Сладкая история

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Катастрофа длилась дольше, чем кто-либо мог предсказать. Учёные по радио заявили, что она скоро утихнет. Они сказали, что были признаки возвращения обычных облаков и рассеивания конфетных облаков. Хотя на самом деле никто не видел эти признаки в своём собственном небе, это были просто хорошие новости, которые вселяли надежду. Однако вскоре выяснилось, что это ложь. Конфетный дождь не собирался заканчиваться.

В течение шести недель город находился в чрезвычайном положении. На них обрушивался конфетный шторм за конфетным штормом. Для помощи местной полиции был сформирован отряд местного ополчения. Между дождями было так много грабежей и насилия, что городу нужно было как можно больше мужчин, чтобы поддерживать мир. Поначалу помогал отряд местного ополчения. Они раздавали консервы соседям и помогали укрепить крыши домов, чтобы они выдерживали сильные дожди. Но чем больше падало конфет, тем отчаяннее и напуганнее становились люди. Ополчение вскоре перешло от помощи полиции к убийству полиции и захвату города, оставив себе все городские припасы и ресурсы. Это происходило по всей стране. Хотя правительство всё ещё было у власти, оно быстро теряло контроль. Оттуда всё пошло вниз.

Люди могли бы сплотиться, могли бы вернуть ситуацию под контроль, если бы не одна простая проблема: не было воды. Поскольку дождь шёл только из конфет, из него никогда не выпадало вещество, необходимое для выживания всей жизни на Земле, что вызвало ужасную засуху, поразившую сельскую местность. Озёра и реки пересыхали. Колодцы и резервуары были пусты. Вся вода, испарившаяся в атмосферу, уже не возвращалась обратно. Вместо этого она каким-то волшебным образом превратилась в конфеты. В некоторых частях страны дела обстояли гораздо хуже, чем в других - Феникс, штат Аризона, например, - но засуха в конце концов опустошила каждый дюйм страны. Даже океаны однажды исчезнут.

С каждым днём ​​Салли чувствовала себя всё хуже и хуже. Она считала себя худшим человеком, который когда-либо жил. Хуже Гитлера. Хуже Сатаны. Она была маленькой девочкой, которая убила мир.

- Это не твоя вина, - сказала Мэри Эллен Салли, когда у неё был исключительно ненавидящий себя день. - Это вина того противного человека, который исполнил твоё желание. Ты же не хотела, чтобы шёл дождь только из конфет. Ты не просила его остановить обычный дождь. Он тот, кто решил исполнить твоё желание таким разрушительным образом. Он виноват во всём этом.

Салли схватила Мэри Эллен за ступню, оторвала ей обе ноги и швырнула через комнату. Она устала от своих кукол, пытающихся развеселить её. Что бы они ни говорили, это ничего не изменит. Из-за неё мир умирал. Она должна была что-то с этим сделать.

Салли выбежала на улицу и взобралась на гору конфет, которая засыпала дом её семьи до самых окон. Она посмотрела в небо и закричала:

- Я желаю, чтобы снова пошёл обыкновенный дождь! Я желаю никогда не желать, чтобы пошёл дождь из конфет!

Она стояла там, ожидая какого-то ответа с небес. Ей хотелось снова найти этого радужного пирата и заставить его вернуть всё в норму.

- Вернись, пират! - воскликнула она. - Вернись и исполни ещё одно желание! Я хочу ещё одно желание!

Но радужный пират так и не вернулся. Поскольку дождя не было, в небе больше не появлялись радуги. Без радуги странный человек не мог вернуться. Он никогда не сможет исполнить другое желание, что бы она ни делала.

Осколок конфеты попал Салли в затылок.

- Ай! - воскликнула она, потирая свои чёрные кудри, которые в последнее время больше походили на дреды.

Когда она обернулась, то увидела Тимми Тако во дворе. Он зачерпнул горсть конфет и швырнул их в неё, как камни.

- Ты во всём виновата! - Тимми закричал. - Ты сделала это! Ты пожелала этого! Я не должен был жениться на тебе!

Салли закрыла лицо, чтобы леденец не попал в неё. Она не знала, что сказать в своё оправдание. Тимми был прав.

- Моя мама умерла из-за тебя! - Тимми заплакал. - Все мои друзья в школе погибли из-за тебя!

Тимми продолжал бросать в неё конфеты, пока не упал в изнеможении. За последние шесть недель ребёнок сильно похудел. Он больше не был тем толстым мальчиком, которого помнила Салли. Должно быть, он голодал.

- Я всем расскажу, что ты сделала! Я всем расскажу, что ты причина всего этого! Тогда они тебя достанут! Вот увидишь! Они до тебя доберутся!

Когда Тимми снова начал бросать в неё конфеты, Салли вбежала в свой дом и заперла дверь. Это не помешало Тимми броситься к ним на порог и наорать на неё через окно. Некогда рыхлый ребёнок колотил в дверь до крови, но не мог войти. Дом Салли был хорошо забаррикадирован. Её отец позаботился о том, чтобы никто никогда не смог войти или выйти, если он этого не захочет.

- Я тебя ненавижу! - Тимми плакал. - Ты такая глупая! Ты во всём виновата!

Затем мальчик перестал стучать и кричать. Он прижался к внешней стороне двери и соскользнул на колени, выплакав все глаза. Салли просто слушала его с другой стороны. Он звал свою мать. Он умолял её забрать его из школы и отвезти домой. Он больше не хотел кататься на велосипеде. Он хотел быть с ней как можно дольше. Он не хотел следовать за злой девчонкой домой или идти с ней, когда она гонялась за радугой.

- Почему у всех хмурые лица? - сказал отец однажды вечером за ужином. - Не унывать. Это может быть последний хороший ужин, который у нас есть за долгое время, так что давайте все насладимся им.

Три женщины в семье не разделяли его энтузиазма по поводу холодных бобов. У них было много запасов на последний месяц или два, гораздо больше, чем у других семей, которые всё ещё были живы по соседству, но их запасы наконец закончились. Это была последняя еда.

- В чём смысл? - спросила Джейн.

- Смысл в том, что бобы гораздо более питательны, чем конфеты, а конфеты - это всё, что нам придётся есть с этого момента.

- Фу, - сказала Салли. - Я больше никогда не хочу есть конфеты.

- Конфеты полны калорий, - сказал отец с желтозубой улыбкой. - Никаких витаминов, но это будет поддерживать нас, пока мы не найдём что-нибудь поесть получше.

Джейн посмотрела на отца. Она воняла от отсутствия купания. Она была вся в синяках. У неё совершенно не было солидарности с этим мужчиной.

- Я имею в виду, в чём смысл продолжать жить? - спросила Джейн.

Отец улыбнулся ей с полным ртом бобов, причмокивая и слушая её. Боковая часть его головы была более отвратительной, чем когда-либо, опухшей до такой степени, что ему было трудно жевать. Он так и не попал в больницу, чтобы проверить своё лицо, когда ещё существовала больница. Но, будучи таким большим сильным мужчиной, он смог побороть заразу только одним усилием воли.

- Не говори мне, что собираешься отказаться от моей идеи, Солнышко, - сказал отец. - Мы не собираемся быть одной из тех семей, которые, как Нельсоны, совершают групповое самоубийство только потому, что не могут вынести небольшие трудности. Мы выжившие. Мы пройдём через это, вот увидишь.

- Пройдём через что? - спросила Джейн. - Это конец света. Через это не пройти.

- Кто сказал, что мы не сможем? Мы люди. Мы найдём способ.

- Мы просто выжидаем время до неизбежного.

Пока они спорили, мать ела по одной фасоли вилкой и ножом, смакуя каждый микроскопический кусочек. Она делала вид, что вообще ничего странного не происходит, что всё совершенно нормально. Салли беспокоилась о ней. Она становилась страшнее, чем когда пила.

- Мы выстоим, - сказал отец. - Будь я проклят, если позволю такой простой катастрофе стать нашим концом.

- Папа, человечеству осталось максимум год, - сказала Джейн. - Так сказали по радио.

- Я уверен, что правительство что-нибудь придумает.

- Какое правительство? Президент был убит. Вице-президент застрелился. Единственный человек во главе - это какой-то генерал, которому плевать на то, что происходит с большинством гражданского населения.

- Я уверен, что генерал знает, что делает. Вероятно, у него лучшие учёные страны круглосуточно работают в секретном подземном бункере, пытаясь найти выход из этого кризиса.

Джейн просто не могла вынести оптимизма отца. Она считала себя реалистом. Её инстинкты подсказывали ей, что в этот момент все, кто остался в живых в этом мире, были озабочены только собственным выживанием. Даже ответственные лица. У них не было выбора. Ситуация была слишком отчаянной, чтобы делать что-то ещё.

- Даже если ты прав, и они в конце концов решат эту проблему, - сказала Джейн. - Допустим, они вместе придумают, как превратить конфеты в воду или остановить конфетный дождь. Даже тогда мир никогда не вернётся к тому, что было раньше. Это слишком далеко зашло. Зачем так упорно бороться за выживание, если в конце туннеля нет света?

- Конечно же, есть свет, - сказал отец, его улыбка всё ещё висела на его губах. - Всегда есть свет. Даже прямо сейчас есть свет, если ты потрудишься его увидеть.

- Какой свет?

- Мы вчетвером вместе и наслаждаемся едой всей семьёй. Разве это не свет? Если ты спросишь меня, это прекрасное время для жизни.

- Я не мылась несколько месяцев, - сказала Джейн.

- Это прекрасное время для жизни!

Через пару недель, когда она не ела ничего, кроме конфет и пила собственную мочу, Салли выглядела как оборванный бледнокожий ходячий труп. Вся семья тоже, кроме отца, который выглядел таким же большим и мясистым, как всегда.

- Ну, я на охоту, - сказал отец, перекидывая охотничье ружьё через плечо. - Пожелайте мне удачи!

Каждый день он уходил на охоту за едой и водой. Каждый день он возвращался с пустыми руками.

- Там нет еды, - сказала Джейн. - Ополчение уже всё обчистило.

- Тогда я буду охотиться на птиц и диких зверей, - сказал отец.

- Все животные мертвы. Растения все мертвы. Там ничего не осталось, кроме конфет.

- Я что-нибудь придумаю, Солнышко. Не утруждай свою хорошенькую головку.

Затем отец надел свою металлическую броню со щитом и остроконечным шлемом, сделанным из дорожных знаков, противней для выпечки печенья и частей своего Range Rover, всё это было прикреплено скобами к кожаной одежде. Это была хорошая защита как от конфетного дождя, так и от бродячих банд каннибалов, которые охотились у дороги.

Когда он ушёл, женщинам стало не по себе. Хотя их дом был хорошо забаррикадирован, они не чувствовали себя в полной безопасности, когда его не было. Мародёры часто приходили в район, чтобы проникнуть в дома и украсть любую еду, которую они могли найти. Всякий раз, когда эти преступники приходили в их дом, отец всегда был там, чтобы приветствовать их своими ужасающими размерами и полуискалеченным лицом. Он мог запугать даже целую группу голодающих мужчин, чтобы они развернулись и убежали. Но пока его не было, всё было не так просто. Мать была бесполезна, поэтому Джейн и Салли должны были сами отпугнуть их дробовиком, несмотря на то, как жалко и беспомощно они выглядели, держа его.

- Думаешь, на этот раз кто-нибудь придёт? - спросила Салли.

Они сидели в гостиной, наблюдая через окно за своим отцом, который прогуливался по конфетному ландшафту в своих самодельных доспехах.

Джейн пожала плечами.

- Люди впадают в отчаяние. И с каждым днём ​​таких людей становится всё больше.

- У них все зубы сгнили, - сказала Салли. - Они ничего не едят, кроме конфет, поэтому все их зубы гнилые.

- Твои и мои тоже, - сказала Джейн.

- У нас не так уж и плохо. У нас было больше настоящей еды, чем у большинства из них.

Черепаха Вонючка слетела с потолка и села Салли на плечо, выпрашивая еду.

- Прости, Вонючка. У меня нет для тебя еды.

Черепаха лизнула нос.

- Всё, что мы можем есть, это конфеты.

Черепаха прижалась к её шее. Это то, что делала черепаха всякий раз, когда хотела убедить Салли покормить её.

- Вот, - сказала Салли, протягивая черепахе кусочек зелёного леденца.

Черепаха всосала его в рот и жевала конфету. Потом полетела по комнате. Весь этот сахар сделал черепаху довольно гиперактивной. Салли удивилась, что черепаха ещё жива. Она полагала, что она умрёт несколько дней назад, так как отец перестал тратить на неё воду. Хорошо, что Вонючка не отказалась от конфеты, иначе ей вообще было бы нечего есть. Она не знала, что будет делать без своего маленького друга Вонючки. Наблюдать за тем, как она летает по комнате, было одной из немногих вещей, которые ей до сих пор нравились.

Однажды утром Салли почувствовала что-то чудесное, доносившееся из кухни. С тех пор, как она начала голодать, обоняние Салли настолько обострилось, что она могла учуять один крекер из любой точки дома. Запах разбудил её, и она проследовала за своим носом до самой столовой, где сидела её мать и читала старый любовный роман в мокром от пота банном халате.

- Что ты ешь? - спросила Салли у матери.

Мать ложками ела мясо из миски в форме панциря черепахи.

- Ты ешь Вонючку? - закричала Салли.

Мать перевернула страницу любовного романа и откусила ещё кусочек. Салли подбежала к столу со слезами на глазах.

- Как ты могла съесть мою домашнюю черепаху?

Мать вытерла слезу с лица Салли и слизнула её с пальца.

- Не плачь, - сказала мать. - Ты тратишь воду.

- Но... но... - Салли не могла оторвать глаз от черепахи.

Это была волшебная черепаха. Она могла летать и всё такое. Как её мать могла так поступить с таким прекрасным существом?

- Я заслужила съесть черепаху, - сказала мать. - Она разбила мои лучшие вазы. Это расплата.

- Но теперь твои вазы ничего не стоят! Моя черепаха стоит больше десяти тысяч ваз!

- В конце концов она всё равно бы умерла.

Мать перелистнула ещё одну страницу любовного романа. Она уже читала его десятки раз. Она знала всю историю наизусть.

Салли не выдержала. Она так ненавидела свою мать. Она бросилась на останки своего питомца и схватила его панцирь.

- Верни мне мою Вонючку! - Салли кричала.

Мать схватила свою миску, удерживая её на месте.

- Это моё! - закричала мать.

Слёзы полились из глаз Салли.

- Её нельзя есть! Ты не можешь!

Мать схватила со стола вилку и ударила Салли в щёку, а затем пнула её в живот, пока она не упала на пол.

- Это моя еда, - кричала мать. - Моя! Я поймала её, я приготовила её, я заслуживаю того, чтобы её съесть!

Салли не обращала внимания на боль. Она свернулась калачиком, кровь стекала по её щеке, она плакала, она хотела, чтобы её Вонючка вернулась к ней.

- В любом случае, это всё твоя вина. Ты хотела, чтобы пошёл дождь из конфет. Если бы ты не была такой плохой девочкой, ничего бы этого не случилось. Ты всё испортила.

Тогда мать взяла свою еду и заперлась в комнате. Она никогда не верила, что желание Салли действительно вызвало всё это, даже когда все доказательства подтверждали её заявление. Но ей нужно было кого-то обвинить в своих страданиях, поэтому она обвинила ребёнка.

Салли надеялась, что она подавится черепахой.

Салли поднялась наверх, взяла куклу в матроске и стучала по ней молотком, пока у неё не отвалились конечности и лицо не вывернулось наизнанку.

- Почему? - пробормотала кукла. - Почему?

Последние несколько недель Салли вымещала своё раздражение на своих куклах, резала их, сжигала, отрывала конечности. После этого она всегда извинялась и собирала их вместе, как могла, но все они выглядели обугленными, искалеченными и деформированными. Куклы, похоже, не возражали. А если и возражали, то не говорили об этом. С этими пластиковыми лицами трудно было понять, о чём они думают на самом деле.

Закончив с куклой, она села на кровать и закричала. Только малышка Флора подошла, чтобы обнять её, обхватив полуобгоревшим лицом и расплавившейся пластиковой рукой. Остальные куклы спрятались под кроватью.

- Почему ты больше не играешь с нами? - спросила малышка Флора.

Салли посмотрела на куклу. Один из её глаз закатился на затылок, обнажая металлическую заднюю часть глазного яблока.

- Прости... - сказала Салли. - Я просто больше не хочу играть.

- Почему нет? - Мэри Эллен выползла из-под кровати. Она была в худшей форме из всех кукол. Поскольку она была похожа на близнеца Салли, Салли обижала её больше, чем кого-либо из них. Это было потому, что она так ненавидела себя. Резать, сжигать и бить Мэри Эллен было способом Салли наказать себя за то, что она была таким ужасным человеком. - Раньше ты всегда любила играть с нами.

- Моя мама съела мою черепаху, - сказала Салли.

- Но это не наша вина, - сказала кукла с вывернутым наизнанку лицом. - Зачем причинять нам боль за то, что сделала твоя мама?

- Ты должна причинять боль своей маме, а не нам всё время, - сказала малышка Флора. - Тебе следует проникнуть в её комнату и отрезать ей ногу. Потом съешь её ногу перед ней, как она сделала с твоей черепахой.

- Я не могу этого сделать... - сказала Салли.

- Конечно, можешь, - сказала Венди Мэй, запрыгивая на другую сторону кровати. - Тебе просто нужна пила по дереву. У твоего отца есть пила, не так ли?

- Нет, нет, нет, - сказала Мэри Эллен. - Пила занимает слишком много времени. Она проснётся после первого пореза. Что тебе нужно, так это топор.

- Топор тоже может не сработать, - сказала малышка Флора. - Если ты ударишь её камнем по голове, она потеряет сознание, тогда ты можешь отрезать ей ногу, как захочешь.

- И как только её нога исчезнет, ​​она не сможет убежать, когда ты захочешь отрезать ей ещё одну часть! - сказала Венди Мэй.

Салли задумалась на минуту, затем покачала головой.

- Я не собираюсь этого делать. Она моя мама.

- Мы можем сделать это для тебя, - сказала Мэри Эллен. - Мы бы очень хотели преподать этой ведьме урок!

Малышка Флора и Венди Мэй прыгали вверх и вниз, крича:

- Да, давайте сделаем это! Давайте сделаем это!

Салли покачала головой.

- Я не хочу больше об этом говорить, - сказала Салли.

- Тогда о чём бы ты хотела поговорить? - спросила Мэри Эллен.

Куклы на самом деле не заботились о том, что они делали или о чём говорили, когда были с Салли, пока они были с ней. Даже быть избитым и сожжённым Салли было предпочтительнее, чем остаться без неё. Они не были живыми, когда Салли не было с ними - они снова превращались в нормальных безжизненных кукол - поэтому они старались удержать её с собой как можно дольше.

Салли сказала:

- Я хочу попытаться найти способ спасти мир. Я никогда больше не буду счастлива, если не найду способ отменить своё желание.

- Я уверена, что есть способ! - сказала Мэри Эллен.

- Я думаю, что мы его найдём, если соберёмся вместе и подумаем! - сказала Венди Мэй.

- Если я снова доберусь до края радуги, я уверена, что смогу отменить своё желание или пожелать, чтобы всего этого никогда не было, - сказала Салли.

Венди Мэй кивнула взлохмаченной головой.

- Тогда это именно то, что ты должна сделать.

- Но радуги больше нет, - сказала Салли. - Без дождя не бывает радуги.

- Тогда ты должна сделать свою собственную радугу! - сказала Мэри Эллен.

- Как мне её сделать?

- Ну, радуга образуется не только во время дождя. Помнишь, как иногда образуются маленькие радуги, когда разбрызгиватели поливают газон? Ты можешь сделать что-то подобное.

- Но ничего волшебного не происходит на краях этих радуг, - сказала Салли. - Они слишком маленькие. Радужный пират не сможет плавать на таких.

- Тогда сделай побольше, - сказала Мэри Эллен. - Найди самую большую в мире разбрызгивающую систему, и ты наверняка сделаешь радугу достаточно большой, чтобы снова встретиться с пиратом.

- Но где мне взять столько воды? Где я найду такой разбрызгиватель?

- Правительство поможет тебе, - сказала Венди Мэй. - Поговори с президентом.

- Я думаю, что правительства больше нет, - сказала Салли. - В городе есть ополчение. Сейчас они ближе всего к правительству.

- Тогда иди к ним! - воскликнула малышка Флора. - Попроси их о помощи!

Салли кивнула. Она не думала, что у местного ополчения будут ресурсы, чтобы помочь ей, но, возможно, они смогут найти людей, которые смогут помочь. Это единственный шанс, который у неё был.

На следующее утро Салли надела кроссовки и зимнее пальто. Сейчас было холодное время года, и леденцы примёрзли к земле и больше не таяли на жарком солнце. Когда она была вся закутана, она прокралась мимо своей матери и старшей сестры и пошла в долгую прогулку по окрестностям. Место было более мёртвым, чем она когда-либо видела. В поле зрения не было ни человека, ни собаки, ни птицы. На конфетной улице не было даже муравьёв. Она полагала, что муравьи, скорее всего, выжили бы в катастрофе, но без воды даже муравьи не могли бы выжить на одних конфетах.

Ей было интересно, сколько людей в округе осталось в живых? Большинство из них умерли от жажды или покончили с собой в течение последнего месяца. Она знала, что Тимми всё ещё жив. Его уже нельзя было узнать из-за того, какой он был худой, но она часто видела, как он сгребает конфеты во дворе, или слышала, как он плачет о своей потерянной матери. Она знала, что мистер Тако получал от ополченцев небольшие пайки еды и воды в обмен на свои услуги врача, но на жизнь, вероятно, было не так много.

Ополчение было создано в старой начальной школе. Перед катастрофой она была хорошо укреплена высокими стенами, предназначенными для того, чтобы дети не сбежали и не попались в руки незнакомцам, разъезжающим по окрестностям в своих белых фургонах без окон.

Когда Салли прибыла в школу, на каждом столбе во дворе свисали знамена с цветами местного ополчения. Аббревиатура Р.О.Р.З.Г.В. была написана большими красными буквами на каждой стене здания. Это было название ополчения.

- Р.О.Р.З.Г.В.? - спросила Салли охранника, стоящего у ворот.

Она узнала это слово. Это вбивалось ей в голову каждый день в школе. Но это уже не означало того, что она делала в классе.

- Верно, - сказал охранник. Это был тот самый полицейский, которого Салли встретила на блокпосте за туманной частью города. Он больше не был полицейским, теперь он был частью местного ополчения. - Знаешь ли ты, что это значит?

Охранник направил на неё автомат. Он был далеко не таким дружелюбным, как когда был полицейским, и его лицо было в два раза больше покрыто шрамами.

- Это означает, что разум открыт, рот закрыт, глаза вперёд.

Охранник посмотрел на неё с растерянным лицом.

- Нет, это не так.

- Да, это так. Миссис Трак сказала, что да.

- Ты знаешь миссис Трак? - спросил охранник.

- Она была моей учительницей в четвёртом классе.

Охранник кивнул, опуская автомат от её груди.

- Она теперь наш лидер. Р.О.Р.З.Г.В. расшифровывается как «Реальное ополчение, рискующее и заботящееся о гражданских видах».

Салли очень удивилась, узнав, что её старая учительница руководила местной полицией, но ничуть не удивилась тому, что она до сих пор использует свою дурацкую аббревиатуру.

- У нас нет для тебя еды, если ты здесь для этого, - сказал охранник. - Если ты пришла просить милостыню, ты можешь просто уходить.

- Но если вы заботитесь о гражданских видах, разве вы не должны делиться своей едой со всеми нами?

Охранник рассмеялся.

- Возможно, в начале, но у нас просто не хватает еды, чтобы делать это сейчас.

- Ну, я всё равно здесь не за едой. Мне нужна помощь полиции по другому делу. У меня есть решение, как разрешить водный кризис.

Охранник улыбнулся девочке. Его не могло не позабавить то, насколько официально она пыталась звучать.

- Ах, да? - спросил он.

- Да, - сказала Салли. - К сожалению, это всё произошло по моей вине. Я нашла край радуги и встретила волшебного пирата, который исполнил моё желание. Я хотела, чтобы пошёл дождь из конфет.

Охранник непонимающе посмотрел на неё.

Она продолжила:

- В это трудно поверить, я знаю. Но если бы мы могли создать радугу, используя ту воду, что у вас осталась, я могла бы снова найти пирата и отменить своё предыдущее желание. На самом деле, если мы все вместе, то вы тоже можете загадывать желания. Мало того, что всё вернётся на круги своя, вы все сможете стать богатыми, знаменитыми или кем захотите.

Охранник не мог поверить в то, что услышал. Он покачал головой.

- Ты живёшь по соседству с доктором, не так ли? - спросил охранник.

Салли кивнула головой.

- Сын доктора рассказывал нам ту же историю о тебе. Он сказал нам, что мы должны пойти к тебе домой и убить тебя за всё это.

Салли немного отступила. Она не могла поверить, что Тимми действительно мог сказать такое им о ней.

- Расслабься, - сказал охранник. - Мы не собираемся ничего тебе делать. Просто забавно, что вы, двое детей, действительно верите в эту свою историю.

- Это правда! - сказала Салли.

Охранник пожал плечами.

- Может быть. В ней столько же смысла, сколько в любой другой теории. Но мы не собираемся рисковать нашей водой, чтобы помочь тебе загадать ещё одно желание.

- А как насчёт правительства? - спросила Салли. - Можете ли вы связать меня с тем, кто отвечает за страну? Возможно, они захотят дать мне попробовать мою идею. Я уверена, что они помогут.

- Правительства не осталось, малышка. Мы здесь одни.

- Но моя сестра сказала, что генерал взял на себя ответственность и пытается найти решение этой катастрофы.

- Который из них? - спросил охранник. - С тех пор, как был убит президент, к власти пришла по меньшей мере дюжина генералов. То, что осталось от страны, разделилось на тысячи небольших армий, сражающихся друг с другом за ресурсы. А в других странах ещё хуже. Весь мир катится к чёрту.

- По крайней мере, позвольте мне поговорить с миссис Трак? Если я поговорю с миссис Трак, я уверена, что смогу убедить её.

- Я не могу позволить тебе увидеться с миссис Трак. В наши дни она полный психопат. Она бы повесила меня на флагштоке, если бы я пришёл к ней с этой историей.

- Но что, если я права? Что, если бы я могла спасти всех нас?

Охранник вздохнул.

- Смотри, малышка. Я хочу тебе верить, правда. Но это слишком надуманная история. Я готов открыть свой разум для возможности, если ты могла бы дать мне какое-то доказательство. Если ты сможешь доказать, что действительно загадала желание, которое стало причиной всего этого, я позволю тебе увидеться с миссис Трак.

- Какие доказательства?

- Любое доказательство. Лепрекон дал тебе горшочек с золотом?

- Это был не лепрекон. Это был радужный пират.

- Ну, он подарил тебе сундук с золотом?

- Он сказал, что я должна перехитрить его ради сундука с золотом. Я не знаю, как это сделать.

- Он оставил тебе волшебную пиратскую шляпу?

- Нет, но он исполнил больше желаний, чем только моё, - сказала Салли. - Моя черепаха мечтала летать. И это сработало. Моя черепаха могла летать по комнате, как птица.

Охранник кивнул.

- Очень хорошо. Покажи мне эту летающую черепаху, и я поверю твоей истории. Даже миссис Трак может в это поверить.

Салли нахмурилась и опустила глаза.

- Я не могу. Мама её съела.

В тот момент Салли ещё больше расстроилась из-за мамы. Если бы она не была такой злой, всё можно было бы исправить.

- У меня всё ещё есть её панцирь. Я могу принести вам его.

- Если панцирь не летает, это вполне может быть обычная дохлая черепаха.

Салли показала безымянный палец охраннику.

- Тимми пожелал, чтобы мы поженились. Это кольцо появилось у меня на пальце, как только он загадал желание.

Охранник посмотрел на бриллиант.

- Мне кажется, что это просто кольцо, малышка.

- Это не просто кольцо, - Салли дёрнула его. - Как ни тяни, всё равно не снимешь. Это волшебное кольцо.

Охранник более внимательно посмотрел на кольцо. Он мог сказать, что оно не выглядело обычно на её пальце. Оно казалось прикрепленным к коже, как будто это была её часть, как будто она родилась с ним на руке.

- Это выглядит необычно, - сказал охранник.

Он закинул винтовку за спину, чтобы обеими руками схватить Салли за палец. Он дёрнул кольцо, но ничего не произошло. Он снова дёрнул, используя всю свою силу. Салли стиснула зубы от боли, но вытерпела.

- Ты права, - сказал охранник. - Оно действительно застряло там.

Охранник попытался ещё раз, плюнув ей на палец, чтобы смазать его. Пока он был занят Салли, он не заметил крупную фигуру, выходящую из кустов позади него. Салли подняла глаза и показала пальцем, пытаясь предупредить охрану о крадущемся мародёре. Но было слишком поздно. Толстая рука обхватила голову охранника и сломала ему шею.

Крупный мужчина, убивший охранника, был весь в водорослях и камуфляжной краске. Ножи и пистолеты были привязаны к его металлической груди. Салли не понимала, что это был её собственный отец, пока он не заговорил.

- Спасибо, что отвлекла его, Зефирка, - сказал её отец, опуская мёртвое тело на землю.

- Папа? - закричала Салли.

Отец приложил палец к губам, чтобы она замолчала. Затем он заставил её следовать за ним, когда он утащил тело с глаз долой.

- Вот, возьми, - прошептал он, передавая ей автомат охранника.

Салли держала его скорее как щенка, чем как оружие.

- Что ты здесь делаешь? Почему ты убил этого человека?

- Я пытался попасть туда несколько дней, - прошептал он в ответ. - У них есть все виды еды и припасов. Мы собираемся пойти туда и взять всё это для себя. Мы можем тогда рассчитывать на месяцы жизни.

- Что? - закричала Салли.

Он снова заставил её замолчать.

- Не волнуйся, - сказал он, оглядываясь назад и вперёд, чтобы убедиться, что никто не идёт. - Я устранял их одного за другим. Их уже не так много, как раньше.

- Ты убиваешь людей?

Отец погладил её по голове.

- О, это плохие люди, Зефирка. В течение последнего месяца они совершали набеги на дома людей и убивали их ради еды. Мы делаем с ними только то, что они сделали бы с нами.

- Но, папа...

- Пригнись! - воскликнул отец.

Затем он вытащил нож и метнул его в другого охранника, выходящего за ворота. Охранник только закурил сигарету и даже не заметил их приближения.

- Пошли, - сказал отец, подбегая к только что убитому охраннику, чтобы украсть винтовку с его спины.

Салли последовала за отцом на школьный двор, пригнувшись, они двигались к зданию. Они перемещались быстро, но тихо, избегая охранников, которые ходили по периметру.

- Только не стреляй в них, пока не понадобится, Зефирка. Мы не хотим, чтобы шум привлекал ещё больше охранников, - он вытащил охотничий нож и передал его дочери. - Если ты видишь, что кто-то приближается, ты должна подкрасться к нему сзади, затем ударить его ножом в почку и очень быстро прокрутить его. Я покажу тебе, как.

Салли покачала головой. Её не нужно было учить. Её куклы ей уже много раз это показывали.

- Я знаю, как вонзить нож в почки, папа.

- Хорошо, - сказал он, кивнув головой. - Это важно.

Они пролезли через окно класса. На матрасе на полу спала женщина. Отец медленно подошёл к ней, затем закрыл ей рот и перерезал горло.

Когда глаза женщины открылись, кровь хлынула из её шеи, её крики были заглушены массивной рукой, отец сказал:

- Это хороший способ убить кого-то во сне, но ты должна убедиться, что ты закрываешь им рот, когда делаешь это. Они всё ещё живут целую минуту, пока истекают кровью, и ты не захочешь, чтобы они предупреждали других.

Женщина смотрела на отца с ужасом в глазах, хватая его за руку, когда её жизнь утекала.

Салли расплакалась, увидев, как женщина умирает.

- Но папа, она просто спала там. Она не делала ничего плохого.

- Но если бы она проснулась, у нас были бы большие проблемы, - сказал он. - Всегда действуй осторожно. Это поможет тебе выжить в эти трудные времена.

Отец вытер окровавленный нож о матрас и встал. Затем он подошёл к двери, приоткрыв её на щель, чтобы посмотреть, свободен ли выход.

- Пошли, - прошептал он и вывел её в коридор.

Ополченцы хранили свои припасы в столовой. Отец получил эту информацию от директора школы, который был в туалете и справлял нужду в ведро, когда они врезались в него. Салли хотела бы, чтобы она отвела взгляд раньше, когда её отец утопил его в ведре с его собственными отходами. Она никогда не любила этого мужчину, но считала, что даже он заслуживает лучшего конца.

- Будь очень тихой, - сказал отец, когда они прокрались в столовую.

В комнате было около дюжины мужчин и женщин, которые спорили друг с другом. Некоторые из них сидели за столами. Остальные стояли и тыкали друг в друга, крича. Миссис Трак была среди них и кричала громче всех в комнате. Она была огромным зрелищем для Салли. В отличие от всех остальных после первого конфетного дождя, миссис Трак действительно выглядела так, словно набрала вес. Она была крупнее и свирепее, чем кто-либо из оставшихся в живых.

- Мы не можем просто бросить их, - сказал неряшливый мужчина в рубашке на пуговицах. Вероятно, до кризиса он был юристом. Салли решила, что у него хорошие манеры. - Мы обязаны защитить этих людей.

- К чёрту их, - завопила миссис Трак. - Всё, что нам нужно сделать, это загрузить грузовик и уехать посреди ночи, пока они спят. К тому времени, когда они проснутся, нас уже не будет.

- Но они наши друзья, - сказала худая женщина. - Мы не можем сделать это с ними. Эти запасы принадлежат им так же, как и нам.

Салли и её отец ползли вдоль столов, направляясь на кухню. Люди были так увлечены своим обсуждением, что ничего не замечали.

- Кроме того, что мы будем делать там одни? - сказал юрист. - Наша численность - вот что держало нас в живых так долго. По дороге встречаются банды рейдеров и каннибалов. Как долго, по-вашему, мы проживём, когда нас останется всего дюжина? Неделю? Месяц?

- Намного дольше, чем если бы мы остались здесь, - сказала миссис Трак. - Попытка накормить шестьдесят восемь ртов тем, что у нас осталось, будет для нас смертью.

- Эти парни - бывшие военные, - сказала женщина. - Если мы попытаемся сбежать отсюда, они выследят нас.

- Как? - спросила миссис Трак. - Без воды и топлива у них ничего не выйдет.

- Ну, я этого не потерплю, - сказал юрист. - Это варварство.

Миссис Трак наклонилась к нему.

- Что ты собираешься с этим делать, маленький человек?

- Я всем расскажу. Меня не волнует, что ты главная. Нас гораздо больше, чем вас.

- Ты собираешься рассказать им, да? - спросила миссис Трак с характерной самодовольной улыбкой на лице.

Крупная женщина вытащила револьвер из пальто и выстрелила мужчине в лицо. Толпа ахнула, когда его тело упало на пол.

- Ты чёртова сука! - закричала женщина, нападая на миссис Трак с ножом.

Учительница четвёртого класса дважды выстрелила в неё, прежде чем сама получила ножевое ранение в живот. Потом разразился весь ад. Лидеры ополчения встали на разные стороны и начали стрелять друг в друга.

- Это наш шанс, - сказал отец Салли.

Потом они начали действовать.

Пока выстрелы эхом разносились по комнате, двое злоумышленников прокрались через столовую на кухню. Когда их уже не было видно остальным, они встали и побежали в кладовую. Когда отец открыл дверь, улыбка сползла с его лица. Почти ничего не осталось, лишь малая часть того, что он ожидал найти. Этого было достаточно, чтобы прокормить семью неделю, а может и месяц, если они сэкономят.

- Берём, - сказал отец.

Он загрузил тачку всем, чем мог, сосредоточившись в основном на воде. Затем засунул под куртку Салли пакеты с сушёными продуктами.

- Мы должны действовать быстро, - сказал он. - Эта стрельба обязательно приведёт других.

Прежде чем они успели покинуть кухню, стрельба прекратилась. Тишина заполнила столовую. Салли выглянула из-за стойки и увидела, что остался только один человек, стоящий, как варвар, над кучей трупов. Учительница тяжело дышала, вся в крови. Вытирая пот со лба дулом пистолета, она увидела, что Салли смотрит на неё.

- Мисс Сэндвич? - спросила учительница. - Что ты здесь делаешь?

Салли не собиралась этого делать. Но её пистолет тут же выстрелил. Она была так напугана, что её мышцы напряглись, а палец нажал на спусковой крючок. На лице миссис Трак появилось глупейшее выражение удивления, когда пули пронзили её грудь. Салли всегда мечтала однажды убить злобную старую учительницу, молясь, чтобы она наконец смогла навсегда стереть с лица эту самодовольную улыбку. Но после того, как она сделала это по-настоящему, увидев, как её кишки вывалились наружу, а тело рухнуло на пол, она поняла, что убийство кого-то было худшим чувством, которое можно когда-либо испытать. Даже хуже, чем знать, что твоё желание стало причиной конца света. Салли почувствовала себя такой жестокой и ужасной в этот момент, что подумала о том, чтобы повернуть ствол оружия на себя.

Но долго думать было некогда. Отец Салли схватил её за руку и вытащил из кухни.

- Пошли, - сказал он.

Он облил столовую бензином и поджёг. Когда школа горела, отец Салли вёл их по дымным и огненным коридорам, убивая любого, кто попадался ему на пути.

- Мы не можем позволить никому увидеть, кто мы такие, - сказал отец, толкая тачку так быстро, как только мог. - Убей любого, кто увидит тебя.

Но Салли не могла сделать так, как он приказал. Она остановилась на мгновение перед открытой дверью класса и увидела целую толпу людей, уставившихся на неё. Комната была заполнена женщинами и детьми. Некоторые из них были бывшими одноклассниками Салли. Бобби Буррито, школьный хулиган, обнимал свою мать.

- Давай, уходим, - приказал отец, увидев, что дочь остановилась.

Салли какое-то время смотрела на них. Они не двигались и ничего не говорили. Судя по дыму, проникающему в комнату, они, очевидно, знали, что здание горит. Но им было всё равно. Им давно было наплевать. Матери крепко обнимали своих детей, их глаза были слишком обезвожены, чтобы плакать. Каждый из них был готов принять смерть.

- Пойдём! - крикнул отец, продолжая идти по коридору без неё.

Прежде чем она продолжила преследовать своего отца, Салли извинилась перед ними. Она сказала им, что это всё её вина. Если бы она не загадала этого желания, ничего бы этого не случилось. Но они не слышали ни одного слова, которое она сказала. Они давно умерли внутри.