Скитальцы во тьме

Прибытие

Пока капитан «Ястреба» завершал приземление на посадочную площадку Лейдриса, я повернул кресло к ближнему иллюминатору, и словно завороженный, всматривался в бескрайние степи планеты. Вдалеке виднелись протяжённые горные равнины. В небеса возносился исполинский вулкан Эос, самая высокая точка Приоторской системы.

Через пару минут наш отряд уже стоял у центрального терминала станции. Внешне база выглядела совершенно обычно. Поначалу я не заметил ничего странного. Хотя кое-что мне не давало покоя. Угнетала абсолютная тишина. Мы находились словно в вакууме. Возможно, этому было какое-то чисто научное объяснение, связанное с особенности планеты, но я никогда не трудился вникать в подобного рода тонкости.

Нас уже давно должны были встретить, но на периметре было пусто. На горизонте не были видно ни птиц, ни другой здешней живности. Абсолютно никого.

Мы зашли в разделительный блок, и оказались на пороге входных дверей станции. Капитан пригубил флягу с водой. Услышав жадные глотки и причмокивания, я с облегчением отметил, что снова могу слышать. Остальные члены команды обрадовались не меньше моего.

Капитан Эсброн ввёл пароль на дисплее. В доступе было отказано. Он попробовал ещё раз. Снова ошибка. Стукнув ладонью по терминалу, капитан выругался, проклиная чёртову железяку. Обернувшись, он подозвал меня жестом, и отошёл в сторону. Я молча кивнул, и принялся за дело.

Ошибки быть не могло. Капитан вводил правильный код. Здесь было что-то другое. Кто-то специально не хотел нас впускать. Но почему? Мы же прибыли сюда в качестве группы спасения. Зачем жителям станции изолироваться от нас? Впрочем, мы ни черта не знаем о том, что здесь произошло. Издержки профессии. Мы просто выполняем свою работу, не задавая лишних вопросов.

Но все-таки кое в чем я был уверен наверняка. Наш отряд никогда не вызывают по пустякам. На Лейдрисе произошло что-то серьёзное, и мы должны разобраться в этом.

Через десять минут борьбы с системой безопасности мне удалось ее взломать. Послышался щелчок, и на дисплее загорелась зелёная полоска. Массивные железные двери тяжело распахнулись. Мы шагнули в темноту вслед за капитаном. Следом двигались двое солдат и медик. Я замыкал шествие вместе с новобранцем Трэвором Уотсоном, совсем ещё зелёным сопляком, который закончил службу в академии не больше месяца назад. Перед ним стояла далеко не самая простая задача для первой миссии. Но с другой стороны, опыта он наберется вдоволь, да и к тому же, трудности в начале пути пойдут ему только на пользу. Именно так и станет видно, на что он действительно способен.

В коридоре стояла гробовая тишина. Я отчетливо слышал учащенное дыхание Уотсона. Он поправил съехавший на глаза шлем, и двинулся дальше. Светом фонаря на прикладе автомата капитан указал одному солдату двигаться в левую комнату, другой отправился проверять второй этаж. Остальные пошли с Эсброном в центр управления.

Отвратительный затхлый запах в коридоре становился все более невыносимым. Я не хотел даже думать, что могло послужить его причиной. Но, похоже, об этом догадался не я один. Трупное зловоние не спутать ни с чем другим. По обеспокоенному лицу доктора Стоунсена было ясно, что он разделяет мои опасения. Казалось, из всего отряда только капитан сохранял спокойствие и хладнокровие. Уверенным шагом он продолжал вести нас за собой, ни на секунду не позволяя усомниться в своих действиях.

Если даже допустить возможность того, что станция была кем-то атакована и захвачена, а все колонисты убиты, я все равно не могу понять, почему же тогда нигде нет ни капли крови или следов перестрелки? Или это была биологическая атака? Может, какой-то удушающий газ? Тревожные мысли о случившемся никак не давали мне покоя. Продвигаясь все глубже к центру базы, я сильнее осознавал, что в этот раз нас послали не на очередную миссию по спасению заложников или отлову террористов. Какого же черта здесь произошло?

Внезапно капитан жестом остановил нас. Он приставил палец к губам, и кивнул в сторону медицинского блока. Я тоже что-то услышал в этой комнате. На какое-то мгновение мне показалось, что это был детский плач, но на сколько мне известно, на Лейдрис посылали колонистов исключительно старше тридцати. По испуганным взглядам Уотсона и Стоунсена я убедился, что мне не показалось.

– Откуда здесь ребенок, черт возьми?! – Полушепотом произнес Стоунсен, обращаясь сразу ко всем, – мне это не нравится, надо валить отсюда!

Эсброн обернулся к нему, и резко уставил фонарь прямо в глаза.

– Я понятию не имею, что здесь творится, но сделай одолжение, закрой свою пасть! Или возвращайся на корабль, и лично доложи Совету, что ты сорвал нам миссию.

– Капитан, но я не…

Эсброн схватил его за воротник, и прижал к стене.

– Еще хоть одно слово, и остаток жизни ты проведешь за решеткой в качестве дезертира. Посмотрим, какой прием тебе окажет тамошняя интеллигенция.

Испуганный Стоунсен быстро закивал головой. Он зажмурился, отводя взгляд в сторону. Капитан довольно улыбнулся. Поправив воротник его куртки, он извинился перед доктором, и швырнул его на пол. Капитан испытующе посмотрел на нас с Трэвором.

– Ну а вы? Какие-то возражения?

Сглотнув застывший комок в горле, я коротко кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Трэвор последовал моему примеру.

Капитан довольно улыбнулся и зашагал вперед.

Мы продолжили продвигаться вглубь коридора. Заглянув на пищевой склад, мы обнаружили, что полки до отказа забиты едой. Мясные и рыбные консервы, бутилированная вода, коробки с прогнившими фруктами и овощами были нетронуты.

– Да что здесь творится? – Дрогнувшим голосом спросил Трэвор, – как они могли ничего не есть?

– Не задерживаемся. Нужно попасть в медицинский блок. – Капитан вышел в коридор. Он старался всеми силами сохранять спокойствие и не вдаваться в панику, но с каждой проведенной здесь минутой, это удавалось все труднее.

Дойдя до конца коридора, мы уперлись в приоткрытую металлическую дверь, у подножия которой я увидел ярко-красную лужу крови. Она была совсем свежей. Мы с Трэвором переглянулись. Он выглядел совсем подавленным.

– Будьте наготове, и следуйте за мной. – Эсброн снял автомат с предохранителя, и махнув нам рукой, вошел в помещение. Мы вошли сразу за ним.

Оказавшись внутри помещения, мне сразу же сделалось дурно. Источник мерзкого зловония найден. На кушетках лежали растерзанные до костей безголовые человеческие тела. Трэвор с диким воплем выбежал прочь из комнаты. Я ожидал, что капитан в ту же секунду метнется вслед за ним, но он даже не шелохнулся. Уверенность в глазах капитана пошатнулась. Эсброн стоял неподвижно, заворожено уставившись на тело безголовой женщины. Я увидел страх в его глазах.

Кровь пульсировала в висках, голова просто раскалывалась. На какое-то мгновение у меня задвоилось в глазах. Оледенелые руки судорожно тряслись. Пошатнувшись, я обернулся к доктору. Стоунсена вывернуло наизнанку. Он припал на колени, вляпавшись в содержимое своего желудка и, закрыл лицо руками. Подойдя ближе, я различил слова молитвы. Положив руку на его плечо, я попытался привести доктора в порядок, но ничего не вышло. Он раскачивался из стороны в сторону, и рыдал.

– Приведи Уотсона, – еле слышно проговорил капитан, – сейчас же.

Произнося эти слова, Эсброн по-прежнему смотрел на тело безголовой женщины. Мне показалось, что за все проведенное время в этой чертовой комнате, он даже не моргнул. Я подошел к кушетке с женщиной. Мне пришлось прикрыть лицо тряпкой, но это мало чем помогло. Запах был настолько отвратителен, что, казалось, мой язык потерял все вкусовые рецепторы.

Во рту стоял омерзительный прогорклый привкус. В горле пересохло; ужасно хотелось пить. Мне было трудно дышать.

Из разорванной кровавой прорехи вытекала какая-то тягучая голубоватая субстанция. Я присел на корточки. Наклонив голову набок, с удивлением отметил, что эта жидкость оставляет после себя след, подобно лиане. Она застывает в воздухе. Ни в коем случае нельзя прикасаться к этому голыми руками. Окинув взглядом комнату, мне не составило труда найти ящик с реактивами и медицинские перчатки. Я наполнил колбы образцами с каждого трупа, и поместил их в медицинский ящик.

Проделав все эти манипуляции в течение двадцати минут, я очень сильно запыхался, и присел отдохнуть на пол. Зловещая тишина в коридоре начинала сводить с ума. Доктора Стоунсена в комнате уже не было. Наверное, я не заметил, как он вышел, пока собирал образцы. Я поднял взгляд на капитана. Он находился все в том же положении. Уже не было никаких сомнений в том, что Эсброн тронулся умом. И хуже всего то, что это может произойти с каждым из нас. Приступ паники охватывал меня все сильнее.

Несмотря на безукоризненную репутацию нашего подразделения, мы оказались не готовы к подобному кошмару. Неужели Совет не был в курсе того, что здесь происходит? Как они могли отправить всего шесть человек в такой ад?

Размышлять об этом сейчас было бесполезно. Нужно попытаться выбраться отсюда, и передать образцы этого пахучего дерьма на Эбиториус. Быть может, именно этого они от нас и ожидают. Возможно, Совет знал уже все заранее, и решил испытать удачу, отправляя нас на самоубийство. Гребаные ублюдки.

Собравшись с силами, я встал с пола, и подошел к Эсброну.

– Сэр? Вы меня слышите? – Я помахал рукой перед его лицом. Никакой реакции. Как завороженный, он стоял с автоматом в руках, и смотрел в одну точку. На истерзанный труп безголовой женщины. Я медленно забрал у него оружие. Эсброн даже не сопротивлялся. Ему было уже не помочь.

Но если я брошу его здесь, как мне объяснить это на собрании Совета? Можно сказать, что враг нас поджидал.

Неприятель устроил хорошо организованную засаду, и остальные члены отряда погибли во время бойни. Однако если я единственный останусь в живых, они могут приговорить меня к смертной казни за дезертирство. Впрочем, у меня будет время все грамотно придумать, чтобы отвести в сторону лишние вопросы. Сейчас главное не это. Важнее всего выбраться отсюда, и передать образцы ученым. Я должен как можно скорее добраться до корабля.

Направив свет фонаря в дверной проем, я вышел в коридор. У меня все еще раскалывалась голова, и пить захотелось только сильнее. Возможно ли, что эта поганая жижа как-то воздействует на людей? Ведь каждый, кто вдохнул ее запах, так или иначе изменился в поведении, и неизвестно… ох, черт возьми, я совсем забыл про Трэвора! Куда понесло этого сосунка?! Но у меня нет ни времени, ни возможности искать его.

Прости, друг, но на кону стоит очень многое. Я не могу так рисковать.

Через несколько минут блужданий по темным коридорам мне все-таки удалось выйти в центральный холл. Дверь наружу была по-прежнему открыта. Устало улыбнувшись, я ускорил шаг. Находясь всего в нескольких метрах от выхода, позади раздались неспешные шаги. Пришлось остановиться. За спиной послышался хриплый голос:

– Мэролон, куда же ты собрался?

– Неужто решил бросить своих товарищей? – Послышался второй голос. Удивительно схожие по тембру и звучанию, будто бы механические, голоса.

Я сглотнул слюну. Второй был слишком близко, и я не мог знать, вооружен ли он. Ринувшись бежать со всех ног, я наверняка получу автоматную очередь в спину. Другого выхода не было. Я положил медицинский ящик с образцами на пол, и медленно обернулся. Передо мной стояли Эдвард Филдред и Бодуэл Стродвик, двое солдат, которых капитан отправил проверять остальную часть станции. На секунду я почувствовал неописуемое облегчение, и опустил дуло автомата в пол. Но я ошибся.

– Ребята! Вы не представляете, как я рад вас ви… – я не успел договорить, как увидел, что изо рта Эдварда течет та самая голубая мерзость. Его лицо резко перекосилось. Он расплылся в омерзительной улыбке, и оскалил клыки. Тоже самое сделал Бодуэл.

Это были что угодно, но только не люди. Они выставили руки вперед, и молча направились в мою сторону. Я направил автомат в сторону Эдварда, который был уже в двух метрах от меня.

– Стойте на месте! Я буду стрелять! Эдвард, не подходи!

Я попятился назад. И вдруг уперся в кого-то. Твари впереди меня остановились. Они разразились демоническим гоготом. От этого звука у меня заложило уши, и я припал на колени. Отбросив автомат в сторону, я зажал ладонями уши. Ужасающий смех этих тварей сводил меня с ума. Из ушей и глаз начала сочиться кровь. В одну секунду все прекратилось. Обернувшись, я разомкнул веки, и увидел капитана Эсброна. На его лице был тот же нечеловеческий оскал, как и у Эдварда с Бодуэлом.

– Куда же ты собрался, Мэролон? Вздумал не подчиняться приказам командира? Я сказал тебе найти Трэвора, а ты решил смыться? Ну ничего страшного, не беспокойся, я сам нашел его, – он осклабил свои зверские клыки и залился диким ржанием.

Его дьявольский гогот подхватило еще несколько голосов, и вскоре казалось, он раздавался сразу отовсюду. Я больше не мог этого терпеть. Осознавать происходящее стало невозможно. Казалось, что мои мозги начинают плавиться. Барабанные перепонки лопнули. Последнее, что я увидел, как капитан Джон Эсброн швырнул мне в ноги голову Трэвора Уотсона.