избавиться от княжича, но так, чтобы никто ничего не заподозрил. Обернувшись, Вадим взглянул на Дрему, которая в миг отвела от него взгляд, и стало немного легче. Похлопав себя по щекам, княжич решил было выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, как вдруг уловил слабый блеск чего-то странного в руке Ядвиги. На ее лице не было эмоций, лишь улыбка, которая показывала всем, что ей приятно танцевать с Кощеем. Но что было в руке? Игла? Нет, этого не могло быть, ведь она говорила, что смерть Кощея не в игле. Она сама говорила, что прежде нужно избавиться от Горыныча, а уже потом браться за самого Кощея. Что же изменилось теперь?

Вадим вновь похлопал себя по щекам, стараясь вразумить в первую очередь самого себя. Что же происходило вокруг? Почему Ядвига делала то, что было совершенно неправильно? Она ведь знала, что ничего не получится, но пыталась что-то сделать. Для чего? Почему? Зачем? Страх, что она наделает глупостей теперь поселился в душе Вадима, и он не мог просто наблюдать.

Вот Кощей, склонил голову, что-то шепча Ядвиге на ухо, затем закружил девицу в танце. Она улыбнулась, поддаваясь танцу, и в какой-то момент все пошло не по плану. Или наоборот? Яга замахнулась, сжимая что-то блестящее в руке и собиралась вонзить в грудь Кощея, но внезапно Горыныч, растолкав всех, кто был у него на пути, бросился к девице. Он схватил Ядвигу за руку и силой отшвырнул в сторону. Она не устояла на ногах, упав прямо к ногам гостей. Корона упала с головы, разбиваясь на мелкие кусочки.

Вадим бросился к ней, пытаясь не гневить гостей и не толкаться грубо, но они раздражали. Зеваки, которые не понимали что случилось, но намеревались узнать, что будет дальше. Кощей все это время с хмурым видом слушал Горыныча, а когда до него дошло, что могло случиться непоправимое, он схватил посох и бросился к Ядвиге. Вадим, наплевав на все манеры, растолкал всех, выскакивая из толпы в тот самый момент, когда посох Кощея разрезает воздух. Перехватив его, княжич оттолкнул Бессмертного и на мгновение обернулся на Ягу, осознающую свой поступок. Ничего не вышло. Ничего не получилось, и единственное, что сейчас нужно — спастись.

— Ты думаешь, что я глупец⁈ — крикнул Кощея, ударив посохом в пол и в одно мгновение маски с гостей слетели.

Монстры. Зал был заполнен монстрами. Поросшие мхом и тиной, скрюченные и сухие, как корни деревьев, уродливые старики и девицы. Горыныч больше не походил на здорового громилу, он стал змеем с множеством голов, каждая из которых вторила что-то свое. Аспид стал таким же змеем, как и Горыныч, но с одним ликом. Шум не смолкал. Вадим продолжал стоять, перекрывая Кощею путь к Ядвиге. Он понимал, что она хотела действовать самостоятельно, чтобы не рисковать им, но сама она бы не справилась.

— Сейчас мы уйдем, Кощей! — твердо проговорил княжич, с вызовом глядя то на одним «гостей», то на других.

— Дурман, Дремушка, покажите гостю, что значит идти против вас в вашем царстве!

Вадим приготовился. Он понимал, что все это сказка. В сказках добро всегда побеждает. Он — добро, а Кощей и все остальные — зло. Обернувшись на Ядвигу, Вадим протянул к ней руку, и она не раздумывая приняла ее, поднимаясь на ноги и опасливо глядя на Кощея. В руке она продолжала сжимать что-то острое.

Дрема выбежала из толпы. Девчонка в своем милом обличье взглянула на Вадима и, хихикнув, по-детски прикрыв рот руками, бросила:

— Спатушки, княжич!

В то же мгновение кто-то за спиной Вадима и Яги впал в сон… в вечный сон, но только не княжич. Он понимал и верил в то, что все выдумка. Не может быть такого, что он проиграет и оставит Ядвигу в опасности. Он не мог показать, что слаб. Не мог от того и старался держать себя в руках. Усмехнувшись, Вадим взглянул на Кощея:

— Ну что? Теперь ты понимаешь, что тебе придется нас отпустить! Не действуют чары твоих приспешников. Пусть не стараются.

— Хорошо.

— Хорошо⁈ — удивился Горыныч, удивленно глядя на Аспида, который лишь зашипел в ответ.

— Если сумеете выжить, то вы свободны. Горыныч, Аспид… вы здесь не нужны! Кикимора, не разочаруй меня! — усмехнулся Кощей, щелкнул пальцами, отдавая приказ монстрам, ударил посохом об пол и исчез.

Гул разнесся по всему залу. Монстры друг за другом начали осознавать, что нужно делать, и к моменту, когда до них дошло, что приказ Кощея — избавиться от княжича и Яги, они уже успели сбежать. Но не далеко.

Ядвига схватила Вадима и потянула в соседний зал, к лестнице. Раз не получается сбежать — стоит хотя бы скрыться. Она бежала, одной рукой держа подол платья, другой сжимая руку Вадима. Ее дыхание сбивалось, но она бежала вверх по лестнице, слыша, как кто-то крикнул, что они сбежали «туда». Еще мгновение, и голоса монстров стали приближаться.

Ядвига толкнула Вадима в одну из комнат и заперла дверь, а сама осталась в коридоре.

— Не смей так делать, Ядвига! Ты во мне сомневаешься⁈ — крикнул Вадим, ударив в дверь кулаком. — Ты снова решила самостоятельно все сделать⁈ Открой или я сейчас вынесу ее вместе с косяком!

— Не поддавайся Дурману, княжич! Не поддавайся Дреме, Вадимушка… — послышался голос Яги, и Вадим разозлился еще сильнее.

— Почему ты пошла сюда одна? Почему⁈ Ты думала, что сама справишься? Ты хоть понимаешь, что было бы, если бы сейчас меня здесь не было⁈ Это ты понимаешь⁈ Ядвига⁈ Ты сомневаешься… думаешь, что я такой же, как и все те… но я же готов бороться до конца!

Она молчала. Вадим слышал, как рычат все те сказочные твари, блуждая по дворцу в поисках их с Ягой. Тяжело выдохнув, княжич осмотрелся, пытаясь найти что-нибудь, что поможет ему сражаться. Комната в которой он находился — спальня; самая обычная сказочная, без каких-либо изяществ. Шкафы, стол, два кресла и большая кровать, с множеством подушек. Постель будто бы манила к себе одним только видом. Вадим представил, как приятно было бы лечь и почувствовать насколько мягкими были перины и подушки, но он боролся. Похлопав себя по щекам, он взглянула в сторону окна и подбежал к нему. Высоко, чтобы прыгать, но стоило бы попробовать. Он не мог, как трус, сидеть и ждать, когда его защитят.

Рукава немного давили, когда Вадим собирался залезть на подоконник. Он знал, что с чужими вещами так нельзя, но без этого он не чувствовал себя комфортно. Оторвав сначала один рукав кафтана, затем другой, Вадим повел плечами, встал на подоконник и взглянул вниз. Высоко, но нужно было принимать решение быстро и необдуманно. Ведь именно такие решения самые правильные.

Еще мгновение, и он спрыгнул. Приземлился на ноги, но не совсем удачно. Боль пронзила все тело, но быстро начала утихать. Стоило было полежать еще немного, чтобы она и вовсе прошла, но времени было слишком мало. Вадим боялся за Ядвигу. Теперь он боялся, что она наделает ошибок из-за страха, что могут навредить ему. Еще никогда он не был настолько уверен в себе, как тогда, когда хромая подходил к дверям дворца. У них уже не стояли слуги, никто не встречал гостей. А зря.

— Княжич⁈ — услышал он и обернулся, видя Мишу, который вёл за собой целую армию лесовиков, да болотников. — Что произошло?

— Пир! — усмехнулся Вадим, разведя руками в стороны, после чего покачал головой. — Кощей сбежал вместе со своими прихвостнями, а остальным приказано избавиться от нас.

— А Ядвига? — Леший вышел вперед, хмурясь. — Ты ее оставил одну?

— Некогда обсуждать это! Нужно действовать. Они наверху.

— Все слышали⁈ — крикнул Миша и сделал шаг к ступеням. — Будьте осторожны!

Вадим бросился в зал, где еще какое-то время назад Ядвига кружилась в танце с Кощеем и ничего не предвещало беды. Малая часть «гостей» все еще оставалась там, поэтому, как только лесовики вошли в зал, те бросились исполнять приказ. Вадим кинулся к лестнице. Боль в ноге не давала ему быть быстрым и ловким, но он все еще намеревался защищать Ягу. Преодолев лестницу, он схватил со стены канделябр, на случай боя и прошел по коридору. Тишина. Он был совсем один.

Остановившись у комнаты, в которой Ядвига заперла его, Вадим нахмурился и прошел дальше. Ни единого звука, что означало лишь, то… что он ошибся? Может быть это все и вовсе сон? Или… Дурман⁉ Он пытался увести Вадима подальше от места, где его помощь была нужна.

В ушах шумело. Сердце колотилось так, словно княжич пробежал не мало верст. Крепче сжав в руке канделябр, он обернулся и со всей силы замахнулся, но его рука была перехвачена. В тот же момент все изменилось. Шум вернулся, образы монстров, обступивших Вадима тоже.

— Значит… помощь моя нужна была тебе, да? Но при первой же возможности, ты решил пойти против. — Проговорил Вадим, отталкивая мальчишку Дурмана и лишь крепче сжимая канделябр. — Я ж и ударить мог тебя.

— Думаешь, что я тебя боюсь? Не правда! Тебя никто не боится!

— Меня и не надо бояться. Я просто хочу, чтобы все вернулось на свои места. Разве ты сам не понимаешь, что Кощей решил вас всех запугать и настроить друг против друга?

— Ты нам не друг!

— Да что ж ты заладил? Вам нужно поверить в то, что я, если вы мне поможете, справлюсь с Кощеем! От него можно избавиться, если очень сильно захотеть. Ты же видишь, что он трус!

Дурман покачал головой, взглянул по сторонам и шумно выдохнул. По его взгляду княжич понимал, что тот боялся идти поперек слова Кощея, но очень хотел вырваться из его плена. Какое-то время Дурман молча стоял, глядя куда-то в пустоту, затем пожал плечами и проговорил:

— Мы не победим, пока не научимся подходить к делам с особой ответственностью. — Проговорил Дурман, отчего Вадим почувствовал какое-то неприятное, зарождающееся чувство в глубине души. — Меня с детства воспитывали так, что я должен прислуживать Кощею, и теперь ты думаешь, что я пойду против него?

— Ты был красноречив, говоря, что вам нужна помощь.

— Нам нужна помощь, но мы не можем противиться и идти против его приказов. Не веди бесполезных бесед, княжич, все равно погибель твоя близка.

Вадим покачал головой. Не мог он сдаться просто так. Не хотел и не мог, поэтому ударил водяного, который кинулся на него, канделябром. Протиснулся между двух лесовиков, которые не успели схватить его своими корявыми, уродливыми, похожими на корни деревьев, руками. Вадим пробежал по коридору, заскочил в комнату и подбежал к окну. Только выпрыгнув, он смог бы избежать встречи с сказочными тварями, но духа не хватало это сделать. Он прикрыл на мгновение глаза. В памяти почему-то всплыл момент разговора с Ягой, когда она рассказывала о Мороке. Стоило подумать о нем, и время замерло. Звуки из коридора больше не доносились, листья деревьев за окном не дрожали от дуновения ветра. Вадим шумно выдохнул и обернулся.

— Не сбежать тебе, княжич! — услышал он потусторонний голос и усмехнулся, потирая затылок. — Воспой меня, и я подарю тебе спасение! А может быть ты о любви решишь просить? Только подумай… Ядвига станет твоей… нужно лишь попросить…

Голос в голове перебивал собственные мысли. Вадим протянул руку к канделябру, но это движение показалось ему особенно медленным. Нет. Он не сдавался, но все вокруг говорило о том, что это так.

— Скажи… Скажи, княжич! Я хочу…

— Я… — услышал Вадим свой голос и вновь ощутил страх. — … хочу…

— Верно, княжич! Верно говариваешь… Продолжай… Я хочу, чтобы…

— Я… хочу… — Вадим понимал, что не контролирует свои мысли и слова, и это его пугало.

Все тело было чугунным, и заставить себя протянуть руку к единственному оружию было выше его сил.

— Хочу повиноваться Кощею Бессмертному… Говори, княжич…

— Хочу… повиноваться… К…

Глухой звук, похожий на звук удара, а потом громкое:

— Ха! Я же говорила, что эта штука нужная!

Все в один миг вернулось на свои места. Вадим моргнул и увидел перед собой Ягу. Ее платье снова была рваным, волосы торчали во все стороны, на лице была радостная улыбка, а в руках она сжимала канделябр.

— Ты спас меня!

— Ты спасла меня!

Неловкая пауза, а затем смех. Ядвига провела рукой по волосам и поставила свое оружие на подоконник, взглянула на лежащего без сознания Дурмана и протянула руку княжичу. Вадим взял ее за руку, и она повела его в большой зал, где уже собрались все те, кого Миша привел.

— Что теперь? — спросил Вадим, осматриваясь.

— Теперь нам всем несдобровать. — Сухо проговорила Кикимора на что Ядвига покачала головой.

— Вместе… справимся. Я поняла, что…

— Что? — Вадим повернулся к девице, и она сдалась, понимая, что все это время, именно она была неправа.

— Я поняла, что в одиночку мне не справиться. Кощей не так глуп, каким кажется, но он труслив. Ты был прав, Вадимушка, но нам нельзя расслабляться. Времени остается все меньше. Кощей придет в ярость, когда узнает, что нам удалось сделать с его подданными. До следующей весны они будут спать беспробудным сном в царстве Дремы и Дурмана.

— И они сами?

— Они с Дремой скоро придут в себя, и нам лучше к этому времени вернуться домой. — Сказала Ядвига, ища в складках платья что-то очень важное, потому как делала это с особой сосредоточенностью на лице.

— Пора бы и нам, верно? — Кикимора взглянула на Берегиню протянув к ней руку, затем на своих подданных и, осыпав, какой-то пылью их и себя, исчезла.