Скверная голубая кровь (ЛП)

Глава 5

Мои мысли сосредоточены на одной вещи превыше всего остального: колледже. Вот почему я здесь, страдаю от этого школьного кошмара. Подготовительная Академия Бёрберри обеспечит мне наилучшее будущее, величайший шанс на хорошую жизнь. Итак, я усилила свою игру, и к концу второй недели я добавила второй язык (испанский) в список своих занятий и включила несколько внеклассных занятий. Сейчас я являюсь членом книжного клуба академии, исторического клуба и образцовой организации Объединённых Наций. Однако единственное, чего мне не хватает — это спорта.

Сегодня я собираюсь наверстать упущенное.

Соревнования по черлидингу проходят в специальном спортзале, который когда-то использовался для размещения команды академии по спортивной гимнастике. С тех пор как академия перешла к более академически ориентированным занятиям, она прекратила свою программу гимнастики и оставила здание более или менее заброшенным почти на десять лет. В этом году, с присоединением Зака к университетской футбольной команде, Бёрберри хочет окунуться в пресловутые воды спорта.

Это включает в себя обновление команды поддержки.

Она больше не будет использоваться как второстепенный вид спорта для футбола или баскетбола, а вместо этого станет соревновательной командой, которая сама по себе заслуживает уважения. В первых нескольких футбольных матчах сезона состав команды не изменился по сравнению с прошлым годом, но директор Коллинз оказывает давление на тренера, и ей приходится пополнять ряды.

Так вот, Бёрберри — это снобистская академическая школа. Чирлидинг воспринимается почти как нечто… базовое. Но в то время как Харпер и Бекки не заинтересованы в участие, остальные девушки Голубокровки не лишены очарования. Поэтому, когда я вхожу со своей спортивной сумкой через плечо, все взгляды устремлены на меня.

Включая Зака.

Он стоит в центре группы девушек, сладко улыбаясь. Выражение его лица заставляет меня нахмуриться, даже когда он отделяется от команды, и они издают коллективный стон. Илеана, в частности, бросает на меня яростные взгляды. Киара тоже. Может быть, они разозлились из-за того, что я в одиночку отправила всех троих мальчиков-Идолов, обеих оставшихся девочек-идолов и половину Внутреннего круга на отстранение от занятий в школе. Оно начинается по пятницам сразу после окончания занятий и состоит из связанных со школой дел, таких как складирование книг в библиотеке, вытирание пыли с полок, подметание листьев и мытьё окон. С вечера пятницы до позднего воскресенья отстранённые от занятий ученики запираются сотрудниками с короткими девятичасовыми перерывами на сон — и даже тогда их проверяют дважды за ночь.

По сути, это ад на земле.

— Что ты здесь делаешь? — шепчу я, когда Зак подходит и встаёт рядом со мной, возвышаясь надо мной, как он всегда делает. Я знаю, что это не нарочно, но это пугает. Я отказываюсь позволять этому овладеть собой и вызывающе вздёргиваю подбородок, пытаясь заставить себя чувствовать себя немного выше.

— Ну, я действительно не ожидал, что ты будешь здесь, так что ты не можешь утверждать, что я преследую тебя. — Он засовывает руки в карманы и просто смотрит на меня. Я чувствую, как его взгляд, словно раскалённый лазер, скользит по моему лицу, ища… что-то. Это раздражает меня, но я также отказываюсь отступать. — Я приглашённый судья для отбора. — Он снова пожимает плечами, как будто от этого всё становится лучше.

— Ты приглашённый судья? — спрашиваю я и получаю от него редкую ухмылку, этот чувственный изгиб губ, который заставляет меня очень быстро понять, почему все эти девушки там падают в обморок. Зак наклоняется ближе, упираясь предплечьем в стену над моей головой. В этот момент он со всех сторон окружает меня, твёрдые мускулы и мускусно пахнущий одеколон. Мои ресницы трепещут, и я выдыхаю, преодолевая гормоны. В прошлом году из-за них у меня были неприятности. В этом году я не позволю этому повториться. — Что даёт тебе право судить о чирлидинге?

— Эм, моя сестра Келси была главой команды поддержки в Бёрберри. — Зак наклоняется немного ближе, его спортивная куртка Леттермана распахивается спереди, охватывая меня. Ему было бы так легко подхватить меня на руки и завернуть в неё. То есть, если бы я не ненавидела его до глубины души. — Кроме того, моя мама пережила период, когда она захотела быть чем-то большим, чем просто скучной женой-трофеем; она тренировала около трёх сезонов.

— Понимаю… — я выдыхаю и несколько раз моргаю, чтобы избавиться от паутины. Мне бы очень хотелось, чтобы он отошёл от меня, но я чувствую, что не могу этого сказать. Я не хочу, чтобы он знал, как его присутствие действует на меня. — Значит… ты проследишь, чтобы я попала в команду?

Брови Зака взлетают вверх, и по его телу разносится мрачный смешок. Клянусь, я чувствую, как вибрируют молекулы воздуха между нами.

— Ты просишь меня о помощи в своём плане мести? — он замолкает на секунду и качает головой. — Не то чтобы до сих пор тебе сильно требовалась помощь. Утопленные машины — это было великолепно. А Бекки всё ещё плачет из-за своих волос.

— Возьми меня в команду, — говорю я ему, оставаясь твёрдой. Когда он протягивает руку, чтобы коснуться выбившейся пряди розово-золотистых волос, я прекращаю это, ныряю под его руку и поворачиваюсь спиной к комнате. Зак наблюдает за мной и вздыхает, опуская руку.

— Считай сделано. — Ухмылка исчезает с его губ, и он снова хмуро смотрит на меня. В моём воображении возникает образ того, как он вываливает на мой стол мусорное ведро, полное использованных женских предметов, и меня чуть не тошнит. У меня начались месячные раньше, чем у большинства других девушек, и я была безжалостно уничтожена за это. Это всего лишь одна из многих, очень многих вещей, которые он сделал со мной. Я никогда этого не забуду. — То есть я могу зафиксировать свой голос и, вероятно, смогу убедить Эми поставить тебе несколько хороших оценок. — То, как Зак улыбается, когда говорит это, говорит мне о том, что он очень высокого мнения о себе в обществе дам. Но затем хмурость возвращается так же быстро, как появилась улыбка. — В остальном ты сама по себе. Ты вообще что-нибудь знаешь о чирлидинге?

Моя очередь неопределённо пожимать плечами.

— Я занималась этим летом, — загадочно отвечаю я ему, поворачиваюсь и направляюсь в центр спортзала. Я проталкиваюсь сквозь толпу девушек, не обращая внимания на шепчущиеся оскорбления, а затем наклоняюсь, чтобы подписать бланк на столе. Тренер удивлённо моргает и поднимает брови, но ничего не говорит, просто вручает мне номер и велит встать в очередь.

Зак занимает своё место за столом, пока тренер Ханна объясняет, как будут проходить пробы. Единственные девушки, которые здесь есть, — это те, кто был в команде раньше, плюс несколько первокурсниц, таких как Илеана. Вот оно.

Я единственная, кто остался в стороне.

Единственная, кого ненавидели.

— Ты пожалеешь, что разгромила моего брата и мой бассейн, — шепчет Илеана, занимая правую сторону от меня, а Киара встаёт слева.

— Ты действительно думала, что Тристан в тебя влюбился? — спрашивает Киара, хмуро глядя в мою сторону. Её тёмные волосы зачёсаны назад в тугой пучок, отчего её лицо кажется ещё более суровым. Мне требуется приложить все усилия, чтобы не представить её склонившейся над стойкой в ванной. — Ты ему никогда не нравилась. Он на пути к тому, чтобы стать одним из самых могущественных людей в мире. Ты действительно думала, что какая-то простолюдинка вроде тебя удовлетворит его?

Я игнорирую её, пока тренер какое-то время тихо разговаривает со своим помощником. Мои глаза встречаются с глазами Зака с другого конца комнаты. Его взгляд такой тёмный, такой непроницаемый. Это вызывает у меня желание вскрыть его и посмотреть, что происходит внутри. Мой первоначальный план состоял в том, чтобы разрушить его футбольную карьеру. Но я всё ещё не уверена, как сделать это, не причинив ему вреда, и я отказываюсь причинять кому-либо физическую боль. Я прикусываю нижнюю губу, когда Киара наклоняется ближе ко мне, расстроенная тем, что я никак не реагирую на её насмешки.

Когда-то давным-давно Марни Рид, которой я была, почувствовала бы эти колкости глубоко в своей душе. Она бы истекла кровью изнутри, расплакалась снаружи и пошла бы домой, свернувшись калачиком на своей кровати. Больше нет. Никогда больше.

— Сколько раз ты раздвигала перед ним свои шлюшьи ножки, прежде чем он бросил тебя, как бесполезную шлюху, которой ты и являешься? — гнев вспыхивает во мне остро и горячо, но я игнорирую его. Киара изо всех сил пихает меня локтем в бок, и я ворчу, но прежде чем я успеваю ответить, Тренер поворачивается к нам лицом.

Чёрт возьми!

Выдыхая от боли в рёбрах, я слушаю её инструкции и отбрасываю свою сумку в сторону. Я уже одета в свои спортивные штаны и майку, спортивный бюстгальтер и кроссовки. Я могу это сделать. Я провела всё лето, занимаясь спортом, плавая, бегая. Я нахожусь в наилучшей форме в своей жизни.

Мы начинаем с разминки, в которой я совершенно не стесняюсь благодаря Заку. Я чувствую, как его глаза следят за каждым моим движением, прослеживают капельки пота на моём лбу, влагу, прилипшую к рубашке. Он наклоняется вперёд, глаза прикрыты тяжёлыми веками, но далеко не так ленивы, как у Крида. Вместо этого он выглядит… взволнованным. Моё сердце бешено колотится, когда я изо всех сил пытаюсь угнаться за помощницей тренера и её быстрыми, сильными движениями.

К тому времени, как всё заканчивается, я чувствую, что вот-вот потеряю сознание. Боль в рёбрах убивает меня, и я почти уверен, что, если бы у меня был нож, я бы зарезала и Киару, и Илеану. Одна темноволосая, светлокожая и стройная, в то время как другая светловолосая, загорелая и с пышными формами. Я одинаково ненавижу их обеих. Они окружают меня, когда я пью из своей бутылки с водой, и я стараюсь держаться вне их досягаемости. Однако их глаза следуют за мной по комнате, и когда я отхожу от своей воды, я почти уверена, что они её испортили.

Вздох.

Поскольку сегодня пятница, у них обеих есть телефоны, и они не пытаются скрыть тот факт, что пользуются ими.

Я предполагаю, что это для того, чтобы отправить смс Идолам, потому что мы как раз готовимся выстроиться в очередь, чтобы разучить танец, когда двери спортзала открываются, и входит Тристан рядом с Харпер. Она злится, но далеко не на том уровне, на котором находится Бекки. То, как она смотрит на меня… Возможно, взгляды и не способны убить, но я чувствую ненависть на своей коже, как обжигающий жар палящего солнца. Мне кажется, что моя плоть вот-вот отвалится под её пристальным взглядом.

Её длинные светлые волосы собраны в пучок, но невозможно не заметить обнажённый участок на левой стороне головы. Харпер, возможно, этого не знает, но она следующая. Я не знаю, как и когда, но это действительно произойдёт.

Зейд следует за Бекки, его челюсть так сжата, что кажется, он вот-вот сломает зубы. Его татуировки яркие и красочные, они поднимаются по мускулистым рукам и ненадолго исчезают под тонким рукавом его чёрной футболки. На нём мешковатые джинсы с нашитыми поперёк молниями и Док Мартенсы. По сути, он полная противоположность Тристану в его свежевыглаженных белых брюках академии, безупречном пиджаке и очень строгом галстуке.

Крид находится где-то посередине, две верхние пуговицы на его рубашке расстёгнуты, к ней надеты джинсы и чёрные туфли Баркер. Возможно, технически они больше не отстранены от занятий в школе, но им также не разрешается покидать кампус до окончания Хэллоуина. Если их поймают на нарушении этого правила, это автоматическое исключение.

Я улыбаюсь.

Я реально подпортила их расписание вечеринок.

Идолы занимают места на трибунах, за ними — группа Голубокровок. Я узнаю обычных подозреваемых: Майрон Тэлбот, Эбони Питерсон, Грегори Ван Хорн, Джон Ганнибал, Валентина Питт, Сай Патель и Джален Доннер.

Остальные девочки: Анна, Эбигейл и Мэйлин — все здесь, пробуются в команду.

Похоже, им ещё предстоит найти замену Эндрю, а я уже знаю, что Илеана заменит Миранду. Здорово. Итак… значит, вся вечеринка в сборе?

Невозможно не чувствовать на себе их взгляды, когда я занимаю своё место в центре группы. Вокруг меня видимое количество дополнительного пространства, как будто я какая-то прокажённая. Я игнорирую это и вместо этого сосредотачиваюсь на танцевальных движениях. Что ж… на танцевальных движениях… и глазах Зака.

Есть что-то в его тёмном взгляде, что притягивает меня, фокусирует. Поначалу это так беспокоит меня, что я спотыкаюсь и путаюсь в шагах. С трибун доносится смех, но я не обращаю на него внимания. Моё внимание фокусируется на том, как Зак наблюдает за мной, его губы слегка приоткрываются, веки становятся всё тяжелее и тяжелее. В какой-то момент он даже проводит языком по нижней губе, ловит себя на этом и чертыхается. Эми Пламбер, четверокурсница, сидящая рядом с ним, подпрыгивает на целый фут на своём месте, и я чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке.

Мы повторяем танец несколько раз, прежде чем тренер объявляет ещё один перерыв. После этого мы выйдем группами по три человека и выполним его подряд. Будут подсчитаны баллы, а после этого будут выбраны участники в команду. Я должна заняться этим. Я должна вторгнуться в их пространство. Приподнявшись, я спущу их на землю. И это их проблема. Мой успех не должен иметь к ним никакого отношения, но это выводит Голубую кровь из себя. Приводит их в бешенство. Когда я добиваюсь успеха, они чувствуют, что потерпели неудачу. Если это то, как они хотят прожить свою жизнь, я не против.

Во время следующего перерыва на воду вся команда направляется поклониться ногам Идолов, оставляя меня наедине с бутылками, спортивными сумками и целым промежутком времени там, где никто не видит.

Оранжевая сумка Киары и чёрная сумка Илеаны лежат прямо рядом со мной. Наклоняясь, я передвигаю свою сумку так, чтобы казалось, будто я в ней роюсь. Вместо этого я просматриваю их. У Киары пусто, если не считать её одежды и нескольких презервативов. Но у Илеаны… есть полупустая бутылка бывшего слабительного.

Я знала, что она здесь что-то замышляет.

Вот сука.

На меня надвигается тень, и я подпрыгиваю, но это всего лишь Зак.

— Сделай всё быстро, — говорит он мне, используя своё огромное тело, чтобы заслонить меня от взглядов Идолов. Пока у меня есть возможность, я быстро переливаю воду Илеаны в свою собственную спортивную сумку, надеясь, что влагостойкий материал скроет то, что я натворила. Это стоит принесённых жертв. Я наливаю остатки своей воды в её бутылку и позволяю судьбе идти своим чередом. Если она не испортила мою воду, с ней всё будет в порядке.

Если же это так, то она облажалась, и это её собственная чёртова вина.

Зак отходит в сторону как раз в тот момент, когда я ставлю бутылку Илеаны обратно, и она появляется слева от него.

Я сажусь и переодеваюсь в кроссовки, хватаю пару носков, которым удалось избежать водного фиаско, и притворяюсь, что именно этим я и занималась всё это время. Илеана залпом выпивает воду и вытирает рот рукой, когда я встаю. Она движется к нам, ужасная ухмылка искажает её красивые черты, превращая их во что-то уродливое.

Она не успевает вымолвить ни слова, как Зак встаёт между нами и уводит меня за собой. Я не нуждаюсь в его помощи и хмурюсь, но он всё равно это делает.

— Что? Ты теперь тоже её любимчик? — спрашивает Илеана, встряхивая своим длинным светлым хвостом. — Она раздвинула для тебя ноги, красиво и великолепно?

— Тебе следовало бы заткнуться, — шепчет Зак, его голос такой мрачный и жестокий, что я вздрагиваю. «Тебе следовало бы покончить с собой, Марни. Никому не было бы до этого дела. На самом деле, мы бы устроили вечеринку, чтобы отпраздновать это». Мой разум быстро отключает, запирает плохие воспоминания подальше и выбрасывает ключ. Это последнее, о чём мне сейчас нужно думать. — И держи его закрытым, прежде чем скажешь что-нибудь, что действительно выведет меня из себя.

— Что, ты ударишь меня или что? — спрашивает Илеана, делая шаг вперёд и оказываясь прямо перед лицом Зака. Я оборачиваюсь, чтобы встать рядом с ним, и мельком замечаю темноту, которая омрачает выражение его лица. Это зловеще и холодно, и тогда я понимаю, что та сторона его личности, которую он отвернул от меня, всё ещё очень сильна, притаившись внутри него, как демон, поджидающий в тени.

— Нет, но ты пожалеешь об этом, когда я закончу с тобой. — Он оглядывает её с ног до головы, а затем ухмыляется. Только это не похоже на ухмылку, которую я когда-либо видела у него, даже когда он превращал мою жизнь в сущий ад в средней школе. Нет, это злорадство, чего он никогда раньше не демонстрировал мне. — Почему бы тебе не рассказать всем, почему у тебя эти синяки на внутренней стороне рук? В какие непристойные штучки ты ввязалась этим летом? Потому что это определённо следы от уколов.

— Я сдавала анализы, — выпаливает Илеана, но её лицо краснеет, и я не могу сказать, то ли она просто смущена, то ли Зак говорит правду.

— Какие анализы? — Зак давит, подходя ещё ближе и кладя руки ей на плечи. Илеана дрожит, но, когда она хмурится, выражение её лица такое же мерзкое, как и всегда. — Конечно, на этот вопрос было бы легко ответить… если бы ты действительно говорила правду. Что это было на самом деле? Метамфетамин? Героин? Осторожнее, Илеана, виднеется трейлерный парк в твоём будущем. — Её глаза расширяются, и я вижу, что Зак задел её за живое. Однако у него это хорошо получается, и я не получаю удовольствия, наблюдая, как он уничтожает кого-то другого своим особым талантом. Нет, это слишком близко к цели. Какой бы ужасной ни была Илеана, я больше не могу на это смотреть. — Ты знала, что её родители однажды лишились своего состояния, точно так же, как и я? Они оказались на стоянке трейлеров, накачанные наркотиками и не в себе…

— Зак. — Только это единственное слово сорвалось с моих губ, резкое и окончательное. Правило № 6: Знай, когда пора остановиться. — Возвращайся к судейскому столу.

Мгновение он пристально смотрит на меня, а затем обходит Илеану.

Я тянусь к её бутылке с водой, но она вырывает её у меня из рук и плюёт на меня. Буквально. Выплёвывает прямо мне на ладонь.

— Держи свои грязные шлюшьи руки при себе. Последнее, чего я хочу, — это подхватить хламидиоз.

— Нет, ты, скорее всего, подхватишь его от Тристана, — выпаливаю я в тишине. Это напряжение витает в комнате, когда Тренер возвращается внутрь со спортивной сумкой, набитой помпонами. Она откладывает её в сторону, когда я поворачиваюсь и встречаюсь с серым взглядом Тристана с другого конца комнаты. Он стоит неподвижно, смотрит на меня так, словно я муха, которую нужно приколоть к доске и оставить извиваться.

Я смотрю прямо на него в ответ.

Илеана подносит бутылку с водой к губам и делает большой глоток. Она корчит странную гримасу, и я задаюсь вопросом, есть ли у слабительного вкус. К несчастью для неё, она, похоже, не улавливает связи.

Тренер распределяет её, меня и Киару (поди разберись) в группу для официальной части отбора. Илеана не проходит и двух минут, как хватается за живот и бросает на меня взгляд, полный ужаса. Я не прекращаю танцевать, пока она убегает в сторону туалетов.

Я не уверена, когда она возвращается, но к тому времени, с меня уже сняли мерку для моей формы.

Выходя из спортзала, я встречаюсь взглядами с каждым Голубокровным в этой комнате — уделяя особое внимание трём парням-Идолам, — а затем отворачиваюсь от них и выхожу на улицу, в звёздный свет.