Сладкий запах смерти

5

По дороге домой я купил в магазине вареную курицу и хлеб. У меня все еще не было времени прибрать квартиру, и выглядела она довольно плачевно. Повсюду стояла грязная посуда и валялись использованные носовые платки.

В почтовом ящике я нашел весточку от Джорджа Лукаса. Положив еду на стол, я вскрыл записку.

«Позвони мне», — и больше ни слова. Но я все понял и понял, от кого записка, зная его почерк. Я позвонил Лукасу на службу, но там никто не ответил. Поскольку я был уверен, что домой он еще добраться не мог, то не стал спешить, а подсел к столу и принялся за уничтожение еды.

Неожиданно раздался дверной звонок. Прежде чем открыть входную дверь, я достал револьвер, оставшийся у меня еще со времен войны, проверил его и взял наизготовку. Чтобы иметь возможность открыть дверь, мне пришлось сунуть кусок курицы, которую я держал в руке, себе в рот.

Мэделяйн величественно осмотрела меня, затем окинула критическим взглядом квартиру и, видимо, хотела рассмеяться, но подавила это желание, лишь улыбнувшись.

— Тебе не хватает только кривого ножа, и тогда ты будешь выглядеть настоящим пиратом.

Я закрыл за ней дверь, а она тем временем все еще сокрушенно качала головой.

— Так вот, значит, как живут полицейские! Большего ты себе позволить не можешь?

Я быстро сварил кофе, а потом ответил:

— Но ведь я взяток не беру, Мэд. И потом, кому нужно это большее? Кстати, никак не ожидал твоего визита.

— Ты же сам сказал, что будешь дома и что я смогу найти тебя именно здесь.

— Могла бы позвонить и по телефону.

— Не задирай, пожалуйста, нос кверху. Меня ведь никто не видел, и твоя репутация не пострадает от моего визита, а может быть, даже поднимется, если меня кто и заметил. Ведь дамы в норковом манто и с бриллиантами наверняка не заходили в эту лачугу.

— Не чаще двух раз в неделю, — буркнул я.

— Вот как? — улыбнулась Мэд и тоже принялась за курицу. — А курочка-то совсем неплохая, — пробормотала она с полным ртом. — У меня для тебя кое-что есть, Пат.

Я отпил кофе и поднял глаза, а Мэд продолжала:

— Некая Джейн Дуэ, что-то вроде коллеги Милред Свисс и ее знакомая, видела Милли в день ее смерти около полудня. Они проговорили на улице минут десять, и в разговоре Милред обмолвилась о каком-то длительном путешествии, которое ей предстоит. Она заявила, что собирается сейчас купить кое-что из одежды, и по ее тону было заметно, что Милли даже как бы хвасталась перед подругой.

— А она не сказала, кто будет сопровождать ее в путешествии?

— Нет, у нее уже не оставалось времени. Милред сказала, что торопится на какую-то встречу.

— На встречу со своей смертью, — проронил я.

— Вероятно, — согласилась она.

Я отодвинул чашку и откинулся на спинку стула.

— Рано или поздно, но они все так кончают, — заметил я. — А тебя это не волнует? Ведь ты и сама погрязла по уши в подобных махинациях.

Словно облачко пробежало по ее лицу, и она уставилась на свои руки. Наконец Мэд вновь подняла глаза и промолвила:

— Да, ты прав, я завязла. Но пошла на все это сознательно. Когда-то это была единственная возможность прокормить алкоголика-отца, подлечить больную мать, оплатить счета врачу и позаботиться о семи детях в нашей семье. Да, мой шаг был сознательным, и я знала подходящих людей, которые могли ввести меня в это дело.

— Но теперь-то можно бы и выйти из него. Ты ведь очень многое в нем изменила.

— Но есть кое-что еще, что так и не изменилось. Я длительное время наблюдала за тем, какая судьба ожидает этих девушек. Видела, как они начинали и как они кончали, я не имею в виду в постели. А поскольку я тоже принимала участие в этом деле, то кое-кого из них мне удалось спасти. И я знаю, Реган, о чем ты сейчас думаешь. Хотя я все еще сижу в этом дерьме, но теперь я уже познакомилась со многими людьми и приобрела большое влияние, так что я иногда могу кое-что сделать, если уж слишком начинают давить на этих бедных девочек. Вот и все, что я хочу сказать тебе по этому поводу, независимо от того, веришь ты мне или нет.

— Я тебе верю, Мэд, хотя все это мне и не нравится.

Она протянула руку через стол и положила ее на мою руку.

— Спасибо тебе, Пат. Я очень хотела, чтобы ты все это понял. А теперь ты доставишь мне маленькое удовольствие?

— Какое?

— Разреши убрать эту грязь.

Я ухмыльнулся и великодушно сказал:

— О, с превеликим удовольствием, дорогая!

Я спустился ненадолго в магазин, запасся пивом и, вернувшись, начал наблюдать за ней. Странно мне было видеть, как женщина, привыкшая к роскоши, вдруг занялась грязной работой, за которую не хотелось приниматься даже мне. А ей, казалось, это доставляет удовольствие. Она даже что-то напевала себе под нос и улыбалась в ответ на мои замечания. Когда Мэд наконец выпрямилась и посмотрела на меня, лицо ее было мокрым от пота, а глаза сверкали. В моей квартире теперь все блестело, такой я ее давно не видел.

Откинув назад волосы, упавшие ей на лоб, она улыбнулась, и в этом своем обличье показалась мне еще более красивой, чем когда-либо раньше.

— Ну как, так лучше? — спросила она.

— Еще бы! Я что же, должен теперь зачислить тебя на жалованье?

— Мне достаточно будет частички твоей души, чтобы смыть всю грязь и усталость.

— Но ты мне нравишься и такой, какая сейчас.

— Ты это говоришь просто так, — улыбнулась Мэд. — Лучше свари еще кофе.

Засыпая кофе в кофейник, я слышал, как шумел душ, и у меня появилось какое-то странное чувство тепла и уюта, которое я до сих пор еще не испытывал. Мне казалось, что сейчас я в свою очередь являюсь частичкой чего-то благостного и прекрасного, бывшего мне раньше чуждым, но о чем временами я все же мечтал.

Когда Мэд вышла из ванной, зазвонил телефон.

Я снял трубку.

— Хэлло?

— Реган? — раздался в трубке голос Джорджа Лукаса. — Где это ты, черт возьми, пропадаешь? Я бросил тебе в почтовый ящик записку, чтобы ты срочно позвонил.

— Но я только что пришел, Лукас, — пришлось мне солгать.

— Я должен немедленно с тобой поговорить, дружище. Крайне важное дело.

— Сейчас? Не слишком ли поздно?

— Я же сказал, что это очень важно. Как-никак, а дело идет о твоей шее.

— О’кей. Где же мы встретимся?

Джордж назвал бар на Шестой авеню, и я пообещал быть там через полчаса. Поскольку мне не хотелось оставлять Мэделяйн одну в квартире, я попросил ее сопровождать меня.

Набросив пальто и сунув револьвер за пояс, я открыл дверь и намеревался пропустить даму вперед, но в тот же миг понял, что совершил ошибку. Сильным рывком я отбросил Мэд на пол, захлопнул дверь и сам растянулся на полу.

Из коридора вроде бы не послышалось ни звука, но на уровне пояса в двери появились две дырочки, и что-то ударило в противоположную стену. Мэд уставилась на меня расширенными от страха глазами. Я тихо шепнул ей:

— Видишь?! Кто-то выключил свет на лестнице.

Но тут и она заметила две дырочки в двери и понимающе кивнула.

Я поднялся и тоже погасил свет в квартире. После этого осторожно приблизился к двери и бесшумно нажал на ручку. У охотника на меня, вероятно, было чертовски хорошее зрение, потому что он сразу среагировал на едва заметное движение в темноте еще одним выстрелом. Этот выстрел был почти бесшумным, но я увидел слабый блеск из глушителя и тотчас же ответил на него выстрелом из своего оружия. Грохот моего револьвера крупного калибра, казалось, разорвал спокойствие ночи. Я сразу же услышал, что кто-то бежал сломя голову вниз по лестнице.

Распахнулась и вновь захлопнулась входная дверь внизу, но я не последовал за стрелявшим, поскольку посчитал, что это могло быть ловушкой. Он мог и не выходить на улицу, а спокойно притаиться на лестнице и там караулить меня.

Вернувшись обратно в квартиру, я достал мощный карманный фонарик и внимательно обследовал всю лестничную клетку. Лишь когда до конца убедился, что она пуста, я спустился вниз и зажег на лестнице свет.

Мэделяйн стояла на пороге квартиры и все еще дрожала.

— Что случилось?

— Ничего особенного. Еще одно покушение на мою жизнь, на этот раз с помощью пистолета, снабженного глушителем. А возможно, это была засада на одного из нас.

— На одного из…

Чтобы не пугать ее еще больше, я поспешил добавить:

— Скорее всего, конечно, покушались на меня. Ведь никто не знал, что ты здесь. Они уже предпринимали попытку отравить меня ядовитым газом. Значит, изрядно нервничают.

— Пат…

— Пойдем, — перебил я ее, — он уже скрылся.

Я ожидал, что вскоре завоет сирена, так как наверняка кто-нибудь слышал мой выстрел и сообщил в полицию, но вокруг все было тихо. Может быть, стены дома оказались слишком толстыми или кто-то еще спросонья не успел снять телефонную трубку.

Джордж занял столик в углу бара, и его хмурое лицо тотчас же прояснилось, когда он увидел Мэделяйн. Протянув ей руку, он обрадованно произнес:

— Вот это встреча! Как поживаешь, Мэделяйн?

— Потихоньку… Рада тебя видеть, Джордж.

После этого он вопросительно уставился на меня, и я рассказал ему, что только что с нами произошло. Его глаза сразу же стали маленькими и колючими.

— О, это совсем нешуточное дело, Реган. Теперь они могут напасть на тебя в любое время и с любой стороны. Вероятно, ты представляешь для кого-то слишком большую опасность. Что, собственно, ты знаешь о них?

— Знаю я многое, но ничего точно.

— Я тоже кое-что узнал, — он бросил взгляд на Мэд.

— Можешь говорить, — проронил я, — она на нашей стороне.

— Тогда слушай. Перед своей смертью Маркус получил задание произвести в синдикате реорганизацию. Ты своим расследованием вскрыл все их старые связи, и за это ему дали изрядную взбучку. Они назначили его ответственным за полное переустройство синдиката, и он должен был проделать все бесшумно и в полной секретности. А теперь идет самое важное. Шефы из синдиката чуть было не получили инфаркт, когда до них дошло при проверке, что Лео Маркус использовал часть денег синдиката на то, чтобы воздвигнуть собственную империю. Он, конечно, собирался вернуть эти деньги, прежде чем все обнаружится, но оказался не слишком расторопным, и его опередили. Они обнаружили недостачу и внесли Маркуса в список лиц, подлежащих уничтожению. Дело было поручено двум профессиональным убийцам из Чикаго.

— Когда?

— Насколько мне известно, дня за три до его смерти. За это время убийцы как раз могли приехать в Ныо-Иорк и все организовать.

Я покачал головой.

— Но они так не работают, и ты это отлично знаешь. Обычно затрачивают на подготовку к убийству не меньше двух недель.

— Если не… — начал Джордж.

— Что «если не», — перебил я его.

— Они просто подошли к делу с другой точки зрения. Ведь мы имеем дело с профессионалами. Они увидели, что такое задание можно выполнить значительно быстрее и при этом легко отвести подозрения от себя и от синдиката. Ничего лучше и не придумаешь. Ты был отстранен от работы и горел желанием отомстить Маркусу. Вот они и пришили тебе это дело, доставив тем самым синдикату двойную пользу.

— Твоя версия имеет один недостаток.

— Какой?

— Ведь эти боссы хотели заполучить от Маркуса свои денежки обратно.

Джордж покачал головой и возразил:

— В данном случае — нет. Этот убыток они могли себе позволить, получив такую же сумму другим путем. Все дело в принципе. Они просто не могли допустить, чтобы кто-то воспользовался деньгами синдиката и избежал наказания.

— Черт возьми! — вырвалось у меня.

— Тебя они. наверное, тоже внесли в этот список и даже назначили награду за твою голову, — добавил он.

Я посмаковал пиво, принесенное официантом, и сказал:

— Все зло заключается в деньгах и в жажде наживы.

— Что же ты теперь собираешься делать? — спросил он.

— Еще не знаю. В любом случае я позвоню тебе завтра утром, так что будь на месте.

— Но ведь завтра производится разбор твоего дела в полиции.

— Да-да, помню, — произнес я, положил деньги на столик и, взяв Мэд под руку, повел ее к выходу из бара.

Зайдя на Бродвее в телефонную будку, я позвонил Джерри Нолану и договорился встретиться с ним в маленьком ресторанчике неподалеку от полицейского участка. Он стал проклинать меня на чем свет стоит, но тем не менее явился на встречу через 15 минут. Заспанный и полуодетый, он хмуро смотрел на меня. Я заметил, что поверх пижамы Джерри набросил на себя кожаную куртку.

— Странный ты парень, Реган, — проворчал он. — Я и сам не знаю, зачем все это делаю. — Нолан взглянул на Мэделяйн и сразу же узнал ее. — А ей что тут нужно?

— Я попросил ее прийти вместе со мной, — я взял Мэд за руку, и он заметил это.

— Ну хорошо. Так в чем все-таки дело?

— Где сейчас Ардженино?

— Если хитер, то в постели. Он целый день работал по делу Сцирио.

— Джерри, в полиции сейчас немного работы, и на тебя никто не обратит внимания. Будь добр, проверь, пожалуйста, все заявления на пропавших без вести.

— А кто тебе нужен?

— Никто определенно, — ответил я и вкратце изложил ему свои соображения.

Джерри нахмурился.

— Черт возьми, Реган, ведь это может занять три- четыре дня! А если в результате окажется, что таких заявлений вообще нет?

— Тогда наведи справки у бродяг. Ты ведь с ними в тесном контакте. Они-то отлично знают друг друга.

— А если этот человек со стороны?

— Сделай запросы в другие районы. Это ведь ваша обычная работа.

Он потер подбородок.

— И ты действительно веришь в такую возможность?

— А ты что, не веришь?

— Нет, почему же… Могло быть и так. Это мне будет стоить нескольких часов сна и неприятностей дома. Жена и так уже ругается, что я перерабатываю на службе, а повышение в ближайшем будущем все не предвидится.

Джерри кивнул нам на прощание и ушел. Мэделяйн вопросительно взглянула на меня и поинтересовалась:

— Я могу узнать, что все это значит?

— Тебе лучше ничего не знать, по крайней мере, сейчас.

Я заметил проезжающее мимо такси и подал знак водителю остановиться. Сев в машину с Мэд, я назвал водителю свой адрес.