Слезы предательства

Глава 6

ДМИТРИЙ

Блять.

Чувствуя себя дерьмово, я оставляю еду Ариане на туалетном столике и закрываю за собой дверь.

Когда я поехал на материк за припасами, мне даже в голову не пришло, что ей понадобится туалет.

В прошлом я испытывал проблески жалости. К Уинтер, жене Дэмиена, когда она потеряла свою семью. К Хейли, девушке младшего брата Алексея, после того, как поляки избили ее до полусмерти.

Но я никогда не испытывал того, что испытываю сейчас.

Я не уверен, что это такое, но это не просто жалость.

Опустившись на диван, я уставился на ультрасовременную развлекательную систему, стоящую напротив меня.

Что мне делать с Арианой? При таких темпах развития событий мы сведем друг друга с ума задолго до того, как Алексей получит весточку от Сергея.

Я не лажу с людьми, потому что большинство из них чертовски меня раздражают.

Я самый неподходящий человек для того, чтобы нянчиться с Арианой, и то, что меня к ней влечет, не помогает.

К черту мою жизнь.

Я вздыхаю и, поднеся руку к лицу, устало тру глаза.

Я сменил матрас и постельное белье в ее комнате, и у нее есть еда, так что мне не нужно беспокоиться о ней сегодня вечером. Но что, черт возьми, мы будем делать завтра?

У нее есть вопросы, на которые я не могу ответить.

Лучше уже не будет. Если Сергей захочет, чтобы мы защитили его дочь, это означает войну с Юрием. Если Сергей захочет ее смерти, это означает войну с Братвой, потому что Алексей ее не убьет.

Я слышу осторожные шаги Арианы, спускающейся по лестнице, и поднимаюсь на ноги. Она сердито смотрит в мою сторону и уносит нетронутую тарелку с едой на кухню.

— Мудак, – бормочет она себе под нос.

Не в моем характере извиняться, и я не собираюсь начинать сейчас, но все равно слова вертятся у меня на кончике языка.

Я наблюдаю, как она подходит к раковине и открывает кран. Когда она начинает мыть посуду, я говорю:

— Здесь есть посудомоечная машина.

— Не разговаривай со мной, – огрызается она.

Теперь моя очередь уходить.

Я иду в комнату охраны и ввожу код от двери. Занимая место за мониторами, я могу видеть каждую комнату в доме с установленных нами камер.

Я бросаю взгляд на экран, показывающий подпольные сообщения, но через пару секунд включаю звук для камеры на кухне.

— ...может идти к черту, – слышу я сердитое бормотание Арианы. Она качает головой, издавая обиженный смешок, но затем он превращается в рыдание. Я наблюдаю, как она делает глубокие вдохи, а затем тарелки падают, когда она хватает одну за другой. – Урод, засранец.

Когда она вытирает руки, мое внимание привлекает красный отек вокруг ее запястий.

Блять.

Встав, я выхожу из комнаты охраны и иду за аптечкой первой помощи. Когда я спускаюсь по лестнице, я слышу, как Ариана ворчит:

— Как, черт возьми, работает этот телевизор?

Когда я сажусь рядом с ней, она замирает, но затем хмурое выражение возвращается на ее лицо.

— Оставь меня в покое.

Я беру пульт из ее рук и включаю телевизор.

— Что ты хочешь посмотреть?

— Нетфликс.

Я захожу в Нетфликс и протягиваю ей пульт. Взяв ее за свободную руку, я окидываю взглядом поврежденную кожу.

Ариана отстраняется от меня.

— Не прикасайся ко мне.

— Смотри телевизор и дай мне делать мою работу, – бормочу я, снова хватая ее за руку. Я кладу ее руку себе на бедро и, открыв аптечку, достаю антисептические салфетки и протираю ее запястье, прежде чем нанести бальзам.

Я не могу не заметить, насколько тонкая у нее кость, а моя рука в два раза больше ее.

Мне нужно быть с ней помягче.

Когда Ариана застывает, я поднимаю взгляд на ее лицо, и встречаюсь с широко раскрытыми от изумления глазами.

— Я думала, тебе все равно, удобно мне или нет, – бросает она мне в ответ мои прежние слова. – Чувство вины, должно быть, в новинку для такого человека, как ты.

Я убираю ее руку со своего бедра и бормочу:

— Другое запястье.

Она кладет левую руку мне на бедро, затем говорит:

— Я надеюсь, что чувство вины гложет твою совесть. – Она делает вдох, затем добавляет. – В чем я сомневаюсь.

Нанося бальзам на ее запястье, я бормочу:

— Ты сама сделала это с собой. Я предупреждал тебя, что произойдет, если ты нападешь на меня.

Она вырывает свою руку из моей хватки, а затем толкает меня в плечо и вскакивает на ноги.

— Какой же ты осел! Я ни в чем не виновата. Ты похитил меня. Ты привязал меня к кровати. Ты просто оставил меня там. Это все из-за тебя, придурок.

Закрыв аптечку первой помощи, я встаю и ухожу.

— Не жди от меня извинений. Этого никогда не случится. – Я останавливаюсь у лестницы и свирепо смотрю на нее в ответ. – Просто делай, как я говорю, и ты пройдешь через это целой и невредимой.

— А если я не сделаю, как ты говоришь? – спрашивает она, вызывающе вздергивая подбородок.

— Тогда ты в конечном итоге умрешь.

Я наблюдаю, как мои слова поражают ее, как страх возвращается в ее глаза, когда она смотрит на меня, и я тут же жалею о том, что только что сказал.

На ее лице нет сомнений, что она думает, что я действительно убью ее. Уже не в первый раз у меня возникает ощущение, что Ариана знает, кто я, и это заставляет меня спросить

— Твой отец рассказывал тебе обо мне?

Она качает головой, плотно сжимая губы.

— Но ты знаешь, кто я. Как?

Ариана снова качает головой, и когда я бросаю на нее предупреждающий взгляд, ее плечи опускаются.

— Я подслушала несколько звонков моего отца. Он упомянул тебя и человека по имени Алексей.

— Что он сказал? – требую я.

— Только то, что вы лучшие... ассасины.

Мои глаза встречаются с глазами Арианы.

— Я не ассасин.

— Тогда кто же ты такой?

— Я хранитель ассасина.

— Хранитель? – спрашивает она, и на ее лице появляется замешательство.

— Защитник.

Проходит пара секунд, а затем она недоверчиво усмехается.

— Ага, тогда я глава Братвы.

Уголок моего рта приподнимается.

— Тогда нам всем пиздец.

Ариана снова хмуро смотрит на меня.

— Уф. – Она опускается на диван и бормочет. – Я не знаю, зачем я вообще с тобой разговариваю.

_________________________________________

АРИАНА

Какой придурок.

Пока я просматриваю Нетфликс, гнев кипит в моей груди, как вулкан, готовый взорваться.

Нуждаясь в хорошем отвлечении, я решаю снова посмотреть "Вампирские войны⁵", потому что Йен Сомерхолдер всегда заставляет меня забыть обо всем.

Я нажимаю кнопку воспроизведения первого эпизода и сворачиваюсь калачиком на диване, но не могу погрузиться в сериал.

Меня, черт возьми, похитили.

Осознание того, в каком затруднительном положении я оказалась, продолжает бить меня по голове. Я попеременно испытываю сильный страх и уговариваю себя не поддаваться.

Может быть, Дмитрий говорит правду, и он не убьет меня.

Может быть, все не так плохо, как кажется.

Я крепко обхватываю себя руками за талию, оглядывая комнату.

Мне нужно найти способ сбежать. Может быть, если я буду вести себя спокойно, Дмитрий ослабит бдительность.

Я вздыхаю, потому что он знал, что я собираюсь напасть на него с вилкой, еще до того, как я сделала шаг.

Что, черт возьми, мне теперь делать?

Ситуация только ухудшается, когда Дмитрий возвращается в гостиную и садится на другой диван.

Мой взгляд продолжает метаться между экраном телевизора и Дмитрием, пока, наконец, не останавливается на мужчине, который является единственной причиной моего несчастья.

Странно видеть, как он занимается таким обыденным делом, как просмотр телевизора, и чем дольше я смотрю, тем больше понимаю, насколько он привлекателен.

За прошедший день я совсем забыла о его внешности. На мгновение трудно поверить, что кто-то, похожий на него, способен убивать людей… и убивал их раньше.

В нем смесь модельной внешности и чего-то грубого, нарушающего безупречность ровно настолько, чтобы заставить мои яичники падать в обморок.

Но с другой стороны, у него дерьмовый характер, и это заставляет меня нахмуриться.

Все еще придурок, даже если он горячий парень.

Глаза Дмитрия встречаются с моими, и я быстро перевожу взгляд обратно на телевизор.

Когда даже Йен не в состоянии удержать мое внимание, я испускаю несчастный вздох и снова перевожу взгляд на Дмитрия.

— Как долго мы здесь пробудем? – Я спрашиваю.

Дмитрий обращает свое внимание на меня.

— Всего неделю.

Надеясь, что он ответит на другие мои вопросы, я спрашиваю:

— Где Алексей?

— Он пытается найти ассасина, который охотится за тобой.

Мои брови приподнимаются.

— Что он будет делать, когда найдет этого человека?

На лице Дмитрия нет никаких эмоций, когда он отвечает:

— Убьет его.

Меня охватывает замешательство.

— Зачем ему это делать?

— Козловы не одобряют убийства невинных женщин. – Его взгляд скользит по моему лицу. – Даже если они раздражают.

Фу, придурок.

Пару секунд спустя мои зубы прикусывают нижнюю губу, прежде чем я шепчу:

— А Ветровы?

Дмитрий мгновение пристально смотрит на меня, прежде чем сказать:

— Только если эта женщина представляет угрозу для Алексея.

А я ею и не являюсь.

Надеюсь.

— Ты можешь расслабиться, Ариана. Пока мы не получим известий от твоего отца, я здесь только для того, чтобы убедиться, что ты останешься в живых.

Да, точно.

— Что, если ты не получишь известий от моего отца?

Он снова пристально смотрит на меня.

— Мы разберемся с этой проблемой, когда это произойдет.

Я сомневаюсь, что Дмитрий просто позволит мне вернуться к моей жизни. Мои зубы снова прикусывают нижнюю губу, когда дурное предчувствие просачивается у меня внутри.

Я опускаю глаза на свои запястья, когда ужасные мысли начинают проноситься в моей голове.

Смогу ли я когда-нибудь вернуться к своей жизни, или она ушла навсегда?

Прошел всего день, а меня душили, швыряли, как тряпичную куклу, накачали наркотиками, связали и оставили справлять нужду на кровати. Что же будет завтра?

Сейчас у меня только пара синяков и унижение.

Но завтра… синяк может превратиться в сломанную кость.

Погруженная в свои страдания, я провожу пальцем по своему левому запястью.

Внезапно Дмитрий говорит:

— Мы застряли здесь на некоторое время. Просто следуй моим правилам, и с тобой все будет в порядке.

Поднимая глаза, я встречаюсь с его непоколебимым взглядом.

— Что за правила? – спросил я.

— Не сопротивляйся мне.

Мои глаза прищуриваются, глядя на него.

— Черта с два. Я ни за что не позволю тебе просто швырять меня и связывать.

— Ничего этого не случится, если ты будешь делать то, что я говорю.

Я недовольно фыркаю, и мой прежний гнев возвращается, притупляя страх.

— Тебе нравится причинять мне боль и унижать меня?

Дмитрий поднимается на ноги, и когда он подходит к тому месту, где я сижу, каждый мускул в моем теле напрягается. Я пытаюсь встать, но прежде чем я успеваю сделать шаг вперед, он оказывается прямо передо мной. Он наклоняет голову, его глаза пристально смотрят на меня.

— Да, Ариана. Я становлюсь твердым, как гребаная сталь, когда привязываю тебя к кровати, пока ты будешь визжать так, что у меня кровь из ушей пойдет.

Образ Дмитрия, возбужденного, удерживающего меня, мелькает в моем сознании, и это посылает неожиданную волну желания, пробегающую по моему телу.

О, черт возьми, нет. Даже не думай об этом.

Каким-то образом мне удается устоять на ногах и смотреть на него, пока он не уходит. Мои глаза прожигают его спину, пока он направляется к лестнице, ведущей, как я предполагаю, в подвал. Я уже второй раз вижу, как он спускается туда, и, поддавшись порыву, следую за ним.

Спустившись по короткой лестнице, я наблюдаю, как Дмитрий вводит код и, толкнув тяжелую металлическую дверь, исчезает внутри комнаты.

Что там внутри?

Вероятно, ключи от лодки и телефон. Все, что мне нужно, чтобы сбежать.

Мне нужно выяснить, какой код у этой двери.