Слепая зона

Глава 25

Я совсем про нее забыл.

Возможно, неверно выразился, потому что мои слова прозвучали так, словно я вообще не думал о маме. А я думал. Думал, с нетерпением дожидаясь, когда познакомлю ее с Джианой, представлял, как она обрадуется, узнав, что мы приедем домой на Рождество. Думал, как она будет готовить с Джи, научит ее делать наши любимые крокеты из лосося, а потом достанет старые фотоальбомы с моими детскими фотографиями, пока я буду прикидываться смущенным.

Но я забыл о том, что мама уволилась с работы, решив, что бывший будет ее содержать.

Забыл, какой морально и эмоционально разбитой она была, с каким трудом просто вставала с постели, не говоря уже о поиске работы. Я забыл о том, что она снова начала выпивать, судя по тому, как невнятно звучала ее речь во время наших телефонных бесед.

Может, я забыл, потому что она не позвонила в последний раз, когда ее родной сын взял студенческий займ и отправил ей денег, которых должно было хватить на месяц-другой. Может, потому что хотел верить в лучшее, верить, что у нее все хорошо, что она пытается устроиться на работу и найти себя. А может, потому что так увлекся Джианой, что ни о чем другом и думать времени не было.

Как ни крути, но меня как обухом по голове ударило, когда в начале ноября, в четверг после тренировки мамино лицо высветилось на экране моего мобильного.

У меня внутри все похолодело, а кровь застыла в жилах. Я смотрел на экран и чувствовал в руке вибрацию телефона. Эгоистично с моей стороны, но мне не хотелось отвечать, поскольку не было желания слушать ее страдания, боль и слезы.

И не хотелось мириться с неизбежным фактом, что именно я должен найти способ ей помочь.

У меня кончились идеи.

На сердце стало тяжело, в горле засел комок, царапающий глотку, и по пути к общежитию я провел большим пальцем по нижней части экрана и подключил наушники.

– Привет, мам, – ответил я. – У тебя все хорошо?

– Ох, милый, – шмыгнув носом, сказала она, и я услышал по голосу, что она плачет.

И приготовился.

– У меня все просто прекрасно.

Я выдохнул скорее от недоумения, чем от облегчения, особенно когда мама продолжила плакать, пока я ждал от нее объяснений.

– Нас благословило чудо, – сказала она. – Господь пролил на нас всемогущий свет.

Я резко остановился.

– Охренеть, ты что, выиграла в лотерею?

– Не выражайся! – смеясь, пожурила она. – Думаю, можно и так сказать.

– Мам, что происходит?

Накинув ремешок сумки на плечо, я продолжил идти.

– Это Кори.

Я нахмурился, и, хотя у меня не было причин для волнений, внутри зашевелилось какое-то подозрение.

– Кори? Отец Малии?

– Он самый, – подтвердила мама. – Не знаю, что произошло. Вчера вечером позвонила Малия, чтобы узнать, как у меня дела. Кстати, было очень приятно. Мы с ней почти не разговаривали после вашего расставания, так что было просто чудесно получить от нее весточку.

Я поджал губы.

– Хм.

– Короче, мы разговорились, а ты помнишь, как мы были близки. Малия всегда давала мне отличные советы относительно мужчин. – Она сделала паузу. – Хотя должно было быть наоборот, учитывая, что я старше.

– Мам, – намекнул я, возвращая ее к сути.

– Ну, я рассказала ей про ресторан и про… про Брэндона. – Когда она произнесла его имя, голос легонько дрогнул. – А она была такой милой и слушала, как я изливаю ей душу. – Мама шмыгнула носом. – Видимо, она все рассказала своему отцу, потому что сегодня он вдруг позвонил.

Я подождал, чувствуя, как забилось сердце в груди, словно оно заблаговременно почуяло: здесь что-то не то.

– Родной, он поможет нам, – сообщила мама, плача от радости. – Он приходил сегодня днем и дал чек на десять тысяч долларов.

– Что он сделал?!

– Знаю, знаю, – сказала мама так, словно услышала в моем голосе радость, в то время как я пребывал, черт возьми, в ужасе. – Он хочет, чтобы нам хватило денег на каникулах, а я сосредоточилась на здоровье, а не на поиске работы. О, не могу передать, какое это принесло мне облегчение. Я чувствую… чувствую себя любимой.

На этом слове у нее перехватило дыхание, пока я заставлял себя делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться.

– Он хороший мужчина. Отличный отец, – добавила она. – Намного лучше твоего. Будь я умнее, то отправилась бы на свидание с Кори в тот вечер, когда они оба пришли поужинать в мой ресторан.

– Мам!

– Ой, да я же шучу, – сказала мама, и я представил, как она машет на меня рукой, хотя мы оба понимали, что она вовсе не шутила.

– Не понимаю, – ответил я. – Что… зачем он так поступил?

– Потому что он добрый христианин, – примирительно сказала мама. – И потому что он увидел нуждающегося в помощи человека, и так вышло, что оказался в состоянии помочь.

Я сглотнул подступивший к горлу ком.

Кори и правда был хорошим человеком. Разве я не выдвигал отцу тот же аргумент? Не желал, как мама, чтобы в нашей жизни был Кори, а не мой папа?

Тогда почему в животе забурлило, как от прокисшего молока?

– Милый, это же хорошо. И я смогу вернуть тебе деньги, которые ты присылал, и ты погасишь тот кредит до того, как по нему начнут начислять проценты. Разве ты не видишь, что все стало налаживаться?

Но перед глазами у меня стояла лишь красная пелена.

Ведь знал, что Кори располагал средствами, чтобы помогать людям, но чаще всего он шел на это, желая что-то получить взамен.

– Мам, мне пора.

– Хорошо, милый. Люблю тебя. Теперь все будет хорошо. Я пришлю тебе чек, ладно?

Я даже не смог попрощаться с мамой, дрожащими руками нажал на кнопку сброса и тут же начал пролистывать контакты в поисках телефона Малии. Я напечатал сообщение: «Нам надо поговорить. Срочно».

На экране заплясали точки, а потом исчезли.

Решительно шагая по кампусу, я стиснул зубы, и только переступил порог своей комнаты, как у меня завибрировал телефон.

«У меня занятия до шести. Встретимся после них?»

В ответ я послал только эмоджи с большим пальцем и номером комнаты в общежитии, хотя не сомневался, что Малия его знает. Потом не задумываясь швырнул телефон и запустил руки в волосы, пытаясь понять, что, вашу мать, происходит. На часах было еще только четыре, и до встречи с Малией я успею с ума сойти, пытаясь понять, что происходит.

Я как раз собирался ополоснуться в душе – желательно холодном, – когда зазвонил телефон.

На экране высветилось имя – Кори Вейл.

К горлу подступил комок, и я заставил себя выдохнуть, а потом ответил:

– Алло?

– Привет, сынок, – услышал я низкий голос. – Как дела?

Вдруг стало дурно от раздирающих меня эмоций, чего-то среднего между знакомым чувством гордости и опаски загнанного в угол животного.

– У меня сегодня очень занимательный день, – ответил я, оставляя слово за ним.

Кори хохотнул.

– Представляю! Твоя мама позвонила и сказала, что поделилась с тобой.

– Да.

В трубке повисла тишина.

Я прочистил горло.

– Спасибо, сэр… за то, что помогли ей.

– Похоже, ты не особо этому рад.

Я вздохнул и рухнул на старый диван, который стоял в каждой комнате спортивного общежития.

– Я рад. Правда рад. Просто…

– Просто гадаешь, зачем я это сделал.

– Если честно, то да.

– Ты умный мальчик, – с намеком произнес он. – И скоро станешь умным мужчиной. Который знает, что ничто не дается даром.

Мне вдруг стало не по себе.

– Скажу без утайки, сынок: весь этот месяц Малия была очень грустной. Я знаю, что ты и сам это заметил. Мы оба с тобой прекрасно понимаем, что грустит она, скучая по тебе.

– Но это она со мной рассталась, – сквозь зубы процедил я.

– Я понимаю, – как всегда спокойно ответил Кори. – Но юные женщины часто совершают необдуманные поступки, о которых потом жалеют. Она моя дочь, а я как ее отец обязан помочь ей исправить ошибки.

– Я не понимаю.

– Все просто. Я присмотрю за твоей мамой, – сказал он. – А ты присмотришь за моей девочкой. Все просто.

– Нет.

– Нет? – переспросил Кори таким тоном, словно не поверил своим ушам.

– Все не просто, и причин тому много. Я больше не хочу присматривать за Малией, – искренне признался я. – А она ясно дала понять, что больше не хочет со мной встречаться.

– И она явно соврала.

– Ну, ничем не могу помочь. Я двигаюсь вперед. И теперь встречаюсь с другой.

– Думаю, с этой девушкой у тебя не будет такой сильной связи, как с Ли, – сказал Кори, посмеиваясь, словно я был ребенком, которому он пытался объяснить то, чего тот все никак не понимал. – Вы вместе выросли. Много лет встречались. Ты же с этой девушкой встречаешься не больше… нескольких месяцев?

– Со всем уважением, но наши отношения с Джианой вас не касаются.

Шея горела от злости, но я старался говорить спокойно и уверенно.

– Резонно, – помолчав, сказал Кори. – Ладно, мой мальчик, выбор за тобой. Но я бы на твоем месте знал, что выбирать. – Я услышал шуршание бумаги, а потом он продолжил: – Ты можешь принять мое предложение или можешь и дальше влезать в долги, закрывая глаза на проблему и не пытаясь ее исправить.

Я нахмурился.

– Клэй, ей нужно лечение в реабилитационном центре, – уже тише и серьезнее произнес Кори.

Я закрыл глаза, сдерживая слезы из-за его слов. Они таили правду, которую хотелось отрицать до конца своих дней.

– Я не хотел, чтобы ты познал это в таком возрасте. Черт, да вообще не хотелось, чтобы тебе пришлось это пережить. И чтобы в таком возрасте приходилось об этом думать, поэтому-то я и пытаюсь… – Кори замолчал, словно поняв, что его речь звучит немного сумбурно. – Она наркоманка, сынок, и ей нужна квалифицированная помощь. Я могу ей помочь с этим. Мы вместе.

Я покачал головой, хотя он меня даже не видел – никто не видел меня. Но мне пришлось невербальным жестом сообщить гребаной вселенной о том, что я не могу на это пойти.

– Понимаю, что это нечестно. Понимаю, что тяжело. Ты слишком молод, чтобы принимать подобные решения. Но, поверь, это не последний трудный выбор в твоей жизни. И то, какое решение ты примешь первым, определит, что ты за человек.

Я выдавил что-то похожее на смешок и крик о помощи.

– Клэй, не отказывай в поддержке своей маме, – продолжил он, и его слова попали точно в яблочко, потому что я почувствовал, как заныло в груди. – Я видел, как это сделал твой отец, и не могу смотреть, как ты повторяешь его ошибку. Ты нужен ей. И ей можно помочь, сохранив при этом то, чего ты хочешь на самом деле. – Он помолчал. – Футбол.

Я сглотнул и уставился в пол, когда глаза застлала пелена слез.

– Она еще не обналичила чек, – тихо сообщил Кори. – Просто хочу тебе об этом напомнить.

У меня кровь в жилах застыла.

– А, так вы меня шантажируете.

– Я предлагаю тебе хорошую сделку, – возразил он. – Ту, которую стоит принять.

Я шумно задышал.

А Кори, помолчав, продолжил:

– Подумай над моим предложением. У тебя есть ночь на раздумья. О, и не передавай наш разговор Малии, хорошо? Не нужно впутывать любимых женщин в дела, которые можем разрешить сами. Мы ведь во всем разберемся, да?

Я не ответил, но он принял мое молчание за согласие.

– Вот и молодчина! Ладно, у меня дела. Утром созвонимся.

С этими словами он повесил трубку, а я рухнул на диван, ломая голову над всем, что успело произойти за последний час.

И в тишине комнаты груз ответственности навалился на меня огромным булыжником.

Кори был прав.

Прав во многом.

Я не мог отказать матери в помощи, но еще прекрасно понимал, что ничем не могу ей помочь. Меня не было рядом, чтобы помочь ей побороть дурные пристрастия, как удавалось не раз в старших классах. Я не мог поддерживать ее, пока она проходила все омерзительные стадии ломки, пока наконец не приходила в себя.

А еще у меня не было финансовой возможности ей помочь.

Я пока не стал профессиональным спортсменом. У меня не было дохода, да и времени, чтобы найти пресловутую работу. А без помощи отца единственный выход – взять еще несколько кредитов, если мне вообще их одобрят.

Паника сдавила грудь, но это было подспудной тревогой, словно я уже умирал и кто-то сказал мне о том, чего я еще не знал. Вместо смятения я чувствовал какое-то пугающее спокойствие, словно заслужил это наказание, словно сам виноват в том, что моя мама – наркоманка, что она угодила в такие неприятности.

Даже убеди я себя в том, что не виноват, мне бы не удалось этого сделать, если бы сейчас я ее бросил, если бы в буквальном смысле отказался спасти ей жизнь.

Я закрыл глаза, и сердце так мучительно сжалось, что тело согнулось под взвалившимся на меня грузом.

Джиана.

Теперь она станет сторонней наблюдательницей фиктивных отношений, о чем я никогда не смогу ей рассказать. Малия тоже никогда не узнает, что все было не по-настоящему.

Для нее, для Джианы, для всех все будет логично: я снова сойдусь с бывшей, как все и предполагали с самого начала.

Как когда-то предполагал и я.

А теперь мне даже тошно об этом думать.

Я страстно желал, чтобы рядом был отец, чтобы он подсказал мне, как поступить и стоит ли во все это верить. Но он не тот человек, которым я восхищался и на которого стремился быть похожим.

Таким человеком был Кори.

Голова закружилась, а по сердцу от каждого сокрушительного удара пошли новые трещины.

Выбора у меня не было.

Это же моя мама. Моя мама! Женщина, которая была рядом, поддерживала перед лицом каждой трудности, обеспечивала, помогала, верила в меня и любила.

Я не мог бросить ее на произвол судьбы.

И плевать, если Джиана не поймет, если никто не поймет. Этот выбор я должен сделать не только как мужчина, но и как сын.

Мама зависит от меня.

А я, в отличие от отца, ее не подведу.

Как бы больно и мучительно мне ни было.